Текст книги "Мы однопланетяне!"

Автор книги: Сергей Ярчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Это ужасающая картина могла свести с ума любого человека прошлых эпох. Но члены общества всеобщего копирования не ощущали в окружающем мире никакого дискомфорта. Более того, подавляющее большинство молодых клонов упивалось идеей грядущей уникальности человеческого рода как единственного живого вида на планете. Старики же ещё порой вспоминали былые времена, и в их эмоциональных матрицах нет-нет да и проскакивали непонятные новообращённым клонам ноты тоски по ушедшему миру.

Вот и Павел Петрович Кущин, директор криоцентра, с позабытой тоской выискивал взглядом чахлую зелень. Впавшие карие глаза судорожно пытались отыскать в тени городских руин хоть что-то похожее на растительность. Но деревья давно сгнили, засыпанные клумбы и цветники истлели, а окаменевшие газоны невозможно было отличить от рассыпающихся тротуаров.

Со вздохом директор криоцентра опустил жалюзи, и тут же привычные к полумраку глаза обнаружили в комнате клона.

– Слушаю тебя, Второй.

– Пока похвастать нечем. Клоны Вероники продолжают бесчинствовать.

– Ты не меняешься, – директор слабо усмехнулся, – Как всегда начинаешь разговор с наименее худшей новости,

– Разве неизменность клонов не является постоянно радующим фактом?

– Ты прав. Недаром ты Второй. Так что там ещё?

– Если позволите, то я хотел бы ещё поговорить о Веронике.

Директор пожал плечами.

– Великий магистр принял наши извинения. Но вопросы остались.

Первый нарочито медленно прошёл вглубь комнаты, автоматически поддёрнул отглаженные по моде прошлых веков брюки и уселся в чёрное пластиковое кресло. Полюбовавшись зеркальной полировкой туфель, он поднял глаза на ожидавшего клона.

– Какие вопросы?

– Если раньше Великий магистр не понимал причину получения внеклассовым гуманоидом возможности самокопирования, то теперь он весьма серьёзно настроен выяснить, почему этот гуманоид создает клонов без копирования эмоциональных привязок. По мнению Великого магистра, такие действия могут вылиться во что угодно. Он очень сомневается в правильности вашего решения.

– Я уверен в своей правоте! – отчеканил директор.

– Простите, Первый, но…

– Что “но”?

– Мы чувствуем ваше беспокойство.

– А если чувствуете, то должны понимать его незначительность. Ты не говоришь, но я вижу твои подозрения. Да, скорее всего клонам Вероники кто-то помогает. Это весьма скверно, хотя не критично. Всё что они могут, так это творить бесчинства разной степени кровавости. Ведь любому ясно, что это всего лишь гипертрофированная подростковая жестокость, вред от которой в наше время совершенно смехотворен. Говоря терминами ушедшей эпохи, это не более чем хулиганство.

– Боюсь, что немногие личности из круга образцов разделяют ваше мнение.

– Этим господам надо перестать почивать на лаврах и побольше заниматься чем-то реальным, а не только клепать копии!

– Но…

– Всё! Оставь эту тему. На следующем собрании круга сам отчитаюсь. Потому давай перейдём к действительно серьёзным вопросам. Итак, что там ещё у тебя?

Второй не стал спешить с ответом. Он степенно уселся напротив Первого, пригладил седые волосы, несколько раз кашлянул и лишь тогда заговорил:

– У меня вызывают опасения перспективы наших юных друзей.

Первый внимательно посмотрел в глаза клона.

– Обоих?

– Именно.

– В чём же это выражается?

– Наш клон с временным сдвигом пока никак себя не проявил.

– И что?

– Бездействие негативно влияет на всю нашу линейку. Первый, вы отлично понимаете, что отрицательные результаты бьют по каждому.

– Отлично понимаю? – директор аж скривился от грубости эпитета, – Дорогой мой Второй! Я не просто понимаю, я ощущаю это всем своим существом. И страдаю от этого больше вас. Больше всех вас вместе взятых!

– Тогда вы согласны с тем, что надо срочно что-то предпринимать?

– Конечно. Именно этим наш новый клон и занят. Но вот про срочность забудь.

