Текст книги "Кайфолов (ЛП)"

Автор книги: Шей Саваж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

Она медленно покачала головой.

– Может быть, я не хочу знать, – пробормотала она.

– Должно быть, нет, – сказал я с улыбкой. – Может, ты просто немного повеселишься с моими друзьями?

Милена обвела глазами бар, затем взяла сумочку и пошла за мной к другим столам. Все уже были заняты по крайней мере своими третьими бокалами, и компания вела себя довольно шумно. Я познакомил Милену со всеми, а Джонатан стал бросать на меня непонятные взгляды.

В какой-то момент он наклонился и подтолкнул меня локтем.

– С каких это пор ты не просто делаешь вид, а тебе действительно нравится девушка? – спросил он.

Я с минуту смотрел на него, удивляясь, насколько верно он подметил. Он усмехнулся и хотел что-то сказать, но тут его руку толкнул кто-то, присоединившийся к компании, и пиво расплескалось в разные стороны.

– Ну же, давай, угости меня выпивкой.

Глаза Эвана Ардена потемнели, и, взглянув на парня, он тут же отвел их в сторону.

Это снова был тот самый чувак, у которого был день рождения. Он оперся на стол и был, очевидно, совершенно пьян. Парень, похоже, был самым ненаблюдательным человеком в мире. Я имею в виду, что он, по меньшей мере, попытался заставить самого смертоносного мужчину в городе купить ему выпить. Если это не считалось глупостью, то я даже не знал, что тогда.

– Я куплю тебе выпить, – наконец-то сказал Джонатан.

У меня сложилось впечатление, что он пытался спасти жизнь бедолаги. Я видел, как напряглась шея Ардена, и его руки слегка сжались. Его глаза прищурились, глядя на Джонатана, когда тот махнул рукой официанту.

– Но есть одна проблема, – сказал Джонатан парнишке. – Фокус в том, что я буду решать, что ты станешь пить.

Пьяный идиот согласился.

Когда подошла официантка, Джонатан заставил ее взять блокнот и записать его инструкции.

– Мне нужен такой коктейль: половина водки и половина смеси пятьдесят на пятьдесят молока и сливок, – сказал он ей.

– Что? – спросила она, хлопая ресницами. Ее глаза вспыхнули.

– Я еще не закончил, – продолжил он. – Теперь, как только все это окажется в стакане, я хочу, чтобы ты поместила его в микроволновку всего на несколько секунд – нагреть до температуры тела. Чтобы он стал... как это говорится, знаешь?

– Чуть теплым, – подсказал Эван, не отрывая глаз от своего пива.

– Точно! Сделай его чуть теплым, – официантка перевела взгляд с лица Джонатана на блокнот и что-то записала. – Затем укрась кромку стакана солью и тащи его сюда. Я в долгу не останусь.

Она покачала головой и ушла.

– Ты сумасшедший, – пробормотал Эван.

– Обычное дело, – ответил Джонатан.

Через пару минут официантка принесла напиток и поставила его на стол.

Парнишка посмотрел на стакан, и выражение его лица было бесподобным.

– Как это пойло называется? – спросил Эван.

– Голая сперма, – ответил Джонатан.

– Ты больной.

Джонатан рассмеялся.

Парень попытался поставить стакан обратно на стол, но первые пару раз полностью промахнулся. На последней попытке он бросился на стол всем телом. Высокий стол закачался на ножке, юноша попытался удержать его, чтобы он не упал, но это не сработало.

– Ой-ё, – пробормотал я, вытаскивая Милену из-за стола, пока тот не упал, опрокидывая все – в том числе пьяного в стельку мальчишку – на пол.

Джонатан истерично захохотал, когда Эван отпрыгнул назад и подальше от кавардака, а его рука инстинктивно направилась за поясницу. Я чувствовал напряжение, когда мышцы на его руках сжались, и на мгновение мне показалось, что он может вытащить пистолет и застрелить парня. Я понятия не имел, что бы я стал делать, если чувак на самом деле вытащил бы пистолет посреди бара.

