Текст книги "Под чёрным бархатом небес (СИ)"

Автор книги: Сергей Ярчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Под чёрным бархатом небес
Сергей Ярчук

Лунолика, черноока

...Егор тонул в чёрном омуте глаз. Какая-то часть сознания ощутила иронию того, что это вовсе не метафора, а самая настоящая гибель. Другая же возразила, что это любовь. Но для Егора эти понятия отныне были тождественны. Он камнем летел в бездну. Это вовсе не пугало. У бездны был иной подарок для бывшего человека – колоссальные крылья распахнулись навстречу жару преисподней. В голову хлынули новые знания, способности, чувства. Егор замер. На мгновение вернувшаяся способность мыслить по-человечески тут же, словно в насмешку, предложила скользнуть по волнам памяти вдоль куцых берегов прожитого...

***

Впервые Егор встретил её в богом забытом приграничном военном городке. Распределённый после учебки новобранец ощутил себя в чрезвычайно неуютной обстановке. Сирота, привыкший видеть врагов только в людях и собаках, тут столкнулся с враждебностью самой матушки-природы. Солнце палило так, что на ум сама собой приходила аналогия с ядерным оружием. Чахлые колючки, рвущие то тут, то там грязный ковёр серой пустыни, норовили ужалить в самые неподходящие места. Горячий ветер метал песок и пыль с таким остервенением, будто всеми силами старался изгнать чужаков из своих исконных владений. Даже непроглядная темень ночи не несла желанной прохлады, а лишь меняла стиль истязания, пытая людей холодом и духотой.

В одну из таких ночей и произошло нападение. Это позднее Егор узнал, что городок подвергся настоящему нашествию боевиков, что врагов было в десятки раз больше, что у защитников практически не было шансов на спасение... А тогда, повинуясь вою сирены, он просто судорожно нёсся куда-то с автоматом, исполнял истошно выкрикнутые приказы, прятался от разрывов, стрелял, бросал гранаты...

Внезапно находящийся рядом боец дёрнулся и кулём повалился навзничь. Лишь мельком кинув взгляд, Егор увидел, что грудь соседа пробило сразу в нескольких местах. Выкатив глаза в чёрное безлунное небо, умирающий булькал кровавыми пузырями. И тут, слово ангел с небес, к нему склонилось что-то нереально светлое. Егор враз забыл обо всём и уставился на склонившуюся над умирающим медсестру. Белоснежный халат, тонкие музыкальные пальцы, мраморный овал лица, обрамлённый иссиня-вороными волосами казались в творившемся аду совершенно неуместными. Солдат готов был скорее поверить в собственную контузию и бред. Но тут девушка начала оттаскивать умирающего, и вид отвратительных фонтанчиков крови мигом отрезвил Егора. Шестым чувством он уловил движение, резко обернулся и вскинул оружие. Короткая очередь безжалостно срезала двоих боевиков, уже державших на мушке медсестру. А та, словно ничего не замечая, продолжала своё дело. Егор невольно залюбовался её бесстрашием, но внутренний голос опять поднял тревогу. Осторожно высунув из укрытия ствол и повинуясь неясному приказу, выстрелил. Стрелял он практически наугад, но звук упавшего тела подтвердил правильность решения.

Егор обернулся к медичке и вздрогнул. На него в упор смотрели огромные печальные глаза. Этот взгляд выбивал почву из-под ног сильнее противопехотной мины. При всей кошмарности обстановки Егор, тем не менее, ясно чувствовал, что небезразличен девушке. Но внезапно нахлынувшее смущение не позволило проронить ни слова. А она, помолчав пару секунд, ни с того ни с сего произнесла:

– Хочешь, будем работать вместе?

Ухнувший рядом снаряд не дал солдату возможности ответить.

***

Вторая их встреча состоялась несколько дней спустя, когда раненый Егор валялся на госпитальной койке и от скуки считал потолочных мух. Мысли бойца упорно блуждали вокруг виденной мельком медсестры. Он бесконечно придумывал ситуации, но тут же сам признавался в несостоятельности попыток построить мало мальски достойный разговор. Злясь на себя, Егор всё равно возвращался к мыслям о ней. Мраморно-бледное лицо в обрамлении траурно-черных локонов казалось въелось в сетчатку глаз. Егору страшно хотелось узнать, как она улыбается. Но сколько ни силился, воображение ему отказывало.

