Текст книги "Аист (ЛП)"

Автор книги: Шейн МакКензи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Шейн Маккензи
АИСТ

Дитя Шейна: вступление Рэта Джеймса Уайта

Все знают, что детишек, родителям которые этого заслуживают, приносят аисты. Ни тебе расширения шейки матки, ни лопнувших околоплодных пузырей, ни мучительных схваток. Никакой эпидуральной анестезии, или кесарева сечения; никакой крови или случайной дефекации. Не будет и желеобразной плаценты, из которой мать приготовила бы омлет и съела, чтобы добавить питательности молоку. Детки рождаются от поцелуев, а не от охов, стонов и криков зверя о двух спинах. Никаких «Кто твой папочка?». Никаких шлепков по заднице и стука в изголовье. Аист приносит детей, и сказка на этом заканчивается… так ведь?

В истории Шейна, аист, помимо прочего, забирает детишек у никчёмных матерей, а иногда приносит младенцев без души. Как говорила бабуля, грязным шлюхам аист не приносит счастливых и любящих деток. Им он приносит бездушных демонов. Как адвокат и грязных шлюх, и бездушных демонов, должен сказать, что эта книга бьёт по всем нужным точкам.

Я большой поклонник авторов, которые могут переосмыслить сказки и переиначить их в нечто ужасное и извращённое. В хоррор-прозе есть богатые традиции подобных придумок. Хоррор впечатляет посягательством на мифы и фантазии вашего детства и использованием их для вдохновения кошмаров: от «Спящей Красавицы» Энн Райс, в садо-мазо стиле и, основанной на Красной Шапочке, страшилки Кейт Коджа «Тебе в лесу я причиню обиду!»; до фильмов вроде «Тихая ночь, смертельная ночь» и «Лепрекон на районе» (да я на него ходил). Эту славную традицию Шейн Маккензи продолжил в «Аисте» – своей безумной и кровопролитной истории.

Наверное, никого не удивит, что я люблю, когда моя проза сочится и брызжет телесными жидкостями – чем кровавей, тем лучше. Я не любитель тихого, атмосферного хоррора. Жуть хороша лишь когда ведёт к чему-то ужасному и тошнотворному. Чтобы оставаться заинтересованным, мне нужно верить, что в конце будет большая расплата за всё. Мне нужно верить, что прольётся кровь, будет больно, кто-то умрёт. Это для меня суть хоррора. Не только страх необычного, или неизвестного, но страх неминуемой, экстремальной физической травмы. Идея того, что с персонажем, которого вы узнали и полюбили, в любой момент может (и наверняка) случится нечто действительно плохое, по-настоящему ужасное и есть та суть, что делает столь любимый нами жанр таким изысканно пугающим. Монстры не только выпрыгивают из-за угла и кричат «Буу!». Они вырывают вам кишки через задницу. Призраки не только хлопают дверями и двигают предметы по комнате. Они вселяются в вас и заставляют убить вашу семью. Чтобы почувствовать удовлетворение, для меня это предвкушение – предвкушение кровавой развязки – должно быть реализовано полностью. Если я читаю книгу, в которой много жуткого, происходят пугающие вещи, а затем всё заканчивается без какого-либо главного акта насилия, я чувствую, что меня подвели, обманули, предали и пиздец как разозлили.

Ужасы должны быть именно таким. Ужасающими. Они должны не просто тревожить вас, но заставлять оглядываться, читать страницы сквозь щели между пальцами. Они должны заставлять вас съёживаться и содрогаться. Взяв книгу хоррора, никто не хочет безопасности и нормальности. Все хотят переживаний настолько далёких от обыденности, насколько минет далёк от «головняка» Эдварда Ли. Как бы там ни было, я хочу от хоррора именно этого.

А ещё мне нравятся истории с персонажами, которым можно сочувствовать и сопереживать. Хорошее изображение персонажей – это главное в повествовании по-настоящему тревожной и нервирующей прозы. «Аист» оправдывает ожидания в обоих случаях. Персонажи приятные, и жести хватает. Не хочу спойлерить интригу, рассказав об истории слишком много. Вместо этого я представлю автора.

