Текст книги "Длинный Нож из форта Кинли"

Автор книги: Сергей Юров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Сергей Юров
Длинный Нож из форта Кинли

Глава 1

– Ну и жара! – молодой светловолосый лейтенант бросил негодующий взгляд на безжалостное солнце.

– Июль, сэр, – произнес ехавший с ним бок о бок широкоплечий сержант с приятным лицом, на котором выделялись живые карие глаза, нос с едва заметной горбинкой и волевой с ямочкой подбородок. – Тетоны его называют Месяцем Спелых Вишен.

– Какие там к черту спелые вишни, Дэйлмор! – процедил лейтенант, поморщившись. – Эти краснокожие идиоты вечно всему найдут красивые названия. – Он обвел взглядом холмистую прерию, покрытую жухлой буроватой травой и серой полынью. – И где же в этой богом забытой стране зреют вишни?

Сержант Дэвид Дэйлмор хотел было ответить лейтенанту, но, заметив, что тот вновь ушел в себя, промолчал. По привычке он повернулся всем корпусом в седле и осмотрел двигавшуюся позади солдатскую колонну. Пятьдесят рослых армейских скакунов несли на своих спинах небритых уставших людей, принадлежавших к испытанному эскадрону «Б» 5 – го кавалерийского полка. Сержанту опять бросилась в глаза явная недоукомплектованность эскадрона. Боевые потери, дезертирство, болезни были обычным делом на западе, и приходилось довольствоваться тем, что оставалось, а обещанная партия новобранцев все ещё задерживалась с прибытием. Две недели бесконечного марша по выжженной солнцем прерии в поисках неуловимого врага – клана оглала вождя Убийцы Пауни – не дали никакого результата, и теперь эскадрон возвращался в форт Кинли на Платт Ривер.

Первый сержант Дэйлмор, как и его лучший друг Фрэнк Седжуик, который на марше всегда держался позади погонщиков мулов, был настоящим солдатом, и две недели пустых без единой схватки поисков разочаровали его. Индейцы совершили зло, и он отправился болтаться в седле, чтобы наказать их за это, но в знойном мареве июльских дней перед его уставшим взором возникали лишь миражи. Только проносившиеся вдали стремительные антилопы оживляли иногда однообразный пейзаж. Сержанта мало заботило, что индейцы вышли на тропу войны по зову мести, вышли на нее затем, чтобы поквитаться с белыми пришельцами. Он служил в армии уже семь лет и привык безоговорочно исполнять приказы, а не задумываться об их целесообразности. Это было так, когда он, молодой новоиспеченный солдат, в числе тех 75. 000 добровольцев, вставших на защиту Союза по призыву президента Авраама Линкольна, впервые сражался в битве при Булл Ран. Это было так при Фридериксбурге, где северяне пролили большую кровь, и при Геттисбурге, и у Аппаматокса, когда командующий войсками южан Роберт Ли сдался генералу Улиссу Гранту. Так обстояли дела и здесь, в прериях. Он был честным, порядочным человеком и храбрым солдатом, исправно исполнявшим свой воинский долг. Начальство ценило первого сержанта за опыт и сноровку, подчиненные же уважали его за справедливость, сочетавшуюся с необходимой строгостью, за добрый юмор, который всегда дорог солдатскому сердцу. Да и разве можно не уважать человека, прошедшего всю гражданскую войну от первого до последнего дня, имевшего на своем крепком, упругом теле пять шрамов от сабельных ударов и три пулевых ранения. Старые испытанные солдаты никогда не теряли форму рядом с ним, а молодые неопытные новобранцы быстро ее набирали под его пристальным оком. Многие из них могли, не кривя душой, признаться себе, что одной из главных причин продления их военных контрактов было безупречное достойное служение в 5 – м кавалерийском боевом эскадроне «Б» первого сержанта Дэвида Дэйлмора. На этого человека можно было положиться в минуту опасности, найти у него помощь и утешение в горькую минуту, и люди знали об этом прекрасно.

– Где же этот проклятый Френчмен Крик? – раздраженно спросил лейтенант Трауд, вытирая шейным платком струившийся по лицу пот.

– Тобакко Брэйди уже должен вернуться, сэр, – сказал Дэйлмор, упомянув имя следопыта, выехавшего на разведку.