– Забыть? – у Второго от удивления округлились глаза, – Вы серьёзно?

– В некотором роде. Перед внедрением я долго размышлял над его грядущей работой. И понял, что это скорее всего она будет носить долговременный характер. Раньше был такой термин – агент влияния. Вот он и будет им до поры до времени. Только так мы сможем преодолеть последствия диверсии Рогова.

– Вы не думаете, что введение его в наш круг значительно бы ускорило работу?

– Это кажется логичным лишь на первый взгляд. В реальности, он куда эффективнее действует, находясь в неведении. И торопить его нельзя ни в коем случае! Ясно?

– Так точно, – Второй коротко кивнул

– Ну, а что тебе не нравится в действиях Даниила?

– За всё время своей деятельности он показал превосходное взаимодействие с цифровыми объектами. Но вот биоцели остались практически незатронутыми. Многим его работа видится бесполезной. Я отлично помню ваше мнение по этому вопросу, но… Возможно, в качестве донора для клона он будет нам более полезен?

Директор криоцентра плотно сжал губы и одновременно хрустнул костяшками. Второй вздрогнул, узрев явный признак нарастающей злобы. И она тут же брызнула словно из жерла вулкана. Первый метнулся к клону и проорал прямо в лицо:

– Вы что, издеваетесь? Я несколько слияний подряд внушал вам, что люди тех эпох обладают психикой невероятного потенциала! Он не отличает, где реальность, а где нет! Он вообще ни черта не понимает! В этом и есть его преимущество. Он воплотит в реальность то, во что верит. Уж в этом-то не сомневайтесь!

– Прошу меня простить, Первый. Я не предполагал, что это так вас потрясёт…

– Хватит! – директор рывком поднялся и снова подошёл к окну. Медленно раздвинулись жалюзи, и глаза тут же нырнули в привычную и родную пелену вернувшегося в город тумана. Злость и ярость как по мановению волшебной палочки уступили место спокойствию и расчетливости. И через мгновение ко Второму повернулся уже совершенно другой человек.

– Прошу меня извинить. Есть неподдающиеся логике вещи, кои мы унаследовали от наших предков. Объяснить их вам я не в силах, при всём своём желании. Ибо сам не знаю природу этого явления. Тем не менее, я на сто процентов уверен, что Даниил сможет работать с людьми. Не ощущая разницы, его мозг подгонит параметры взаимодействия с реальностью до требуемого нам уровня. Да, в это сложно поверить. Но в который раз прошу довериться мне.

– Да, Первый. Собственно и это ещё не всё. В сети криоцентра замечено постороннее присутствие. Есть подозрение, что это связано с действиями Даниила.

– Я давно в курсе о проникновении. Однако маловероятно, что это связано с Даниилом. А значит тут можно говорить только о поползновениях на наш законный биоматериал. Надо усилить охрану центра. Усилить на всех уровнях! В сети я напрягу нашего юного клона. А ты организуй круглосуточное патрулирование здания. Безопасность излишней не бывает. Ты видел саркофаг Даниила? Как думаешь, почему он весь покрыт бронёй?

– Я пытался найти ответ на этот вопрос.

– И?

– Не смог. Необходимость защиты столь высокого уровня непонятна. Мозг, замороженный без тела или тело, замороженное с мозгом – разницы никакой. Так зачем тратить тонны стали, налепляя на криокамеру бронелисты один на другой?

– Значит, необходимость в этом была. В архивах хоть что-то удалось найти?

– Почти ничего.

– Почти?

– Не сохранилось никаких чертежей или иной технической документации. Но буквально вчера был обнаружен дневник одного из сотрудников криолаборатории. Там есть одна интересная запись.

– Что за запись?

– Указано, что идёт работа по установке криокамеры неизвестной конструкции. Далее написано, что в неё помещён и заморожен не человек, а всего лишь мозг. И есть ещё одна непонятность: руководить работами по погружению мозга в камеру нежданно-негаданно явился лично Рогов. Вам не кажется это странным?

Первый долго обдумывал услышанное. Сухие потрескавшиеся губы еле заметно двигались, словно директор что-то пытался обсудить сам с собой. Морщинистые пальцы осторожно скребли пластик кресла. Глаза расфокусированно смотрели в никуда. Всё это длилось считанные мгновения, но Второй успел разволноваться как никогда:

– Первый, что с вами?

