Текст книги "Очарованная"

Автор книги: Шеннон Дрейк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Извини, но почему? – спросила Элли.

Камилла смущенно посмотрела на Кэт. Ей явно было неловко, и Элли почувствовала, что у женщины есть тайна, которую они не раскроют ей – ни сейчас, ни в будущем.

– Мы живем в эпоху империи, – весело напомнила Кэт.

– Но мир и теперь остается опасным, – просто сказала Камилла.

– Объясните же, о чем вы говорите! – взмолилась Элли.

– Разве ты не хочешь… ну, всего, что обычно хочет иметь молодая женщина? – тихо поинтересовалась Кэт.

– Дома, мужа… детей? – договорила Камилла.

Элли помолчала, а потом осторожно ответила:

– Это может показаться странным, но, как я уже говорила, я училась у удивительных женщин. Конечно, любовь очень важна. И уважать себя тоже необходимо. Но я чувствую… что в состоянии… сама создать что-то важное. Что касается остального, я хочу того, что есть у вас. Я хочу любить так, как любите вы. И хочу иметь мужа, который бы смотрел на меня так, как Брайан смотрит на тебя, Камилла, Хантер – на тебя, Кэт, а Джеймс – на Мэгги.

Обе женщины молчали.

Потом Мэгги возразила:

– Но ведь, знаешь, так было не всегда. Мы влюбились не сразу.

– Ты обязательно влюбишься в Марка, – заверила Элли Кэт. – Когда-то я была глупой: Хантер стоял передо мной, а я его не видела. Меня ослепил своим блеском человек, который, как я потом поняла, горько разочаровал бы меня уже через неделю. Любовь не всегда просто… возникает. Иногда она начинается медленно… со слова, с осознания… с желания, которое пробуждается внутри тебя.

Элли молчала. Она чувствовала желание, о котором говорила Кэт. И чувствовала его… к разбойнику.

Но она ни за что не влюбится в преступника!

– Ты познакомься с Марком, – стала умолять ее Камилла.

– Конечно, я это сделаю, – пообещала Элли, чувствуя на пальце тяжесть обручального кольца. – Но я думаю, что должна сказать о моих собственных планах Брайану, Джеймсу и Хантеру.

– Нет! – запротестовала Кэт.

– Пожалуйста, не говори пока! – взмолилась Мэгги.

– Не делай ничего, не поговорив с Марком, – сказала Камилла. – Я прошу тебя дать ему шанс. Пожалуйста, подожди. Ладно?

– Как вы желаете, – пробормотала Элли. Ей это не нравилось, но, по крайней мере, она открыла душу Камилле и Кэт. А поскольку она прекрасно знала их обеих, то была уверена, что Мэгги тоже скоро будет знать все, что она сказала.

Поэтому она познакомится с Марком Ферроу, будущим графом Уорреном. Но она не собирается отказываться от своей мечты.

Марк услышал, что его отец тихо застонал, как только поднялся по ступеням на крыльцо музея.

В следующий момент он понял, в чем дело: сразу за входной дверью стоял, дожидаясь их, Йен Дуглас.

– Прямо сейчас? – почти прорычал Джозеф.

Детектив покраснел, затем, понизив голос, сказал:

– Простите меня, лорд Уоррен. Если бы дело не было настолько важным… Но наш шеф был у премьер-министра, и он считает, что мы немедленно должны поговорить с Элеонорой Брендон и ее экономкой.

– Этими убийствами занимается множество людей, в том числе шерифы, полиция Лондона и полиция лондонского Сити, – напомнил ему Джозеф.

Йен неловко переступил с ноги на ногу, огляделся вокруг и лишь затем сказал:

– Извините, лорд Ферроу. Очевидно, королева считает, что к этому делу надо подключить еще один ум, такой как…

– Такой, как у моего сына. А мой сын пришел сюда познакомиться со своей невестой, с которой неделю назад не смог познакомиться на вечере в честь его помолвки.

– Отец, – вмешался Марк. – По-моему, до знакомства мы собирались посмотреть выставку и съесть ланч. Правда, я должен пойти по вызову Йена, но уверен, что успею вовремя вернуться.

Лорд Ферроу хмуро посмотрел на Йена:

– Он просто обязан вернуться к десерту и кофе.