Шейн Маккензи настоящий фанат хоррора. В день когда мы встретились, я навалял ему, и он пришёл ещё раз. Так сильно он любил ужасы. Позвольте уточнить. Я надрал ему задницу в спортзале, когда обучал кикбоксингу Муай-тай. Шейн пришёл ко мне потому, что готовился к рождению первой дочери и хотел быть в силах защитить её. Поэтому я учил его, как бить кулаками и ногами, ударять коленями и локтями, и блокировать достаточно хорошо, чтобы позволить избежать попаданий по голове в драке. Я заставлял его потеть, пока не возникало ощущение что потеть, кроме крови, нечем, и после каждой тренировки Шейн долбил мой мозг писательством. Получилось так, что после долгих лет фанатства по хоррор-фильмам мой роман «Сочная добыча» был одним из первых прочитанных Шейном. Моя небольшая, жуткая книга послужила вратами к произведениям Эдварда Ли, Джека Кетчама, Нейта Саузарда и Брайана Кина, подогрев любовь Шейна к хоррор-литературе, которая и привела его к желанию попробовать собственные силы в ремесле.

Да, я знаю, что это вас беспокоит. Ещё один фанат хоррора ставший хоррор-писателем? Звучит как рецепт для посредственности. Но вы помните, как я говорил, что Шейн настоящий поклонник ужасов? Он не из тех, кто запятнает хорошую (не вздумайте засмеяться) репутацию жанра добавлением в груду мусора ещё одной ерунды. Когда Шейн решил, что пришло время писать собственные истории, он тщательно изучил книги по писательству и редактированию и обучился ремеслу. Он обратился за советами к своим коллегам и к идолам жанра, и собрал свою хрень в кучу, прежде чем осмелился представить её миру. Поверьте мне, эта хрень вам понравится. Это – годная хрень. Шейн многому научился. Это автор готовый стать новым словом в жанре. Наверное, это знаменательно, что одним из первых литературных «младенцев» Шейна стал знак внимания сказочной птице, приносящей свёртки радости родителям, которые это заслужили. И, поверьте мне, Шейн Маккензи – родитель, который этого заслуживает, и у этого ребёнка есть душа.

Рэт Джеймс Уайт. 9 марта, 2012

АИСТ

Сьюзи проснулась от жгучей боли пронзившей живот до самого низа. Но даже несмотря на резкие спазмы, неустойчивое забытье всё ещё туманило сознание, и Сьюзи со стонами изгибалась на прохладных простынях кровати, двигая руками и ногами, словно делала ангела из одеяла.

Это продолжалось, пока мозг не отметил окружающее её влажное тепло, покрывающее ноги, сильно промочившее ночную рубашку, и тогда Сьюзи села и ахнула. Она тут же обхватила руками небольшую выпуклость живота, укачивая её, на мгновение покачнулась; в комнате было всё ещё слишком темно, чтобы видеть то, что Сью уже знала.

– Нет… нет, нет, нет… – Слёзы наполнили глаза и потекли по щекам. Сьюзи захныкала, тоскуя по объятьям Эдди: ниточка слюны соединила верхнюю и нижнюю губы. Она потянулась на его сторону кровати, запустила влажные руки в глубину постели.

– Нннеее…

Тело Сьюзи снова пронзила боль: непрекращающаяся мучительная пульсация. Горло выдавило пронзительный стон, и она забила ногами, отбрасывая пятками одеяло.

Сьюзи проползла по кровати и повернула включатель на лампе. Комнату залил болезненно-жёлтый свет, явив ей то, что она уже знала, было там. Сам вид пропитанных кровью одеяла и простыней зародил в ней утробный вопль. Сьюзи скатилась с кровати, тяжело приземлившись на своей стороне. Её руки пятнала кровь затемнившая кожные узоры.

Пока она ползла к сброшенным джинсам, лежащим кучей у прикроватного столика, часть крови стёрлась о ковёр. Задыхаясь от рыданий и хлюпая носом, Сьюзи выудила мобильник. Ухватила его покрепче, когда тот чуть не выскочил из скользкой руки. Пальцы так тряслись, что номер Эдди пришлось набирать три раза.

Телефон дозванивался целую вечность, и она была уверена, что Эдди спит, что он не ответит.

– Эй, малышка? Немного поздновато, тебе не кажется?

– Э-эдди… о, боже. – Заплакав ещё сильнее, Сьюзи уронила телефон. Одно звучание дребезжащего голоса Эдли сделало всё более реальным и его тревога, потрескивающая из телефона на полу, тон её мужа за секунду стали ещё эмоциональнее. Сьюзи подняла трубку, быстро прижала её к уху.

– Господи, Сьюзи! Что случилось? С тобой всё в порядке?

