Текст книги "Леди-цыганка"

Автор книги: Ширли Басби

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

Глава 5

Вечер накануне отъезда к Браунли начался для Джейсона так же, как и многие его вечера в Лондоне, с великолепного обеда, сервированного в его квартире на Сент-Джеймс-стрит. Обед завершился пешей прогулкой до клуба Уайт, куда определил его герцог и где Джейсон с другом намеревались присоединиться к карточной игре.

Джейсон отдал дань клубным напиткам и в превосходном настроении вернулся домой уже под утро.

Поднявшись на свой этаж и открыв дверь комнаты, он ступил в полную темноту. Хорошего настроения как не бывало. Проклятый Пьер! Он мог бы поклясться, что этажом ниже видел полоску света под дверью слуги. Конечно, он сам дал выходной этому мерзавцу. Но ведь мог же он оставить одну или две свечи зажженными! Пробираясь ощупью по комнате, он наткнулся на стул и выругался. Уже сонный и расслабленный от выпитого, он не был готов к тому, что в темноте его собьют с ног и повалят на пол. Джейсон лежал, задыхаясь под тяжестью напавшего на него человека. Потребовалось какое-то время, чтобы собраться с силами и высвободить руку. Остальное было привычным делом. Его сильные пальцы стальной хваткой сжали горло незнакомца, у которого вырвался возглас удивления. Пальцы Джейсона напоминали капкан, и человек, отчаянно извиваясь, пытался освободиться от его мертвой хватки. Катаясь в темною, они крушили мебель, безделушки. Джейсон усилил хватку, и теперь незнакомец уже боролся за свою жизнь. Но капкан не знал жалости. Когда Джейсон почувствовал, что тело неизвестного противника под ним обмякло, он встал, неверными шагами пересек комнату и зажег первую попавшуюся свечу.

Держа ее высоко над головой, он увидел свою жертву. Этого человека он не знал. Судя по одежде, он был из низших слоев общества, может быть, прибрежная крыса, может быть, грузчик из порта, поскольку на нем была морская тельняшка.

Отвернувшись уже не от человека, а от трупа, Джейсон спустился вниз, постучал в комнату Пьера, но ответом ему было полное молчание. Нахмурясь, он широко распахнул дверь и с облегчением

вздохнул, увидев связанного Пьера с кляпом во рту. Глаза слуги сверкали гневом, пока он не узнал своего господина.

Вынув у него изо рта кляп, Джейсон словно открыл плотину словесному потоку. Размахивая руками и захлебываясь, Пьер торопился рассказать, как все было. Джейсону понадобилось несколько минут, чтобы успокоить слугу и сложить всю картину воедино.

Пьер рано вернулся из пивного бара на Жермен-стрит, где он встречался с Жаком. Не успел он открыть входную дверь, как на него напали сзади, связали и затолкали в рот кляп. Джейсон знал, что сделать это было не так уж трудно, поскольку Пьер, несмотря на львиное сердце, был слабый маленький человечек.

Когда Джейсон поднялся к себе в комнату в сопровождении все еще тарахтевшего Пьера, верный слуга мгновенно смолк, увидев на полу бездыханное тело. На его вопросительный взгляд Джейсон молча кивнул и налил им обоим по доброй порции бренди.

– Пьер, мне кажется, дядя будет мной недоволен, – сказал наконец Джейсон, задумчиво взглянув на труп.

– О, да, мсье. Эти англичане такие варвары, правда, за исключением вашего дяди, – добавил он. – Уж он-то скажет, как нам теперь поступить.

– Верно, но не сейчас. Нельзя же в такой час поднять его с постели! К тому же не исключено, что узнав все обстоятельства, он страшно рассердится.

Поэтому не лучше ли всего сейчас хоть немного поспать? Завтрашний день обещает быть нервным.

– Как, спать при таком беспорядке? Надо хоть немного прибрать!

Душа слуги не могла смириться с бедламом в комнате. Лишь после его слов Джейсон внимательно осмотрелся – он увидел настоящий погром.

Все ящики письменного стола были выдвинуты, кругом валялись бумаги, книги на полках сдвинуты, некоторые лежали на полу. Даже массивный дубовый буфет не избежал осмотра – его дверцы были распахнуты, внутри царил беспорядок, вызванный торопливым обыском.

