Текст книги "Нареченные"

Автор книги: Шелли Крейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 7

Прежде чем отправиться домой, мы сделали кое-какие покупки. Кайл хотел купить новый игровой пульт и еще несколько новых плавок. Мы зашли в очень большой двухэтажный прибрежный магазин. Читая мысли Биша, я узнала, что он хочет купить новые шорты. Те, что у него были, он взял у отца перед поездкой, но они ему не нравились. А еще ему не нравилось быть без денег. Биш перебрал несколько пар, а потом подошел к прилавку у выхода, чтобы подождать нас там.

Он думал о том, что нужно возвращаться в Теннесси и поискать работу.

Я ходила за Калебом по магазину и все время сочувственно думала о Бише. Калеб слышал, как я читаю Биша. Он повернулся, взял пару шорт, которые видел у меня в уме, и перекинул их через руку. Я стала возражать, а он подмигнул мне и потащил за собой в отдел футболок.

– Мне кажется, пора тебе обзавестись первой своей собственной футболкой. Можешь начать собирать их повсюду, куда я буду брать тебя с собой.

Калеб стал копаться в куче футболок, вытаскивал, потом бросал одну за другой.

– Повсюду?

– Да, – он улыбнулся и приблизил ко мне лицо. – Я буду возить тебя всюду, куда тебе только захочется. – Он поцеловал меня в кончик носа. – Что скажешь об этой? – Он поднял желтую футболку. – Я за «Загорелых серфингистов».

Я засмеялась и покачала головой:

– Нет.

Он пожал плечами и, положив ее на прилавок, принялся искать другую. Перебрав кучу смешных рубашек, Калеб понял, что я не отношусь к числу любительниц крикливых рисунков, и решил остановиться на голубой рубашке с одной-единственной волной спереди. Она мне подошла. Мы расплатились и вышли из магазина. Мы направились по тротуару к джипу, но Калеб вдруг остановился.

– Иди вперед и положи все в джип. Я приду туда, – сказал он. Он думал о волне и доске, поэтому я решила, что он хочет заглянуть в магазин для серфинга.

– О’кей, – согласилась я.

Мы с Кайлом и Бишем вернулись к джипу, и я включила зажигание, чтобы холодным воздухом выгнать жаркий июньский зной. Биш и Кайл сидели сзади и обсуждали игру, которую купил Кайл.

– Мэгс, это игра, о которой я тебе рассказывал. Теперь ты можешь играть с нами. Обещаю, на этот раз не пристрелю тебя сразу, – заверил Кайл и усмехнулся.

– Звучит заманчиво. Но мне никогда не давались эти игры. Помнишь, Биш, в твое первое Рождество с нами родители купили «Базар игр»? Кажется, я так ни разу и не выиграла.

– Помню, – Биш рассмеялся, и я увидела его воспоминание о том, как мы сидели на полу в гостиной и играли. – Ты играла просто жутко.

– А ты не очень-то учил меня тогда, – возразила я.

– Ты все время проводила с Бек. Она приходила каждый день, и у вас ничего, кроме нарядов, не было на уме.

– Вообще-то она все время шепталась со мной по поводу тебя. Говорила, что ты очень мечтательный, – я произнесла это нараспев, чтобы подразнить брата.

Биш недоверчиво усмехнулся и отвернулся к окну, а мы с Кайлом засмеялись.

– Не говорила она этого. Вы просто подкалывали меня.

– Нет, говорила. Она же практически была влюблена в тебя. Писала твое имя с сердечками вокруг, а рядом добавляла «Ребекка», – сообщила я, улыбаясь.

– Врешь, – отозвался Биш так, будто и в самом деле не поверил.

Нечего мне заливать.

– Нет, правда. Конечно, это было, когда мы учились в шестом классе. Средняя школа. У тебя был переходный возраст, – заметила я как бы невзначай.

– Ну… хорошо, – чуть смутившись, произнес брат.

– Старик, – вмешался Кайл. – Бек – неплохая девчонка. Я бы на твоем месте ее не упускал.

– Я старше ее лет на семь. Не здорово.

– Все равно ты уже опоздал. Она сейчас с Ральфом.

– Ну и что? Мне-то какое дело, – всем своим видом Биш показывал, что разговор окончен. Посмотрев в мое окно, он сообщил: – Вон Калеб возвращается.

– Привет, – Калеб уселся на свое место. – Простите, оказалось дольше, чем я думал.

