Текст книги "Что для России лучше"

Автор книги: Сергей Волков

Соавторы: Сергей Кара-Мурза,П. Федотова,Р. Скорынин,Дмитрий Зыкин,Дмитрий Галковский,Сигизмунд Миронин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Но как раз в технически передовых странах, занимавших наиболее выгодные позиции в конкурентной борьбе, потребность в социализме, национальном консенсусе за счет снижения внутриэтнической конкуренции была минимальной. Гораздо сильнее она ощущалась среди наций-изгоев, в «периферийных», неиндустриальных странах, не имевших исторических перспектив при сохранении системы международной капиталистической эксплуатации. Точно так же как христианство зародилось среди беднейших слоев населения, жаждавших морального реванша, так и социализм стал стратегией и тактикой беднейших стран, жаждавших исторического реванша. Для таких стран социализм был единственно приемлемой политикой, способной обеспечить им суверенитет и прорыв на исторически передовые позиции.

И в самом деле, что требовалось нациям, не пожелавшим оставаться на обочине истории, для «преодоления отсталости» или, иначе, для создания более благоприятных условий для национального развития? Необходима была такая система отношений, которая, во-первых, резко снижает уровень внутриэтнической конкуренции, что создает почву для совместного решения общенациональных задач; во-вторых, создает «синэргийный эффект» в обществе («эффект кооперации») за счет организации и сложения в единый вектор ранее раздробленных и конкурирующих друг с другом индивидуальных сил; в-третьих, обеспечивает более высокую вертикальную мобильность; в-четвертых, более равномерное и справедливое распределение ресурсов развития (материальных и культурных благ) и, в-пятых, обеспечивает защиту национального рынка и национальной культуры. Это была единственная политика, которая давала возможность аграрно-сырьевой стране противостоять экспансионистской политике индустриально развитых держав.

В этом плане чудовищной нелепостью является утверждение, будто социализм был великим злом для России. Он был её великим благом и позволил полуфеодальной стране, истекшей кровью в двух мировых войнах, пережившей к тому же кадровые потери в трех революциях, гражданской войне, внутриполитических и межэтнических конфликтах, стать одной из двух супердержав мира. Революция в России была совершенно «правильная». И то, что она произошла не «по Марксу», нисколько не умаляет её значения. «Отсталость» была не только не помехой революции, а, наоборот, её главной причиной. Русская революция и была вызвана к жизни прежде всего потребностью борьбы с национальной отсталостью. С этой задачей она справилась – и в этом её историческое значение. «Закат России» начался не в 1917 году, а в 1991. Никакие потоки лжи не могут замазать уже очевидный для всех инволюционный характер нынешнего пути развития страны.

Скажут: а пример Японии? Но он не опровергает сказанного. Япония шла по пути «дозированного социализма», умеряя внутриэтническую конкуренцию корпоративной и общинной солидарностью. Да и не японцы выиграли вторую мировую войну, не они полетели в космос, не они создали первый спутник, первый атомный ледокол, первую атомную электростанцию. Цивилизационная роль Японии в XX веке не идет ни в какое сравнение с той ролью, которую сыграл в мировой истории Советский Союз.

Остается лишь пожалеть, что до сих пор в огромном количестве научных и публицистических работ без конца и на все лады повторяется тезис о «крушении социализма». Дескать, социализм потерпел поражение, разбит, дискредитирован. Этот тезис приобрел прочность предрассудка. Но в то же время многие подвергают сомнению, а то и вовсе отрицают «социалистичность» советского строя. Что же получается: социализма не было, но он потерпел поражение. Весьма логично.

Неплохо бы разобраться, что же на самом деле произошло. Когда некоторые авторы для характеристики взаимоотношений «западного» и «восточного» блока предлагают отказаться от терминов «социализм» и «капитализм» ввиду их «устарелости», в этом есть определенный резон. Но не в том смысле, что нет таких явлений, как социализм и капитализм, а в том, что конфликт «социальных систем» и в самом деле маскировал другой, более фундаментальный, конфликт – геополитический. Более фундаментальный потому, что социальный строй может меняться, но «Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с мест они не сойдут». Нации остаются, остается и различие их интересов, независимо от характера политического стоя и социальных систем.