Палата тонула в горьком киселе тоски и безысходности. Кто-то постанывал и матерился сквозь зубы, кто-то листал замусоленные страницы старых журналов, кто-то счастливо храпел...

Вдруг дверь, покрытая несколькими слоями масляной краски, скрипнула, и словно прямиком из его мыслей в палату вошло чудо. Ожившая фарфоровая статуэтка простучала каблучками по отдающему хлоркой полу. Егор удивлённо вытаращился на вошедшую. Как и в первую их встречу, девушка была необычайно спокойной. Подойдя к кровати Егора, она молча разглядывала больного. От этого взгляда Егора ежесекундно бросало то в жар, то в холод. Нужно было непременно что-то сказать, но как назло все мысли разом куда-то запропали.

Неожиданно девушка заявила:

– Я не к тебе пришла. Я за твоим соседом.

Обрадованный тем, что не нужно придумывать завязку разговора, Егор облегчённо выдохнул. А незнакомка почему-то спросила:

– Ничего не хочешь сказать?

Перепуганный боец выпалил первое, что вертелось на языке:

– Я бы хотел, что бы ты всегда была рядом!

Медсестра удивлённо вскинула брови, кивнула и вышла.

Следующего визита сказочной принцессы Егор не дождался. Более того, на его расспросы никто не мог дать вразумительного ответа. Ни врачи, ни санитары, ни пациенты никогда не видели луноликой медсестры.

***

До отхода поезда оставалось несколько минут, когда в толчее перрона Егор заметил знакомые вороные локоны. Не помня себя от восторга, он продрался сквозь ощетинившуюся рюкзаками толпу и сходу крикнул:

– Привет! Ты меня помнишь?

– Я никого не забываю, – размеренность произнесённой фразы могла соперничать с метрономом.

– Здорово! Я тебя искал! Ты тоже едешь этим поездом?

– Еду.

– В каком вагоне? Я найду тебя!

Внезапно лицо девушки исказила печаль. Слова же совершенно сбили с толку:

– В последнем вагоне. Но не надо меня искать.

Она отступила и моментально пропала в толпе. Егор, сбитый с толку, пытался протиснуться за нею, но невероятно уплотнившаяся толпа не позволила сделать и пяти шагов.

А через минуту по ушам безжалостно резанул паровозный гудок.

Кое-как устроившись в грязном плацкарте и предъявив пахнущему луком проводнику билет, Егор собрался сходить в последний вагон и выяснить причину услышанного.

Но как только он решил двинуться к черноокой прелестнице, поезд сотряс взрыв невероятной силы. Егор в какую-то долю секунды пролетел весь проход, ломая чьи-то торчащие ноги и сметая неосторожных попутчиков. Удар о водонагреватель по кличке “Титан” погрузил сознание комиссованного бойца во тьму...

Вновь очнувшись в том же госпитале, Егор узнал подробности произошедшего. На хвост едва отошедшего поезда с моста рухнул бензовоз. Взрывом унесло жизни всех пассажиров последнего вагона.

***

Жизнь для Егора потянулась серой однообразной пеленой. Найти достойную работу сироте без образования было нереально. Многообещающий переезд в столицу обернулся сплошной чередой разочарований. Накопленная с огромным трудом мизерная сумма растворилась практически мгновенно. Егор с ужасом почувствовал неотвратимо подступающую опасность стать отбросом общества и скатиться в ряды умирающих в вони бродяг. И когда он уже был готов броситься под колёса поезда, внезапно зазвонил почти разряжённый мобильный. Весёлый голос сослуживца поинтересовался жизнью и пригласил на встречу.

Егор всем своим существом ощутил, как сжатая до предела пружина несчастий начала распрямляться и раскручивать маховик успеха. Не страдавший никакими предубеждениями и моральными комплексами Егор без разговоров согласился на предложенную работу. И в одночасье вчерашний солдат стал наёмным убийцей.