Оглядев весь этот хаос, который не мог быть следствием борьбы с незнакомцем, Джейсон виновато посмотрел в сторону убитого и пробормотал:

– Похоже, я ошибся. Он не хотел убивать меня, у него была другая цель.

Подойдя к трупу, он встал на колени и тщательно обыскал его. Но ничего не обнаружил, кроме мелких предметов личного обихода. Поднявшись с колен, нахмурился, тщательно вытер руки и прошел в спальню, где, как он и ожидал, тоже был полный разгром – разбросанная одежда, выдвинутые и брошенные платяные ящики, разрезанные подушки и матрас, так что на всем лежал слой легкого гусиного пуха. Того, кто устроил этот поспешный обыск, не интересовали ценности: золотые вещицы кучкой лежали на полу, тускло сверкая в свете свечи. Это было странно.

Задумчивость Джейсона прервал возмущенный возглас Пьера, шедшего по пятам за хозяином, и он тихо, как бы говоря сам с собой, сказал:

– Странно, почему грабитель не соблазнился драгоценностями, он мог бы унести небольшое состояние?

Обернувшись, Джейсон посмотрел на слугу сверху вниз своими зелеными глазами.

– Когда ты вернулся домой?

– Незадолго до полуночи, мсье.

– Сейчас уже пятый час, значит, я пришел в начале четвертого. Почему этот идиот все еще торчал здесь? У него была масса времени, чтобы удрать до моего прихода. И что он искал, если он не вор?

Зная, что хозяин не ждет ответа, Пьер принялся собирать разбросанные вещи, приговаривая, что даже такие варвары, как англичане, не имеют права так обращаться с их прекрасными вещами.

Слушая его воркотню, Джейсон ломал голову, решая эту загадку. Он был готов к такому обыску, когда только-только приехал в Лондон, имея на себе тайные депеши. Но почему обыск проведен не два месяца назад, а только сейчас? Значит, виной тому не поручение Джефферсона. А может, ночное происшествие – просто акт бессмысленного вандализма?

– Ба! – сказал он наконец. – Не будем ломать голову, зачем этот глупец сюда забрался. Он мертв, и для него это конец.

Джейсон не думал, что герцог так же легко отнесется к ночному происшествию, особенно когда нужно будет избавиться от трупа и ответить при этом на некоторые щепетильные вопросы.

Назавтра, в ответ на срочную обтекаемую записку, которую отнес Пьер, герцог Роксбери явился собственной персоной еще до обеда – тщательно одетый, в элегантном жемчужно-сером костюме, с изящной тросточкой в тонкой аристократической руке. Джейсон оказался прав: чувство, которое он испытал, увидев труп в квартире племянника, меньше всего можно было назвать шоком. Скорее это было чем-то неприличным. Но герцог, при всей своей светскости, был уже человеком в годах, и он впал в легкое раздражение при виде племянника, спокойно уплетающего ростбиф и запивающего мясо огромными глотками эля, в то время как человек, которого он задушил прошлой ночью, лежал от них всего в нескольких футах.

Словно прочтя его мысли, Джейсон жестом пригласил дядю разделить его трапезу, но тот театральным жестом поднял плечи.

– Мой дорогой мальчик, уверяю тебя, что я не смогу проглотить ни кусочка!

И обманчиво сонными глазами, не пропуская ни малейшей детали, быстро оглядел разгром, учиненный в комнате.

– Вероятно, это то прискорбное обстоятельство, о котором вы столь искусно намекали в своем маленьком, прекрасно составленном письме? – промурлыкал он.

Слушая описание событий прошлой ночи, герцог невозмутимо сидел в этом хаосе на одном из уцелевших стульев, не отрывая внимательного взгляда от смуглого лица племянника.

Потом заговорил, растягивая слова.

– Я вижу, молодой человек, вы так и не избавились от своих привычек, так и не выросли со времен Харроу. Придется мне самому дать распоряжение, как избавиться от всех нежелательных последствий и как убрать отсюда этот неприятный предмет. Вы, конечно, способны сделать это сами, но именно этого я и боюсь. Удивительно, что вы вообще сочли нужным обратиться ко мне. Не означает ли это, что вы обретаете маленькую осторожность и начинаете более серьезно относиться к своим обязанностям курьера?

