Текст книги "Сонеты 90, 89 Уильям Шекспир, - литературный перевод Свами Ранинанда"

Автор книги: Shakespeare William

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

«Не можешь ты мою (любовь) срамить наполовину, ну никак,

Установив свой образ, с желанием следом измениться. Как?» (89. 5-6).

Доводы в строке 5, интуитивно логичны, так как подтверждают выражение римского права «на половину виновных не бывает», что соотносимо с «срамить наполовину». Но реплика: «установив свой образ, с желанием следом измениться», была направлена в адрес «молодого человека», который являлся инициатором разрыва отношений. В конце строки 6, ввиду явных противоречий в предыдущем тексте, закономерно напрашивается вопрос, – «как».

«Так, сам себя я опозорю, если твою волю понимать не стану:

Знакомого собираясь подавить, то буду выглядеть странным» (89. 7-8).

После вопроса в конце строки 6, следует ответ в строках 7 и 8. Но как? Бард отвечает на вопрос, доводом присущим своим чертам характера, на котором базируются его жизненные установки: «сам себя я опозорю, если твою волю понимать не стану». Чем ещё раз подтверждает, что их дружба, своими истоками берёт начало давно. Но эта строка несёт дополнительную информацию, которую предложил Джеральд Хаммонд, известный критик и исследователь творческого наследия Уильяма Шекспира. И этот аспект творчества Шекспира и критика спорных версий изложены мной в более развёрнутой виде ниже. Продолжая повествование, поэт умозрительно опережает события, таким образом, как-бы делает шаг к смирению, соглашаясь с разрывом: «знакомого собираясь подавить, то буду выглядеть странным». Где называет своего близкого друга «знакомым». В некоторых переводах на русский семантически правильное слово «подавить», авторы заменили на слово «задавить», которое семантически неправильное в данной строке.

Но в данной строке, легко проследить ссылку на Тацита. «Facilius oppresseris quam revocaveris. Легче подавить, чем вернуть к жизни». Тацит, «Агрикола»: Ut corpora nostra lente augescunt, cito exstinguuntur, sic ingenia studiaque oppresseris facilius quam revocaveris. «Как тела наши медленно растут, но быстро угасают, так умы и учёные занятия легче подавить, чем вернуть к жизни». Что подталкивает на мысль о творческом сотрудничестве между автором сонета бардом и «молодым человеком». На эту же мысль подталкивает первая строка сонета 87: «Прощай, твоё мастерство слишком дорогое для мною обладанья» («Farewell, thou art too dear for my possessing»). Что, во многом объясняет необычность серии сонетов 78-86 «Поэт Соперник», отмеченную многими критиками и исследователями Творчества Шекспира.

Следуя, логике автора сонета становится очевидным что, кто стремится подавлять очень близкого, родного человека, то со стороны будет «выглядеть странным».

«Быть отлучённым от твоих прогулок – о тебе в моих словах

И твоё сладкое имя, уж более (на устах), не будет обитать» (89. 9-10).

Автор сонета погружается в воспоминания о совместных прогулках. Но «быть отлучённым от твоих прогулок», этот факт его гнетёт. Поэтическое отступление: «о тебе в моих словах», наполнено неподдельной печалью лирикой разлуки с близким человеком. Мастерски продолжая тему: «и твоё сладкое имя, уж более (на устах), не будет обитать». При переводе на русский, семантически настойчиво напрашивалось «на устах», в само содержание строки 10, так как было в начале строки были слова «и твоё сладкое имя», и заканчивалась строка «не будет обитать».

«Иначе, я (чересчур профан) наверно, не сделал бы опять,

И может быть, о знакомстве нашем старом, я скажу в сердцах» (89. 11-12).

