Текст книги "Вы в восторге от меня"
Автор книги: Сесиль фон Зигесар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Дэн встал, протер глаза, потянулся. Он чувствовал себя чертовски хорошо. Смешно: он был похож на героя из книжек, которые сам предпочитал не читать. Дэн был похож на счастливого человека…
Вторая попытка!
– Почему ты должен ехать в Браун именно тогда, когда я еду в Йель? – крикнула Блэр из ванной.
Нейт растянулся на кровати в комнате Блэр: он водил по покрывалу ремешком Блэр, играя с котенком Минки породы русская голубая. Блэр выключила свет и зажгла свечи, поставила Мейси Грея. Нейт уже лежал без рубашки.
– Нейт, ты слышишь, что я тебе говорю? – нетерпеливо переспросила Блэр. Она раздевалась, скидывая вещи на пол. В следующие выходные она планировала отправиться в Ныо-Хейвен с Нейтом. Они могли бы взять напрокат машину, остановиться на ночь в мотеле, устроить маленький медовый месяц.
– Да, слышу, – наконец отозвался Нейт. – Ничего не поделаешь. Мне назначили собеседование именно на следующие выходные. Извини. – Он дернул ремешок, уводя его из лап Минки, потом щелкнул им над головой – и котенок стремглав убежал и спрятался в стенном шкафу. Нейт перевернулся на спину и, задумавшись, уставился в потолок.
В прошлый раз, когда они собрались заняться с Блэр сексом, Нейт признался ей, что до отъезда Серены в школу-пансион они переспали. Ему казалось непорядочным скрыть от Блэр, что а) это у него не первый опыт и б) его первый опыт был с лучшей подругой Блэр. Конечно же, после того, как Нейт признался во всем, никакого секса не последовало, потому что Блэр была в бешенстве.
Слава богу, что все устаканилось. Кажется.
Блэр сунула ноги в туфли, подаренные отцом, попрыскалась духами. Закрыла глаза и сосчитала до трех. Раз, два, три. За эти три секунды она прокрутила в голове целый фильм про то, какая волшебная ночь ждет их с Нейтом. Юные любовники, созданные друг для друга, сгорающие в огне страсти. Блэр открыла глаза и еще раз провела щеткой по волосам, всматриваясь в свое отражение в зеркале. Она была в полной готовности. Разве она не из тех, кто получает все, что хочет? Блэр хочет поступить в Йельский университет. Блэр хочет выйти замуж за этого парня. Правда, крылья ее носа великоваты и грудь не очень пышная, но это ничего.
Она открыла дверь и вошла в комнату.
Нейт, увидев ее, сразу завелся. Может быть, шампанское и сытный бифштекс сыграли свою роль. Он закрыл глаза и снова открыл их. Да, Блэр была бесподобна. Он потянул ее к себе. Они слились в долгом поцелуе: кончики их язычков извивались в танце, который они так хорошо разучили за последние два года. Только на этот раз их любовная игра не будет похожа на четырехчасовую «Монополию», когда игроки, устав от бесконечной тягомотины, начинают зевать и откладывают в сторону карточки. На этот раз они не остановятся и застроят домами все игровое поле…
Блэр закрыла глаза и представила себя Одри Хепберн в картине «Любовь в полдень». Блэр любила старое кино, особенно с Одри Хепберн. Там никогда не показывали секс. Любовные сцены были так романтичны, с нежными поцелуями, герои были в красивых одеждах, с роскошными прическами. Блэр опустила плечи, представив, что у нее длинная шея и что вся она такая тонкая и томная.
Тут Нейт случайно заехал ей локтем под ребра. Вскрикнув, Блэр отстранилась. Она не хотела показать, что ей больно. Кэри Грант, между прочим, никогда бы не заехал Одри Хепберн под дых. Он вообще обращался с ней как с хрустальной куколкой.
– Извини, – пробормотал Нейт.
Он потянулся к подушке и подложил ее под голову и плечи Блэр. Блэр приподнялась немного и стала смешно обмахивать лицо ладошкой. А потом взяла и укусила Нейта за плечо, оставив на коже белый след.
– Вот тебе за то, что ты сделал мне больно, – сказала она.
– Я буду осторожнее, обещаю, – сказал Нейт тихо.
