Текст книги "Бородинское побоище в 3D. «Непобедимые»"
Автор книги: Сергей Нечаев
Жанры:
История
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Характеристика позиции
Если в двух словах, то позиция длиной более шести километров находилась на правом берегу реки Колочи, от деревень Доронино и Шевардино, через деревню Бородино, что на Новой Смоленской дороге, до деревни Маслово. Весь правый участок позиции (от деревни Бородино) шел по высокому (более 20 метров) правому берегу Колочи, доминировавшему над противоположным берегом, обрывистому и труднодоступному.
Выше Бородина в Колочу впадала с левой стороны речка Война, медленно текущая в болотистой долине, а еще выше Колоча принимала справа почти безводную речку Семеновку. Берега Семеновки в верхней части были плоски, а в нижней – довольно круты.
В центре позиции, у Семеновки, находились два холма, возвышающиеся над окружающей местностью. На них были возведены центральная батарея (батарея Раевского) и три Семеновские флеши [3]3
Флеши – полевые укрепления, состоящие из двух фасов длиной 20–30 метров, образующих острый угол, повернутый вершиной в сторону противника. Если угол равен 90°, то такое укрепление называется реданом. Что касается Семеновских флешей, то северное и южное укрепление в них были, скорее, люнетами, и только центральное являлось флешью.
[Закрыть]. На левом фланге (на высоте между Шевардином и Доронином) также был построен сильный редут.
В трех с небольшим километрах к югу от деревни Бородино находилась деревня Утица, окруженная с трех сторон обширными лесами. Через эти леса и через Утицу проходила Старая Смоленская дорога, шедшая из Ельни к Можайску. В лесу, позади Утицы, у самой дороги возвышался большой курган.
Все без исключения специалисты отмечают слабость выбранной позиции.
Особое недовольство вызывал ее левый фланг.
Генерал Л. Л. Беннигсен:
«Взгляните на план этого сражения. Обратите, прежде всего, внимание на огромное пространство, которое занимали наши войска (в этом заключалась величайшая ошибка, какую можно было сделать в ожидании атаки со стороны Наполеона, система действий коего хорошо известна и против которого можно было, следовательно, принять более действительные меры, как я это доказал во время кампаний 1806–1807 гг.). От последней батареи на нашем правом фланге до крайней батареи на левом фланге или до 3-го корпуса, находившегося под командой генерал-лейтенанта Тучкова, который стоял на Старой Смоленской дороге, было более десяти верст, так что войска или резервы, находившиеся на одном фланге, или хотя бы даже в центре, не могли подойти своевременно, чтобы поддержать другое крыло, – что и случилось 26 августа, несмотря на то что неприятель еще 24 августа (5 сентября) выказал намерение атаковать наш левый фланг. Я высказал свое мнение князю Кутузову, но все осталось по-старому».
Генерал И. Ф. Паскевич:
«Слабейшею частью позиции было левое крыло».
Генерал А. П. Ермолов:
«Слабость левого крыла в сравнении с прочими частями позиции была ощутительна, укрепления же на нем ничтожны и по краткости времени нельзя было успеть сделать их лучшими <…>
После боя 24 августа, с потерей Шевардинского укрепления, наш левый фланг был осажен на две версты, до деревни Утицы на Старой Смоленской дороге, в местность, покрытую кустарником и лесом, крайне неудобную для обороны».
Тем не менее за два дня до сражения М. И. Кутузов доносил в Санкт-Петербург императору Александру, что позиция, в которой он остановился при деревне Бородино, «одна из наилучших, которую только на плоских местах найти можно». Лишь единицы в армии были согласны с подобной трактовкой.
Обер-квартирмейстер 6-го корпуса И. П. Липранди:
«Что касается до позиции в общем смысле, то описывать ее подробно и исчислять ее недостатки и выгоды <…> было бы излишне. Замечу только одно, что на всем пространстве от Царева-Займища, куда прибыл Кутузов, до Москвы не было ни одной позиции, которая, после всех недостатков, приписываемых Бородинской, была бы для нас лучше».