Строкой 11, бард как-бы возвращается с строкам 1 и 2: «иначе, я (чересчур профан) наверно, не сделал бы опять». Конечно, речь идёт о неком пороке или прегрешениях, из-за которых «молодой человек» сделал решение разорвать отношения с бардом. Но в этом ли, основная причина размолвки двух близких друзей? Сама строка 12, мысленно переносит к строке 2 в сонете 104: «такой же ты, как был, когда впервые твой взгляд увидел я». Именно, о этом «знакомстве нашем старом» идёт речь в строке12 сонета 89. Это знакомство произошло впервые в доме Уильяма Сесила их опекуна. Что поводит черту, лишний раз показывая ценность этой первой встречи, для обоих. Таким образом, строка 12 сонета 89, является персональным ключевым узлом судьбы, как самого барда, автора сонета, так и для «молодого человека», очевидного адресанта.

«Из-за тебя, наперекор себе оспорить я клянусь – услышь;

Для этого, не должен я любить того, кого ты ненавидишь» (89. 13-14).

Для завершающих строк 13-14 хорошо подходит известная фраза «За тебя, как против самого себя» («For you as against yourself») Джеральда Хаммонда, которая очень тонко отмечает его бескомпромиссную критику, по отношению к Шекспиру, как незаурядному автору. Противоречие, переданное через фразу «против самого себя», характеризует самобытную неординарность автора сонета 89, как например, в строке 13: «из-за тебя, наперекор себе оспорить я клянусь – услышь». Это и есть, один из парадоксов Шекспира, – «наперекор себе, оспорить я клянусь (себя)». Словно, отрицание отрицания своего персонального эго, как поэта и человека. Строка 14 усиливает строку 13, подтверждая её: «для этого, не должен я любить того, кого ты ненавидишь». Но через парафразу подстрочник мне пишет: «для этого, не должен я любить (себя), (того) кого ты ненавидишь», которой подводит черту. Эта парафраза звучит, как крик отчаяния барда через века, но в пространстве без воздуха, когда крик отчаяния, наполнен нотами трагического драматизма, которые никто не сможет услышать.

Краткая справка.

Закон отрицание отрицания – один из основных законов диалектики, а понятие «отрицание отрицания», является основной из 3-х категорий классической философии. Каждое явление, будучи внутренне противоречивым, содержит в себе свое собственное отрицание. В нем борется нарождающееся с отживающим, новое – со старым. Отрицание старого не означает ненужное, голое отрицание, простое отбрасывание всего старого, как это истолковывают некоторые метафизики. Согласно закону отрицания отрицанием, развитие осуществляется циклами, каждый из которых состоит из трёх стадий: исходное состояние объекта; его превращение в свою противоположность, т. е. отрицание; превращение этой противоположности в свою противоположность. Последовательность циклов, составляющую цепь развития, можно образно представить в виде спирали. «Развитие, как бы повторяющее уже пройдённые ступени, но повторяющее их иначе, на более высокой базе («отрицание отрицания»), развитие, так сказать, по спирали, а не по прямой линии». При таком изображении, каждый цикл выступает как виток в развитии, а сама спираль – как цепь циклов. Хотя спираль и является, лишь образом, выражающим связь между двумя или более точками в процессе развития, этот образ удачно схватывает общее направление развития, осуществляемого в соответствии с законом отрицание отрицания. Когда возврат к уже пройдённому является не полным, в том случае развитие не повторяет проложенных путей, а отыскивает новые, сообразно с изменением внешних и внутренних условий. Тем более, повторение известных черт и свойств, уже имевших место на прежних этапах, всегда становятся более относительными, чем сложнее протекает процесс развития. Спиралевидность процесса характеризует не только форму процесса развития, но и темпы этого процесса: с каждым новым витком спирали преодолевается всё более значительный путь. Эта закономерность обнаруживается, как в развитии общества и природы, так и в развитии научного познания.

Критический обзор сонетов 78-86 «Поэт Соперник» и 87, 88, 89 и 90 «Прекрасная молодёжь».

Джеральд Хаммонд (Gerald Hammond) в своей публикации (The Reader and Shakespeare's Young Man Sonnets) противопоставляет свой взгляд на группу сонетов 88-93 Мартину Сеймур-Смиту (Martin Seymour-Smith) (в примечании к сонету 88 в его издании). Выступив против версии Сеймура-Смита о «психологически своеобразных» сонетах, в которых поэт стремился «разрушить здание своего собственного эго», Хэммонд утверждает, что сонеты стремятся «поддерживать и укреплять эго, а не разрушать его».

