Текст книги "Рожденная зимой (ЛП)"

Автор книги: Шеррилин Кеньон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

ГЛАВА 3

Данте в ужасе смотрел на парную метку. Нет. Это не может быть правдой, он был чертовски уверен, что ничего подобного не может случиться. Только не с ним.

Он взял руку Пандоры и поднял ее напротив своей так, чтобы можно было сравнить их ладони.

Этого нельзя было отрицать. Метки были идентичными.

Она была его.

Проклятье.

– Ты ублюдок! – гневно зарычала она. – Как ты можешь быть предназначен для меня?

– Извини? – спросил Данте, озадаченный ее яростью.

Если кто и имел право злиться, так это он. В конце концов, он занимался своим делом, когда она забрела в зону охвата его обоняния. Если бы она просто оставалась на месте, ни один из них не оказался бы в такой ситуации.

– В случае если ты не заметила, дорогая, я тоже не в восторге от этого.

Она пару секунд смотрела на него свирепым взглядом, прежде чем развернуться на пятках и исчезнуть в толпе.

Часть его хотела поддаться искушению отпустить ее, но это ничего не изменило бы. Ни Катагарцы, ни Аркадиане не имеют понятия о том, кого Мойры выбрали им в супруги. Также они не знают, где или когда они найдут свою половинку, предназначенную им судьбой.

Единственный путь найти супруга, – это переспать с ним или с ней и подождать появления отметки.

Когда же это произойдет, у них в запасе имеется всего лишь три недели, чтобы исполнить брачный ритуал, или они проведут остаток своей жизни бесплодными. Для женщины это не так уж ужасно: она может заниматься сексом с любым мужчиной, который привлечет ее внимание; она просто не может иметь детей ни от кого другого, кроме предназначенного ей супруга. Но для мужчины…

Это хуже, чем смерть. Мужчина оставался импотентом до тех пор, пока не придет день смерти его супруги.

Данте вздрогнул при этой мысли. Он – импотент? Эти два слова никогда не будут употреблены вместе.

Он лучше умрет.

Мужчина направился через вестибюль по горячим следам своей «супруги».

Пандора кипела, вслепую пробираясь сквозь толпу. Все чего она хотела, это как можно больше увеличить расстояние между ней и Данте.

Это было отвратительно.

Кошмарно!

Разве нет?

Большинство Аркадиан мечтало найти свою половину в первом любовнике. В этом случае им не нужно опасаться, что их бродячий инстинкт заставит унизительным образом переходить от мужчины к мужчине в попытках найти того единственного, который может произвести потомство с ними.

Это был сон, ставший явью, – так легко и так быстро найти своего партнера. Большинство из ее вида проводило века в поисках. И многие умирали, так никогда и не соединившись.

С формальной точки зрения, ей повезло, и все же она была в ярости, потому что оказалась привязана к мужчине-Катагария. Попасть из огня да в полымя! Сегодня утром ее самым худшим страхом было стать рабыней стаи Катагария.

Сейчас же она была лишена свободы еще больше, чем раньше. Если она оставит Данте, то никогда не сможет иметь детей. Только он мог дать их ей.

– Будь прокляты эти гормоны, – проворчала она, в то время как ее глаза еще больше наполнились слезами. Ей было тяжело мыслить ясно.

Кто-то схватил ее сзади.

– Попалась, – раздался глубокий мужской голос прямо над ее ухом.

Это не был Данте.

Пантера внутри нее яростно зарычала, отвергая любого мужчину, не являющегося ее супругом. Она повернулась и, не думая, ударила незнакомца в пах.

Согнувшись, он зашипел от боли. Но прежде чем она смогла убежать, другой мужчина схватил ее за руку.

Она застыла, осознав, что он был точной, столь же привлекательной копией мужчины, которому она только что вставила.

– Лео. – Смертоносный рык рассек воздух и, дрожа, опустился на ее позвоночник.

Голос Данте предвещал насилие и смерть.

– Отпусти мою женщину, мальчишка.

Мужчина, удерживавший ее, мгновенно отпустил руку и выругался.