– Эдди… это случилось снова… это с-случилось сно-ова… Что со мной не так!

На другом конце было такое долгое молчание, что она подумала, что Эдди повесил трубку. В этот момент Сьюзи представила, что он бросил её, нашёл другую женщину, получше. Ту, которая сможет дать ему то, чего он хочет, чьё тело не пустоцвет, не бесплодная пустыня. И Сьюзи даже не злилась на него. Она понимала.

– Малышка ты в прядке? – низкий сонный голос вспугнул её. – Тебе больно?

Сьюзи сделала глубокий вдох и вытерла лицо рукой:

– Болит, как в прошлый раз. К-кровь везде.

Эдди втянул воздух носом, выдохнул.

– Я еду. Прилечу первым же рейсом, на который достану билет, хорошо?

Сьюзи кивнула, её лицо исказилось, готовясь плакать дальше:

– Хорошо.

– С нами всё будет хорошо, милая. Мы справимся, понятно?

Она кивнула, и из неё вырвалось рыдание, тихое, но полное напряжения. Затем тяжёлый вздох, сопровождаемый ритмичным хныканьем.

– Послушай меня, Сьюзи. Мне нужно, чтобы ты была сильной. Нам обоим нужно быть сильными.

– Я-я знаю…

– Я приеду раньше, чем ты поймёшь… и мы разберёмся с этим, хорошо? Мы… Мы разбе…

Голос Эдди сошёл на нет и Сьюзи повесила трубку прежде, чем он смог произнести что-то ещё. Она знала, что во всём виновата сама. Ей не нужен был никакой врач, чтобы сказать об этом. «Я всегда была в этом виновата», подумала Сьюзи. «И всегда буду».

Аист приносит души младенцев лишь тем матерям, которые этого заслуживают.

Голос бабушки всплыл у неё в голове, Сьюзи сползла на пол и зарыдала, уткнувшись лицом в ковёр.

* * *

Уже довольно долго Сьюзи расхаживала под дверью. Лишь час назад она приняла душ и всё ещё не могла заставить себя сменить простыни. Кровь на руках запеклась, засохла красными перчатками, и Сью пришлось отскабливать её ногтями, чтобы удалить. Руки всё ещё казались слишком розовыми, кровь её безжизненного ребёнка вытатуировалась на них навсегда – постоянное напоминание о том, что она недостаточно фертильна, чтобы создать жизнь, что материнство не её предназначение.

Эдди уехал из города по делам, но был лишь в двух часах полёта. «Дай ему ещё два, на поездку от аэропорта до квартиры», сказала себе Сьюзи. Её взгляд периодически устремлялся к часам на микроволновке, и они говорили, что согласно подсчётам, Эдди как минимум час назад должен был быть дома. Каждый раз, при звуке хлопнувшей дверцы автомобиля, у неё ёкало в животе, но Эдди не переступал порог.

Тело пронзило ещё одно пульсирующее копьё боли: Сьюзи обняла живот и, расширив ноздри, глубоко вздохнула.

Дверь распахнулась. Запыхавшийся Эдди встретился взглядом с Сьюзи и упал на колени. Капельки пота на его лице походили на кристаллики угревой сыпи, губа прыгала вверх-вниз, и он распахнул объятья, приглашая Сьюзи присоединяться к нему на полу. Она так и сделала. Крепко обнявшись, они плакали друг у друга на плече.

– Мне… Мне так жаль… Мне очень-очень ж-жаль…

Её горло горело от плача такого долгого и громкого. Рыдая, Эдди пронзительно всхлипывал, затем, вроде бы, взял себя в руки и стиснул Сью.

– Всё хорошо, малышка. Да? Всё хорошо. С нами всё хорошо.

Эдди пальцами поправлял её волосы и покрывал лоб поцелуями. Он припал ртом к её губам, и они слились в поцелуе, долгом и страстном, влажным и мокрым от слёз.

– Это я. Я знаю, это из-за меня. Тебе не стоит быть со мной, Э-эдди. – Сьюзи качала головой, вырываясь из его объятий. – Я проклята. Моё тело… оно плохое.

– Слышать не хочу это дерьмо. Даже не начинай это херню, ладно? – Вся печаль из его голоса теперь ушла. – Ты моя жена. Я люблю тебя, ясно? Я тебя люблю.

Затем его взгляд скользнул на беспорядок в спальне. Эдди поднялся на ноги и, широко открыв глаза, направился к нему робкими неуверенными шагами. Суровое выражение его лица перетекло в гримасу. Эдди не плакал, он не издавал ни звука.