Противоборство двух социальных систем было идеологически замаскированной и превращенной формой давнего геополитического противоборства Запада и России. И даже шире – индустриально развитых держав со своей бывшей зависимой и полузависимой периферией, власть над которой Запад мечтал вернуть в свои руки. Вот почему с «поражением социализма» Запад не только не «подружился» с Россией, а, напротив, придвинул свои военные базы к самым её границам. Вещь необъяснимая, если пытаться понять её в категориях «социального противоборства», но закономерная, если исходить из геополитической точки зрения.

На самом деле потерпел поражение вовсе не социализм. Наоборот, опыт последних полутора десятилетий доказал абсолютное превосходство социального государства как формы организации общества над рыночной экономикой. Потерпел поражение восточный блок, т.е. экономический и военно-политический союз восточноевропейских государств. Не социализм потерпел крушение, а Советский Союз, Россия, а вместе с ней – вся Восточная Европа. Под лозунги о «крушении социализма» крушили Россию. Именно она была истинной целью, а «социализм» – только идеологическим прикрытием этой акции. Немногие это поняли. Большинство не поняло до сих пор и продолжает анализировать действительность в неадекватных теоретических схемах.

Если спившаяся нация во главе со спившимися лидерами утрачивает все – не только ум, честь и совесть, но даже инстинкты, кроме половых, то в этом виновата только она сама, а не Маркс и Энгельс. Политическое невежество, политическое легковерие, политическая апатия, политический маразм характеризовали поведение как «верхов», так и «низов». Возможно, социализм, создавший ощущение безопасности и социального комфорта, и был в какой-то степени повинен в притуплении инстинкта национального самосохранения, но в столь масштабной и длительной утрате национальной ответственности нация должна винить только саму себя. Никто не обязан решать за нас наши национальные проблемы.

Таким образом, опыт XX века показал, что в реальности дело обстоит обратным образом, чем в теории: не «национальное» служит превращенной формой «социального», а, наоборот, социальная политика служит средством решения национально-государственных задач. Социальной политике, нацеленной на социальный консенсус, приходит конец тогда, когда разрывается связь с национальными интересами. А это, в свою очередь, происходит тогда, когда капитал становится полностью интернациональным. Именно интернациональный характер денежного капитала делает его национально «отвязанным», а потому социально безответственным. Старая марксистская дихотомия труда и капитала сегодня принимает форму не только социального, но и геополитического антагонизма. Ведь современный финансовый капитал интернационален, тогда как труд и производство национальны.7

Таким образом, «социальное» и «национальное» жестко взаимосвязаны. Пока сохраняется «национальное» мышление, сохраняется и социально-ответственное мышление и наоборот. Социальная политика служит средством достижения национальных целей и определяется положением нации в конкурентной борьбе. Социализм является средством защиты слабых наций от конкуренции сильных; рыночная экономика – средством разрушения национальных границ. «Свободный рынок» – это привилегия стран, не имеющих реальных международных конкурентов. Вот почему он остался в прошлом. В современном мире «свободный рынок» – это троянский конь, приносимый в дар осажденной крепости. По отношению к «своим» его свободу так или иначе ограничивают, используя тактику «дозированного социализма». Так называемый «глобальный рынок» – это бандитский лом, взламывающий «национальные сейфы» с золотом, алмазами, нефтью, древесиной, черными и цветными металлами и тому подобными вещами.

Не случайно глобальный капитал, стремящийся прибрать к рукам все национальные рынки, ведет оголтелую антикоммунистическую пропаганду. Не случайно его адепты, если не сказать – агенты, проповедуют на всех углах конкуренцию, рынок, индивидуализм – все то, что подрывает национальное единство и национальный суверенитет. Социализм – спасение исторически запаздывающих наций, антикоммунизм – орудие их уничтожения. Кто не хочет гибели своей нации – тот должен быть за социализм. Кто желает победы своей нации, тот должен быть за социализм. Национальное предательство и антикоммунизм – слова-синонимы. Пятая колонна и антикоммунизм – явления одно-порядковые. Способствовать поражению своей нации и проповедовать ей антикоммунизм – делать одно дело.