– Ты, должно быть, разыгрываешь меня.

Данте покачал головой, присоединившись к ним.

– Я хотел бы.

Он сердито посмотрел на другого мужчину, который все еще находился в скрюченном положении.

– Ты в порядке, Майки?

– Да, – сказал он и, гримасничая, заставил себя выпрямиться. Лицо его было ужасного красного оттенка, и он задыхался.

– Я просто счастливчик, что ты нашел партнершу, которая такая же бешеная, как и ты.

– Я могу обидеться на это, – сказала Пандора.

Майк одарил ее грозным взглядом.

– А я могу обидеться на внезапную необходимость восстанавливать свое яичко. Знаешь, я хотел бы однажды произвести на свет несколько детей.

Лео рассмеялся над «приятными» ощущениями брата-близнеца.

– Я рад, что ты подошел к ней первым.

Майк поджал губы.

– Заткнись.

Данте закатил глаза, прежде чем представить своих братьев.

– Пандора, познакомься с моими братьями, Леонардо и Микеланджело.

– Как молодые черепашки-ниндзя? – не смогла удержаться она.

– Как художники эпохи Возрождения, – рявкнул Лео. Он обменялся рычанием со своим братом-близнецом. – Я действительно ненавижу этих проклятых черепах.

Как будто по сигналу, четыре человека, одетые как вышеупомянутые черепахи, прошли рядом, неодобрительно нахмурившись на них.

– Клянусь, боги смеются над нами, – сказал Майк, увидев людей, покрытых зеленой пеной.

– Мне знакомо это чувство, – вздохнув, сказала Пандора. Лучше слов для описания сложившейся ситуации не было.

Она не имела ни малейшего… представления о том, с каким созданием Мойры соединили ее.

И потом, это не Данте вел себя так странно. Это она находилась на всплеске гормональной активности. Честно говоря, она не стала бы винить Данте, если бы он начал душить ее.

Она просто хотела стать самой собой на несколько часов, для того, чтобы она могла лучше разобраться во всем этом.

– Что ж, я смотрю, вы все нашли ее.

Пандора посмотрела мимо Лео, увидев первого из братьев, которого она встретила. Как ни странно, он был единственным, чьего имени она не знала.

– Заткнись, Ромео, – раздраженно сказал Лео. – Не думай, будто мы не знаем, что это ты распространил ее запах по отелю, чтобы свести нас с ума. Ты почти убил меня, когда я по ошибке схватил Сими, и она открыла бутылку с соусом барбекю, чтобы обрызгать меня. Если бы не подошел Эш, этот проклятый демон благополучно бы меня съел.

Ромео на мгновение засмеялся, прежде чем застыть. Затем он втянул воздух.

– О, черт, – выдохнул он, переводя взгляд с Пандоры на Данте. – Ты связан?

– Да, – сказал Данте. – Спасибо, Ромео. Если бы ты не был пропитан почти полностью ее запахом, я бы не смог найти ее так просто. Теперь я по достоинству оценил дорожные карты.

Пандора напряглась от сарказма Данте:

– Спасибо тебе за то, что заставил меня почувствовать себя еще более отвратительно. Знаешь, ты мог бы попытаться отнестись к этому более положительно.

– Правда, – сказал Ромео. – Она Аркадианка и, похоже, не склонна к путешествиям.

Пандора, в свою очередь, была «в восторге».

– Только подумайте, теперь у всех вас есть няня для ваших малышей и кто-то намного слабее, на ком можно оторваться, когда ты злишься на врагов.

Все четыре пантеры, нахмурившись, уставились на нее.

– О чем ты говоришь? – спросил Данте.

– Это все, чего ты хочешь от меня, не так ли?

Он ошеломленно посмотрел на нее.

– Ты моя супруга, Пандора, а не служанка. Каждый в моей стае, включая моих братьев, кто оскорбит тебя, оскорбит и меня. И поверь мне, это единственная вещь, которую никто никогдане сделает.

Искренность этих слов согрела ее.

Он действительно имел в виду это.

В ней проснулись благодарность и счастье, и впервые с того времени, как отец вручил ее врагам, у нее появилась некоторая реальная надежда.