Заявление И. П. Липранди выглядит несколько странно, ибо существовали мнения совершенно противоположные, в том числе и исходившие от людей весьма авторитетных.
Генерал П. И. Багратион:
«Все выбираем места и все хуже находим».
Но М. И. Кутузова это, похоже, совсем не смущало.
Главнокомандующий М. И. Кутузов:
«Слабое место сей позиции, которое находится с левого фланга, постараюсь я исправить искусством».
Как он это сделает, мы очень скоро увидим.
Местность же и в самом деле была неудобна для обороны, но кое-что все же русские успели сделать.
Генерал М. Б. Барклай-де-Толли:
«Прибыли мы, наконец, 22-го в позицию при Бородине. Она была выгодна в центре и правом фланге, но левое крыло в прямой линии с центром совершенно ничем не подкреплялось и окружено было кустарником; на расстоянии ружейного выстрела, для прикрытия некоторым образом сего фланга построен был редут».
Это имеется в виду Шевардинский редут, о котором речь пойдет ниже.
Генерал Л. Л. Беннигсен:
«Было приступлено к сооружению батарей».
Это имеются в виду батареи в Семеновских флешах (52 орудия) и батарея на Курганной высоте (18 орудий). Как ни странно, много батарей и укреплений М. И. Кутузов приказал построить и на защищенном от фронтального удара правом фланге, то есть в месте, удаленном от того, где будет проходить Бородинское сражение. Например, у деревни Горки и у деревни Маслово. Чтобы было понятно: первая находилась в километре от деревни Семеновское, в районе которой шли основные бои, а вторая – в четырех с лишним километрах.
Получается, что М. И. Кутузов, вместо того чтобы, ограничившись наблюдением течения реки Колочи, поставить сильные резервы за левым флангом, растянул армию вправо от деревни Горки. Из-за этого он начал сражение, лишив самого себя содействия целой трети своих войск.
Неужели Михаил Илларионович действительно ожидал нападения на свой правый фланг? Или он так хотел обмануть Наполеона? Но в чем тогда заключался смысл этого обмана?
Британский генерал Роберт Вильсон:
«Повсеместно проходимый Колоцкий ручей, протекающий по глубокому оврагу, прикрывал фронт правого фланга и часть центра до самой деревни Бородино».
Левый фланг начинался у холмов выше Бородина, за селом Семеновским, на более открытой, но пересеченной глубокими оврагами и зарослями кустарника местности, что затрудняло наступление сомкнутым строем.
Справа от позиции, возле леса, были сооружены земляные укрепления.
На холмах перед Горками – в правом центре позиции – расположились два сильно укрепленных редута, господствовавшие над Бородином, Колочей и большой, так называемой Новой Смоленской, дорогой, которая, проходя через Бородино, Горки и центр армии, вела в Можайск. В четырехстах ярдах от батареи в Горках была выдвинута другая батарея, где находилось 1200 чел.
Наиболее слабым оказался левый фланг – бастионированная батарея с завесами, расположенная на высотах перед равниной. Эта батарея соединяла центр и левый фланг.
Село Семеновское, находившееся перед фронтом левого фланга, было сожжено, дабы не дать укрепиться в нем неприятелю. Здесь же предполагалось соорудить сильный редут, но укрепление сие оставалось лишь едва намеченным.
Перед руинами села проходил глубокий овраг, за которым располагались флеши, или реданы, предназначенные для поддержки передовых егерей, а около деревни Шевардино на холме между двумя перелесками было еще одно укрепление для защиты села Семеновского.
«Французская сторона» оценивает русские укрепления на Бородинском поле не слишком высоко.
Командир батальона 3-го (вестфальского) линейного полка Фридрих-Вильгельм фон Лоссберг:
«Для усиления позиции русские построили несколько не вполне законченных редутов и флешей <…> которые однако не допускали взаимной поддержки огнем, так как были построены слишком далеко друг от друга. Все эти препятствия не обладали достаточной силой для задержания Наполеона с его армией, привыкшей к победе».
Полковник Жан-Жак Пеле-Клозо:
«Укрепления русских были очень дурно расположены. Единственное их достоинство состояло в слепой храбрости тех, кто должен был их защищать».
