355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Сергей Волков » Сопротивление большевизму 1917 — 1918 гг. » Текст книги (страница 1)
Сопротивление большевизму 1917 — 1918 гг.
  • Текст добавлен: 17 октября 2016, 02:36

Текст книги "Сопротивление большевизму 1917 — 1918 гг."


Автор книги: Сергей Волков



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 46 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]

Сопротивление большевизму 1917 – 1918 гг.

Под общей редакцией предводителя Российского Дворянского Собрания князя А. К. Голицына

Авторы проекта: Валентина Алексеевна Благово, Сергей Алексеевич Сапожников

Оформление художника И. А. Озерова


ПРЕДИСЛОВИЕ

Четвертый том серии «Белое движение в России» посвящен очагам сопротивления большевизму в России в 1917 – 1918 годах. Сопротивление большевикам имело место практически сразу после октябрьского переворота, но было представлено разрозненными выступлениями, зачастую начинаясь только тогда, когда создавалась прямая угроза для жизни представителей тех слоев, которые большевики считали своими основными противниками, или происходило в пассивных формах. Основная сила, способная противостоять большевикам, – офицерство, – была деморализована и дезориентирована политикой Временного правительства, попустительствовавшего травле офицерства в ходе «демократизации» армии, и от массы офицерства трудно было ожидать особого рвения в деле защиты непопулярной власти, тем более что большинство не представляло в полной мере сущности большевистской доктрины и считало большевиков явлением кратковременным.

В настоящий том включены материалы, касающиеся боев в Петрограде и Москве в октябре 1917 года, обороны Оренбурга зимой 1917/18 года и действий оренбургских партизан, а также восставшего оренбургского и уральского казачества до лета 1918 года, событий конца 1917–го – начала 1918 года в Крыму, Терского восстания лета – осени 1918 года, восстания на Тамани весной 1918 года, Ярославского восстания лета 1918 года и попыток сопротивления в ряде других городов, событий на Кавказе и в Средней Азии (в т. ч. Ташкентского восстания в январе 1919 года).

В решающем месте – в Петрограде – военными руководителями отпора большевикам было проявлено очень мало активности, а офицеры, остававшиеся лояльными Временному правительству, оставались в абсолютном большинстве пассивными зрителями происходящего. Но никаких попыток мобилизовать офицеров на защиту правительства сделано не было, и в Зимнем дворце находились лишь 310 человек 2–й Петергофской, 352 человека 2–й Ораниенбаумской школ прапорщиков, рота юнкеров Школы прапорщиков инженерных войск и юнкера Школы прапорщиков Северного фронта, а также 50 – 60 случайных офицеров и Женский батальон.

В Москве, где Совет офицерских депутатов еще утром 27 октября организовал собрание офицеров–сторонников правительства и разработал план борьбы, сопротивление приняло, как известно, более организованный характер и происходило успешнее. Оплотом его были Александровское (куда собрались созванные по инициативе полковника К. К. Дорофеева несколько десятков офицеров–добровольцев; из тысячи с небольшим защитников училища было 300 офицеров) и Алексеевское военные училища, три московских и Суворовский кадетские корпуса и московские школы прапорщиков. Большевикам потребовалось несколько дней, чтобы сломить сопротивление кучки офицеров и юнкеров. Но и в Москве в борьбе приняли участие лишь несколько сот (не более 700) из находившихся тогда в городе десятков тысяч офицеров. По условиям капитуляции, подписанной нерешительным и склонным к соглашательству полковником Рябцевым, офицерам оставлялось оружие и обеспечивалась личная безопасность. Но выполнены они, разумеется, не были: сдавшиеся были переписаны (причем некоторые сразу отправлены в тюрьму, а аресты остальных начались на следующий день) и многие расстреляны.

