Текст книги "Любовный привет с Ямайки"
Автор книги: Шерил Вудс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)
4
Кортни повисла на Треворе, словно он был ее последней надеждой. У него были сильные руки, а сердце ровно билось в груди. Он пользовался той же туалетной водой для бритья, что и Джонатан. Это был свежий терпкий запах. Только сейчас ей стало ясно, как не хватало ей Тревора и как он был ей нужен.
– Ах, Трев, я так рада, что ты приехал!
Она смотрела в карие глаза, которые были ей так близки. Душевная боль смягчилась. Слезы, которые она сдерживала в последние дни, в присутствии друга юности потекли ручьем.
Джонатан и Тревор Мак-Найт познакомились в третьем классе. Джонатан оберегал худенького мальчика, недавно переехавшего в город, от нападок хамов, живших по соседству. Мальчики понимали друг друга. И они разрешали Кортни, которая была на год старше, бегать вместе с ними вокруг домов. Это не было свойственно мальчикам их возраста. До несчастного случая, происшедшего с родителями Кортни, они были практически неразлучны. Джонатан и Тревор продолжали дружить, но Кортни все больше и больше отдалялась от них. А теперь она была несказанно рада тому, что Тревор приехал.
– Как ты обо всем узнал?
Тревор минуту колебался.
– Вчера я позвонил в офис Джонатана. Мне надо было кое-что обсудить с ним. Мне сообщили не очень много. Почему бы нам не присесть, и ты расскажешь мне все остальное.
Глухое покашливание прервало их разговор. Хотя Кортни знала Михаэля не так давно, ей было хорошо знакомо это его выражение лица. Он был взбешен, и ему едва удавалось скрыть это.
– Извини, Михаэль. H не хотела быть невежливой. Это – Тревор Мак-Найт. Лучший друг Джонатана и мой. Трев, это – Михаэль О'Мира. Он помогает мне в поисках Джонатана.
Мужчины рассматривали друг друга с недоверием. В конце концов Михаэль протянул свою руку, которую Тревор не без колебания пожал. Тревор, казалось, был удивлен.
– Вы ищете Джонатана? Я думал… – Он замолчал и, по-видимому, чувствовал себя неловко. Он не мог заставить себя посмотреть Кортни в глаза и сказать необходимые слова.
– Я… ну… в полиции, кажется, полагают, что Джонатан покончил с собой…
Кортни энергично покачала головой:
– Трев, ты же знаешь Джонатана. Он не из тех людей, которые кончают жизнь самоубийством.
Кортни ожидала, что Тревор всей душой разделяет ее убежденность. Но дело обстояло совсем иначе.
– Дорогая, ты знаешь, что я, так же как и ты, хотел бы верить, что все обстоит именно так, как ты себе это представляешь. Но ты должна посмотреть фактам в лицо. У Джонатана возникли проблемы. По-видимому, у него не было иного выхода, кроме самоубийства.
Михаэль бросил на Тревора странный взгляд:
– Почему вы так думаете? Вы что, говорили об этом с Джонатаном?
– Нет, конечно, нет, – ответил Тревор быстро. – Но мне кажется, что это логично. Джонатан исчезает, ничего не объяснив в своей фирме. Затем он появляется здесь и кончает жизнь самоубийством. Он определенно попал в какую-то безвыходную ситуацию.
И снова Кортни почувствовала себя обманутой. Почему ей никто не верит? Ни полиция, ни Тревор. А ведь Тревор лучший друг Джонатана. Она должна убедить его в том, что еще не все потеряно, что, возможно, Джонатан еще жив.
– Дорогая, ведь есть его прощальное письмо.
– Откуда вам известно об этом письме? – резко перебил его Михаэль.
Кортни окинула обоих быстрым взглядом. Она почувствовала, что мужчины не слишком дружественно настроены друг к другу. Только этого ей еще недоставало!
– Оставь, Михаэль, – попросила она. – Я больше не хочу сейчас говорить об этом.
– Я ведь только спросил у господина, откуда он узнал о письме, – холодно повторил Михаэль.
Кортни думала, что Михаэль просто приревновал ее к Тревору, и уже хотела сказать ему об этом.
