Текст книги "Уравнение с НЛО"
Автор книги: Сергей Цебаковский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц)
Самфорд. – Ну что ж, если так понимать синхронность, то можно ответить положительно. Не всякий, однако, согласится с таким определением синхронности. Я имею в виду тех, что ведут счет на доли секунды… Эти люди, пожалуй, нам возразят, дескать, наблюдения разошлись на полсекунды, а посему вы не вправе говорить о синхронности.
С помощью словесной эквилибристики генерал и на этот раз выстоял. Раздосадованный журналист отстал от него, буркнув напоследок: «А по-моему, синхронность хоть куда, на все случаи жизни».
Уже под занавес опять возник тот же вопрос.
Репортер. – Генерал, как вы объясните такое. Старший авиадиспетчер утверждает: едва эхо-сигнал появился на экране радара вблизи самолета Кейси Пирмана, Барнс сказал пилоту: «По курсу два часа в трех милях от вас объект». И Пирман, взглянув в указанном направлении, ответил: «Вижу светящийся объект». И так было не один, а три раза. В прошлую субботу Барнс вывел по крайней мере полдюжины гражданских самолетов…
Тишина, томительная пауза. И неожиданный ответ генерала: «Этого я не могу объяснить!»
Насладившись произведенным эффектом, Самфорд продолжал: «В спиритизме давно творятся вещи, о которых компетентные наблюдатели бесспорной репутации сообщают вещи весьма спорные. Не берусь утверждать, что в данном случае речь идет именно об этом, просто примите сие в объяснение нашей неспособности объяснить».
Возможно, сравнение со спиритизмом у Самфорда вырвалось случайно на исходе утомительного перекрестного допроса. А может, и это было уловкой – пусть лучше будут призраки, чем инопланетные корабли.
Вторая горячая тема – температурная инверсия. Тема не менее опасная, но мало кому понятная. В ней генерал Самфорд не чувствовал себя уверенно, а потому переадресовывал вопросы капитану Рою Джеймсу. Но и капитану Джеймсу, специалисту по электронике, от них было не по себе. Его срочно доставили в Вашингтон на пресс-конференцию, о событиях в Национальном аэропорту он знал лишь из газет, поэтому старался говорить больше о казусах радиолокации вообще, между тем журналистов волновали конкретные случаи 20-го и 27 июля. Капитан Джеймс осторожничал, терялся, и тогда генерал Самфорд спешил на выручку.
В один из напряженных моментов генерал Самфорд, обведя глазами зал, вдруг спросил с обезоруживающей искренностью: «Хотите знать, что мы действительно думаем?» И, когда стих одобрительный гул, продолжал: «Я полагаю, эти явления относятся к интеллектуальной и научной сфере интересов, и мы близки к тому, чтобы узнать о них больше. Однако нет ничего такого, что дало бы возможность отождествить их с какими-либо материальными объектами, кораблями или ракетами, враждебными США».
Впечатления от пресс-конференции были столь разнообразны, что в откликах на нее каждый читатель мог найти подтверждение собственным мыслям об НЛО. Неизвестный феномен природы, массовый психоз, астрономические явления и предметы земного происхождения – таков был разброс мнений. Но большинство журналистов рассудило, что неопознанные летающие объекты не заслуживают внимания, которое к ним проявляет американская публика. Вот вывод газеты «Нью-Йорк таймс», всегда с предубеждением относившейся к шумихе, поднятой вокруг летающих тарелок.
Мнение меньшинства выразила «Нью-Йорк трибюн»: «ВВС были вынуждены признать синхронность радарно-визуальных наблюдений, а это открывает простор для самых неожиданных выводов, в том числе и гипотезы инопланетного происхождения НЛО.»
Третья точка зрения, довольно распространенная, – к ней, в частности, присоединилась газета «Вашингтон пост», – сводилась к тому, что с конечным суждением по данному вопросу благоразумней будет повременить.