Раскаленный диск солнца клонился к закату. Напоенный жарой воздух был неподвижен.

– А вот, кажется, и он, – сержант приподнялся в стременах и посмотрел вперед.

За чередой пологих холмов показалось едва заметное облачко пыли. Оно становилось все ближе, и вскоре уже можно было различить медленно скакавшего всадника. Пока он приближался, лейтенант завел разговор с сержантом о следопыте.

– Кларк говорил мне, что Тобакко жил среди краснокожих.

– Да, у кроу.

– Давно?

– Лет двадцать назад, когда был горцем и ловил бобров в Скалистых горах.

– Значит, знаком с Джимом Бриджером?

– Хм, он был ему другом и компаньоном. Братья Сабблеты, Фитцпатрик, Уокер, Фитцджеральд и другие съели с ним не один пуд соли.

За два года, проведенных в прериях, Дэйлмор слышал много рассказов о первых поселенцах и пионерах, осваивавших эти дикие земли. Отважные были люди, не боявшиеся ни бога, ни дьявола. Лейтенант Трауд, недавний выпускник Вест-Пойнта, только еще познавал историю заселения Дикого Запада, прочитав в дешевых десятицентовых книжках лишь о самом известном из горцев – Джиме Бриджере.

– Неужели у него нет никакого сочувствия к индейцам, сержант? – спросил он с интересом. – Ведь Брэйди, наверное, вспоминает о том, что делил с ними и пищу и кров.

– Он жил с племенем кроу, сэр, – пояснил Дэйлмор. – А эти краснокожие всегда дружили с горцами, да и вообще с белыми. Может быть, он и не стал бы выслеживать лагеря кроу, если бы они враждовали сейчас с нами, но с тетонами у горцев свои, давнишние счеты.

Наконец, следопыт подъехал к лейтенанту и сержанту и, развернув гнедого жеребца, пустил его шагом рядом с их лошадьми.

Это был крепкий еще старик лет шестидесяти – шестидесяти пяти с поседевшей головой, зеленоватыми глазами и висячими усами цвета речного песка. Его одежду составляли куртка и штаны из оленьей кожи, на ногах красовались летние индейские мокасины со сложным бисерным рисунком, а на голову была нахлобучена видавшая виды широкополая шляпа.

Весь перед когда-то добротной куртки был безнадежно заляпан пятнами от сока жевательного табака. И свое прозвище он заработал из-за того, что его рот вечно перемалывал табачную жвачку.

– Ну что там, Брэйди? – нетерпеливо спросил Трауд.

Следопыт, прежде чем ответить, выпустил изо рта тонкую коричневую струю, попавшую на густой пучок полыни:

– Френчмен Крик в десяти милях отсюда.

Выражение лица Трауда смягчилось.

– Индейцы?

– Никакого мало-мальски свежего следа.

По солдатской колонне пронеслась весть о близости воды. Люди взбодрились, послышались разговоры, даже смех.

Ведомая старым следопытом колонна отклонилась к северо-востоку. Преодолевая подъем за подъемом и оставляя за собой густые облака взбитой копытами пыли, она понеслась вскачь.

Когда кавалеристы приблизились к Френчмен Крику, от стоявших на северном берегу высоких тополей уже легли длинные тени. Упомянутой реки как таковой не было. В пересохшем русле кое-где виднелись лишь небольшие лужицы стоячей воды. Но измученные дневной жарой люди были рады и этому.

Утолив жажду, наполнив пустые фляжки и искупавшись, солдаты пригнали лошадей и мулов на водопой.

Вечерело, и лейтенант, посоветовавшись с сержантами, велел располагаться на ночлег под кронами тополей. Освежившихся животных привязали к кольям на берегу в сотне ярдов от стоянки. Вскоре зажглись костры и был приготовлен горячий кофе. Солдаты расселись в кружки. Офицер, сержанты и следопыт, покончив с кофе и галетами, устроились рядом со стволом могучего тополя, в стороне от жара догорающего костра.

Дэйлмор достал из коробки сигару, откусил кончик и, поленившись сходить к костру, прикурил от спички. Так как Брэйди вечно жевал свой табак, а Трауд с Седжуиком не курили, он засунул коробку обратно в нагрудный карман, никому не предложив закурить.