Все так называемые социалистические страны – и бывшие и ныне существующие – представляли и представляют собой национально-ориентированные режимы, призванные защитить национальное производство и национальную культуру – эти основы национальной жизни – от посягательств инонациональных сил. В современных условиях отсутствие социального государства – признак оккупированной страны и побежденной нации. Социализм есть главное средство национально-государственной независимости. Разрушение социального государства ведет сначала к национальному расколу, а затем – к национальному порабощению. Забвение этой истины – прямая дорога к Карфагену.

Д. Зыкин
«СОВОК» – ОПОРА РЕФОРМ

Для многих представителей оппозиции сама мысль о том, что значительные массы населения поддерживают «реформы», столь невыносима, что они готовы отрицать очевидное. А ведь фактов, неопровержимо доказывающих наличие у реформаторов широкой народной социальной базы, предостаточно.

Президентские выборы 1996 года при всей их нечистоплотности, тем не менее, показали, что миллионы людей готовы поддержать антисоветские силы даже в том случае, когда их олицетворяет такой человек как Ельцин. С ним ассоциировались и национальное унижение, и затяжные невыплаты зарплат, и позорная война в Чечне, и стрельба из танков в центре Москвы, и погром всего лучшего, что тогда еще оставалось от СССР, и многое такое, за что других политических лидеров давно бы выгнали вон из власти поганой метлой. Но всё сошло Ельцину с рук.

Спустя некоторое время грянул чудовищный дефолт, воспринимавшийся чуть ли не как конец света, но и здесь Ельцин и его демократы удержались и даже не понесли никакой ответственности. Но это еще не всё. Настоящим апофеозом народной поддержки стало назначение Путина преемником Ельцина. Казалось бы, покровительство со стороны полностью дискредитировавшего себя политика лишает «преемника» даже малейших шансов на успех, однако результат превзошел все ожидания. На выборах Путин победил в первом же туре, сильно оторвавшись от всех конкурентов. В дальнейшем он праздновал еще более убедительный успех, а его карманные партии завоевали прочное большинство в Госдуме. Ельцин был гарантией невозврата к советской модели, Путин был его преемником, то есть точно таким же гарантом. Оба привлекли на свою сторону десятки миллионов взрослых людей, проживших в СССР почти всю свою жизнь, а значит воспитанных советской школой, советским искусством и культурой, советским институтом, заводом, колхозом и проч. То есть именно советский строй подготовил серьезные предпосылки к появлению ельциных и Путиных. Популярность антисоветских деятелей в значительной степени есть продукт советского строя.

Против советского строя проголосовали «совки». Что такое «совок»? Не всякий советский человек достоин столь почетного звания. Совок – это особая порода, субнарод внутри советского народа. Совок – это советский вариант человека массы, с резко сниженной субъектностью. Не забыли бормотание старушек, голосовавших за Ельцина «потому что он нам пенсию платит»? Не забыли речи сторонников Лужкова, который «нам надбавку даёт»? Обратите внимание на речевые обороты: вместо «я заработал», говорят «нам платят», нам «дают», нам «предоставляют». Всё это словечки из лексикона людей, привыкших быть объектом, с которым Власть делает, что ей вздумается. Власть «даёт», и тут же следует вывод: «барин у нас хороший и не надо другого». Совок не привык думать, что на самом деле всё, что ему «дали», так или иначе заработано трудом конкретных людей. Ни Ельцин, ни Путин, ни Лужков, ни какой другой представитель власти из своего личного кармана ничего нам не «дадут», они лишь распределяют то, что уже создано нами же. Их не за что благодарить. Но совок этого не понимает, и надо признать, что таким его сделал советский строй.