– Со мной всё хорошо. По этой камере… – он зычно хмыкнул, – Решим после. А сейчас надо переориентировать Даниила. Он как раз заинтересовался Вероникой. Дадим ему пропуск в детские сектора.

– Зачем?

– Детская психика весьма податлива. Думаю, что эта особенность поможет ему в развитии способности влиять на людей. Пусть потренируется, а заодно сменит рабочую обстановку.

– С какой целью? – Второй удивлённо хлопал глазами.

– Видишь ли… В старые времена людей невероятно угнетала однообразность. Даже было модно постоянно находиться в поиске новых впечатлений.

– Новых впечатлений?

– Именно. В те стародавние времена человечество не обладало умением делиться эмоциями. Книги, кино, музыка – это всё тогдашние способы передачи ощущений имели невероятно низкий коэффициент полезного действия. Поэтому люди при первой же возможности всё бросали и бежали, сломя голову, за новыми впечатлениями.

– Ясно. И последний вопрос. Насколько я знаю, в те времена у несовершеннолетних были особые права. Это не вызовет лишних подозрений?

– Ну, вообще-то Стас в разговоре с Даниилом уже касался этого момента. Правда, лишь вскользь. Но ты прав, надо всё хорошенько обдумать. Любые подозрения в голове нашего дражайшего рекламного агента крайне опасны!

Глава 8. Детский сектор

Добираться пришлось долго. После появления в домене Даниил даже приблизительно не мог оценить ни размеров маячившей на горизонте крепости, ни расстояния до неё. Полчаса ходьбы под палящим солнцем выжали даже из виртуального тела все силы. И молодой человек, плюнув на все предписания, вызвал дежурного техника:

– А нельзя меня было высадить поближе к домику?

– Нет. Контактная зона находится только в одной точке портала.

– Мда… А можно мне крылья вырастить или хоть велосипед заполучить?

– Нет. У вас гостевой доступ. Вы не имеете прав ни на какие манипуляции в домене.

– Что? Мне до этой чертовой крепости полдня что ли топать?

– Вы можете передвигаться бегом.

– Бегом? Вы издеваетесь? Я сварюсь тут к чёртовой матери!

– В вашем распоряжении базовое управление своим персонажем. Отключите воздействие температуры.

Разозлённый рекламный агент оборвал общение, после чего несколько минут оглашал округу самой непотребной руганью. Но делать было нечего, и Даниил, закусив губу, побежал в сторону торчащей у горизонта громады.

Цитадель поражала своей колоссальностью. Хотя куда сильнее удивляла аскетичность конструкции, больше всего напоминающая столовые горы. Такая же ровная, словно вылизанная ветрами. Мрачная, будто из сплошного известняка. Не было в ней ничего, что обожают виртуальные строители: никаких торчащих башен и черепичных крыш, не было фортов и бастионов, ни внешних крепостных стен, ни рвов. Не было даже бойниц.

Виртуальная крепость была возведена явно человеком с полным отсутствием даже зачаточных знаний фортификации. И тем не менее она дышала несокрушимостью. Даниила это нисколько не удивило. Ощущения, которые вкладываются при создании виртуального объекта отлично улавливаются практически всеми, кто потом вступает с ним в контакт. Это поразительное свойство творений в пси-доменах открыли в самом начале их функционирования. Увы, детальное исследование этого феномена так никто и не удосужился произвести.

Рекламный агент фирмы “Satellite” стоял перед каменной громадой и ощущал бьющую тело дрожь. Он сам выбрал для первого контакта мальчика по имени Кирилл, и вот теперь отступать было некуда. Даниил обругал себя за совершенно беспочвенный страх, откинул все посторонние мысли и шагнул к воротам. Он держал перед глазами фото запершегося в крепости пацана и изо всех сил концентрировал внимание на положительном настрое предстоящего общения.

Почти двухчасовая пробежка под палящим солнцем никак не настраивала на позитивный лад и безмятежное общение. Но Даниил понимал, что работа есть работа, и её надо делать. А потому быстро провел сеанс самовнушения, сосредоточенно твердя себе о бессмысленности обид по отношению к несчастному ребёнку.