– Сколько еще дней пути до форта, Брэйди? – спросил лейтенант, откинувшись на спину и заложив руки за голову.

– Два, может быть, три, – последовал неторопливый ответ. – В зависимости от того, куда мы пойдем дальше. Будет короче, если изберем прямую дорогу к Платту через равнинные ущелья.

– Э, не-е-т, – протянул Седжуик, состроив недовольную гримасу. – В этих дьявольских оврагах сам черт сломает ногу. Помнишь, Дэйви, как нас угораздило забрести туда в прошлом году?

Дэйлмор закивал головой, улыбнувшись другу. Они были друзьями с детства. Оба родились в штате Огайо в городке Дейтон, жили на одной улице, ходили в одну школу. В гражданскую войну воевали в разных полках, но остались в армии и вот уже два года служили вместе. Дэйлмор всегда любил этого хрупкого блондина с синими, как весенний лед, глазами.

В последнее время Седжуик тосковал по дому, говорил другу, что часто видит сны, в которых мать зовет его к себе. Перед отправлением в экспедицию он был у полковника и попросил себе отпуск. Тот дал согласие, сказав, что сразу по возвращении из прерий капрал Седжуик получит отпускные бумаги.

– Ладно, поедем окольным путем, – решил Трауд. – Не хватало, чтобы мы добирались до форта на искалеченных лошадях.

Лейтенант тяжело вздохнул и замолчал. На душе у него было скверно. Он уже дважды возглавлял карательные экспедиции, и оба раза ему не везло. Убийца Пауни под носом у армии совершал свои подвиги и безнаказанно исчезал в прерии.

Несколько дней назад Брэйди нашел след ускользающего врага, но индейцы, заметив погоню, разбились на множество частей и скрылись.

– Этот военный вождь южных оглала – хитрая и опасная бестия, – произнес следопыт, когда лейтенант попросил его рассказать об Убийце Пауни. – Он и его воины за три года войны натворили много бед. Он – единственный из тетонов, кто находится в самых приятельских отношениях с вождями южных шайенов. Римский Нос, Высокий Бизон, Белая Лошадь – все они считаются его боевыми друзьями. Есть еще один шайен – Индюшиная Нога, так тот чуть ли ему не брат. Я подозреваю, что недавно мы гнались не только за Убийцей Пауни. Уж слишком много воинов было в той группе. Наверняка Индюшиная Нога снова разъезжает со своим приятелем.

– Ведь южные шайены должны были уйти в резервацию, за Арканзас, – вспомнил Трауд. – Черный Котел, их верховный вождь, уже давно там.

– Должны были, да не ушли, – осклабился Брэйди, обнажив в свете костра ряд потемневших редких зубов.

– За Черным Котлом пошли старики и те, кто не хотел сражаться за родную землю.

Вынув изо рта сигару, Дэйлмор заметил:

– У оставшихся с Римским Носом есть прекрасный пример для подражания – тот же самый Убийца Пауни, снующий по южным прериям, как не знающий усталости волк, грозные Красное Облако с Бешеным Конем, которые успешно дерутся на севере.

– Дэйви, ты забыл об их родственниках – северных шайенах, – вставил Седжуик.

– Конечно, – согласился Дэйлмор, – эти Маленькие Волки и Тупые Ножи – такие же наглые ребята, как и тетонские вожаки.

Он затянулся несколько раз и добавил:

– Кстати, Тобакко, ты не так давно был в форте Ларами.

Кивнув головой, старик выпустил струю коричневого сока, угодившую прямо на растущую вблизи ромашку.

– Как там дела на севере? – спросил сержант.

– Армия построила дорогу через страну тетонов – Боузменский тракт, – прочистив горло, сказал Брэйди.

– Что-о? – удивился Дэйлмор. – Так ведь эта дорога, должно быть, прошла через самые заповедные земли сиу, если не ошибаюсь.

– Не ошибаешься, Дэйв, – заверил старик. – Она протянулась от форта Ларами через Паудер Ривер и Биг Хорнс до золотодобывающих поселков в Монтане.

– Ну и как же реагировали вожди тетонов?