Его рука скользнула к ее бедру и потом ниже.
Блэр задержала дыхание и попыталась расслабиться. Все пошло не как в любовных сценах ее любимого старого кино. Неужели в реальной жизни все так несуразно?
Конечно, в жизни все не так красиво, как в кино, но приятно…
Нейт аккуратно поцеловал Блэр, она обвила его шею руками, вдыхая любимые знакомые запахи. Потом решительно потянулась к его ремню, пытаясь расстегнуть пряжку.
– Не получается, – сказала Блэр, немного помучившись с ремнем. Ее щеки пылали от смущения.
– Ничего, я сам, – сказал Нейт. Он быстро расстегнул ремень…
Взгляд Блэр скользнул в сторону: на стене висела старая картина, написанная маслом. На картине была изображена ее бабушка в юности, она держала в руках корзинку с лепестками роз.
Блэр молча посмотрела на Нейта, наблюдая, как он лежа стягивает брюки и сталкивает их ногой с кровати. Под его боксерками вырос бугорок.
Блэр мысленно ахнула.
И в этот самый момент скрипнула входная дверь. Кто-то вошел в дом…
– Эй, кто-нибудь есть в живых?
Это была мать Блэр.
Блэр с Нейтом застыли. Блэр была уверена, что ее мать ушла в оперу со своим дружком Сайрусом. Какая нелегкая их принесла?
– Блэр, дорогая? Ты дома? Мы с Сайрусом хотим сообщить тебе радостную новость!
– Блэр! – Голос Сайруса зычно пронесся по квартире.
Блэр оттолкнула Нейта и натянула одеяло до самого подбородка.
– Что будем делать? – шепотом спросил Нейт.
Он засунул руку под одеяло и дотронулся до ее живота.
И сделал большую ошибку. Никогда не дотрагивайтесь без спроса до живота девушки. Девушка может закомплексовать, что у нее слишком пухленький живот.
Блэр отстранилась от Нейта, скатилась с кровати и спустила ноги.
– Блэр? – Голос матери раздавался уже под самой дверью спальни. – Мы можем войти? Это очень важно!
Черт!
– Минуточку! – крикнула Блэр.
Она рванулась к стенному шкафу, вытащила оттуда спортивные штаны и старую толстовку отца.
– Одевайся скорей, – прошипела она Нейту и, скинув туфли, стала натягивать на себя одежду.
Нейт быстро нацепил брюки, застегнул ремень. Это была их вторая неудачная попытка.
– Ты готов? – прошептала Блэр.
Нейт обреченно кивнул.
Блэр открыла дверь. На пороге стояла ее мать, Элеанор Уолдорф, немного хмельная, раскрасневшаяся от радостного возбуждения.
– Заметь разницу! – воскликнула она и помахала ручками.
На безымянном пальце правой руки красовалось широкое золотое кольцо с бриллиантом. Обыкновенное обручальное кольцо, только раза в четыре шире. Идиотизм.
Блэр ошарашенно смотрела на кольцо, не в силах сдвинуться с места. Она чувствовала, как Нейт растерянно сопит ей в затылок. Он тоже молчал.
– Сайрус сделал мне предложение! – воскликнула Элеанор. – Разве это не прекрасно?
Блэр в недоумении уставилась на мать.
Сайрус Роуз был лысый, коротенький мужчинка с жидкими колючими усами. Он носил золотой браслет на запястье и имел слабость к костюмам в полосочку. Элеанор познакомилась с ним прошлой весной в магазине косметики. Сайрус выбирал духи для своей матушки и попросил Элеанор подобрать нужный аромат. В тот день мать пришла домой, и от нее просто разило духами. «Представляешь, он попросил у меня номер телефона», – сказала она тогда, игриво хихикая. К ужасу Блэр, Сайрус начал настойчиво названивать. И теперь нате пожалуйста – дело дошло до женитьбы.
Из глубины холла возникла фигура Сайруса.
– Ну, что скажешь, Блэр? – И Сайрус подмигнул ей.
На нем был синий двубортный костюм (в полосочку) и лаковые черные ботинки. А лицо у него было красное. А брюхо у него торчало. А глаза у него были навыкате, как у рыбы-собаки. Он довольно потер толстыми короткими ручонками: а запястья у него были волосатые. И на руке – идиотский золотой браслет.