Прикрыв рот рукой, Сьюзи шла следом. Ожидая его реакцию, она заставляла себя сохранять спокойствие. Её рука скользнула вверх, опустилась на его плечо и скомкала ткань рубашки. Затем, заметив розовый оттенок пятнающий кожу, Сью быстро убрала руку и начала тереть ладони друг о друга, пока они не заболели.

Эдди пробежался кончиками пальцев по сгусткам крови на кровати.

– Б-больница… нужно отвезти тебя с больницу прямо сейчас! Давай, поеха…

– Нет-нет, никакой больницы. Всё не так п-плохо, как кажется. Я в порядке, это…

– В порядке? Малышка, посмотри на всю эту кровь. Нет, мы едем, мы едем прямо сейчас.

– Эд, нет. Мы уже через это проходили… врачи не помогут. Я в порядке и просто хочу побыть здесь… с тобой. Хорошо?

Эдди сел на край кровати, не обращая внимания на кровь пропитывающую брюки. Нечто вроде улыбки расслабило его рот, но взгляд выражал опустошение.

Уставившись на Сьюзи, Эдди кивнул, похлопал по кровати.

Она подошла и, стараясь не прикасаться к крови, мягко склонилась к нему на колени и грудь.

– Мы можем попробовать ещё раз. Так ведь? Мы просто попробуем ещё раз, вот и всё.

Скрестив руки на животе, Сьюзи покачала головой:

– Нет. Нет, мы не можем. Я не могу. Какой смысл?

Эдди потянулся к ней, но она отстранилась.

– Не говори так. Это то, чего мы всегда…

– Я не этого хотела, Эдди. Не таким образом. – Её отяжелевшая голова на безвольной шее склонилась. – Это уже третий раз… Третий. Этому просто… не суждено случиться.

Он встал, заставив Сьюзи позволить обнять её.

– Нам нужно сменить обстановку… окружение. Что скажешь, если мы уедем из этого гребаного места, а?

Сьюзи попыталась отодвинуться, но Эдди обнял её ещё крепче. Она откинула голову и встретилась с ним взглядом:

– Что ты имеешь в виду?

Его лицо озарила улыбка, неподдельная улыбка.

– Всё верно. Я получил его… Собирался сказать тебе раньше… до всего этого. Но, малышка, я его заполучил.

– О боже, Эдди. – Кажется, уже вечность они обнимали друг друга, но Сью не хотела его отпускать. Ни за что. – И… что это значит?

Поцелуй, нежный и любящий:

– Ну, во-первых, это значит, что нам нужно присмотреть дом.

* * *

Свистнув в воздухе, электрический провод шлёпнул девочку по голой левой ягодице.

Бац!

Сьюзи стиснула зубы и сильно зажмурилась, выдавливая слёзы из глаз. Но не заплакала – это случится, только если Бабуля ударит сильнее.

Ещё раз. Бац! В этот раз по низу спины, жаля, как сотня пчёл. С губы сбежала слюнка и растеклась внизу, Сюзи вдохнула через нос и стену зубов.

– Вот зачем ты задаёшь такие вопросы, а? Откуда у тебя такие мысли в голове? Ты такая молодая, а уже шлюха? Прямо как твоя мать?

Бац!

– Нгх… девочка в школе, – завопила Сьюзи. – Я… я не поверила ей… я не поверила.

Бабуля обошла скрюченное тело Сьюзи, наматывая провод на руку как кастет. Вены на руках старухи вспучились от давления и, казалось, готовы были лопнуть.

– Подтяни штаны.

Сьюзи вытерла лицо и сделала как велено. Пытаясь не смотреть Бабуле в глаза, она обняла коленки.

– Мне нужно напоминать тебе? Я сколько раз рассказывала?

Сьюзи много раз слышала сказку об аисте. Бабулин способ объяснить неудобную тему того, откуда появляются дети, или, как минимум, того, что рассказала та девочка в школе, Аманда.

– Аист? И ты правда в это веришь? Ты что, маленькая что ли?

– Аист приносит души детей достойным матерям, – ответила Сьюзи Бабуле. – Я ей так и сказала.

Но Аманда лишь засмеялась:

– Я знаю, как делаются малыши. Я много раз видела, как родители занимаются этим. Мой папа, он вставлял свою штуку туда, а мама, она сильно кричала, потому что это очень больно.