К счастью, он этого не сделал.

Пьяный парнишка остался лежать прямо там, на полу бара, среди кучи салфеток, бутылок, пластиковых стаканчиков и разлитого пива.

– Гребаный мудак, – пробормотал Эван. – Я ухожу.

Он поправил заднюю часть джинсов, и на мгновенье мелькнул гладкий металл оружия, прежде чем морпех снова его спрятал. Без лишних слов, он проскользнул между телами зевак и скрылся через черный ход.

– Этот парень... интересный, – сказала Милена.

– Даже слишком интересный, – заявил я. – Может, хочешь убраться отсюда?

Она посмотрела на меня, и радуга в ее глазах снова попытались меня заворожить.

– Я имею в виду просто погулять или еще чего-нибудь в этом роде. Пойдем покурим? Здесь слишком громко, чтобы говорить.

– Ладно, пойдем, – ответила она.

Мы вышли через боковую дверь на небольшую площадку, где покуривала горстка людей. Я вытащил пачку из кармана и сначала поднес огонь ей, а потом прикурил сам.

Ну, я же знаю, как быть джентльменом!

Я наклонился к перилам на краю патио и попытался выбрать такое место, откуда я мог увидеть ее глаза в свете фонаря.

– Ты бабник, – вдруг заявила она мне. – По словам женщин из твоей компании, ты этим прославился. Они предупредили, чтобы я держалась от тебя подальше.

Сотня реальных дерьмовых историй закрутились в моей голове.

– Наверное, они правы, – сказал я честно. – Серьезно, хотя, о тебе я так не думаю.

– Не думаешь?

– Нет. – Я торжественно покачал головой.

– Со мной что-то не так? – сверкнула она глазами.

Боже, мне начинал нравиться такой ее подход.

– Ничего, насколько я могу судить.

Она внимательно посмотрела на меня, и я наслаждался этим моментом. Моя кожа стала теплой, даже несмотря на прохладный ночной бриз, и это заставило меня абсолютно забыть про сигарету, которая полностью истлела, причем я успел сделать не больше пары затяжек.

– Я чувствую, что все, что ты собираешься мне сказать, – это история, которую ты уже испробовал на ком-то еще, – сказала Милена.

– Это они так тебе сказали? – я махнул рукой в сторону окна и компании за столами.

– Ну, что-то в этом роде.

– Нет, – успокоил я ее и задался вопросом, а уверен ли в этом я сам. – Обычно я так и поступал – они правы – но больше не буду. Не сейчас.

– Почему нет?

Я не знал, как выразить это словами.

– Понятия не имею, – заявил я, чуть заметно пожав плечами. – Мне просто не хочется этого с тобой.

– Не знаю, можно тебе верить или нет, – сказала она.

Я опустил глаза на землю, и стал рассматривать ее тщательно накрашенные ногти на ногах, обутых в удобные на вид сандалии. У меня было медленно надвигающееся отчетливое ощущение, что здесь я проиграл. Просто дело было не в том, чтобы заставить ее переспать со мной. Я имею в виду, что да – я определенно хотел бы этого – но в настоящий момент был бы счастлив и просто побыть с ней вместе.

Что со мной случилось?

– Тем не менее, что-то в тебе есть, – пробормотала она.

– Что-то хорошее? – спросил я, устремив свой взгляд обратно на ее лицо. Мне хотелось надеяться, что это что-то хорошее. Я мог бы даже помолиться.

–Думаю, что да, – сказала она, – но мне придется все выяснить наверняка.

Она сделала быстрый шаг вперед, разместившись между моих ног, и прижала свои теплые губы к моим.

Бесспорно – я знал, что дело было не только в том, что мне нравились ее глаза.

Мне нравилось в ней все.

ГЛАВА 5

Возможно, ничего страшного не случится, если все обо мне будет известно только одному человеку.

