Текст книги "Продавцы лета (СИ)"

Автор книги: Сергей Верник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

   Выйдя на обледеневшее за ночь крыльцо, Стэки сразу же увидел припаркованный на противоположной стороне улицы ярко-синий фургон с большой белой орхидеей, изображенной на кузове рядом с надписью «Summer». Сердце мальчика на миг замерло в груди, остановленное порывом нахлынувшей вдруг радости. Неужели в этот раз «продавец лета» наконец-то придет к нему? Не к Хеннингтонам, живущим по соседству, а именно к нему, и подарит несколько часов долгожданного солнечного тепла?

   От нетерпения Стэки кинулся к перекошенной калитке, удерживаемой в закрытом положении за счет куска алюминиевой проволоки, распахнул ее настежь и выбежал на занесенный снегом бульвар. Он только успел заметить, как мелькнул за огромным сугробом желтый чемоданчик, который держал в руке высокий мужчина в длинном черном пальто и широкополой фетровой шляпе. И улица вновь стала пустынна. Только холодный ветер гудел в проводах, будто насмехаясь над мальчиком, в очередной раз лишившимся надежды на праздник.

   «Продавец лета» неизменно каждый месяц приезжал к соседям, семье Хеннингтонов, проживающих в шикарном двухэтажном доме, отделанном современными энергосберегающими щитками. Тобб и Мирель были еще достаточно молодыми, и занимали неплохие должности в администрации городка. Поэтому могли себе позволить побаловать своего сына, толстого задиру Джима, столь дорогим развлечением. Джим частенько дразнил Стэки, называя неудачником и голодранцем. Но виноват ли был мальчик, если его родителей еще год назад лишили соцпакета? Их семью признали неперспективной, ограничив в правах. В сложившемся положении найти нормальную работу было практически невозможно, и чтобы хоть как-то сводить концы с концами, отец занимался чисткой снега. Тяжелый труд приносил такие крохи, что едва хватало на еду. Не говоря уже о покупке теплой одежды.

   Шмыгнув носом, Стэки еще некоторое время постоял, наблюдая, как над высоким забором Хеннингтонов разворачивается темная полусфера изолирующего поля, накрывая собой весь их земельный участок вместе с домом. Это хорошо, что поле непрозрачное, и посторонние люди не могут видеть довольных улыбок нежащихся в теплых солнечных лучах счастливчиков, купивших себе такую дорогую частичку «лета».

   Вернувшись к себе в дом, Стэки скинул в прихожей изрядно поношенные сапоги, стянул с головы шапку, которую связала ему мама на день рождения из распущенного папиного свитера, и прошел на кухню. Пахло подгоревшими блинами и еще чем-то кислым. Мальчик забрался с ногами на стул, принявшись наблюдать, как мама возится возле плиты.

   – Мам, а когда мы сможем купить «лето»? – спросил он.

   Молодая женщина с шикарными светлыми волосами, заплетенными в толстую длинную косу, не оборачиваясь, ответила:

   – Мы уже обсуждали этот вопрос, Стэки. И неоднократно. Как только появится возможность, так сразу и купим.

   Мальчик тяжело вздохнул.

   – А когда она появится?

   – Не знаю, сына. Папа и так работает в две смены. Вот если я найду работу, тогда...

   – А на мой день рождения?

   Мать повернулась к Стэки. Подошла, села рядом на стул, положив на колени серое кухонное полотенце.

   – Мы с папой очень тебя любим, и больше всего на свете хотим, чтобы ты был счастлив. Для нас это самое главное. Мы постараемся что-нибудь придумать к этому дню. Ладно? Обещаю.

   – Я тоже вас очень люблю, мам, – ответил мальчик. Соскочив с места, обнял маму. Поцеловал в щеку.

   – А сейчас давай завтракать, – женщина в ответ чмокнула сына в макушку и вновь встала к плите. – Я тут муку в шкафу нашла. Решила блинов напечь. Так что мой руки и за стол.

   Обнаружив стоящую рядом с плитой тарелку, на которой лежала стопка румяных блинов, Стэки осторожно, на цыпочках к ней подкрался и, схватив верхний блин, выбежал из кухни. Хорошо, что мама не успела хлестнуть его по пятой точке полотенцем, а только возмущенно, с фальшивой строгостью воскликнула:

   – Куда грязными руками?!

   Но Стэки к этому времени был уже в коридоре. И тут он вдруг осознал, что блин-то, оказывается, вовсе не холодный. Пальцы мальчика сами собой разжались, выпуская горяченное 'лакомство' в свободный полет.

   Подобрав блин с пола, Стэки принялся растирать ногой жирный след на кафеле, при этом опасливо косясь в сторону открытой на кухню двери. Если мама увидит, что он так небрежно относится к еде, хорошего подарка можно не ждать.

