Текст книги "Смотри на меня (ЛП)"
Автор книги: Шайла Блэк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)
И если он правильно разыграет свои карты, она будет всецело принадлежать ему.
Снова опустив взгляд на ее запястья, скрещенные на пояснице, Алехандро сжал их. Она услышала два щелчка, когда он надел на нее наручники.
Она развернулась, окинув его убийственным взглядом.
– Что, черт возьми, ты делаешь? Сними их! Я на это не подписывалась. Мы это не обсуждали…
Алехандро оборвал ее тираду, закрыв рот поцелуем. Она сопротивлялась изо всех сил ... но лишь мгновение. Он протолкнул язык в ее рот и запустил руки в ее волосы, целуя так, как если бы от этого зависела вся его жизнь.
Она расслабилась в его руках.
Нежно укусив ее за нижнюю губку и успокоив место укуса поцелуем, он отстранился и прошептал:
– У нас зрители.
Выпустив ее из своих объятий, Алехандро обошел ее и прижался к ее спине, позволяя ей почувствовать тепло своего тела и его внушительную эрекцию. Она задохнулась.
Его манил нежный изгиб шеи, поэтому он покрыл сверху донизу поцелуями этот участок тонкой кожи.
Открыв глаза, он обнаружил в комнате человек двадцать пять, а может и больше. Идеально. Наверняка, мудака они поймают именно сегодня.
Но он тут же выбросил все мысли из головы, сосредоточившись на Шанне.
Начав свое путешествие с ее плеч, его руки обрели собственную жизнь, и, казалось, сами собой спустились вниз, накрыв округлости ее приподнятых корсетом грудей. Как плохо, что эти сосочки еще прикрыты тканью, надо срочно исправить такое упущение!
За несколько секунд Алехандро расстегнул маленькие крючки на ее корсете, и тот упал на сцену мягкой кучкой ткани.
Когда он обнажил грудь Шанны, мужчины в комнате застонали. Она напряглась. Алехандро чувствовал, как по ее телу пробежал дрожь. От холода? Он так не думал. Она нервничает? Может быть. Волнуется? Определено. Он чувствовал запах ее пробудившегося желания.
Стоя позади нее, он протянул руки и приподнял ее грудь, сжимая соски большими и указательными пальцами. Она извивалась в его руках, потираясь попкой о его член. Жаркая дрожь пробежала по его венам.
Еще немного и он сойдет с ума.
Одним рывком он сорвал стринги с ее тела. По комнате прокатился еще один стон. Парни переминались с ноги на ногу, поправляя брюки и наклоняясь вперед в своих креслах. Шанна хрипло дышала.
Алехандро провел ладонями вниз по ее животу. Он испытывал непреодолимое желание почувствовать шелк ее киски, узнать насколько она стала влажной.
Спустя несколько мгновений, он узнал ответ на свой вопрос. Проклятье! Мокрая, желанная, сочная. Она могла лгать ему о своих чувствах, но ее тело нет.
Сейчас наступил идеальный момент для проверки его теории...
Он быстро кивнул Дэлу и тот моментально оказался на сцене. Шанна снова напряглась. Алехандро не стал списывать это на волнение.
Прежде чем она успела сказать хоть слово, он прошептал:
– Я хочу, чтобы твою грудь приласкали. Дэл нам в этом поможет.
– Нет, – Всхлипнула она.
– Ты постоянно меняешь партнеров. Почему сейчас это так важно?
Подойдя к ней, Дэл всем телом прижался к Шанне. Не сказав ни слова, Алехандро просто приподнял ее грудь ему навстречу.
Улыбка Дэла подсказывала ей, что он был более чем готов к горячему сексу.
– Это очень важно, – прошептала она. – Пожалуйста, не надо.
Подняв свои темные глаза на Али, Дэл ждал сигнала.
Алехандро получил ответ, которого ожидал и покачал головой.
С кривой усмешкой Дэл целомудренно поцеловал ее грудь. Однако он не собирался уходить и занял место на лежащей рядом подушке, уставившись на нее обжигающим взглядом.