Наконец молодой человек ощутил полное отсутствие каких-либо раздражающих факторов. Он грустно усмехнулся и шагнул к воротам. Стальные громады створок весили наверное несколько десятков тонн, и открыть их самостоятельно не стоило даже пытаться. Даниил и не стал этого делать, а осторожно подошёл и постучал. Его жалкие попытки вызвать хоть какие-то звуки с треском провалились. Колоссальные плиты просто не чувствовали ударов кулака. От валявшегося рядом булыжника толку было не намного больше. Даниил обескураженно вскинул голову и заорал:

– Кирилл! Слушай! Открывай! Давай поговорим!

Затем, сообразив, что властелин цитадели и так его отлично слышит, перешёл на спокойную речь. Говорил, тщательно взвешивая каждое слово. Рассказал о себе и о работе, осторожно сообщил цель прихода. Как мог достоверно обрисовал жизнь, которой живёт планета. Научные достижения, культурные события…

Выбившись из сил и заметив клонящееся к закату солнце, отбросил сантименты и крикнул:

– Я полдня топал к твоей чёртовой крепости и ещё полдня распинался у ворот! Может хватит издеваться? Я же на работе! Давай поговорим как люди! Молчишь, сукин сын? Была б моя воля…

Договорить Даниилу не дали. С небес обрушился укоризненный голос Стаса:

– Дан, заканчивай! Ты уже переходишь границы.

– Неужели? – Даниил зло глянул в безоблачную высь, – И что ты предлагаешь с этим стервецом делать?

– Для начала успокоиться.

– А потом?

– Возвратиться.

– Что? – простонал Даниил, – Опять тащиться до контактной зоны?

– Именно. И поторопись, рабочий день заканчивается.

***

Подступающие сумерки только усилили мрак отчаяния. Даниил еле плёлся, совершенно не обращая внимания на словоохотливого Стаса. А техник просто упивался царящим вокруг летним вечером. Его радовало буквально всё: и огни витрин, и проносяшиеся новые модели авто, и выход свежих фильмов. А весть о грядущем техническом перевооружении центра всплывала в его монологе через каждые пять минут. Он то и дело тряс печального спутника за руку в попытках донести открывающиеся за этим событием перспективы. Но рекламный агент не в силах был разделить оптимизм друга. Стас сердился, но проходящие мимо дамочки в секунду обнуляли его оперативную память и он, будто перезагруженный компьютер долго хлопал глазами вслед стучащей каблучками фигурке. Это вконец вывело из себя Даниила.

– Слушай, ты когда на баб пялиться перестанешь?

– А что? Я человек холостой. Имею полное право.

– Так иди да познакомься. Заведи себе нормальные отношения.

– Спасибо! – Стас недовольно осклабился, – Я только от этого дерьма избавился. Уж лучше буду так. Не охота мне жизнь гробить. Это ты себе можешь позволить что угодно. Пока работаешь и платишь за тело, вечно молодой. Куда тебе спешить?

– Спасибо, обрадовал, – Даниил зло сплюнул.

– А что? Не так что ли? Я вот хоть пуп надорву на работе, а старость придёт, а за ней и в могилку пора.

– Так обзаведись тоже биотелом. Кто мешает?

– Бедность. Это тебе с кредитом повезло…

Стас вмиг погрустнел и дальше шагал, молча глядя в землю. Чувствуя вину, Даниил потащил друга в первую попавшуюся кафешку. Расположившись на жёстких, но тем не менее удобных стульях, раскрыли меню.

– И чего сюда припёрлись? Цены дикие тут.

– Забей! Я угощаю.

Через пару минут на столе появилось мясное ассорти и пара бокалов пива. Это мигом подняло настроение раскисшему было технику.

– Вот это другое дело!

– А то! Небось и сам знал, что после беготни по пустыне мне стопудово захочется пива?

– Подозревал, – Стас смачно отхлебнул и сунул в рот кусок вяленого мяса, – А чего ты к Кириллу попёрся? Другого что ли не мог выбрать?