Проблема заключалась еще и в том, что земляные работы на Бородинском поле затруднялись множеством камней. Это не давало никакой возможности придать достаточные размеры профилям укреплений. Кроме того, ощущался недостаток в фашинах [4]4
Фашина – связка прутьев, пучок хвороста. Фашины применялись в фортификации для укрепления высоких насыпей. Кроме того, ими заполняли рвы при штурме крепостей, заваливали топкие места и т. д.
[Закрыть]. Все скаты укреплений получились отлогими, а о других искусственных препятствиях на левом фланге и в центре позиции не могло быть и речи.
23 Августа
(4 Сентября)
Последние арьергардные бои
23 августа (4 сентября) 1812 года главные силы русской армии по-прежнему находились на позиции у деревни Бородино. А вот арьергарду генерала П. П. Коновницына в тот день пришлось выдержать два упорных боя.
Адъютант Кутузова А. И. Михайловский-Данилевский:
«23 августа Мюрат атаковал Коновницына, расположенного с арьергардом у Гриднева, в 15-ти верстах от Бородина. Коновницын долго не уступал ни шага, пока под вечер вице-король [Эжен де Богарне. – Авт.] не показался на его правом крыле. Тогда, пользуясь темнотою, он отошел к Колоцкому монастырю».
Рапорт П. П. Коновницына князю П. И. Багратиону:
«Неприятель в числе 40 эскадронов с 18 орудиями и двумя большими колоннами пехоты шел на центр; гораздо в превосходном числе обходил правый фланг, не желая завязать серьезного дела. Кавалерия наша, под прикрытием огня артиллерии, медленно отступала. Неприятель два раза бросался в атаку, но был кавалериею остановлен. В продолжение самого сильного действия с фронта, когда артиллерия наша, переходя с одной высоты на другую, вредила неприятелю, правый наш фланг был совсем обойден и казаки потеснены были к селению Гридневу. Тут располагалась пехота, и высоты заняты были артиллерией, огонь которой остановил приближение неприятеля, нанося самый сильный вред колоннам. В продолжение сей канонады кавалерия наша отступила в порядке и снова построена на высотах, тогда открылся огонь жестокий с обеих сторон. Несмотря на все усилия неприятеля овладеть нашею позицией, он был остановлен с большим пожертвованием. К концу дела кавалерия наша заняла снова позицию около деревни Валуево, и артиллерия снова с удачею действовала так, что неприятель не смел идти далее».
Подполковник Д. В. Давыдов:
«Неприятель усиливался всеминутно. Грозные тучи кавалерии его окружали фланги нашего арьергарда, в одно время как необозримое число орудий, размещенных пред густыми пехотными громадами, быстро подвигались прямо на него, стреляя беглым огнем беспрерывно. Бой ужасный! Нас обдавало градом пуль и картечей, ядра рыли колонны наши по всем направлениям… Кости трещали! Коновницын отослал назад пехоту с тяжелою артиллерией и требовал умножения кавалерии.
Уваров прибыл с своею и великодушно поступил под его начальство. Я сам слышал, как он сказал ему: „Петр Петрович, не то время, чтобы считаться старшинством; вам поручен арьергард, я прислан к вам на помощь, – приказывайте!“ <…> К славе нашего Отечества, это не один пример…»
Как видим, войска генерала Коновницына сражались отважно, и им удалось надолго задержать продвижение наполеоновской армии.
Генерал П. П. Коновницын:
«В продолжение десяти часов сражения мы уступили неприятелю не более девяти верст, останавливаясь в пяти позициях».
Умелые действия Коновницына дали возможность русским начать строить укрепления на основных позициях у деревни Бородино. В частности, был построен упомянутый Шевардинский редут, героическая оборона которого на следующий день позволила еще на сутки задержать наступление Наполеона.
После того как генералом Коновницыным было получено известие об обходном движении противника, он отвел свои войска за реку Колочу и присоединился к корпусам, занимавшим позицию в районе деревни Шевардино.
Численность двух армий
Данные о численности обеих армий очень сильно разнятся. Точные цифры называют многие участники сражения, но вот можно ли им верить?