Значит, этот человек будет ее отчимом. В животе Блэр все съежилось. Она только что была настроена лишиться девственности в объятиях любимого парня, но вместо прекрасного кино про любовь получила кино абсурда.
Блэр сдержанно поцеловала мать в щеку:
– Мои поздравления.
– Давно бы так, – пророкотал Сайрус.
Нейт вышел из-за спины Блэр.
– Поздравляю, миссис Уолдорф. – Он чувствовал себя неловко, оказавшись свидетелем столь интимной семейной сцены. Эта миссис Уолдорф могла бы отложить разговор до утра.
– Жизнь прекрасна, мой мальчик! – воскликнула она.
Нейт был другого мнения.
Блэр горько вздохнула и прошлепала босиком через холл, чтобы поздравить Сайруса. От него пахло потом и сыром с плесенью. И из носа росли волосы. И этот человек будет ее отчимом! Она не могла поверить.
– Я очень рада, Сайрус, – сдержанно произнесла Блэр, встала на цыпочки и поднесла свою щеку к его усатому рту.
– Счастливее нас с Элеанор сегодня нет никого на свете, – сказал Сайрус и смачно поцеловал Блэр в щеку.
А вот Блэр не чувствовала себя счастливой. Наконец Элеанор выпустила Нейта из своих объятий.
– Главное, что все это произойдет очень скоро, – сказала она. Блэр повернулась к матери и растерянно заморгала глазами. – Свадьба состоится в субботу, сразу после Дня благодарения. – Блэр оторопела. Господи, да это же будет ее день рождения! День ее семнадцатилетия! – В отеле «Сент-Клэр», – продолжала Элеанор. – Будут мои подружки. Придут сестры, пригласим твоих друзей. Ты конечно же будешь главной подружкой невесты. Поможешь мне все распланировать. Мы закатим веселую свадьбу! – сказала мать, захлебываясь от радости. – Я так люблю, когда справляются свадьбы!
– Ладно, – сказала Блэр тусклым голосом. – Папе будем сообщать?
Элеанор запнулась, будто пытаясь вспомнить что-то.
– Кстати, как он поживает? – спросила она, упорно светясь от счастья. Никакие бывшие голубые мужья не могли вывести ее из себя.
– Отлично поживает. – Блэр передернула плечами. – Подарил мне туфли. И роскошный торт.
– Торт? – переспросил Сайрус голодным голосом.
«Ах ты, свинья!» – подумала Блэр. Слава богу, хоть отец ее поздравил. Потому что теперь ее день рождения был заочно испорчен.
– Простите, я не принесла его домой. Забыла.
Элеанор провела руками по бедрам.
– А, все равно мне не стоит! У невесты должна быть хорошая фигура! – Она взглянула на Сайруса и хихикнула.
– Мама? – сказала Блэр.
– Да, солнышко?
– Ты не возражаешь, если мы с Нейтом посидим у меня и посмотрим телевизор?
– Конечно, конечно, – сказала Элеанор и заговорщически улыбнулась Нейту.
Сайрус подмигнул:
– Спокойной ночи, Блэр. Спокойной ночи, Нейт.
– Спокойной ночи, мистер Роуз, – сказал Нейт и вернулся в комнату вслед за Блэр.
Сразу же, как дверь закрылась, Блэр упала лицом на постель, обхватив голову руками.
– Да ладно тебе, – сказал Нейт. Он присел на краешек кровати и погладил ноги Блэр. – Сайрус нормальный человек. Могло быть и хуже. Мог попасться вообще полный недоумок.
– Он и есть полный недоумок, – проговорила Блэр. – Я его ненавижу.
Ей вдруг очень захотелось, чтобы Нейт оставил ее наедине со своим горем. Он не мог или не хотел понять ее. Никто на свете не мог сейчас понять Блэр.
Нейт прилег рядом и погладил ее волосы.
– А я – тоже полный недоумок?
– Нет.
– Ты меня ненавидишь?
– Нет, – ответила Блэр, уткнувшись в подушку.
– Тогда иди ко мне, – сказал он, дотронувшись до ее руки.
Он притянул Блэр к себе, просунув руки под ее толстовку, в надежде, что они вернутся к тому, с чего начали. Поцеловал в шею.