– Как чего? – Даниил враз опешил, – Ваши дали мне список доменов, вероятность просачивания информации от Рогова в которые была минимальной. А у Кирилла она была ниже всех. Вот я и пошёл к нему.

– Угу. Помню: во время Роговского мятежа, домен Кирилла, по счастью, был на профилактике, – Стас с наслаждением кинул в рот очередной кусок, – Но сегодня ты выдал! Над твоей пробежкой весь центр ржал.

– Да?! А что бы ты посоветовал делать? – с Даниила враз слетела благожелательность.

– Ну, не кипятись. Всё в норме, говорят, даже директор был впечатлён твоим упорством. Что не делается, всё к лучшему.

– Угу. Как же! – рекламный агент отвернулся к витрине и обнаружил, что по стеклу весело сбегают струйки дождя, – Слушай, как думаешь, а чего Кирилл не стал разговаривать со мной?

– А ты его историю читал?

– Читал. Нет там ничего фатального.

– Дубина! Я не про историю жизни говорю. Я толкую про то, как он в домене живёт.

– Э… – только и смог протянуть Даниил, – Не успел, если честно.

– Жаль. Ну, ладно расскажу вкратце. Парень изначально был в диком восторге от возможностей виртуального мира. Поначалу он упивался предоставленным всемогуществом. Даже соорудил себе длиннющий чёрный плащ и таскался по домену, строя из себя всесильного волшебника.

– Ну, это со многими бывает.

– Со многими. Но он слишком заигрался.

– Что ты имеешь ввиду?

– Однажды мы получили очень мощный апдейт. У всех он вызвал только положительные эмоции. А вот с Кириллом не получилось.

– Что именно не получилось?

Стас сделал пару хороших глотков, вытер салфеткой рот и поведал:

– После обновления система решила подыграть мальчишке. Совершенно неожиданно против него выступили не менее мощные враги.

– Что? Какие ещё враги?

– NPC, естественно. Но по уровню равные ему. Представляешь?

– Честно говоря, нет. И что было дальше?

– А дальше парень запаниковал. Поначалу это всех позабавило. А когда разобрались что к чему и спохватились, было поздно. Видимо, потрясение оказалось куда сильнее, чем мы смогли оценить. Каким-то диким образом мальчишка вбил себе в голову, что он вдруг очутился в реальном мире колдунов. Каково? Это его настолько шокировало, что он забился в самые недоступные глубины катакомб и несколько месяцев не выходил. Естественно операционку домена откатили. Но парень-то так и остался запуганным насмерть. Просто чудо, что он постепенно выбрался из своих подземелий и выстроил крепость на поверхности. Чтобы он не скучал, местные NPC время от времени пытаются делать безрезультатные набеги. Они слабы, очень слабы. Тем не менее, парень не выходит.

– Да, дела… – протянул Даниил, – И как с таким работать?

– Ну, попробуй с другими. Не знаю, что тебе ещё предложить, – Стас пожал плечами, – Естественно я говорю о тех, кто не пострадал от диверсии Рогова.

Последние слова техника царапнули память Даниила. Он явственно ощутил, что за этим крылось что-то невероятно важное. Что-то, о чем он непременно должен узнать. Но в тоже время душу царапнуло чувство опасности. Даниил несколько минут балансировал, слушая то голос разума, то авантюристку-интуицию. Затем, как бы невзначай, бросил:

– А что с теми, кто пострадал от проделки Рогова?

Даниил боялся, что Стас не станет говорить на столь скользкую тему. Но техник только хмыкнул, почесал космы и, откинувшись на спинку жёсткого стула, заговорил:

– Про Лину и Андрея я тебе уже говорил.

– Помню. Я думал, это отдельный случай.

– Если уж начистоту, то можно сказать, что все пациенты нашего центра пострадали от действий Рогова.

– Что? Это ещё что за бред?!

– Не торопись с выводами. Конечно, есть те, кого это якобы не задело. Вот как этот Кирилл. И таких немало. Но… – Стас задумчиво покрутил в руках почти пустую кружку, – Боюсь, аукнется нам эта проблема ещё ой-как сильно. Собственно, потому так на тебя начальство и наседает. Никто не знает, что сотворил с инфоузлом этот бешеный Рогов. А корпорация ни за что не даст информации о таком проколе просочиться. Потому, Дан, нужно тебе как можно быстрее раскручивать народ на биотела.