Британский генерал Роберт Вильсон:
«Русская армия имела 90 тыс. регулярного войска, 10 тыс. московских и смоленских ополченцев, подошедших за последние два дня, и 7 тыс. казаков».
Итого, по данным британского наблюдателя при русском главном штабе, в объединенной русской армии насчитывалось 107 000 человек. Как-то неприлично мало. Впрочем, называются и еще меньшие цифры.
Генерал Л. Л. Беннигсен:
«Подошли 22 августа (3 сентября) к Бородино с нашими двумя соединенными армиями, в которых насчитывали, однако, не более 90 000 человек».
Однако большинство участников событий все же говорит о гораздо большей численности русских войск.
Офицер-квартирмейстер Н. Н. Муравьев:
«Под Бородином пришел к нам генерал Милорадович с подкреплением, состоявшим из 8 или 10 тысяч пехоты. Еще пришло к нам тысяч до десяти Московского ополчения, но оно было дурно вооружено и во время сражения употреблялось только для уборки раненых. Всего с ополчением было у нас налицо около 110 тысяч человек и 750 орудий».
Генерал-квартирмейстер К. Ф. Толь:
«Российская армия имела под ружьем: линейного войска с артиллерией 95 000, казаков 7000, ополчения Московского 7000 и Смоленского 3000. Всего под ружьем 112 000 человек. При сей армии находилось 640 орудий».
Русский армейский драгун
Императорская гвардия – элитные гренадеры
Штаб-офицер и рядовой лейб-гвардии Уланского полка
Рядовой и унтер-офицер лейб-гвардии Казачьего полка
Оцицеры Гродненского и Лубенского гусарских полков
Урядник казачьего войска
Русская линейная пехота. Гренадер
Офицеры лейб-гвардии Финляндского полка
Вольтижер и карабинер французской легкой пехоты (худ. Белланже)
Трубач и канониры французской конной артиллерии (худ. Р. Кнётель)
Поручик артиллерии И. Т. Радожицкий:
«Русских сил, точно, было недостаточно: у нас считалось до 115 000 регулярного войска, 7000 казаков, 10 000 ополчения и 640 пушек».
На наш взгляд, более близка к действительности следующая оценка, существующая сегодня: русских было около 155 000 человек, в том числе около 11 000 казаков и 28 000 ратников ополчения, которые в основном строили укрепления и выносили раненых с поля сражения. Эту проблему, кстати, отмечают многие: Московское и Смоленское ополчения, присоединившиеся к армии, были плохо вооружены и не успели получить надлежащего тактического обучения.
Подпоручик Н. Е. Митраевский:
«Когда пролетали ядра, ратники мотали головами направо и налево, кланялись, крестились, а некоторые становились на колени. Это была большая потеха для солдат, и каких тут не было острот… „Кланяйся ниже, борода!.. Сними шапку!.. Крестись большим крестом!.. Бей поклоны, дурак!“ – и тому подобное».
Да и артиллерия у русских имела не 750, а все-таки 640 орудий.
Если численность своих войск русские склонны занижать, то численность армии Наполеона, напротив, сильно завышается. Это и понятно.
Британский генерал Роберт Вильсон:
«Официальные цифры показывают общую численность неприятельской армии в 103 тыс. пехоты под ружьем и 31 тыс. конницы, а с учетом артиллерии, штабов и прочее, около ста сорока тысяч бойцов».
Офицер-квартирмейстер Н. Н. Муравьев:
«У французов считалось 160 тысяч и до 1000 орудий, а затем еще разные части, шедшие к ним на подкрепление».
Генерал-квартирмейстер К. Ф. Толь:
«В сей день неприятельская армия имела войск под ружьем, а именно: 5-й корпус князя Понятовского, состоявший <…> из двух пехотных дивизий и двух бригад кавалерии – 16 000 человек. 1-й – маршала Даву, из пяти дивизий пехоты и двух бригад кавалерии – 45 000 человек. 3-й – маршала Нея, из трех дивизий пехоты и двух бригад кавалерии – 25 000 человек. 8-й – маршала Жюно, из двух дивизий пехоты и одной бригады кавалерии – 10 000. 4-й – вице-короля итальянского Евгения, из трех дивизий пехоты и двух кавалерии – 24 000. Резерв из Молодой гвардии – 20 000, Старой гвардии с ее кавалерией – 10 000 человек. Четыре кавалерийских корпуса, состоявших каждый из трех дивизий, под командой короля Неаполитанского Иоахима, составляли 30 000 человек. К сему принадлежало более 1000 орудий артиллерии, что и составляет под ружьем всего войска с артиллерией более 185 000 человек».