Я был бы не против целовать ее с открытыми глазами, чтобы иметь возможность продолжать наблюдать за ней, но это было бы странно. Никто не целуется с открытыми глазами, так ведь? Кроме того, я все еще не был до конца уверен, что она думает обо мне – невзирая на то, что ее язык сейчас находился в моем рту.

Ее руки поднялись к шее, а потом потянулись к затылку. Меня не нужно было просить, и я быстро обнял ее за талию, чтобы прижать к своему телу. Мой рот накинулся на ее с искусным напором, и я ощутил вкус водки с клюквенным соком, которую она пила.

Она оторвалась на мгновение, задыхаясь. Ее глаза всматривались в мое лицо, и я собирался уже спросить ее, что было не так, когда она снова притянула меня к себе, на этот раз сильнее прижимаясь к моему телу во время поцелуя.

Я не мог не ответить... просто некоторые вещи происходят автоматически.

– Я хочу этого, – прохрипела она в мои губы, положила ногу на перила за моей спиной, тем самым разведя их и прижимаясь своим теплым местечком к моему твердеющему члену.

– Блядь, – прошептал я, охваченный жаром. Мои руки опустились к ее заднице и притянули ближе.

Она опять отклонилась, но не разорвала контакт наших тел. Ее глаза смотрели прямо в мои, и ее рука потянулась к моей щеке.

– Это так глупо, – пробормотала Милена чуть слышно. – Правда, я знаю это. Но мне все равно.

– Это обязательно должно быть глупо? – спросил я, сразу же почувствовав себя глупцом. – Я имею в виду, мы не можем просто... мы могли…

Я даже не знал, что сказать – но только понимал, что очень важно, чтобы все это не закончилось. Мне было не важно, остались бы мы здесь в патио и целовались или курили бы сигареты, или вошли внутрь и сидели бы с другими. Я не хотел, чтобы это – чем бы оно ни было – прекращалось. Я не хотел, чтобы она ушла.

– Я живу здесь рядом, – сказала она. – В пяти минутах пешком.

Мои глаза встретились с ее, и я попытался сосредоточиться на ее словах, а не только на переливающихся разными цветами глазах. Если бы какая-нибудь другая девушка сказала те же слова, я бы сразу понял, что она имела в виду. С ней же я слишком боялся, что это оказалось бы ложью.

Я не хотел рисковать.

– Мне не нужна с тобой связь на одну ночь, – сказал я.

Она долго смотрела на меня.

– И мне тоже, – наконец ответила она.

– Я хочу... – я остановился, не способный выразить свои мысли словами.

– Скажи мне, что это что-то большее, – сказала Милена, подняв руки и притянув мою голову чуть ближе к своей. Она смотрела мне прямо в глаза. – Скажи мне, что это больше, чем та собачья чушь, о которой говорили те девушки. Скажи, что чувствуешь это.

Я кивнул головой, зажатой между ее ладонями.

– Это не чушь, – сказал я. – Я хочу тебя. И не хочу облажаться.

Ее глаза вспыхнули, а затем смягчились. Она сделала шаг назад, и ее пальцы заскользили вниз по моей руке, пока не достигли кисти. Она взглянула через плечо назад на вход в бар, а затем повела меня по тротуару прочь от него.

Милена подвела меня к зданию, которое я сразу узнал – в этом же самом здании жил Эван. Причина, по которой ее брат хотел, чтобы она вернулась в семью, была предельно ясна – мой отец владел большей частью квартала. Она жила на одном из нижних этажей и направилась в сторону, противоположную той, где находилась квартира Эвана.

Она не стала терять время, и как только входная дверь была закрыта, ее рот накрыл мой, а пальцы вцепились в низ черной футболки, которая была на мне надета. Милена выдернула ее из джинсов, перестала целовать меня и прежде чем снова приникнуть ко мне, подняла мою футболку вверх и стянула ее через голову. Целуя меня, она быстро расстегнула и скинула на пол собственную блузку, и мне пришлось ненадолго прерваться, чтобы хорошо рассмотреть белый кружевной бюстгальтер, вмещающий ее гладкие круглые груди.