Мысли у него были забиты математикой: простые числа, числа кратные четырем, он что-то считал, пересчитывал. Я с любопытством посмотрела на него, но промолчала.

Мы подъехали к крыльцу и вышли. Биш и Кайл тут же помчались заниматься новой игрой. Мне пришло в голову, до чего это неожиданная, непонятная дружба. Биш уже взрослый, а Кайл пока еще очень незрелый паренек. Сочетание не очень хорошее, но, возможно, они как-то уживались.

Закрыв дверь, я услышала, что ум Калеба все еще занят расчетами. Тут до меня дошло. Он загрузил голову математикой, чтобы не думать о чем-то другом. Есть нечто такое, что он не хочет мне показывать.

– Да ладно тебе, Мэгги, – умоляющим тоном проговорил он. – Могу я иметь свои маленькие секреты? Как покупать для тебя подарки, например.

– Ты о чем?

– Я… – начал он, но тут раздался звонок входной двери.

Калеб пошел открывать дверь, и я услышала радостные восклицания Питера еще до того, как он появился в гостиной. Сразу за ним вошли Рэйчел, мой отец, Джен… а потом Белла, собака Калеба.

Я одновременно обрадовалась и испугалась. Что они все здесь делают? И тут же устыдилась и покраснела. Они все обеспокоены моим побегом? Ну, мне это показалось чрезмерным.

Калеб на секунду отвлекся, чтобы погладить Беллу и сказать ей несколько ласковых слов, а затем отвел ее на задний двор. Он старался не оставлять меня одну, когда все начнется. Ждать осталось недолго.

Питер подошел ко мне.

– Великолепно.

Я знала, что он сейчас сделает, но не решалась сказать «нет», как бы того ни хотелось. Я не желала проявить непочтительность, когда он принялся целовать мои пальцы и прикладывать их к своей голове.

Потом, к моему ужасу, то же самое проделала Рэйчел. Я съежилась, пытаясь не отстраняться, но когда ко мне подошла Джен, я не выдержала.

– Я…

– Мэгги не хочет, чтобы ты это делала, – негромко объяснил Калеб и, как страж, встал впереди меня. – Помнишь, папа, мы говорили об этом по телефону. Мэгги не хочет поклонов и вообще протокола, она хочет быть просто самой собой.

– Простите, моя дорогая, – проговорил Питер, – но вы должны понять, что это было предсказано, когда я был маленьким. Это такая честь…

– Я знаю. И не пытаюсь пренебречь традицией или выказать неуважение, но не хочу, чтобы все мне кланялись. Я ничуть не изменилась, я все та же. Относитесь ко мне соответственно, пожалуйста!

Питер кивнул и чуть улыбнулся.

– Как ты пожелаешь, моя дорогая.

– Папа, – запротестовал Калеб.

– Я подразумеваю, что это желание Мэгги, а не Провидицы, – пояснил тот. – Лишь бы Мэгги чувствовала себя счастливой.

Я с благодарностью кивнула.

Калеб обнял маму, а я подошла к своему отцу. Он сдерживался, но хотел сгрести меня в объятия, как только увидел. Едва я оказалась рядом, он изо всех сил прижал меня к себе.

– Ах, моя деточка. Страшно по тебе соскучился!

– Я тоже, папа.

Это была правда.

Затем он посмотрел на меня и склонил голову набок. Его рука потянулась к моим волосам, и он погладил их кончики.

– Питер рассказал, что случилось с твоими волосами. Но ничего, они и сейчас выглядят чудесно.

– Спасибо.

– Неужели Питер и в самом деле кланялся тебе? – Я кивнула. – Это нормально?

– Очевидно.

– Надеюсь, ты вела себя прилично…

Он посмотрел на меня, вопросительно подняв бровь.

– Да, папа, конечно, – успокоила я его.

Он улыбнулся и кивнул Калебу, здороваясь, а потом обвел взглядом комнату.

– Где Биш?

– Играет с Кайлом в видеоигру.

– Не может быть. Биш? Странно.

– Ну да. Почему странно? И вообще, что ты здесь делаешь?

– Так я услышал, ты здесь вроде богини или что-то в этом роде.

– Папа, и ты туда же, – проговорила я с большим неудовольствием, чем хотела бы.

– Послушай, это правда? Ты та самая Провидица? Так я подумал, что не повредит, если твой старик поможет тебе здесь с делами. Все будет хорошо. Не бери в голову. – И подмигнул мне.