Современным читателям этот сонет может показаться чем-то «пассивно-агрессивным»: эмоциональная манипуляция крайностями языка в строке: «знакомого собираясь подавить, то буду выглядеть странным» выглядит, как стратегия некого преувеличения. Кульминацией которого, является утверждение о том, что поэт, как бы фокусирует внимание на отожествление себя с проекцией эго «молодого человека», вероятного адресанта сонета.

В сонете используется много и повторяющихся местоимений: «Я» (семь раз), 5 раз «я», «мой» и «я». Противодействующая этому сила состоит из «твоего» четыре раза, «ты» трижды и «тебя». Однако основная часть сонета завершается выражением былой взаимной симпатией, – «наше старое знакомство». Для любовного стихотворения типично вращаться между «я» и «ты» (или «ты»). Шекспир, кажется, сочиняет узлы из сонетов о «вас» (как в части последовательности, посвящённой «поэту сопернику» в сонете 87. Когда появляется совершенно новая тональность с драматическим обращением: «Прощай, твоё мастерство слишком дорогое для мною обладанья» («Farewell, thou art too dear for my possessing»), которое типичная завершающая часть серии сонетов «Прекрасная молодёжь» («Fair Youth»). Итак, сонеты 87, 88, 89 и 90 можно выделить, как группу сонетов, объединённых в одну тематическую сюжетную линию, посвящённую разрыву дружеских отношений между автором сонетов и «молодым человеком» вероятным адресантов серии сонетов «Прекрасная молодёжь».

В сонете 89 происходит персонализация с помощью эмоционального приёма разделения «я» и «ты» приводит к острому и острому конфликту, как своевременное напоминание о «нашем старом знакомстве». «Старое знакомство» – достаточно распространённый термин в тот период, он встречается в других произведениях Шекспира, но может содержать большой эмоциональный заряд: Антонио в «Двенадцатой ночи» испытывает боль, когда Виола (как «Цезарио») не отвечает на его страстные слова человеку, которого он принимает за Себастьяна; в «Кориолане» (The Tragedy of Coriolanus), Коминиус сталкивается со старым знакомым, который не отзывается на его прежнее имя и не признает прежней связи с ним:

SCENE I. Rome. A public place.

COMINIUS

Yet one time he did call me by my name:

I urged our old acquaintance, and the drops

That we have bled together. Coriolanus

He would not answer to: forbad all names;

He was a kind of nothing, titleless,

Till he had forged himself a name o' the fire

Of burning Rome.

«Coriolanus» by William Shakespeare

И все же, он однажды по имени меня назвал:

Я, уговаривая нашего старого знакомого и упали

Что мы вдвоём кровью истекали. Кориолан

Он мне не отвечал: все имена в запрете пребывали;

Он чем-то был, словно ничтожество без титула, герба,

Пока не выковал себе он имя из пламени огня.

О горящем Риме.

«The Tragedy of Coriolanus» (лит. перевод Свами Ранинанда).

Джеральд Хаммонд (Gerald Hammond), исследователь и критик творчества Шекспира утверждал, что заключительной строкой, «деревянной в ритме и детской в её парадоксе... подводит итог бесплодной аргументации» («wooden in rhythm and childish in its paradox... sums up the sterile argument») сонетов 88 и 89. «За тебя, как против самого себя» («For you as against yourself») – через парафразу спорной аргументации поэта, где сексуально направленная любовь теперь исключена, но подтверждает отношения в виде братской дружбы и пылкой привязанности неожиданно превратившиеся по ряду обстоятельств в неприятие и ненависть, которую автор сонета приписывает молодому человеку, адресанту сонета, Что детерминировано приводит к ненависти к самому себе, описанную поэтом. Двустишие, по крайней мере, передаёт это негативное настроение, как возращение в прошлое в воспоминании «о знакомстве нашем старом, я расскажу в сердцах». Как бы, возвращаясь строке 2 сонета 104: «такой ты, как был, когда впервые твой взгляд увидел я». Конечно же речь идёт о давно произошедшем их воспоминании о первом знакомстве, породившем дружбу полную добрых и тёплых воспоминаний. Ибо они оба были сиротами и воспитывались у одного и того же опекуна в доме сэра Уильяма Сесила!