– Спокойно, Кортни. Как я уже говорил раньше, прежде чем прийти сюда, я побывал в полиции. Они мне рассказали о письме Джонатана.
Кортни посмотрела на Тревора и заметила, что он очень неспокоен. На несколько секунд его взгляд скрестился со взглядом Михаэля, и он тут же отвел его в сторону.
– Как вы смотрите, если я приготовлю нам поесть?
Кортни хотела, чтобы мужчины не относились друг к другу так враждебно. Может быть, хорошая еда сможет улучшить их настроение?
– Мне, пожалуйста, ничего не готовь, дорогая, – сказал Тревор. – У меня совершенно нет аппетита.
Михаэль встал и направился к двери. Казалось, он воспринял слова Кортни не как приглашение, а как знак, чтобы откланяться.
– Полагаю, что мне лучше уйти. Я не хотел бы мешать вашей встрече.
Кортни кивнула и спросила себя, почему уход Михаэля так на нее подействовал? Ведь теперь с ней был Тревор. Он ее защитит. Но этого было недостаточно. Ей был нужен Михаэль. Его сила, которая помогала стать сильной ей самой. Он начал играть важную роль в ее жизни, хотя ей было пока не ясно, какую именно: защитника, друга или любовника?
Она глубоко вздохнула и пообещала себе самой, что не станет зависеть от Михаэля О'Мира. Это невозможно.
– Кортни?
Голос Тревора вернул ее к действительности.
– Откуда ты его выкопала? – Тон Тревора не оставлял сомнений в том, что он думал о Михаэле. – И что ты, собственно говоря, о нем знаешь?
– Мы повстречались вчера. Он проводит здесь свой отпуск, и у него есть сын по имени Патрик. Со своей женой он как раз собирается развестись.
– И больше ты ничего о нем не знаешь? С Джонатаном происходит такое, и какой-то тип со стороны пытается тебе помочь, а ты не спрашиваешь себя, с какой стати? Поразительный случай!
Кортни раздражали его насмешливый тон и недостойные намеки.
– Тревор, я упала в обморок в ресторане. Михаэль привез меня домой, так как я была слишком слаба.
– Это было, как я понимаю, вчера вечером. Но почему он до сих пор вьется вокруг тебя?
Кортни пока еще не ощущала последствий утреннего нападения на нее. Теперь она опять начала дрожать, и ледяной холод сковал все ее существо. Она обхватила себя руками, чтобы согреться, и умоляюще посмотрела на Тревора. Открытые нападки она сейчас не могла бы выдержать. Может быть, Тревор считает нужным предостеречь ее? Но она была уверена, что Михаэль не мог иметь ничего общего с исчезновением Джонатана. Инстинкт подсказывал ей, что Михаэль заботится о ней и хочет ей помочь. Но могла ли она положиться на свой инстинкт?
– Ну ладно. Оставим это, Тревор, – попросила она.
Он кивнул.
– Но нам надо еще раз поговорить о Джонатане. Что тебе точно известно об его исчезновении?
Тревор продолжал копать в одном направлении. Он хотел знать каждую мелочь, в тысячный раз слышать одно и то же.
– Я действительно больше ничего не знаю, Тревор, – сказала она, вконец обессиленная. – Какую цель ты вообще преследуешь?
– Я хочу лишний раз убедиться, как слабы твои доводы. Ты просто хочешь верить, что Джонатан еще жив.
Кортни посмотрела на друга со слезами на глазах:
– А ты что же хочешь, чтобы Джонатан был мертв?
Теперь у Тревора на глаза навернулись слезы.
– Конечно же, нет, дорогая. – Он обнял ее. – Ведь он был мне как брат. Я люблю его так же, как и ты.
Кортни слушала его теплые слова, но что-то было не так. Если Тревор ко всему относился серьезно, то почему он так старался убедить ее в том, что Джонатана нет в живых?
5
На следующее утро Кортни сидела с альбомом для рисования и чашкой кофе на террасе. Она ждала прихода Михаэля, чтобы поехать с ним в Монтего-Бай, как они договорились. Онемевшими пальцами она рисовала суровое море, бурлившее внизу. По небу ходили черные тучи. Они очень точно отражали настроение Кортни. Когда она переносила на бумагу свои наблюдения и мысли, ей казалось, что так она лучше воспринимает реальность.