– Да, милорд, – ответил Йен и проглотил комок в горле. – Я привел лошадей. Они ждут нас.

– Отец, я непременновернусь, – повторил Марк, затем повернулся и вышел на улицу вместе с Йеном.

У входа друзей ждали лошади, принадлежавшие полиции, и полицейский, державший поводья. Йен сделал правильный выбор: во многих местах колесный транспорт не мог проехать по улицам из-за скопления карет и застрявших автомобилей. А верхом Марк и Йен быстро добрались до особняка, в котором был убит Жиль Брендон.

С того дня прошло немало времени, но перед домом по-прежнему стояли полицейские.

Парадную дверь дома открыла экономка – худая, как скелет, женщина с большими карими глазами и лицом похожим на обтянутый кожей череп.

– Хетти Симмонс, – представил ее Йен, дружелюбно улыбнулся и подал экономке руку.

Она, вероятно, не привыкла к такому вежливому обращению, потому что несколько секунд смотрела на Йена и лишь затем догадалась принять его приветствие. Детектив собрался представить своего друга, но тот покачал головой, тоже подал экономке руку и представился сам:

– Мисс Симмонс, меня зовут Марк.

– Миссис Брендон ждет вас в гостиной, – объявила Хетти.

– Нет ли у вас, случайно, чая? – спросил Марк.

Йен слегка нахмурился, потом понял намерение друга и предложил:

– Я посижу с миссис Брендон, а ты не поможешь ли Хетти приготовить чай?

– С удовольствием помогу, – ответил Марк.

– Я экономка в этом доме и должна заварить чай сама, – возразила Хетти.

– Когда-то я помогал своей маме заваривать чай, и это мне нравилось, – сказал Марк, – а у вас были ужасные день и ночь. Пожалуйста, позвольте мне помочь вам.

Экономка ничего не ответила и не проявила никаких чувств – просто повернулась и пошла на кухню. Марк посмотрел на Йена, пожал плечами и последовал за ней, а детектив направился в другую сторону.

На кухне Хетти поставила на огонь тяжелый чайник. Марк увидел, где стоит поднос, переставил его на стол и лишь потом сел. Хетти опустила руку в хлебницу. Марк решил, что экономка ищет что-нибудь, что можно подать к чаю, – лепешки или сдобные булочки. И она, и Элеонора Брендон, судя по их внешности, принадлежали к тем женщинам, которые могут забыть поесть, если им не напомнить.

– Хетти – можно мне называть вас так?

– Так меня называют все, – сурово ответила экономка.

– Хетти, мне жаль, что приходится снова заводить разговор обо всем этом. Но вы ведь знаете, что мы должны поговорить.

Она поджала губы и мрачно кивнула.

– Я уже рассказала то, что знаю, другим офицерам полиции.

– Я не совсем офицер полиции, Хетти. Я хочу услышать все, что вы можете сказать, и решить, все ли мы сделали, чтобы раскрыть эти ужасные преступления.

Она наклонила голову набок и пожала плечами.

– Когда вы утром вернулись сюда, дом был заперт?

– Да. И ворота, и сам дом, – подтвердила Хетти.

– Ваши булочки выглядят чудесно. Я могу попробовать одну? – спросил Марк.

Хотя экономка и была тощей, как умирающая с голоду кобыла, она явно гордилась своим умением печь сладости.

– К сожалению, этим булочкам уже два дня, сэр. Я бы хотела иметь что-нибудь свежее, чтобы угостить вас, – сказала она, подавая ему булочку на подносе.

– Я уверен, что ваши булочки двухдневной давности гораздо вкусней многих свежих, – заверил ее Марк и откусил немного. – И я прав. Великолепный вкус! – похвалил он угощение.

– Спасибо, – поблагодарила экономка и покраснела.

– Итак, Хетти, вы вернулись сюда после ночи, которую провели в другом месте, – кстати, где именно?

– У подруги, ее зовут Мод. Она служит экономкой у семьи Перри, дальше по улице, у нее там своя маленькая комната с отдельным входом.

Марк кивнул и решил, что пошлет кого-нибудь поговорить с Мод и семьей Перри – просто для того, чтобы проверить слова Хетти.

