Текст книги "Очевидный секрет (ЛП)"
Автор книги: Шелли Брэдли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Шайла Блэк
Очевидный секрет
Серия: вне серии
Перевод: Daf000
Сверка: Amelie_Holman
Бета-коррект: Дарья Дмитриева
Редактор: Amelie_Holman
Оформление: Eva_Ber
13 марта
Меня оставляет Оливер Райан.
Завтра я вернусь в колледж после столь необходимого мне перерыва на весенние каникулы и с нетерпением буду ждать выпускного в мае. Но впервые в жизни я останусь совершенно одна. Да, я взрослая женщина – по крайней мере, в теории. Я принимаю решения. Сама, с восемнадцати лет, с тех пор, как моя мама решила последовать зову сердца – своему последнему любовнику – и улетела в Италию. Конечно, я справлюсь одна.
Но не хочу.
Я наблюдала, как Оливер вытаскивает на порог еще один чемодан. На его руках и плечах бугрились мышцы, натягивая узкую серую футболку. В панике я прикусила губу.
Последние три года у меня было два якоря в жизни: мой брат Шейн и его лучший друг Оливер. Когда мама покинула континент, они взяли меня под крыло. Они защищали и поддерживали меня, в некотором смысле даже лучше, чем мать. И что самое важное – они всегда были рядом, когда я в них нуждалась. Это было взаимно.
Затем, буквально четыре недели назад, после двойной смены в госпитале Шейн заснул за рулем и врезался в ограждение. Смерть наступила мгновенно, брат едва успел отметить свой двадцать девятый день рождения. Мы с Оливером были заняты его похоронами, наследством и…нескончаемым потоком горя. Я до сих пор не могу в это поверить. Мы так хорошо отметили втроем День Святого Валентина. Ни у кого не было пары на этот праздник, поэтому мы смотрели фильмы и поедали сладости. И, конечно, мне пришлось притворяться, что я не пялюсь на Оливера…
Два дня спустя мой брат погиб.
С того самого дня я благодарю Бога за то, что избавил Шейна от страданий, дал мне Оливера, чтобы у меня было плечо, на которое можно опереться, рука, которую можно взять. Моя каменная стена. Я справилась только потому, что этот британец, которого мне посчастливилось узнать, был со мной рядом.
Час назад он сообщил мне, что возвращается в Лондон. Сегодня.
Я еще не пришла в себя от шока.
Я готова была умолять его остаться. Но если возвращение домой его осчастливит, то как я могу быть настолько эгоистичной? Он перевыполнил свой долг по отношению к Шейну. Оставаться в доме, где мы втроем жили так называемой «семьей» должно также ранить Оливера, как и меня. Отсутствие брата ощущалось подобно черной дыре, высасывающей из меня силы, бьющей в самую чувствительную точку.
Мне придется отпустить Оливера, позволить ему двигаться дальше. Быть счастливым…без меня.
Шейн завещал мне его дом, заём по которому в случае его смерти погашала страховая компания. Я также унаследовала деньги и это поможет мне погасить долги по учёбе. У меня есть крыша над головой, и мне никогда не придётся беспокоиться, где взять еду. Я была умной и годами исполняла большую часть обязанностей по дому. Я выживу одна.
Но почему-то я знала, что моя жизнь никогда не будет снова такой, как нужно без Оливера Райана. Возможно, отъезд Оливера ударил по мне так сильно из-за того, что я совсем недавно потеряла Шейна. Или, возможно, я буду скучать по нему, потому что во многих смыслах он был и моим лучшим другом тоже.
– Ты правда сегодня уезжаешь? – мой голос дрожал. – Навсегда?
Он провёл длинными пальцами по коротким каштановым волосам, затем перевёл на меня взгляд своих голубых глаз. Быстро взглянув на моё лицо, и украдкой посмотрев ниже, он с кратким кивком отвернулся.