Смотр кавалерии. Худ. Ф. де Мирбах
Типичный пример. Казалось бы, К. Ф. Толь приводит подробнейшие данные, однако все они весьма далеки от реальной действительности. Начнем с того, что Андош Жюно, герцог д’Абрантес, очень хотел стать маршалом, но так никогда и не был им. Но это, кстати сказать, достаточно типичная ошибка, не имеющая принципиального значения. Гораздо серьезнее обстоит дело с цифрами. Начнем с того (и это доказано современными исследованиями), что императорская гвардия при Бородино насчитывала не 30 000 человек, а около 20 000. В корпусе маршала Даву было не 45 000 человек, а 36 000, в корпусе маршала Нея – не 25 000 человек, а 10 000 и т. д.
Поручик артиллерии И. Т. Радожицкий:
«У французов было 190 000 лучшего войска и до 1000 орудий. Впрочем, наше неравенство сил заменялось любовью к Отечеству и жаждою мщения».
Как видим, «разброс» велик: 140 000, 160 000, 185 000 и даже 190 000…
Соответственно, «французская сторона» тоже не очень точна в своих оценках, но она все же и не доходит до совсем уж мифических цифр – как в одну, так и в другую сторону.
Худ. Дж. А. Уокер
Полковник Марселен де Марбо:
«Старый Кутузов был главнокомандующим всех войск, общая численность которых достигала 162 тысячи человек. Император Наполеон едва смог противопоставить русским 140 тысяч человек».
Полковник Жан-Жак Пеле-Клозо:
«Французская армия считала в своих рядах на примерно 10 тысяч менее, нежели армия ей противопоставленная: 84 тысячи пехоты, 27 тысяч кавалеристов, 15 тысяч артиллеристов и инженеров, 563 орудия».
Как видим, полковник Пеле-Клозо, служивший в 1812 году при главном штабе, оценивает армию Наполеона в 126 000 человек, а русскую – в 136 000 человек.
На наш взгляд, более близка к действительности следующая оценка численности наполеоновской армии: около 135 000 человек. И орудий у Наполеона было не 1000, не 563, а 587.
Офицер штаба 1-го кавалерийского корпуса Карл фон Клаузевиц:
«120 000 русских, из которых 30 000 казаков и ополченцев, противостояли на весьма посредственной позиции 130 000 французов с Наполеоном во главе».
Генерал Филипп-Поль де Сегюр:
«Две одинаковые армии – приблизительно по 120 000 человек и 600 пушек с каждой стороны».
Подобных сравнений делалось множество, но все они также не соответствуют действительности.
Во-первых, русских было больше: 155 000 против 135 000 человек. И орудий у русских было больше: 640 против 587.
Французская линейная пехота. Фузилеры (худ. Л. Русело)
С другой стороны, в русской армии, как мы уже говорили, было много плохо вооруженных ополченцев, что, по логике, должно подразумевать добавление к регулярной наполеоновской армии многочисленных «некомбатантов», то есть всяких камергеров, шталмейстеров, чиновников, санитаров, инженеров-географов, маркитантов и т. д.
Сколько их было? Никто не знает, но иногда называют цифру до 15 000 человек.
Французская линейная пехота (худ. Л. Русело)
Впрочем, и с русской стороны численность ополченцев можно назвать лишь весьма приблизительно. Более того, никто точно не знает и численность казаков, а это были профессиональные военные, правда, не предназначенные для регулярного сражения в открытом поле.
Немаловажен и качественный состав обеих армий. Здесь наполеоновская армия вроде бы имеет превосходство, так как ее пехота состояла в основном из опытных солдат, тогда как у русских было много новобранцев. Кроме того, преимущество Наполеону давало значительное превосходство в тяжелой кавалерии.