– Значит, вы вернулись домой и начали работать на кухне.

– Да. Я не слышала мистера Брендона. Я знала, что скоро он позовет меня, чтобы я принесла ему чай. Но я стараюсь никогда не беспокоить его первая.

– Понимаю.

Хетти посмотрела на него, а он сделал вид, что наслаждается ее булочкой.

– Скажите, Хетти, во сколько часов вы поднялись в кабинет мистера Брендона?

– Я думаю, было около девяти.

– Была ли дверь кабинета закрыта?

– Да, как всегда. – Хетти немного помолчала, глядя на Марка, потом решилась и стала рассказывать: – Сначала я не хотела стучать в дверь и ушла. Но потом… – Она снова замолчала, на ее лице появились морщины. – Я вернулась и постучала. А он не ответил. Я постучала сильней, потом еще и еще раз. Но он и тогда не ответил. Я спустилась вниз за своими ключами.

– Вы говорите, что спустились за ключами. А где они обычно хранятся?

Хетти показала где. Кольцо с ключами от дома висело на крюке для одежды около задней двери.

– Итак, вы взяли ключи и поднялись наверх.

– Да. Потом я постучала снова и позвала его по имени. После этого я открыла дверь. – На ее лице отразился ужас, который она почувствовала тогда. – Там было столько крови… – слабым голосом произнесла Хетти.

– Вы знали, что он умер?

– Ох, да!

– Вы дотрагивались до него?

Она покачала головой:

– Нет, мне не надо было трогать его. – Она посмотрела на Марка. – Вам тоже не надо было бы трогать, вы бы тоже поняли. Я ничем не могла спасти его. Это было… очевидно.

– И тогда?

Она с трудом проглотила ком в горле:

– Я убежала. И бежала всю дорогу до полицейского участка. Один из полицейских пришел со мной сюда… но я не поднялась наверх. Нет. Я… не могла вернуться наверх. Я… я не могла остаться в доме.

– Что же вы сделали?

– Вернулась к Мод.

– Полицейский проводил вас туда?

Она рассеянно кивнула, потом посмотрела на Марка:

– Я вернулась сюда утром только ради миссис Брендон. Я ей нужна. Она хорошая, добрая женщина. – Хетти на секунду замолчала, но потом заговорила так, словно ее прорвало: – Она по-настоящему прекрасный человек. – Хетти перекрестилась. – Бог свидетель: ни один человек не заслужил того, что досталось мистеру Брендону. Но… она тоже не заслужила то, что ей приходилось терпеть от него.

– Они не ладили друг с другом?

– Я не могу сказать, что они не ладили, – фыркнула Хетти. – Они не дрались. Он орал, она молчала. Он приказывал, она делала, как он велит. Вот как они жили. – Хетти улыбнулась. – Знаете, ведь это был ее дом. Он смог стать писателем благодаря ее деньгам. А миссис Брендон – она ведь еще не совсем старая. Но она выглядит старой. Он высосал из нее все соки своими поучениями и бешеными криками. Он убедил ее, что он – самое лучшее, что есть на свете после Господа Бога, и что для нее огромная честь быть рядом с таким человеком, как он.

Хетти явно не любила Жиля Брендона. Но было похоже, что, хотя деньги и принадлежали жене Брендона, распоряжался ими он один. Посмотрев на Хетти, Марк теперь был уверен, что экономка не поднимала нож на своего хозяина. И все же… при всей ее худобе чувствовалось, что она крепка как сталь. Марк не подозревал ее всерьез, но исключить из числа подозреваемых тоже не мог.

– Хетти… Когда вы днем уходите из дома за покупками или по делам, берете вы свои ключи с собой? – спросил он.

– Да – кроме тех случаев, когда ухожу из дома по поручению миссис Брендон. Когда она дома, мне не нужно таскать с собой эту тяжелую связку: миссис Брендон может впустить меня.

– Кто еще приходит сюда, кроме вас и миссис Брендон?

– Вы шутите, сэр?

– Нет, Хетти. Я говорю серьезно.

– Не знаю, с кого начать, – заговорила экономка. – Сюда ходит много разных людей. Мистер Брендон иногда устраивал здесь собрания. Он ведь не только писал статьи против монархии. Он был членом группы, которая собиралась свергнуть королевскую власть.