Я взглянула на себя. Чёрт, я всё ещё была одета в то, в чём спала: крошечные розовые шорты и подходящий светлый топ, почти прозрачный от многих лет стирки. Я поморщилась. Оливер скорее всего мог видеть мои соски. От утренней прохлады жёсткие пики натягивали хлопок. Я носила эту пижаму с детства. Она была слишком тесной, и мне следовало её выбросить, но я любила мягкие вещи. Я могла надеть халат. В конце концов, сверкая перед Оливером наготой, я очевидно причиняю ему дискомфорт. Не удивительно, раз он, вероятно, видит во мне свою сестру. Он годами вёл себя, как второй старший брат. Но после того, как мы закончили с делами Шейна, Оливер начал отстраняться. За прошлую неделю он отдалился настолько, что я беспокоилась, что он уйдет не прощаясь, стоит мне отойти хоть на минуту в поисках, чем прикрыться.
Я втайне хотела Оливера. Никогда не видела в нем брата. Да какая женщина не захочет высокого, мускулистого, уверенного в себе британца? Но в Оливере было нечто большее…
Я отчаянно хотела знать, почему сейчас он так спешит вернуться в Лондон. Он запал на женщину, когда прошлым летом летал за океан увидеться с семьёй? Если да, он не говорил ни слова об этом. Опять же, он никогда не признавался мне о своей сексуальной жизни. Я знала, что она у него есть. Женщины сплетничают, и я кое-что слышала. Его описывали, как потрясающего, талантливого… и извращённого.
Я ревновала. У меня не было права на ревность, но при каждой мысли о нем с другой, узел в моем животе стягивался всё сильнее.
– Вылет вечером в 5.30, – он просканировал меня взглядом и едва слышно выругался. – Это к лучшему, Кайла. Тебе будет лучше без меня.
Припечатав меня этим утверждением, он прошел мимо и направился в спальню, очевидно, чтобы забрать еще пару чемоданов.
«Ты не прав».
Я не сказала ни слова, только зажмурилась, сопротивляясь желанию заплакать. Как только он сядет в этот самолёт, я останусь совершенно одна. Конечно, у меня были друзья, но Оливер был единственным человеком в мире, на кого я действительно могла рассчитывать. И я не хотела думать о его отъезде, как о том, что он меня бросает, но это именно так и чувствовалось.
Удручённая, я пошла в ванну, чтобы почистить зубы и причесаться. Эгоистично или нет, я рылась в голове в поисках плана, чтобы заставить его остаться. Он может быть счастлив здесь, я уверена. Или, по меньшей мере, я могу уговорить его объяснить, почему он собирается оставить меня навсегда и отказывается позволить мне поехать с ним.
Со сверкающими через две минуты белыми зубами, я по-прежнему ничего не придумала. Развязав неряшливый хвост, я быстро провела расчёской по каштановым волосам. Густые кудри рассыпались по плечам, падая тёмными волнами на топ и заканчиваясь у талии. Оливер однажды сказал, что ему нравится, когда они длинные и распущенные. Ладно, это было слабым началом, но пока я не разберусь, почему он бросает дом, работу и людей, обществом которых наслаждался последние три года, мне приходится думать о маленьких способах сделать его счастливым.
Спустя мгновение, он появился в дверях ванной. У Оливера покраснело лицо, и он злился. В руках парень зажал мой мобильник.
– Где ты его взял? – нахмурилась я.
– На кухне. Он зазвонил, я ответил. – Выражение его лица помрачнело, – Какого хрена вчера произошло?
– Что ты имеешь в виду? – прохрипела я. – Я была на вечеринке.
– На какой еще вечеринке? Что это? – Он ткнул мне экран телефона прямо под нос.
От увиденного к моим щекам прилила краска стыда. Я непонимающе моргнула. Оливер не выказывал признаков неприятия или разочарования, как Шейн. Но британец был чертовски зол. Я не знала что и думать.
– Моя грудь. И?
– Твоя голая грудь. Какой-то Джастин отправил тебе фото. Он её трогал? – Оливер оглядел мою грудную клетку.
Как и Шейн, Оливер сторожил меня, словно пёс. Он держал от меня подальше всех любителей поразвлечься и лузеров. Наверное, именно поэтому я до сих пор девственница. Но его настроение было продиктовано не просто желанием защитить.
– Нет, – я покачала головой. От ощущения кончиков волос, коснувшихся моих чувствительных сосков, я чуть не подпрыгнула. – Тебе какая разница?
Он проигнорировал мой вопрос и откинул телефон на тумбу под раковиной.
– Тогда кто?
Какого черта?
– Никто.