– Спасибо, – ответила я, усмехнувшись.

Меня охватила тревога. Я понимала, что наступил момент показать Питеру то, что мне открылось. Я чувствовала их благоговение, видела, с каким удивлением они смотрят на мою метку. Они ждали, что должно произойти нечто особенное.

– Кайл! Биш! – крикнула я, напугав Джен.

– Что случилось? Дядя Питер! Привет! – Кайл обнял всех по очереди.

В это время вошел Биш. Он поразился не меньше меня, увидев отца.

На меня нахлынули мысли Джен. Она, как и прежде, интересовалась Бишем и была к нему неравнодушна. Он не выходил у нее из головы с самого дня знакомства. Джен закусила губу, кинув на меня быстрый взгляд, потом смущенно отвела глаза, вспомнив, что я слышу ее мысли.

– Эй, папа, ты что здесь делаешь? – спросил Биш.

– Ничего. Так просто приехал.

– Послушай, Кайл, не мог бы ты пойти с Бишем в магазин купить стейки? – попросила я. – Кайл оглянулся и понял: от него что-то скрывают. Хочу приготовить их сегодня на ужин, и мне надо кое о чем поговорить с папой. Он приготовился громко возразить, но я остановила его прежде, чем он открыл рот. – Кайл, ну пожалуйста, сделай это для меня! Ты мне тоже нужен.

Кайл сменил гнев на милость.

– Хорошо, но ты мне потом все расскажешь, – выдвинул он свое условие.

– Нет вопросов.

– Расскажет что? – осведомился Биш, но тут увидел Джен.

Его лицо на несколько секунд просветлело, а потом снова сделалось безразличным.

Э, а она что здесь делает? Черт побери! Как мне оберегать Мэгги, когда тут столько народа? Особенно она. Боже, только посмотрите на ее руки… Она просто такая…

– Привет, – сказал он.

– Привет, – тихо поздоровалась Джен, и я почувствовала, как Калеб напрягся. – Как ты?

– Хорошо. Как прошел полет?

– Хорошо.

– Хорошо, – повторил Биш и, заметив, что все на них смотрят, хмыкнул. – Значит, стейки? – обратился он к Кайлу, желая сменить тему.

– Ну да, поехали.

Когда они вышли, я повернулась к остальным. Калеб стоял с Питером. Он не хотел оставлять меня, но опасался, что может стать помехой.

Я посмотрела на его отца.

– Питер, у меня для вас послание.

Он удивленно выдохнул и принялся опускаться на колени.

– Нет. Никаких коленопреклонений. Пожалуйста, поднимитесь. Вам нужно будет подняться во всех смыслах слова, чтобы выполнить нашу миссию. Подняться всем. Готовы ли вы?

– Да.

– Папа, – я подождала, пока он посмотрит мне в глаза, – не пугайся.

– А с чего бы мне пугаться?

– Просто не пугайся. Со мной все в порядке. Все в полном порядке.

Он с опаской кивнул.

Я закрыла глаза и почувствовала себя очень сильной и уверенной. Для этого я и предназначена. Я ощущала это в своих венах. Я попыталась раскрыться, но потом сообразила, что не все помню.

– Калеб, – позвала я, – ты мне нужен.

Он удивился, но подошел.

– Что тебе требуется?

– Ты.

– Необходимо человеческое жертвоприношение? – пошутил он.

– Нет, – засмеялась я и услышала, как рассмеялась Джен. – Помнишь, я говорила, что мне нужно постоянно находиться рядом с тобой? Я не могу ничего сделать без тебя. Твое прикосновение – это спусковой механизм.

– В самом деле? – удивленно спросил Калеб.

– Ты так же важен, как и я. Видение показало, что главную роль мы будем играть вместе, а не только я. Все, чего мы добьемся, мы сделаем вдвоем – или не добьемся ничего.

Он посмотрел на меня с облегчением и самым смиренным видом. Питера и Рэйчел, судя по их мыслям, переполняли гордость и счастье за сына и невестку.

Я обернулась к Калебу. Его руки скользнули к моей талии, и я потянула их вниз, чтобы он опустил голову, а я прижалась к ней щекой.

– Рядом, а не у моих ног, запомнил? Всегда. Всякий раз, когда я показываю видение, всякий раз, как мне приходится говорить с сородичами, даже каждый раз, как я дышу, ты нужен мне вот тут. О’кей?