– Правда?

– Ты можешь быть Аркадианкой, – сказал Ромео, – но теперь ты член нашей стаи и мы будем относиться к тебе как к таковой.

– А как насчет детей, про которых вы рассказывали? – спросила Пандора у Ромео. – Не хотите ли вы заставить меня присматривать за ними?

– Они – мое потомство, – сказал Ромео. – Я воспитывал детенышей и братьев более трехсот лет, даже Данте. Почему теперь это должно измениться?

Но она предполагала…

– Кто присматривает за ними, пока вас нет? – спросила она.

Ей ответил Майк.

– Наш брат Габриэль и кузен Энджел.

– Да, – сказал Данте. – Они хорошо справляются со щенками. Здесь только Фрик и Фрэк – те, кто подзуживают их и ввергают всех в неприятности.

Майк одарил его издевательским взглядом.

– Я, правда, хочу, чтобы ты перестал обзывать нас.

– Я перестану, когда вы вырастете из этого тяжкого периода полового созревания. – Данте посмотрел на свои часы. – Когда это будет? Через пятьдесят, шестьдесят лет?

– Мы старше, чем она, – сказал Лео, указывая на Пандору.

– Да, но в ней есть нечто, чего нет ни у одного из вас.

– И что это?

Данте потер глаза, как если бы его голова начала болеть.

– Если вы не можете увидеть, чем она отличается от вас, вы нуждаетесь в помощи гораздо больше, чем я думал.

Лео раздраженно фыркнул на него.

– Я не собираюсь стоять здесь и терпеть оскорбления. Поскольку я не могу касаться твоей пантеры, не потеряв при этом какой-нибудь конечности или мои яйца, я собираюсь заняться чем-нибудь немного менее опасным.

Данте и Ромео обменялись радостными взглядами, которые светились мальчишеским озорством.

– Почему бы вам не попробовать пойти в одно из филк [18]18
  Филк – музыкальная культура, тесно связанная с фэндомом фантастики (прим. пер.).


[Закрыть]помещений? – спросил Данте. – Я слышал от Ашерона, что там происходит множество диких вещей. Женщины, снимающие с себя одежду. Вино, льющееся рекой.

Лица близнецов просветлели.

– Это звучит неплохо и достаточно непристойно для меня, – сказал Майк. – Отлично. Увидимся позже.

Пандора засмеялась, когда близнецы побежали прочь от них.

– Ты понимаешь, что филк – это просто научно-фантастические народные песни, правда?

Данте дьявольски усмехнулся.

– Я знаю. Я просто желал бы быть там, когда они тоже поймут это.

Ромео затряс головой.

– Ты так жесток с ними. Странно, что они не убили тебя, пока ты спишь.

Данте засмеялся.

– Да, действительно. Эти дураки – счастливчики, что я терплю их.

– И все же ты делаешь это, – сказала Пандора, понимающе улыбнувшись. – Почему так, Данте?

Ромео вернул ей улыбку.

– Потому что у моего брата есть сердце, которое он, признаться, ненавидит.

– Заткнись, Ромео.

– Она твоя жена, Данте. Будь честен с ней. Не позволяй прошлому терзать себя вечность. Она не Бонита, ты знаешь?

Данте зарычал и потянулся за Ромео, который отскочил назад быстрее молнии.

– Позже, – сказал Ромео, прежде чем оставить их.

– Бонита? – спросила Пандора, как только они остались наедине… или, по крайней мере, настолько одни, насколько может быть одинокой пара в многотысячной толпе.

Данте не ответил. По выражению его лица она могла сказать, что он думал о чем-то очень болезненном.

Ее сердце разрывалось при этой мысли. Была ли она старой любовницей?

– Кем она была?

Он издал длинный, усталый вздох, прежде чем ответить.

– Она была связанной супругой одного из моих старших братьев, Донателло. Он был вожаком стаи до меня, и он любил свою жену больше, чем свою жизнь.

Пандора сочувствовала пантере.

– Позволь мне угадать. Она изменила ему.