   Украдкой спрятав блин в карман куртки, чтобы потом скормить его Ойлли, вислоухой старой дворняге, что жила у Данта, мальчик направился к себе в комнату. Вспомнив про Данта, он хитро улыбнулся. Старик обещал сегодня взять его с собой в ущелье Зари. Тайком от родителей, иначе о поездке не могло быть и речи. Дант каждый вечер вывозил на грузовике из города снег, сваливая его с обрыва прямо в замерзшее русло реки, и Стэки уже давно стремился посмотреть на гигантские снежные горы, которые образовались благодаря стараниям старика. А еще там есть огромные ледяные сосульки, свисающие на многие метры вниз. Говорят, когда дует сильный ветер, они начинают издавать чарующие слух таинственные звуки.

   В предвкушении вечернего приключения, Стэки тихо оделся и вышел из дома. Он не хотел завтракать. Вернее, хотел, но скоро должен был вернуться с ночной смены отец, и еще теплые блины окажутся очень кстати. А в гостях у Данта всегда можно попить горячего чая с сухарями, черпая ложкой из банки тягучий яблочный джем.

   Переходя дорогу, Стэки машинально посмотрел на дом Хеннингтонов. Сфера поля уже исчезла, и зима вновь вовсю царствовала на их земле. Да и фургон уехал. Похоже, в этот раз соседи наслаждались «летом» не больше часа. Неужели деньги кончаются?

   Топая прямо по проезжей части, мальчик думал об ущелье Зари.Он никогда раньше не видел настоящих ущелий, только на экране телевизора, когда в доме еще присутствовал этот предмет роскоши. Да и то, показывали их в основном без снега и льда. А там, где было жарко, речи о больших 'поющих' сосульках быть не могло.

   Неожиданно тишину морозного утра разорвал пронзительный вой турбины. Из-за угла дома выскочил черный бронированный мобиль с характерной полицейской эмблемой на боку, и на бешеной скорости понесся прямо на мальчика. Стэки замер на месте, круглыми глазами смотря на приближающуюся машину. Ноги сделались ватными, а тело сковал страх.

   Не доезжая до маленького пешехода нескольких метров, мобиль резко затормозил, разворачиваясь боком. Дверь распахнулась, выпуская наружу высокого молодого человека, одетого в длинное черное пальто. Вот только шляпа отсутствовала. Но и без нее Стэки узнал «продавца лета». Только что он делал за рулем полицейской машины?

   На долю секунды их взгляды встретились, и мальчик инстинктивно сжался в комок. Он никогда раньше не думал, что у человека может быть такой взгляд. Будто окатили ледяной водой. И необузданная злоба, и ненависть, и панический страх, – все отражалось в этих странных глазах. Было еще что-то, но Стэки уже не мог различить. Он сосредоточился на вожделенном желтом чемоданчике, который человек прижимал к груди обоими руками. Постоянно оглядываясь, «продавец лета» быстро пересек улицу и скрылся за соседним домом. Похоже, он от кого-то убегал. Мальчик даже подумал, что наверняка нашелся тот, кто также сильно хотел заполучить кусочек «лета», что решил отнять у «продавца» чемодан. Кто-то взрослый и сильный.

   И тут человек выскочил обратно. За ним следом на небольшой высоте бесшумно летел синий флаер, едва не касаясь плоским днищем края железного забора. Стэки видел такой летательный аппарат только один раз, когда город посещал президент. В следующий момент раздался громкий треск. В воздухе сверкнула яркая вспышка, и «продавец лета» упал ничком на снег, превратившись в черную кляксу. Чемоданчик выскользнул из его рук, катясь по обледенелой земле прямо к ногам Стэки.

   Время остановилось. Мальчик смотрел на желтый прямоугольник на белом снегу и не верил своим глазам. Где-то там, вдалеке завис неподвижно флаер, а из него, словно в замедленном режиме видео, выпрыгивал одетый в синий комбинезон человек с оружием. Он что-то кричал, поднимая руку, но Стэки ничего уже не видел и не слышал. Для него весь огромный окружающий мир свернулся до размера желтого чемодана, который манил к себе сильнее шоколадного торта из кондитерской миссис Тесье или новой игровой консоли в руках задиры Джима.

   Что произошло дальше, мальчик не помнил. Будто вырезали кусок его памяти. Раз, и он очнулся у себя в комнате, сжимая в руках самый желанный подарок. Сердце бешено колотилось, заглушая доносившийся снизу яростный стук в дверь.

   Надо спешить.

   Крышка, как ни странно, не имела замков, и Стэки быстро ее поднял, бросая взгляд на содержимое. Он надеялся и вправду увидеть внутри что-то необычное, похожее на собранный в бутылку желтый солнечный свет. Но вместо этого там оказался простой офисный компьютер, причем даже без клавиатуры. Ее заменял тонкий планшет, имеющий всего три кнопки. Самая большая была помечена желтым символом солнца, которая, судя по всему, включала аппарат.

   Протянув руку к кнопке, Стэки уже приготовился ее нажать, как вдруг дверь с грохотом распахнулась, впуская в комнату того самого вооруженного незнакомца в синем комбинезоне, что выпрыгивал из флаера. Вид у него был крайне обеспокоенный, шапка на голове отсутствовала, и всклокоченные черные волосы торчали в разные стороны неопрятными пучками. За его спиной стояли еще какие-то незнакомые мальчику люди, но ни мамы, ни отца среди них не было.