Борьба с большевиками в Оренбургской области началась приказом не признавшего их власти атамана А. И. Дутова по войску № 862 от 26 октября. Боевые действия велись с 23 декабря 1917 года. Положение Дутова осложнялось малолюдством в тыловом Оренбурге офицеров. Из Москвы к нему прибыло только 120 человек. В распоряжении атамана было военное училище (150 юнкеров) и остатки школ прапорщиков – 20 юнкеров с поручиком Студеникиным. 17 января 1918 года Оренбург оставили от 300 до 500 человек – остатки офицерских рот, Отряд защиты Учредительного собрания, юнкера и кадеты–неплюевцы. Часть офицеров, юнкеров и добровольцев во главе с генерал–майором К. М. Слесаревым ушла к уральским казакам. Многие офицеры в одиночку и небольшими группами укрывались в станицах, хуторах и киргизских аулах. Атаман Дутов (начальник штаба полковник Н. Я. Поляков) с войсковым правительством обосновался в Верхнеуральске. Единственной вооруженной силой его был партизанский отряд войскового старшины Мамаева и небольшие отряды подъесаулов Бородина, Михайлова и Енборисова – всего около 300 бойцов, преимущественно офицеров.

Восстание началось 23 февраля 1918 года в поселке Буранном под руководством хорунжего П. Чигвинцева и вскоре распространилось по всей территории войска. В марте офицеры, укрывшиеся по станицам в районе Оренбурга, подняли восстание и под руководством войскового старшины Лукина взяли 4 апреля Оренбург, но не смогли его удержать. После освобождения Оренбурга 17 июня там стала формироваться Юго–Западная (28 декабря переименованная в Отдельную Оренбургскую) армия А. И. Дутова. В Уральске борьба началась в начале 1918 года. Командующим войсками уральского казачества был генерал В. И. Акутин, а непосредственно руководил начавшимися в марте боевыми действиями М. Ф. Мартынов. Во главе илецких казаков стоял полковник К. И. Загребин. В конце декабря 1918 года из уральских частей была образована Уральская отдельная армия.

В Крыму, где местное офицерство в целях самозашиты вынуждено было примкнуть к частям образовавшегося в Симферополе крымско–татарского правительства, собралось до 2 тысяч офицеров. Но реально огромный штаб Крымских войск располагал только четырьмя офицерскими ротами около 100 человек в каждой. На базе вернувшегося с фронта Крымского конного полка (около 50 офицеров) была сформирована бригада (полковник Г. А. Бако) из 1–го и 2–го Конно–татарских полков (полковник М. М. Петропольский и подполковник О. Б. Биарсланов), эскадроны которых поддерживали порядок в городах полуострова; в Евпатории в офицерской дружине было 150 человек. Тем временем большевики сосредоточили более 7 тысяч человек и двинули их на Симферополь, который пал с 13–го на 14 января 1918 года. В ходе боев было убито до 170 офицеров (погибли и почти все чины крымского штаба). После этого большевики сделались хозяевами всего полуострова.

Одним из наиболее ярких эпизодов сопротивления большевизму было восстание в Ярославле, где после демобилизации скопилось много офицеров из штабов и управлений 12–й армии, которые вместе с прибывшими членами «Союза защиты Родины и Свободы» и рядом офицеров, служивших в местных частях Красной армии, составили главную силу восстания под руководством полковников А. П. Перхурова и К. Г. Гоппера и генерала П. П. Карпова. Сюда же с начала июня стали прибывать группы офицеров – членов организации (около 300). 6 июля 105 офицеров во главе с Перхуровым захватили арсенал. Всего в Ярославле сражалось около 1,5 тысяч офицеров и около 6 тысяч добровольцев. Судьба их была трагичной. Не получив ниоткуда помощи, Ярославль, превращенный латышской артиллерией в груду развалин, 21 июля пал, и большинство его защитников погибло. Часть офицеров – около 500, сдавшаяся представителю германской миссии (восставшие провозгласили отмену Брестского мира и возобновление войны с Германией), была расстреляна в первый же день, как затем и остальные уцелевшие. Полковнику Перхурову с несколькими десятками офицеров удалось на катере прорваться и позже вступить в армию адмирала Колчака. Подпольные организации действовали и в целом ряде других городов.