– Нет, – сказал он к ее удивлению. —Они были связаны друг с другом. Однажды ночью, вернувшись домой из путешествия, она набросилась на него во время занятий сексом и разорвала его глотку. Они оба умерли прежде, чем он смог получить помощь.

Пандора прижала руку ко рту, представив себе весь этот ужас.

Если однажды вер-пантеры связывали вместе свои жизненные силы, ни один из них не мог жить без другого. Если один умирал, то погибали оба.

Как ужасно, что Бонита убила их одним актом необдуманной страсти.

– Мне так жаль, – прошептала она.

– Спасибо, – тихо сказал он. – Это была, черт возьми, безвременная утрата двух достойных пантер.

Его пристальный взгляд пронзил ее.

– Вот почему я никогда не хотел пантеру как супругу или любовницу. Я не хочу, чтобы мои дети осиротели, потому что я потерял бдительность и оставил себя открытым для женской атаки.

– Я никогда не наброшусь на тебя.

– Откуда ты знаешь?

– Хорошо, – сказала она, когда они начали двигаться через вестибюль, – прямо сейчас я даже не знаю, как превращаться в пантеру. Так что одно это оставляет тебя в безопасности. Я попыталась сделать это пару дней назад, и все что у меня появилось – это хвост, который было очень трудно скрыть до тех пор, пока я не отправилась спать, и он исчез.

Данте засмеялся, и хотя она должна была обидеться за то, что он смеется над ее несчастьем, она не сделала этого. Было в нем нечто, что действительно очаровывало.

– Я никогда не слышал, чтобы такое случалось прежде, – сказал он.

– Оставайся поблизости. Все виды странных вещей произошли со мной за последнее время.

Он откинул волосы с ее лица.

– Я думаю, мне бы понравилось сделать это. Если ты не возражаешь.

По неизвестной причине эта мысль согрела ее. С Данте было довольно весело.

Когда они не сражались.

– Чего ты ожидаешь от своей жены, Данте?

Он пожал плечами, затем, обняв ее одной рукой, проследовал мимо банкетных столов с флайерами и бесплатными сувенирами, стоявшими в ряд.

– Не больше, чем любая другая пантера, я думаю. Я ожидаю, что ты будешь приходить домой на время своего периода и уходить, когда он закончится.

Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– Ты бы дал мне уйти, если бы я захотела?

Он нахмурился.

– Такова природа нашего вида, Пандора. Почему я должен препятствовать ей?

– Но другая стая…

– Не бери в голову, – сказал он, прерывая ее. – Есть что-то в корне неправильное в любом, кто пытается заставить пантеру действовать против его или ее характера. Это то, чего я ожидаю от Аркадиан, не от Катагарцев.

Она улыбнулась ему, ощущая, как еще одна гормональная волна омыла ее тело.

По хмурому выражению лица Данте она могла сказать, что он тоже почувствовал это.

Рука вокруг нее сжалась.

– Мы можем подождать? – быстро спросила она. – Я не хочу снова заниматься с тобой любовью, пока мы четко не определим некоторые вещи между нами.

Даже несмотря на то, что секс с ним прояснит ее голову, ее человеческое сердце хотело большего между ними, чем просто физическая связь. Она хотела узнать человеческую часть своего партнера.

– Какие? – спросил Данте.

– Я не знаю, – честно ответила она. – В сердце я знаю, что вручить тебе себя – это самое лучшее для нас обоих. Возможно, это самое необходимое, так как я больше не имею стаи, чтобы защищать меня. Но человек во мне хочет узнать тебя лучше, прежде чем я сделаю следующий шаг.

К ее облегчению, он не попытался уклониться или заставить ее.

– Чего ты хочешь от меня?

– Просто побудь со мной немного как человек, и позволь мне узнать тебя, хорошо?

Данте кивнул, хотя то, чего он действительно хотел, это взять ее обратно наверх и дать ей то, чего жаждали их тела.

Но она была молода и напугана. Это был важный шаг для них обоих. Связывание было вечным, и это было не то, к чему можно отнестись с пренебрежением.

Истинная привязанность к кому-то еще была полностью чужда для него. Он понимал преданность. Обязанность.