Как ни странно, и четыре десятилетия спустя нам ничего иного не остается.
Светящееся нечто над Вашингтоном, как оказалось, появлялось и раньше. 23 мая 1952 года с восьми вечера до полуночи радар засек в общей сложности пять десятков целей. Подобное повторилось 16 июля. А в августе того же года «неизвестные» восемь раз всплывали на экранах радаров. И военные и гражданские пилоты снова видели светящиеся коконы там, где их фиксировал радар.
Может удивить, что на пресс-конференции совсем робко затрагивался вопрос о визуальных наблюдениях, тем более что все они подтверждались радарами. Но дело в том, что очевидцы-диспетчеры отказались от своих показаний, сославшись на тогдашнее возбужденное состояние. В отчете было записано, что они видели яркую звезду, хотя той ночью в той части неба ярких звезд вообще не было. Эдвард Руппельт так прокомментировал этот эпизод: «Из хорошо информированных источников мне стало известно, что операторов с контрольной вышки „немножко уговорили“».
Заколебался в своих показаниях и один из посланных на перехват пилотов: онде не исключает возможность, что видел всего-навсего отраженный земной свет. Похоже, и его «немножко уговорили».
Температурная инверсия… Да, перепады температур в воздушных слоях отмечались, однако не настолько, чтобы повлиять на работу радаров. С июня по август редкая ночь обходилась без температурных инверсий, и все же неопознанные цели появлялись не так уж часто. Вот что говорил позднее Алберт Чоп:
«Примерно неделю спустя (после пресс-конференции. – Авт.) майор Льюис Норман, мл, эксперт по радарам, сообщил майору Фурне, капитану Руппельту и мне, что температурная инверсия, отмеченная в районе Вашингтона в ту ночь, была недостаточна, чтобы заставить радар отражать наземные объекты… Необходим перепад температур от десяти до семнадцати градусов по Фаренгейту, чтобы радар стал принимать отражения от земных предметов. По данным же бюро погоды, в те две ночи над Вашингтоном зарегистрированы температурные инверсии не более одной десятой процента по шкале Фаренгейта. Эта информация не была доведена до сведения прессы, которая, как кажется, вполне удовлетворилась объяснениями генерала Самфорда.»
Годы спустя стал известен отчет для служебного пользования о вашингтонском инциденте. В нем говорилось: «Сопоставление донесений о радарных наблюдениях не позволяет вынести окончательное суждение. Как всегда в подобных случаях, отсутствуют необходимые фактические и научные данные.»
Через семнадцать лет эксперты из комиссии доктора Эдварда Кондона вновь вернутся к вашингтонскому инциденту и, как ни странно, найдут достаточно «фактических и научных данных», чтобы вынести не слишком научное заключение:
«В итоге следующие выводы представляются верными: 1. Погодные условия в период 19—20 и 26—27 июля 1952 года в районе Вашингтона, округ Колумбия, предрасполагали к аномальному распространению радиоволн; 2. Неустановленные эхосигналы, полученные при этих инцидентах, предположительно явились результатом аномального приема; 3. Визуальные объекты, за исключением одного или двух случаев, по всей вероятности, можно отнести к метеорам и мерцающим звездам.»
Не слишком ли много метеоров и ярких звезд для двух прозрачных летних ночей? И что же все-таки представляли собой те «один или два случая», отмеченные как исключение? Вспомним Руппельта: достаточно сделать несколько допущений, и любое наблюдение НЛО находит логическое объяснение.
И сегодня вашингтонский инцидент, правда лишь вторая ночь, значится в списке «неизвестных». Но есть другой, неофициальный список, по мнению знатоков вобравший наиболее впечатляющие эпизоды уфологии. В нем вашингтонский инцидент идет вторым номером.
Через несколько часов после пресс-конференции, в 21.40, радиолокационная станция ПВО засекла над заливом Сагино озера Гурон, штат Мичиган, цель, продвигавшуюся с севера на юг со скоростью 625 миль в час.
Поблизости находились три истребителя F-94, одному приказали идти на перехват. Поднявшись до двадцати тысяч футов, пилот и оператор бортового радара увидели впереди по курсу синевато-белый объект, во много раз больше самой яркой звезды. Неизвестный сразу стал уменьшаться в размерах, синеватые тона сменились красноватыми. Летчикам показалось, что объект удаляется. Это подтвердил оператор наземного радара: цель уходит на север.
Пилот включил форсаж и бросился в погоню. На экране бортового радара появился сигнал, какой обычно дает бомбардировщик В-36. Вскоре цель исчезла с бортового радара, но осталась на экране наземного. Оператор сообщил: за одну развертку луча-индикатора неизвестный почти удвоил скорость.
Погоня продолжалась десять минут. Неизвестный то сбавлял скорость, то доводил ее до 1400 миль, когда расстояние между ним и F-94 сокращалось. Пилот был вынужден прекратить преследование. И тогда неизвестный сбросил скорость до трехсот, а затем и двухсот миль.
Этот случай радарно-визуального наблюдения не вышел за пределы Пентагона и АТИСа, однако на тех, кому удалось с ним познакомиться, он произвел сильное впечатление. Вспоминает Эдвард Руппельт:
«Так что это было? Многие из тех, с кем я общался, уверовали в это донесение – вот оно, искомое доказательство! Если тысячи других донесений можно было сбросить со счетов по техническим причинам, с этим ничего невозможно было поделать. Те люди (в Пентагоне и АТИСе) полагали, что одного лишь этого донесения достаточно для официального признания НЛО как инопланетных космических кораблей.»
Почему Руппельт считал, что с этим наблюдением ничего невозможно поделать? По курсу самолета мерцала яркая звезда Капелла. Пришлось побороть искушение все свалить на нее. Но как быть с радарными наблюдениями? В какой-то момент бортовой и наземный экраны показывали одно и то же. Объект не мог быть метеором – они не меняют ни скорости, ни направления полета. Отпадал и высотный зонд – не те скорости, не та маневренность. Не выручала и температурная инверсия – ложные «погодные» цели не способны совершать разворот на 180 градусов.
Но, главное, в этой гонке с преследованием неизвестный действовал осознанно и логично, то ускорял, то замедлял полет в зависимости от местонахождения самолета.
Первого августа летающая тарелка появилась над авиабазой Райт-Паттерсон, где расположен Центр авиационно-технической разведки, он же АТИС. В 10.51 служба наземного перехвата засекла движущуюся цель. Позвонили из города Беллефонтен: жители наблюдают в небе круглый объект с металлическим отливом. Два истребителя F-86 были посланы на перехват. Поднявшись до тридцати тысяч футов, пилоты увидели над собой круглый блестящий объект, производивший впечатление твердого тела. Истребители набирают предельную высоту – сорок тысяч футов – и пытаются сделать снимки. Бортовой радар отметил слабый сигнал, это означало, что неизвестный находится, по крайней мере, на двенадцать тысяч футов выше. Вскоре он исчез.
Выводы «Синей книги»:
«Истребители и НЛО одновременно появились на экране радара наземного перехвата. Не вызывает сомнений, что глаза наблюдателей и антенны радаров были нацелены на один объект.
В данном случае объект не мог быть зондом, поскольку скорость была слишком велика. (Радиозонд был запущен в 10.00 и двигался в восточном направлении. Объект же обнаружили к северо-западу от базы.) Объект не мог быть самолетом по причине большой высоты. Астрономическое тело исключается ввиду двойного радарного наблюдения.
Электронный или визуальный мираж метеорологического свойства также отпадает… Наблюдение происходило на высоте, где погодные условия перестают действовать. Заключение: „Неизвестный“.»
Третье августа, 16.15. Авиабаза Гамильтон, штат Калифорния. Два больших серебристых диска примчались с востока. Пилоты и наземный персонал следили, как один из них, летевший выше, снизился до уровня второго, и оба стали кружить над базой. Высота была немалая, но в бинокли было видно – объекты круглы, материальны. Затем к этим двум присоединились еще шесть дисков. Пока пилоты бежали к истребителям, неизвестные построились ромбом и скрылись из вида.
И сколько таких эпизодов принес 1952 год…
С середины августа для «Синей книги» началась относительно спокойная полоса – десять-двенадцать донесений в сутки. Донесения были «хорошие» и средние. Дневные диски, ночные огни, радарные и радарно-визуальные наблюдения. И новые безуспешные погони. После сумасшедшего июля даже необычное начинало казаться обычным.
Но вот утром 20 августа с телетайпа принесли телеграмму из Флориды. В ней кратко излагалось то, что позднее станет известно как «Дело скаутмастера». Телеграмма поступила по служебным каналам, но поскольку предварительное расследование проводила местная полиция, о происшествии узнали репортеры, а значит, вся страна.
Двумя часами позже Эдвард Руппельт находился на борту военного самолета, направлявшегося во Флориду. Дело было чрезвычайной важности: на сей раз тарелка не просто промчалась вдали, а висела над головой очевидца.
Не сказать, чтобы случаи был совсем уникален. Уже гуляли по свету истории о якобы сбитых или потерпевших аварию дисках, о подобранных уфонавтах, маленьких человечках, хранимых в спиртовых растворах в ангарах секретных авиабаз. «Синяя книга» к подобным толкам относилась свысока. Руппельт сообщения такого рода без колебаний отправлял в мусорную корзину.
…Произошло это 19 августа 1952 года, около девяти вечера, близ города Уэст-Палм-Бич, штат Флорида.
Д. С. Деверджер, скаутмастер, или вожатый скаутов, после слета юных разведчиков взялся подвезти четырех мальчиков. Вскоре одного высадили у дома. И тогда в машине зашел разговор о ежегодных автогонках по пересеченной местности. Но состоятся ли они в этом году? Все зависит от трассы. Может, прокатиться и посмотреть, как она выглядит?
Кто предложил сделать крюк в десять миль, чтобы взглянуть на место предстоящих гонок? Очевидно, Деверджер, он наставник, его машина.
С приморской автострады свернули на грунтовую дорогу. Долго ли, коротко ли – в придорожной чаще увидели свет. Точнее, увидел вожатый. Полыхнуло во второй и третий раз, тут увидели и мальчики. Деверджер решил остановиться, выяснить, в чем дело. Мальчики его отговаривали, им было страшно. Но вожатый развернул машину и притормозил у того места, где заметили свет.
С какой стати его потянуло в заболоченные и кишащие гремучими змеями заросли карликовой пальмы? Показалось, что свет излучает потерпевший аварию самолет.
В машине работал приемник. Начиналась пятнадцатиминутная передача. Вожатый наказал перепуганным мальчишкам: если он не вернется к концу передачи, они должны добежать до ближайшей фермы и просить о помощи.
Темнело. Затаив дыхание, мальчики следили из машины, как вожатый, в картузе с длинным козырьком, с мачете в одной руке и с зажженным фонарем в другой, продирается сквозь заросли. Благополучно миновал полосу низкорослого кустарника. Остановился перед стеной деревьев, стрельнул вверх лучом фонарика… А потом мальчики увидели, как из сплетения крон вылетел красный огненный шар и свалил с ног вожатого.
Ребята со всех ног бросились на соседнюю ферму.
…До того места, откуда исходило свечение, по расчетам Деверджера, оставалось полсотни ярдов, но одолеть их было не просто. Кустарник расступился, впереди лежал пустырек, похоже, это было дно пересохшего болота. И тут Деверджер ощутил неприятный, въедливый запах, влажную духоту. Стало трудно дышать. Появилось ощущение, что за ним наблюдают. Деверджер поднял глаза к небу. Зачем? Захотелось отыскать Полярную звезду, так он позже объяснит. И в тот момент увидел над собой, чуть в стороне, футах в тридцати, за деревьями темный контур.
Невольно попятился назад и почувствовал: дышать стало легче. Вот тогда он и направил луч фонарика вверх и увидел круглый объект, снизу вогнутый, с куполом или башенкой наверху. Поверхность сероватая, гладкая. На кромке с равными интервалами торчали похожие на подкрылки или лопасти пластины, между ними зияли отверстия наподобие сопел.
Как долго Деверджер светил фонариком и разглядывал зависавшую над ним среди крон штуковину? С минуту. А может, считанные секунды. Затем услышал осторожный звук. Как если бы кто-то отворил хорошо смазанную дверцу сейфа – таким был звук. И тотчас от купола штуковины отделился красный шарик и не спеша поплыл к нему. На полпути шарик превратился в красное облако. Последнее, что помнил Деверджер: он выронил из рук мачете и фонарик. Закрыл лицо ладонями.
…На близлежащей ферме оказался телефон. Даже по американским меркам полицейская патрульная машина прибыла на место происшествия быстро.
К тому времени Деверджер пришел в себя, пытался самостоятельно выбраться на дорогу. У него был вид перепуганного насмерть человека. С двумя полицейскими пришлось опять продираться сквозь кустарник. Отыскали место с примятой травой. Тут же валялись мачете и горящий фонарь. Второй фонарь, прихваченный Деверджером на всякий случай, так и не нашли.
По дороге Деверджер почувствовал на руках и на лице жжение. В полицейском участке на его матерчатом картузе обнаружили несколько точечных прожогов.
…Перед офицерами разведки сидел не слишком разговорчивый, но с виду симпатичный малый. Слегка за тридцать. Успел кое-что повидать в жизни. Войну прошел на Тихом океане морским пехотинцем. Потом скитался по стране – был автомехаником, работал на заводе. Перебравшись во Флориду, открыл бензоколонку, прогорел. Нанялся продавцом в магазин скобяных товаров. Месяц назад ему предложили стать скаутмастером.
Радиации на месте происшествия приборы не зарегистрировали. Никаких следов огня, обугливания. Да, был у Деверджера легкий ожог на руках, сравнимый с солнечным. Это подтвердил военный врач. Еще подпалены волосы, что можно было проделать и с помощью зажигалки. В общем дело пахло обманом, мистификацией, но как ни пытался Руппельт изобличить Деверджера, прямых улик не было.
Позвонил помощник шерифа. По собственной инициативе он навел справки и выяснил: скаутмастер не так хорош, каким пытается себя представить. Из морской пехоты его, оказывается, с треском выставили – за самоволку и кражу автомобиля, после чего пришлось отбывать срок в исправительном учреждении штата Огайо.
Подоспел и свежий номер местной газеты. В нем скаутмастер разглагольствовал о том, как большие шишки из Пентагона допрашивали его до поздней ночи, но он-де не станет сообщать подробности, не то в стране возникнет паника…
Руппельт все больше утверждался в своем мнении: обман, надувательство, самореклама.
На всякий случай прихватив обожженный картуз, мачете, фонарик, а также образцы травы и почвы с места происшествия, Руппельт отбыл в Дейтон.
Лабораторные анализы не обнаружили даже намека на радиоактивность или намагниченность предъявленных предметов. Картуз действительно прожжен в нескольких местах. Похоже, электрической искрой. Уже было решено закрыть дело с заключением «мистификация», когда позвонили из лаборатории, куда на анализ отправили почву и траву.
Не сама трава, а корни травы оказались обожженными! И стебли длинных травинок. Очевидно, тех, что соприкасались с землей. Почему, каким образом?
В лаборатории провели опыт: куски свежего дерна подогревали на сковородке до 300 градусов по Фаренгейту. Корни обуглились, стебли травы не пострадали!
Но как могли обуглиться корни травы в зарослях карликовой пальмы? Ответ нашелся один: индукционным нагревом. Этим методом плавят металлы, подвергая их воздействию переменного электромагнитного поля. Возникающие вихревые токи создают высокую температуру.
Хорошо, это в плавильном цехе. А как подобное могло произойти в болотистой чаще Флориды?
Роль проводника могла сыграть сырая земля. Но чтобы обуглились корни травы, должно было возникнуть переменное магнитное поле. Тут не обойтись без электрической установки. Откуда ей было взяться?
Но такая установка могла быть на борту объекта!
И опять капитан Руппельт и лейтенант Олсон спецрейсом отправились во Флориду, чтобы продолжить расследование странного случая.
Повторно опрошенные юные попутчики Деверджера утверждали, что видели, как вожатый, сраженный красным огненным шаром, упал. Проверка на месте показала: мальчики никак не могли этого видеть, даже если бы взобрались на крышу машины. Газетная шумиха и досужие разговоры, очевидно, заронили в сознание ребят картины, которых видеть они не могли.
Деверджер своим поведением лишь укрепил подозрения. От бесед с репортерами он отказался, приберегая рассказ для журнальной публикации. Позже в журнале «Америкэн уикли магазин» Деверджер поведает о том, как в куполе летающей тарелки он узрел такое страшилище, что слов не найти для описания.
Тот, кто за «делом скаутмастера» следил по газетным публикациям и ничего не знал о лабораторных анализах, терялся в догадках, история в глазах большинства выеденного яйца не стоила. Дональд Кихо в пресс-центре Пентагона допытывался у Алберта Чопа, почему ВВС не выведут проходимцев на чистую воду, не пресекут нелепые слухи.
«Многие спрашивали: почему бы не проверить скаутмастера на детекторе лжи. Мы рассматривали этот вопрос, консультировались со специалистами. И нам отсоветовали. В некоторых случаях детектор лжи может не дать результатов. Проведи мы такую проверку и пройди Деверджер ее успешно, тут такое бы началось, для нас это было бы сущим кошмаром», – писал капитан Эдвард Руппельт.
Ему же принадлежит крылатый отзыв о деле Деверджера: «Лучшая мистификация за всю историю НЛО».
Но отчего все-таки обуглились корни травы в зарослях?
Предсказания доктора Мензела о том, что летающие тарелки сами собой исчезнут, как только спадет жара, не оправдались. И все же в сентябре число донесений упало до 124.
«Синей книге» предстояло разобрать летние завалы, не упуская из виду и новые донесения. И тут выяснилось, что побочным следствием пресс-конференции генерала Самфорда стало ухудшение разведработы в том, что касалось НЛО. Растиражированные прессой высказывания шефа офицеры разведки восприняли как знак того, что Пентагон утратил интерес к летающим тарелкам. Сообщения с авиабаз поступали отрывочные, небрежно составленные. Приходили телеграммы, в которых разведчики требовали подтвердить необходимость таких донесений.
Еще в августовском номере закрытого журнала ВВС «Эйр интеллидженс дайджест» Эдвард Руппельт напечатал статью, в которой заверил разведчиков, что ВВС продолжат изучение НЛО, поскольку для пятнадцати процентов донесений (у Самфорда – двадцать) все еще нет объяснений. Учитывая особый контингент читателей, он даже высказал предположение, что неопознанные объекты могут оказаться космическими кораблями с Марса, Венеры или из глубин Вселенной.
Офицеры в АТИСе и Пентагоне, причастные к изучению летающих тарелок, все более убеждались, что мало обработать груды донесений. Нужно совершить прорыв к пониманию того, что же собой представляют эти таинственные летающие объекты. Было отобрано около семисот первоклассных наблюдений, их намеревались представить на рассмотрение ученой комиссии, поставив перед ней единственный вопрос: можно ли этот материал считать доказательством того, что нашу планету посещают летательные аппараты из космоса?
На совещании в узком составе – капитан Руппельт, майор Фурке, полковники Адаме и Смит из разведки ВВС – возникла мысль на анализе маневров НЛО доказать, что они не просто бесцельно носятся в небе, а совершают разумные, хотя и не всегда понятные действия.
С конца сентября АТИС возглавил генерал Уильям Гарланд. Еще будучи заместителем начальника разведки ВВС, Гарланд поддерживал любые меры, направленные на поиски решающего доказательства – за или против – в отношении летающих тарелок. С его появлением на авиабазе Райт-Паттерсон наметился новый этап в инструментальных наблюдениях. Идея возникла не в первый и не в последний раз, хотя никто в точности не знал, с помощью каких инструментов и приборов можно обрести искомое доказательство.
Большие надежды связывались с фотокамерами, снабженными дифракционными решетками, теми, что, подобно призме, разлагают усиленный оптикой свет на цвета видимого спектра. Любой источник излучения – бортовые огни самолета, свет звезды или метеора – имеет свой неповторимый спектр. И потому снять «отпечаток» спектра НЛО казалось очень важным. Таких фотокамер с двумя объективами, один для обычного снимка, другой для спектрального, у ВВС к концу года набралось сто штук. Их устанавливали на радиолокационных станциях, контрольных вышках авиабаз, на истребителях-перехватчиках. Радиолокационные станции оснащались кинокамерами, снимавшими не только экран радара, но еще хронометр и счетчик кинокадров. Такая съемка позволяла предельно точно восстанавливать ход событий при появлении на экране неизвестных целей. Подготовленная аппаратура включала магнитомеры, счетчики Гейгера, акустические приборы.
И как всегда, вставал вопрос – где расположить дорогостоящие приборы? Свежа была память о безуспешной инструментальной охоте за «зелеными болидами» в южных штатах, там аппаратуру возили с места на место с нулевым результатом. Руппельту пришла в голову мысль послать команду инструментальной разведки на полигон в Тихом океане, где намечались испытания первой водородной бомбы. Рассудили, – это может привлечь внимание НЛО. Основания для таких предположений дали военно-морские маневры НАТО, проводившиеся в сентябре 1952 года в Северном море под кодовым названием «Мейнбрейс».
Двадцатого сентября фоторепортер, снимавший эскадру в походном строю, заметил в небе большой серебристый шар. Репортер сделал несколько снимков, и довольно удачных. Правда, белый шар на фоне корабельных надстроек был похож на метеозонд. Проверили: ни с одного корабля метеозонд не запускался. Но мало ли откуда мог он залететь? На том и успокоились.
На следующий день пилоты английских патрульных истребителей обнаружили НЛО в тот момент, когда он выходил из района маневров. Один из пилотов начал преследование. НЛО шутя ушел от истребителя «Метеор». Пилот лег на обратный курс и, уже подлетая к базе, обнаружил, что теперь НЛО преследует его «Метеор». Пилот сделал разворот и пошел навстречу. Неизвестный изменил направление полета и вскоре скрылся.
Двадцать второго сентября неопознанный объект вновь появился вблизи кораблей НАТО. Поднятый «Метеор» сумел приблизиться настолько, чтобы отчетливо разглядеть серебристый шар. Пилоту показалось, что шар вращался вокруг своей оси.
До начала маневров в Пентагоне кто-то в шутку высказал предположение, что они могут заинтересовать летающие тарелки. Так оно и вышло. Теперь уже не в шутку решили, что испытание водородной бомбы тем более привлечет уфонавтов. АТИС и «Синяя книга» готовились к поездке. Но в последний момент выяснилось, что для аппаратуры и техников места в самолетах нет, от идеи пришлось отказаться. Да и тарелки в районе испытаний над атоллом Эниветок замечены не были.
Слова Руппельта о том, что в августе сотрудники «Синей книги» смогли перевести дух, не следует принимать всерьез. Август был спокойным лишь в сравнении с июлем, принесшим 536 наблюдений. В августе «Синяя книга», по свидетельству Руппельта, получила 175 донесений. И эта цифра огромна, если учесть, что предыдущий год принес всего 169 донесений. Но приводимая Руппельтом августовская норма неверна, – редкий случай, когда шеф «Синей книги» ошибается. На самом деле в августе было 326 наблюдений. Это стало известно позднее, после публикации помесячной и погодной статистики. То ли сотрудники «Синей книги» не успевали оприходовать донесения, то ли они застревали в пути, поступая с большим опозданием.
Общее число донесений за этот год – 1501. Для сравнения: пять предыдущих лет принесли 843 донесения.
А чтобы представить истинное положение вещей в небе над Америкой, любую годовую цифру следует помножить на десять. На этом, как помним, сошлись Руппельт, Хайнек и другие независимые эксперты. Лишь десятая часть наблюдений попадала в картотеки «Синей книги».
Впрочем, годовые показатели сами по себе мало что значат. В них важны «неизвестные», иначе говоря, донесения, оставшиеся загадкой для аналитиков. И по части «неизвестных» 1952-й остается непревзойденным за все двадцать три года единоборства ВВС с летающими тарелками. Из полутора тысяч наблюдений 303 считаются «неизвестными» или воистину НЛО. Правда, реестры «Синей книги» подвергались многочисленным ревизиям и пересмотрам. Сначала количество «неизвестных» снизилось до 208, затем увеличилось до 214. Все равно любая из цифр внушительна. Лишь 1953 и 1954 годы отдаленно приближаются к тем показателям: соответственно 42 и 46 «неизвестных». Хотя, скорее всего, они отражают тот «аналитический метод», при помощи которого из «неизвестных» пеклись «известные». А метод постоянно совершенствовался.
Как бы то ни было, год 1952-й в американской уфологии уникален. Год крутой волны!
Командованию ВВС пришлось пережить шок. За шесть месяцев 148 американских газет и журналов отозвались на небесную феерию шестнадцатью тысячами статей и заметок. Летающие тарелки заставили забросить текущую работу, заниматься только ими – разбирать, изучать донесения, отвечать на звонки, телеграммы и письма официальных лиц, граждан, газетчиков. Временами все каналы связи оказывались перекрытыми сообщениями об НЛО, что вызывало беспокойство не только в Пентагоне, но и в ЦРУ. А какой-то момент главный вопрос заключался не в том, что собой представляют летающие тарелки, а как успокоить общественность. В секретных документах состояние общества нередко определялось как близкое к панике. Холодная война была в разгаре. Да и «горячая» третий год продолжалась на Корейском полуострове. Генералы, физики, психиатры по телевидению, радио, в печати успокаивали народ. Не помогало.
Для Эдварда Руппельта год выдался трудным. Вопреки ожиданиям, не удалось записать в «Синюю книгу» даже приблизительный ответ на задачу, которую он надеялся решить, принимая руководство проектом. Руппельт всегда стремился сохранять беспристрастность по отношению к летающим тарелкам, считаться с фактами, любыми фактами, лишь бы они приближали к пониманию того, что собой представляют НЛО. Похоже, именно в этом году Эдвард Руппельт начал склоняться к гипотезе инопланетного происхождения НЛО.
Майор Дьюи Фурне, представитель «Синей книги» при Пентагоне, к этой мысли пришел раньше. С одобрения единомышленников он готовил для ученой комиссии материалы, которые должны были на фактах доказать эту гипотезу.
И для доктора Аллена Хайнека, научного консультанта ВВС, год стал поворотным. Не было больше прежнего Хайнека, самоуверенного профессора астрономии, потрошителя летающих тарелок. Не замечалось в нем и другой крайности – признать «ночные огни» и «дневные диски» инопланетными кораблями. Как честный ученый, один из немногих имевший доступ к закрытой информации, на пятом году вовлеченности в тарелочную эпопею, под напором фактов, скоропалительных, волюнтаристских их толкований, в том числе собственных, он призвал ученых трезво взглянуть на проблему НЛО.