Весной 1918 года разгорелось крупное восстание кубанских казаков на Таманском полуострове, а летом последовали выступления терских казаков, перешедшие к осени во всеобщее восстание под руководством генерала Э. А. Мистулова. В Дагестане центром консолидации антибольшевистских сил послужили остатки Кавказской Туземной дивизии, 6 полков которой, сведенные в Туземный корпус, были в конце 1917 года отправлены на Кавказ. Сопротивление возглавили командир 1–го Дагестанского полка полковник князь Н. Б. Тарковский и полковник Р. Б. Коитбеков. Последний и командир 2–го Дагестанского полка полковник А. Нахибашев возглавляли в начале 1918 года оборону от большевиков Петровска. В Темир–Хан–Шуре Н. Б. Тарковский приступил к формированию надежных частей из остатков обоих Дагестанских полков и примкнувших русских офицеров, державшихся до прихода Добровольческой армии.

В Ташкенте, где события начали принимать угрожающий характер еще в сентябре, из офицеров гарнизона и надежных солдат был сформирован отряд в несколько сот человек, располагавшийся в местной крепости. Однако в конце октября при начале боев командующим генералом П. А. Коровиченко не было проявлено должной решимости, и 1 ноября он капитулировал, после чего последовала расправа над участниками сопротивления. Восстание, поднятое в январе 1919 года, потерпело неудачу и также закончилось массовыми расстрелами.

Практически все эти эпизоды сопротивления протекали изолированно и почти все кончились неудачно. Тем не менее они продемонстрировали, наряду с недальновидностью и пассивностью основной массы, самоотверженность и мужество тех, кто с самого начала не питал иллюзий относительно природы новой власти и вступил с ней в бескомпромиссную борьбу. События эти в подробностях практически не известны, и публикация воспоминаний (почти всегда авторы приводимых воспоминаний – рядовые участники событий) поможет восстановить картину сопротивления большевизму в стране.

Материалы тома сгруппированы по разделам. В первом из них собраны материалы, посвященные обороне Зимнего дворца и боям под Петроградом в конце октября 1917 года, во втором – октябрьским боям в Москве, в третьем – борьбе оренбургского и уральского казачества, в четвертом – событиям в Крыму, в пятом – Ярославскому восстанию и эпизодам сопротивления в некоторых других городах России, в шестом – Таманскому и Терскому восстаниям и в седьмом – событиям на Кавказе и в Средней Азии.

Как правило, все публикации приводятся полностью. Из крупных трудов взяты только главы и разделы, непосредственно относящиеся к теме. Авторские примечания помещены в скобках в основной текст. Стилистика везде сохранена, исправлялись лишь очевидные опечатки и грамматические и синтаксические ошибки.

С. В. Волков


Раздел 1 ОКТЯБРЬСКИЕ СОБЫТИЯ В ПЕТРОГРАДЕ

К. де Гайлеш [1]1
  Константин Иосифович де Гайлеш (р. 1899), был в описываемое время юнкером 2–й Петергофской школы прапорщиков. Умер в 1982 г во Франции.


[Закрыть]

ЗАЩИТА ЗИМНЕГО ДВОРЦА [2]2
  Впервые опубликовано Русская Мысль 4 ноября 1971.


[Закрыть]

Советский художник Кузнецов, выполняя правительственный заказ, изобразил на огромном полотне «Штурм Зимнего дворца». На этой картине изображены рабочие, солдаты и матросы, вооруженные винтовками, пулеметами, с развевающимися красными знаменами, атакующие в упор баррикаду перед Зимним дворцом. Борьба идет врукопашную. Пущены в ход приклады, штыки, ручные гранаты. Идет страшная свалка с юнкерами и офицерами, защитниками дворца и Временного правительства.