Честно говоря, Алехандро знал, что им в любом случае придется продолжить, ведь шантажист мог присутствовать здесь прямо сейчас. Но больше всего на свете он хотел остаться с Шанной наедине. Скоро – пообещал он себе.
Повернув ее к себе лицом, Алехандро улыбнулся так, что у нее подкосились колени. Она смотрела на него со смесью обиды, гнева и облегчения. Видимо для нее было важно не меняться партнерами. Он уже понимал, что чем быстрее он заставит ее признать свою моногамность в танце, тем быстрее она остепенится с одним единственным мужчиной по жизни.
Изнемогая от желания прикоснуться к ней, Алехандро рванул вниз молнию на своих кожаных брюках и освободил твердый член.
– Соси.
Он кинул ей под колени подушку. Шанна поколебалась, а затем опустилась перед ним на колени. Она подняла на него взгляд, полный возбуждения и нерешительности. Затем она опустила голову и обхватила его губами.
О, черт. Ее рот был словно шелковый жар, нежный и обжигающий, лишающий его дыхания. Она чертовски хорошо знала, что делать своим язычком, лаская всю длину его члена, обводя им вокруг головки. Она глубоко брала его в рот до задней стенки горла.
Сердце бешено застучало в его груди. От возбуждения гудело в ушах. Он, как будто-то издалека слышал мужские стоны «Блять, да». Но горячий рот Шанны не давал ему сосредоточиться.
Как бы чудесно это ни было, он должен остановиться. Все это шоу было для гостей и предполагаемого шантажиста. Минет был великолепен, но это не повод для шантажа, по сравнению с тем, что устроил Кристофф.
Со стоном сожаления Алехандро сжал ее щеки и оторвал ее рот от своего члена. Затем он помог ей встать на ноги. Сделав четыре шага, он наклонил ее над огромной, мягкой кроватью, прижав грудью к шелковому покрывалу. За несколько секунд он успел надеть презерватив и глубоко войти в нее.
Она сжала его внутри так крепко, как никогда и ни одна женщина до нее. Словно в тисках.
Он схватил ее за бедра и вошел еще глубже. А затем установил безжалостный темп.
Она вскрикнула. Вид ее распростертого под ним тела, рук, скованных наручниками на ее спине, киски, принимающей каждый сантиметр его члена ... черт, долго он не выдержит. А в одиночку финишировать он не хотел.
– Изнываю от желания приласкать твой клитор и почувствовать твои оргазмы... – еще не договорив до конца фразу, он уже скользнул умелыми пальцами к напряженному комочку нервов.
Другой рукой он сжал ее бедро. Он входил в нее снова и снова, при каждом движении касаясь головкой члена чувствительного местечко внутри, заставляя ее внутренние мышцы напрягаться и дрожать.
Через мгновение тишину в комнате нарушил низкий женский стон. Еще немного...
– Кончи для меня, – потребовал он. – Давай!
Пальцами другой руки он нажал на ее клитор и она закричала. Зрители вокруг них застонали. Несколько мужчин гладили свои члены... даже Дэл.
Внутренние мышцы ее киски сжались вокруг него, и он совершенно перестал думать, сосредоточившись на наслаждении. Алехандро закрыл глаза. Он стонал сквозь крепко стиснутые зубы, вслед за ней погружаясь в омут экстаза.
В комнате слышались стоны удовлетворения, но Алехандро это не волновало. Он точно знал, что никогда не отпустит распростертую под ним женщину. Они знал это также хорошо, как и свой бизнес.
А теперь настало время для реального удовольствия, и он надеялся, что с него и начнутся их будущие отношения.
Глава 8
Она парила в облаках удовольствия. Тяжелые ноги, легкая голова, приятная пульсация между ног, пока ощущения постепенно сбавляли обороты. В объятиях Алехандро было уютно, даже не смотря на то, что он сжимал ее так, словно не хотел отпускать. Ах ... Шанна была бы счастлива остаться, разделяя с ним эту связь. Надолго. Однако существовали причины, почему ей это не нужно. Она просто не могла их вспомнить.