Блэр закрыла глаза и попыталась расслабиться. Она сможет, сможет. Она сможет заняться любовью и испытать миллион оргазмов, в то время как ее мамаша расположилась за стенкой со своим Сайрусом. Она сможет.
Нет, не сможет. Блэр хотела, чтобы ее первая ночь была прекрасной, а она ну никак не могла быть сегодня прекрасной. Возможно, что сейчас ее мать занимается любовью с Сайрусом. От одной только этой мысли от отвращения вся кожа ее покрылась мурашками.
Все не так. Все пошло не так. Вся ее жизнь пошла вкривь и вкось.
Блэр отстранилась от Нейта и снова уткнулась лицом в подушку.
– Не обижайся, – сказала она, хотя ей было совершенно все равно, обижается Нейт или нет. Ей было не до плотских удовольствий. Блэр чувствовала себя Жанной д'Арк в исполнении Ингрид Бергман – красивой, неприступной мученицей.
А Нейт продолжал гладить ее волосы, шею, все еще надеясь, что Блэр передумает. Но та упрямо утыкалась в подушку и ни на что не реагировала. Ей даже казалось странным, что совсем недавно она хотела Нейта.
Нейт вздохнул и отстранился от Блэр, потом поднялся. Было уже поздно. Он чувствовал себя разбитым и расстроенным.
– Я пойду домой.
Блэр сделала вид, что не слышит. Она полностью погрузилась в свои переживания.
– Позвони мне, ладно? – сказал он.
И ушел.
Серена – девушка везучая
В субботу утром Серену разбудил голос матери:
– Серена? Я могу войти?
– Что? – отозвалась Серена и села в постели. Она еще не могла привыкнуть, что снова живет с родителями. Это была тоска смертная.
Дверь в спальню немного приоткрылась.
– У меня для тебя новости, – сказала мать.
Серена не сердилась, что ее разбудили: просто она хотела приучить родителей не заваливаться к ней в комнату по любому поводу.
– Ладно, заходи, – сказала она притворно сердитым голосом.
Миссис Вудсен вошла в спальню и присела на краешек кровати. На ней был синий шелковый халат и такие же синие шелковые шлепанцы. Она стянула свои осветленные волосы в небольшой пучок на затылке. Ее лицо имело нежный перламутровый оттенок – благодарный результат многолетнего использования французских кремов. Плюс легкий запах духов «Шанель № 5».
Серена подтянула колени к подбородку, натянула на ноги одеяло.
– Что случилось?
– Только что звонила Элеанор Уолдорф, – сказала миссис Вудсен. – И знаешь, что она мне сообщила?
Серена мысленно усмехнулась: ее мать говорила загадками.
– Она выходит замуж, – выпалила миссис Вудсен.
– За этого Сайруса?
– За кого же еще! – Миссис Вудсен смахнула с халата воображаемые крошки.
– Да уж, – произнесла Серена и нахмурилась. Интересно, как восприняла эту новость Блэр. Наверняка без особой радости. Хотя последнее время Блэр не жаловала свою бывшую подругу, Серена не могла не посочувствовать ей.
– И самое странное, – продолжила миссис Вудсен, – что все это в такой гонке.
– В каком смысле? – спросила Серена.
– Свадьбу назначили после Дня благодарения, – таинственным шепотом проговорила миссис Вудсен и многозначительно подняла брови. —
В субботу, сразу же после Дня благодарения. Элеанор хочет, чтобы ты была подружкой невесты. Блэр сообщит все детали – она будет главной подружкой невесты.
Миссис Вудсен поднялась и начала наводить порядок на комоде дочери, переставляя пузырьки с духами «Крид», шкатулочки с драгоценностями от Тиффани, тюбики и баночки с косметикой и парфюмерией от фирмы «Стила».
– Мам, я тебя умоляю! – Серена закрыла глаза.
В субботу после Дня благодарения. Через три недели. Да это же день рождения Блэр! Бедная Блэр! Она так любила свои дни рождения – это был ее праздник. Но только не в этом году.