Черт, они были славными.

Очень, очень славными.

Я практически желал, чтобы она не снимала свой бюстгальтер. Ведь стоило только увидеть кусочек ее оголенной груди, и я уже перевозбудился. А это, в свою очередь, означало, что моему члену реально становилось очень неудобно в джинсах. Я провел кончиками пальцев по ее ключицам, стараясь очень нежно касаться кожи, и взглянул на ее лицо. Глаза Милены потемнели, и создалось впечатление, что блестящие голубые, коричневые и оранжевые крапинки в них заплясали, когда она смотрела на меня.

– Ты невероятно красива, – тихо сказал я ей. – Тебе это говорили, наверное, куча парней.

Она покраснела и отвела глаза. Протянув свободную руку, я взял ее за подбородок большим и указательным пальцами, чтобы повернуть лицом к себе.

– Каждый раз, когда я смотрю на тебя, то едва могу думать, – признался я. – Рядом с тобой я становлюсь полным идиотом.

– Ты милый, – прошептала она.

Я надеялся, что это было хорошим знаком.

Она поднялась на носочки, и наши рты снова сомкнулись, так что, должно быть, все было хорошо. Ее руки двинулись по моему прессу вверх к груди, а пальцы коснулись моих сосков. Это заставило меня задрожать, и я опустил руки вниз, чтобы схватить ее за бедра и притянуть к себе.

Она провела пальцами обратно по груди вниз к животу, и мой член сразу на это отреагировал. Ее глаза смотрели на меня, а язык облизал губы. Она улыбнулась и захлопала ресницами, немного сместив руки ниже.

– У тебя тут есть кое-что для меня, – сказала она с хитрой улыбкой, прежде чем ее рука опустилась еще чуть-чуть, а пальцы погладили меня от яиц до самого кончика, заставив меня содрогнуться.

Мое дыхание участилось. Сердце застучало в груди, а член запульсировал в такт с его ударами. Что-то в моей голове не могло поверить, что все это происходило в действительности. Она была слишком совершенной, слишком фантастической. И я слишком сильно ее хотел.

Больше, чем кого-либо когда-нибудь.

Я скользнул рукой вверх по ее руке к плечу. Потом запустил пальцы в ее волосы, обхватил шею и притянул ее рот к своему. На вкус она была как вечерний ветер, и я больше не мог сдерживаться.

– Спальня? – прошептал я ей в рот, а затем сразу же подумал, хотела ли она того же, что и я. Как только я начал было идти на попятный, она приложила руку к моим губам.

– Спальня, – убежденно сказала она.

Я понятия не имел, как она выглядела. Не заметил, какая там была мебель, цвет стен или штор. Кажется, там был ковер, но не мог бы в этом поклясться. Хотя, кровать была огромной – это все, что я запомнил.

Милена стащила мои джинсы с бедер и дала им самим упасть. Я помог ей с боксерами, а затем встал перед Миленой на колени, чтобы спустить джинсы с ее ног.

Красивых ног.

Мои руки ласкали ее бедра, когда она протянулась за спину и расстегнула бюстгальтер. Мне пришлось сильно сглотнуть, когда ее грудь обнажилась, и я был рад, что уже стоял на коленях, иначе я бы сейчас, наверное, упал.

Мои пальцы зацепили край ее трусиков, и я медленно потянул их вниз. Когда я окинул взглядом ее полностью голое тело, мое сердце и ум помчались вскачь.

Я никогда не видел никого красивее.

Я медленно поднялся, подхватил ее и уложил в центр кровати. Я потратил минутку, чтобы рассмотреть ее фигуру, улыбнулся и пополз к ней.

И тут я кое-что вспомнил.

Я, похоже, сам себе обломал кайф.

Нет, нет, нет... мне повезет, так ведь?

– Черт, – я остановился и смущенно посмотрел на нее. – М-м-м... ты на таблетках?