Внезапно Алехандро выскользнул из ее тела и развеял чувственную дымку удовольствия. Она подняла тяжелые веки, наблюдая за тем, как он задернул занавески между ними и зрителями. Дэл остался на их половине, и Шанна внезапно осознала свою наготу и то, что Дэл не сводит с нее взгляд своих темных глаз.
– Гони их, к черту, отсюда, – проворчал Алехандро вполголоса.
Дэл окинул быстрым взглядом приятеля, застегивающего брюки.
– Сейчас все будет. Что насчет завтра?
Алехандро улыбнулся.
– Может быть, послезавтра.
О чем они говорят? Она ведь должна знать, но ее мозг был настолько затуманен удовольствием, что если думать прямо сейчас, значит прилагать слишком много усилий.
Не обращая внимания на смех Дэла, Алехандро повернулся и подошел к ней. За несколько секунд он освободил одно из ее запястьев и, схватив ее за руку, направился к служебному входу.
– Что ... ? Куда ты…?
– Побыть наедине. – Его слова прозвучали, словно клятва. – Только мы вдвоем – ты и я.
На всякий случай, чтобы никто не услышал, она прошептала:
– Но шантажист…
– Если сегодня вечером он был здесь, он получил то, зачем пришел. Дэл сообщит мне, если на записях видеонаблюдения что-то будет. Сейчас главное, это мы.
– Но ты сказал, что мы останемся здесь на всю ночь, если потребуется.
Он остановился.
– Ты этого хочешь? Чтобы я трахнул тебя еще раз на публике? Может, на этот раз пригласим еще больше народа?
В его голосе слышались сарказм, гнев. И она поняла, что что-то внутри нее отвергает присутствие еще большого количества людей.
– Нет.
– Это хорошо. Меня достало делить тебя с толпой мужиков с голодными глазами. – Он толкнул дверь в ярко освещенную комнату службы безопасности. Их появление было встречено смехом и аплодисментами, поэтому Шанна уткнулась лицом в его шею.
– Я же голая! – Закричала она.
– Они наблюдали за нами по мониторам видеокамер. Поэтому, после всего произошедшего, они уже не увидят ничего нового. И это, кстати, еще одна причина того, почему я хочу тебя только для себя.
До тех пор, пока Алехандро не открыл еще одну дверь, и та с шумом не захлопнулась за ними, Шанна не проронила ни слова. Они окунулись в бархатную тишину летнего южно-калифорнийского вечера. Знойный ветер доносил кваканье лягушек и стрекот сверчков. Она даже могла видеть, как у подножия холма сверкал и переливался огнями город.
– Как здесь красиво.
– Да, и поэтому, тот факт, что, находясь здесь, я смотрю только на тебя, должен подсказать тебе кое-что о твоей собственной красоте.
Шанна пристально посмотрела на Али. Он не улыбался, в его серьезном взгляде читалась всевозрастающая жажда обладания ею.
– Алехандро, наверное, мы должны поговорить о…
– Нет, сегодня вечером между нами не будет ни разговоров, ни людей, ни шантажиста, ни камер. Мне нужно прикоснуться к тебе, и я желаю этого так сильно, как никогда ничего не желал раньше.
Совершенно не в состоянии возразить, она изумленно посмотрела на него. Когда она услышала его слова, у нее перехватило дыхание от радости. Он…желает ее? Ее?
У нее не было времени обдумать ответ, когда он внес ее в дом и пронес, сквозь интимную тишину ночи, прямо к кровати. В темноте она смогла рассмотреть прямые линии и современную обстановку. Коттедж был большой, темный и экзотический, как и этот мужчина.
Он бросил ее спиной на матрац и схватил браслет наручников, свободно свисающий с ее запястья. Шанна ожидала, что он пристегнет наручники к спинке кровати, чтобы она была в его полной власти, но вместо этого, он защелкнул наручники на своем запястье.
Они были скованы. Вместе. Связанны.
– Алехандро?
Он ей не ответил. Вместо этого он бросил ключ от наручников куда-то на пол, вне пределов их досягаемости и закрыл ей рот поцелуем.