– А я типа не понимаю? Сам видишь, что пашу как проклятый. Вон, даже бегаю как сайгак по пустыне. Но всё же, что случилось с теми, кто пострадал сильнее всего?

– Если ты про детский сектор, то вот тебе ещё факты. Самым первым погиб Михаил. Это случилось спустя всего несколько часов, после обнаружения диверсии безумного профессора.

– А как он умер?

– Понятия не имею.

– Что?

– То! Хотя этот случай интересен в другом плане. Дело в том, что у этого парня не было отдельного домена.

– Как так? – Даниил недоверчиво покосился, подозревая друга в опьянении.

– А вот так! У молодёжи это часто. Сейчас расскажу. Этот пацан покончил жизнь самоубийством. Но не один, а с подружкой. У неё диагностировали рак, лечения не было. Единственный выход – криокамера. Парень оставить её не смог. Наглотались таблеток. И привет! – Стас одним махом опустошил кружку, – Сам понимаешь, первая любовь и всё такое. Обоих в состоянии клинической смерти заморозили и домен дали один на двоих. Это дешевле. Родня была не против. Так вот, как я уже сказал, Михаил умер через несколько часов, после диверсии Рогова. А его подружка, Злата, осталась в домене одна.

– Кошмар!

– Погоди, кошмар впереди. Как ты знаешь, люди в криокамерах, а значит и в пси-доменах, не стареют. Соответственно, дети не взрослеют. Тело же заморожено, никакого выброса гормонов нет. Потому хронопотоки там присутствуют лишь условно. В основном для привычной смены дня и ночи. Учёт месяцев, и тем более лет, бессмысленен. Но в том домене после смерти парня всё изменилось.

– Что именно?

– Время пошло! И не просто пошло, а полетело! Злата стала взрослеть.

– Это же невозможно! – Даниил во все глаза смотрел на друга и не верил своим ушам.

– Тем не менее, это установленный факт. Со времени смерти Михаила она повзрослела на восемь лет. Теперь она к детскому сектору относится лишь условно.

– Что? Какие восемь лет? Ещё трёх месяцев не прошло со дня извлечения Рогова!

– Я и говорю, что время полетело. У неё в домене хронопоток ускорился в тридцать два раза. И что делать с этим, не знает никто.

– Так ей сейчас…

– Двадцать четыре.

– Так её надо быстрее вытаскивать!

– Надо. Но она против.

– Как? – Даниил остолбенело уставился на собеседника, – Она что, ничего не понимает?

– Она вообще не желает ни с кем общаться. И тут дело тоже не только в ней. Видишь ли… – Стас безжалостно терзал шевелюру уже двумя руками, – Сбоем хронопотока странности её домена не ограничиваются. Там ещё с операционкой чёрт знает что творится. И никакие откаты не помогают.

– В смысле?

– Когда Михаил умер, его персонаж не просто исчез. По совершенно непонятной причине в домене выстроилась цепь виртуальных событий, в результате которых парень якобы отправился в космическое путешествие.

– Куда?

– Да, да. Именно туда! В космос! А Злата его ждёт.

– Мать-перемать! – рекламный агент в ужасе схватился за голову, – Это что, всё взаправду? И что делать? Давай, я с ней поговорю!

Но техник только покачал головой.

– Исключено. Доступ в повреждённые домены закрыт. Никто не знает, что там может произойти с пришедшим извне.

Глава 9. Досье

Дверь с шумом распахнулась, и в кабинет влетел Стас. Его перекошенная ужасом физиономия могла напугать кого угодно, но Даниил ожидал такого оборота. Он с каменным спокойствием посмотрел на запыхавшегося и дрожащего от негодования друга и совсем по-будничному заявил:

– Да, я ходил к директору центра и попросил досье на всех пострадавших от действий Рогова.

На технике лица не было. Он свалился в гостевое кресло, не переставая глотать воздух, словно выброшенная на берег рыба. Пара секунд, и Стас готов был взреветь, а Даниил совершенно незнакомым не терпящим возражения тоном продолжил:

– Не вздумай вопить в моём кабинете! Ясно?