После школы, пристыженная и смущённая Сью сразу пошла домой и спросила об этом Бабулю. Большая ошибка.

– Аист никогда бы не принёс драгоценную детскую душу такой матери, – сказала бабуля. – У этой девочки нет души.

– К-как и у меня?

– Да, Сьюзи, прямо как у тебя. – Бабуля нахмурилась. – Я же говорила – твоя мать была проституткой. Аист не принесёт проститутке душу ребёнка.

Обняв коленки, Сьюзи покусывала кончик языка:

– Но…

– Что, но?

– Если во мне нет души… почему я живая?

Натягивая провод потуже, пожилая женщина хмыкнула:

– В тебе есть зло. Дьявольское отродье, вот кто ты есть.

* * *

– Мне нравится! – Сьюзи захлопала, повернулась, обняла Эдди за шею.

Он хихикнул:

– Да… Полагаю ей это нравится.

Сьюзи отпустила мужа и повернулась к риэлтору. Та, широко улыбнувшись, протянула руку. Эдди потряс её, гремя золотыми браслетами на запястье женщины.

– Превосходно, – сказала она, затем потрясла руку Сьюзи. – Просто дайте мне оформить документы и будем оставаться на связи. Вы окажетесь в вашем новом доме раньше, чем поймёте это.

– Можно мы задержимся? То есть, ненадолго? Ещё немного оглядимся? – взгляд Сьюзи прыгнул от риэлтора к Эдди.

Эдди посмотрел на риэлтора, поднял брови и пожал плечами.

– Да, конечно. Не стесняйтесь. – Переваливаясь, женщина удалилась и вышла из дома.

Эдди схватил Сьюзи за плечи, сжал.

– Малышка, тебе действительно понравилось?

– О, боже мой, это невероятно! – Сью забежала на кухню и, подпрыгнув, уселась на каменную столешницу. – Просто посмотри на эту кухню. Эдди, я и не думала никогда, что буду жить в таком месте.

Муж присоединился к ней, пробежал пальцами по стойке – тот же тёмный гранит, что и на столешнице.

– Знаю, я – тоже. Но привыкай, детка. У нас всё будет замечательно.

Замечательно, да не всё.

Но эти мысли Сьюзи с усилием задвинула подальше. Никакого негатива сейчас, никакого пессимизма. Посещение врача после последнего выкидыша было рутинным. Всё-то же старое дерьмо, которое она ожидала, но с оттенком обвинения. «Если это случится ещё раз, никаких нахер врачей», сказала себе Сьюзи. «Мне они ни черта не помогут».

Она спрыгнула со столешницы, тяжело приземлившись в объятья Эдди. Её увлажнённые языком губы прижались к его рту, и они поцеловались долго и сильно. Руки Эдди поползли вниз, к попке Сью, сграбастали её и стиснули; язык, проникнув к ней в рот, встретился с её языком.

Положив руку ему на грудь, Сьюзи отстранилась.

– Ничего себе.

Эдди огляделся, словно они были преступными заговорщиками:

– У меня есть идея.

Её рука нашла выпуклость в его штанах, помассировала.

– У меня тоже.

В следующий момент Сью снова оказалась на столешнице, обнажённой кожей на холоде гранита. Эдди был на ней, в ней, и Сьюзи не волновало, что кто-нибудь может услышать её крики.

* * *

По коридору, грузчики протащили в спальню её комод. Когда они прошли обратно к входу за новым грузом, Сьюзи улыбнулась и кивнула им.

– Мне не по себе, от того, что я заставляю их делать всё это, – сказала она, распаковывая коробку с надписью «кухонные принадлежности». – Может нам стоит помочь.

Эдди приобнял жену:

– Чёрт, за то, что я им заплатил, они и обед должны нам приготовить.

– Глянь на нас, – она рассмеялась. – Парочка богачей, которая даже собственное барахло не таскает.

– Так и есть, детка.

На втором этаже, Эдди руководил здоровым испанцем с коробками подписанными «книги».

– И, наконец-то, у меня есть свой собственный кабинет. – Он разрезал скотч, которым была обмотана коробка из-под обуви, вытащил пистолет и принял позу. – Эй, Сьюз. Я похож на Джеймса Бонда, когда делаю так?

Она ахнула:

– Убери эту штуковину, идиот. Ты перепугаешь грузчиков. – Неодобрение скривило её лицо. – Я думала, мы решили избавиться от него.