Пожалуйста, скажи «да»... пожалуйста, скажи «да»... пожалуйста, скажи «да», и тогда я без проблем смогу кончить внутри тебя... пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…

Милена закатила глаза.

– Да, – сказала она с сарказмом. – Я думала, что ты бабник. А какой бабник в любое время не имеет при себе коробку презервативов?

– Тот, кто не может перестать думать о тебе, – ответил я. – Я, вообще-то, не ожидал тебя там встретить.

Она посмотрела на меня немного с сомнением, и от этого у меня заболело в груди.

– Я бы не стал врать, – прошептал я. – Тебе – никогда.

Ее сверкающие глаза на мгновение расширились, и она протянула руку, чтобы коснуться пальцами моей щеки.

– Это действительно так?

– Я совершенно искренен, – сказал я ей. – Клянусь всем, что хоть что-то для меня значит.

Мы снова стали целоваться, наши обнаженные тела вытянулись друг рядом с другом на кровати. Мои руки исследовали ее кожу, и она крепко сжимала пальцами мои плечи и руки. В конце концов, я перевернулся и подмял ее под себя, покинув ее рот и медленно двигаясь вниз по ее телу.

Она зарылась пальцами в мои волосы, пока я лизал и ласкал губами ее соски. Мое сердце пульсировало одновременно с моим стволом, но единственное, что я действительно хотел, это сделать все, чтобы она почувствовала себя просто фантастически. По крайней мере, я точно знал, что для этого нужно сделать.

Я поднялся поцелуями к ее шее и прижался к ушку.

– Я собираюсь сделать так, что ты почувствуешь себя настолько хорошо, – поклялся я ей, – что станешь не только кричать мое имя, но и забудешь свое.

– Боже, Ник…

Спускаясь обратно вниз, я покрыл поцелуями ее плечи, ложбинку меж грудей, двинулся ниже, а потом оставил влажные следы от одного выступа тазовой кости до другой, слегка ударяя языком по ее коже. Я уткнулся носом в ее пупок, затем устремился вниз и обхватил руками ее бедра.

– Ты собираешься?..

Я поднял бровь, опустил голову еще ниже и попробовал ее.

– Ник... – простонала она.

Одобрительно промурлыкав в ее теплые губы, мой язык нашел ее дырочку и скользнул внутрь, вращая его в ней, а затем вытянул наружу, чтобы кружить вокруг ее клитора, в то время, как ее бедра бились в моих руках. Я крепко схватил ее, прижимая задницу к кровати, пока мои губы и язык трудились над ней. Добавил пальцы, скользя ими внутри нее и чувствуя, какой теплой и влажной она была. Мой член пульсировал, желая и нуждаясь в ней. Через некоторое время она стала задыхаться и стонать, ее ноги и бедра извивались на кровати, пока я надежно ее удерживал на месте и наблюдал за ней.

Глаза Милены были закрыты, голова прижата к подушке, и она была невероятно красива. Мне всегда нравилось смотреть, как кончает женщина, но это было больше похоже на какие-то духовные откровения неопытного подростка. Ее рот был немного приоткрыт, хотя она на самом деле не кричала, ее бедра приподнялись, стон стал более пронзительным, и она содрогнулась в наслаждении, сжав мои пальцы.

Я продолжал работать языком вокруг ее клитора, пока она кончала, только с немного меньшим давлением. Когда ее бедра упали обратно на матрас, я начал подниматься выше, покрывая поцелуями ее тело, и остановился, чтобы провести языком по ее соскам, пока мои пальцы продолжали ее ласкать еще некоторое время.

Я убрал руку от ее тела и обхватил мой ствол, чтобы направить его внутрь нее. Но как только головка вступила в контакт с ее теплотой, мне пришлось отступить.

– Что случилось? – спросила Милена слабым голосом.

– Слишком хорошо, – сказал я. – Внутри тебя так охренительно хорошо, что у меня крыша едет.