Зная способность советских правителей подтасовывать исторические факты, меня – одного из защитников Зимнего дворца – это не удивляет. На баррикаде перед дворцом не было рукопашного боя, и он не был взят фронтовым штурмом, как это изобразил Кузнецов. Но об этом я расскажу далее.

* * *

Тяжелые дни переживал город Петра в конце октября 1917 года. Тревожные вести неслись отовсюду. Немцами прорван фронт под Ригой. Рига эвакуируется. Солдаты митингуют и дезертируют целыми частями. В тылу – развал и все усиливающаяся большевистская пропаганда. Коммунистические газеты открыто призывают к восстанию.

Временное правительство решило вторично [3]3
  Первый раз приказ об их аресте отдавался после попытки большевиков свергнуть Временное правительство в ходе событий в Петрограде 3 – 4 июля 1917 г.


[Закрыть]
арестовать большевистских главарей, но было уже поздно. В ночь на 6 ноября [4]4
  В воспоминаниях К. де Гайлеша даты приводятся по новому стилю.


[Закрыть]
оно закрывает типографию большевистских газет «Рабочий путь» и «Рабочий и солдат», конфискует напечатанные уже номера и начинает стягивать для своей защиты надежные части. Правительство не доверяет военным училищам Петрограда и ищет опоры в более демократических школах прапорщиков, укомплектованных частью из студентов. Этим и объясняется, что наша 2–я Петергофская школа прапорщиков была затребована в 3 часа ночи спешно отправиться в Петроград.

…Тревога. Заспанные юнкера натягивают второпях шинели и бегут строиться во двор. Идет перекличка, раздаются патроны, начальник школы объясняет создавшееся положение. По темным аллеям старого парка, мимо молчаливых дворцов, свидетелей уже многих исторических событий, мы двигаемся по направлению к вокзалу Старого Петергофа.

Можно ожидать, что большевистски настроенные части воспротивятся нашему передвижению, и поэтому идем в боевом порядке. Но все спокойно. Грузимся на поданный поезд и через час высаживаемся на Балтийском вокзале в Петрограде. Начался рассвет осеннего, пасмурного дня. Кое–где горят еще фонари, и освещенные полупустые трамваи идут к центру города. На улицах одиночные прохожие останавливаются перед свеженаклеенными афишами, призывающими население к восстанию.

Встречаем несколько казачьих разъездов на Невском и бронемашину с юнкерским патрулем. Вскоре мы достигаем Дворцовой площади, и перед нами встают величавые стены Зимнего дворца с его массивными чугунными решетками изящной, ажурной работы. Входим во внутренний двор, где уже дымят походные кухни. Узнаем от коменданта дворца, что здесь, кроме нас, находятся: 2–я Ораниенбаумская школа, Школа прапорщиков Северного фронта, 2 орудия Михайловского артиллерийского училища, одна рота Женского ударного батальона, 5 бронемашин, сотня уральских казаков и несколько десятков георгиевских кавалеров, т. е. всего около 1500 человек. Этими силами правительство считает возможным удержать все стратегически важные пункты Петрограда против 200–тысячного гарнизона, ставшего на сторону большевиков.

Взвод, в котором я нахожусь, назначается нести караул во внутренних залах третьего этажа, где находится кабинет главы правительства и где происходят заседания. То, что мы узнаем здесь, – малоутешительно. Сегодня утром большевистский Военно–революционный комитет послал две роты Литовского полка [5]5
  Имеется в виду находившийся в Петрограде запасный батальон л -гв Литовского полка.


[Закрыть]
и вновь открыл типографию «Рабочего пути» и роздал более двадцати тысяч экземпляров конфискованного вчера номера газеты.

Во вторник, 6 ноября, положение следующее: правительственные части занимают здания Центрального телеграфа и телефона, Государственный банк, Почтамт, все вокзалы, главнейшие правительственные учреждения, мосты на Неве, Мариинский и Аничков дворцы. Но начиная с полудня большевики оттесняют малочисленные, оторванные друг от друга отряды юнкеров. Из арсенала Петропавловской крепости целый день идет раздача оружия населению. Об этом все знают, но власти не предпринимают никаких мер.