– А как вы относились к этому, Хетти? – спросил Марк.

Экономка развела руками. Ее взгляд был почти веселым, но в нем была и огромная усталость от жизни.

– А какое мне дело? Таким, как я, все равно, как пойдут дела в стране. Женщина вроде меня… в общем, прежний у меня хозяин или новый, я все равно буду работать. Я выживу. Мне не важно, кто у нас первый: я-то всегда буду среди последних.

Марк не знал, что ответить на это.

– Вы прекрасная экономка, Хетти. А это большой талант, – заявил он.

Она опустила глаза и неловко поблагодарила:

– Спасибо. – Потом пожала плечами и добавила: – Миссис Брендон… В общем, я буду здесь ради нее.

– Это очень благородно с вашей стороны, Хетти, – сказал Марк и крепко пожал ей обе руки. – И помните то, что я вам сказал: вы очень талантливая женщина.

Она улыбнулась, и как раз в этот момент закипела вода в чайнике.

Музей был полон людей. Только что открылась новая выставка, и Камилла, которая часто помогала на таких мероприятиях, решила, что в этот день здесь будут не только избранные, но и обычная публика. Она надеялась, что и обычные посетители, точнее, те из них, кто достаточно богат, сделают пожертвования. Но была и другая причина: она хотела смешать в толпе людей разных сословий потому, что верила в человеческую доброту. Пусть те, кто имеет привилегии, посмотрят, что их вклады могут сделать для тех, кому меньше повезло в жизни.

– Чайная комната ниже по лестнице, – сообщила Камилла, когда они вошли. – Мы немного погуляем по выставке, а примерно через час съедим ланч.

– Прекрасно, – согласилась Элли. – Мне не терпится увидеть выставку.

Она солгала. Это далось ей с огромным трудом, но выбора у нее не было.

– Смотри, вон там Мэгги и Джеймс разговаривают с лордом Ферроу! – воскликнула Камилла. – Но я не вижу рядом с ним Марка. Как странно! Может быть, он уже в выставочных залах. – И она пошла к трем собеседникам.

– Идем к ним, Элли! – тихо сказала Кэт и направилась вслед за Камиллой.

Но Элли не решалась идти. Даже издали она расслышала слова лорда Ферроу:

– Ему пришлось выйти на время, и я боюсь, что он опоздает. Но он обязательно придет.

Услышав это, Элли рассердилась. Значит, великолепный Марк Ферроу все еще не может найти время, чтобы познакомиться с собственной невестой!

Элли решила, что пока не будет думать об этом. Ей нужно использовать его опоздание и с пользой для себя употребить это время.

Девушка посмотрела на своих опекунов и убедилась, что они по-прежнему глубоко погружены в беседу с лордом Ферроу. Тогда она осторожно пробралась вдоль стены обратно к двери и мгновенно оказалась за порогом, а затем спустилась по ступеням на улицу. Она не бежала: это привлекло бы к ней внимание, но шла быстрым шагом.

К счастью, она много раз бывала в музее и хорошо знала окружавшие его улицы.

Элли подумала, что, по сути дела, должна благодарить Марка Ферроу за его явное равнодушие к ней. Если бы он был в музее, ей не удалось бы так легко убежать.

Девушка задумалась и на мгновение остановилась. Она должна была признать, что Марк Ферроу – превосходный оратор. Его голос был мощным, в нем чувствовались спокойствие и убежденность.

Марк говорил умно, и его слова шли от сердца. И держался он так, что сумел привлечь к себе внимание толпы.

Может быть, он действительно достойный человек, а не сын-бездельник богатого лорда.

Элли так глубоко погрузилась в свои мысли, что ни разу не оглянулась назад. Ей даже не пришло на ум, что кто-то может выслеживать ее.

Завернув за угол, Элли увидела почтовое отделение. Она накинула на голову капюшон своего плаща, вошла внутрь и встала в очередь. Через какое-то время девушка наконец оказалась перед окошком, отдала почтовому служащему сложенное в несколько раз письмо, которое вынула из кармана, заплатила за его отправку и спросила, есть ли письма для Оливии Коттедж. Служащий подал ей конверт. Элли поблагодарила его и торопливо ушла.