Закончив рисовать углем, Кортни перевернула лист и машинально начала новый рисунок. Один твердый штрих – и появился энергичный подбородок Михаэля. Мягкой линией она обрисовала его чувственный рот. Короткими быстрыми линиями наметила брови и смеющиеся глаза. Легкие тени придали форму носу. Затем она принялась за волосы. Она отодвинула рисунок от себя и стала критически рассматривать его. Что-то не получалось. Но она не могла сразу понять, что именно. По-видимому, все дело в волосах. Вероятно, было просто невозможно в черно-белом рисунке передать медно-красный оттенок его волос, которые на солнце отливали золотом.
– Я не думал, что ты умеешь рисовать.
Кортни едва не упала со стула, так она испугалась. Как Михаэлю удалось попасть на террасу? Она не слышала ни звука. В ее сегодняшней ситуации ей отнюдь не улыбалась мысль о том, что кто-то незаметно может проникнуть на ее участок.
Он взял у нее альбом, который она тщетно пыталась спрятать. Бросив на нее один из своих знаменитых взглядов, он стал рассматривать рисунки. Большей частью это были ландшафты и сцены, отражавшие жизнь окрестных деревень.
– Ты хорошо рисуешь, – сказал он наконец. – Ну, это ты и сама знаешь.
Кортни облегченно вздохнула. Почему ей так важна его оценка? У нее было достаточно критиков от Нью-Йорка до Парижа, которые говорили ей то же самое.
– Ты хоть раз пробовала продать свои рисунки?
– Хм. – Она не хотела сразу раскрывать перед ним все карты, поэтому не сказала, что недавно одна из ее картин, написанная маслом, была приобретена арабским торговцем картинами за целое маленькое состояние. Ее саму поразила цена, когда ей позвонил владелец галереи из Лондона.
– Ты что-нибудь смыслишь в живописи?
– Я посещал главные музеи, но я отнюдь не специалист. Во всяком случае, я вижу твою способность схватывать основное и переносить это на бумагу. Обычно в живописи удается передать все богатство красок.
– Верно. В общем-то, я пишу маслом. Эти наброски – лишь предварительная работа. Когда я разъезжаю по стране, то беру с собой свой альбом, чтобы занести в него что-то интересное.
– И сегодня ты хочешь взять его с собой?
– Нет, для этого у нас нет времени.
– Да, ты права. Но возможно…
– Что возможно?
– Возможно, мы сможем побыть пару дней вдвоем, когда закончим с делами. Мы будем вести себя как обычные туристы и при этом сумеем лучше узнать друг друга. Мы можем проехать по неизведанным рекам и посетить отдаленные деревни.
– Мне это нравится, – ответила она. Ее голос был едва слышен. Было бы здорово познакомить Михаэля с этим краем, богатство красок которого она так любила, с гордыми дружелюбными жителями и их чарующей музыкой.
Михаэль протянул ей руку и помог подняться.
– О'кей, отправляемся в путь. Посмотрим, что удастся выудить в Монтего-Бай.
Когда они шли по дому, Михаэль огляделся и спросил:
– Где твой друг?
– Наверно, Тревор еще спит. Я его сегодня не видела. Почему, собственно говоря, он тебе не нравится? Ведь ты только вчера с ним познакомился.
– Что, мои чувства были так заметны?
Кортни рассмеялась:
– Ну, скажем, я уже видела кобр, которые выглядят очень дружелюбно.
– Мне очень жаль, но в этом типе есть что-то такое, что приводит меня в бешенство.
– Знаешь, если ты не можешь упрекнуть его ни в чем конкретном, то прекрати, пожалуйста. Тревор мой друг и много для меня значит.
– Хорошо, мое сокровище. Я уважаю твое отношение к нему. Надеюсь, что он его заслужил.
Во время поездки по узкому побережью в Монтего-Бай Кортни думала об этих двух мужчинах, которые так много для нее значили. Тревор, казалось, всегда занимал в ее жизни свое место. Иногда она себя спрашивала, не влюблен ли он в нее немножко. Но сама никогда не смогла бы ответить на его чувство.