Шанна ожидала, что его ласки будут жадными, агрессивными, бескомпромиссными. Но она была потрясена его нежной настойчивостью. Его поцелуй обольщал. Тщательный, неторопливый, глубокий. Беззастенчиво интимный, как будто он сообщал ей о каждом своем желании. Его безмолвные слова, как будто лились от самого сердца, но она понимала их, по движению его губ.
Было невозможно не податься его чарам.
Когда он проложил дорожку жарких поцелуи от щеки вниз к шее, все внутри нее завязалось в узлы от новой волны желания. Его дыхание обжигало чувствительную кожу рядом с ухом. Она дрожала под лаской его губ, которые как будто ставили на ней клеймо. Он провел кончиком пальца вниз по изгибу ее шеи и ущипнул мочку уха.
– Necesito tocarle, su cara, su piel. Su corazón.
Шанна понятия не имела, что значили его слова, но они заставили ее потерять самообладание. В этот момент их желания совпадали.
– Скажи мне ...
Он ответил не сразу. Вместо этого, он снова прижался ртом к ее губам. Их дыхание, губы, языки переплетались в полном бесконечного голода поцелуе, таком жадном, шокирующе сексуальном. Пальцами свободной руки он властно обвил пряди ее волос вокруг своей руки. Она засмущалась, когда он оторвал свой рот от ее губ и пристально посмотрел на нее. Его взгляд обжигал ее. Пойманная в ловушку, Шанна не могла отвести глаз.
– Я сказал, что мне нужно прикоснуться к тебе, твоему лицу, твоей коже. Твоему сердцу.
Его слова одновременно потрясли и обрадовали ее. Она ахнула, и Алехандро заглушил этот звук новым одурманивающим поцелуем.
Каждое прикосновение его рта, каждое скольжение его горячей ладони, каждый его стон у ее губ, сметали все барьеры, и она полностью открылась ему: шире приоткрыла рот, чтобы почувствовать его власть, схватила свободной рукой его твердое плечо, чтобы удержать его рядом, и еще больше развела ноги, чтобы пригласить его внутрь. Она вздохнула, когда он втиснул свои узкие бедра между ее ног, словно он был создан для того, чтобы находиться там.
– Да. – Не сумев сдержать себя, она выгнулась под ним.
Он провел свободной рукой по нежным изгибам ее спины, приподняв ее тело так, что ее груди и влажное тепло ее кожи оказалось прямо перед его лицом.
– Yo le tocaré toda la noche. Cada parte de tú sabrás el se siente de mí.
– Али ... пожалуйста.
Он касался ее так, как будто она была самой прекрасной женщиной на свете. Ее кожа была обжигающе горячей и она знала, что только он мог погасить ее внутренний жар. Он мог разбить ее на миллион кусочков, а затем создать новую женщину. Звоночек тревоги зазвенел в ее голове, но в этот момент он схватил ее за бедра и прижал к своей твердой эрекции. Ее тело расслабилось, и он нежно коснулся губами ее груди.
– Я буду ласкать тебя всю ночь напролет, – перевел он. – Каждая часть тебя познает меня.
Она не сомневалась в том, что Алехандро сдержит это обещание.
Он снова и снова сосал ее соски, щедро одаривая их своим вниманием, пока они не стали красными и набухшим, и такими чувствительными, что даже его дыхания было достаточно, чтобы заставить ее дрожать. Все это время пальцами свободной руки он легко касался кожи ее спины, бедер, ягодиц и даже коленей, икр, рук и ног. Алехандро ласкал каждый дюйм ее кожи, до которого мог дотянуться, пока, наконец, не закинул ее ноги высоко на свои бедра, чтобы ему было удобнее играть с чувствительной кожей под коленями.
Он мягко терся членом о ее клитор. Не сильно и не резко. Не причиняя боль. Вместо этого, он совершал мягкие толчки восхитительного давления в каком-то гипнотическом ритме, возносящем ее все выше и выше на вершину наслаждения.