Он кивнул.

– Я понимаю. Я с тобой всегда и повсюду.

– Хорошо.

Я улыбнулась ему и тут увидела голубые ленты энергии. На этот раз они были немного другими, чем во время моего первого видения. Ленты кругами плавали и танцевали в воздухе. Я услышала, как Джен и Рэйчел ахнули от изумления. Питер и Калеб уже видели это раньше и не удивились. Я сосредоточилась на папе: хотела удостовериться, что ему не стало плохо. Он вспоминал фокус, который когда-то видел в цирке, где иллюзионист пропускал через его руку ленты. Я поняла, что он воспринимает все спокойно.

Я начала воспроизводить видение, которое случилось у меня в библиотеке, и все наблюдали его в туманной дымке, высветившейся над нашими головами.

Я показала им алчность нашего рода, гордыню, проникающую во все поры, невежество, сводящее на нет весь наш потенциал, самодовольство наших вождей и, наконец, искупление, которое мы можем получить. Я показала им тетрадь, показала, как мне явились слова и какой вкус они вызывали, когда я смотрела на фотографии, показала, как помогла пареньку из кафе-мороженого.

Я не удержалась от улыбки, когда перед глазами проплыли эпизоды видения, как мы с Калебом сражаемся бок о бок, а потом предстаем пожилыми, седовласыми. И, наконец, мой нареченный говорит, что все равно любит меня.

Калеб со счастливым видом притянул меня к себе и засмеялся мне прямо в ухо:

– Там, на каменных скрижалях, в твоем собственном видении начертано, что мы будем вместе до конца.

– Я верила всегда. Просто не хотела видеть то, что маячило прямо перед носом. Теперь я это знаю и не сомневаюсь. И я люблю тебя больше, чем возможно кого-нибудь любить.

Я улыбнулась, а он посмотрел на меня с неподдельным восхищением. Дотронулся до моей щеки и откинул назад волосы, как сделал тогда, в день нашего знакомства.

Он весь светился любовью. Кажется, впервые мы оба были полностью уверены друг в друге. Что бы ни уготовила нам судьба, мы пройдем через это вместе.

Калеб нежно поцеловал меня, и от его прикосновений по моему телу растеклось тепло. Я слышала мысли других, видевших, как вокруг нас вьются потоки энергии. Они испытывали настоящее счастье и радовались вместе с нами. Даже мой отец пребывал в совершенном восторге.

Я чуть отстранилась, и мы с Калебом повернулись к нашей семье. Я знала, что у Питера есть вопросы, как и у всех остальных. Рэйчел плакала от умиления – она видела, как ее сын любит свою запечатленную. А то, что я Провидица, было еще одним, особенным даром.

Я смотрела на Питера и ждала. Он должен понять: наш клан избран для этой миссии не случайно. И от нас зависит, будет ли миссия выполнена.

Глава 8

– Я, признаться, немного шокирован, – произнес Питер. – Все эти жуткие вещи, которые ты нам показала, эти ужасы, совершенные нашими предками… Теперь понятно, почему у нас отняли способности. Но почему нашу семью выбрали лучом разума? Почему именно сейчас? Почему именно мы? Мы же были запечатлены точно так же, как и остальные.

Минут двадцать мы сидели за обеденным столом и обсуждали все, что увидели. Я с минуты на минуту ожидала появления Кайла с Бишем и думала, надолго ли приехали родственники. Биш и так уже что-то подозревал. Я попробовала завести об этом разговор, но Питер ни о чем, кроме видения, и слышать не хотел.

– Видения имели очевидную цель. Не знаю, чего я ожидал, но точно не этого, – продолжил он. – Мэгги, что ты делала, когда у тебя возникло видение?

– Я сидела в библиотеке, смотрела фотографии и книги. Наткнулась на тетрадь дедушки Рэя и, когда открыла ее, увидела его фото с бабушкой в день его рождения. Тот день, когда она еще получила татуировку. – Сидя на коленях у Калеба, я с легкой завистью потрогала его запястье. Он сплел свои пальцы с моими. – Затем я открыла книгу и прочитала ее до конца. Тогда и возникло видение.

– А что за татуировка? – поинтересовался папа.

Пока Питер объяснял ему, я воспользовалась передышкой и мысленно поговорила с Калебом:

– Что нам делать с Бишем и Джен?