Положив руку на кровать рядом с ней, я стал думал о бейсболе, футболе и мертвых щенках, пока не взял себя в руки. Я не собирался все испортить.

Обхватив снова член рукой, я посмотрел на нее, чтобы убедиться, что она по-прежнему готова. Милена пригласила меня к продолжению небольшим кивком, и я с чувством облегчения двинулся вперед.

Пусть это и звучало таким же клише, как Чикаго и толпа, но быть внутри нее – такого я никогда раньше не испытывал. Далеко выходя за рамки просто физического довольствия быть внутри женщины, мой разум буквально сотрясался от впечатлений. Он кричал мне – «Да!», «Да!», «Да!», когда я полностью погрузился в нее, а затем просто удерживал себя там, не двигаясь.

Руки Милены поднялись вверх по моим рукам, прошлись по шее, и ее ладони обхватили мое лицо. Она притянула мою голову к себе и поцеловала меня, плотно обернув ногами мои бедра.

Сначала я двигался медленно, позволяя нам обоим привыкнуть к интенсивности того, что происходило между нами. Моя рука прошлась вдоль бока, устремилась к ее груди, и я начал нежно массировать сосок большим пальцем в одном ритме с движениями бедер.

Обвив рукой шею, Милена приблизила свое лицо к моему и прижалась ко мне губами. Я постарался не прекращать двигаться, пока мы целовались, и сохранить медленный и устойчивый ритм. Мои пальцы спустились к ее животу и потянулись дальше между нами, чтобы подразнить ее клитор.

Я увеличил темп, когда ее язык захватил в плен мой, и она подняла колени к моим бокам, позволив мне двигаться еще глубже и быстрее. Ее пальцы сжали мои руки, и она опустилась на спину, используя кровать как дополнительный упор, встречая все мои движения своими собственными.

Идеальный ритм.

– Боже... Ник... – простонала Милена, приподняв бедра с кровати и обхватив ступнями моими лодыжки. – Жестче... еще чуть-чуть…

Счастливый от одной только возможности исполнить ее желание, я стал усердно в нее вдалбливаться – глубоко, быстро, и так жестко, как только мог.

Милена вскрикнула и выгнулась, схватив меня за плечи и застыв на мгновение. Затем она упала обратно на матрас и протянула вниз руки, чтобы ухватиться за мои бедра, и снова закричала.

– Тебе нравится? – зарычал я ей на ухо, наслаждаясь ее реакцией на слова. – Тебе нравится быстро и жестко?

Единственной реакцией было нечленораздельное, пост-оргазмическое бормотание, которое я воспринял как положительный ответ, продолжая в то же время с силой в нее врезаться.

Мои бедра двигались рывками, повторяя ритмичные толчки таза. Давления в яйцах стремительно нарастало, и все мое тело напряглось, когда мышцы живота сократились. Волна ощущений стала распространяться вверх по ногам, по животу к моему члену. У меня больше не осталось сил сдерживаться, и я со вздохом и громким рыком изверг семя внутри нее.

Я застыл, потом содрогнулся, и в этот самый момент, просто... почувствовал ее.

Я бы не смог описать это, если бы попытался.

Закрыв глаза и прижавшись лбом к ее плечу, я опалял ее кожу своим горячим дыханием, пытаясь понять, что, черт возьми, только что произошло.

Как будто мой мозг взорвался вместе с моим членом.

Я слышал, как другие говорили, что оргазмы, секс и прочее дерьмо с тем, о ком ты действительно заботишься, были другими – лучше, интенсивнее. Никогда не испытывал такого, хотя, честно говоря, думал, что это полная чушь.

До этого момента.

Пока не кончил.

Пока не излил в нее свою сперму.

Это действительно отличалось ото всего, что я чувствовал раньше.

Мой лоб прижимался к плечу Милены, и мои зубы были крепко стиснуты вместе, хотя это не остановило крик, вырвавшийся из моего рта.

В моих глазах стояли слезы.

Мышцы рук и ног обессилили, и я рухнул на нее сверху.