Очень быстро позабылось и былое безденежье, и опустошающая ненужность, и гнетущая безысходность. Хладнокровный стрелок, сразу приглянувшийся боссам преступного синдиката, начал делать стремительную карьеру. Егор стал обрастать деньгами, связями, влиянием, женщинами. Постепенно в жизни появилось всё.

Но образ черноокой девушки по прежнему терзал мысли. В списках погибших в аварии на железной дороге не обнаружилось никого похожего. Егор как-то даже и не удивился этому факту. Мраморная бледность в ореоле вороных волос преследовала его тут и там. Она то и дело маячила в переходах метро и в отражении витрин, мелькала в проносившихся авто и в многоцветье толпы... Пообщавшись с врачом и выяснив, что имеет место небольшая безвредная мания, Егор успокоился. Работа выполнялась с привычным хладнокровием и безошибочностью, боссы были довольны, деньги текли в карман неослабевающим потоком.

***

Однажды, получая очередное задание, Егор бросил взгляд на стоящий в кабинете босса телевизор. Раздражающий звук был отключён, и яркая мешанина новостей шла в абсолютной тишине. Внезапно на экране показались покрытые снегом шапки гор. Картинка высокого разрешения великолепно передавала завораживающую панораму, открывающуюся с борта вертолёта. На сверкающую вершину брела вереница разноцветных альпинистов. Появилось лицо миловидной комментаторши. Распахнутые глаза и озабоченно вытянутые губки явно показывали, что новости отнюдь не весёлые. Егору было плевать на светские неурядицы. Он уже готов был отвести глаза, когда на экране вспыхнуло до боли знакомое лицо...

От неожиданности Егор даже вскрикнул. Босс, ранее сам не раз выполнявший мокрую работу, невероятно быстро обернулся. Несколько долей секунды ему было достаточно, чтобы цепким взглядом ухватить незнакомку.

– Это кто?

– Так. Знакомая. В армии познакомились.

– Хороша чертовка! – босс оценивающе посмотрел на подчинённого, – Тебе как раз в пару.

– Почему? – заявление начальника удивило Егора, тем паче, что старый киллер слов на ветер не бросал.

– Одного поля ягоды. Сразу видно.

Егор не стал переспрашивать, что имелось ввиду. Шеф не терпел непонятливых.

Просмотрев со звуком вечерний выпуск новостей, Егор совершенно не удивился известию о гибели отряда альпинистов, как и отсутствию среди них своей знакомой незнакомки.

***

С того памятного выпуска новостей минуло несколько лет. И за всё прошедшее время образ черноокой луноликой красавицы ни разу не мелькал в толпе. Егор по прежнему мастерски выполнял кровавую работу и нисколько не беспокоился исчезновению загадочной девы. Постепенно обрамлённый в вороные локоны образ начал стираться, и Егор вспоминал о ней всё реже. Лишь изредка во сне он видел белый, словно припорошенный снегом силуэт. Иногда он лишь мелькал, и Егор не был даже уверен, что именно видел. Но порой дева грустно смотрела черными глазами прямо в душу. И молчала. Именно это странное молчание оставляло по утрам смятение в душе киллера. Специфика работы заставила научиться в тонкостях разбираться в человеческих эмоциях и чувствах. И глядя на прохожих, Егор всегда безошибочно определял направление мыслей. Здесь же была глухая стена. Тем не менее Егор постоянно ощущал в её глазах интерес. Но всегда, когда он приходил к такой мысли, тут же ругал себя за пустую попытку анализа приснившегося человека. Перспектива поселиться в сумасшедшем доме была Егору крайне неприятна.

Первый снег валил нестройными залпами сквозь черноту октябрьской ночи. Осенняя, ещё не успевшая замёрзнуть грязь мерзко хлюпала под ногами. Не замечая погодных коллизий, Егор размеренно топал на очередное задание. Всегда необычайно осторожный, сейчас не ожидал никаких проблем. Адрес был хорошо знаком, как и объекты работы. Егор шёл убирать только что засветившегося стукача и его подельников. Жертвы еще и знать не знали о вынесенном приговоре. И киллер должен был войти как свой, а затем быстро положить всю троицу. Войдя в знакомый двор, он снял пистолет с предохранителя... и остолбенел.