И каково ей, Серене, оказаться подружкой невесты рядом с Блэр? Наверняка из вредности Блэр подсунет ей платье, которое будет ужасно сидеть. Или сделает дырку в пробке с шампанским. Или заставит ее идти под ручку с Чаком Бассом, самым противным парнем из их тусовки. Трудно было себе представить, на какие пакости пойдет эта Блэр.
Миссис Вудсен снова присела на кровать дочери и погладила ее по голове.
– Что случилось, дорогая? – В голосе ее звучало беспокойство. – Я думала, ты обрадуешься, что тебя выбрали подружкой невесты.
Серена открыла глаза.
– У меня просто болит голова. – Она вздохнула и закуталась в одеяло. – Я полежу еще и посмотрю телевизор, ладно?
Миссис Уолдорф погладила дочь по лодыжке.
– Хорошо. Я попрошу Дейдру принести тебе кофе и сок. Кажется, она еще купила рогалики.
– Спасибо, – сказала Серена.
Ее мать встала и направилась к двери. Потом обернулась и осенила дочь улыбкой.
– Осенние свадьбы – это так красиво. И так волнительно.
– Ну конечно. – Серена взбила подушку. – Я просто в восторге.
Когда мать ушла, Серена долго смотрела в окно, наблюдая, как птицы взлетают с макушек деревьев и кружатся вокруг Метрополитен-музея. Она потянулась к телефону и нажала кнопку с номером телефона брата – он учился в Университете Брауна. Когда Серене нужен был совет, она всегда звонила Эрику. В другую руку она взяла пульт от телевизора: вспыхнул экран. Показывали «Приключения Губки-Боба и его друзей». Серена уставилась в телевизор невидящим взглядом, считая длинные гудки в телефонной трубке.
После шестого гудка раздался голос Эрика:
– Алло?
– Привет, – сказала Серена. – Ты уже встал? Чем занимаешься?
– Я не встал, – сказал Эрик и громко откашлялся. – О черт!
– Извини, что разбудила. Напряженная быланочка? – Серена улыбнулась. Эрик только простонал в ответ. – Слушай новость: мать Блэр выходит замуж за Сайруса. Они вообще едва знакомы. Ну да ладно. Короче, я буду подружкой невесты, Блэр – главная подружка невесты. А это значит… Это значит, что я в полной жопе. – Серена замолчала, ожидая, что скажет на это Эрик. Но Эрик никак не отреагировал. – Понятно, у тебя похмелье, болит голова и тебе не до этого, – сделала вывод Серена.
– В общем, да, – ответил Эрик.
– Ладно, тогда позвоню в другой раз. – Серена была разочарована. – И знаешь, я хотела бы подъехать к тебе. Как насчет следующих выходпых?
– Договорились. – Эрик зевнул.
– Ну пока, – сказала Серена и положила трубку.
Она вылезла из-под одеяла, встала с кровати и пошла в ванную. Взглянула на собственное отражение в зеркале. Ее серые пижамные шорты были растянуты, кофта вся перекручена и съехала с правого плеча. Волосы на затылке примяты, на щеке засохла слюнка. И даже в таком виде она была хороша.
– Фу, толстая! – сказала Серена и показала язык собственному отражению. Взяла зубную щетку и начала медленно чистить зубы.
Сейчас она думала про Эрика. Вот он, например, уйму времени проводит на вечеринках, но умудрился вполне прилично закончить школу-пансион, а сейчас поступил в университет. Эрик был хорошим сыном. Серена – никудышной дочерью. Ну почему все так?
Серена нахмурила бровки и начала тщательно чистить коренные зубы. Ну ладно, допустим, ее выгнали из школы-пансиона, отметки у нее середняк, единственный ее успех, которого она добилась по программе расширенного обучения, – это дурацкий фильм, снятый ею для кинофестиваля, который проводила школа «Констанс Биллар». Но она докажет всем, что не такая уж она никчемная. Вот возьмет и поступит в Университет Брауна. Пусть все увидят, что она тоже кое-что значит.
Это была неправда, что Серена ничего из себя не представляла. Она была приметной девушкой. Отчего многие ее терпеть не могли. Серене ничего такого и делать-то не нужно, чтобы обратить на себя внимание, никаких усилий прикладывать – она сияла как звездочка среди всех остальных.
Серена сплюнула пасту в раковину.
Да, она обязательно поедет в выходные в Браун, пусть это и далеко. Может, ей повезет. Она вообще везучая.