Оливер сжал челюсти, ещё раз посмотрев на мою грудь. Он отвёл мои волосы за плечи, на спину, и уставился на меня. Мои соски напряглись снова. Он не мог не заметить этого. Я сглотнула, задаваясь вопросом, о чём он думает.
– Ты мне врешь?
Я покачала головой.
– Некоторые играли в покер на раздевание. Ты знаешь, мне не везёт в картах. Слегка перебрала с вином. Я была не единственной, кто лишился одежды. Аманда добралась до трусиков и… – я пожала плечами. – Джастин, должно быть, сфотографировал мои сиськи, пока я не видела.
Я надеялась, что это не расходится по социальным сетям прямо в эту секунду, но моей более насущной проблемой был Оливер. Мой ответ совсем его не успокоил.
– Снимай майку. Хочу проверить нет ли на тебе синяков или следов от щетины.
– Что? – Я отшатнулась. Позволить Оливеру увидеть мою грудь? – Если меня кто-то и трогал, тебе-то какая разница? Я взрослая.
– Снимай, Кайла. – Его челюсти сжались. Он не был похож на копию старшего брата, скорее, на ревнивого любовника.
Мне стало интересно… Он требовал показать себя просто потому что беспокоился, что со мной несправедливо обошлись или потому, что хотел попялиться на мою грудь?
От этой мысли я завелась. Всё внутри сжалось.
Я смерила его тело взглядом – широкие плечи, мускулистая грудь, рельефный пресс, узкие бедра – и внушительная эрекция под штанами.
Если я покажу ему грудь, он увидит во мне женщину?
Я могла еще долго играть в эту игру и настаивать на том, что меня никто не трогал. Я могла сказать ему, что это не его дело. Или я могла дать ему соблазнительный повод остаться.
С участившимся дыханием и сердцебиением, я опустила руки к животу и взялась за край майки. Очень быстро я стянула ее со своего тела.
С трудом вдохнув, Оливер приклеился глазами к моей груди.
– Кайла…
У меня заколотилось сердце.
– Да?
Он сглотнул и с видимым усилием привел мысли в порядок. Оливер протянул ко мне руку:
– Дай майку.
Я положила майку ему на ладонь. Грудь отяжелела. Соски стали настолько твердыми, что было больно.
– Подойди, – его голос надломился.
Я не знала, зачем. И мне не важна была причина, потому что до тех пор, пока он занят мной, Оливер не собирает чемоданы и не едет в аэропорт.
С безумно бьющимся сердцем я подошла к нему так близко, что могла видеть каждый волосок его утренней щетины, покрывающей челюсть, и быстрый пульс на шее. Я опустила взгляд, подсматривая из-под ресниц. Его член не просто стоял, он стал даже больше, чем раньше. Я сделала как сказано, и вид его возбужденного тела сделал меня очень влажной.
Затем он бросил мой топ на стойку рядом и поднял руку. Его тёплая ладонь обхватила мою правую грудь. Пальцы другой руки проследили тонкие вены под моей светлой кожей, подбираясь всё ближе и ближе к соску, но так и не касаясь его. Боль между ног стала невыносимой, когда он повторил процесс с другой грудью, но на этот раз его большой палец скользнул по твёрдому пику.
Я не сдержалась и застонала.
– Тебе нравится?
– Да.
Он помедлил с ответом.
– Джастин не делал этого с тобой?
– Нет.
– Он тебя трахал?
– Нет, – поклялась я.
– Хорошо, – в его тоне прослеживалось облегчение.
– Почему? Ты хочешь, чтобы я была одна? – спросила я, пока он снова ласкал мою грудь. – Несмотря на то, что вы с Шейном думаете, я не могу оставаться девственницей вечно.
В конце концов я найду того самого, с кем захочу заняться сексом. Но я так хотела Оливера…
Он сглотнул, нахмурился.
– Я знаю. Но твой брат и я учили тебя сохранить себя для кого-то, кто полюбит тебя и оценит твой дар. Тебя нужно обожать. Джастин никчёмный идиот, который ни на йоту не позаботится о тебе на следующий день. Ты должна это знать. Я верю, что когда уеду, ты сделаешь правильный выбор для своей жизни и своего тела.
Я прикусила губу. Оливер хорошо меня знал. Несмотря на то, что я сказала, я не собиралась идти с парнем в постель только чтобы сказать, что я наконец занялась сексом. Возможно, я жила в сказке, но я действительно хотела, чтобы мой первый раз был особенным. Я хотела быть с кем-то, кого люблю.