Джейсон проглотил этот выпад, лицо его было серьезным и бесстрастным, и Роксбери снова вздохнул. Как часто племянник напоминал ту страну, где он вырос: Америка была такой же молодой, дерзкой, склонной поиграть мускулами, не думая о последствиях. Глядя на прикрытое тело убитого и по-стариковски качая головой, он пробормотал:

– Джейсон, Джейсон, как же ты безрассуден и неосторожен! Бедняга был простым воришкой, зачем тебе понадобилось убивать его!

– Но в тот момент я не знал этого. Он напал на меня в темноте, я мгновенно среагировал. Я защищал свою жизнь, а уж потом начал размышлять о правильности такого поступка, – парировал Джейсон.

Краска гнева сумела пробиться на лице герцога.

– Не сердись на меня, племянник, и не смотри так. Твой взгляд может напугать кого угодно, только не меня, я ведь знаю тебя еще с тех пор, как ты бегал в коротких штанишках.

Мгновенная широкая белозубая улыбка озарила лицо Джейсона.

– По-моему, ты не дашь мне забыть об этом никогда!

– Будь я проклят, если забуду, – кивнул герцог, – ведь это единственный способ держать в руках такого дикаря, время от времени напоминая, что вокруг еще есть люди постарше и поумнее.

– Возможно, но, по-моему, в данном случае ты ошибаешься, считая, что он просто мужик. Пройдем теперь в спальню, я покажу кое-что.

С тем же невозмутимым лицом Роксбери последовал за племянником в его спальню, где Джейсон показал ему нетронутые драгоценности.

– Сначала, как и ты, я решил, что убил простого вора. Но если бы это было так, он бы набил карманы и исчез до моего прихода.

– Ты мог спугнуть его своим появлением. Джейсон покачал головой.

– Я проверил по времени – у предполагаемого грабителя его было достаточно, чтобы найти деньги, ценные вещи, забрать их и уйти. У меня есть подозрение, что он искал нечто другое.

Правая герцогская бровь взметнулась вверх.

– Искренне надеюсь, что оно не имеет отношения к депешам Джефферсона.

– О, разумеется, зачем они этому бедняге? Но его могли нанять. Странно, что грабителя не заинтересовали ни деньги, ни ценности, ни одежда.

– Вероятно, ты что-то подозревал и раньше, не говори, что это не так, – заметил Роксбери, и глаза его подозрительно прищурились.

Мрачно улыбнувшись, Джейсон ответил дяде похожим взглядом. Он не любил, чтобы вмешивались в его дела, и привык держать их в секрете. Но герцог, который в подробностях знал все, что происходит в городе., мог помочь ему разобраться в загадочных обстоятельствах.

– Было еще два случая, о которых я тебе не говорил, потому что каждый из них был незначителен, к тому же, говоря откровенно, мне казалось, я не обязан тебе докладывать.

Он замолчал, а герцог насмешливо уточнил:

– Если ты имеешь в виду первую попытку провести у тебя обыск и твою ночную схватку с разбойником, то мне это известно. Не понимаю, как ты мог подумать, что эти случаи пройдут мимо меня?

– Прошу простить, иногда забываю, какое удовольствие вы получаете от слежки.

Удивительно, но в этот момент, он, бывалый, взрослый человек, почувствовал себя провинившимся школяром.

– Это означает, что вы приставили ко мне соглядатая с первых дней моего пребывания в Лондоне. Тогда какого дьявола ваш человек позволил вчера этому идиоту напасть на меня?

– Во-первых, никто за тобой не шпионил. А то, что к тебе был приставлен человек, так это в порядке вещей, он должен был наблюдать за местом, где ты остановился, и охранять тебя. Могу только добавить, что о попытке обыска и твоей драке я узнал случайно.