На залитом лунным светом дворе предстал давно перекочевавший во владения Морфея образ. Неподвижно застыв, девушка смотрела на окна верхних этажей. Лицо совершенных пропорций казалось высеченным из бирюзы. Волосы блестели столь ярко, что даже во мраке ночи представлялись потоком серебряных нитей. А кружащиеся снежинки дополняли образ снежной королевы.

Киллер зачарованно остановился. Девушка из прошлого, девушка из снов внезапно стала реальностью. Боясь разрушить сказку, Егор осторожно приблизился. Она обернулась. Прекрасный лик совершенно не изменился с их первой встречи. И тут прозвучал всё тот же наполненный печалью голос:

– В каком подъезде находится квартира сто пятьдесят девять?

Этот банальный вопрос молотом шарахнул по голове. Ведь именно туда направлялся и он. А за первым ударом посыпался настоящий камнепад неподъёмных вопросов: зачем ей туда? что с ней делать? как уберечь и её и себя?.. Страшный вихрь мыслей едва не заставил киллера потерять самообладание. Но взгляд незнакомки вмиг принёс спокойствие, и решение пришло тут же.

– Вы ошиблись. В квартиры с номерами после сто пятидесятого проход с другой стороны дома. Вам надо выйти через арку, потом прямо по улице. Там будет загорожено, повернёте направо, обогнёте два дома и вернётесь. Не быстро, но по-другому никак, – Егор виновато развёл руками.

Девушка кивнула и молча пошла по указанному маршруту. Сердце Егора стучало как отбойный молоток. Он кинулся в подъезд, взлетел на шестой этаж и замер у входной двери. Нужно было всё быстро и аккуратно закончить, пока снежная королева не обнаружила обман. Перехватив поудобнее пистолет, Егор уже собирался позвонить. Но тут заметил, что дверь не заперта. Удивившись странному факту, он осторожно вошёл в прихожую. В квартире было тихо. Интуиция, обычно дававшая дельные советы, либо не обнаружила ничего серьёзного, либо в этот раз легла спать непозволительно рано.

Егор шагнул в комнату и тут же остановился как вкопанный. В тусклом свете настольной лампы хорошо были видны три распростёртых на полу тела. Стремительно расползающиеся кровавые лужи однозначно говорили, что добивать уже некого.

Но самое удивительное было в том, что на диване спокойно сидела луноликая красавица. Не теряя присущего ей спокойствия, она неторопливо вытирала клинок. Егор обалдело уставился на широкий клинок знаменитого Тайпана. Восьмидюймовое лезвие кинжала в изящных дамских руках казалось почти мечом.

Девушка словно читала мысли:

– Да, это не дамское оружие. Но что поделать, вот обожаю я большие клинки. Потому многие с перепугу и видели меня с косой, – она глянула на побледневшего Егора и продолжила, – Боишься меня?

В голове киллера всё перевернулось несколько раз. Но железная дисциплина быстро подавила панику в зародыше.

– Только дураки смерти не боятся.

– Ой-ли? Как не стыдно повторять чужие глупости! Отсутствует страх смерти только у тяжелобольных, у которых болезнь притупила инстинкт самосохранения. Таких людей не стоит называть бранным словом «дурак». Дурак – это вполне вменяемый человек, который не понимает, чем и зачем живет. Он не заморачивается вопросами поиска смысла жизни, горюет над ничтожными ошибками и не понимает, что вся его жизнь не стоит гроша ломаного. Вот он то и боится смерти. Парадокс: человек не знает зачем живет, ничего не создает, порой ужасно мучается, но смерти боится. Ну, разве это не дурость в чистом виде?

Она пристально посмотрела Егору в глаза.

– Ты ведь мечтал меня увидеть?

– Я не знал, кто ты.

– Ты и сейчас не знаешь. Я это ясно вижу. Как вижу и то, что теперь ты мечтаешь добежать до церкви и просить защиты у Бога.

Поникший Егор вяло опустился на стул. Попытаться сбежать было самой глупой мыслью родившейся в голове в тот момент. А Смерть продолжила:

– Вот вы называете Бога творцом. И это не удивительно. Конечно, ведь он сотворил ваш мир. А кто мог сотворить целый мир? Конечно, только Господь Бог. Но только ли ему это под силу? Вы сразу отметаете иные варианты только потому, что ответ на этот вопрос дан давным давно. Но вы сами разве не можете создать свой мир? Нет, это не аллегория и не фантазия. Разве вы не умеете мечтать? Разве вы не создаете миры в своих грёзах? Создаете. Но почему-то считаете, что эти миры не существуют. Даже презрительно называете их пустыми мечтами. Так почему же вы живёте именно этими мирами? Почему постоянно проживаете в них свои жизни? Да, именно проживаете! Хотя, надо оговориться, что проживаете мысленно. И получается, что вами не решен всего один вопрос – как попасть в эти миры?

– В мечты? – Егор лишь горько усмехнулся.

– Да, в мечты. Опять же повторю, не нужно говорить – мечты пусты. Это не так. Вы просто привыкли так считать, как привыкли думать, что реальность – единственная форма существования материи, которая не зависит от способов её восприятия. Увы, это не совсем так. Само восприятие меняет реальность. И если подумать, то восприятие, даже в общем смысле, вещь достаточно субъективная. Сотни лет назад люди уже научились входить в иные формы сознания. И восприятие ими реальности, уже иной реальности, было ничуть не менее действительно, чувственно и глубоко, нежели этот простецкий мир. Но зачем вам это? А за тем, что человек не может жить в одном мире. Вам нужно развитие. Обязательно! Но развиваться в одном мире вам сложно. Далеко не у всех на это хватает сил. Остальным приходится помогать. Эта помощь и есть моя суть...

Тяжело вздохнув, Егор едва слышным голосом задал давно вертящийся на языке вопрос:

– А как же я?

Смерть ещё раз окинула Егора критическим взглядом и заявила:

– Я в тебе не ошиблась.

– Что это значит?

– Тебе же говорили, что мы одного поля ягоды. Твой шеф необычайно прозорлив.

– Я это знаю. Но всё-таки?

– Ну, что ж, поясню. Для нас убийство – всего лишь работа. Ни я, ни ты не чувствуем ненависти. А она, поверь, отравляет жизнь куда сильнее, чем страх смерти. И завистью ты не испоганил душу... На тебе вообще нет грехов.

– Но я же...

– Да, ты убивал. Но повторюсь, без ненависти. Если бы не твоя работа, ты бы мог стать ангелом.

От услышанного Егор аж закашлялся. Но Смерть продолжила:

– Ты мне понравился с первого взгляда. И я намерена выполнить твою просьбу.

– Какую? – голос предательски дрогнул.

Смерть выпрямилась. Глаза сверкнули словно древние обсидиановые клинки. Голос загремел, полнясь устрашающей радостью:

– Мой ангел смерти! Я буду рядом с тобой всегда!

И она улыбнулась, затягивая Егора в бесконечный водоворот чёрных глаз...

Великий секрет гномов

– Входи, Нерр! – голос шамана был как всегда спокоен.

Через мгновение скрипнула дверь и в роскошную пещеру гномьего колдуна осторожно ступил седой шахтёр.

– Здравствуй, великий Гаргус, – старик смущенно потупился, словно боясь ослепнуть от кричащей роскоши убранства, – Как ты узнал, что это именно я пришёл? Неужели шаманы видят сквозь двери?

– Да, Нерр. Знание шаманов позволяет видеть многое, незримое другими, – колдун медленно прикрыл очи, напуская на себя ещё более важный вид и думая: “Старый идиот! Да, твои бубенцы в бороде слышны за версту!”

Седой шахтёр поражённо раскрыл рот, но быстро опомнившись, отвесил глубокий поклон.

– Полно кланяться, Нерр, – теперь речь шамана полнилась добротой и снисхождением, – Что привело тебя в мои чертоги?

Старик выпрямился, несколько раз вздохнул и, собравшись с силами, произнёс:

– Тревожные сны одолевают меня. Уж не знаю что и делать. Начал было пить огненную воду...

– И что?

– Поначалу помогало. Но теперь нет и от неё проку.

– Хм... Что ж за сны тебя беспокоят?

– Да, вот кажную ночь снится мне, что будто бы мы проиграли великую войну и живём в рабстве. Мерзкие гоблины из западных пустошей измываются над нашими как только захотят! А я в кандалах безостановочно машу киркой в забое! Сил моих больше нет! – старик издал полный горечи и отчаяния стон, с мольбой посмотрел на шамана и дрожащим голосом попросил: – Может ли великий Гаргус чем-то помочь?

Колдун на несколько мгновений застыл, бесстрастно наблюдая как слеза бежит по забитыми шахтной пылью морщинам, затем извлёк из складок одежды мизерный пузырёк.

– Это снадобье не даст глупому бреду лезть в твои сны.

– О! Великий Гаргус! Ты счастье нашего ущелья! – старик тут же повалился на колени и попытался поцеловать туфли шамана.

– Нерр, побереги свою спину. Её лечение обойдётся тебе дороже избавления от страшных снов.

Старик крякнул и заискивающе посмотрел на шамана.

– А во сколько обойдётся мне зелье от кошмаров?

– Пустяки! Всего двадцать унций золота.

– Двадцать? Но... Великий Гаргус, у меня нет таких денег.

– А сколько есть?

– Только пятнадцать. Это всё, что у меня есть.

– Не беспокойся! Заплати сейчас пятнадцать. А осенью отдашь ещё пятнадцать, – и глядя в удивлённые глаза старика, шаман насмешливо пояснил, – Проценты, Нерр.

И лопочущий благодарности старик был выдворен за дверь.

Задвинув засов и наложив на вход заклятие, исключавшее проникновение кого бы то ни было, Гаргус устало растянулся в любимом кресле. Унизанные перстнями пальцы помассировали покрытый жидкой сединой череп, веки медленно опустились, а из горла вырвался стон:

– Как же утомляют эти дубоголовые!

– А ты чего от них хотел? – раздалось за левым плечом, и из быстро рассеивающегося столба синего дыма навстречу Гаргусу шагнул укутанный в золотую накидку гоблин.

Шаман тут же подскочил как ошпаренный, расплылся в подобострастной улыбке и отвесил полный сыновнего почтения поклон. Но гостю не было никакого дела до реверансов гномьего шамана. Он невозмутимо прошествовал мимо согнувшегося в поклоне, брезгливым жестом скинул с кресла тигровую шкуру, медленно уселся и уставился на Гаргуса.

– Немедленно убери с лица эту мерзость!

– О, прости великий! – Гаргус в мгновение ока стёр колдовскую маску, став таким же зеленокожим гоблином.

– Так-то лучше! Не смей забывать, кто ты есть! Ты – сын великого народа! Мы – несущие великое бремя ответственности за судьбы мира. И за судьбы этих бородатых идиотов тоже. Не забывай об этом! – и гость воздел платиновый посох.

– Виноват, мой генерал! – Гаргус рухнул на колени, – Простите! Я слишком долго общаюсь с этими недостойными. А потому против своей воли впитал их низменные привычки.

Преисполненный высокомерия гость отвернулся и стал осматривать чертоги Гаргуса. Но вид убогого жилища только сильнее вгонял в тоску. Наконец, поняв что ждать чего-то иного от этого визита бессмысленно, соизволил снизойти до общения.

– Ладно! Оставим глупые условности. Ты всё же агент-нелегал. А потому моральные издержки для тебя как ранения на поле боя. И эти огрехи я, как заместитель начальника штаба, могу тебе простить. Тем более, что я прибыл не выволочку тебе устраивать, а с совсем иной целью.

– Иной? – Гаргус удивлённо смотрел на посветлевшее лицо генерала.

– Именно! Я рад сообщить, что твоя миссия завершена. Завтра прибывает твой сменщик. Так что передавай дела и готовься к отправке домой, – и генерал совершенно по-отечески улыбнулся, – Вижу, ты уже в край измотан гномами.

– О... – из груди Гаргуса вырвался неподобающий стон, – Эти идиоты задолбают кого угодно!

– Тем не менее, нам стоило огромного труда их победить.

Гаргус неторопливо поднялся и с почтительным поклоном уселся на низкую скамеечку напротив генерала.

– Странно, что они при всей их силе и хитрости столь тупы.

– Равновесия нет нигде, – генерал погрузившись в размышления, крутил узловатыми пальцами посох, – Если бы мы вовремя не поняли слабость гномьего народа, то неизбежно проиграли бы войну. Но наши маги успели наложить на них массовый морок, что в войне победили именно гномы. И оказались правы. Мир убивает их куда лучше любого оружия.

– Но почему так? – Гаргус наконец задал вопрос, который мучил его все годы пребывания в Холодных горах.

– Кто знает... Они странные создания. Их уровень выживаемости превышает всё, с чем нам приходилось сталкиваться. А храбрость просто не знает границ. К тому же, они, как ни один волшебный народ, способны на взаимовыручку.

– И всё же мы победили... Но как?

– А победили мы, узнав, что у них есть не менее мощные недостатки – лень, зависть и жадность.

– Неужели этого было достаточно?

– А ты проницателен! Этого действительно не хватило бы для победы. Но наши учёные совершенно случайно обнаружили одну старинную летопись. В ней была описана техника очень эффективного морока, который мы и использовали.

– Серьёзно? Я думал, что это новая разработка.

– Ну, что ты! Ей не одна сотня лет. Так вот, в той летописе рассказывалось, что раньше гномы жили очень разрозненно и часто воевали друг с другом. Поэтому в их преданиях царила чудовищная неразбериха. И вот восемь столетий назад в одном из гномьих кланов к власти пришёл действительно могучий правитель. Он железной рукой начал объединять все народы Холодных гор и в конце концов провозгласил Северное королевство. Он был очень прозорлив и дальновиден. Для усиления власти новый король повелел написать великую книгу – “Историю государства гномов”. По его приказу самый мудрый из тогдашних летописцев начал скрупулёзно изучать всё небогатое наследие гномьего народа, дабы безграмотные бородачи наконец узнали свою истинную историю. Много десятков лет он корпел над этой работой. И наконец представил её королю. Прочёв сей труд, государь пришёл в бешенство и приказал немедленно сжечь книгу.

– Почему?

– До потому, что там была написана ненужная глупым гномам правда.

– Какая?

– Какая... А вот попробуй догадаться сам. Гномы живут на севере. В условиях дикого холода. Да к тому же под землёй. Не видят солнца, не едят нормальную пищу. Эльфы, гоблины, кобольды, даже кентавры... Все живут в солнечных долинах и наслаждаются каждым днём. Почему? – генерал был само дружелюбие.

– Но земли северных гномов полны несметных богатств...

– Да. Но это выяснилось только недавно. Неужели ты думаешь, что они переместились жить сюда, зная, что тут золотые и алмазные россыпи?

– Но именно ими они и гордятся!

– Конечно! Ведь больше гордиться нечем. В своём труде историк написал, что гномы изначально были слабы, трусливы и обожали предавать и продавать друг друга. Да, да! Торговля своими соплеменниками была основным источником их благосостояния. Именно поэтому их трусливых предков и выгнали жить в никому не нужные земли. Великий король был дико раздосадован, тем что ему открылось. Хотя, сделать такие выводы можно было, не прибегая к глубоким историческим изысканиям. Просто посмотреть на окружающих беспристрастно и смело задать себе несколько вопросов.

– Да... – озадаченно пробормотал Гаргус, – И что же было дальше?

– После этого король повелел в тайне написать новую “Историю государства гномов”. В этой книжице, на которую теперь ссылается каждый бородатый патриот Холодных гор, красиво изложено, что гномы изначально были самым великим народом. Что они были невероятно сильны, благородны, мудры, чурались рабовладения, никогда не пили ничего горячительного...

– Что? Они ж с ума сходят от крепких настоек. Многие даже пьют факельное горючее! Сам это не раз видел.

– Конечно! Но одно дело, понимать, что ты урод. И другое дело, когда уроды твои предки. Если на первое можно наплевать, то второе вынести невозможно.

– Но как они так легко поверили в свою непогрешимость?

– Вот тут мы как раз и подходим к самому главному. Старый придворный книгочей знал великий секрет невероятно мощного морока, который и помог поселить веру в бестолковых гномов. На нём до сих пор и зиждется их никчёмная империя.

– Но если этот морок развеется?

– Вряд ли это произойдет. Но даже если это случится, то действительность покажется им хуже ада...

***

Кутаясь в ветхие обноски и дрожа от пронизывающего ветра, Нерр с трудом добрался до входа в подземные бараки. Иссечённые трещинами и мозолями ладони из последних сил удерживали дряхлое тело от падения с заиндевелых лестничных скоб. Наконец спуск на добрую сотню футов был окончен, и старый шахтёр поковылял в сторону собственноручно выдолбленной несколько десятков лет назад каморки. Он брёл мимо чадящих факелов, в тусклом свете которых чумазая детвора устраивала игрища, мимо разящих осточертевшей капустной похлёбкой котлов, мимо лежащих в кучах грязных лохмотьев и ждущих одной лишь смерти стариков.

Отсчитав от последнего факела тридцать шесть шагов, Нерр привычно рухнул на четвереньки и забрался в низкий лаз. Несколько мгновений спустя он вполз в свою обитель. К его удивлению, в каморке горела лучина, а на утлой лежанке ждал гость.

– Хо-хо! Внучок пожаловал!

Мальчуган был одет в хоть и изрядно потёртую, но чистую кожаную робу. Сапоги тоже были добротные и, к вящему удовольствию деда, начищенные до зеркального блеска.

– Привет! Деда, где ты был?

– Ходил за каплями к шаману.

– К шаману? К тому, что... – возмущение, вспыхнувшее в глазах мальца едва не перешло в крик. Но дед был начеку.

– Тихо! Да, к тому самому. Гоблинскому шпиону.

– Дед, я никак не пойму: почему ты не выведешь его на чистую воду? Чего ты боишься? Ведь на войне ты творил чудеса храбрости!

– Чудеса, говоришь? – Нерр устало опустился на лежанку и начал неторопливо раскуривать трубку.

– Конечно! У тебя в бороде четыре золотых бубенца! Такого нет ни у кого в ближайших посёлках.

– Точно, такого храбреца в нашем краю больше не сыскать.

– Так чего ты боишься?

– Ничего. Просто незачем это делать.

– Как?

Старик затянулся, потом долго кашлял, выпуская клубы табачного дыма. И в который раз собирался отшутиться, но не полетам строгий взгляд внука кольнул сердце.

– Ладно... Смотрю, ты уже парень взрослый. Значит, должен понять. И сохранить великую тайну.

– Тайну? Какую? – пацанёнок недоверчиво покосился на деда.

– Видишь, внучок, как мы небогато живём?

– Конечно. Но мы все силы тратим на вулкан-пушку. Без неё нас бы давно раздавили.

– Да! Вулкан-пушка даст прикурить и гоблинам, и оркам, и даже могучим эльфам.

– И правильно! А то живут припеваючи.

– Да... Враги наши живут припеваючи. Но не всё так просто, внучок. Мало кто знает, но наш народ в древности владел великим искусством накладывания морока. А в те времена войны были куда кровавее нынешних. Тогда даже мысли не было, чтобы оставлять пленных в живых.

– Но зачем тогда было сдаваться в плен?

– А затем, что сдавшимся просто отрубали головы. А смерть израненного на поле брани была порой очень мучительна... Так вот, в те далекие времена наши предки придумали очень и очень мощное заклятие. Морок. В отличие от того, что сейчас называют мороком, то заклятие имело бесконечный срок действия.

– Что? Как это?

– А так. Пока жив хоть один гном-северянин, морок будет действовать на наших врагов.

– Как действовать?

– Всякий наш враг будет считать, что смог победить нас. Он будет вечно пребывать в радостном и счастливым заблуждении.

– Но разве этим мы не делаем врагов только сильнее?

– Нет, внучок. Силы от обмана не прибавляется.