Увидев пустую нишу перед дверью, на которой висело объявление, что скоро здесь откроется магазин «Мадам Ледево. Изящные французские выкройки», она остановилась, разорвала конверт и с благоговением посмотрела на банковский чек, лежавший внутри. Сумма была далеко не крупная, но Элли была в восторге. Газета напечатала две работы А. Анонимуса. И заплатила за это. На минуту девушка позволила себе насладиться чувством победы.

А потом она вдруг вздрогнула от испуга и взглянула на свои часики-кулон. Сердце словно оборвалось у нее в груди. Она отсутствовала на выставке дольше, чем рассчитывала. Девушка поспешила обратно в музей. И снова она ни разу не догадалась оглянуться назад.

Глава 7

После чая Йен и Марк поменялись местами.

В это утро Элеонора Брендон, судя по всему, была в здравом уме. Но казалось, что вся жизненная сила и все чувства вытекли из нее. Она почти ничего не ела и лишь сделала маленький глоток чая.

– Элеонора, – ласково заговорил Марк, – не могли бы вы сказать нам что-нибудь, что могло бы нам как-то помочь в расследовании?

Его слова доходили до нее словно издалека. Элеонора с трудом сосредоточила внимание на своем собеседнике и улыбнулась, но улыбка была мрачная.

– Я уже много раз повторяла свой рассказ.

Марк пожал плечами:

– Я умею хорошо слушать. Это необходимо, чтобы сложить вместе куски головоломки.

– Понимаю, – ответила вдова, недоверчиво изучая его взглядом.

Вдруг она улыбнулась:

– Меня спрашивали, ладила ли я с мужем. Можете вы поверить в такое?

– Я боюсь, что многие супруги умерли той смертью, которая им выпала, из-за того, что любовь и ненависть тесно связаны.

– Вы думаете, я могла бы это сделать?

– Нет, – ответил Марк.

– Я вас понимаю. Тогда не хотите ли вы спросить меня, были ли у Жиля враги? Разумеется, были. Богатые и могущественные враги, которых защищала королевская власть.

– Элеонора, у вас нет оснований предполагать такое, – спокойно сказал Марк.

Вдова рассмеялась сухим, хриплым смехом:

– Думаю ли я, что Виктория сама спрыгнула с трона и перерезала горло моему мужу? Нет. Думаю ли я, что она хотела его смерти? Да. Конечно, королевская семья хотела, чтобы он умер. И разве все в этой семье такие уж благородные и благочестивые люди? Нет. – Вдруг она наклонилась вперед. – Вы молоды и, может быть, плохо помните убийства, которые совершил потрошитель. Тогда ходили слухи, что принц Альберт имеет какое-то отношение к ним. Будто бы это был хитрый план, придуманный, чтобы не дать народу узнать, что принц женат на женщине из народа и притом католичке.Как можно было выручить принца из такой ситуации? Убить эту несчастную женщину и еще несколько проституток, чтобы все выглядело делом рук сумасшедшего. Какая умная мысль!

– Элеонора, все знают эту историю, но она неправдоподобна. Женщина с которой, как предполагают, принц был в связи, действительно была католичкой. Но она не была проституткой. Она работала в швейной мастерской.

Элеонора нетерпеливо взмахнула рукой:

– Все они начинают с приличной работы в Ист-Энде. А потом становятся проститутками. Превращаются в отвратительных грязных старух, которых ничто не интересует, кроме джина.

– Но потрошитель убивал старых проституток, а не работниц низкого происхождения.

– Мери Келли не была старой. Она была молодой и, как говорили, еще красивой.

– И несомненно, была проституткой.

– Я думаю, полиция тогда знала, кто был убийцей, – твердо заявила Элеонора. – И точно так же полицейские знают, кто совершает нынешние убийства.

– Элеонора!

– Вы не убедите меня, что мой муж убит не королевской властью.

Марк откинулся на спинку стула и с грустью подумал, что эта женщина, как только у нее хватит сил выходить из дома, разнесет повсюду свои обвинения. Он твердо верил, что каждый человек имеет право на собственное мнение, но…

– Элеонора, вы не учитываете того факта, что смерть вашего мужа сделала его мучеником для его единомышленников? – сказал он и тихо добавил: – Вы ведь знаете, что полиция должна проверить все возможности, даже… – Он не договорил и взглянул на вдову.