Если этим герцог надеялся успокоить племянника, то он мало преуспел. Лицо Джейсона оставалось таким же холодным и враждебным, и герцог пожалел, что между ними исчезли искренние отношения. Ему всегда льстило, что упрямый племянник доверял ему больше, чем собственному отцу, вследствие чего он относился к нему лучше, чем к родным сыновьям.

Было ошибкой иметь секреты от Джейсона, зная, что ему можно доверить даже жизнь. Обычная осторожность на этот раз сослужила герцогу плохую службу. К несчастью, уже поздно объяснять недоверчивому Джейсону причины своего молчания, и пока он мучился в поисках слов, способных восстановить хотя бы видимость прежней близости, племянник холодно прервал поток его невеселых мыслей.

– Все, что вы рассказали, заставляет меня снова задать тот же вопрос: почему человек, которого вы приставили меня охранять, этого не сделал, когда на меня покушались?

– По той простой причине, – устало ответил герцог, – что твой незваный гость к тому моменту уже успел перерезать ему горло.

Вот как! Значит, дядя, не доверяя ему, поставил у его двери шпиона, и человек, который проник в его комнаты со своей целью, пошел на убийство. Теперь Джейсон сожалел, что поддался обиде и вел себя как рассерженный зеленый юнец.

– Зачем за мной надо было следить? – спросил он уже спокойным тоном.

Герцог с облегчением почувствовал, что напряжение спало.

– Как ты должен помнить, именно в этом и заключается моя работа. К тому же годы сделали меня недоверчивым, даже если на первый взгляд события и кажутся незначительными. Когда Клайв Пендлтон устроил тебе второе свидание со своей возлюбленной, я насторожился. Насколько я мог судить, их интересовал не ты лично, а твои связи со мной и Руфусом Кингом. Это наводило на мысли, что им известны твои функции как курьера Джефферсона. Зная прошлую деятельность Пендлтона, я предположил, что он непременно попытается проникнуть к тебе – ведь другим способом вытянуть у тебя информацию ему не удалось.

Герцог замолчал, глядя на Джейсона. В желтых нанковых брюках, в белой полотняной рубашке, распахнутой на груди почти до пояса он сидел, прислонившись к массивному кроватному столбу, скрестив длинные ноги и сложив руки на груди. Сейчас он видел, что зря не заручился поддержкой герцога, как только Пендлтон появился на горизонте.

Воспользовавшись паузой, он прервал речь дяди.

– Можешь поставить здесь точку. Остальное скажу я. Ты хотел устроить Клайву ловушку, чтобы он не сумел выкрутиться.

Роксбери горько улыбнулся и с отвращением произнес:

– И все, что мы имеем в итоге, – это два трупа! Джейсон ухмыльнулся, и герцог не выдержал:

– Это совсем не смешно! – сказал он с упреком. – Впервые появилась надежда, – что Клайв совершит-таки роковую ошибку. Хотя так и не могу понять, что ему было нужно. А ты уверен, что они не искали у тебя чего-нибудь другого?

– У меня нет никаких бумаг, – нахмурился Джейсон, – которые могли бы заинтересовать шпионов. Единственный ценный предмет, которого не было в тот момент в комнатах, этот.

Расстегнув рубашку, он снял ее – загорелая кожа, мощные бицепсы говорили, что он не из породы городских щеголей. Роксбери увидел то, о чем он говорил. На руке племянника выше запястья, был широкий золотой браслет с вставленными в него изумрудами. Герцог взял увеличительное стекло, висевшее у него на шелковой черной ленте, и наставил его, чтобы разглядеть полустершиеся знаки. Этому великолепному украшению было несколько столетий. Удивительно, до чего шло оно Джейсону, его черным, падающим на лоб волосам, смуглой коже, могучей груди и глазам – таким же зеленым, как и камни на браслете.

– Милая вещица! – остался он верен себе, не выдав своих истинных чувств.

Оценив сдержанность дяди и надевая рубашку, Джейсон от души расхохотался.

– Ах ты, старый лис! Тебя же распирает любопытство, откуда у меня браслет ацтеков!

– Ацтеки? – переспросил Роксбери. Джейсон беспечно продолжал:

– Я нашел его на испанской территории и могу только догадываться, как он туда попал. Мне он так понравился, что я его сразу надел и с тех пор не снимаю. Можешь считать, что это мой талисман.