Без всякого сомнения автор сонета ещё надеется на восстановление дружеских отношений. Что находит отражение в первой строке следующего сонета 90, где от полного отчаяния бард воскликнул: «тогда возненавидь меня, когда захочешь, если когда-нибудь, сейчас». Но несмотря на то, что отношения уже окончательно разорваны, автор сонета оставляет в своём сердце место для «молодого человека», адресанта серии сонетов «Прекрасная молодёжь» («Fair Youth»).

Таким образом, завершает сонет 89 словами: «не должен я полюбить того, кого ты ненавидишь». Этим завершением сонета, как бы приоткрывает завесу интригующего факта, как основную причину разрыва отношения между ним и адресантом сонета. Это третье очень влиятельное лицо мужского пола, вставшее между автором сонета и адресантом «молодым человеком». По моему предположению, этим влиятельным человеком на то время, мог быть Роберт Сесил, сын их опекуна Уильяма Сесила, в доме которого они оба воспитывались.

Дело в том в 1596 году Саутгемптон просил королеву о разрешении участвовать в экспедиции в Кадис, однако ему было в этом отказано. Однако в следующем, 1597 году, заручившись поддержкой Государственного секретаря сэра Роберта Сесила (сына бывшего опекуна), добился разрешения на участие в экспедиции на Азорские острова. В 1598 году получил разрешение королевы в течение двух лет путешествовать по Европе и отправился в Париж вместе со свитой сэра Роберта Сесила, отправленного с посольством к Генриху IV.

Строка 3 сонета 89 вызвала множество споров у критиков исследователей творчества Уильяма Шекспира «…скажи о хромоте моей, и я запинаться буду ненароком». Большая часть переводчиков сонета на русский придерживались версии что строку следует воспринимать, как отвлечённую аллегорию, так, согласно их соображениям, Шекспир никогда не страдал хромотой и не участвовал в дуэлях и военных действиях. Однако, придерживаясь, моей версии, что имя «Уильям Шекспир» являлось творческим псевдонимом Эдуарда де Вера, доказывает, что автор сонета 89, в данной строке повествовал о своей хромоте, оставшейся после одной из дуэлей, когда он был серьёзно ранен в бедренную часть ноги.

Дуэли не были запрещены аристократам, но простолюдинам в Англии дуэли были полностью запрещены, под страхом казни на плахе через отсечение головы. А, так называемый «стратфордский» Шекспир, был простолюдином, ростовщиком и торговцем солода, который никогда не участвовал в дуэлях и никогда не страдал хромотой. Что логически вписывается в версию Оксфордского Уильяма Шекспира, то есть Эдуарда де Вера.

По моему устойчивому мнению, по вполне очевидной причине в данной строке через парафразу автора в строке 3 сонета 89, речь идёт о конкретном использовании литературного приёма в виде проведении аналогии с конкретной хромотой Эдуарда де Вера, как автора сонета. Которая появилась у него после ранения на дуэли с сэром Томасом Найветтом.

В строке 3 под словом «хромота» речь идёт не о моральной или физической слабости или изъянов характера автора сонета. В интерпретации, предложенной ранее некоторыми исследователями и критиками творчества Шекспира, когда автор сонета якобы использовал слово «хромота» в тексте третей строки сонета 89, как литературный приём в сравнительной аллегории. Согласно историческим фактам известно, что в 1581 году де Эдуард Вер был уличён во внебрачной связи с Анной Вавасур, родившей от него ребёнка, и на короткое время был заключён в , так как это его приключение привело к длительной вражде с дядей Вавасур, сэром Томасом Найветтом, закончившейся схваткой с тремя убитыми и несколькими ранеными. Это была серия дуэлей, из-за его любовной связи с Анной Вавасур. Именно, тогда граф Оксфорд на одной из этих дуэлей был тяжело ранен в бедренную часть ноги, что стало причиной его хромоты. Вражда была прекращена лишь после личного вмешательства королевы. На Рождество 1581 года де Вер примирился с Анной Вавасур, и в последствии они жили вместе.