С другой стороны, в рядах наполеоновской армии было множество испанцев, португальцев, вестфальцев и прочих «вояк», которые воевать, может быть, и умели, но явно не хотели. И как оценить качество этих войск?
А ведь еще надо оценить качество вооружения, качество позиции, качество главнокомандующих, в конце концов…
Генерал Филипп-Поль де Сегюр:
«На стороне русских было преимущество: знание местности, общий язык, общая форма и то, что они представляли единую нацию, сражающуюся за общее дело. Но зато у них было много иррегулярных войск и рекрут. Численность французов была такая же, но солдат было больше».
Офицер штаба 1-го кавалерийского корпуса Карл фон Клаузевиц:
«Чего же другого можно было ожидать? При равной храбрости войск обеих сторон, в бою на очень узком пространстве следовало ожидать только того, что произошло в действительности, а именно медленного опускания чаши весов к невыгоде русских».
Бой за шевардинский редут. Пролог бородинского сражения
24 августа (5 сентября) 1812 года на Шевардинском участке позиции стояли 27-я пехотная дивизия Д. П. Неверовского, а за ней 2-я гренадерская и 2-я кирасирская дивизия – и все это под общим начальством князя А. И. Горчакова, племянника А. В. Суворова.
Генерал А. И. Горчаков:
«Командовал я войсками, кои состояли: пехота – 27-я дивизия вся, 5-й егерский полк, три гренадерские полка и два сводные гренадерские батальона с достаточною артиллериею, а кавалерия – два драгунских полка и к вечеру – 2-я кирасирская дивизия, всего – около одиннадцати тысяч».
А. И. Горчаков (худ. В. Тропинин)
Считается, что под командованием А. И. Горчакова находилось примерно 11 000–12 000 человек и 46 орудий.
Наполеоновская армия подходила к Бородинскому полю тремя колоннами. Основные силы – три кавалерийских корпуса маршала Мюрата, 1-й и 3-й корпуса маршалов Даву и Нея, 8-й корпус генерала Жюно и гвардия – двигались по Новой Смоленской дороге. Чуть севернее наступали 4-й корпус Эжена де Богарне и кавалерийский корпус генерала Груши. По Старой Смоленской дороге продвигался 5-й корпус князя Понятовского.
Против защитников Шевардинского редута Наполеоном было направлено около 35 000 человек и 180 орудий. Вся эта масса войск, охватывая редут с севера и юга, пыталась окружить войска князя А. И. Горчакова.
Подавляющее большинство специалистов говорит о том, что Шевардинский редут был сооружен русскими как передовой опорный пункт Бородинской позиции. Его оборона должна была дать возможность русским войскам выиграть время для завершения земляных работ на Бородинских укреплениях, уточнить группировку сил наполеоновских войск и направление их главного удара.
Генерал А. П. Ермолов:
«Редут надлежало удерживать по необходимости, чтобы войскам дать время занять назначенную им линию, иначе мог неприятель препятствовать и даже привести войско в замешательство. По устроении их должно было тотчас оставить редут».
Капитан Эжен Лабом, инженер-географ из корпуса Эжена де Богарне:
«У русских около нашего крайнего правого фланга был редут, расположенный между двумя лесами над деревней Шевардино <…> Они устроили его для укрепления левого крыла, являвшегося слабой стороной их укрепленного лагеря. Наполеон понял это, и с этого момента вопрос был только в том, чтобы захватить этот редут».
Генерал Филипп-Поль де Сегюр:
«Открылся первый русский редут. Слишком выдвинувшийся вперед и отдаленный от левого фланга русских позиций, он защищал их, но сам не был защищен. Условия местности вынудили изолировать его».
Шевардинский бой начался атакой польского корпуса князя Понятовского: его стрелки завязали перестрелку с русскими егерями, засевшими в кустах южнее редута.
Офицер 50-го егерского полка Н. И. Андреев:
«Весь полк был <…> в стрелках и много потерял, а 49-й еще и более нас: у них потеря была очень велика <…> У нас в бригаде едва ли осталось по 30 человек в роте».