– Думаешь, прошлой ночью грабитель пришел за ним?

– Сомневаюсь. Дело в том, что его никто на мне не видел.

– Тогда какого черта ты приволок его сюда? – разозлился герцог.

– Ты же сам спросил, нет ли у меня чего-либо подобного? – сладким голосом пропел Джейсон. Но дядя не принял шутливого тона.

– Это не смешно, Джейсон. Поговорим серьезно, не откладывая. Времени у нас мало, я же не могу быть у тебя весь день – к часу меня ждут у премьер-министра Аддингтона.

Джейсон пожал широкими плечами.

– Хорошо, но показать мне нечего, всю информацию я держу в голове, и это меня еще ни разу не подводило. Не думаю, что я где-то проговорился, что вызвало интерес Клайва. Если нападение устроил он, нам остается только одно – ждать следующей попытки.

– Наконец-то ты понял, что он проявляет к тебе повышенный интерес.

– Дядюшка, дядюшка, – рассмеялся Джейсон, – ты-то когда поймешь, что еще кто-то способен предвидеть события?

– Джейсон, здесь не очередное легкомысленное приключение. Не только Клайв, никто не должен знать о возможном договоре между Британией и Америкой. Этот мир непрочен, недолог, но нам он очень нужен. Если бы Наполеон был в курсе предполагаемого договора, он получил бы все основания для вторжения в Новый Орлеан, легко нарушил бы договор союзников.

Джейсона отрезвили дядины слова, глаза его перестали смеяться.

– Уверяю, я далек от легкомыслия и буду предельно осторожен в отношении Клайва и прелестной Элизабет.

– Хочется надеяться на это, – вздохнул граф и, давая знать, что официальный разговор окончен, спросил:

– Ты получил приглашение на бал у Браунли?

Немного удивленный таким поворотом их разговора, Джейсон приподнял брови, но охотно ответил:

– Да, и я обязательно поеду. Останавливаться у них в доме не буду и уже распорядился насчет гостиницы неподалеку. Там встречусь с Харрисом и Бэрримором.

– Когда ты собираешься присоединиться к их компании?

Джейсону надоели расспросы. – Наверное, есть причина интереса и к приему у Браунли?

– Да, есть причина, поэтому оставь иронию и отвечай по существу, – отрезал герцог.

Джейсон хотел ответить грубостью на резкость, но наткнулся на такой суровый взгляд, что это сразу охладило его пыл.

– Я сопровождаю сестру и бабушку Харриса. Кроме того, имею личную заинтересованность в Мел-тон Моубрей, где должен взглянуть на лошадей, поэтому мы хотели выехать пораньше, сегодня во второй половине дня. Теперь придется отложить отъезд на несколько дней из-за всей этой передряги.

– Ты не будешь возражать, если я предложу не менять планов сегодняшнего отъезда?

– Нет, если вы этого хотите. Но как быть с трупом?

Герцог тонко улыбнулся.

– Ты давно решил, что этим займусь я, так что нет причин оставаться в Лондоне. К тому же лучше уехать на время. Все остается по-прежнему – тебя интересует закупка лошадей. Будешь вести себя так, словно ничего не произошло и наши подозрения не оправдались. Пусть Пьер укладывает вещи, ничего здесь не трогает, я пришлю кого надо и здесь наведут порядок.

– Вы делаете из меня болвана, – с кривой улыбкой заявил Джейсон. – Я давно вышел из-под опеки, действую самостоятельно, на свой страх и риск, и не люблю, когда меня пытаются завернуть в тепличную вату.

У Роксбери потеплели глаза.

– Знаю, что веду себя так, будто ты еще в Харроу – старые привычки сильны. Я хотел сказать, что от тебя больше толку будет у Браунли – там ты можешь совсем очаровать красивую вдову. Не беспокойся, если понадобишься здесь, я тебя разыщу.

Джейсону хотелось возразить, но он чувствовал, что герцог прав.