Но любовь и нежность…

Пантеры не мечтают о таких вещах. Они понимают лишь насущные потребности. Такие как еда, крыша над головой, секс.

Потомство.

И еще он хотел от нее чего-то большего. Чего-то более глубокого.

Он хотел ее одобрения.

Ее прикосновения.

Это было глупо. Зачем ему нужны такие вещи? У него есть деньги. Власть. Магия.

Он мог бы заставить ее сделать все, чего он хотел от нее. Но все же это не даст ему того, чего он хочет.

Ее сердце.

Будь проклята его человеческая половина.

Вздохнув, он повел ее в стейкхаус [19]19
  Steakhouse – ресторан с отбивными (прим. пер.).


[Закрыть]«Маркиза» [20]20
  Имеется ввиду отель «Мариотт Маркиз» (прим. пер.).


[Закрыть], где они могли чего-нибудь поесть.

Ночь быстро проходила, пока Пандора следовала за Данте вокруг различных палаток и концертных площадок, где альтернативные группы демонстрировали свои произведения и таланты. Казалось, у Данте был талант находить действительно хороших исполнителей, которые были в восторге от предлагаемых денег за то, чтобы играть в его клубе в Миннесоте.

– Как давно ты владеешь своим клубом? – спросила она, когда он купил три диска группы «Emerald Rose», которая до этого играла снаружи конференц-зала «Хайатт».

– Теперь уже почти тридцать лет.

Ничего себе, это было долго. Данте хорошо выглядел для мужчины, которому было больше чем двести лет.

Действительно хорошо.

– А люди не догадываются, что ты всегда там и что ты никогда не стареешь?

Он покачал головой.

– Когда они покидают «Инферно», мы немного вмешиваемся в их сознание. Даже если они приходят каждую ночь, они никогда не помнят тех из нас, кто не стареет или не меняется.

– Это должно быть хорошо. В моей… – она не решалась выговорить слово «стая», с тех пор, как они бросили ее. – В моем мире мы стараемся держаться от людей как можно дальше.

– Так на что похоже это будущее, в котором ты живешь?

– Не сильно отличается от этого. Ты никогда там не был?

– Нет, с тех пор как я был юнцом. Когда я впервые получил контроль над своей способностью путешествовать во времени, я поперемещался туда-сюда немного. Но через некоторое время мне это наскучило. Изменялись вещи и места, но не люди. Таким образом, я решил оставаться со своей стаей в Миннесоте и не беспокоится о прошлом или будущем.

Ей понравится иметь возможность вот так перемещаться во времени. Это настоящая свобода и это та вещь, которую она никогда не знала.

– Ты можешь меня научить, как использовать мои силы таким образом? – спросила она.

– Конечно.

Она улыбнулась. Ни одна из ее сестер, которые были отправлены в этот период времени, ничему не обучалась. Катагарцы не позволяли им развивать силы из опасения, что они покинут их. Некоторых из них Катагарцы даже заставляли носить ошейники metriazo [21]21
  Тонкий серебряный ошейник, посылающий крошечные ионные импульсы в тело охотника-оборотня, чтобы предотвратить использование магии (прим. пер.).


[Закрыть]для того, чтобы никто из них никогда не мог использовать свою магию.

Это было сурово и жестоко.

– Это трудно – путешествовать во времени? – спросила она.

– Не сейчас, не для меня. Но мне понадобились века, чтобы усовершенствовать свои силы. В первый раз это может быть… непредсказуемо. В последний раз, когда я оставил Лео и Майка дома, они переместились из Миннесоты 2002 года на Алеутские острова в 1432, вместо Нью-Йорка в 2065 год. Было чертовски тяжело найти их и забрать снова домой.

– Я удивлена, что ты отправился следом за ними.

– Да, что ж, они раздражают меня, но я понимаю, что они просто щенки, которые, в конце концов, вырастут… наверное, чтобы раздражать меня еще больше.

Его оригинальный юмор заставил ее рассмеяться, пока они шли через странно одетую толпу. Ей пришлось признать, что Данте становился очень забавным, стоило только ему привыкнуть и перестать быть таким грубым и ворчливым.