– Нет, пока я не пойму, что без него мы в достаточной безопасности.

– Эд, здесь мы в пригороде. Не думаю, что бегуны и собачники представляют большую угрозу твоей безопасности.

– Кто его знает, вот что я скажу. – Эдди положил пистолет обратно в коробку и отодвинул её в сторону.

Решив оставить всё, как есть, Сьюзи вздохнула и покачала головой. Сложила тарелки в стопку и убрала их, затем передумала и переложила в шкаф на другой стороне кухни.

– Жду не дождусь когда смогу воспользоваться той дорожкой на улице. Выглядит очень мило.

– Угум, и пруд тоже красивый, – сказал он. Кажется, я видел плавающую там утку. Как ты думаешь, всех остальных уток она утопила? У нас тут утка – серийная убийца.

Сьюзи фыркнула и шлёпнула мужа по руке:

– Вот ты дурень.

Скрючив руку Эдди ударил себя по груди:

– Даррр…

– Заткнись, – сказала она. – Они могут тебя услышать.

Эдди цокнул и улыбнулся, затем, обхватив Сьюзи пониже спины, притянул её для поцелуя.

– Детка, как ты себя чувствуешь?

– Что ты имеешь в виду?

– Ты понимаешь. – Он прижал ладонь к её животу. – Ты… в порядке?

Изогнув брови, Сьюзи отстранилась, начала вытаскивать посуду из другой коробки:

– Мы можем не говорить об этом прямо сейчас? Мы можем просто наслаждаться новым домом? Чёрт.

Долгое молчание с вкраплениями звона посуды и шарканья ног входящих и выходящих грузчиков.

Рано или поздно он узнает, и тогда ты потеряешь всё. Останешься одна, как и заслуживаешь.

– Ты права. Извини. – Эдди обнял её сзади, склонившись лицом к затылку.

Сьюзи повернулась и поцеловала его.

– Не переживай из-за этого. Кончай валять дурака и помоги женщине.

Они улыбнулись друг другу, поцеловались ещё раз и продолжили разбирать ящики.

* * *

– Я знаю небольшой пруд, в котором лежат все нерожденные дети до тех пор, пока за ними не прилетит аист и не отнесет их к родителям, – произнесла Бабуля и перевернула страницу.

Скрестив ноги, Сьюзи сидела перед ней на полу, слушая историю, слышанную уже много раз. Из всех сказок про аистов, эта пугала её больше всего.

– В пруду лежит один мертвый младенец. Он заснул так крепко, что уже никогда не проснется. Этого мы отнесем гадкому мальчишке. Ну и расплачется он, увидев мертвого братца! – Взгляд Бабули соскользнул со страницы на лицо Сьюзи. – Тебе понятно? Плохие люди не получают здоровых деток. Они получают мёртвых младенцев, или, как в твоём случае, пустую, бездушную оболочку.

Зад Сьюзи всё ещё болел после вчерашнего вечера, но она знала, что случится после чтения сказок. В ожидании порки из глаза скатилась слезинка. Согнув пальцы, девочка ощупывала живот и грудь.

– Но… я не чувствую зла. Я чувствую себя… нормальной.

Бабуля захлопнула книгу, положила её на лежащую рядом стопку детских книжек. Каждая из них была про аистов. И про младенцев.

– Для тебя нормально зло. На самом деле, ты не знаешь, что значит быть нормальной. – Старуха встала, снова взяла провод с края стола. – Теперь, дитя, подними рубашку и сними трусики.

* * *

Эдди сгрёб волосы на голове в пригоршни, в то время, как оседлавшая его Сьюзи, с агрессивным ритмом впечатывалась в него пахом. Её глаза были полностью белыми, зрачки закатились верх, и с каждым сотрясающим кровать толчком она оскаливала зубы и… рычала. Рычание было чем-то новым, но жаловаться Эдди не собирался.

Когда он попробовал перевернуть Сьюзи, поставить на четвереньки, чтобы взять её сзади, и немного подоминировать, она застыла, сжав стенки вагины вокруг члена, словно стиснув его в кулаке. Её маленькие руки толкнули Эдди в середину груди, царапая и дёргая за волоски. Сьюзи откинула голову назад и, кружа языком по губам, подняла руки к потолку; в её горле потрескивал тихий хрип.

Ухватив свою жену за плоть бёдер и наслаждаясь поездкой, Эдди остался лежать.