– Некоторые второстепенные личности подписались под договором о прокладке военной дороги, но Красное Облако и Бешеный Конь мечут громы и молнии и грозят открыть большую войну. Им есть отчего злиться. В ста семидесяти милях от Ларами построен форт Рено, на берегу реки Паудер, в пятидесяти милях от него в горах Биг Хорнс на притоке Лодж Пол Крика поднялся форт Фил Кирни. Еще дальше к северу возведено последнее укрепление – форт К. Ф. Смит.

– Быть большой войне, – покачав головой, предсказал Дэйлмор.

– И я так думаю, Дэйв, – согласился следопыт.

За разговорами незаметно наступили вечерние сумерки, в потемневшем небе зажглись миллионы звезд.

– Сегодня, мне кажется, можно уже обойтись без усиленной стражи, – сладко зевая, вспух размышлял Трауд.

– Индейцев мы не видели и, наверное, больше не увидим… Как думаешь, Тобакко?

– Кто знает, лейтенант, кто знает, – очередная темная струя покинула рот следопыта. – Не берусь предсказывать. Хоть я и знаком с обычаями краснокожих, жил с ними некоторое время, но всегда поражался тому, как они умеют появиться там, где их меньше всего ждут.

– Это что, комплимент краснокожим канальям? – улыбнулся Седжуик.

– Нет, сынок, – вздохнул старик. – Это истинная правда. Никогда не знаешь, то ли ты их преследуешь и являешься хозяином положения, то ли они… Мне думается, лейтенант, пора выставлять усиленную, как всегда, стражу и тушить помаленьку костры.

– Трэйси! Макдугал! Честер! – зычным голосом Трауд выкрикнул имена опытных кавалеристов. – Затушить костры!

– Есть, сэр, – отозвались солдаты в один голос.

Проследив, как слаженно и быстро они выполнили его команду, Трауд бросил официальным тоном:

– Капрал Седжуик!

– Да, сэр? – тот резво приподнялся на ноги.

– Определи первую, вторую и третью смены часовых. Стеречь лошадей отряди Честера с его первым взводом.

– Есть, сэр! – Седжуик повернулся и зашагал к солдатам.

Внезапный грохот ружейных выстрелов и неистовый рев боевого клича в следующее мгновение разорвали вечернюю тишину. Послышался зловещий свист пуль. Ошарашенные кавалеристы черными тенями заметались по стоянке.

– Первый взвод – держать лошадей! – заревел Дэйлмор. – Остальные – ложись!

В первые секунды нападения нельзя было разобрать, где позиции индейцев, откуда они вели стрельбу. Затем по вспышкам от выстрелов стало ясно, что они находятся на холмах, высившихся на расстоянии пятисот ярдов к востоку от стоянки.

Первый сержант, опытный воин, быстро понял, что необходимо предпринять. Он посоветовался с лежащим рядом Траудом и, получив от него добро, крикнул:

– Прекратить стрельбу!

Солдаты замерли на земле, ожидая дальнейших приказов.

– Стрелять по моей команде залпами! – голос Дэйлмора перекрыл ружейную пальбу индейцев. – По восточным холмам!

У большинства солдат были спрингфилды, заряжавшиеся с казенной части и стрелявшие одиночными патронами. Поэтому стрельба залпами была бы здесь наиболее эффективной.

После пятого залпа Дэйлмор отдал приказ не стрелять. Над берегом Френчмен Крика повисла такая же тишина, что и до начала индейского нападения, ибо и со стороны холмов не прозвучало больше ни одного выстрела. Видимо, индейцы отступили. И, как подтверждение этому, за восточными холмами послышался удалявшийся стук копыт.

Дэвид Дэйлмор шумно перевел дыхание.

– Как там с лошадьми, Честер? – обратился он к опытному кавалеристу, вставая на ноги и стряхивая с себя пыль.

– Кажется, все на месте, – из темноты раздался не совсем уверенный голос. – Нужно бы проверить.

Сержант направился к лошадям, но, не сделав и трех шагов, споткнулся о лежавшую на земле фигуру

– Черт возьми! – вырвалось у него. – Кто это здесь?

Он зажег спичку и наклонился. Неяркое колеблющееся пламя осветило бледное лицо капрала Седжуика, лежавшего на спине с раскинутыми в стороны руками. Тонкая струйка крови сочилась из маленькой дырочки в правом виске. В остекленевшем взгляде синих глаз не было жизни.

– О боже, Фрэнк!