Из Кронштадта прибывают все время матросские части на подкрепление большевикам. Легкий крейсер «Аврора» и миноносец «Забияка» вошли в Неву и отказались подчиниться Временному правительству. Они приближаются к Николаевскому мосту, который переходит в руки повстанцев. Правительство во главе с Керенским не покидает более Зимнего дворца, и его заседания чередуются одно за другим. Чувствуется растерянность и нерешительность во всех предпринимаемых действиях.

Залы дворца полны военных и штатских, которые без всяких пропусков шныряют всюду, входят и выходят беспрепятственно. Кто дает распоряжения и кто их отменяет – неизвестно.

Устанавливаются пулеметы под крышей, затем их снова спускают вниз. Из штабелей дров, заготовленных для зимнего отопления, юнкера инженерных войск строят перед дворцом баррикады.

Кое–где в городе слышатся одиночные выстрелы и короткие перестрелки. Время тянется в тягостном, напряженном ожидании.

Серый осенний день близится к концу. Вечером мы узнаем, что большевики заняли Балтийский вокзал и этим отрезали возможность прибытия подкреплений из Ораниенбаума и Петергофа, где остались 1–я и 3–я Ораниенбаумские и 3–я Петергофская школы прапорщиков.

Юнкерский патруль только что захватил трех штатских, увешанных пулеметными лентами. Из их допроса выясняется, что Ленин прибыл из Финляндии и находится в Смольном, чтобы лично руководить переворотом, который должен произойти раньше, чем начнется Второй Всероссийский съезд рабочих и солдатских депутатов.

От 12 до 2 часов пополуночи я занимаю караул у двери, ведущей в зал заседаний правительства, рядом с кабинетом Керенского. Каждую минуту входят и выходят его адъютанты. Слышны звонки телефонов и отрывки речи. Через полуоткрытую дверь я вижу хорошо знакомое, гладко выбритое лицо Керенского и его несменяемый коричневый френч. Сейчас, горячась и часто ударяя по столу, он принимает делегацию казачьих Частей Петрограда. Слышатся обрывки слов: «…доверие… недоверие… присяга… дело революции…» и т. д. Я стараюсь понять сущность происходящего и с радостью узнаю, что делегаты, уходя, уверяют, что казаки по первому зову «прискачут на защиту правительства».

По подъемному лифту поднимается группа штатских, из которых один в цилиндре. Я узнаю (по газетным фотографиям) Терещенко, [6]6
  Терещенко Михаил Иванович, р. 18 марта 1886 г в Киеве. Сын сахарозаводчика из казаков. Окончил Киевский и Лейпцигский университеты. Владелец издательства «Сирин». С 2 марта 1917 г министр финансов, с 5 мая – министр иностранных дел Временного правительства. До весны 1918 г содержался в Петропавловской крепости. В эмиграции в Норвегии, Франции и на Мадагаскаре. Умер 1 апреля 1956 г в Монако.


[Закрыть]
Кишкина, [7]7
  Кишкин Николай Михайлович, р. 29 ноября 1864 г в Москве. Из дворян, сын офицера. Окончил 1–ю Московскую гимназию, Московский университет. Врач, министр государственного призрения Временного правительства, руководитель Особого совещания по разгрузке Петрограда. 25 октября 1917 г получил полномочия по водворению порядка в Петрограде и пытался организовать отпор большевистскому перевороту. Остался в СССР. В 1919 г осужден по делу «Тактического центра», арестовывался также в 1921 г. Умер 16 марта 1930 г. в Москве.