Как с Оливером, который смотрел на меня так, будто я его зачаровала. Он ласкал мои груди так благоговейно, что я почти плакала.
Почему он так меня касается, если уезжает? Вопрос расстроил меня и чертовски разозлил.
– Что ж, ты собираешься и уезжаешь, значит тебе больше не нужно беспокоиться обо мне. Я найду кого-то, что заберёт мою девственность. Я взрослая, так что её сохранение больше не так важно.
– Это важно, блять, – Оливер покачал головой, как будто молил о сдержанности. – Христос. За эту фразу мне придется отшлёпать твою задницу до такой красноты, чтобы ты неделю не могла сидеть.
Я втянула воздух, широко раскрыв глаза. Три года назад эта угроза заставила бы меня сбежать под одеяло. Оливер был из тех мужчин, кто не бросает слова на ветер. Если он угрожал, он выполнит это. Но сегодня я не боялась. Вообще-то, мне понравилась идея о его руке на моей заднице. Моя киска снова сжалась.
– Да? – спросила я на выдохе. – Что еще ты хочешь сделать со мной?
Он касался пальцами моих чувствительных сосков. Колени подогнулись. Покалывание пронеслось по моему телу, как только он ущипнул обе вершинки. Медленно тая, я втянула воздух и боролась с желанием умолять его не останавливаться. Я заставила себя дождаться его ответа, потому что это был Оливер. Несмотря на его тяжёлую эрекцию, я задумывалась, может ли он по-настоящему желать меня в ответ.
Одна из его тёплых рук покинула мою грудь и скользнула вниз по талии, по бедру, чтобы осесть там и притянуть меня ближе. Я чувствовала намёк на зубную пасту в его дыхании.
– Ты позволяла кому-то из тех дрочил, с которыми встречалась, целовать тебя, Кайла?
Я сглотнула. Что он сделает, если я скажу ему правду?
– Нескольким.
Он нахмурился, как будто мой ответ причинил ему боль.
– Тебе понравилось?
Я хотела этого, но…
– Было нормально. Но очевидно, никто так и не смог сорвать с меня трусики.
Я подозревала, что Оливер мог бы.
Его голубые глаза смягчились.
– Поцелуи могут быть чудесными. Однажды, когда ты найдёшь мужчину, который тебя волнует, который знает, что делать, тебе это понравится.
У меня был мужчина, который очень сильно меня волновал, стоя прямо передо мной, и мысль о поцелуе Оливера заставила моё тело трепетать. Я качнулась ближе, прижимая мои изнывающие груди к его груди.
– Что насчёт тебя? Могу поспорить, ты знаешь, что делать.
В ту секунду, когда слова сорвались с моих губ, моё сердце вышло из-под контроля.
Оливер застонал.
– Мне не следует целовать тебя, Кайла.
– Пожалуйста, – я его умоляла. – Только раз.
Губы покалывало. Всё в моём теле пылало жаром. Даже кожа казалась слишком натянутой. И боль между ног была безжалостной.
– Ты уже трогаешь мою грудь.
– Ты, чёрт возьми, пытаешься убить меня, девочка?
Его голос казался хриплым от жажды. Это возбудило меня ещё больше.
– Разве я прошу слишком много, желая одного поцелуя?
Я сжала его футболку в кулаках и запрокинула для него голову.
Некоторое время он медлил, его глаза изучали мои, ноздри расширились, челюсти сжались. Затем он обхватил мой затылок, удерживая меня неподвижной, и опустил свои губы на мои. Он не просто поцеловал меня. Он завладел моим ртом, язык вонзился внутрь. Он владел мной, почти вдыхая меня своим голодом. Я целовала его в ответ со всем, что чувствовала, потому что это было гораздо лучше, чем с любым из мальчишек, с которыми я встречалась. Его поцелуй был уверенным, чувственным и умопомрачительным.
Он сжал мою талию, лаская бёдра, затем дёрнул меня к себе так, что мог мять мои ягодицы и прижаться эрекцией к моей полуприкрытой киске. Я захныкала, но он яростно проглотил этот звук, кусая мои губы и исследуя языком, прежде чем погрузиться глубже.
Рот Оливера был на мне, и я чувствовала себя полностью принадлежавшей ему.