Счастливчик с Вест-Сайда и его бедная сестра
– У, страшилище, – прошептала Дженни Хамфри, обращаясь к собственному отражению в зеркале.
Она задержала дыхание и попыталась выпятить свой живот: хотела убедиться, что все-таки ее грудь не такая большая. Увы, для девятиклассницы она была слишком грудастой. Ее розовая ночная рубашка до колен топорщилась, как сарафан, прикрывая выпяченный живот и короткие худые ноги. Бедная Дженни, она росла не вверх, а вширь. Не то что старшеклассница Серена Вудсен, которую Дженни просто боготворила. А грудь Дженни вообще лишала ее всякой надежды хоть отдаленно приблизиться к желанному облику. Да, грудь была отравой всей ее жизни.
Дженни сняла через голову ночнушку. Ей хотелось примерить черный бесшовный топ, купленный накануне в молодежном магазине «Город и одежда». Дженни натянула его, расправила и взглянула на себя в зеркало. У-у… Вместо двух больших грудей получилась одна огромная грудь посередине. Уродство.
Дженни зачесала свои темные кудрявые волосы за уши и с отвращением отвернулась от зеркала. Надела спортивные брюки школы «Констанс Биллар» и отправилась на кухню пить чай. Из своей комнаты появился старший брат Дэн. По утрам он обычно пугал своей внешностью: волосы торчком, глаза затуманенные. Но сегодня утром взор его был светел и ясен, словно он всю ночь глушил кофе.
– Ну, как дела? – спросила Дженни, когда они оба вошли в кухню.
Дэн насыпал в чашку пару ложек растворимого кофе, включил кран с горячей водой, подставил чашку. Он молча стоял у раковины, в задумчивости помешивая кофе, наблюдая, как коричневая пенка пузырится у краев чашки.
– Я же знаю, что вчера ты встречался с Сереной. Ну, рассказывай… – Дженни в нетерпении скрестила руки на груди. – Это было здорово? Как она была одета? Чем вы занимались? Что она говорила?
Дэн молча отхлебнул кофе. Он знал, что Дженни восторгалась Сереной, и ему захотелось помучить сестренку.
– Ну же, давай рассказывай! Как прошел вечер? Что вы делали?
Дэн пожал плечами:
– Ели мороженое.
Дженни подбоченилась:
– Ну конечно. И это называется свидание.
Дэн улыбнулся. Ему было смешно, что Дженни злится: он дорожил каждой минутой воспоминаний о вчерашнем дне. Это было слишком сокровенным, чтобы делиться с сестрой. Например, как они сидели с Сереной на ступеньках возле музея и целовались. Он даже успел написать стихотворение, чтобы продлить те счастливые мгновения. Оно называлось «Упоение».
– А еще? Что еще у вас было? Что она говорила? – не отставала Дженни.
Дэн подлил в чашку горячей воды из-под крана.
– Ну, не знаю, – начал он…
И тут зазвонил телефон.
И Дэн и Дженни оба рванулись к телефону. Но Дэн опередил сестру.
– Привет, Дэн. Это Серена.
Дэн крепче прижал трубку к уху, вышел из кухни и сел на подоконник в отцовском кабинете. Он видел сквозь запыленное окно, как дети катаются на роликах в парке Риверсайд и как сверкает река Гудзон под яркими лучами осеннего солнца. Дэн сделал глубокий вздох, чтобы успокоиться.
– Привет, – сказал он в трубку.
– Знаешь, Дэн, у меня к тебе очень странная просьба. Меня пригласили подружкой невесты на одну свадьбу, это будет через три недели. Я хочу попросить тебя пойти вместе со мной… ну, как мой парень.
– Конечно, – согласился Дэн.
– Невеста – мать Блэр Уолдорф, той самой девчонки, с которой мы дружили, помнишь?
– Да, помню.
По голосу Серены Дэн почувствовал, что она нуждается в моральной поддержке. Это переполняло ощущением гордости. Дэн почувствовал себя увереннее. И он сказал как можно тише, на случай, если Дженни подслушивает:
– Я с удовольствием поеду с тобой и в университет. Если ты еще не передумала.