Речь в данном случае идет о егерской бригаде, входившей в состав дивизии генерала Д. П. Неверовского. Как видим, эта бригада была почти полностью уничтожена в начавшейся перестрелке.
А затем по редуту открыла огонь артиллерия дивизии генерала Компана. Эта батарея находилась у деревни Фомкино, куда начала стягиваться и кавалерия маршала Мюрата.
Британский генерал Роберт Вильсон:
«Командовавший на редуте князь Горчаков имел два полка пехоты, поддержанные с правого фланга двумя полками драгун и четырьмя орудиями конной артиллерии, а с левого – кирасирской дивизией и восьмью конноартиллерийскими пушками. Два полка драгун прикрывали отход егерей из деревень.
После тяжелой канонады, когда на редуте было разбито несколько пушек, неприятель штурмом захватил его, но русские, собравшись с силами, снова овладели им».
Д. П. Неверовский (худ Дж. Доу)
Капитан Эжен Лабом, инженер-географ из корпуса Эжена де Богарне:
«Честь захвата [Шевардинского редута. – Авт.] была вверена солдатам дивизии Компана (пятой дивизии первого корпуса). Эти храбрецы, построенные в колонну для атаки, шли на деревню с такой отвагой, которая обеспечила нам успех всего предприятия. В это время князь Понятовский с нашей кавалерией на правом фланге обходил позицию; поднявшись достаточно высоко, дивизия Компана окружила редут и взяла его после часового боя».
Репродукция фрагмента панорамы Бородинской битвы «Французская артиллерия» худ. Ф. А. Рубо. Холст, масло. 1910–1912 гг. Из Музея-панорамы «Бородинская битва»
Как известно, генерал Компан командовал 5-й пехотной дивизией в корпусе маршала Даву. Он направил свои 57-й и 61-й линейные полки для атаки левого фланга русских, а генерал Дюплен, командир одной из его бригад, с 25-м линейным полком атаковал правый фланг.
В обход правого фланга русских был двинут 111-й (пьемонтский) линейный полк. А еще две пехотные дивизии 1-го корпуса (генералов Морана и Фриана) пошли по направлению к деревне Шевардино, находившейся позади редута.
В конечном итоге, ружейная перестрелка перешла в ожесточенный штыковой бой. Естественно, перевес в силах был на стороне французов, и хотя русскими войсками было сделано все, что в человеческих силах, для удержания позиции, однако, в конце концов, дивизия генерала Компана все же захватила Шевардинский редут, а дивизия генерала Морана заняла деревню Шевардино.
Репродукция фрагмента панорамы Бородинской битвы «Русские кирасиры устремились в атаку» худ. Ф. А. Рубо. Холст, масло. 1910–1912 гг. Из Музея-панорамы «Бородинская битва»
Генерал Филипп-Поль де Сегюр:
«Компан ловко воспользовался неровностями почвы. Возвышения послужили платформой для его пушек, которые должны были стрелять в редут, а также убежищем для его пехоты, выстроившейся тремя колоннами к атаке. 61-й полк выступил первым. Редут был взят с первого натиска и при помощи штыков, но Багратион послал подкрепления, которые опять отняли его».
В самом деле, князь П. И. Багратион послал к редуту подкрепление.
П. И. Багратион
Британский генерал Роберт Вильсон:
«В восемь часов Багратион послал на помощь Горчакову гренадерскую дивизию и, самолично продвинувшись вперед для выяснения сил неприятеля, приказал гренадерам штурмовать оставленный редут».
Генерал А. П. Ермолов:
«Видно было решительное намерение неприятеля овладеть редутом, и не раз нами потерянный, был он возвращен штыками».
Но и французы, в свою очередь, тоже получили подкрепление и снова выбили русских из редута. Так что все усилия геройской гренадерской дивизии для спасения Шевардинского редута были подавлены массой французских войск.
Капитан Эжен Лабом, инженер-географ из корпуса Эжена де Богарне:
«Попытавшийся вернуться неприятель был наголову разбит».
Конечно же, «русская сторона» с подобным заявлением не согласна.