* * *

Хватая воздух ртом, она пришла в сознание от звуков душа, шипения и брызг воды перемешанных со свистом Эдди. Очнувшись, Сьюзи обнаружила, что она голая, а простыни на кровати в полном беспорядке.

Опять?

Откинувшись назад, Сью поморщилась от тупой боли между ног. Она потянулась, потрогала себя, почувствовала покрывающее её семя Эдди.

Ты дочь проститутки.

Раньше это уже случалось много раз: её разум уносился в другой мир, пока тело творило невыразимые вещи, Сьюзи надеялась, что это прекратится, когда начались серьёзные отношения с Эдди и прошлая жизнь осталась позади. Но сейчас она была наполнена эякуляцией мужа, без единого воспоминания о том, что они делали. Сью могла лишь надеяться, что удовлетворила его и, по мелодии свиста, полагала, что так и было.

Не в силах ничего с собой поделать, она чувствовала себя в каком-то смысле изнасилованной, хотя знала, что Эдди в этом не виноват. «Пока он терзал моё тело, я просто лежала с широко открытыми глазами, как труп какой-нибудь?» – гадала Сьюзи. «Или какая-то часть меня взяла верх… какое-то другое сознание».

Ты – дьявольское отродье.

«И сколько раз у нас был секс, а я об этом не знала?» – думала она. «Были ли случаи, о которых я даже не знаю.» Эта мысль охладила её и привела в уныние. Конечно, были разы о которых она помнила, которые она затевала но, в большинстве случаев, её забрасывало обратно в тело лишь после того, как дело было сделано.

Вода перестала шуметь, шторка отдёрнулась.

Не в силах избавиться от переполняющего её стыда, Сьюзи отвернулась от ванной и притворилась спящей.

* * *

– Ну что? – приглушённый голос Эдди по ту двери в ванную.

Сьюзи походила, затем, наконец, сдёрнула тест с крышки туалетного бачка. Она не знала, что хотела увидеть. Знак «плюс», столько раз наполнявший её и Эдди радостью, лишь разочаровывал. Для неё этот плюсик символизировал кое-что другое – недобрый знак предстоящего горя.

– Господи Исусе, Сьюзи, пожалуйста, скажи хоть что-нибудь.

– Он… э… – Она почти сказала «отрицательный». Кончик языка коснулся нёба за зубами, но она себя остановила. – «Положительный».

– Какой?

– Положительный, блять, положительный, понятно? – Сью выбросила пластиковую палочку, села на крышку унитаза и уставилась в пустую стену. Живот прихватило, ей казалось, что у неё началась гипервентиляция. Косточки локтей погрузились в плоть бёдер, когда она наклонилась.

– Детка, это здорово!

Молчание. Ручка двери загремела.

– Сьюзи? В чём дело?

У меня нет души. Я дочь, которая пошла по стопам матери-проститутки. Я плохая мать и аист не перестанет приносить мне мёртвых младенцев.

– Сьюзи… впусти. Ты пугаешь меня до чёртиков.

Она сделала последний глубокий вздох, поднялась с унитаза и открыла дверь. Прежде, чем Эдди протиснулся к ней в туалет, она обогнула его и прошла прямо в спальню, где плюхнулась на кровать и спряталась опечаленным лицом в подушку с перьями.

Скрипнули пружины, и рука легла на шею, разминая её.

– Малышка, тебе не о чем беспокоиться. Точно знаю, что в этот раз будет по-другому. Я это чувствую.

– Да неужели? Ты это чувствуешь, а? – Сьюзи покачала головой. – Чушь собачья.

Он убрал руку, кровать скрипнула ещё раз.

– Я знаю, как глупо это для тебя звучит, но ты должна думать позитивно. Серьёзно, я не шучу.

– И что, я мыслю позитивно, и этот ребёнок не умрёт внутри меня, так что ли?

– Либо так, либо мы оба живём в страхе. Какой в этом нахрен смысл?

Сьюзи села, вытерла лицо:

– Эд, я уже живу в страхе. Всё это время. Я…

Затем она чуть не рассказала ему всё, чуть не позволила этому излиться, как горячей рвоте. Едва встретив Эдди, самого хорошего мужчину с которым она когда-либо сталкивалась, Сьюзи сразу же решила держать своё прошлое в тайне. Оно было тем, чего ему не следовало знать, тем, что могло лишь отпугнуть Эдди от неё. Но Сьюзи никогда не думала, что он сделает ей предложение, и более того – не думала, что примет его. И, конечно же, Сью не думала, что они попробуют стать родителями.

Сьюзи решила никогда не иметь детей, когда была всего лишь ребёнком. Для того, чтобы остановить проклятие, которое началось с её матери. Шлюхи рождают шлюхиных детей, пустых и бездушных.

Сьюзи смотрела Эдди в глаза, а он смотрел в ответ, ожидая от неё продолжения: его руки неловко нащупывали друг друга, пока он готовился к её последующим словам, и она просто не смогла это сделать. Не смогла ему рассказать. Насколько он знал, у неё не было прошлого. Лишь однажды Эдди спросил её про семью, и Сьюзи резко ответила ему, сказав, что это не его ума дело. Больше Эд об этом не заговаривал.

– Ты прав… ты как всегда прав, – сказала она улыбнувшись.

Сьюзи раскрыла объятья, приглашая присоединится к ней, обнять, и Эдди принял приглашение и крепко сжал её. Запах его мускуса возбудил желание, и Сью поняла, что целует его шею, вытягивая язык и увлажняя углубления.

– Что ты делаешь?

Сьюзи отстранилась:

– А ты как думаешь?

Потянулась рукой к молнии его брюк, потянула.

Эдди отпрянул.

– Ты это сейчас серьёзно?

– А в чём проблема?

Он покачал головой:

– В чём проблема? Иисус Христос, Сьюзи. – Эдди направился к двери спальной, его шаги были тяжёлыми. – Почему бы тебе не успокоиться, а? Мне… мне нужно сходить. Кое-куда… Я вернусь… попозже.

Приоткрыв рот, Сью качала головой и пыталась найти слова, чтобы заставить его остаться, заставить его объясниться. Но на ум ничего не приходило, и она могла лишь смотреть, как муж распахивает и захлопывает за собой дверь, а следом – свет фар, хлынувший в дом через передние окна, когда он выехал на дорогу и окончательно исчез.

Её руки тряслись, голова раскалывалась.

«Что со мной, мать его, не так?»

У тебя нет души, Сьюзи. Ты – дьявольское отродье.

* * *

Сьюзи доела баночный суп того же вкуса, что и весь прошедший месяц: томатный. Она терпеть его не могла, но ничего другого не давали. Ковёр щекотал босые ноги Сью, пока она спускалась в гостиную, где сидела Бабуля и смотрела новости. Старая женщина раскачивалась в кресле, отпивая кофе сквозь сжатые губы.

– Б-бабуля?

Покачивание прекратилось, и старуха медленно повернула голову, её жёсткий взгляд оживляли блики от телевизора.

– Почему ты не в своей комнате?

– Я не устала. Солнце ещё не зашло, почему я должна оставаться там?

– Не разговаривай со мной таким тоном, маленькая засранка. Вернись назад, немедленно.

Сьюз едва не смешалась, как обычно, и сделала, как велено, но прикусила нижнюю губу и скрестила руки:

– Нет. Я не хочу.

Быстрым движением запястья Бабуля выплеснула содержимое своей кофейной чашки Сьюзи в лицо.

Обжигающая жидкость залила её агонией, Сьюзи закричала и упала на колени, вытирая лицо, плача и пинаясь ногами. Ей казалось, что она тает, что кожа с шипением стекает с лица.

Дыхание вырывалось короткими вздохами. Сью быстро моргала, её веки были как открытые раны.

– Ты, маленькая сучка, не смей дерзить мне. Той, что кормит тебя и заботится, несмотря на то, что ты такая же никчёмная дрянь, как и твоя мать.

Отпнув с дороги кофейную чашку, которая разбилась об стену, женщина поплелась к Сьюзи. Взмахнула рукой и шлёпнула девочку по израненному лицу, затем ещё раз, по другой стороне.

Сьюзи вскрикнула, словно ей перерезали горло, заплакала от резких вспышек боли и склонилась, чтобы скрыть лицо.

– П-почему ты меня не-ннавидишь?

– Ты мне не нужна. Но власти говорят, что выбора нет и поэтому ты здесь. – Сьюзи резко ударили в бок. – И твоя мать-проститутка не нужна была тоже. Девочка появилась на свет и решила любым способом следовать за дьяволом. Потом родила, а мне, блять, приходится растить тебя!

На девочку обрушился шквал ударов, а Сьюзи могла лишь прикрывать лицо и живот. Она не хотела быть злом, не хотела, чтобы её мать была проститукой. Она хотела, чтобы аист принёс ей душу.