[Закрыть]
Коновалова [8]8
  Коновалов Александр Иванович, р. 17 сентября 1875 г. в Москве. Сын фабриканта Обучался в Московском университете (курса не окончил). Крупный предприниматель, в 1905 г один из создателей Торгово–промышленной партии. С 2 марта по 18 мая 1917 г. – министр торговли и промышленности Временного правительства, 25 сентября вновь занял этот пост, а также пост заместителя министра–председателя. С 1918 г. в эмиграции во Франции, один из руководителей Российского Земско–Городского союза, председатель правления редакции газеты «Последние Новости». Умер в 1948 г. в Нью–Йорке.


[Закрыть]
– министров Временного правительства, спешащих на экстренное совещание. У всех усталые, землистого цвета лица от бессонных ночей.

Когда, в шесть часов утра, я снова занял мой пост, через открытую дверь я видел, как царский лакей, в синей ливрее с красным воротником и золотыми галунами, накрывал большой круглый стол для утреннего завтрака Керенского Тусклый рассвет осеннего утра обрисовывал белую скатерть с царскими вензелями и отражался на фарфоровой и серебряной посуде с черными двуглавыми орлами. Начался последний день свободной, демократической России

Теперь события чередуются с кинематографической быстротой. Утром наши патрули принесли несколько номеров свежеотпечатанной газеты «Рабочий и солдат». В ней крупными буквами сообщалось, что Временное правительство свергнуто и вся власть перешла к Советам. Мы смеемся… но недолго.

Узнаем, что ночью большевики заняли Почтамт, центральные станции телеграфа и телефона и все вокзалы, что павловцы [9]9
  Имеется в виду находившийся в Петрограде запасный батальон л.-гв. Павловского полка.


[Закрыть]
воздвигли баррикады на углу Миллионной и Марсового поля и не пропускают сюда более никого. Дворцовый мост тоже был захвачен ночью врасплох.

Наш взвод был сменен и заменен для внутренних караулов 1–м взводом, мы отходим в резерв, и теперь у нас более свободного времени, мы можем заняться осмотром дворца. Большое впечатление производит на нас рабочий кабинет Императора Александра II, куда он был принесен после взрыва бомбы в 1881 году. Все осталось как в тот трагический час. На кресле брошена его серо–голубая офицерская шинель с темными пятнами. Вот кушетка, на которую его положили и на которой он умер. На письменном столе массивные бронзовые настольные часы остановлены в минуту его смерти.

Среди юнкеров разнесся слух, что в штабе Петроградского военного округа, недалеко от дворца, штатским и солдатам раздается оружие. Мы спешим туда, и действительно, солдаты штаба вытаскивали ящики с американскими надписями (военный заказ) и, разбивая их, раздавали кому попало кольты и патроны к ним. Офицеров штаба никого уже не было, и осталось лишь несколько телефонистов. Один из них с веселой усмешкой сообщил нам, что Керенский пробовал вызвать 5–ю казачью дивизию из Финляндии, так как три Донских казачьих полка Петроградского гарнизона отказались выступить на защиту правительства. «Утекайте, пока не поздно. Смотрите, все ваши броневики уже перешли к Советам!»

Мы его арестовали и повели к коменданту дворца, но здесь узнали, что, действительно, из пяти броневиков четыре не возвратились из патруля обратно и что пятая машина, установленная во входных воротах дворца, сегодня утром оказалась без обслуживающих и с испорченными механизмами.

Обещанные подкрепления с Северного фронта не прибывают, и положение ухудшается с часу на час. Железное кольцо суживается вокруг защитников правительства, многие тайно покидают дворец.

Около одиннадцати часов дня Керенский, сопровождаемый своими адъютантами, на двух машинах под американским флагом покидает дворец, по направлению на Гатчино, разыскивать неизвестно где застрявшие эшелоны с подкреплением.

Где‑то близко, на Невском, вспыхивает беспорядочная стрельба и приближается к Дворцовой площади.

Вскоре распространяется слух, что Государственный банк и Мариинский дворец заняты большевиками почти без сопротивления.

После отъезда Керенского правительство под председательством Коновалова заседает беспрерывно, но оно фактически отрезано от внешнего мира, и его решения не могут изменить ход событий.