Элеонора изумленно посмотрела на него.

– Я под подозрением? – спросила она. – Но… меня же здесь не было!

– Полиция опросила вашу сестру. Все алиби необходимо проверять.

Выражение ее лица стало жестким.

– Мы с сестрой не ладим, но я знаю, что она не будет лгать. Я была с ней.

– Да, она подтвердила, что вы были в ее доме.

– Она не была этому рада. И я никогда бы не пошла к ней, если бы…

– Если бы ваш муж не захотел, чтобы вы ушли из дома.

Элеонора покраснела, вскинула голову и заявила:

– Вам не понять такого гениального человека, как мой муж!

– Элеонора, мне тяжело говорить плохое о человеке, которого вы потеряли так недавно. Но вместе с гениальностью в нем была и жестокость. И я думаю, что вы это знаете.

Вдова отвернулась. Марк был уверен, что она покраснела.

– Элеонора, где вы храните свои ключи от этого дома? – поинтересовался он.

Она нахмурилась:

– Где я… Иногда они лежат в моей сумочке, а иногда на туалетном столике в моей спальне.

– Спальня у вас общая с мужем? – спокойно спросил Марк.

Ее лицо снова порозовело.

– У меня была своя спальня, у него своя. Так бывает во многих семьях. Жиль часто работал до поздней ночи. Ему была нужна возможность ходить по дому, не беспокоя меня.

– Значит, бывали моменты, когда любой человек, находившийся в доме, мог иметь доступ к вашим ключам?

Она пожала плечами.

– Как я понимаю, ваш муж часто принимал в этом доме группу людей, готовивших свержение монархии?

– Да.

– А часто ли вы принимали у себя людей, фанатично верных королеве?

– Никогда!

– Так вот, Элеонора, – спокойно сказал Марк. – Очень похоже, что ключ от этого дома украли и сделали с него копию. И вполне вероятно, что кто-то сделал это, когда находился в доме. Поскольку сторонники королевы у вас никогда не бывают… – Он замолчал и взглянул вдове в глаза. Выражение его лица стало жестким. – И клянусь вам: мы обязательнонайдем убийцу вашего мужа, – договорил он.

Элли боялась, что дышит слишком тяжело. Сердце тоже могло ее выдать: оно билось слишком сильно. Но охранник музея дружески улыбнулся ей, как знакомой, и девушка легко проскользнула внутрь вместе с группой мальчиков в школьной форме.

Теперь она стояла позади этой группы, старалась отдышаться и слушала учителя, который читал мальчикам лекцию о древних погребальных обрядах. Вдруг кто-то дотронулся до ее плеча, и Элли едва не подскочила на месте от испуга. Повернувшись, она увидела за своей спиной сэра Эндрю Херрингтона.

– Вот вы где, мисс Грейсон! Я слышал, что вы здесь. И я искал вас, но никак не мог найти и уже почти потерял надежду, что смогу хотя бы поздороваться с вами до того, как наконец прибудет ваш странствующий жених. – Сэр Эндрю сделал шаг вперед и оказался бок о бок с Элли. – Где вы были? Мне нужно было бы добавить слова «всю мою жизнь», но они звучат слишком грустно и патетически.

– Но мы ведь встречались раньше! – улыбнулась девушка.

– Да. Но вы были слишком молоды. И к тому же какой мужчина осмелился бы спорить с таким количеством строгих опекунов? Не только я, многие другие мужчины тоже думали, что теперь настало время нежно, но настойчиво ухаживать за вами. Кто же знал, что вас введут в светское общество и обручат в один и тот же день?

Элли снова улыбнулась, она знала, что этот человек умеет льстить. Но он был хорош собой и обаятелен, и ей было приятно его внимание.

– Сэр Херрингтон, я уверена, что у многих молодых женщин кружится голова, если вы хотя бы стоите рядом с ними.

Он засмеялся и пожал плечами.

– Ну, может быть, не просто оттого, что я стою рядом. Но хватит об этом. Вы уже видели новую мумию? С нее сняли все повязки. Пойдемте, я покажу ее вам.