– У тебя есть сердце, ведь так?

– Нет, Пандора, – сказал он, его голубые глаза обжигали ее своей напряженностью. – У меня его нет. У меня есть только ответственность. И у меня ее чертовски много.

Возможно, но она была не совсем уверена в этом. Начнем с того, что рука, обнимающая ее за плечи, говорила не «обуза», – она говорила «защита».

И Пандора хотела надеяться, что она говорила о чем-то большем. О чем-то вроде дружбы.

Может быть даже любви.

Данте остановился перед торговой витриной. Уголки его губ изогнулись в улыбке, когда что-то попалось ему на глаза. Он кивнул, подзывая продавщицу.

– Могу я вам помочь? – спросила пожилая женщина, обращаясь к ним.

Данте указал на какой-то предмет под стеклом.

– Я бы хотел посмотреть вот это.

Пандора не знала, что это было, пока женщина не вручила его Данте, и он повернулся к ней. Она не могла удержаться от смеха при виде золотой подвески в форме пантеры, обнимающей сапфир, пока он застегивал кулон на ее шее.

Пандора держала подвеску в руке так, чтобы она могла рассмотреть ее.

– Как необычно.

– Да, – сказала женщина. – Это дизайнер-шаман, которого я встретила на западе. Он ищет видения и затем делает ожерелье на основе того, какое животное его направляло. Об этой подвеске он сказал, что пантера провела его через кошмар и спасла.

Какое странное совпадение.

Она взглянула на Данте и улыбнулась.

– Я беру ее, – сказал Данте, доставая бумажник.

Пандора посмотрела вниз, на изящно обработанную фигурку, пока он расплачивался. Она была так тронута его поступком, особенно в виду того, что Ромео сказал ей, каким эгоистичным был Данте.

– Спасибо тебе, – сказала она, когда он повернулся в ее сторону.

– Это доставило мне удовольствие.

Улыбаясь еще больше, она поднялась на цыпочки и запечатлела целомудренный поцелуй на его щеке.

– Продолжишь так делать, – прошептал он ей на ухо, – и я подниму тебя наверх, и мгновенно раздену.

Неодолимая волна желания прошла сквозь ее тело. Это пантера в ней нуждалась в том, чтобы почувствовать его внутри себя. Они достаточно поговорили, и теперь животная часть ее натуры тоже хотела умиротворения.

– Я бы не возражала, – прошептала она.

Это было все, что требовалось. Только что они были в толпе, а в следующую секунду он втащил их в нишу, где никто не мог их видеть, и переместил в апартаменты.

– Это твой номер? – спросила она, окинув взглядом элегантные помещения.

– Это наш номер, – сказал он, подкрадываясь к ней словно голодный хищник, каким он и был.

Его тон напряг ее.

– Это приказ?

– Нет, Пандора. Но пока мы супруги, все мое – это твое.

– Ты странно услужлив для эгоистичного самца-пантеры, о котором Ромео говорил, что ты не заинтересован в супруге.

Данте задумался над этим. Это было правдой. Он никогда не хотел быть связанным с кем-либо, особенно с супругой. Но по какой-то причине он нисколько не возражал против Пандоры.

– Мойры не спрашивали меня, кого или что я хочу для себя. – Он держал ее ладонь меткой вверх, так чтобы они оба могли ее видеть. – Но они выбрали тебя для меня, а я забочусь о том, что принадлежит мне.

– А если я не хочу принадлежать тебе?

– Я не могу заставить тебя соединиться со мной, Пандора, и ты знаешь это. Ты вольна оставить мою защиту в любой момент и идти, куда захочешь.

Пандора сглотнула при этой мысли. Да, она могла. Но куда она пойдет? Путешествие в Атланту было ужасным и полным страха, что похитившая ее стая найдет ее и изнасилует, или люди обнаружат, что она является вер-пантерой, и запрут ее.

Многие обычные вещи ставили ее в тупик.