Я не мог двигаться, и все, что происходило в голове было слишком стремительным – слишком интенсивным – для моего понимания. Я оставался все в том же положении – с моим членом, все еще похороненным в ней, с руками, все еще крепко обнимающими ее спину и плечи. Мое сердце продолжало колотиться. Оставаясь глубоко внутри нее, я пытался заставить свою голову контактировать с другими частями тела. Моя плоть, казалось, находилась в каком-то посторгазмическом шоке и продолжала настаивать, что мои ноги больше не были привязаны к остальной части меня.

Мои руки, видимо, все еще были в состоянии действовать, и были немного напряжены, удерживая ее вес. Я ужесточил хватку, мои бедра продолжали слегка двигаться, не давая выскользнуть из нее.

Я хотел там остаться.

Милена испустила мягкий стон, и как раз, когда я уже подумал, что она собирается оттолкнуть меня и встать с кровати, ее ноги обхватили мои бедра.

– Вау, – раздался снизу ее прерывающийся шепот. – Не смей двигаться. Оставайся там, где находишься.

Я был слишком счастлив ей угодить. И даже немного сдвинул бедра, чтобы удержать себя внутри нее. Это было то место, где я хотел остаться, быть может, навечно. Я никогда раньше не входил в девушку так, без защиты. Всегда вставал вопрос о презервативе и нежелании каких-либо последствий. В этот раз, несмотря на то, что часть моего мозга понимала, как это глупо, мне было все равно. Я по-прежнему не был заинтересован в детях, но кончать в нее было слишком фантастически.

– Это было действительно нечто, – сказала Милена.

– Точно, – согласился я. А потом какой-то параноик во мне задался вопросом, что она на самом деле хотела сказать. – В смысле... ты имеешь в виду что-то хорошее, правда?

По некоторым причинам, для меня было очень важно, чтобы это было так.

– Определенно, – ответила она. – Я... я не думаю, что могу описать это словами, за исключением того, что сейчас я полностью уничтожена.

– Поспи, если хочешь, – предложил я. Для меня было странно предложить такое. Хотя, несколько раз девушки оставались у меня на ночь или я у них, это было не совсем обычное явление, но сейчас оно родилось в силу какой-то необходимости. Мне не было никакой нужды оставаться здесь – я мог просто вернуться в бар.

– Ты можешь поспать, – сказал я, чувствуя себя неловко, что не было для меня характерно. Я, по сути, просто разрешил ей лечь спать на ее собственной кровати, что было довольно смешно. – Я имею в виду, ты можешь просто отдохнуть прямо здесь, если хочешь, конечно – это твоя кровать. Я просто хочу сказать, что не против. Если ты хочешь поспать.

Милена посмотрела на меня и рассмеялась.

– Я чувствую себя парнем! А ты ведешь себя стеснительно как девчонка.

– Никто никогда раньше не говорил такого с моим членом внутри, – сказал я, подняв бровь.

Она снова рассмеялась, это движение заставило меня выскользнуть из нее, и я испустил разочарованный вздох. Милена пожала плечами, извиняясь, и я скатился, чтобы лечь рядом с ней. Руки тотчас же обняли ее, и я притянул Милену к своей груди.

– Ничего страшного, если я останусь? – тихо спросил я.

– Оставайся.

– Хорошо, – ответил я с облегчением. – Тогда ты сейчас давай поспи. А я послежу за сердитыми членами семьи, постельными клопами, ну и еще за кем-нибудь.

– Приму это к сведению, – сказала она, мягко рассмеявшись. – Я имею в виду ту часть про сон. Я правда очень устала.

Я наблюдал за ее глазами и старался не терять голову от обнаруженного там калейдоскопа цветов. Ничего из этого не вышло, и тогда я с удивлением подумал, насколько надо быть жалким, чтобы так увлечься подобными вещами. Да, ее глаза были необычными, и мне нравились необычные вещи, но здесь было что-то гораздо большее.