– Разве не пора уже идти в чайную комнату? – спросила девушка и бросила взгляд на свои часы-подвеску.

– У нас еще есть одна минута, – сказал сэр Эндрю и, держа свою ладонь на локте девушки, увел ее в соседнюю комнату.

Элли сразу же заметила в этой комнате Тана Грира. Журналист стоял прислонившись к стене, в своей обычной позе, с раскрытой записной книжкой в руке. Было похоже, что его интересует не выставка, а люди, которые пришли ее смотреть. Когда Элли появилась в комнате, Грир выпрямился. Он не мог не заметить, что она вошла вместе с Эндрю, но не счел вполне допустимым нарушить их покой. Интересно, о чем он намерен написать? – подумала Элли, когда увидела, что журналист направляется к ним.

– Мисс Грейсон!

Они остановились. Грир подошел и протянул руку.

– Добрый день! Мне жаль, что я прерываю ваш разговор, но ваша помолвка достойна упоминания в разделе новостей.

– Почему моя помолвка – такая важная новость? – спросила девушка.

Улыбка Грира стала шире.

– Вам, разумеется, известно, что Марк Ферроу считается…

– Лучшим в королевстве призом для невест после принцев из королевской семьи, – сухо закончил Эндрю.

Элли нахмурилась. Тан Грир пожал плечами, словно хотел сказать, что сам он выразил бы это иными словами, но имел в виду именно это.

– Я не вполне понимаю, что вы хотите мне сказать, мистер Грир, – пробормотала девушка.

– Мне бы хотелось, если вы не против, задать вам один вопрос. Как вы думаете, почему из всех женщин Британии – и даже всего мира – именно вы были удостоены такой чести? Нет сомнения, что на свадьбе вы будете невероятно прекрасной невестой, но… у вас нет титула. И к тому же вы сирота.

Элли смотрела на журналиста. Она отлично понимала, что он может исказить любое ее слово, и видела, что ему ужасно нравится допрашивать ее.

– Граф Карлайл – мой официальный опекун. Я уверена, что причина этой помолвки – его дружба с лордом Ферроу.

– И все же…

Грир настойчиво старался выяснить у нее что-то, искал какой-то тайный смысл помолвки. Но если такой смысл и существовал, Элли не знала об этом ровно ничего.

– Боюсь, что это единственный ответ, который я могу вам дать. Возможно, вам следует задать этот вопрос лорду Стирлингу или лорду Ферроу. А может быть, самому Марку Ферроу.

– Должен, но Марк Ферроу еще не может ответить.

– Тогда вам придется подождать.

– Послушайте, Грир! – вмешался Эндрю Херрингтон. – Одно дело задать мисс Грейсон вопрос, и совсем другое – мучить ее вопросами.

– Прошу меня извинить, – быстро сказал Тан Грир.

– Я сообщила бы вам больше, если бы могла, – заверила его Элли.

К счастью, именно в этот момент к ним подошел лорд Лайонел Витбург и спас ее.

– Вот вы где, Элли! Леди Камилла только что искала вас.

– Я как раз иду в чайную комнату, – пояснила Элли.

Тан Грир почтительно кивнул лорду Витбургу и произнес:

– Здравствуйте, ваша милость!

Витбург кивнул в ответ, но не заинтересовался журналистом.

– Писатели! – проворчал он. – Скоро они всем нам отравят жизнь!

Элли была не вполне согласна с пожилым аристократом, но позволила ему увести ее от собеседников. Вдвоем они спустились по широким мраморным ступеням на нижний этаж – в чайную комнату, которая была полна народу. Здесь были и покровители музея, и обычные посетители.

– Леди Камилла сидит за столом для почетных гостей. Там же и ваше место – рядом с ней, – уточнил лорд Витбург.

Элли поблагодарила его и быстро пошла по комнате к указанному им месту, чувствуя на себе всеобщие внимательные, изучающие взгляды. Многие девушки, которые в этом году впервые появились в высшем свете, пристально рассматривали Элли. То же самое делали их матери и опекуны. Только теперь Элли поняла, что Марк Ферроу действительно считался самым лучшим великосветским женихом.

Но виновник торжества все еще отсутствовал.