Вспомните, это ведь в Советском Союзе нам «давали квартиры». Это ведь в Советском Союзе нам «выделяли бесплатные путевки». Это в Советском Союзе у нас было «бесплатное» высшее образование. Это в Советском Союзе нам к празднику выдавали «продуктовые заказы». Помните такое? А помните, какими важными были те, кто эти, якобы бесплатные, блага распределял? «Этому я дам путевку, а этому не дам, у меня кончились путевки, у меня есть в резерве» – обычные фразы человека, делящего «бесплатное» благо. Обратите внимание, он ведет себя так, как будто путевки лично ему принадлежат, будто санатории и курорты построены им самим, на его собственные деньги. А ведь это же совсем не так.

Всё, что есть в стране, создано трудом «облагодетельствуемых». А чиновник-распределитель своей личной копейки вам не даст. Никакого бесплатного жилья, образования и курортов не существует, они уже оплачены трудом миллионов людей. Казалось бы, это очевидно. Но, увы, тот, кто распределяет, быстро обзаводится соответствующим поведением барина-благодетеля, а те, кто приходят блага получать, нередко обзаводятся сознанием просителя-холопа. В какой квартире ты будешь жить, и где она будет располагаться, решаешь не ты. Поставить тебя на очередь или нет, дать тебе квартиру в кирпичном или панельном доме, поселить тебя на окраине или ближе к центру – решаешь не ты. И даже встать в очередь на кооперативную квартиру может не любой желающий, а лишь тот, который «проходит по нормам», которые опять таки определены внешней силой.

Что такое «бесплатные блага», и к чему приводит политика предоставления этих якобы бесплатных или льготных благ хорошо показано в фильме «Гараж». Вся лживость и лицемерие системы видны как на ладони. Патерналистское «государство-благодетель», «одаривающее» своих детей-подданных – это краеугольный камень воспитания в человеке холопского духа.

Советский человек, с детства приучаемый к мысли, что от него в этой жизни зависит совсем немногое, превращается в совка. А потом совок покорно, а кое-кто даже и с радостью бежит голосовать за «старого барина», а позже за его «сына». Вспомните, как Ельцин представлял народу Путина. Типичная сцена явления «молодого хозяина» своим холопам. Только в таких условиях возможно появление в политическом лексиконе понятия «преемник».

Совок вылез на историческую арену во второй половине XX века. До этого с уровнем субъектности в СССР было всё в порядке. Войны и послевоенное восстановление требовали умения брать на себя ответственность в смертельно опасных ситуациях. Миллионы людей побывали на фронте командирами, от решения которых зависело очень и очень многое. Во многих случаях проявление инициативы и личного мужества было единственным способом победить и остаться в живых.

Но вот после, после ситуация стала меняться. Людей стали привязывать к пайкам, которые выдают обличенные властью, и корытам, которые они же и наполняют. К чему это привело, объяснять не нужно. Прекрасно понимая, какой удобный народ им достался, реформаторы первым делом озаботились тем, чтобы не позволить окрепнуть росткам субъектности.

Присмотритесь к политике реформаторов повнимательнее. Все их действия были направлены как раз на удушение тех первых ростков малого бизнеса, которые появились в обществе в начале 90-х. Сначала они приватизировали прибыльные предприятия (водка, табак). Зачем? Приватизация нужна для создания эффективного собственника, а уж по части водочки у нас было все в порядке, алкогольная промышленность приносила огромную прибыль. Отдав эти предприятия частным лицам, читай мафии, демократы оставили бюджет без существенного источника доходов.

На какие деньги они собирались поддерживать малый бизнес? Чуть позже с молотка пошла нефтянка, цветные металлы, лес и так далее. Ресурсы, необходимые для становления бизнеса, ускоренно потекли заграницу. Доходы от продажи сырья хлынули туда же. Одновременно с этим упали реальные доходы милиции и сотрудников спецслужб, лучшие кадры уволились, а те, кто остались, стали искать полулегальный и даже нелегальный приработок на стороне.

Это привело к тому, что зарождавшееся предпринимательство оказалось беззащитно перед криминальными структурами, обложившими их данью. Кроме того, расцвело взяточничество, и поборы со стороны чиновников окончательно придавили «отечественного производителя». Ну, о каком развитии тут может идти речь? Реформаторы боялись и боятся появления мощного класса частных собственников, людей, которые не привыкли уповать на «милость благодетеля», кидающего подачку перед выборами.

Представьте себе, что в стране есть несколько миллионов представителей малого бизнеса. Речь идет не о перекупщиках иностранного ширпотреба и не о челяди, обслуживающей олигархов и бандитов, а о тех, кто производит и созидает. У одного есть свой маленький колбасный завод, у другого фирма по производству мебели, третий печет и реализует булки. Как вы думаете, за кого будут они голосовать? За демократов? Как бы не так! Малому бизнесу нужны четкие правила игры: нормальные законы, защита от преступников и чиновников-вымогателей, стабильность внутри страны.

Сейчас этого и близко нет, законодательство запутано, суды и силовые структуры коррумпированы, кредит под нормальные проценты не возьмешь, чиновник заедает. Малому бизнесу для развития нужен капитал, а это не только деньги, как некоторые могут подумать. Это прежде всего ресурсы: нефть, лес, металл и проч. Но в стране создана такая система, при которой всё это широким потоком уходит из России.

И вот мощный и довольно богатый класс бизнесменов (не путать с ворами приватизаторами) очень быстро сообразил, что пора бы реформаторов из Кремля попросить вон, а за подачку перед выборами, за повышение на три копейки пенсии и зарплаты бюджетникам их не купишь. Ясно, что реформаторам не по душе такая перспектива, и они нанесли по малому бизнесу удар, не дожидаясь, пока бизнес повыкидывает их самих. По большому счету роста субъектности за время реформ так и не было.

Итог: на фоне высоких цен на нефть, позволяющих подбрасывать подачки электорату, самая серая и безликая из всех партий власти набирает голосов больше, чем все предыдущие вместе взятые. С чем вас всех и поздравляю.

Д. Зыкин
БРЕЖНЕВ КАК ВРАГ СОЦИАЛИЗМА

19 декабря 1906 года родился Л.И. Брежнев. Столетний юбилей советского руководителя подтолкнул общество к обсуждению эпохи его правления, теме, казалось бы, уже совсем забытой. Во время Перестройки господствующей точкой зрения, транслируемой всеми средствами официальной информации, стало отношение к брежневскому периоду как к застою и загниванию. И, прямо скажем, общество в целом согласилось с такой оценкой, а между тем формальный анализ экономического положения Советского Союза свидетельствует об обратном.

За брежневские годы построено 1,6 млрд. кв. метров жилья, что составляет 44% от всего жилья, что имелось в СССР к 1980 г. Новое жилье получили 161 млн. человек. Достигнут военный паритет с самой развитой и сильной страной мира – США. Советский Союз занимал ведущие мировые позиции в ряде ключевых и высокотехнологичных областей: авиация, кораблестроение, металлообработка, энергетика и т.д. Высокими темпами велось строительство дорог, быстро развивалось жилищно-коммунальное хозяйство, жестко подавлялась преступность. Именно при Брежневе резко возросло производство легковых автомобилей. Едва ли ни в каждой семье появились домашние библиотеки – невиданное для Запада явление.

Достижения Советского Союза тех времен можно перечислять еще очень и очень долго, но это будет лишь часть правды, а полуправда – хуже прямой лжи. Может сложиться впечатление, будто бы никакого застоя и не было, напротив, факты свидетельствуют о невероятном расцвете, экономическом рывке. А между тем, застой был. И попытки сегодняшней «реабилитации Брежнева» есть следствие искреннего заблуждения одних и циничного расчета других.

Зададим простой вопрос. Если застоя не было, то почему же буквально спустя два с половиной года после смерти Леонида Ильича страна приветствовала Горбачева как избавителя от брежневских порядков? Почему гонения на некоторых представителей брежневской команды воспринимались с огромным энтузиазмом? Почему господствующим запросом масс стал лозунг «хотим как на Западе»?

Почему массы мечтали, чтобы в магазинах продавали только импортное? Почему отличительной чертой быта зажиточных семей стали финский унитаз, югославская мебель, купленные у спекулянтов «американские джинсы», кроссовки «Адидас» и т.п.? Почему слово «отечественное» в сознании абсолютного большинства отождествлялось со словом «плохое»?

Напомню, что раннеперестроечные официальные лозунги о социализме с человеческим лицом были ничем иным как эвфемизмом лозунга: «сделаем как на Западе». Даже «возврат к Ленину» подавался в контексте успехов НЭПа, с его конвертируемым червонцем и частной собственностью на средства производства, то есть с рыночной, несоциалистической экономикой.

Брежнев оставил после себя общество, которое отвергало социализм и это главный итог его деятельности. Застой, конечно же, был, только его не там ищут. Впрочем, критикуя брежневизм, многие интуитивно правильно обращают внимание на то, что страной правили старые и/или тяжело больные люди.

Средний возраст членов Политбюро на момент смерти Сталина составлял 55 лет, во времена смещения Хрущева – 61, в 1980 году перевалил за 70 лет. Люди в возрасте менее 50 лет практически отсутствовали. [От СССР к России. История неоконченного кризиса 1964-1994. Д.Боффа]

Ключевые фигуры команды Брежнева не менялись долгие годы. Многие из тех, кого Брежнев назначил на важнейшие посты в государстве еще в середине 60-х, оставались наверху вплоть до середины 70-х, а отдельные представители политической элиты сохранили свою власть вплоть до 80-х. Вот биографии его ближайшего окружения:

– М.А. Суслов. Идеолог партии, второй секретарь ЦК КПСС, де-факто второй человек в государстве в течение всего брежневского периода. Годы жизни: 1902-1982.

– А.Н. Косыгин. Председатель Совета Министров СССР (1964-1980). Годы жизни: 1904-1980.

– Ю.В. Андропов. Председатель КГБ СССР (1967-1982). Годы жизни: 1914-1984.

– А.А. Гречко. Министр обороны СССР (1967-1976). Годы жизни: 1903-1976.

– Н.А. Щелоков. Министр внутренних дел СССР (1966-1982). Годы жизни: 1910-1983.

Застой был. Застой в элите, в идейно-моральном климате общества. Бесконечные, тянущиеся десятками лет разглагольствования о роли партии, которые неслись из уст «кремлевских старцев», действительно, опротивели многим. Демонстративное нежелание властей решать вопиющие бытовые неудобства: очереди за «дефицитом», «колбасные электрички», отправка на «картошку и овощебазу» и т.п. создавали у народа впечатление принципиальной порочности советской системы, игнорирующей самые обычные и даже скромные потребности населения. Рост потребления алкоголя, который продолжался в течение всего брежневского периода, свидетельствует о глубокой неудовлетворенности общества своей жизнью, ведь алкоголем снимают стресс.

Брежневская социальная политика вывела на историческую арену массы, потерявшие субъектность и жизненные ориентиры, со смещенной системой ценностей, развращенные «бесплатными благами», которые перестали ценить именно в силу их мнимой «бесплатности». А последние вспышки советского энтузиазма потухли еще при Хрущеве, когда еще ощущалась инерция сталинского рывка. Социальная апатия охватила общество. Еще хуже обстояли дела наверху.

В брежневские годы усиленными темпами производился антиотбор, то есть в элиту все больше и больше стали набирать людей по принципу личной преданности к вышестоящему руководству. Сама верхушка почти не менялась, а сразу под ней формировался слой безответственных карьеристов. В самой элите окрепла и, в конце концов, одержала верх идея уничтожения социализма сверху, так, чтобы государственная собственность превратилась в частную и перешла в руки властвующей группы. В таких условиях приход Горбачева к власти был предопределен.

Брежнев сам, своими руками выкормил антисоветский проект. Достигнутые успехи в экономике, построенные заводы, освоенные месторождения полезных ископаемых перешли к тем, кто спустя считанные годы после смерти Брежнева реализовал финальную, открытую стадию сворачивания социализма. По большому счету, народ при Брежневе работал на то, чтобы чуть позже невиданно обогатилась узкая группа тех, в чьих руках находилась власть.

Смерть социализма, а вместе с ним и Советского Государства – это в значительной степени «заслуга» брежневской элиты и лично Леонида Ильича. Впрочем, я уже говорил, что социализм был обречен в любом случае.