Я беспомощно обвила руки вокруг его шеи и тонула в ощущениях. Свободной рукой он снова взял мою грудь, играя с соском. Я изнемогала от собственнического ощущения его прикосновений.
Внезапно он отстранился, тяжело дыша.
– Теперь тебе нравится целоваться?
– Когда это делаешь ты, нравится, – призналась я. – Ты сделаешь это снова?
Он закрыл глаза, сжимая меня ещё крепче.
– Мне не следует.
– Но я хочу.
Оливер выругался.
– Кайла, нет. Останови меня. Оттолкни.
Нет. Вместо этого я прижалась к его губам нежным поцелуем, приглашая приблизиться.
Его сопротивление дало трещину.
Со стоном он потянулся вниз между нами и обхватил меня между ног. Через тонкое бельё он выводил соблазнительные круги.
– Ты влажная.
– Это ты виноват, – выдохнула я, когда Оливер сильнее прижался к моей киске.
– Что за дьявол…
Он нахмурился.
– Что не так?
Он ухватился за пояс моих шортов и потянул их вниз. Он выпучил глаза. Мои колени дрожали. Воздух ощущался густым.
– Ты бреешься? – прохрипел он.
Я дрожала под его взглядом.
– Да.
– Если у тебя никогда не было любовника, то почему?
Однажды я подслушала, как они с Шейном обсуждали женщин. Оливер сказал, что предпочитает обнажённых женщин. Он всё ещё смотрел голодным взглядом на мой голый лобок, выглядя так, как будто намеревается съесть меня целиком. Больший жар затопил меня, и боль между ног разгонялась, немилосердно сжимая тиски.
Рука, которой он поглаживал меня через бельё, сжалась в кулак. Свет в ванной был ярким, и когда я переступала с одной ноги на другую, я почувствовала, какой влажной была. Оливер не мог это пропустить.
– Тебе нравится? – прошептала я.
– Ты выглядишь такой сладкой, – выдавил он, направляя ко мне пальцы, после чего провел ими по моей обнаженной плоти.
– Такая влажная. Ох, – застонал он. – Такая гладкая и красивая.
Я прикусила губу – и решила рискнуть. Если я хотела продолжить, то должна была.
– Я сделала это для тебя.
Его взгляд метнулся к моему.
– Да?
Прежде чем я смогла ответить, его пальцы раздвинули мои скользкие складочки. Он нашёл клитор и медленно потёр. Под его уверенным прикосновением я чувствовала, будто распадаюсь, разлетаюсь изнутри. Бессознательно, я раздвинула ноги шире.
– Христос.
Он сглотнул и коснулся кончиками пальцев моей девственной дырочки.
– Я не должен делать это, но ты невероятная. Шёлковая и горячая и… Я не могу сказать тебе, как много у меня было фантазий о том, как я касаюсь тебя.
Как только его слова прошли через удовольствие, закручивающееся в моём мозгу, я ахнула и схватилась за его руки.
– Ты хотел меня?
Как будто высказанный вопрос привёл его в чувство, он отпрянул.
– Почему я по-твоему уезжаю, чёрт возьми? Шейн был оторвал мне яйца за то, что я чувствую к тебе.
Оливер не мог уйти из-за того, что беспокоился, что мог подумать мой брат. Я отказывалась его отпускать.
Я потянулась и обхватила эрекцию через брюки. Он застонал долго и низко, как будто ему больно, его выражение было наполнено удовольствием.
Ох, вау. Его член был таким толстым, что я едва могла обхватить его рукой. И когда я начала его гладить, как я слышала от некоторых подруг, что они делали так с их бойфрендами, я почувствовала, каким длинным и сильным он был. Я слегка запаниковала. Пока я мастурбировала, мне было трудно принять больше, чем один свой палец. Как он сможет засунуть в меня всё это? Будет жечь и болеть, когда он начнет пробивать дорогу внутрь?
Из разговоров с подругами я знала, что в первый раз бывает больно, но меня это не заботило. Оливер сделает это приятным. Он заботится обо мне, и я готова сделать что угодно, чтобы заставить его остаться.
Прижав свой рот к его и скользнув языком внутрь, я расстегнула его пояс и потянулась к молнии.
Он схватил мои запястья.
– Кайла.