Элли села рядом с Камиллой и заметила, что стул справа от нее пустует. Брайан сидел не рядом с Камиллой, а немного дальше, рядом с леди Ньюбург, которая была, вероятно, самой щедрой после Стирлингов покровительницей музея.

– Извините за опоздание, – произнесла Элли.

Камилла крепко пожала ей руку и заверила:

– Не волнуйся, все в полном порядке: многие гости еще не спустились вниз.

Соседом Камиллы с другой стороны оказался лорд Ферроу. Он наклонился в сторону Элли и произнес:

– Я совершенно уверен, что мой сын будет здесь с минуты на минуту.

Но Марк Ферроу все не появлялся. Подали салат из огурцов. Брайан, глава семьи, дружба которой с музеем имела долгую историю, встал со своего места и сказал приветственную речь. Он был прекрасным оратором, и, когда он закончил, раздались смех и аплодисменты.

Затем встал и начал говорить начальник отдела древностей, серьезный мужчина маленького роста. Это был очень милый, но совершенно лишенный красноречия человек, и Элли, вместо того чтобы слушать его речь, погрузилась в собственные мысли.

Ей хотелось бы сидеть рядом с Кэт, потому что та занимала место рядом со своим хорошим приятелем – писателем Артуром Конан Дойлем. А для Элли была драгоценностью каждая минута, которую она проводила там, где этот человек выступал с речью или был гостем. Его рассказы из повседневной жизни всегда были интересными и забавными, а иногда и печальными. Девушка огляделась вокруг и увидела других почетных гостей – писателей, политиков, актера, которого она видела на сцене, знаменитую оперную певицу. Были также фотограф и его помощник, который носил за ним по комнате тяжелую аппаратуру.

Под монотонное гудение голоса выступающего гостям было подано главное блюдо – сиг в помидорном флорентийском соусе.

Под это же гудение убрали со стола посуду после главного блюда.

Подали десерт – слоеное пирожное с абрикосовой начинкой, а оратор все еще продолжал говорить.

Элли попыталась притвориться, что внимательно слушает его. Когда стали разносить кофе, девушка взглянула на Камиллу и увидела в ее глазах гневный блеск. Разумеется, они обе думают об одном и том же – о том, что, если жених не появится, причем скоро, жертвователи потребуют свои деньги обратно, и с процентами.

– Здравствуйте! – вдруг раздался шепот у нее над ухом.

Элли так испугалась, что едва не вскрикнула от неожиданности. К счастью, она смогла взять себя в руки и только повернулась на этот голос.

Ее жених наконец пришел.

Он немного отодвинул от стола соседний стул и сел на свое место. Теперь, когда он был близко, Элли увидела, что у него красивое и четко очерченное лицо. Широкие плечи выступали из-под светло-коричневого пиджака. Парчовый жилет был сшит точно по фигуре, а коричневые брюки были самого модного фасона. Его глаза…

Его глаза волновали Элли. Они были голубые, с более темным ободком по краям. Он чем-то был похож…

– Простите меня, мне очень жаль. Меня задержали дела. Я Марк Ферроу, – шепнул он.

Элли никогда не лезла в карман за словом, но сейчас словно онемела. Она кивнула и лишь потом наконец смогла выговорить:

– Здравствуйте. Рада познакомиться.

Какой смешной разговор. Она же помолвлена с этим человеком.

Нет, смешно как раз то, что они помолвлены, подумала Элли.

В комнате вдруг загремели аплодисменты. Начальник отдела покраснел и поклонился раз, потом другой. Бедный маленький начальник! Он не понял, что это слушатели радовались тому, что его речь закончилась.

– Марк! Вы наконец пришли! – с восторгом сказала Камилла.

– Очень прошу вас извинить меня. В действительности я пришел сюда одним из первых, – ответил он и ласково улыбнулся своему отцу, сидевшему по другую сторону от Камиллы. – К сожалению, меня вызвали по делу. Но, мисс Грейсон, может быть, я покажу вам новую экспозицию?

– Я была бы в восторге, – согласилась Элли.

Марк опять улыбнулся, встал и отодвинул от стола ее стул.

– Может быть, вы все извините нас? – обратился он к присутствующим.