Когда дядя уехал, а Пьер начал укладывать чемоданы хозяина, Джейсон, давая выход накопившейся энергии, мерил шагами комнату, проклиная все, в том числе поручение Джефферсона. Однако чувство справедливости требовало признать, что не так уж трудно было выполнить это поручение, – он только встретился с американским посланником, да пережил некоторые непредвиденные волнения. События прошлой ночи нельзя назвать приятными, но они оживили его довольно скучное существование. А перспектива скрестить шпаги с Клайвом Пендлтоном только добавляла перца к пряному времяпрепровождению.

Глава 6

Джейсон последовал указаниям дяди и теперь спокойно ехал в своем экипаже, следуя за тяжелой старой каретой Августы Дадли в направлении Мелтон Моубрей. Аманда, только взглянув на резвых гнедых в его упряжке, тут же взялась за бабушку. Старая графиня посмотрела на внучку долгим взглядом, но сдалась и разрешила ей пересесть в экипаж Джейсона. Теперь Аманда наслаждалась бледным мартовским солнцем и комфортной ездой в экипаже с упругими рессорами.

Поскольку выехали они поздно, а карета Августы продвигалась медленно, пришлось провести в пути еще одну ночь, и только вечером следующего дня они прибыли в Браунли. Шумная пирушка была в разгаре. Но усталая, раздраженная неудобствами путешествия Августа настояла, чтобы их с Амандой сразу проводили в спальню.

Почувствовав себя свободным, Джейсон навел справки о Харрисе и Бэрриморе. Оказалось, его друзья вместе с несколькими молодыми джентльменами обедают в доме местного эсквайра. Спрятав разочарование, Джейсон оглядел собравшихся гостей и сразу заметил Клайва Пендлтона и Элизабет Маркхэм. Как ни пыталась Элизабет встретиться с ним взглядом, все ее старания наталкивались на ничего не выражающую улыбку – у Джейсона в этот момент не было никакого желания флиртовать. Он предпочел вернуться в гостиницу.

Номер в гостинице под названием «Лисица» приятно удивил, поскольку в его распоряжение отвели практически весь второй этаж – две большие спальни с туалетными комнатами, отдельная столовая и гостиная, комната для слуг в конце холла. Несомненно, это было лучшее помещение в гостинице, и, хотя вторая спальня была ему не нужна, он остался доволен приемом.

Отпивая вино из кубка, Джейсон внимательно, как это делают звери, исследовал свое жилище, особенно все входы и выходы. Ослабив галстук, зашел во вторую спальню и там, машинально открыв дверцу гардероба из вишневого дерева и глядя в его зияющую пустоту, мысленно наполнил его муслином, шелком, кружевами, тем, что присуще слабому полу. И был поражен вспыхнувшим вдруг воспоминанием о девушке в библиотеке. Дьявол! Он даже не мог припомнить, как она выглядела! Как жаль, что она не оказалась служанкой, тогда не составило бы никакого труда завязать с ней интрижку.

Услышав, как в соседней комнате хозяйничает Пьер, он перешел в свою спальню. Пьер разбирал его вещи. Сбрасывая мятый галстук, Джейсон заметил:

– Надеюсь, жена хозяина – хорошая прачка.

С оскорбленным видом, сверкая черными, как блестящие пуговицы, глазами, Пьер сердито сказал:

– Так я и доверил ваше белье этим провинциалкам!

Пряча улыбку, Джейсон подумал, что, храбро преодолев Атлантический океан, чтобы ступить на землю Старого Света, Пьер, который дома не выбирался дальше Нового Орлеана, почувствовал себя покорителем мира.

Несколько лет назад, несмотря на сопротивление Джейсона, отец уговорил его нанять слугу. Не желая портить их отношения, и без того сложные, Джейсон нанял Пьера, человека с лицом, похожим на обезьянье. Им удалось неплохо ужиться, несмотря на причуды Пьера, который непременно хотел одеть Джейсона по последней моде. Единственный раз мир был нарушен, когда Пьер вознамерился заказать хозяину пару сиреневых панталон. Увидев их, Джейсон расхохотался и запустил злополучную новинку в лицо слуги, предупредив его самым недвусмысленным образом, что не позволит обряжать себя людям на смех. Пьер проглотил острую обиду и со временем стал необходимым приложением молодого дикаря, сопровождая его повсюду, за исключением таинственных путешествий по дикой Новой Испании.