Стас поражённо захлопнул рот.

– Вот и отлично! А теперь слушай меня. Я повторять не намерен. У меня просто нет времени. Да, я пошёл на личный приём к директору центра и выложил все карты на стол. Я объяснил, что одно дело скрывать важные сведения от посторонних, и совсем другое дело – держать в неведении тех, чья работа напрямую зависит от этой информации.

– Так и сказал? – прохрипел Стас.

– Да. Так и сказал. Я заверил его, что согласен начать работать с самыми проблемными капсулами.

– Но ведь безопасность…

– Ваш начальник заявил, что опасности нет.

– Что? И ты этому хлыщу веришь? Это самоубийство!

– Верю, – Даниил смотрел прямо в глаза Стаса.

Рекламный агент, в одночасье ставший начальником отдела, собрал в кулак всё своё самообладание. Он отлично понимал, что Стаса заботит вовсе не это.

– А ты подумал, что рискуешь не только собой? Ты обо мне подумал? Да, тебя поняли и повысили. А что со мной? Что будет со мной? Думаешь, меня погладят по головке за слив таких данных? – Стас наконец сорвался на крик.

– Ничего с тобой не будет. Я сообщил, что сам выудил информацию из твоих недомолвок, а потом просто шантажировал тебя.

– Чем?

– Незаконной игрой на тотализаторе.

– Что?! Что ты несёшь?!

– Думаешь, я не догадался, для чего тебе старая банковская карта? Не бойся. Директору твои безобразия побоку.

– Зачем ты это сделал? – простонал раздавленный технарь.

– Ну, надо же было как-то тебя обелить. Извини, ничего другого у меня нет.

Стас в ужасе схватился за голову.

– Зачем ты вообще это сделал? Тебе так нужно было место начальника отдела?

– И это тоже. Сам понимаешь, что быть в долгу у корпорации несколько сотен лет мне не улыбается. Это во-первых. А вот во-вторых…

Даниил расстегнул браслет часов, покрутил в руках старинный хронометр, протёр платком стекло и заднюю крышку.

– Знаешь, что это?

– Часы твоего любимого дедушки.

– Нет, не его. У деда были другие. Но не суть. Это измеритель времени. Ты давеча говорил, что у меня его прорва. Ты прав. Но и у тебя его достаточно.

– Неужели?

– По меркам нормального человека. А вот у тех ребят его нет. Понимаешь? Хронопотоки не просто нарушились, они продолжают хаотично меняться! Не удивляйся. Босс техотдела и это рассказал. Это вчера я боялся, что Злата через несколько месяцев станет старухой. А теперь понимаю, что она может умереть в любой момент! Уразумел?

Даниил поднялся и подошёл к окну. Сдерживаться сил не осталось, и ему пришлось повернуться к другу спиной. Но предательски дрогнувший голос выдал с головой:

– Ты думаешь, я мечтал о повышении, когда шёл к директору? Или ты беспокоишься, что я позабыл о тебе? Как бы не так! Только о тебе и думал. Мне даже за себя не было так страшно. Но… когда посмотрел на фото этих ребят… – Даниил всхлипнул, – Я должен их спасти. Спасти любой ценой. Прости, что рискнул твоей карьерой.

В кабинете стало так тихо, что Даниил оказался оглушён стуком собственного сердца. Он ужасе перебирал варианты ответа Стаса, и каждый новый был кошмарнее предыдущего. Но неожиданно весёлый голос мигом выбил почву из-под ног:

– Ладно! Забей! Ну, доложил и доложил. Правильно сделал!

– Что-о? – новоиспечённый начальник рекламного отдела изумлённо вытаращил глаза.

– Ну, раз ты таким жалостливым уродился, то что теперь делать? Будем спасать их вместе.

Даниил не помня себя от восторга кинулся обнимать Стаса. Но не рассчитал усилий. Техник завопил не своим голосом, чем окончательно вогнал Даниила в краску, а потом ворчливо добавил:

– Поскольку ты теперь выбился в богатеи, то будешь меня кормить обедом. Пожизненно!