В 1585 году граф Оксфорд командует войсками в Нидерландах, в 1588 году он участвует в разгроме испанской Великой армады. В том же году умирает, в возрасте 32 лет, его первая жена, Анна Сесил. В 1591 году де Вер женится вторично, на , одной из приближённых королевы.

Эдуард де Вер растратил своё состояние и оказался на пороге разорения. Этот факт, вполне объясним, содержание театра «Глобус», плюс писательская деятельность занимала массу времени и средств. Так как, писал он свои произведения на очень дорогих пергаментах из тонко отделанной кожи, что предоставило возможность сохранения рукописей его пьес после пожара театра «Глобус» 29 июня 1613 года. Однако, после пожара театр «Глобус» был восстановлен в июне 1614 года, и просуществовал до 1642 года.

Эдуард де Вер был известен, как меценат и многолетний покровитель ряда известных и малоизвестных писателей и поэтов, таких как Эдмунд Спенсер, , Роберт Грин и др. Характерно, что поэты Джон Лили и  на протяжении ряда лет служили у графа его личными секретарями. Кроме этого, Эдуард де Вер был сам, одним из известных поэтов елизаветинской эпохи, но мало кто из современников знал, что он работал под псевдонимом Уильям Шекспир. А если, кто знал или догадывался, то крепко накрепко держали язык на замке, чему есть документированные подтверждения.

Предыстория создания теории написания сонетов 78-86 «Поэт Соперник».

Группа сонетов «Поэт Соперник» («The Rival Poet») – это ряд сонетов, где один или несколько персонажей, вымышленных или реальных, фигурируют в сонетах Уильяма Шекспира. Эти сонеты, наиболее часто идентифицируются, как некая соперничающая группа поэтов, существовавшая в рамках серии «Прекрасная молодёжь» в сонетах 78-86. Было выдвинуто несколько теорий об этих персонажах, включая самого поэта-соперника. Продолжающиеся научные дебаты выдвигают, как противоречивые, так и убедительные аргументы по сей день. В контексте этой теории, автор сонетов видит в другом поэте соперника из-за его знатности, богатства и покровительства свыше.

Критические версии, и семантический анализ терминологии в сонете 87.

Критики и исследователи творчества Уильяма Шекспира в необычной трактовке сонета 87, сходятся во мнении, что Шекспир при написании использовал образность изложения, чисто юридическими терминами, в качестве метафоры межличностных отношений между автором сонета и «молодым человеком», вероятным адресантом. Согласно, версии Хелен Вендлер и Стивена Буч, можно предположить о неком юридическом образовании, навыками которого обладал автор сонета. С чем, можно согласится, или нет.

Хелен Вендлер (Helen Vendler) и Стивен Буч (Stephen Booth) придерживаются мнения, что трактовка текста сонета 87 обусловлена юридическими категориями в отношениях между повествующим и молодым человеком, как соглашение или договор. Который становится недействительным, по причине того, что молодой человек начинает осознавать свою значимость и большую ценность, как партнёр. Так как отношения между автором сонета и «молодым человеком» были выражены языком правовой и финансовой сделки. Где в тексте присутствую такие слова, как: «обладание», «оценка», «устав», «облигации», «определитель», «богатство», и также «патент». использование слова «дорогой» и «стоящий» несомненно присущие первоначальной сделке как, к примеру в современной деловой переписке между партнёрами. По определению, Буч (Booth), его понимание текста сонета 87, представляется в конкретном юридическом и финансовом смысле слова.