Как купить билет на автобус. Как заказать еду. Эти вещи были совершенно другими в ее времени. Там все делалось с помощью универсальных кредитов. В ее мире не было денег. Никаких машин, использующих топливо.

Транспорт в ее веке был ближе к монорельсовому, и дорога оплачивалась с помощью отпечатка ладони. Все в доме было автоматизированным и стерильным.

Она не знала, как выжить в данном человеческом мире. Не знала, как использовать свои силы.

Здесь все было ужасно.

За исключением Данте. Он предложил ей больше, чем кто-либо. Защиту и образование.

Он был ее спасением.

И он был предназначен ей в супруги. Совокупление с мужчиной было физическим актом. Церемония соединения была эмоциональной. Она легко могла соединиться с ним и обрести его защиту.

Ее сердце будет по-прежнему принадлежать исключительно ей.

Но если она откажется соединиться с Данте, у него не будет причины защищать или обучать ее. И почему он должен? Ее отказ оставит его импотентом. Это безусловно не было тем, что внушит ему любовь к ней.

– Ты дашь мне полную свободу, без всяких ограничений? – спросила она.

– Я не знаю другого пути.

В этот момент она осознала, что могла бы научиться любить этого мужчину-пантеру, стоящего перед ней. Он не должен был давать ей ничего. Теоретически, он мог взять у нее все, что захочет. Как делали другие пантеры.

Если женщина не была связана с одним из стаи Катагария, они в любом случае удерживали ее и использовали как шлюху для всех.

Но Данте предложил ей мир и ничего не попросил взамен. Ничего за исключением нескольких слов, которые бы объединили их физические тела.

– А наши дети? – спросила она у него.

– У нас есть большие ясли для них в Миннесоте.

Она подняла голову.

– Ты понимаешь, что они, скорее всего, будут людьми, а не щенками.

Он выглядел озадаченным этим.

– Тогда я почитаю мистера Спока [22]22
  Бенджамин Спок – известный американский педиатр, написавший книгу «Ребенок и уход за ним» (прим. пер.).


[Закрыть].

Пандора засмеялась.

– Он герой из «Star Trek», а не специалист по детям. Неудивительно, что ты здесь.

Он откинул назад волосы с ее лица и подарил ей искренний, горячий взгляд, заставивший ее растаять.

– Я сделаю все, что должен, заботясь о них. Обещаю тебе. Люди или щенки, они будут защищены как мое потомство, и они будут иметь все, в чем нуждаются, чтобы вырасти сильными и здоровыми.

Она прижала свою отмеченную ладонь к его.

– Тогда я соединюсь с тобой, Данте Понтис.

Данте не мог дышать, когда он посмотрел вниз на нее, и эти благословенные слова звенели в его ушах. Он должен был бежать к двери. Но если он сделает это, у него никогда больше не будет секса.

Секс только с одной женщиной. Он действительно расплачивался за все те годы, когда он мучил Ромео за то, что он был связан.

И еще он не мог окончательно одержать верх над неподдельным страхом. Некоторой тайной части его понравилась эта идея – Пандора, принадлежащая ему.

Переплетя свои пальцы с ее, он шел к кровати, ведя ее за собой.

Он использовал свои силы, чтобы разобрать постель и снять с них одежду, прежде чем он лег на спину и притянул ее к себе.

Ритуал соединения был старше, чем само время. Он был интуитивным для их видов, и свяжет их на всю жизнь. Единственный способ разорвать его – это смерть одного из них. Тот, кто выжил из их союза, волен пытаться искать другую пару… если она существует.

Крайне редко какой-либо из Вер-Охотников, Катагария или Аркадиан, находил вторую пару.

Пандора сжала свои нервно дрожащие губы. На протяжении всей жизни ее мысли и энергия тратились на беспокойство о настоящем акте секса. С тех пор, как она была обещана стае Катагария, она никогда всерьез не думала о ритуале соединения.

Теперь она почти испугалась, пытаясь принять Данте внутрь своего тела. Это было гораздо труднее, чем она думала. Каждый раз, когда она пыталась ввести его внутрь, его член соскальзывал.

Данте осторожно улыбнулся.

– Могу я помочь?