Юнкера Школы прапорщиков инженерных войск занимают баррикады из штабелей дров против дворца и устанавливают пулеметы. Сотня уральцев занимает посты со стороны набережной. Рота Женского ударного батальона, отбивая твердо ногу, как на учении, идет занимать позицию на Миллионной улице около Эрмитажа.

Вскоре со стороны Преображенских казарм показываются три парламентера с белым флагом и идут к нам. Это комиссар Чудновский (в свое время, позже, был расстрелян большевиками). Мы ведем его во дворец. По дороге он обращается к нам и говорит, что на последнем заседании Военно–революционного комитета при Петроградском Совете решено сделать последнее предложение о сдаче. В случае отказа снимается ответственность за возможную кровавую расправу.

Ультиматум Чудновского не принят, и его задерживают как заложника, отпустив сопровождавших его солдат.

Уже смеркается, и кое–где начинают зажигаться огоньки, но нам все же видно, как на противоположной стороне Дворцовой площади собираются группы вооруженных военных и штатских. Нам запрещено открывать огонь без команды. Штаб Петроградского военного округа очищен, и занимавшие его юнкера отведены к дворцу.

В последний момент мы узнаем, что оба орудия Михайловского артиллерийского училища приведены в негодность офицером этого же училища, который оказался большевиком.

Теперь кругом все тихо, как перед надвигающейся грозой. Нервы у всех напряжены. Не слышно больше смеха и шуток. И вот, в темноте, на противоположной стороне площади блеснуло несколько огоньков и раздалось 3 – 4 выстрела. Затем еще и еще. Не дожидаясь команды, со стороны нашей баррикады пошла ответная беспорядочная стрельба. Затрещали пулеметы. Я посмотрел на часы, было около шести часов вечера. Начался последний акт. Пули с визгом шлепались о стены дворца, отбивали штукатурку и барабанили по стали стоявшего в главном подъезде безмолвного броневика.

Теперь полная темнота покрывала Дворцовую площадь, но все окна дворца ярко освещены, и, что хуже всего, наши баррикады озарены несколькими висячими фонарями и представляют великолепную мишень. Чтобы потушить фонари, мы начинаем стрелять по ним, и вскоре они тухнут один за другим. Командный состав постепенно взял юнкеров в руки, баррикады вместо беспорядочной, нервной стрельбы отвечают теперь дружными залпами. Слышатся крики, требующие санитаров, – значит, есть уже жертвы. Среди трескотни ружейной и пулеметной стрельбы вдруг раздается несколько отдаленных орудийных выстрелов. Снаряды с воем проносятся над дворцом, не причинив вреда. Это крейсер «Аврора» и миноносец «Забияка» стреляют по нас. Из выпущенных семи снарядов только один задел карниз дворца. Щупальца прожекторов военных кораблей и Петропавловской крепости бороздят черное небо, и на фоне их зарева четко обрисовывается игла Адмиралтейства и мутно поблескивает купол Исаакиевского собора.

Около восьми часов к нам прибегают несколько стрелков женской роты и доносят, что сотня уральских казаков, занимавшая позицию вдоль набережной, перешла на сторону большевиков и оттуда матросы и солдаты проникли в один из внутренних дворов дворца. Командир роты посылает меня отыскать министра Кишкина, руководящего защитой, или же коменданта дворца и доложить о случившемся.

Внутренние залы дворца представляют взбудораженный муравейник, на который внезапно наступила нога человека. По коридорам снуют бледные растерянные военные и штатские. Окна верхних зал изрешечены пулями, и, проходя мимо, надо нагибаться низко к полу, т. к. окна освещены и представляют для нападающих прекрасную мишень. В поисках коменданта в нижней зале я наталкиваюсь на Чудновского, которого охраняют два юнкера. Он успокаивает встревоженных юнкеров и говорит, что не позволит ворвавшимся солдатам причинить им вреда.