– Понятия не имею. – Он вздохнул и почесал подбородок. – Не уверен, что нам вообще следует что-то делать. Может, лучше оставить все как есть? Джен никогда не проговорится.

– М-да. Знаю. Но мне не хотелось бы, чтобы они сблизились еще больше. У них ведь нет никакой перспективы. Знаешь, Биш и без того хлебнул в жизни горя.

У меня встал комок в горле, стоило подумать об этом. Биш хороший человек и заслуживает лучшей доли. Калеб успокаивающе погладил меня по щеке.

– Что нам делать, я не знаю. Ну, займем их чем-нибудь, постараемся, насколько возможно, разводить их порознь. Не беспокойся. Он теперь часть нашей семьи, и его не бросят. Все как-нибудь устроится.

– Надеюсь. – Я провела пальцем по его запястью и поближе рассмотрела тату. – Как жаль, что Биш никогда не почувствует того, что я чувствую к тебе… А тут еще и Джен.

Калеб печально кивнул.

– Как ты, Мэгги? – обратилась ко мне Рэйчел, когда я повернулась.

– Нормально. Только Биш меня тревожит… – У Джен загорелись глаза при упоминании имени Биша. – Он уже не просто любопытствует, а сходит с ума. Он знает: я что-то от него скрываю.

– А вы оба достаточно осторожны? – спросил Питер, и я увидела в его глазах беспокойство. – Кайл жаловался отцу по телефону, что вы здесь афишируете свои способности.

– Вот крыса, – пробормотал Калеб. – Нет, мы ничего не афишируем. Кроме того, нужно иметь способности, чтобы их можно было афишировать. – В комнате воцарилась тишина, и все в недоумении на него уставились. – Я просто хочу сказать, папа, что у меня пока не появилось признаков Дара. И не думаю, что появится.

Питер неловко заерзал на стуле.

– Ну что же, сын, я никогда об этом не слышал. Совершенно беспрецедентно, но ведь и все, что с вами происходит, необычно… Я не представляю, что тут можно сделать. Прости. Но это не значит, что я сдаюсь.

– Ничего страшного. Я уже говорил, что все читаю через Мэгги. К тому же у нас сейчас есть более важные заботы, чем мои несостоявшиеся способности.

– Я буду над этим работать, сынок. Не сомневайся.

– Спасибо. А теперь у меня еще кое-какие новости.

Калеб рассказал всем о выступлении на концерте и о том, как он репетировал. Затем сообщил, что собирается купить билеты на концерт группы «Мьютмат», который состоится через несколько дней, и Рэйчел восторженно заверещала. Питер расхохотался, а Джен покачала головой. Калеб сдержанно улыбнулся. Он говорил мне как-то, что его мама любит эту группу, но я решила, что он просто хочет сделать ей приятное.

– Итак, мы идем – все, кто пожелает. Концерт открывает небольшая группа из Флориды, «Фьюзбокс-Фанк». Давайте, решайте, у меня нет времени ждать.

– Ну, спасибо, детка. Наверное, не видела их год, не меньше, – промурлыкала Рэйчел, заставив меня улыбнуться. В тот же момент я услышала, как открылась передняя дверь.

– Дорогуша, мы дома, – громко возвестил Кайл, чтобы мы прекратили наши разговоры Асов. – Стейки прибыли.

– Спасибо, – поблагодарила я, приняв стейки и сразу испугавшись их готовить. Но делать нечего: сама вызвалась. – Итак, кто хочет с кровью?

– Давай я их приготовлю, если не возражаешь. Думаю, у тебя есть о чем поговорить с папой, – настоятельно предложила Рэйчел и отобрала у меня фартук.

– Спасибо! А вам не трудно? Полет наверняка был долгий.

– Нетрудно. Кухня – моя жизнь.

– О’кей, – я повернулась уходить, но она тронула меня за руку.

– Твоя прическа здорово тебе идет. Очень элегантно.

– Спасибо, – сердечно поблагодарила я и поправила волосы. – Кажется, она нравится мне все больше.

Калеб взял меня за руку.

– Я сейчас проедусь с папой, а ты поговори со своим.

– Ладно. Да, послушай, – у меня возникло неприятное ощущение в животе. Я приблизилась к Калебу и прошептала на ухо: – Все будет хорошо. Не знаю почему… но я чувствую, что-то должно произойти. Что-то, связанное с тобой, и это важно. Думаю, тебе не стоит переживать по поводу своих способностей.