Генерал Компан
Британский генерал Роберт Вильсон:
«Воспользовавшись удачной своей диверсией, гренадеры овладели редутом и удерживали его до получения в десять часов приказа фельдмаршала отступить вследствие обходного маневра Понятовского через Ельню, тем паче, что и задача сего укрепления по задержанию неприятеля уже исполнена».
Итак, в 22 часа якобы поступил приказ М. И. Кутузова оставить Шевардинский редут. То есть русские были не разбиты, а сами оставили редут? Но с такой трактовкой уже не согласна «французская сторона».
Начальник артиллерии 3-го кавалерийского корпуса полковник Любен Гриуа:
«Мы получили приказ двинуться на редут. Когда же мы подошли, он был уже взят, и мы остались на позициях до 9 часов вечера. Неприятель отступил в соседний лес. Он пытался даже отбить редут, но был отбит; все же он продолжал пальбу до полуночи, и снаряды падали на наш бивак».
То есть получается, что к девяти часам вечера редут все же был у русских отбит.
Британский генерал Роберт Вильсон:
«Продвинувшись вперед, французы нашли редут не занятым <…> и на нем тысячу сраженных и раненых сотоварищей своих».
Как видим, «русская сторона» продолжает настаивать на своем: русские сами оставили редут. При этом в боях непосредственно в нем погибла тысяча наполеоновских солдат и офицеров. «Французская сторона» с последним согласна.
Капитан Эжен Лабом, инженер-географ из корпуса Эжена де Богарне:
«Тысяча наших солдат купила своею кровью эту важную позицию».
Этот же французский офицер уточняет:
«После десяти часов вечера он [противник. – Авт.] покинул соседний лес и в беспорядке бежал на большую возвышенность, чтобы соединиться с центром своей армии. Дивизия Компана, выйдя с честью из такого предприятия, поплатилась значительными потерями».
Многие участники сражения говорят о том, что дело при Шевардино было «весьма упорное», и длилось оно до темноты.
Генерал А. П. Ермолов:
«Оно продолжалось до глубокой ночи».
Генерал Филипп-Поль де Сегюр:
«Три раза 61-й полк вырывал его у русских, и три раза они вновь отнимали его. Наконец, он там удержался, весь окровавленный и наполовину истребленный <…> Но дело этим не кончилось. Соседний лес кипел русскими стрелками. Они каждую минуту выходили из этого логовища и возобновляли свои атаки, поддерживаемые тремя дивизиями. Наконец, после атаки Морана на Шевардино и Понятовского на леса Ельни войска Багратиона прекратили свои вылазки, и кавалерия Мюрата очистила равнину».
Генерал А. П. Ермолов:
«Не раз взяты были у неприятеля орудия, но огонь сильнейших батарей исторгал их из рук, овладевших ими. Атака на батареи наших кирасир 2-й дивизии имела полный успех, и взято несколько пушек, но, обращаясь между лесом и высотами, сильно занятыми, дивизия подверглась чувствительному урону. Отчаянно оборонявшая редут пехота должна была, наконец, оставить его в руках неприятеля с малым числом орудий, и сражение прекратилось».
Памятник на Шевардинском редуте
Генерал Филипп-Поль де Сегюр:
«Этот редут, служивший неприятельским аванпостом, перешел в наши руки».
Спустились сумерки. Бой ослабел и, наконец, прекратился. На самом деле, лишь после этого М. И. Кутузов приказал князю А. И. Горчакову отвести остатки своих войск к главным силам – за Семеновский овраг.
Генерал Э. Ф. Сен-При:
«Французские колонны неоднократно атаковали батарею этого редута, которая до четырех раз переходила из рук в руки. Наконец, с наступлением ночи она осталась во власти французов. Мы потеряли при этом три орудия, которые были подбиты, но отняли у них шесть во время нескольких блестящих атак, произведенных кавалерией 2-й армии».
Генерал-квартирмейстер К. Ф. Толь:
«Главнокомандующий приказал генерал-лейтенанту князю Горчакову 2-у, оставя редут в ночь, отступить со всеми войсками в главную позицию и занять свое место в линии».