– Конечно, – сказала Серена после секундного замешательства. – Я собираюсь туда в эту пятницу сразу после уроков. Мы учимся только полдня. А вы?
Похоже, Серена забыла про свое предложение. Но Дэн решил пропустить это мимо ушей:
– В пятницу мы заканчиваем в два.
– Отлично, тогда давай встретимся на Центральном вокзале. Я хочу заскочить по дороге в Риджфилд – взять машину у нашего управляющего.
– Хорошо.
– Так что все нормально, – ободряюще заключила Серена. – И спасибо, что согласился сопровождать меня на свадьбу. Может, все-таки будет интересно.
– Надеюсь.
Еще бы ему не будет интересно! Когда рядом Серена. Так, нужно подумать о хорошем костюме. Все-таки зря он вернул в «Барниз» тот смокинг.
– Ну ладно, пока, – сказала Серена. – Меня зовет горничная, она приготовила завтрак. Созвонимся позднее и условимся о встрече на вокзале.
– Идет! – Дэн быстрее повесил трубку, чтобы не сказать лишнего, на языке вертелось: «Я тебя люблю».
– Это была Серена? – спросила Дженни, когда Дэн вернулся в кухню.
Дэн пожал плечами.
– И что она сказала?
– Ничего.
– Ну да, конечно, ты даже разговаривал шепотом, – с укором произнесла Дженни.
Дэн потянулся к пакету на разделочном столике и вытащил оттуда рогалик. Н-да, рогалик успел покрыться плесенью. Отец их был никудышним хозяином. Он вечно забывал вовремя купить продукты или подмести пол. Ну конечно, разве ему до этого, когда он без конца строчит статьи про какого-нибудь неизвестного поэта, называя его чуть ли не Аленом Гинзбергом. С таким папочкой приходилось перебиваться едой па вынос из китайского ресторанчика.
Дэн выкинул из пакета заплесневелые рогалики. Порылся в шкафчике и обнаружил чипсы. Разорвал пакет и сунул горстку чипсов в рот. Это лучше, чем ничего.
Дженни состроила злую гримасу.
– Ты что, надо мной издеваешься? Я ведь знаю: звонила Серена. Тебе трудно сказать, зачем она звонила?
– Она хочет, чтобы я сопровождал ее на одну свадьбу. Мать ее подруги Блэр выходит замуж и просит Серену быть подружкой невесты. Вот Серена и пригласила меня.
– Ты идешь на свадьбу миссис Уолдорф? – Дженни аж задохнулась от восторга. – А где она состоится?
Дэн пожал плечами:
– Не знаю, не спрашивал.
Дженни озлилась:
– Ну ты даешь! Вы с отцом вечно поносили девушек из богатых семей. А теперь ты встречаешься, считай, с лучшей из лучших и тебя приглашают на роскошную свадьбу! Ты этого не заслужил!
– Ну, извини, – сказал Дэн и кинул в рот горсть чипсов.
– Между прочим, это я сказала, что у тебя есть шанс с Сереной, – не унималась Дженни. Она зло бросила пакетик с заваркой в раковину. – Ты вообще представляешь, в каком шикарном месте они могут сыграть свадьбу? Может даже, в Доме «Вог»! Ты счастья своего не понимаешь!
Но Дэн не очень-то слушал Дженни. Он уже представлял, как они с Сереной едут в электричке, как держат друг друга за руки и как он смотрит в ее бездонные голубые глаза.
– А про завтра она тебе ничего не говорила?
Дэн отрешенно посмотрел на сестру.
– Я, Ванесса и Серена встречаемся завтра в баре в Вильямсбурге – там работает знакомый Ванессы. Хотим посмотреть фильм, который Серена сняла для школьного фестиваля. Мы тоже принимали участие в съемках. Он уже смонтирован.
Реакция – еще один отрешенный взгляд.
– Я подумала, что она могла бы пригласить и тебя.
Ноль реакции.
Дженни вздохнула. Ее брат Дэн безнадежен: настолько влюблен, что ничего не воспринимает. Он даже не спросил родную сестру, с какой стати она расхаживает по дому в новом уродском топе. Вдруг Дженни почувствовала себя ужасно одинокой. Она всегда находила поддержку у Дэна, а теперь и на него никакой надежды.
Да, ей нужен новый друг…