Волны удовольствия от ее клитора расходились по всему телу. Шанна тяжело дышала, пытаясь противостоять жгучему удовольствию. Она вонзила пальцы, не пристегнутые наручниками в твердые мышцы его спины, впиваясь в его тело, одновременно спускаясь другой рукой вниз, чтобы сжать его ягодицу.
Лунный свет проник сквозь шторы, шевелящиеся от вечернего бриза, и Алехандро прошептал:
– La piel estas rosácea, mi amor. Eres maduro y listo, sí?
– Скажи мне, Али. О, мой ... Да! – Простонала она.
– Твоя кожа порозовела, любовь моя. Ты созрела и готова, да?
– Да. Да, сейчас!
Он снова прижался к ней, потираясь членом о ее клитор, в результате чего вся длина его ствола оказалась покрыта влагой ее возбуждения. Толкнувшись к ней в следующий раз, он задел как раз тот самый чувствительный комочек нервов. Ей казалось, что вся кровь прилила к низу живота, наполняя ее желанием, жаждой удовольствия и страстным ожиданием именно в том месте, где он к ней прикасался. На ее теле выступила испарина. Она извивалась и кричала в его руках.
– Кто с тобой, Шанна? Кто сейчас находится в этой комнате?
– Мы. Только мы.
– Apenas tú y mí. Ninguna audiencia. Ninguna cámaras. Nosotros,– выдохнул он, раздвигая руками ее колени. – Только ты и я. Нет зрителей, нет камер. Только мы.
И так будет всегда. Эта шальная мысль возникла в голове Шанны, когда Алехандро остановился, а затем одним долгим скольжением вошел в нее.
Ее наполнила его твердая плоть, проникающая все глубже и глубже. Занятие любовью глядя друг другу глаза в глаза…кардинально отличалось от того, как она отдавалась ему перед зрителями. Его твердый ствол гладко скользил по чувствительным стенкам ее киски. Наслаждение все росло, усиливалось, она уже была на грани.
– Ты так крепко сжимаешь меня, любовь моя, – прошептал он, выходя из нее и притянул их руки, скованные наручниками к ее груди. Алехандро обхватил ладонью ее грудь, большим пальцем лаская сосок. Получалось так, словно они вдвоем стремились доставить ей наслаждение, от этого у Шанны сносило крышу.
Его медленный размеренный ритм заставлял ее тело безудержно двигаться. Она извивалась, приподнимала бедра, выгибалась под ним – лишь бы заставить его глубже войти в нее.
Алехандро охотно откликнулся на ее призыв, каждое медленное движение его эрекции внутри нее, усиливала ее возбуждение. Пульс стучал в ушах. Тепло разлилось по телу. Она едва могла дышать. Но ее это не волновало.
Впервые за многие годы, а может быть и за всю жизнь, она чувствовала себя по-настоящему живой, желая получить нечто большее, чем золотой кубок, удовлетворяющий ее амбиции. Сейчас она ощущала огромную жажду жизни.
Она жила, чтобы услышать мужчину, рычащего слова на языке, которого она не понимала, но обожала, когда он тяжело дышал, удовлетворяя все желания ее тела. Алехандро сжал ее руку, соединенную с его наручниками и их пальцы переплелись. Он сжал ее руку еще крепче, когда их стоны слились в один, а крики звучали в унисон.
– Кончи для меня,– прошептал он.
Приказ сорвавшийся с его губ, передался его телу и он погрузился в нее снова.
Шанне казалось, что ее тело раскололось на миллион осколков от ослепительного, взорвавшегося внутри удовольствия. Через секунду он последовал за ней в раскаленный добела омут сокрушительного наслаждения. Боже мой, Боже мой! Он проник в каждую частичку ее тела. Шанна не думала, что сможет смыть след его обладания. Казалось маловероятным, что время и расстояние сможет полностью стереть о нем память.
Она боялась, что отдала часть себя Алехандро, часть, которую никогда не сможет вернуть обратно – свое сердце.
***
Удовлетворенная и уставшая Шанна остановилась на подъездной дорожке около дома своего детства. Ее браться и сестры покинули его несколько лет назад. Отец остался жить там в одиночестве, но почему – она не знала. Казалось, что в этом месте обитает призрак ее матери, вечно смеющийся и танцующий на кухне.
Все-таки сначала ей стоило съездить к себе в квартиру: принять душ, переодеться в свою одежду, выпить кружку кофе, а затем уже ехать сюда. И если бы она осталась в постели с Али, он бы предложил ей все это сам и даже больше. Вместо этого, она сказала, что ей нужно в туалет и попросила его снять с них наручники. Затем подождав несколько минут и убедившись в том, что он заснул, надела одну из его рубашек и пару брюк и сбежала. Али был с ней, в ней, в некоторой степени, это имело отношение к тому, что у них был незащищенный секс, но все же она беспокоилась о его чувствах гораздо сильнее, чем должна.
Оставив его одного в постели, она почувствовала, что будто утратила часть себя. И это чертовски сильно ее испугало.
Даже холодный утренний калифорнийский воздух не смог разогнать туман в ее голове. Она влюбилась в мужчину, который никогда не встанет на пути осуществления ее мечты. Но как это могло быть правдой, принимая во внимание собственническую натуру Алехандро? Едва она оказалась в двух милях от «Смотреть-не запретишь», как почувствовала укол боли от того, что лишилась его тепла, его заботы и нежности.
Опасно. Она была Сучкой Танцпола, поэтому, чтобы получить долгожданный приз, ей необходимо строго соблюдать дисциплину и безжалостно стремиться к совершенству. Ведь, когда заиграет музыка, и она предстанет в свете софитов, судьям будет наплевать на то, что кроется у нее в сердце. И ей не стоить забывать об этом.
Но когда она была в его объятиях... Впервые за много лет, а может быть и впервые в жизни, она чувствовала, что ее любят просто так, а не за успехи или победы. Ей ничего не нужно было ему доказывать. Алехандро просто заботился о ней. И она с улыбкой вспоминала о всех тех волшебных и необычных способах, которыми он подарил ей наслаждение.
И сейчас за день до крупнейшего соревнования за всю ее карьеру, находясь на пороге отчего дома, она поняла, что ее губы растянуты в довольной улыбке. Но в ту же секунду эта улыбка растаяла.
Сжимая в руках пакет с рогаликами, сливочным сыром и подносом с кофе, приобретенными в кондитерской, она вошла в дом.
Грустно улыбаясь, Шанна пошла на запах сгоревшего тоста.
Она побрела на кухню и увидела свое пожилого отца, с сединой на висках, в криво сидящих на носу очках для чтения, но еще энергичного и прекрасно выглядевшего в свои пятьдесят с небольшим.
– Рогалики? – Предложила она.
Отец с проклятиями вытащил кончиками пальцев обугленный хлебец из тостера и бросил его на столешницу.
Затем он пристально посмотрел на нее.
– Конечно. Как только ты объяснишь, почему одета в мужскую одежду, c раздражением от щетины на лице и пахнешь сексом.
Конечно, ничто не могло укрыться от его взгляда. Она покраснела.
– Помимо танцев и студии у меня есть еще и другие занятия.
– До сегодняшнего дня я этого не замечал. Ты всегда была нацелена исключительно на победу.
– И я все еще хочу победить. Произошедшее прошлым вечером больше не повторится. – Она передала ему пакет с рогаликами, надеясь отвлечь его о этой темы.
Он проигнорировал ее жест и неодобрительно вздернул бровь. Но Шанна не могла избавиться от впечатления, что он едва сдерживает улыбку .
– Я подозревал, что когда-нибудь это случится. Ведь это так по-женски. Кто он?
Шанна нахмурилась.
– Что ты имеешь в виду, говоря «по-женски»?
Он пожал плечами.
– Женщины следуют велению сердца, которое обычно влечет их к мужчинам, которые не признают их желание достигать поставленных целей.
Именно так. Без сомнения, если бы она выбрала этот путь, он и ее братья перестали бы ее уважать.
– Как раз поэтому между нами с Алехандро... все кончено.
– Алехандро? Я его знаю?
Шанна покачала головой.
– Он аргентинец. Владелец ночного клуба. Мы познакомились в прошлые выходные на благотворительной акции по сбору средств для сирот.
Боже, как странно обсуждать свою личную жизнь с отцом, на кухне в семь утра. Ей срочно нужно выпить кофе.
– Хм. – С сомнением в голосе сказал отец. – Что он думает о твоем увлечении танцами?
– Я полагаю, что ничего плохого. Но это уже не важно. – Шанна потягивала богатую кофеином жидкость, стараясь развеять туман в голове.
Он потянулся за стаканом с кофе и перелил дымящийся напиток в кружку.
– Он тебе препятствует? Не доволен твоим увлечением?
– Нет, – ну, разве что она начнет скрываться от него.
– Латиноамериканские мужчины известны своей ревностью. Ему не нравится, что ты проводишь много времени с Кристоффом, и тот прикасается к тебе?
Шанна не могла не рассмеяться.
– Нет, он слишком много знает о Кристоффе, чтобы ревновать.
– Значит, тебя просто беспокоит, что он отвлекает тебя от поставленной цели?
– Он уже сделал это. Прошлым вечером я хотела поужинать и пораньше лечь спать. На следующее утро нам предстояла очень важная тренировка. А он приехал и предложил сходить поесть мороженного.
– Мороженое. Это огромная проблема. – В глубокой задумчивости, отец отхлебнул кофе.
Так или иначе, у Шанны сложилось впечатление, что он молча над ней смеется.
– Так и есть! Я не могу позволить себе отказаться от сна и съесть галлон мороженого, лишь бы удовлетворить его ... романтическое порывы.
– Он рассказал мне о себе, о своем детстве и друзьях. Он выложил мне свои взгляды на жизнь: верность обязательствам и непростительность изменам. Почему он рассказал мне об этом? Теперь я думаю об этом постоянно, хотя именно сейчас все мои мысли должны быть направлены на завтрашнее соревнование. А вчера вечером он не давал мне спать до полуночи...
Понимая, что чуть не проболталась отцу о подробностях своей сексуальной жизни, Шанна покраснела и перешла на более безопасную тему.
– Все мои мысли только о нем. Он затмил всех мужчин и это сбивает меня с толку. Я уже использовала всевозможные способы, которыми раньше отваживала потенциальных Ромео, но на него это не действует. Он просто не сдается и не уходит.
– Ты хочешь, чтобы он стал частью твоей жизни и это тебя сильно пугает. – Это был не вопрос. Казалось, он точно знал, что она чувствовала.
– Как ... ? – Она старалась подобрать правильные слова. – Откуда ты знаешь?
– У каждого из нас была своя жизнь, прежде чем мы с твоей мамой поженились. Ты знала, что она была примой-балериной?
Примой-балериной? Она не знала.
– Я знала, что она любила танцевать по кухне и была грациозна…
Но ее мать умерла незадолго до пятилетия Шанны. В некотором смысле, мать была для нее большой загадкой, ведь Шанна почти не помнила ее.
– Американский театр балета. Она была создана для роли Жизели. По сей день, я никак не могу понять, что она нашла в нахальном тяжелоатлете, выигравшем золотую медаль. Я, должно быть, был полным ослом. Но она уверяла, что любит меня. И Господь Свидетель, мой мир вращался исключительно вокруг этой женщины, я был от нее без ума.
Шанна нахмурилась, чувствуя, что не хочет знать о том, что произошло дальше.
– Ты женился на ней и…
– Заставил ее бросить танцы. Я позаботился о том, чтобы она забеременела твоим братом, и был уверен в том, что ей придется остаться со мной. Я был очень эгоистичным ублюдком, постаравшимся, чтобы она тратила все свое время и энергию только на меня. Если бы я мог повернуть время вспять и позволил бы ей занять ее законное место на сцене ...
Разинув рот, Шанна уставилась на отца. Это был человек, который заставлял ее в течение многих лет двигаться к цели. Для него никогда не было достаточно приложенных ею усилий. Второе место для слабаков. Бросить профессиональный спорт было равносильно затянувшейся петле на шее.
– Не понимаю.
– Я знаю. – Он тяжело вздохнул и сел на один из маленьких деревянных стульев, которые, казалось, стояли у них всегда. – Я постоянно давил на тебя. Я никогда не думал, что пойму только сейчас, что делал это, потому что хотел компенсировать то, что я сделал с твоей матерью. Она никогда не говорила, что жалеет о своем решении. Но я так часто заставал ее в задумчивости с пуантами в руках. Я подозреваю, что она всегда спрашивала себя о том, как бы могла сложиться ее карьера. Я не хочу, чтобы и ты тоже задавалась этим вопросом.
Она была потрясена его признанием. Ее отец умышленно уничтожил мечты матери о балете? И теперь чертовски сильно сожалел об этом. В течение многих лет он давил на Шанну . Будучи ребенком, она хотела как и один из ее братьев заниматься спортом, но он специально записал ее в танцевальный класс. Теперь она знала, почему. Но...
– Ты говоришь так, словно поощряешь мои отношения с Алехандро. Почему ты передумал?
Он помешивал уже остывший кофе.
– Я не думаю, что твоя мать действительно жалела о своем решении оставить танцы и выйти замуж, но я жалею, что встал на ее пути. Но она ... казалась счастливой. Твоя мать улыбалась по-особенному, когда была счастлива. Немного кривовато, у нее появлялся огонек в глазах и ямочка на левой щеке. Каждый раз, когда я видел эту улыбку, то знал, что она живет в мире с собой. – Отец сделал паузу и посмотрел на нее. – До сегодняшнего утра я никогда не видел, чтобы ты тоже так улыбалась. Но был момент, когда ты вышла из своей машины. Я в это время смотрел в окно. И я увидел такую же улыбку на твоем лице. Полагаю, именно Алехандро тому причина.
Верно. Когда она выбросила из головы мысли о завтрашнем соревновании, счастье снова и снова подкрадывалось к ней. Но мысль о том, что после вчерашней ночи, она никогда снова не увидит Алехандро, причиняла ужасную боль. Так не должно быть. Их отношения были короткими. Бурными, да, но не такими, чтобы построить на них жизнь, не так ли?
Почему ей кажется, что она себя обманывает?
– Похоже, он из тех парней, которые не требуют, чтобы ты отказалась от своей мечты, – сказал отец. – Если он может сделать тебя счастливой и предоставить свободу относительно профессиональной карьеры, то почему ты не хватаешься за него обеими руками?
Ее папа задал очень хороший вопрос.
– Увлекшись им, я никогда не смогу победить.
– Если ты любишь его, то без него твоя жизнь лишится смысла.
– Если... мое время будет отвлечено от главной цели, я никогда не стану чемпионкой. Ты будешь считать меня слабачкой?
– А не все ли равно, что я буду о тебе думать?
Задумавшись, Шанна замолчала. Что важнее любовь Алехандро или одобрение отца? Выбора нет.
– Нет. Я повзрослела.
– Любовь мужчины нужна тебе больше, чем одобрение отца.
Она кивнула.
– Джейсон и Кайл будут смеяться надо мной, если я выберу Алехандро.
Отец закатил глаза.
– Они сделают это в любом случае, как бы ты ни поступила. Они убеждены, что это их обязанность, ведь они старшие братья.
Несмотря на странность беседы, Шанна рассмеялась.
– Ты так думаешь?
Улыбка исчезла, когда она кое-что вспомнила.
– Не уверена, что наши отношения с Алехандро так просты, как ты думаешь. Скажем так, я играла очень жестко. Он не станет со мной разговаривать после того как я, гм ... сбежала от него сегодня утром.
– Почему бы тебе не послать ему билеты на завтрашний конкурс? Бьюсь об заклад, он придет. Я хочу встретиться с мужчиной, которому удалось что-то разглядеть в Сучке Танцпола.
– Ты придешь завтра?
Он потянулся через стол и сжал ее руку.
– Я не пропущу это ни за что на свете. Я буду гордиться тобой, независимо от того, станешь ты королевой чемпионата или королевой сердца Алехандро.