Однако, Майкл Эндрюс (Michael Andrews) признает возможность метафорического использования правовых и финансовых терминов в качестве литературных образов. Продолжая предложенную ветвь этой версии, он предполагает, что юридические и финансовые образы, наряду с «прохладно ироничным» тоном, маскируют истинные чувства повествующего. Которые в полной мере появляются в строке, как например: «Итак, ты мне приснился, словно сон льстивый, / Во сне король, но пробудившись – нет ничего». Последние строки 13 и 14 сонета показывают, что повествующий бард понимает, что молодой человек не был с ним искренним. По моему мнению, сонет 87, из последовательности сонетов 78-86 «Поэт Соперник», предполагает в своём содержании не только межличностные дружественные отношения, но и некую творческую договорённость между людьми творческими. Что при возможном соавторстве или редактировании личным секретарём автора сонетов, привнесло применение юридических и финансовых терминов, как метафора. Вполне очевидно, что в тексте сонета нашли своё применение, такие литературные приёмы как, метафора и аллегория. Но там же, присутствует ирония присущая, только Уильяму Шекспиру, словно его факсимиле, отличающее его от других поэтов елизаветинской эпохи, как выдающегося автора.

Мюррей Кригер (Murray Krieger) предлагает другой взгляд на теорию контракта, по его мнению, наблюдаемую в сонете 87. Где в своём анализе он акцентирует внимание на использовании слова «дорогой» в первой строке. Он отмечает, что первоначальное восприятие читателем слова «дорогой» подразумевает личную привязанности автора сонета. Но это, только первоначальное впечатление от этого слова на читателя, который сразу же сталкивается со следующим словом «оценка», которое, по сути, раскрывает реальное более низшее социальное положение повествующего сонет перед молодым человеком. По мнению, исследователя Крейгер (Kreiger) изначально обратившего внимание на то, что использование автором сонета юридических и финансовых терминов, является критерием, отражающим боль и страдания барда, автора сонетов, в связи с тяжёлым финансовым положением. И так далее и тому подобное. Но, слепо выделив единственное слово «dear» из общей смысловой нагрузки строки, Мюррей Кригер отдалил своё понимание от первоначального заложенного автором сонета смысла. Аж, дух захватывает от нелепости множества суждений и выводов, которые нашли своё место в диссертациях академической науки и соответственно на странице сонета 89 в англоязычной Википедии.

– Но так ли на самом деле?

Для меня всё стало ясно, когда стал делать перевод сонета 89, параллельно изучив диссертационный материал критиков и исследователей Шекспира. По-видимому, основная проблема вышеупомянутых авторов, критиков и исследователей творчества Шекспира заключается в том, что их система ценностей в значительной степени разнится с системой ценностей самого автора сонетов, а именно Уильяма Шекспира. От чего, в их изысканиях возникли многие несоответствия при морфо семантическом анализе содержания текстов сонетов Шекспира. Что объясняет многочисленные неправдоподобные версии, которые можно прочитать на страницах Википедии на английском, и как следствие, на других языках. Но в конце концов, нужно было, всё такое придумывать, но их цель достигнута. Они написали свои диссертации и даже, благополучно защитились, получив учёную степень. Таким образом, попали в элитный клуб верифицированных научных светил, ссылки на труды которых вошли в базу данных Википедии. А, что ещё нужно?!

В семантическом анализе моего перевода, можно проследить совершенно другое подстрочное прочтение первой строки сонета 87: «Прощай, твоё мастерство слишком дорогое для мною обладанья» («Farewell, thou art too dear for my possessing»). При таком, отличающимся от других версий варианте прочтения, весь надуманно сексуальный характер контекста этого сонета улетучивается, очищаясь от хлама измышлений. Соответственно, открывая смысл, заложенный Шекспиром при его написании. В результате чего, в подстрочнике открылась ирония, которая присутствует во всех сонетах Шекспира. Детерминировано, раскрылись особенности творческих взаимоотношений между представителями различных слоёв дворянства в елизаветинскую эпоху. Завершающие строки 13 и 14 сонета 87, также были искажены многими переводчиками до неузнаваемости, поэтому предлагаю своё видение Шекспира в переводе на русский:

© Свами Ранинанда

© Swami Runinanda

_______________

Thus, have I had thee as a dream doth flatter,

In sleep a king, but waking no such matter.

Итак, ты мне приснился, словно сон льстивый,

Во сне король, но пробудившись – нет ничего.

Уильям Шекспир не преследовал своей целью получение личной материальной выгоды из драматургической деятельности, – этот факт очевиден. Эдуард де Вер «растранжиривал» огромное состояние, доставшееся ему по наследству на своё «увлечение» литературой, как полагали его родственники. Именно, его литературная деятельность, поглотила почти всё его состояние и очень много времени, но не дала взамен никакого дохода.