В следующей зале я вижу мужчину средних лет, взгромоздившегося на стол и окруженного толпой юнкеров. Это инженер Пальчинский, помощник Кишкина, призывает окружающих не падать духом, т. к. с фронта идут верные правительству части.

Наконец я нахожу коменданта дворца. Перед ним стоит взволнованная сестра милосердия, только что прибежавшая с верхнего этажа (где с 1915 года был размещен госпиталь). Сестра сообщила, что все палаты запружены матросами и солдатами, проникшими, вероятно, со стороны Эрмитажа или внутреннего двора по черной лестнице, о существовании которой никто не догадался предупредить защитников.

Теперь верхние этажи заполнены большевиками. Картина борьбы резко меняется. Баррикады перед дворцом продолжают держаться. Против них ведется беспорядочная стрельба. Женский ударный батальон отбивает наседающих преображенцев и павловцев и по–прежнему держит доступы к дворцу на Миллионной улице.

Но в верхних залах дворца, куда пробрались матросы, идет спорадическая борьба. Слышатся взрывы ручных гранат, винтовочные выстрелы, крики. В желтоватом тумане пыли от падающей со стен штукатурки мутно белеют шары ламп и люстр. Теперь никто не знает, где нападающие и где защитники. Хаос невообразимый. В одной зале защитники разоружают нападающих, в другой – нападающие обезоруживают защитников. Понемногу защита оставляет верхние этажи со стороны Эрмитажа и концентрируется в нижних залах, где находятся министры Временного правительства. Я бегу по коридорам, усеянным матрасами, бутылками, пустыми консервными банками. Кое–где лежат какие‑то военные, раненные или нет – не успеваю разобрать. Натыкаюсь на группу офицеров и юнкеров Ораниенбаумской школы, они бросают винтовки. Ввиду бессмысленности дальнейшего сопротивления, министры Временного правительства отдали приказ о сдаче дворца. Но сдаются лишь те, кого этот приказ может достигнуть, многие продолжают еще в течение долгого времени безнадежный бой.

Около двух часов ночи нас привели в солдатский клуб Преображенского полка. Конвоировавшие нас матросы делились с нами папиросами и были корректны. Не то ожидало нас у преображенцев. Столпившись у дверей клуба, солдаты грозили самосудом. Большой клуб пополнялся все новыми и новыми партиями бывших защитников. Бледные лица, пыльные шинели. Некоторые ранены. Со стороны дворца все еще слышна стрельба, но к трем часам она начинает умолкать. Последние прибывшие защитники сообщают, что дворец окончательно занят. Солдаты проникли в царские погреба, идет поголовное пьянство, насилуются женщины ударной роты, сдавшиеся последними, грабится ценное историческое имущество, рвут со стен гобелены, бьют ценный севрский фарфор. Все министры отправлены в Петропавловскую крепость, а также и часть юнкеров.

Как мы узнали позже, некоторые из юнкеров были прикончены по дороге или же сброшены с мостов в Неву. Количество жертв 7 ноября большевики никогда не опубликовали, да никто их точно не мог и знать.

Так кончилась защита Зимнего дворца и Временного правительства. Его растерянность в те дни трудно объяснить даже сегодня. Как понять, что оно не привлекло к защите восемь военных училищ и около десятка школ прапорщиков, расположенных в Петрограде и его ближайших окрестностях? Четыре дня позже, 11 ноября, группа социалистов–революционеров подняла восстание юнкеров Владимирского, Николаевского инженерного, Павловского и Михайловского военных училищ. Несколько сотен юнкеров начали неравный бой против большевистского гарнизона с целью облегчить передвижение к Петрограду казачьих частей генерала Краснова [10]10
  Воспоминания П. Н. Краснова публикуются ниже.


[Закрыть]
под Пулковом. Это ненужное восстание кончилось поголовным избиением сотен юнкеров.

Слабовольное демократическое правительство сдало власть тем, кто сделал небольшое усилие ее захватить.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю