Текст книги "Демон во дворце (СИ)"

Автор книги: Сергей Вылегжанин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 33 страниц)

Глава 10

– А потом что было?

– А потом он начал меня уговаривать позвать на диван ещё и его кузена. Я согласилась, думала, мы просто посидим, пусть и под пологом, а тот мне под подол руками полез. Фу! – И её передёрнуло. – Даже вспоминать противно.

– И ты его по лицу?

– Нет, ты что! Я же леди! Леди неприлично самой защищаться, если есть тот, кто её ленту носит. Говорю виконту: «Смотри, что твой кузен делает». Думала, он его накажет, а он: «Так ты же сама согласилась»!

Меня начал разбирать смех, но я постарался сдержаться, это её бы обидело. Наивную девочку хотели раскрутить на групповушку, а она не поняла.

Но виконт-то тот ещё был урод, не зря я ему челюсть тогда сломал, земля ему стекловатой. Наверняка же специально ничего не объяснил, хотел на дурочку взять, да обломился. Девочка-то оказалось с характером и не дурочка, хоть и из провинции.

– Тебе тогда сколько было? Шестнадцать? Твой первый бал? – Она подняла голову, кивнула, смотря мне в глаза, и снова опустила. – И что потом?

– Ничего. Ленту я потребовать обратно не могла, бал был испорчен. Кинула ему его платок, да ушла. Проревела тогда три дня, но потом решила, что не позволю жизнь себе портить разным негодяям.

Платок. Вот ещё одна моя ошибка в предположениях. Хорошо хоть, опозорился только перед Кристой. Но всё равно неприятно.

Оказывается, эти платки совсем не носовые. Я бы назвал их правильно, но так можно было сказать только на русском, в менаранском языке таких ругательств нет. Этот аксессуар мужской одежды вручался женщине после секса, чтобы она вытерла тот инструмент, который испачкал мужчина. Они для этого и предназначены, а не носы сопливые вытирать. Криста этой ночью подробно рассказала мне, как этот самый платок надо применять, открыто смеясь над моим незнанием.

И рассказала и показала.

У женщин, кстати, свои платки есть, но они ими себя сами вытирают, а не дарят.

С мужскими давным-давно возникла такая традиция, когда кто-то из женщин их стал собирать, хвастаясь, сколько различных мужчин за бал ей удалось «почистить». Было это не на самом Балу Невест, а в соседнем «взрослом» зале, но дети во всём подражают родителям. Постепенно это стало традицией и у детей, а вот у взрослых стало считаться «детскими игрушками».

Не зря говорят, что дурости очень живучи.

Замечу отдельно, что только первый платок мужчина носит «напоказ», чтобы всем было видно: у него сегодня ни с кем не было.

Криста утверждала, что некоторые платок сами прячут, хотят показать, что уже было, хотя на самом деле не было ничего. Другие наоборот, каждый платок выставляют, говоря: «ты у меня первая». Они не знают, что девушки на балу отлично видят, кто с кем садился на диванчики, отслеживая парочки, что включают полог. Тогда диван не виден снаружи, он накрыт магическим куполом, и всем понятно – там люди заняты делом.

У девушек на такое вообще отличная память, и уж первые платки у них все наперечёт, парней же в разы меньше. Чем выше положение парня, отдавшего первый платок, тем выше рейтинг девушки. Причём, не только среди девушек, но и среди парней. Они информацией между собой тоже делятся, хотя и врут много.

Про секс на диванчиках я тоже заранее не знал, но вовремя догадался, не опозорившись, как с платком. Криста, пока мне всё объясняла и рассказывала про платки и традицию, сначала старалась сдержать покровительственную и ехидную улыбку, но потом не удержалась и рассмеялась в голос. Даже высказала предположение о моей неопытности в постельных делах вообще, и с энтузиазмом вызвалась быть моим инструктором.

Был бы помоложе – стал бы импотентом после такого заявления. А так, поставил мысленную галочку показать этой «опытной», что она очень ошибается.

А с платками, я считаю, действительно «детские игрушки». Есть у меня знакомый, он так трусики женские собирал. Я заинтересовался как-то, так вот он с гордостью мне показал свою коллекцию – чуть больше десяти штук. Рассказывал, как и какие выпрашивал, какие придумывал аргументы. Говорил: если девушка узнает, что это «для коллекции», ни за что не отдаст.

Не стал его тогда расстраивать и рассказывать, что лично выкинул не меньше трёх десятков, которые девушки сами у меня оставляли зачем-то. Кто-то утром найти не мог, не помня, где снимала, но большинство оставляли на батарее в ванной, словно не понимая, что я вообще-то в коммуналке живу.

Я не напоминал, а не заморачиваясь, просто выкидывал, делая непонимающее лицо, когда у меня про них спрашивали. А что, это не я, это соседи увидели и выкинули.

Нет, я бы их отдавал хозяйке, мне не сложно, но они же не подписаны! Откуда я знаю, какие, которой принадлежат? Делать мне нечего, как только трусы запоминать. Мне бы девушку запомнить, чтобы во второй раз не подойти для знакомства к той, с кем ночь провёл, как было пару раз. Они ж как причёску сменят, так совсем другими людьми становятся. А тут – трусы.

– А как получилось, что целых три бала ты свою ленту никому не повязала? – Напоминать про платки не стал. Эта тема самого теперь напрягает.

– После того бала виконт де Элонки на нескольких приёмах ко мне подходил. Звал в комнаты, мы сильно ругались, и он пообещал, что я никуда от него не денусь. Сказал, или из столицы уезжай, или со мной пошли. На следующий Бал Межсезонья ни один из тех, кому прислали приглашения в мои сопровождающие, не подтвердил своё прошлогоднее прошение, на бал я пошла одна.

– Как так? – Откровенно удивился я. – Неужели ни один? Что, все знали о вашем конфликте и испугались какую-то там «де болонку»?

– Виконт – родственник жены графа де Трайна, это который командует стражей во всей столице, он виконту титул и купил. – Пояснила Криста с досадой в голосе. – Мне потом сказали, что он всех предупредил, чтобы не соглашались идти ко мне в сопровождающие. Сам граф ничего бы не сказал, но вот его жена очень мстительная. Она даже пыталась сделать так, чтобы меня не пускали в основные салоны города, но никто не решился ссориться с леди Таиселлой. Приглашения я так и получаю, но в последний год почти не хожу. В салонах все обсуждают своих мужчин, а мне что делать?

– Нашла бы себе на самом балу кого-нибудь, пригласила на танец, повязала ленту. Насколько я понял, лента не даёт разрешения тащить тебя на диван.

– Леди не может повязать ленту, если сеньор против. – С некоторой досадой заметила она. Похоже, она всё же кому-то предлагала, но они отказались, вот и не хочет вспоминать. – На самом балу у меня несколько раз просили ленту, но я этих парней не знала, так что, конечно, отказалась. Повязать ленту незнакомцу – прослыть доступной дурочкой. Таких даже в фаворитки не берут, не то, что замуж. Меня мама предупреждала о таком, когда я сказала ей, что замуж никогда не выйду, а буду искать мецената, как её сестра. Я хочу быть свободной в выборе любовника и уйти, если случиться такое, как в прошлый раз. Была бы я жена, лежала бы под кузеном виконта и терпела.

– Да, хотел спросить. – Уцепился я в потоке неспешных слов за интересующую меня деталь. – Ты же и меня совсем не знала, чего ты решила мне ленту повязать, да платок начала выпрашивать? Почему ты передо мной не побоялась прослыть доступной дурочкой?

Пауза возникла долгая. Я уже думал, что она не ответит, но потом она начала говорить, задумчиво водя пальчиком по моей груди.

– Четыре дня назад приехала мама. Приехала и узнала, что в столице её дочку не приняли. – Она не вспоминала, а скорее рассуждала. – После смерти отца, она вышла замуж, родила мне брата, он должен стать наследником, вот и не могла раньше приехать. Мама очень расстроилась и позвала меня обратно. Говорит, что сговорится с соседями и выдаст меня замуж. – Девушка замолчала, но я терпеливо ждал продолжения. – А я знаю, что я там никому не нужна. – Продолжила Криста злым голосом. – Дурочка, которую использовали и выкинули. Наша провинция – не столица, там это позор на всю жизнь, никакие соседи замуж меня не возьмут. Да и нет там моего возраста никого, только если за старика тридцатилетнего выходить.

И снова пауза. На мой вопрос она, по сути, не ответила, потому я снова ждал. Криста вообще была склонна к длинным вступлениям, но всегда добиралась до сути, пусть и извилистыми путями.

Пауза затягивалась, и решил её подтолкнуть.

– И ты решила, что замуж возьму тебя я? – Постарался, чтобы вопрос звучал необидно, но я действительно не собирался связывать свою жизнь с ней. И сразу же предупредил её, но она тогда отмахнулась. – Или ты хочешь, чтобы я стал твоим меценатом? Тебе придётся ждать, пока я стану бароном и вытащу баронство из долгов.

– Скажи, а что значит «мейлу»? – Вопрос был из разряда неожиданных. Это она явно про Наталину спрашивает, которая без возражений отпустила нас, когда я честно сказал, что мы вдвоём идём ко мне в комнату.

– В переводе это значит «проверяющая, правильный ли выбор она совершила». Так называют тех девушек, которые хотят стать жрицами какого-то бога и проверяют, подходит им этот бог или нет. Они служат этому богу, но жрицами не являются, могут уйти в любой момент, если разочаруются в выборе.

– И какого бога проверяет мейлу Наталина? – Удивилась девушка.

– Меня. – Засмеялся я, чтобы Криста сразу поняла – это шутка. – Она говорит, что я какой-то бог, какой, она не знает. Но она ошибается, я простой баронет из захолустного баронства Летоно.

– А я могу стать твоей мейлу? – Возбуждённо попросила она. Ещё и взгляд просительный сделала, стараясь заглянуть мне в глаза.

– Чего? – Смотреть в глаза той, что головой лежит на твоей груди, очень сложно, но я искренне попытался. Я искал там насмешку, но не увидел. – Я же сказал, она ошибается!

– Нет, она права. – Кажется, эта мысль захватила её. – Бог – это тот, которому ты даришь своё поклонение, а он тебе помогает и защищает. Я прекрасно её понимаю, ты как раз такой. Я хочу быть твоей мейлу! Теперь ты – мой бог! А как называется та, которая уже проверила и решила?

– Давай, ты не будешь торопиться с этим.

Говорить, что её мысль – глупая, не буду, бесполезно. Отлично знаю, что женщины – рабы эмоций. Сегодня они принимают какое-то решение, его и кувалдой из неё не выбить, а завтра о нём вполне могут пожалеть. Сколько раз такое было. Ещё и виноватым тебя сделают: «Ах, почему ты меня не отговорил?». Или «я такая вся правильная, а ты взял и меня соблазнил», забывая, как пьяная плюхнулась ко мне на колени в баре и сама полезла целоваться.

Особенно этим страдали замужние. Утром каждая вторая собиралась уйти в монастырь, грех измены замаливать. Через день-другой такая «монашка» звонит и спрашивает: «Когда повторим?».

– Я не передумаю. – Твёрдо заявила она, и ударила меня своим кулачком по груди. Мне стоило больших трудов не охнуть от такого проявления эмоций. – Не смей говорить, что я непостоянная, я не такая!

– Да-да. – Тут же согласился я с ней. – Ты постоянная в своём непостоянстве.

Видимо, не собираясь спорить с этим заявлением, она вернула голову мне на грудь и продолжила спокойным голосом:

– Когда ко мне обратилась леди Таиселла с предложением пойти к тебе сопровождающей, я её не поняла. Сопровождающая – это идти на бал вообще без выбора, её могут сразу утащить на диван, она и слова не может сказать, она уже заранее согласилась. А сейчас я знаю: она права. Она когда-то считалась лучшей свахой, пары, соединённые ею, очень редко были несчастливы вместе. И она мне сказала: «Криста, тебе нужен не муж, тебе не нужен меценат. Тебе нужен защитник. Смотри: вот тот, кто за свою женщину готов драться с десятью противниками. Драться и победить. Получи от него платок, и ты будешь защищена всегда, пока он жив». Она действительно права. Ты не побоялся, ты вышел против принца, и победил его, отвоевал меня, я сама это видела! Их там было даже больше, чем десять, такое мог только бог совершить!

– Так ты же была моей сопровождающей, я был обязан тебя защищать. – Напомнил я, не собираясь спорить с её истинно женской логикой. Ей сейчас всё, что угодно будет казаться подтверждением её теории.

– Правильно. – Кивнула Криста, поелозив своим ухом по моей груди. – Она сразу сказала, что ты не возьмёшь меня замуж, но вот в фаворитки точно возьмёшь, если платок отдашь. А сопровождающей один платок достаётся всегда. Правда, не всегда первый. А я хотела именно первый, чувствовала, что, если ты его кому-то отдашь, то всё.

– Что «всё»?

– Всё «всё»! – Решительно заявила она. – На меня ты потом даже не посмотришь. Ты легко вызвал виконта на дуэль, и он испугался! Я видела, как он извинился, хотя раньше думала, что он этого никогда не сделает. А тут ты решил меня уступить этому слюнтяю, де Рамье? И после такого ты спрашиваешь, почему я выпрашивала платок? Мы ещё не вошли в зал, а я уже была уверена, что для такого мужчины, как ты, я сделаю всё, что угодно! Ты – мой бог!

– А почему леди Таиселла вдруг решила заняться твоей судьбой? – Решил я уйти от скользкой «божественной» темы.

Меня больше напрягал вопрос, почему эта сваха решила заняться моей судьбой, но тут и так понятно, что явно с подачи одного магистра земли. И то, что Бели, оказывается, так много про меня заранее рассказал, мне тоже не нравилось. Это не тайна, но рассказывать каким-то свахам? Кристе предложили роль моей сопровождающей, когда сама Таиселла меня даже ещё не видела.

– Её мама попросила. Мой отец и муж леди Таиселлы когда-то дружили, но потом отец погиб, и мама уехала, оставив меня в столице. А я, дурочка, решила, что сама взрослая, никто мне не указ. А что: совершеннолетняя, свой дом в границах второй стены, деньги мама присылает. Осталось только мужа найти. – Тут её голос стал злым, моя грудь получила повторный удар кулачком. – Нашла, как же. А ведь леди Таиселла меня сразу предупреждала. Говорила, что виконт этот мне не подходит. Не могла прямо сказать, что он негодяй!

– Ну сказала бы она, и что? Ты бы всё равно не поверила. – Решил я защитить старую сводницу, хватаясь за кулачок девушки, который собирался ещё раз меня ударить. – А когда ты приняла решение? Ты согласилась быть моей сопровождающей через несколько минут, после того, как меня увидела. Мы даже словом не перекинусь к тому времени.

В любовь с первого взгляда я не верю. В похоть – верю, но этим там и не пахло. И наш ночной секс с ней был скорее сеансом терапии, а не страсти.

Утром она решила повторить, уже в здравом уме и трезвой памяти, вот тогда да, желание у неё просто зашкаливало. Хотя она и оказалась очень сдержанной в проявлении эмоций, (в отличие от той же Сенилы), на темпераменте эта сдержанность не отразилась, утихомирилась она далеко не сразу. Дорвалась. Вот и сейчас я решал, как перевести разговор на то, что пора завтракать.

– Когда ты сказал, что не приглашаешь в свою постель посторонних. – Уверенно заявила Криста, не испытывая даже крупицы сомнений. – Для меня это было то, что я ждала от мужчины. Пусть у тебя будет много женщин, но отдавать меня другому, как использованный платок, ты точно не станешь. – Тут она помолчала и неожиданно, как и все женщины, начала противоречить сама себе. – С Литессией ты поступил неправильно. – Твёрдо заявила она, повторив то, что говорила мне, пока мы шли сюда по ночному городу.

Когда мы сбежали от принца и его братии в императорский угол, там обнаружился ещё один стол, который до этого прикрывала сцена. Вот возле него мы и зависли. Криста бахнула ещё парочку стаканчиков, и её перестало трясти.

Тут нас и нашла Лита. Одна, без мамы и сестры.

– Дар, кто она? – Вопрос был снова мне в спину, я как раз решился подойти к столу и всё же что-нибудь съесть. Хотя бы из фруктов.

Ну что за глупая привычка постоянно наезжать на меня сзади? Мне что, стоп сигналы там повесить?

Повернулся к девочке. Грозный вид и руки в боки намекают, что ей не важно, на каком боку у меня тюбетейка.

Демонстративно осмотрел с головы до ног, прищурив глаза. В зале стало ещё темнее, а музыка заиграла ещё громче. Подключили усилители, чтобы музыкантов на сцене хоть кто-то услышал, гул от голосов стоял приличный.

– Ты не могла бы уточнить, о ком идёт речь? – Глаза приоткрывать не рискнул, чтобы не блестеть ими в темноте, так что фокус с бровью не применить. Печалька.

– Я спрашиваю о той, чью ленту ты носишь. – И она обвинительно ткнула пальчиком в мою шпагу, смотря при этом мне в лицо.

Делаю многозначительную паузу, качаю головой. Потом поворачиваюсь к Кристе.

– Криста, ты говорила, что вы с ней друг друга знаете. А теперь она спрашивает, кто ты.

– Я только с Тиленой дружила. – Интенсивно замотала головой девушка. – Но она про меня наврала другим, когда я поссорилась с виконтом, что я сама у него выпрашивала платок, а он не дал. – В этот раз она не испугалась Литы, но это от того, что пьяная уже, вон как голос заплетается. Не зря я старался!

Лита, топнув ножкой, тут же оказалась рядом.

– Баронет, Вы забываетесь! – Так, мы уже на «вы». Печалька. – Я не про леди Кристу спрашиваю. Я хочу знать, кто та седая лахудра, что посмела нацепить ленту моему мужчине!

– Хочешь зна-ать? – Иронично протянул я. – Так хоти, кто тебе запрещает-то? Я тебе хотеть запретить не могу. – Такие собственнические замашки на меня не действуют уже лет десять. – С чего ты взяла, что я твой мужчина?

– Ты сам сказал, что я твоя женщина. – Моя насмешка немного сбила её воинственный тон. Даже снова на «ты» перешла. Какая непостоянная девочка. – Я тебе поверила. Ты меня обманул?

– Лита, тогда, – и я неопределённо махнул головой в сторону, чтобы она поняла, когда это – «тогда», – ты была моей женщиной. А сейчас ты снова принадлежишь своему отцу. Он что, согласился с твоим выбором в моём лице?

– Да! – Она выкрикнула это мне прямо в лицо. – Согласился. И я хочу знать, кто эта девка! – И снова ножкой об пол.

Вот тут она меня удивила, не ожидал я такого, честно говоря. Неужели, действительно меня всерьёз хотят с ней соединить?

Да ну, бред.

– А кто тогда этот тип, твой сопровождающий? – Повысил голос и я. В эти игры можно играть в обе стороны, малышка. – Только не говори мне, что он с сестрой, я знаю, что он пришёл именно с тобой.

Так и думал, этот вопрос сбил с неё воинственный настрой. Совсем сбил, она растерялась.

– Но я не виновата, мне его отец назначил. – Начала она оправдательным тоном.

Ага, вот ты и попалась.

– Я так сразу и сказал: сейчас ты принадлежит отцу. – Пожал я плечами, словно это и так понятно. – И только он решает, кто твой мужчина. Судя по всему, это не я. – И развёл руками, стараясь не улыбаться торжествующе. Она обидится, но девочка не виновата, что взрослые играют ею, как Тузик грелкой.

Криста в это время потихоньку отступала и отступала к столу, а когда упёрлась, чуть не упала, с грохотом перевернув один из железных бокалов.

Лита тут же перевела взгляд на неё, задумалась, прислушалась.

– Ты не хочешь потанцевать? – Улыбнулась она интригующе.

Криста уронила ещё один бокал, а я задумался. Только что заиграла музыка из тех двух ритмов, что я худо-бедно выучил, потому согласно кивнул, взяв её за руку. Хочет выяснить отношения без свидетелей? Я так точно «за».

Тут нет разграничений, что приглашать должны только мужчины, в этом у местных полное равноправие. Хотя, какое равноправие, когда женские движения во всех танцах идут первыми?

Когда леди Таиселла объясняла мне про правила в танцах, я заинтересовался, почему такие условия для девушек.

– Потому что на балу их будет минимум в три раза больше. – Ответила она. – Нет, девушек не рождается больше. – Поняла она то, что я хотел спросить. – Но благородные мужчины в основном остаются в своих имениях, для мужчины всегда там найдётся дело, а вот девушек, наоборот, чаще всего отправляют в столицу, пытаясь выдать тут замуж. Пусть на этом балу все благородные, но ты ещё и аристократ, наследник, будущий маг. Хороший трофей, но ещё не помолвлен. На тебя будет вестись самая настоящая охота, вот увидишь.

Танец был несложным, движения простые, и придуман был для того, чтобы партнёры вдоволь натрогались друг друга. Руки нужно было ставить то на пояс, то на плечи, то на спину, проведя по ней ладошкой вниз. Даже приседания были предусмотрены, чтобы провести руками по ногам партнёра. Полное ощущение, что попал на личный досмотр.

Это я про женские руки говорил, если кто не понял. Мужские в это время вообще распускать нельзя, танцуешь рядом, пока тебя интенсивно ощупывают. Странно, что за голову их закинуть не требуется, тогда было бы полное соответствие.

В конце танца всё менялось, женщина убирала руки, а мужчина начинал свой путь по её телу. И мужские движения были намного целомудреннее. Точнее, предполагались таковыми, но мне сказали, что там, как в пословице: «что посмеешь, то и пожмёшь». Женщины тоже далеко не все придерживались канонов, и их руки мужчина мог обнаружить где угодно, правилами это дозволялось. И они не боялись, что мужчина «отомстит», сунув руки, куда не следует, когда придёт его очередь.

Когда обучался, спрашивал, почему так, а мне ответили, что, чаще всего, женщина прекращает танец, не закончив. Это считается за отказ, обижаться нельзя, нужно искать другую. Пригласишь – почти никто тебе не откажет, но закончат этот танец с тобой единицы. Так что лучше выбирать с умом, этот танец за вечер звучит всего несколько раз.

Криста, кстати, во время моего обучения, совершенно спокойно меня лапала, да и к моим прикосновениям относилась достаточно равнодушно. Хотя ещё тогда сказала, что закончила этот танец всего один раз в жизни.

Вот и сейчас, мы ещё и половины женских движений не прошли, а уже есть те, чьи пары распались.

Как у них тут всё запутано, куча условностей, традиций. Нет, чтобы как у нас: тебе заказать выпить? А она: «да», или «нет». Всё быстро и конкретно. Если бы я в барах с каждой проходил тест-драйв в танце вот так по паре-тройке минут, чтобы всё равно получить отказ, да я бы всю ночь только и делал, что танцевал. А спать когда?

Я думал, что Лита хочет поговорить, но она молчала. И эротичности или желания в её движениях не было. Она с силой, словно со злостью, проводила рукой по моему телу, а когда присела, то её губы выровнялись тоненькой полоской, так она их сжала. Вспомнил, что это её первый бал, она, по сути, ещё неопытное дитя.

Когда я начал свои движения, она вздрогнула от моего первого прикосновения чуть выше пояса по бокам. Думал всё, прекратит танец, но нет. Снова губы полоской, и мы продолжаем двигаться. От канонов решил не отходить, строго следя, чтобы мои руки были точно там, где им разрешено находится.

За всеми этими размышлениями, я вспомнил о том, как заканчивается этот танец, буквально в последний момент. Танец считался итоговым, назывался «Танцем Выбора», после которого не распавшиеся пары бежали на диванчики.

А заканчивался он поцелуем.

Её разворот, мои руки на её талии, она опускает свои мне на плечи, музыка замирает… И свет гаснет. Совсем.

Мельком осматриваюсь в наступившей черно-белой действительности. Кругом пары, слившиеся в поцелуе. Одна колотит парня по спине руками, но поцелуя сама не разрывает, он её за талию держит.

Лита замерла, закрыв глаза, сама не делая даже попытки приблизиться. И, понимая, что по-другому уже поступить не могу, я её поцеловал.

Не знаю, где эта неопытная девочка научилась так целоваться, но меня впечатлило. Наш поцелуй длился не меньше минуты, а потом свет начал возвращаться, и мы отпустили губы друг друга. Её лицо запылало красным, а я срочно прищурился, чтобы не показать свои блестящие глаза. Надо бы приобрести себе очки, как у того артефактора.

Так и не убрав свои руки с моих плеч, девочка положила голову мне на грудь. В таком положении, молча и не двигаясь, мы и простояли ещё с пару минут, пока не началась новая мелодия.

– Дар, я тебе нравлюсь?

К этому вопросу в тот момент я оказался не готов. Мне казалось, что он никак не мог возникнуть после такого поцелуя, но я ошибался, мне потом Криста объяснила. Очень эмоционально и конкретно объяснила, рассматривая вопрос с точки зрения «любой девушки».

– Да, ты красивая. – Хоть вопрос и неожиданный, я знаю, как на него отвечать. Да там и вариантов нет, будь девушка хоть полной уродиной.

Пауза, Лита оглядывается. Вокруг танцуют, но этот танец уже намного целомудренней. Я его не учил, леди Таиселла сказала, что мне он не понадобится.

– Знаешь, я тебе соврала. – Смотрит в сторону, голос звучит глухо. Ну и что я могу сказать на это? Только промолчать и слушать дальше. – Отец против того, чтобы я была с тобой.

– Я сразу был в этом уверен. – Стараюсь говорить мягко, чтобы не обидеть неопытное дитя, столкнувшееся с реалиями взрослой жизни. Это только такой ребёнок, как она, мог поверить в сказку и любовь со свадьбой.

– Нет, ты не понял. – Помотала она головой, потом всё же посмотрела мне в глаза. – Он не против, чтобы я с тобой пошла в спальню или на диванчик, чтобы ты был моим первым, ну и дальше какое-то время побыл моим любовником. Но потом я должна выйти замуж за того, кого он мне выберет. Не за тебя.

Только сейчас я понял, зачем на диванах включают непрозрачные пологи. А я-то, наивный чукотский мальчик, думал, что там только целуются. А тут всё «как у взрослых».

– Ты же послушная девочка? – Подначил я её, улыбнувшись. Представил, как ей что-то приказывают, а она топает ножкой и убегает. Дитя она ещё.

– А если я с тобой не расстанусь в течение года, они тебя убьют. – Продолжила она, словно не слыша моих слов. – Бели с папой. Они уже договорились, я подслушала.

Надо же, да я экстрасенс! Заранее всё предугадал. Я пешка, которой жертвуют ради улучшения позиции. Назначили на роль сексуального тренажёра для неопытной девочки, а потом собираются убрать с доски. Неприятно, но не удивительно.

– Ты хотела стать взрослой? Добро пожаловать во взрослую жизнь! – Развернул её и шлёпнул слегка по попке. – Пошли.

– На диван? – Напрягшись, обернулась она ко мне.

Э-э, нет. Твой страх «взрослой жизни» у тебя на лбу написан.

– Выпьем пойдём. – Вздохнул я как будто устало. – Рано тебе на диван, подрасти сначала.

– Ты сам сказал, что я уже взрослая. – Ты посмотри, уже прищурилась, улыбаясь. Вздох облегчения, который она постаралась скрыть, показал, что решение я принял правильное.

– Малышка, взрослость, она в голове, а не между ног. Помнишь, я говорил, что взрослый ходит туда, куда сам хочет?

– Так это что, я никогда не стану взрослой? Мной сейчас папа командует, потом будет муж.

– Лита, ты – будущий маг. Маг огня. Скажи мне, кто может приказывать магу? – Видя, как она задумалась, закончил. – Вот и я про то же. Папы и мужья – всё это временно и несерьёзно.

– Другие маги могут приказывать, более сильные. – Да, девочка умненькая, сразу же нашла брешь в моей агитационной речи. – И император тоже.

– Ну, нет! – Сделал вид, что искренне возмутился, хотя она и права, человек не может существовать вне общества, а маги и есть отдельное общество. – Если с императором я ещё как-то согласен, то другие маги – по боку. Стань магом и сама делай свою жизнь.

– Только император? – Она ещё раз остановилась и задумалась. – Другие все по боку?

– Да. – Так, мы ушли в дебри, надо заканчивать. – А пока, пошли, выпьем. До этого ты уже доросла, согласен. – Снова развернул её за плечо, и она получила от меня ещё один шлепок по попке, чтобы не тормозила.

– Ты должен был увести её на диван. – Твёрдым и пьяным голосом заявила мне Криста. – После танца выбора, после поцелуя, и увести к столам? Дар, ты жестокий человек! Любая девушка на её месте расстроится. Да я была уверена, что ты придёшь без платка, когда она тебя пригласила на Танец Выбора!

Мы тогда втроём возвращались пешком с Бала Межсезонья. Кристу изрядно шатало, когда она размахивала руками, рассуждая о моей жестокости, но девушка искренне пыталась держаться на ногах, иногда хватаясь за мою руку. С другой стороны от меня спокойно вышагивала Наталина.

– Она не обиделась, поверь. – Отмахнулся я тогда. – И я бы опоздал к императору.

Добавлять, что тогда я бы опоздал ещё к одному событию, не стал. И так понятно.

Получив шлепок и сделав несколько шагов в сторону угла, Лита неожиданно остановилась. Да так резко, что я чуть в неё не врезался, благо, реакция у меня хорошая.

Развернулась, рассматривает моё лицо, словно хочет найти во мне что-то.

– Дар, я хочу тебя попросить. – Голос её был решительным и намекал, что это отнюдь не просьба. – Не верь моей сестре. И принцу Фарику не верь.

То, что принц – тот ещё жук, я и сам понял, а вот на счёт сестры, она удивила. Мне показалось, что они близки, раз вели себя, как подружки. И сестра влезла в наш разговор с таким видом, что в курсе всего, что происходит с младшей.

Но раз она так хочет, мне не жалко. Тем более, что это совпадает с моими мыслями.

– Обещаю! – Правую руку положил на левую грудь. Жаль, что себе, а не ей. – Сестру твою обходить стороной, а принцу не верить. – Снизойду до одолжения, и сделаю то, что и сам хотел. Классика отношений с женским полом.

– А ещё…

– Стоп. – Остановил я словесный поток глупостей, прикрыв её рот своей рукой. Судя по широко раскрытым глазам, такой способ остановки её красноречия девочке был доселе не известен. – Лимит – одна просьба в день. Ты уже использовала свою норму за два дня вперёд.

– А вопрос можно? – Заулыбалась она, как только я убрал руку. Шутка явно была оценена.

– Вопрос? Хм, вопрос можно, а вот ответ – ещё не знаю.

– Кто эта девушка, чью ленту ты носишь? Она одарённая?

Кто про что, а лысый про расчёску.

– Леди Кристу ты должна и сама знать. – Я уже понял, что с наблюдательностью у будущей магини плохо. Она так и не заметила, что лента у меня теперь другая. – Она когда-то дружила с твоей сестрой.

И не желая больше шутить на эту тему, ткнул в направлении своей шпаги.

– Криста? – Удивилась Лита, наконец разглядев ленту. – Но я же видела… Это хорошо. – И кивнула удовлетворённо.

– Да? – Что-то она подозрительно легко это приняла. А Криста, помнится, очень испугалась вначале, когда мы с Литой поругались при встрече. Да и потом, когда ругались перед танцем, на её лице был натуральный ужас. – Прошу, не обижай её.

– Лимин – одно обещание в день. – Тут же отреагировала она. – Обещаю! – И скопировала мой жест, ухватившись за свою левую грудь, очень эротично обхватив её ладонью снизу.

Приколистка.

– Не лимин, а лимит. – Поправил я. Использовал русское слово, потому что в имперском почему-то такого слова нет, и даже не заметил. – Она действительно хорошая девочка, и я обещал ей защиту.

– Главное, что не одарённая. – Отмахнулась Лита, и мы продолжили путь к столу.

Пришли мы очень вовремя.

Кристу держал за руки сзади парень, что пришёл, как сопровождающий Литы, а виконт де Элонки уже сунул руку ей под юбку.