И, как мог получить доход придворный дворянин, иронически обличавший придворные нравы и королевский двор в своих пьесах, но писавший под псевдонимом, оставаясь, как при жизни, так и на последующие века анонимом? Факт написания анонимным драматургом и поэтом множества произведений, как следствие породил, так называемый «шекспировский вопрос». Обсуждение которого, продолжается в течении нескольких веков, подогревая нескончаемые споры в литературных кругах по всему миру.

Без сомнения, следуя установкам персонального жизненного опыта и гражданской позиции в условиях феодализма, бард был озабочен положением дел в елизаветинскую эпоху, храня в своей душе всё то, что было ему дорого при жизни.

Таким образом, в своих произведениях Уильям Шекспир подталкивает читателя к мысли: «...что мир беззаветной любви и верности низведён до мира скудной бытовой правды, а мир веры в высокие идеалы, опустился до мира искажённых фактов и событий с единственной целью получения личной выгоды» (комм. Свами Ранинанда).

Краткая справка.

Эдуард де Вер к концу жизни полностью растратил своё состояние в итоге оказавшись на пороге разорения. В 1586 году королева Елизавета предоставила ему ежегодную пенсию в 1 000 фунтов, которую выплачивал и после её смерти король Яков I. Предполагается, что эта сумма ему выдавалась в связи с тем, что с 1580 года граф, на постоянной основе материально поддерживал несколько групп поэтов, драматургов и актёров. В более поздние годы своей жизни Эдуард де Вер, всё больше и больше уходит в театральную и литературную жизнь Англии.

Фридрих Ницше о Уильяме Шекспире.

Уильям Шекспир в значительной мере повлиял на современный английский язык, расширив его словарный запас, одновременно создал новые слова, превратив существительные в глаголы, глаголы в прилагательные, добавлял к английским словам новые префиксы и суффиксы.

«Древние Афиняне нашли бы стиль Шекспира смешным, поскольку Шекспир отказался от канонов классицизма и писал в свободной манере. В своих пьесах Шекспир переносит читателя из настоящего упорядоченного мира и хорошего вкуса в трансцендентный, не поддающийся измерению мир, в полу варварскую бесконечность, которой мы, современные читатели и зрители, так жаждем», – писал Ницше. Хочу отметить, что Ницше тонко чувствовал неудержимую тягу к свободолюбию в произведениях великого драматурга, он всегда восхищался широтой взглядов Шекспира. Известный философ Фридрих Ницше много написал писал пометок, высказываясь о творчестве Уильяма Шекспира, где он нашёл подтверждение своей основной идеи, что «…трагедия, есть суть человеческого опыта». Ницше писал, что в своих произведениях Шекспир отражает «...брутальную правду человеческого существования, в которой лишь несчастья и борьба воспитывает у людей силу духа». В черновых заметках Ницше пометил: «...в своих драмах Шекспир не поучает зрителей и читателей, он доверяет их умам. Он знает, что сложность произнесённых слов и представленных действий будет понята потому, что рассказанные им истории всегда реалистичны». Однако, известный русский писатель Лев Толстой, будучи в душе скрытым националистом и крёстным отцом русских народовольцев осуждал и критиковал, в своих публикациях и переписке творческое наследие Фридриха Ницше и Уильяма Шекспира. На что можно ответь кратким, но мудрым изречением: «Damnant quod non intellegunt. Осуждают то, чего не понимают». Квинтилиан, «Обучение оратора»: «Суждение о столь выдающихся писателях должно быть скромным и осмотрительным, чтобы мы не впали в ошибку, свойственную многим, которые осуждают то, чего не понимают». С которым великий писатель, по-видимому, не был знаком.

P.s. Sapere aude. Дерзай знать. Иммануил Кант писал: «Sapere aude! – Имей мужество пользоваться собственным умом! – таков… девиз Просвещения».

27.11.2020 © Свами Ранинанда «Сонет 90, 89 Уильям Шекспир. William Shakespeare Sonnet 90, 89»