Но даже Пьер одобрил Джейсона, когда он покидал гостиницу на следующее утро. Отличный шерстяной сюртук бутылочно-зеленого цвета облегал его грудь и плечи, темно-желтые бриджи подчеркивали силу длинных ног, а сверкающие черные сапоги свидетельствовали об усердии слуги, поддерживающего в идеальном порядке обувь хозяина. Маленький стек в его руке вызвал оживление, дам, а великолепный черный скакун – завистливые взгляды представителей сильного пола. В ожидании начала охоты-все собрались на широкой площадке перед домом Браунли. Элизабет Маркхэм не сводила с него глаз.

Стояло прекрасное утро, воздух был чист и прозрачен, маленькие клочья тумана уплывали куда-то за холмы. Лошади пританцовывали, их дыхание подымалось в морозном воздухе, громкий, заливистый лай охотничьих собак разносился по всей округе.

Джейсон радовался и морозному утру, и предстоящей скачке, и возможности встретиться с обворожительной вдовушкой.

Он заметил ее взгляды и решил подъехать сейчас, пока собаки не взяли след и не начался гон. Но не успел: свора взяла след, и всадники устремились за лающими собаками. Джейсон потерял Элизабет из вида, но внезапно она возникла совсем рядом и, бросив вызывающий взгляд в его сторону, помчалась бок о бок с ним на серой красивой кобыле.

Сам смелый наездник, он был восхищен мастерством, с которым Элизабет взяла препятствие в виде каменной стены, которую предпочли избежать другие всадники. Джейсон тоже не стал посылать коня через препятствие, зная, что его черный повредил переднюю ногу, перепрыгивая деревянную изгородь несколько миль назад. Ворота впереди были широко распахнуты, и не стоило рисковать им без необходимости. И все-таки через некоторое время он увидел, что его жеребец начал прихрамывать.

Свернув в сторону от всей группы, Джейсон направил черного к дороге, ведущей обратно в гостиницу. Он недалеко отъехал, когда сзади застучали лошадиные копыта, – так и есть, обернувшись, он увидел Элизабет.

Ее зеленое бархатное платье для верховой езды было сшито в военном стиле, смешная маленькая шапочка чудом держалась на блестящих локонах. С приветливой улыбкой Элизабет догнала его и придержала свою лошадь.

– Как жаль, что так получилось, – сказала она, – ты пропустишь момент, когда затравят лис.

– Надеюсь, это не последняя охота, – улыбнулся он в ответ. – К тому же я не англичанин и не получу удовольствия, глядя на то, как собаки будут рвать на куски лису.

– О, не надо. Не верю, что у тебя в жилах вода и ты боишься вида крови.

Ее презрительное замечание задело Джейсона, но он только вежливо поклонился и кротко произнес:

– Как скажете, мадам!

Мадам встревожилась и уже ласково замурлыкала:

– Прости, это было невежливо с моей стороны. Матушка всегда говорит, что я слишком развязна, даже для вдовы. Мне надо сдерживать свой язык.

– Как скажете, мадам!

– Мне бы хотелось услышать от вас что-нибудь более интересное, чем это «как скажете, мадам».

Джейсон посмотрел на нее оценивающим взглядом: манящая грудь, тонкая талия, округлые бедра… Чувствуя этот раздевающий взгляд, она покраснела, румянец украсил ее прелестное лицо, и Джейсон услышал ее призыв.

– Что вы хотите от меня услышать? Ведь это вы поехали за мной и начали этот разговор.

– Я не знала, что вы предпочитаете одиночество. Простите, если помешала. Пожалуй, мне надо вернуться к остальным.

И она начала поворачивать свою лошадь. Тонкая крепкая рука Джейсона быстро схватила поводья, затем она почувствовала, что летит по воздуху, и в следующий момент оказалась рядом с ним. Он прижал ее к груди, овладел ее губами и, не давая ей опомниться, терзал корсаж зеленого бархатного платья. Больше всего Элизабет не хотелось отрываться от его сильного тела, опытных рук, но мысль о том, что их могут увидеть на этой лесной дороге, заставила ее неохотно сопротивляться.

Не обращая внимания на эти усилия, Джейсон пробормотал около ее губ.

– Тихо, тихо, моя радость. Я знаю, что здесь не место, но ты слишком соблазнительна. – И слегка куснул ее за ушко. – Скажи, когда и где мы сможем быть вместе?

Элизабет, терзаемая охватившим ее желанием и злобой за такое бесцеремонное обращение, уже открыла рот, приготовившись к очередной резкости, но он ее опередил:

– Не торопись, не стоит, или я посажу тебя сейчас обратно в седло и уеду. Ты вернешься к друзьям, но между нами все будет кончено. Раз и навсегда.

Воспоминание о том, что чувствовала она в библиотеке, напомнило о себе, и Элизабет буквально выдохнула:

– Мне говорили, что хозяин в «Лисице» – надежный человек.

Гостиница? Почему бы и нет! Кивнув, Джейсон посадил ее в седло, и они бок о бок поехали в гостиницу.

Гостиная у него на этаже была выдержана в мягких гонах – горчичного цвета ковры, кремовые шторы на окнах. У горящего камина – два кожаных кресла, столик времен королевы Анны. Около окна стояла голубая кушетка, куда томно опустилась Элизабет, поглощенная своим спутником, и только им.

Налив в бокалы теплого вина, он молча протянул ей один с такой интимной улыбкой, что она испугалась, как бы он не услышал стука ее сердца. Чуть потрескивал огонь в камине. Джейсон, развалившись в одном из кресел, протянул к нему длинные ноги. Нервничая, так как молчание затягивалось, Элизабет смотрела на него.

Женщины! Почему им так нравятся эти игры на пути к постели? Как он устал от них! Поставив свой бокал на каминную полку, он поднялся и пошел через комнату к Элизабет. Вынув бокал из ее враз онемевших пальцев, с ленивой улыбкой, от которой у него на правой щеке появилась ямка, он прошелся по ней длинным требовательным взглядом. Потом закрыл рот поцелуем, и Элизабет наконец нетерпеливо прижалась к нему.

События на кушетке развивались по восходящей линии. Жар желаний стремительно возрастал. Жакет полетел на пол, блузка расстегнулась, предоставив его ласкам упругую грудь с бледными сосками. Жадные руки, исследуя ее напряженное от желания тело, требовательно подняли вверх юбку, она со стоном выгнулась навстречу и получила то, что хотела. Он вошел в нее с такой силой, что она вскрикнула, потом, поддаваясь порыву, встречала каждое его движение с такой же страстью. Подняв Элизабет до пика полного наслаждения, он оставил ее ослабевшей и опустошенной.

В комнате наступило молчание, пока Джейсон не прервал его мягкой усмешкой:

– Разве это возбуждает меньше, чем стая гончих, раздирающих одну маленькую лисицу?

Позже он признался, что это были грубые слова, что она права в тех обвинениях, которые бросала ему в лицо. Но желанием поддразнить ее, и даже обидеть, он добивался сразу двух целей – избавлялся от вопросов, которые могли вытянуть у него информацию, и вынудил ее быстро покинуть его комнату. Взбешенная Элизабет вылетела от него, едва приведя в порядок одежду. Джейсон с трудом удерживал клокотавший в горле смех, глядя на ее ярость. Когда она исчезла, он с улыбкой покачал головой. Черт побери, он не собирается извиняться перед любой женщиной, если берет то, что ему предлагают. А Элизабет относится к этому слишком серьезно.

После обеда, когда Харрис и Бэрримор отдыхали в гостиной Джейсона, Бэрримор косвенно высказал его мысли. Он влетел к Джейсону без приглашения спустя несколько часов после ухода Элизабет. Голубые глаза его весело смеялись, когда он рассказал, что, встретив Элизабет и пытаясь выяснить, не видела ли она утром Джейсона, он вынужден был бежать, опасаясь, как бы она не оторвала ему голову. Бэрримор подкусывал Джейсона, обвиняя его в неловком обращении с Элизабет, а тот спокойно воспринимал его остроты, отвечая на них односложно и невразумительно. Потом ловко перевел разговор на лошадей, которых они собирались посмотреть в таборе.