Ноги у Дэйлмора подкосились, и он рухнул на колени перед мертвым другом. Его грудь затряслась от тяжких рыданий, из глаз брызнули слезы. Он жег одну спичку за другой, не отводя взгляда от дорогого лица. Вокруг собрались люди, храня молчание.

– Маленький Фрэнки совсем не мучился, – хриплый бас Тобакко Брэйди прозвучал неестественно громко в плотной тишине. – Это была мгновенная смерть.

Он опустился на колено и прикрыл убитому глаза.

– Успокойся, Дэйв. – Рука старика легла на плечо Дэйлмора. – Все мы ходим под богом. Конечно, трудно терять сослуживца, да к тому же лучшего друга. Но поверь, Фрэнки совсем не мучился.

Трауд приказал принести одеяло, и им накрыли еще не остывший труп. Дэйлмор сбросил с плеча руку следопыта и, приподнявшись, зашагал в темноту.

– Куда он направился? – спросил тревожно лейтенант.

– Пусть побудет наедине с самим собой, – сказал Брэйди. – Это облегчит ему сердце.

– Есть ли шансы довезти тело Фрэнка до форта в нормальном состоянии?

Тобакко Брэйди поскреб подбородок и с сомнением в голосе произнес:

– Едва ли, из-за этой проклятой жары.

Глава 2

Майор Джордж Кларк, высокий подтянутый офицер с чисто выбритым узким лицом, налил себе прохладительного напитка и, встав из-за стола, подошел со стаканом к высокому окну канцелярии. Перед его взором открылась обычная рутинная картина: на плацу шли учения, в глинобитных открытых конюшнях чистили лошадей, под тенью нескольких невысоких берез, недавно высаженных в форте, за карточной игрой сидели капитан Черч и лейтенант Трауд – еще двое военных, составлявших жидкий офицерский корпус форта Кинли. Все как день, неделю, месяц и год назад. Это, конечно, рутина, но рутина военного образца, а оттого менее утомительная для человека, который командовал горсткой людей в одном из дальних форпостов американской цивилизации. Он знал, что наряду с боевыми походами и разведывательными акциями его будут ждать скука и отсутствие развлечений.

Майор Джордж Кларк стал тем, кем хотел быть, а остальное не имело большого значения.

Он пригубил из стакана и закрыл глаза от наслаждения. Холодный лимонад был одним из немногих удовольствий на границе в жаркое время года, и он умел смаковать его. До его слуха доносились громкие четкие команды сержанта Кенни Фрейзера, занимавшегося с солдатами на учебном плацу. Майор устремил на него взгляд и одобрительно закивал головой. Мягкое произношение выдавало во Фрейзере уроженца южных штатов, точнее – Техаса, но совсем не мягким было его обращение с подчиненными. Солдатам доставалось от этого бывшего конфедерата: он не терпел ни лени, ни плохого отношения к делу, редко и очень редко бывал милосердным и снисходительным. Между собой и рядовыми солдатами он удерживал нужное расстояние, никогда не позволяя ему сокращаться. Словом, южанину не хватало доброжелательности, непосредственности, простых человеческих качеств, которыми был наделен первый сержант Дэйлмор.

Но Фрейзер от носков сапог до широкополой шляпы был настоящим солдатом, любящим военную жизнь, и это главное.

«Большая удача – иметь под рукой в форте пару таких опытных ребят, как эти сержанты, – подумал майор, – хотя они и не друзья. Более того, я слышал, у них в последнее время натянутые отношения из-за появившейся в городке девчонки.»

– Где, кстати, Дэйлмор? – вслух произнес Кларк, обшаривая глазами весь форт. – А-а, вон он! Дэйлмор неподвижно сидел в тени конюшни, понурив голову. Прошло два месяца с того дня, как эскадрон «Б» вернулся в форт Кинли после той неудачной экспедиции. Убийца Пауни, совершив ночное нападение у Френчмен Крика, снова исчез в прериях. Б результате погиб лишь один человек – капрал Седжуик – и трое солдат получили незначительные ранения.

Дэйлмор наотрез отказался хоронить своего лучшего друга как бродягу в никому не известном месте. Тело Седжуика, несмотря на жару и расстояние, все же было доставлено в форт и соответствующим образом предано земле на армейском кладбище. С тех пор Дэйлмор был сам не свой. Он постоянно грустил, хандрил и этому не было конца. Офицеры щадили его чувства, оградили от всяких важных дел, понимая, какую потерю понес сержант

Пока Кларк смотрел на Дэйлмора, к нему зашел Трауд. Он отсалютовал и произнес:

– Сэр, я хотел бы знать, что вы будете есть сегодня на обед? Я иду на кухню.

Майор допил лимонад и торжественным голосом произнес:

– Заливную рыбу, печень трески, пирог с индюшатиной и галлон шампанского!

Лейтенант округлил глаза и приоткрыл рот.

– Ну что ты, Трауд! – рассмеялся Кларк. – Я пошутил. – Он вздохнул и сказал:

– Пусть повар готовит на свое усмотрение из наших скромных запасов.

Лейтенант собрался уходить, но Кларк указал ему на стул.

– Садись, Трауд, налей себе лимонаду и ответь мне, не пора ли Дэйлмору кончать с этими поминками по Седжуику? Он все-таки солдат.

– Не знаю, сэр, – пожал плечами лейтенант. – В конце концов, его можно понять.

Черные густые брови майора нахмурились.

– Ты обвиняешь меня в сухости?

– Что вы, сэр, я не хотел вас обидеть. Просто я иногда ставлю себя на место первого сержанта, и, поверьте, мое сердце обливается кровью.

Майор кивнул и, пригладив ухоженные усы, обронил:

– Я слышал, он дал клятву прирезать сотню сну и украсить могилу Седжуика скальпами?

– Это скорее казарменные шутки наших молодцов, сэр. Не похоже, чтобы Дэйлмор давал такие кровожадные обещания. Не в его это характере, хотя и убит его друг. Мне он только сказал, что отныне будет участвовать в каждой экспедиции против индейцев. И ведь это понятно. А разговоры о море крови и куче скальпов – преувеличение.

– Совсем неизвестно, как скоро он отправится на охоту за краснокожими дьяволами, – сказал Кларк, наполняя свой стакан лимонадом. – Ведь заключено это проклятое перемирие.

Всего полторы недели назад к западу от форта Кинли на станции Платт Сити состоялись переговоры между правительственной комиссией и индейцами. Белых членов комиссии возглавлял сам генерал Шерман индейскую сторону представляли не менее колоритные фигуры – Убийца Пауни, Индюшиная Нога, Крапчатый Хвост, Человек, Боящийся Своих Лошадей, Стоящий Лось, Быстрый Медведь. Ничего конкретного не достигнув, участники переговоров согласились встретиться еще раз в ноябре в форте Ларами, а до тех пор приостановить военные действия.

Джордж Кларк получил уведомление, в котором ему предписывалось продолжать нести гарнизонную службу без каких-либо попыток нарушить перемирие.

– И чем же вывести его из этого оцепенения? – размышлял Кларк. – Может, дать ему задание съездить в городок за провизией? А там, глядишь, красотка Леонора поможет сержанту прийти в себя.

В форте часто ходили разговоры о том, что Дэйлмор отлучается в городок Кинли не только за тем, чтобы пополнить запас сигар. Говорили, что он не прочь лишний раз поболтать с Леонорой Смайли, которая месяцев восемь назад прибыла с Востока на помощь своему брату, хозяйничавшему в салуне «Подкова».

– Если хотите знать, сэр, – сказал Трауд, – это даже нельзя назвать простым ухаживанием. Между ними ничего не было и нет. Может быть, они и питают друг к другу симпатию, но никто ни разу не видел, чтобы кто-то из них потерял голову.

– Мне известно, что Леонора приглянулась Фрейзеру, – заметил Кларк. – Похоже, складывается любовный треугольник.

Лейтенант улыбнулся и произнес:

– У Кенни мало шансов. Ему легче обломать рога быку, чем пофлиртовать с женщиной.

– Ладно, хватит об этом, – махнул рукой майор и, отойдя от окна, присел в кресло. – Нужно придумать, что нам делать с Дэйлмором.

– А что тут придумывать, сэр, – после некоторого молчания раздался голос Трауда. – Завтра прибывает группа новобранцев, и пусть Дэйлмор с Фрейзером займутся их воспитанием.

– Ну вот и прекрасно! – воскликнул Кларк, подвигая к себе бутылку лимонада.

Перед выстроившимися на плацу двумя десятками новобранцев стоял весь офицерский и сержантский состав форта Кинли – всего шесть человек, включая капрала Эда Честера, унаследовавшего и место и звание убитого Фрэнка Седжуика. Хорошо поставленным голосом, чеканя слова, майор Кларк уже несколько минут объяснял молодым солдатам разницу между гражданской и армейской жизнью.

– Забудьте о том, что вы когда-то лодырничали, пьянствовали и дебоширили. Все это, я надеюсь, осталось в прошлом. Теперь вы солдаты, влившиеся в тесные ряды доблестной американской кавалерии. За уклонение от возложенных на вас обязанностей, за нерадивое отношение к делу, за трусость и неподчинение приказам вас ждут тяжкие наказания. Я это говорю затем, чтобы вы сразу поняли, что в армии царят железный порядок и послушание. Это, конечно, в первую очередь относится к тем из вас, кто приравнивает службу к увеселительной прогулке по душистой прерии. Но, я полагаю, они скоро поймут, что это далеко не так. – Майор бросил красноречивый взгляд на двух сержантов-великанов, хмуро осматривающих новобранцев. – И еще. Кому-то из вас может прийти в голову мысль вернуть все на круги своя, кто-то посетует на себя за то, что погорячился, когда откликнулся на призыв армии, и попробует в одну из темных ночек перевалить через стены форта. – Кларк сделал запланированную паузу и продолжил в полной тишине:

– Будущим дезертирам я советую выбросить эти мысли из головы сейчас же. Иначе будет слишком поздно. И опять я говорю это тем, кто не желает служить добросовестно. Честным же, исполнительным солдатам, мне думается, придется по душе несложная, но ответственная служба в форте Кинли. На этом все. Сержанты Дэйлмор и Фрейзер отныне станут вашими учителями. Слушайтесь их, и все будет о'кей.

Офицеры и капрал отправились по своим делам.

Перед новобранцами остались стоять сержанты.

Холодные серо-голубые глаза Кенни Фрейзера заскользили по лицам солдат, по их неуклюжей новой форме. Его квадратный, выбритый до синевы подбородок был презрительно выдвинут вперед.

– Сюда прибыл настоящий сброд, – процедил он, наморщив нос. – И нам с тобой, Дэйв, придется работать с ним не покладая рук. – Он с ухмылкой посмотрел на свой пудовый кулак.

– Ты называешь сбродом каждую партию новобранцев, – произнес Дэйлмор. – А это всего лишь люди, и многие из них стали добрыми солдатами.

– С моей и твоей помощью, – заметил Фрейзер. – И ты это отрицаешь?

Дэйлмор промолчал.

Фрейзер подошел к долговязому парню, у которого на лбу было написано, что он родом из глухой деревни в Кентукки или Теннеси.

– Ну вот, хотя бы взять этот телеграфный столб, – он покрутил пуговицу на куртке новобранца. – Сколько надо терпения, чтобы из него получился, как ты говоришь, «добрый солдат»?

Долговязый перестал дышать, тараща глаза на сержанта.

– Фамилия? – рявкнул Фрейзер.

Долговязый дернулся всем телом, словно его огрели кнутом.

– Рядовой Брэкстенридж! – сглотнув слюну, выпалил он басом.

– Как?! – отшатнулся Фрейзер.

– Рядовой Брэкстенридж, – повторил солдат.

Редкая улыбка показалась на лице Фрейзера.

– Такую фамилию в пору носить какому-нибудь графу, а не этому деревенщине… Ну, одичалый потомок захудалого рода, откуда будешь и что тебя привело в армию?

Переминаясь с ноги на ногу, с глупым выражением лица Брэкстенридж промычал:

– Нас там много, Брэкстенриджей. Еще папа говорил, что это слишком много для одной деревни…

– Форту Кинли не был бы нужен и ты, детина, – грубо перебил его сержант. – Говори, откуда?

– Графство Сеймур, Теннеси.

– Почему оказался здесь?

– Умер папа, а одному тяжело работать в поле. Вот я и подался в армию.

Фрейзер смерил уроженца глухих мест штата Теннеси презрительным взглядом и перешел к тучному новобранцу, который, если его поставить вплотную к Брэкстенриджу, уткнулся бы носом в живот верзилы. Его толстые щеки раздвинулись от бессмысленной улыбки, когда холодные как острие ножа глаза Фрейзера впились в него.

– Чему ты улыбаешься, поросенок? – проскрежетал сержант.

– Просто так, – пролепетал толстяк. Радостной улыбки как не бывало.

– Фамилия?

– Рядовой Чейни.

Фрейзер повернулся к Дэйлмору и, кивая на солдата, спросил:

– Каким образом этот кусок жирной свинины взберется на лошадь, Дэйв?

– Как ты смеешь меня оскорблять! – неожиданно вскрикнул Чейни с обидой в голосе. – Что я тебе сделал? – Он схватился за мундир Фрейзера.

Сержант левой рукой оттолкнул от себя Чейни, и в тоже мгновение его правый кулак вонзился в подбородок солдата. Чейни распластался на спине без признаков жизни.

– Это послужит ему уроком, – зловеще прорычал Фрейзер. – Это должно послужить уроком всем вам. – Он обвел горящими глазами остальных солдат. – Есть еще у кого желание положить грязные пальцы на сержантский мундир?

Солдаты испуганно глазели то на пылающее ненавистью лицо Фрейзера, то на стоявшего позади него невозмутимого Дэйлмора.

Очнувшийся от нокаута Чейни зашевелился и сделал попытку подняться на ноги. Рассвирепевший Фрейзер шагнул к нему со сжатыми кулаками, но Дэйлмор поймал его за плечо и вернул в исходное положение.

– Хватит, Кенни – Ровный голос Дэйлмора был негромким, однако в нем звучали уверенные тона. – Ты уже показал, на что способен… Хватит!

Ослепленные яростью серо-голубые глаза Фрейзера встретились со спокойным взглядом карих глаз первого сержанта.

Противостояние было долгим. Железная хватка Дэйлмора ослабла лишь тогда, когда лихорадочный блеск в глазах Фрейзера уступил место обычному холодному мерцанию. Фрейзер дернул плечом и оправил на себе одежду.

– Опять твои человеколюбивые методы, Дэйв! – Неровное дыхание Фрейзера говорило о том, что он еще до конца не пришел в себя. – Ты неисправим.

Едва заметная улыбка тронула губы Дэйлмора.

– Мы с тобой разные люди, Кенни. И это только на пользу форту Кинли. В противном случае большинство солдат ходило бы с вывернутыми челюстями. Я бы посоветовал тебе поменьше распускать руки.

На удлиненном загорелом лице Фрейзера появилось злобное выражение.

– Черт возьми, я не нуждаюсь в твоих советах! Не дожидаясь реакции Дэйлмора, он повернулся и пошел вдоль линии новобранцев, спрашивая у каждого, откуда он родом, чем занимался раньше и что его привело в армию. Солдаты старались отвечать быстро и по существу, боясь нарваться на грубость сержанта. Последним в линии стоял черноволосый темноглазый парень с приятным лицом. Он весь как-то подобрался и напружинился, когда сержант оказался перед ним.

– Расслабься, идиот! – гаркнул Фрейзер. – Ты что, приготовился к драке?

Глаза солдата наполнились страхом.

– Чего молчишь? – спросил Фрейзер, теряя терпение.

Стоявший рядом с черноволосым парнем солдат осмелился обратиться к сержанту:

– Я хочу сказать, что он…

– Молчать! – оборвал его Фрейзер с яростью в голосе. Тебя не спрашивали.

Он схватил двумя руками куртку черноволосого и встряхнул его так, что тот остался без головного убора.

– Отвечай, ублюдок, когда тебя спрашивает сержант! – Фрейзер уже был на грани срыва. Он не слышал, как кто-то сказал, что черноволосый был французом, плохо знавшим английский язык. Но эти слова услышал Дэйлмор и он бросился к Фрейзеру.

– Оставь его в покое, Кенни. Он иностранец.

Не успел он это сказать, как Фрейзер резким коротким ударом с правой уложил солдата на землю и начал избивать его ногами. Дэйлмор оттащил Фрейзера от лежавшего солдата и отбросил в сторону. Фрейзер не смог удержаться на ногах и повалился в пыль. Когда он снова принял вертикальное положение, это был уже потерявший рассудок гризли.