Она кивнула.

Он сдвинул ее бедра, затем направил ее на себя. Они оба застонали от удовольствия, когда ее тело полностью приняло его рукоять.

Это произошло. Человек, который должен внушать ей ужас и отталкивать ее, стал ее супругом.

Она будет иметь детей с ним, и так или иначе, они устранят разногласия между их культурами и личностями, и станут единственной физической поддержкой друг для друга.

Если у нее должен быть любовник-Катагария, она не могла пожелать для себя лучшего мужчину-пантеру, чем Данте.

Пандора едва могла думать, она чувствовала тепло, идущее от их соединенных ладоней, держащихся парной меткой.

Она медленно двигалась на нем, а затем произнесла слова, которые объединили их.

– Я принимаю тебя таким, какой ты есть, и ты всегда будешь в моем сердце. Я буду вечно идти рядом с тобой.

Данте пристально смотрел на нее, чувствуя каждый дюйм ее тела рядом со своим. Он никогда не думал, что вообще получит супругу, и относил себя к будущему, лишенному детей. Теперь мысль иметь своих собственных малышей согревала его.

Она была его.

Горячее, требовательное чувство собственничества, отличное от всего, что он когда-либо знал прежде, охватило его, пока он наблюдал, как она скользит на нем, медленно и осторожно. Не жестоко, как самка-пантера.

Человек и в то же время нет. Кто бы мог подумать, что Данте Понтис может быть приручен таким маленьким существом? Тем не менее, ее нежное прикосновение опалило его своей человечностью, которую он считал невозможной.

Зверь внутри него был спокоен. Больше никаких поисков, он лежал умиротворенный, как будто она дополнила его какой-то частью, о пропаже которой он не знал.

Улыбнувшись ей, он обхватил ее лицо свободной рукой и повторил клятву, возвращая ее.

Пандора застонала от глубины его голоса, пока неожиданная боль не пронзила ее, когда начали расти клыки.

Пандора зашипела. Это было thirio, потребность обоих их рас, они хотели укусить друг друга и объединить свои жизненные силы, – так что если один погибнет, они оба умрут.

Как и ритуал соединения, выбор связывания их жизней был полностью за ней. Данте никогда бы не заставил ее сделать это.

И теперь он спрашивал ее.

Верный своим словам, он оставил выбор за ней, и только наблюдал ее покачивания на нем.

Пандора поцеловала его ладонь с меткой, провела ею по своей груди, и оргазм пронзил ее.

Данте не мог дышать, его собственная кульминация приближалась. Он зарычал от удовлетворения, его зубы окончательно отступили.

Это было сделано. Пути назад не было.

Они были вместе, но не были связаны.

И вместе с тем, она была его.

Он дотянулся и прикоснулся к подвеске, которую купил для нее. Обнаженная в его руках она выглядела прекрасно. Ее усталое тело все еще удерживало его в своих объятиях.

– Пандора Понтис, – выдохнул он. – Добро пожаловать в мою стаю.

С этой мыслью он снял небольшое кольцо-печатку со своего мизинца, и, прошептав заклинание, протянул ей.

Пандора рассмотрела античное произведение искусства. Оно было прекрасно, с золотой филигранью вокруг крупного сапфира, на котором было выгравировано декоративное «ДП».

– Что это?

– Возвращающий маячок, так что, где бы ты ни находилась, ты всегда можешь вернуться ко мне, просто подумав обо мне.

Она нахмурилась на его слова.

– У меня нет таких сил.

– Я знаю. Вот почему я и даю тебе кольцо. Чары работают от моих сил и это нерасторжимо.

Ее губы задрожали от его доброты. Он действительно имел в виду это, когда говорил ей, что она свободна. Проглотив комок в горле, она надела кольцо на свою левую руку. Оно идеально подошло.

– Спасибо тебе.

Он склонил голову к ней, затем притянул ее губы к своим так, что он мог подарить ей страстный поцелуй.

Яркая вспышка заполнила комнату.

Пандора отступила с криком, когда кто-то схватил ее сзади.

Двумя секундами позже, воцарился настоящий ад.