Он посмотрел на меня.

– Это говорит Мэгги или Провидица?

– Это имеет значение?

Калеб рассмеялся и покачал головой:

– Нет. – Он поцеловал меня в лоб и пошел к отцу.

Папа, Биш и я сидели у бассейна в шезлонге, Белла – рядом со мной. Я почесывала ей голову. Папа рассказал, что полицейское расследование прекращается. Город гудит слухами обо мне, сотни людей звонят по телефону, останавливают его на улице, чтобы справиться обо мне. Вот уж не ожидала. Я и не думала, что кому-то будет до меня дело.

Отец также спросил Биша, не хочет ли он вернуться домой, и добавил, что желал бы этого. Я взглянула на папу с благодарностью. Но тут он заговорил о Джен – ему никто не объяснил, что встречи Биша с ней нежелательны.

– Послушай, Биш, сестра Калеба – очень миленькая девушка.

Биш сначала растерялся, он не ожидал от папы такой прямоты, но быстро оправился, заложил ногу за ногу, как взрослый, серьезный человек.

– Не сомневаюсь, она очень миленькая.

– Папа, – вмешалась я. – Э… Как работа?

– Хорошо, – ответил он и снова повернулся к Бишу: – Ну и что ты думаешь о моем предложении?

– Думаю, оно мне подходит. Так мне будет удобнее, если, конечно, ты не против.

– Вообще-то это поможет и мне. Не люблю жить один.

– Один? Но Мэгги скоро будет дома.

Я увидела, как у него напряглись скулы.

– Я уезжаю в колледж, Биш, – подсказала я.

– Не сомневаюсь, что Калеб по чистой случайности учится в том же колледже. Верно? – с сарказмом поинтересовался он.

Я выразительно закатила глаза, уселась поудобнее, подтянув коленки к груди, и увидела входящую в комнату Джен со стаканами в руках.

– Вот, мама подумала, может, вы захотите выпить перед ужином.

Биш изо всех сил пытался не смотреть на нее, а Джен так же старательно отводила глаза от него, подавая нам запотевшие стаканы. Я видела, как они обменялись стаканами, стараясь не соприкоснуться пальцами.

– Спасибо, – пробормотал он.

– Пожалуйста. Вам понравилось здесь? Мы всегда радовались, когда приезжали сюда летом.

– Ну да, – усмехнулся Биш, наклонившись вперед. Джен стояла с заложенными за спину руками. – Калеб с Мэгги хорошо исследовали друг друга. Мэгги ведет себя как ненормальная, может часами гонять на джипе, и ей плевать, что кто-то о ней беспокоится. А потом спокойно врет в лицо. Из всей их компании нормальный только Кайл.

Я сделала вид, будто рассматриваю траву. Джен была на моей стороне и считала, что он слишком сурово судит обо мне, но в то же время понимала и Биша. Отец огорчился, потому что раньше мы с братом всегда были заодно. Мне же просто стало неприятно. Он назвал меня ненормальной. Я допускала, что заслужила это, но не могла не переживать.

Я поднялась, оставив стакан с чаем, и направилась к пляжу. Белла увязалась за мной. Джен хотела было задержать меня, но передумала. Биш жалел о том, что наговорил, но был уверен, что все это правда, и не собирался отказываться от своих слов.

Я растянулась на песке у самой кромки воды и стала смотреть на серфингистов и пловцов. Поглаживая Беллу, я шептала ей бездумные, первые приходившие на ум слова, которые обычно говорят собакам, лаская их. Ветер теперь дул сильнее, и я, набрав в руки песка, смотрела, как он сдувает песчинки. Похоже на то, как утекает между пальцами моя жизнь.

Я сдерживала свой сердечный ритм и старалась не слишком расстраиваться, чтобы не примчался Калеб и не начал обсуждать все это со своим отцом. И тут за спиной я услышала мысли Рэйчел.

О, Мэгги, прости.

Я обернулась и рукой заслонила глаза от солнца.

– Да нет, все в порядке. Просто я не могу помешать Бишу думать, как ему угодно. Не обязана же я рассказывать о нас всем знакомым, верно? Пройдет немного времени, и Бек тоже начнет задавать вопросы и перестанет со мной разговаривать.

Я готова была расплакаться. И почувствовала, как Рэйчел, в своих дорогих брюках и шелковой блузке, опустилась на песок рядом со мной.

– Что тебя тревожит, Мэгги? То, что Биш считает тебя глупой девчонкой, или то, что тебе приходится лгать?

– Я ненавижу лгать. Очень неприятное чувство и все только усложняет.

Она кивнула.

– Я понимаю. Очень жаль, что ты попала в такое неприятное положение.

– Ничего страшного. Я с этим справлюсь. Мне только нужно было уйти оттуда.

– Ты скучаешь по маме? – негромко спросила Рэйчел. Я собиралась сказать, что нет, но в этот день вранья и так уже было многовато.

Бедняжка, если бы только я могла для нее что-нибудь сделать.

– Да, – шепотом проговорила я.

– Я тебя понимаю. Я тоже скучаю по своей.

– Вы видитесь со своими родителями?

– Иногда. Но, как правило, не чаще одного раза в пару лет. Калеб, Джен и Питер виделись с ними всего несколько раз. Поначалу это казалось мне странным, но каждый клан живет отдельно. Так уж сложилось. Ты такая юная… Не могу представить, как бы я уехала от родителей в семнадцать.

– Калеб здесь, – сказала я. – Что еще я могла сделать?

– Калеб – это тот, кто сейчас тебе нужен. Надо опираться на него, что бы ни случилось.

Я кивнула и продолжила гладить Беллу, пока она не погналась за чайкой.

– Я очень нужна отцу, хотя он в этом никогда не признается. И я все еще нуждаюсь в нем. Как-то непривычно, что вы так сразу откалываетесь от семьи.

– Я хочу, чтобы ты знала: при любых обстоятельствах, что бы ни говорили, какие бы события ни происходили, у тебя будет семья. Я знаю, у тебя есть отец, но… случается, девушке нужна мать. Хотя я никогда не буду пытаться занять ее место, я здесь, если тебе вдруг понадобится поговорить, поделиться, ну и вообще…

– Спасибо, – руками в песке я вытерла щеки. – Я вам очень благодарна.

– Ладно, Калеб не говорил еще с тобой о церемонии?

– Какой церемонии? – простонала я в ужасе. – Только не говорите, что мне предстоит пройти через какой-то специальный ритуал для Провидицы!

– Нет, нет. Я говорю о церемонии посвящения.

– А что это такое?

– Калеб тебе не рассказывал?

О чем он думает? Почему до сих пор не сказал об этом? Может, из-за того, что у нас происходит?

– Ну что же, – Рэйчел вытянула и скрестила ноги, а потом посмотрела на меня. – Посвящение – это что-то вроде нашей свадебной церемонии.

– Что? – Я почувствовала, как застучало сердце, и глубоко вздохнула.

– У нас нет традиционных свадебных церемоний. У нас что-то во многом похожее, но только для наших семей. Людей мы, как правило, на них не приглашаем. Церемония уведомляет всех о том, что вы взаимные избранники и посвящаетесь друг другу и клану. Не представляешь, как это красиво… Посвящение проводится, чтобы показать: друг к другу тянутся не только наши тела, но и сердца.

Я увидела у нее в мыслях образы-воспоминания о церемонии посвящения ее и Питера. Рэйчел была такая молодая, красивая и радостная… Питер тоже выглядел молодцом. Не было никакого смокинга, пышного платья и никаких подружек невесты. На Рэйчел – простое шелковое платье с коротким шлейфом, ноги босые, за ухом цветок мальвы. Питер также босой и одет в свободную красную, застегнутую на все пуговицы рубашку и черные брюки.

Все присутствующие – тоже в красном – стояли вокруг молодых. Церемонией руководил дедушка Рэй. В этом было что-то интригующее.

– Почему все в красном? – поинтересовалась я. Рэйчел рассмеялась.

– А, забыла о твоей способности. Красный цвет – цвет крови, – пояснила она. Знаю, звучит ужасающе. Мы не пользуемся белым как символом чистоты, потому что связываем себя воедино, телом, душой и сердцем. Кровь запечатленных защищает и дополняет друг друга. Это основа тела и основа запечатления, это связывающие нас узы. Помнишь свое запечатление? Первое, что ты чувствуешь, – что у тебя застывает кровь.

Я кивнула, вспомнив. Да, в этом есть смысл.

– Значит, вы просто в присутствии всех обмениваетесь кольцами, и все?

– Отчего же, нет. Нет. Ваши кольца – очень личная вещь. Было время, ими пользовались для публичных целей, чтобы люди видели, что вы супруги, но с годами это переросло в романтическую и очень милую традицию. Вы же не выбираете кольцо сами. Ты выберешь кольцо для Калеба, а он выберет для тебя.

– Правда? Мне нравится. Это так чудесно.

– Да, чудесно. Я так переживала, пока искала кольцо для Питера. Выбирать ювелирное украшение для мужчины – настоящая пытка.

– Но разве у большинства людей не одинаковые кольца?

– Мы – не большинство людей. Ты хочешь одинаковые кольца?

– Нет, – искренне ответила я. – По-моему, выбор кольца – очень серьезный шаг к вере в человека. Выбирая что-нибудь вроде этого, ты показываешь, что знаешь его.

– Очень верно, – улыбнулась Рэйчел.

Она слишком совершенна для этой жизни. Хочется, чтобы она видела то, что видим мы. Благодарю тебя, Боже, что ты привел ее к Калебу.

– Мы должны сами провести церемонию, а иначе клан не признает нас парой?

– Ты не должна, но не вижу причин, почему бы нет. Это покажет, что ты любишь его, хочешь провести с ним всю жизнь и принимаешь его любовь, его семью и защиту.

– Никогда не думала, что выйду замуж в восемнадцать лет, – проговорила я чуть слышно, почти стыдясь своих слов.

Рэйчел обняла меня и прижала к себе. Я ощущала ее глубокое дыхание. Ее ум полнился симпатией и добрыми мыслями, и еще постоянной тревогой. Она боялась, что Калебу причинят боль, пусть даже не намеренно. Рэйчел не хотела, чтобы ее сын испытал страдание, связанное с утратой запечатленного.

Ее также беспокоило, что мы слишком молодые, но, наверное, Бог выбрал нас, и она бессильна помешать.

– Я никогда не причиню ему боль, – убежденно произнесла я, поворачиваясь к ней. Рэйчел продолжала обнимать меня. – Я люблю его. – Я почувствовала, как по щеке скатилась слеза, и увидела, что и она смахнула слезу. Ко мне подскочила Белла и лизнула руку, будто почувствовав, что мне очень нужен поцелуй. – Я люблю его и не собираюсь отказываться от него, от вашей семьи и образа жизни. Я его знаю. Мы с Калебом не собираемся расставаться. И мне ничего другого не нужно. Я только не понимаю, почему все так сложно. Почему мы не можем быть просто молодыми людьми, которые любят друг друга? Почему мне нужно всем врать? Почему я должна быть Провидицей? – Я чувствовала, как к горлу подступает комок, и еще сильнее расплакалась. – Такое ощущение, что мне просто не с кем поговорить… Бывает… мне просто…

– Просто тебе нужна мама, – закончила за меня фразу Рэйчел.

– Мне хочется, чтобы все было, как при маме. Чтобы был кто-то, кто понимал бы меня.

– Боюсь, в этом мире вряд ли найдется кто-то, кто мог бы понять. Вы с Калебом, как бы это ни пугало тебя, особые, отличные от других. Мне очень жаль говорить об этом. И мне жаль, что это так тебя мучает.

– Я знаю, что это я, что я Провидица. Чувствую это в моей крови. Я только не знаю, хватит ли у меня сил для борьбы.

– Хватит. Иначе ты не была бы Провидицей.

– Так мне говорил и Калеб. – Я рассмеялась сквозь слезы, и Рэйчел засмеялась вместе со мной.

– Он довольно неглуп, мой сын…

– Он довольно… все на свете. Не знаю, что бы я делала без него.

– Приятно слышать.

– Я недостойна его, – пробормотала я. – Он всегда такой добрый и всегда думает о других, а я эгоистичная и наивная.

Она улыбнулась.

– Слышала бы ты, что мне говорит Калеб. Когда он звонит, то говорит только о тебе, не остановишь. Вот бы показать тебе, как он рассказывал про ваше запечатление! – Рэйчел наклонила голову, и в ее глазах блеснул огонек. – Хотя показать можно.

И тут же начала воспроизводить не очень четкую, немного размытую картинку того, как Калеб вбежал в дом Кайла, даже забыв закрыть за собой дверь, споткнулся и упал на колени. Все в тот момент находились в гостиной. Когда он заговорил обо мне громким голосом, все разволновались. Подскочили к двери, чтобы посмотреть на меня. Калеб объяснил, что я ушла с Кайлом, чтобы не мешать ему рассказывать.