***

Даниил в полной тишине изучал предоставленные ему досье. Взваленная на собственные плечи задача лишь поначалу казалась хоть и невероятно трудной, но вполне разрешимой. Внимательное же штудирование данных дало повод новому начальнику рекламного отдела для серьёзных сомнений в собственных силах. Когда же страх начал давить железной хваткой, а паника готова была вот-вот прорваться наружу, помогла случайность. Из папки выскользнуло голографическое фото одного из пострадавших пацанов. Даниил поднял дрожащей рукой карточку… Выхватил из папки ещё фото. И ещё, и ещё… Наконец просто высыпал на стол всё.

Он вглядывался сквозь подступившие слёзы в фотографии. Юношеские, девичьи и совсем детские лица. Улыбки полные стеснения и неудержимых восторгов. Крапинки веснушек на южном загаре и вороные косы на мраморных плечах. Распахнутые жизни глаза, тонкие шеи, стройные тела…

Чем дольше Даниил смотрел, тем сильнее в душе укреплялась уверенность, что придётся сделать, что угодно, но спасти этих ни в чём не повинных детей. И наплевать, что на кон поставлена и жизнь, и карьера. Наплевать, что нет ничего даже отдалённо напоминающего план действий! В этот момент Даниилу Вишнякову было ясно лишь одно: он сделает это любой ценой.

Рождение этого фундаментального убеждения очень быстро привело молодого человека в состояние спокойной уверенности. Он аккуратно разложил фотографии на столе в несколько рядов, мысленно кивнул и вновь раскрыл папку. “Так. Перечитаем ещё раз о тех, кого уже знаю”. Даниил быстренько нашёл странички Андрея и Лины. С фото на него смотрели тёмно-русый худощавый паренёк и хрупкая блондинка. Лицо парня было настолько спокойным, словно стоял не рядом с любимой, а снимался на паспорт. А вот девушка нервничала, это выдавала даже не особо качественная фотография. Невероятно выразительные васильковые глаза полнились страхом. “Что её напугало? Угрозы родни? Или может она уже знает, что им предстоит?”

“Господи! Ну, за что им это? Умереть дважды… В реальности, а потом и в криокамере. Сколько же ужаса они испытали…” Слёзы капнули на фото, и

Даниил понял, что опять утратил контроль. Он сделал несколько шумных вдохов, затем приклеил фотографию прямо над рабочим столом. “Им уже не поможешь. Их больше нет. Но остальным я не дам сгинуть!”

– Не дам! – проорал на весь кабинет, – Так. Работаем дальше! Теперь следующая пара. Стас говорил про них. Михаил и Злата.

Их файл нашёлся не сразу. Даниилу пришлось переворошить всю папку. “Чёртовы секретчики! Не могли сделать доступ к закрытой базе данных. Нет! Надо на бумаге! Ищи теперь, сколько хочешь.” Молодой человек уже не перелистывал, а остервенело швырял документы. В душе с каждой минутой нарастала клокочущая ненависть ко всему на свете. Даниил готов был бежать к директору, к безопасникам или к кому угодно и орать, чтобы наконец прекратили вставлять палки в колёса, когда при повторном просмотре материалов обнаружил искомое. Этот лист шёл в папке самым первым.

Светло-русый крепыш Михаил сразу располагал к себе. Было в нём что-то Гагаринское. “Хм… Недаром он в космическое путешествие подался. Видать, на роду написано…” А вот Злата оказалась совсем не во вкусе Даниила. Она была, что называется “кровь с молоком”. Пышущая здоровьем славянская красота. Слегка полноватая, но в меру. Под стать была и пшеничная коса – до пояса и толщиной в руку. Зелёные глаза смотрели с какой-то затаённой настороженностью.

Даниил смотрел на Злату и поражался дикому несоответствию. В его представлении самоубийцы могли выглядеть как угодно, только не так. С девы можно было рисовать образ классической русской красавицы, которой всё нипочём: и горящие избы, и скачущие жеребцы. “Чуть-чуть годков наберёт и готова для натурщицы Матери-родины! Да… А ведь эти годки у неё уже и пролетели…” Фото Златы было отложено в сторону с мыслью, обязательно навестить её в самое ближайшее время.