Я не мог это четко сформулировать в мысли или слова; я просто хотел находиться рядом с ней и смотреть на Милену.

Нелепо?

Возможно.

Милена положила свою руку мне на живот. Я лежал на спине, смотрел в потолок, обнимая ее за плечи, и обдумывал саму идею настоящих отношений, вплоть до ипотеки. Выводы были достаточно скверными – тот факт, что эта идея казалась мне в некотором роде крутой, стало для меня самым удивительным.

Станет ли это концом моих дней, как бабника?

Неизвестно, но каким бы странным и нехарактерным это ни было, это не имело для меня никакого значения. Я хотел знать, что увижу ее снова и желательно еще раз после этого. Идея быть парнем для единственной женщины казалась не только привлекательной, но и просто исключительно необходимой. Она была нужна мне.

– Я не собираюсь делить тебя с кем-то, – пробормотала Милена, положив голову мне на плечо. – Просто так, чтобы было ясно.

– Предельно ясно, – ответил я, притянув ее к себе немного ближе и даже не в состоянии воспринимать ничего другого в данный момент. Еще одно клише, конечно, но просто она подходила мне. Я знал, что это было правильно, и понимал, что у меня никогда не будет ничего подобного тому времени, которое я провел с ней.

Дыхание Милены стало медленным и размеренным, и я почувствовал, что она немного привалилась ко мне, расслабившись во сне.

Мысли и воспоминания о всех других женщинах, с которыми я когда-либо сталкивался – каждая банальная зарубка на спинке кровати – исчезли из моих мыслей. Мои губы прижались к местечку прямо под ухом Милены, и она вздохнула, сильнее прижавшись к моему телу. Ее рука откинулась в сторону и врезала мне по яйцам.

Сильно.

Я заскрежетал зубами, мое лицо сморщилось, все тело напряглось и чуть приподнялось с матраса, пока ударная волна пробегала через весь мой организм. Как будто раскаленный свет зародился в внутри меня и стал распространяться во все стороны, дурман и головокружение оглушили и ошеломили меня. На мгновение показалось, что сейчас меня стошнит.

Я приложил все усилия, чтобы не закричать вслух, но для этого пришлось довольно сильно закусить губу. Мои яйца запульсировали, ноги стало ломить, и я так плотно сжал глаза, что по всей внутренней стороне век увидел голубые вспышки. Это длилось, может быть, несколько секунд или минут, и я, окаменевший от нахлынувших ощущений, ждал, когда боль отступит.

Медленно приходя в себя, я открыл глаза и увидел рядом с собой неподвижно лежащую Милену.

Я более внимательно рассмотрел прекрасную женщину, с которой делил кровать. Потребовались все мои силы, чтобы не расхохотаться. Она не могла не заметить то, что только что произошло, верно?

Нет, ошибочка вышла.

Милена крепко спала и совершенно не обращала внимания на то, что она сделала.

Когда мои страдания медленно – слишком, слишком медленно – стали утихать, мне удалось высвободить губы из зубов, и я рухнул спиной на матрас. После того, как я смог снова дышать и мое тело последний раз содрогнулось, Милена сонно вздохнула и прижалась к моей груди – наиглавнейший способ обломать кайф остался абсолютно незамеченным.

Я удержал себя от того, чтобы не рассмеяться вслух, когда подумал об этом. Одна только мысль, что кто-то пытался свести на нет мои шансы с леди, всегда была мне просто отвратительна; я разработал тысячу способов, чтобы не допустить этого. Никогда и ни у кого, кто знал об этом и пытался помешать моим действиям в прошлом, не получалось добиться успеха, пока мне не удалось испортить свою первую встречу с Миленой самостоятельно. Так или иначе, все разрешилось как нельзя лучше, и теперь она здесь, и сама идея быть непревзойденным бабником уже не имела никакого значения.

Спору нет – мое решение быть недоступным для всех других женщин, в конце концов, не такое уж и плохое.

До тех пор, пока она была со мной.

КОНЕЦ