– Пожалуйста. Я тоже тебя хочу. Останься со мной. У нас всё получится. Мы будем как… новая семья.
Он смотрел мне в глаза с откровенной нерешительностью. Наконец, он выругался и опустил свой рот на мой снова, погружаясь языком в хищных ударах, и начал щипать соски. Он украл мои дыхание и разум, пока я продолжала трудиться над его штанами, затем стянула и трусы.
Прямо перед тем, как я смогла обхватить его член, он взял меня за плечи и отодвинул на длину вытянутых рук, тяжело дыша.
– Ты не понимаешь, как сильно я изнываю по тебе, что я чувствую. Я не подхожу тебе. Ты должна попробовать жизнь, прежде чем какой-то тип вроде меня тебя свяжет.
Я проигнорировала его речь и продолжила работать над пуговицами его рубашки.
– Почему я не могу попробовать жизнь вместе с тобой?
Он снова скинул мои руки.
– Я уже ревностно к тебе отношусь. Когда Гевин пригласил тебя в прошлом месяце, я хотел ему врезать. Я бы хотел выколоть глаза Джастину только за то, что он видел твою грудь. Если ты отдашь мне свою девственность, я буду считать тебя своей. Я буду иметь тебя голой и распластанной на спине при каждой возможности. Я постоянно буду внутри тебя. Кайла, я тебя не отпущу.
Его слова разожгли огонь глубоко в моём животе. Я могла представить его рядом с собой, над собой, снова и снова клеймящим моё тело. Сердце ускорилось. Но я задумалась… Он действительно имел это ввиду? Или просто пытался меня отпугнуть?
– Если бы я сказала да, ты бы вернулся в Лондон?
– Если ты позволишь мне себя трахнуть – хотя бы раз – ты никогда от меня не избавишься. Ты будешь принадлежать мне. Звучит так, будто я пещерный человек, и меня это не заботит. Я буду глубоко в этой киске каждый день. Несколько раз в день. Ты захочешь пойти гулять с друзьями, больше ходить на вечеринки, веселиться. Флиртовать с другими мужчинами, – он покачал головой. – Я повалю тебя, буду целовать, пока ты не задохнёшься, и трахать тебя, пока ты не будешь слишком истощена, чтобы двигаться. Ты пропустишь всё, что должна испытать, только после выпуска из университета. Потому что я эгоистичный придурок, чувство вины не остановит меня от того, чтобы разбудить тебя среди ночи и засунуть в тебя свой член. Опять же, когда ты будешь пытаться выспаться в выходной, я разбужу тебя, чтобы ты приняла меня еще раз. Я буду безжалостным. Полуденные потрахушки всегда в меню. Ужин всегда будет успевать остыть. И мне без разницы, потому что я буду слишком настойчив, чтобы ты помнила, кому принадлежишь, и слишком решительно настроен заставить тебя выкрикивать моё имя.
От каждого слова мой клитор пульсировал сильнее, пока я не подумала, что взорвусь. Всё, что он описал, звучало, как моя фантазия.
– Если ты останешься со мной… – прошептала я. – Тогда «да» на всё. Мне не нужны бары и вечеринки или другие парни. Я хочу тебя. «Да» на всё.
– Проклятье, ты слушаешь? Ты – это лихорадка, которая заставляет меня гореть. Я разрушу твою жизнь. Я возьму всё, что ты дашь, и всегда буду хотеть больше. Я засуну член тебе в горло и заставлю научиться принимать меня так глубоко, что заряд спермы даже не ударит тебя по языку. Прежде чем у тебя будет время перевести дыхание, я переверну тебя и наклоню, чтобы ты приняла мой член в сладкую задницу. Я буду наслаждаться каждым визгом. Твои мольбы меня не разжалобят. Я заставлю тебя раздеваться и принимать мой член в каждую твою идеальную дырочку всё время. Ты будешь молить о пощаде. Но когда дело касается тебя, у меня её нет.
Я была уверена, что он хотел, чтобы это звучало ужасно. Вместо этого, это только подогрело моё желание и решимость удержать его здесь с собой. Пламя потребности лизало клитор. Мне нравилась идея быть полностью в его милости, и что он хочет меня так отчаянно, что не может оставаться в стороне.
– Я всё равно говорю да, – прошептала я. – Я хочу тебя, Оливер. И всегда буду.
– Ты не понимаешь. Здесь больше, – он запустил руку в волосы. – Я не хочу быть ублюдком, который лишает тебя выбора. Я не вынесу, если ты будешь меня ненавидеть.
– Ненавидеть? Я прошу тебя о большем. Ты был половиной моего мира последние три года. Когда Шейн ушёл, я осознала, как ты важен для меня. Как сильно ты меня волнуешь. Я не готова тебя потерять.
– Ты думаешь обо мне, как о своём брате.
Я покачала головой. Он будет шокирован?
– Я пыталась… но я не думала так о тебе очень долгое время. Я хочу тебя. Я доверяю тебе.
Я собрала всю свою храбрость.
– Я люблю тебя.
Он обхватил меня за заднюю часть шеи и придвинул моё лицо ближе, наши губы соприкоснулись.
– Блять. Я тоже люблю тебя, малышка. Годами это было моим грязным секретом. Но будешь ли ты всё ещё любить меня, если будешь выпускаться из колледжа беременной? Если ты продолжишь говорить да, это то, чего я хочу.
Он отодвинулся, запуская руку в волосы.
– Ты получишь степень через семь недель. Мне двадцать девять, Кайла. Я хочу сделать тебя моей во всех смыслах и сейчас же начать наше будущее. Я сразу же хочу детей. Смерть Шейна научила меня, что завтра может и не быть. Если ты пустишь меня в свою постель сегодня, ты скорее всего будешь получать степень уже ожидая нашего ребёнка. Я буду постоянно тебя трахать, чтобы это произошло.
Возможно, посадить своё семя было очередным проявлением его собственничества. На самом деле мне это понравилось. Идея о ребёнке Оливера взволновала. Мой отец ушёл, когда мне было три. Помимо похорон Шейна, я годами не видела свою мать. Я жаждала пустить корни. Я всегда надеялась иметь большую, любящую семью. Идея о создании нового круга жизни с Оливером, с мужчиной, которому я доверяла и обожала больше всех, взывала ко мне.
По правде, двадцать один год – это раньше, чем я предполагала иметь детей, но я получу степень через несколько недель. Я могу подыскать работу на дому, идеально подходящую для времени после родов. Если Оливер останется со мной, и мы станем семьёй, я буду счастливейшей женщиной на планете.
– Да, – прошептала я. – Я хочу всего, что хочешь ты. Пожалуйста. Сейчас идеальное время, чтобы избавиться от моей девственности. Ты единственный мужчина, которого я бы выбрала.
Оливер закрыл глаза.
– Серьёзно подумай о том, что говоришь. Я не горжусь тем, что чувствую. Я боролся с этим, принимал холодный душ каждое утро и дрочил каждую ночь. Я плохой из-за того, что так сильно хочу тебя всеми способами. Но я предельно честен. Как ты будешь себя чувствовать, когда тебя обрюхатит лучший друг брата?
– Я буду чувствовать себя благословенной, что создала маленькое чудо с мужчиной, которого люблю. Не испытывай вины за свои чувства. У меня они тоже есть. Ты был здесь со мной много лет, поддерживал и заботился. Позволь мне вернуть эту любовь тебе.
Он молчал так долго, что я испугалась, что он решил проявить благородство и уйти. Я не могла этого допустить. Я должна быть смелой и тоже предельно честной.
Я залезла в его бельё и обхватила член. О, Боже, он был толстым и с нежной кожей, но ощущалось, будто держишь нагретую сталь.
– Я хочу, чтобы ты толкнулся каждым дюймом в мою девственную киску и сделал меня своей. Я хочу, чтобы ты кончил внутри меня. Люби меня. Останься со мной.
Он схватил меня за плечи.
– Будь уверена. Никаких презервативов или таблеток. Ты будешь принимать всего меня глубоко внутри, где моё место. Каждый раз. Не будет пути назад.
Конечно, мы могли подождать с беременностью, но зачем? Я влюбилась в идею привязать Оливера ко мне, выносить его сына или дочь, кормить нашего ребёнка грудью, затем уложить его или её поспать, пока он снова будет окутывать меня страстью.
Я нервно улыбалась, но меня наполняла эйфория. Я знала, что Оливер наполнит моё сердце так же хорошо, как и моё тело.
– Мы можем начать сейчас?
Некоторое время он медлил.
– Ты позавтракала?
Это «да»?
– Чай и протеиновый батончик.
– Хочешь пить?
Даже сейчас он учитывал мой комфорт, и это тронуло меня. Я покачала головой.
– Хочу секса.
Его мрачные черты напряглись от порочной потребности, когда он дёрнул мои трусики на место, затем взял меня за руку.
– Если ты уверена, пойдём. Мне нужно быть внутри тебя.
Его слова заставили меня изнывать.
– Мне тоже это нужно.
– После того, как я тебя трахну и сниму первое напряжение, мы перейдём в хозяйскую спальню. Сразу извинюсь – это может занять часы.
Несколько шагов по коридору, и мы вошли в комнату, которую скоро будем делить. Он уложил меня на середину кровати, тело было туго натянуто, как будто его душил самоконтроль.
– Твой первый раз должен быть в постели.
И мне нравилась эта постель. Он явно спал здесь прошлой ночью. Простыни пахли, как он, помятые и уютные, мускусные.
Оливер провёл долгую минуту, глядя на меня, и я почувствовала застенчивость, прикрывая грудь руками.
Он схватил мои запястья и прижал их к матрасу.
– Не прячься и не закрывайся от меня.
Я невинно посмотрела на него.
– Ты только сведёшь меня с ума, – объяснил он. – Я уже на полпути к безумию.
– Хорошо.
– Проклятье, ты прелестная малышка.
Он сбросил рубашку и пополз по кровати, прижимаясь своим наполовину одетым телом ко мне, затем погладил один из сосков.
– Твоё сердце очень мягкое. Твоё тело делает меня крайне твёрдым. Когда ты расхаживала по дому в майке от той пижамы, я мог видеть всё через неё. Это всё, что я мог делать, чтобы не прижать тебя к стене и не трахнуть.
От его слов я задрожала. Другие парни пытались говорить грязно со мной. Я всегда закатывала глаза, потому что это звучало смешно. Не с Оливером. Его слова заставили меня гореть и таять.
Я начала стягивать с себя шорты. Он помог. В тот момент, когда они упали на пол, он положил руки на внутреннюю поверхность моих бёдер, разводя их шире. Он придвинулся, и я почувствовала его дыхание прямо там.
Он погладил клитор.
– Твоя киска прелестна. Ты продолжишь бриться для меня, да?
Это был нежный, но твёрдый приказ.
– Конечно.
– Ммм.
Он провёл рукам вверх по моему телу, и открыл рот над одним из чувствительных сосков, втягивая его внутрь, царапая зубами, облизывая языком. Разряд электричества соединил мои напряжённые пики и клитор. Я хотела его повсюду. Я хотела его прямо сейчас.
Но он не собирался спешить. Передвинулся к другому соску, также обращаясь с ним, каждое движение его губ было немного грубее и более требовательным. Посасывание, укус, щёлканье, скручивание и царапанье возбуждали меня до безумия. Я могла чувствовать, как мои соки выделяются из лона, увлажняя внутреннюю часть бёдер, но он всё равно продолжал. Его рот становился всё настойчивее.
– Оливер… – простонала я. – Хватит. Возьми меня, пожалуйста. Сделай своей.
– Скоро.
Но пока он не отстранялся от моих сосков.
Они горели, ощущались истерзанными и опухшими. Я попыталась откатиться.
– Сейчас. Хватит. Уже больно.
Он прижал меня.
– Не закрывай от меня ничего, Кайла, – его лицо было полно извинений и мучительной жажды. – Мне нравится, когда твои соски такие. Мне нужно, чтобы они болели.
Затем он опустил руку между моих бёдер и застонал.
– Похоже, тебе тоже это нравится. Ты промокла. Боже, я должен попробовать твою девственную киску. Я должен слизать твои сладкие соки и ощутить их на языке. Мне нужно, чтобы ты кончила.
Я нетерпеливо кивнула и бессознательно развела ноги шире. Его ноздри расширились; глаза засверкали от грубой похоти. Затем он спрятал своё лицо у моей киски. Ничего медленного или утончённого. Он поедал меня, как голодающий, его язык поглощал каждую гладкую складочку, смаковал клитор. Он застонал, и его пальцы сжались на моих бёдрах, разводя их так широко, что мышцы начали гореть. И он просто продолжил впиваться, поедать и лизать меня.