Ее все больше тянуло к Михаэлю. Его голубые глаза околдовывали ее, его легкие прикосновения пронизывали все ее существо. Он был весь соткан из противоречий. Надежный и непредсказуемый, надменный, а затем снова очаровательный.
– О чем ты думаешь? – спросила она у Михаэля, который внимательно следил за дорогой с ее крутыми поворотами.
– Я пытаюсь собрать воедино отдельные детали этого непостижимого происшествия.
– Какие детали? – фыркнула Кортни. – У нас же в руках ничего нет.
– Мы знаем, например, что Джонатан прибыл самолетом в Монтего-Бай и, вероятно, нанял автомобиль. Это, конечно, немного, но лучше, чем ничего.
– Если бы в полиции с самого начала поверили моим словам, то можно было бы действовать по горячим следам. А сегодня эти улицы уже холоднее, чем вчерашний тост.
Он сжимал ее руку, пока парковал машину у здания аэропорта.
– Говорить о том, что было бы, если бы… – бесполезное занятие.
Они побывали во всех летных компаниях. Так как они знали день прибытия Джонатана и время, когда он позвонил Кортни, то могли приблизительно вычислить час его прибытия. Но в каждом окошечке они получали один и тот же ответ. В это время по расписанию ни один самолет не приземлялся. Они нашли укромное место, где Кортни могла выплакаться.
Однако при попытке разузнать о внеплановых полетах они получили положительное сообщение от воздушной компании Ямайки.
– Конечно, в этот день наш самолет из Майями прилетел с опозданием на несколько часов, – извинялся служащий в окошечке. – Мне очень жаль, что я сразу об этом не вспомнил.
– Не могли бы мы поговорить со служащим, который встречал самолет? – спросила взволнованно Кортни.
– Я ему немедленно скажу.
Разговор со служащим не принес ничего нового. Он вспомнил пожилую пару, о которой позаботился, а на остальных пассажиров не обратил внимания.
– Что же дальше? – Голос Кортни звучал по-деловому.
– Теперь мы попытаем счастья там, где берут машины в аренду.
Контора аренды машин была расположена за пределами здания аэропорта. Перед окошечками стояли длинные очереди. Посетители ворчали, потому что первый день отпуска должны были потратить на оформление бумаг. Кортни не сомневалась, что ее и Михаэля просто линчуют, если они попытаются без очереди пробиться к окошечку, чтобы задать свои вопросы служащему.
– Я подожду в очереди, а ты позаботишься о двух чашечках кофе для нас.
Он бросил безнадежный взгляд на ожидающих.
– Ты действительно ничего не имеешь против, если я уйду?
После того как Михаэль скрылся, Кортни принялась рассматривать туристов и бизнесменов, которые ожидали тряский автобус, который должен был развезти их по местам отдыха, расположенным вдоль побережья.
Внезапно кто-то толкнул ее сзади. Она споткнулась и едва не упала на чей-то чемодан. Но мужская рука грубо схватила ее руку и уже не отпускала. Она решила, что это просто случайность, обычная среди возбужденных долгим ожиданием и толкучкой людей, и хотела обернуться и посмотреть на виновника.
– Не оборачиваться и не говорить ни слова, – произнес кто-то хриплым шепотом прямо ей в ухо, и в тот же момент она почувствовала, как что-то твердое и холодное плотно прижалось к ее ребрам. Еще никто и никогда не угрожал Кортни пистолетом, но она твердо знала, что это был пистолет. Она почувствовала, как кровь отлила от лица, и задрожала всем телом. Когда голос приказал ей идти к месту парковки, она повиновалась. Она едва могла двигаться, ноги были будто налиты свинцом.
Сердце билось очень часто. Она по-прежнему ощущала на своем теле холод металла. Пистолет, казалось, был нацелен прямо ей в сердце. Кем бы ни был этот человек, он не собирался шутить. Выстрели он, и ей не отделаться маленькой царапиной. В отчаянии она смотрела на здание аэропорта, но Михаэля нигде не было видно. «Где он там шляется? Сколько надо времени, чтобы принести две чашечки дурацкого кофе?»
Она хотела глубоко вздохнуть, но в ту же секунду пистолет плотнее прижался к ее ребрам. Ясно было одно: в этом положении она могла рассчитывать только на себя. И теперь не время рассуждать, почему всякий раз, когда что-то случается, Михаэля не оказывается рядом.
– Что вы хотите? – прошипела она, но ответа не получила.
Они пересекли почти половину стоянки, когда Кортни заметила Михаэля. Он направлялся к месту, где арендовались машины, с двумя картонными стаканчиками кофе. Когда он не увидел ее на том месте, где оставил, выражение его лица изменилось. Оно стало явно паническим. В тот же момент она была прижата пистолетом к машине. Кортни казалось, что сердце остановилось. Еще пять минут, и похитителю уже не нужно будет ее убивать. Она просто упадет замертво.
Пока она безуспешно пыталась восстановить дыхание, Михаэль терял время, расспрашивая стоявших в очереди. Один из них в конце концов махнул рукой в сторону парковки. В голове Кортни созрел план. Когда Михаэль ее заметит, надо отвлечь внимание похитителя, чтобы у Михаэля было время прийти ей на помощь. Она судорожно искала выход. Если этот человек заставит ее сесть на место рядом с водителем, то сам, конечно, не будет карабкаться через нее на свое место. Значит, либо он первый сядет в машину, либо оставит ее на мгновение одну, чтобы обойти машину с другой стороны. Похититель выбрал второй вариант.
– Влезай! – приказал он, рывком открыв дверцу, и со всей силы впихнул Кортни в машину. Он захлопнул дверцу с такой быстротой, что чуть не защемил ей ногу. Как только мужчина обогнул машину, она одновременно нажала на клаксон и, продолжая его держать, открыла другой рукой дверцу. Как она и предполагала, похититель на мгновение растерялся, не зная, бежать ли ему к водительскому месту или вернуться обратно к Кортни. Этого времени ей хватило, чтобы выскочить из машины и броситься прочь.
Услышав долгий гудок клаксона, Михаэль мгновенно оглянулся и увидел, как Кортни бежит прямо к нему между машинами. Он увидел также, что похититель поднял свой пистолет и нацелил его на Кортни.
– Ложись на землю, – крикнул ей Михаэль.
Оглянувшись, она увидела направленное на нее дуло и заметила угрожающий взгляд мужчины. У него было лицо убийцы. Кортни потеряла сознание. Когда она снова пришла в себя, то увидела склонившегося над ней Михаэля. По его лицу ручьями лил пот.
– С тобой все в порядке? – Его голос был таким же нежным, как и прикосновение. Он взял ее за плечи, приподнял и заключил в объятия.
– Дай мне прийти в себя, – сказала она насмешливо. – И снова упала в обморок.
– Да, – ответил Михаэль, и в его голосе прозвучало откровенное удовлетворение. – Ты больше не будешь мне говорить, что никогда не падаешь в обморок.
– Очевидно, я ошибалась. Мне кажется, это стало входить у меня в привычку. Что с этим человеком?
– Ему удалось убежать.
– Номер его машины известен?
– Полиция его знает.
– Ну что, наконец они мне поверили?
Михаэль отвел глаза.
– В полиции придерживаются мнения, что происшедшее не связано с исчезновением Джонатана. В последние дни в аэропорту произошло несколько подобных случаев с целью ограбления.
– Проклятье еще раз! Это не было ограблением, это была попытка похищения.
Кортни почувствовала колющую боль в голове. Она застонала и закрыла глаза. Михаэль принялся осторожно массировать ей нервный узел в области плеча. Кортни облегченно вздохнула, когда боль утихла, и опустила голову на грудь Михаэля.
– И что же теперь?
– Мы установим лица, бравших машины в аренду.
Когда они наконец оказались у нужного окошечка, Михаэль вкратце объяснил, что они хотели бы узнать.
– Сэр, здесь ожидают тысячи людей, – нетерпеливо ответил служащий. – У меня нет времени просматривать акты.
Тон Михаэля оставался дружелюбным, но взгляд стал холодным, когда он еще раз попросил служащего выполнить их просьбу. Было ясно, что Михаэль не отступит. Чтобы облегчить задачу, Михаэль протянул в окошечко двадцатидолларовую банкноту.
– Вы сказали «Адамс»? Да, у нас значится Джонатан Адамс. Он действительно брал в аренду машину в последнюю неделю. – Служащий протянул Михаэлю копию договора.
– Вам известно, что эта машина действительно выехала из аэропорта?
Служащий кивнул:
– Мы проверяем наш парк машин ежедневно. Эта машина до сих пор не была возвращена обратно.
– Дает нам это что-нибудь? – спросила Кортни. Она казалась усталой и потерявшей надежду.
– Разумеется, – подтвердил Михаэль. – Теперь у нас есть хоть что-то в руках. Мы знаем марку машины и ее номер. Мы можем ее искать. Если только ты не захочешь передать это дело полиции. Они знают, как все должно происходить.
– Ты же видел Джеффри Таунсенда. Он не показался мне суперменом.
– Верно.
Голос Михаэля звучал не слишком серьезно. Она посмотрела в его голубые глаза. Выражение его лица отнюдь не свидетельствовало о важности поисков Джонатана. Но зато его взгляд говорил о том, что она очень важна для него. Она проглотила слюну и посмотрела в сторону. Теперь не время думать об этом. Конечно же, не время.
6
По дороге от Монтего-Бай назад в Негрил Кортни пыталась расспросить Михаэля об его жизни в Штатах. Но он уклонился от рассказа. А когда она захотела узнать, почему он приехал именно на Ямайку, промолчал.
Когда он остановил машину у ее дома, то остался сидеть за рулем, крепко сжав при этом губы. Он казался явно рассерженным.
– Ты не хочешь вместе со мной зайти в дом?
Он покачал головой.
– Я вернусь обратно в отель. – К этому он еще добавил весьма неуклюжее объяснение: ему надо позаботиться о Патрике. Но Кортни была уверена, что дело вовсе не в Патрике, а в Треворе, который стоял в дверях. Он вел себя так, словно это был его дом. Ничего удивительного, что Михаэль был рассержен.
Но у нее не было ни времени, ни сил, чтобы заниматься уязвленной гордостью Михаэля. Она целиком была поглощена предстоящими поисками машины, которую взял в аренду Джонатан. Это был ее единственный шанс.
– Что ты делаешь сегодня во второй половине дня? – спросил ее Михаэль, когда она вышла из машины. Он так поставил вопрос, что ее ответ вряд ли бы ему понравился.
Но она ни в коем случае не хотела его обманывать.
– Я буду искать машину в горах, – заносчиво ответила она.
Его лицо еще больше помрачнело.
– Там, на верхних дорогах, еще опасней. Подумай сама. Тебя уже дважды пытались убить. Хочешь предоставить им еще один шанс?
– Я не поеду по дорогам. Неподалеку в конюшне стоит моя лошадь. Я буду пользоваться только проезжими тропами.
– Разрешишь мне тебя сопровождать?
– Когда ты сможешь вернуться?
– Через час. Самое большее – через два.
– Но тогда уже будет почти совсем темно, – возразила она.
– Но мы можем это сделать завтра. Во всяком случае, ты не должна ехать одна.
– Я поеду с Тревором.
Молчание, которое она услышала в ответ, отдалось болью в ушах.
– Я не думаю, что это хорошая идея.
– Почему нет? Он мой друг.
Михаэль выглядел крайне несчастным.
– Я считаю, что как можно меньше людей должно быть в курсе того, о чем мы там разузнали.
У Кортни было ощущение, что он хотел сказать гораздо больше.
– Обещай, что дождешься меня.
Кортни неохотно согласилась, зная, что не сделает этого. Как только Михаэль уедет, она тут же отправится в конюшню, чтобы оседлать свою лошадь. Окрестности в горах можно было обследовать не только с основной дороги, но и проезжая по узким пыльным улочкам маленьких деревень, расположенным на большой высоте.
Если машина Джонатана стоит где-нибудь в этой местности, возможно, она ее обнаружит. Кроме того, она хотела привести в порядок свои мысли. То сильное физическое влечение, которое она испытывала к Михаэлю, несмотря на столь краткое знакомство, будоражило и раздражало Кортни все больше и больше. Об этом она непременно должна была поразмыслить.
После того как машина Михаэля скрылась из виду, Тревор вышел Кортни навстречу.
– Ну, и чем вы оба сегодня занимались? – спросил он как бы мимоходом.
Она помедлила, вспомнив предостережение Михаэля.
– Мы были в Монтего-Бай. У меня там кое-какие дела.
– Я бы тоже мог поехать с вами.
– Я знаю. Скажи-ка, Трев, ты ничего не будешь иметь против, если я опять ненадолго оставлю тебя одного. Мне надо еще кое-что сделать.
– Я могу поехать с тобой. Возможно, я был бы тебе чем-то полезен.
– Нет, – ответила она резко. – На лице Тревора появилось удивление. И еще что-то. Гнев? Нет, не может быть. – Мне очень жаль, но некоторые вещи можно сделать только самой. Ты, надеюсь, понимаешь.
– Разумеется.
В его взгляде больше не было жестокости. Он опять был прежним, все понимающим, дружелюбным Тревором, которого она знала с детства.
– Я могу приготовить ужин? Сварю спагетти. Тебе всегда нравились мои соусы.
Она кивнула и побежала в дом, чтобы захватить бинокль, затем направилась к машине и еще раз оглянулась на Тревора.
– Если приедет Михаэль, скажи ему, пожалуйста, что я скоро вернусь. Пусть он меня подождет.
– Что я должен ему ответить, если он спросит, куда ты отправилась?
– Я поеду в конюшню. Но об этом ему говорить не надо.
Она заметила странный блеск в глазах Тревора.
– Ты скажешь ему, чтобы он подождал?
– Конечно.
Через полчаса Кортни была уже на конюшне и запрягала Джезебель, свою старую кобылу. Она купила лошадь вскоре после того, как обосновалась на Ямайке. При покупке она поддалась уговорам, но, в общем-то, не смогла устоять перед прекрасными глазами и именем лошади. Лошадь в стойле фыркала и била копытом, но как только Кортни села в седло, животное успокоилось и послушно выполняло команды всадницы.
Вначале Кортни ехала по ухабистым улицам на север. Затем свернула на тропинку, которая была покрыта красным песчаником и вела мимо заброшенных хижин. Кортни продвигалась вперед очень медленно, так как должна была соблюдать крайнюю осторожность в этой скалистой местности. Ее плечи горели в лучах заходящего солнца. По телу тонкими ручейками струился пот. Тропинка становилась все уже и отвеснее. Каждые сто метров Кортни придерживала лошадь и обследовала местность вокруг. Она видела играющих детей около нищих хижин ямайцев, стариков на ослах и несколько проржавевших насквозь машин, которые тем не менее продолжали ездить. Но белой маленькой машины не было нигде.
Наконец она добралась до заброшенной плантации. Главное строение еще стояло, хотя все окна были выбиты, а водопровод полностью разрушен. Она привязала Джезебель в тени дерева, а сама присела на каменную ограду. Она смотрела вниз на долины и любовалась изумительным по красоте зрелищем: заходом солнца над Карибами.
В этой идиллической обстановке Кортни на мгновение представила себе, что в мире все благополучно, Джонатан спокойно сидит дома, и она никогда не встречалась с Михаэлем О'Мира.
Джезебель тихонько заржала и вернула Кортни к действительности. Кобыла била копытом – верный признак того, что она хочет помчаться вскачь. Езда в горах шагом была не для Джезебель.
– Тогда вперед! – воскликнула Кортни, вскочив в седло и отпустив поводья, чтобы промчаться галопом по широкому полю, которое расстилалось перед ними. Ветер обдувал разгоряченное лицо девушки.
Внезапно из зарослей раздался резкий звук, а вслед за ним вспыхнуло пламя. Затем звук повторился. Сердце Кортни сильно забилось, когда она поняла, что кто-то в нее стреляет. Надо было действовать. Инстинктивно она потянула поводья влево, чтобы как можно скорее выбраться за линию огня. Но прежде чем она сумела изменить направление движения, пуля просвистела в сантиметре от ее ноги. Лошадь испугалась. Кортни тщетно пыталась справиться с ней. Та взвилась на дыбы и понеслась через поле к узкой тропинке, ведущей к дому.
По крайней мере, она вышла из-под обстрела, избежала смертельной опасности. Теперь Кортни стоило огромных усилий удержаться на лошади. Одной рукой она вцепилась в поводья, на которые лошадь совершенно не реагировала. Другая рука судорожно ухватилась за гриву. Кортни была хорошей наездницей, но даже самый искусный всадник вряд ли смог бы сейчас справиться с обезумевшей от страха Джезебель. Лошадь с топотом неслась по скалистой тропе, окаймленной толстыми стволами деревьев и густыми зарослями. Свисающие вниз ветки царапали лицо Кортни и ее обнаженные плечи. Кобыла в панике неслась вперед, ощущая на себе наездницу. Кортни и думать забыла о выстрелах. Теперь она боялась упасть с лошади и сломать себе шею. Мысль о том, что она может невредимой добраться до конюшни, просто не приходила ей в голову.
Кортни снова и снова натягивала поводья и кричала лошади, чтобы та остановилась. Но тщетно. Последнее, что она увидела, был низко свисающий толстый сук.
– О нет! – воскликнула она и вжалась в седло. Толстый сук ударил ее в лоб. Она еще успела услышать треск ломающегося дерева. Потом наступила полная тишина…
Когда Кортни очнулась, она лежала на голой земле не в силах пошевелиться. Спиной она ощущала острый твердый камень. В голове шумело и стучало, а перед глазами плясали звездочки. Она медленно подняла руку, чтобы стереть со лба пот, но это оказалась кровь.
Она пыталась оставаться спокойной, но чувствовала себя так, словно попала под паровой каток. Главное, что она была еще жива. Она попробовала пошевелиться, и ей это удалось. Прежде всего надо сесть. Если бы под спиной не оказалось этого острого камня, она, возможно, пролежала бы так всю ночь. Кортни села, и мир вокруг нее начал оживать. И вдруг она услышала шум. Что это было? Несколько минут стояла тишина, а затем вновь послышалось шуршание листьев и треск сучьев. Что же делать?
Она ощупала землю рядом с собой, наткнулась на тот самый злополучный камень и крепко сжала его.
– Кортни? – Голос был очень тихий.
Она с облегчением прислонилась к стволу дерева.
– Я здесь, Михаэль. – Остатки энергии, которые еще сохранились в ней, покинули ее теперь, когда она знала, что он рядом.
– Ничего не говори, – предостерегла она, как только он открыл рот. Она безусловно заслужила нагоняй, но только не сейчас.
Он глубоко вздохнул, и она подумала, что он все-таки начнет читать ей нотации, но он только спросил, что произошло.
Она быстро прикинула, о чем расскажет, а о чем лучше умолчать.
– Я упала с лошади.
– А дальше?
– Ничего. Я недолго была без сознания, но не думаю, что я что-нибудь сломала. – Ее голос звучал виновато, и она избегала взгляда его голубых глаз.
Он встал на колени возле Кортни и нежно погладил ее по лицу. Мягко провел рукой по кровоточащей шишке на лбу, но ничего не сказал. Он только смотрел на нее. Это было слишком для Кортни.
– Будь все проклято.
– Ведь случилось что-то еще? – спросил он как бы между прочим.
– Ты сам все знаешь.
– Скажем, я подумал, что должна быть причина, по которой ты упала с лошади.
– Лошадь понесла.
– А почему?
Михаэль побледнел, когда Кортни рассказала ему всю историю. Он так крепко сжал ее руку, что Кортни стало больно.
– Ты делаешь мне больно.
– Извини, мое сокровище. Как ты себя чувствуешь?
– Если не считать шрамов, нормально. Хотя завтра у меня будет синяк под глазом.
– Он уже есть. И с ним ты стала похожа на панду. Нет, скорее на пирата.
– Хорошо, что тебе это нравится.
– Мне это совсем, совсем не нравится, – загремел он. – Ты в опасности. Но если ты меня не слушаешься, я не могу тебя защитить.
Кортни приложила дрожащий пальчик к его губам.
– Я не хочу, чтобы ты меня охранял. Я хочу, чтобы ты меня любил. Ты мне нужен, Михаэль О'Мира.
Михаэль посмотрел на Кортни, и его взгляд выразил удивление, быстро сменившееся радостью. Уже стемнело, но он сумел разглядеть в ее глазах абсолютную серьезность. Он тихонько вздохнул и притянул ее к себе.