   – Только не нажимай, парень, – спокойным, немного запыхавшимся голосом проговорил человек в синем. – Не делай глупость. Отдай чемодан.

   Стэки хотел было подчиниться и убрать руку, но тут вдруг его охватило небывалое прежде отчаяние. Он понял, что сейчас заплачет. Но плакать нельзя. Иначе все исчезнет. Все станет как прежде, и никакой мечты. Никакого «лета» с его теплом и солнцем. Только постоянная вечная зима.

   – Почему? – едва сдерживая слезы, спросил мальчик. – Почему я не могу получить «лето»? Чем я хуже Джима?

   – Будет тебе лето, парень, – все также спокойно говорил незнакомец. – Все будет. Я лично подарю тебе целый день «лета». Согласен? Только отдай чемодан.

   Стэки ему не верил. Незнакомец искусно врал, как и многие взрослые в городке, чтобы получить желаемое. И когда уйдет, прихватив с собой желтый чемодан, даже не вспомнит о своем обещании.

   – Нет, – отрезал мальчик, кладя палец на кнопку. – Хочу «лето» сейчас.

   – Пропустите, – раздался из коридора чей-то голос, и в дверях появился высокий мужчина в черном длинном пальто. В руке сжимал фетровую шляпу с большими полями. От неожиданности Стэки раскрыл рот, созерцая живого и невредимого «продавца лета». Только глаза были добрые, как у отца.

   – Извините, мистер Грейг, – обратился он к «синему». – Можно я поговорю с мальчиком? У меня есть допуск к функциям психолога.

   – Действуйте, Теодор, – кивнул тот, делая шаг назад. – Только прошу вас: не допустите включения активатора. Метаморф, перед тем, как я его обезвредил, успел взломать все программы безопасности, и система сейчас полностью готова к запуску. Не думал, что эта тварь справится так быстро.

   Но 'продавец' уже подошел к мальчику, ласково улыбнулся. Затем сел прямо на пол напротив него.

   – Как тебя зовут? – спросил он.

   – Стэки, – шепнул тот, всматриваясь в добрые, слегка грустные глаза собеседника.

   – А меня зовут Теодор, – представился «продавец лета». – Будем знакомы, Стэки. Я вижу, что ты совсем не хулиган, а послушный мальчик, который любит своих родителей. И родители тебя очень любят, и не хотят, чтобы с тобой случилась беда. Ты ведь, наверное, тоже этого не хочешь?

   Стэки молча помотал головой.

   – Ну, так давай с тобой договоримся, – тем временем продолжал говорить Теодор. – Ты просто уберешь руку с кнопки. Просто уберешь. Чемодан пока оставь у себя. Слышишь меня, Стэки?

   – Почему вы все время врете? – едва слышно проговорил мальчик. – Это потому что я ребенок? Поэтому, да?

   – Успокойся, малыш, – Теодор протянул руку вперед, будто пытался издали погладить Стэки. – Я абсолютно не хочу тебя обманывать. Просто пытаюсь спасти.

   – От чего спасти? – Стэки с вызовом посмотрел «продавцу» в глаза. – От теплых солнечных лучей? Я ведь не прошу многого. Чем я хуже Джима? Он может загорать, а я нет?

   За спинами толпящихся возле дверей незнакомых мужчин послышался одинокий женский голос. Стэки дернулся, узнав родные, чуть с хрипотцой нотки матери.

   – Пустите меня, пустите, – говорила она. – Стэки, сынок. С тобой все в порядке?

   – Миссис Ллойд, – «синий» встал на пути женщины, перегораживая ей путь. – Не мешайте. С вашим сыном работает специалист.

   – Все нормально, мам, – Стэки вытянул шею, пытаясь рассмотреть родительницу из-за спины мистера Грейга. – Не волнуйся.

   – Вот видишь, Стэки, и мама здесь, – улыбнулся Теодор. – Кстати, она у тебя красивая. Разве можно допустить, чтобы она страдала? А ложь здесь вовсе не причем. В твоих руках вовсе не обычный чемоданчик, с которым ездят по городу представители компании «Summer». В отличие от иллюзорного временного микроклимата он может сделать НАСТОЯЩЕЕ лето. На всей Колти.

   – Теодор, прекрати сейчас же, – «синий» начал нервно сдергивать с плеча оружие. – Это информация строго секретна. Ни слова больше.

   Тем временем, воспользовавшись его заминкой, женщина вбежала в комнату, кинулась к сыну и заключила его в свои объятия.

   – Хватай активатор! – тут же воскликнул Грейг, бросаясь к чемодану.

   Но Теодор поступил по-своему. В воздухе просвистела сжатая в лодочку ладонь, и «синий», отлетев в угол комнаты, так и остался там лежать без сознания. А «продавец лета» продолжал спокойно сидеть на полу, будто мгновение назад вовсе не наносил точный сокрушительный удар. Даже дыхание у него не сбилось.

   Мальчик, краем глаза видевший быструю расправу, восторженно посмотрел на Теодора. Так умели драться лишь супергерои из просмотренных давно фильмов. 'Продавец лета' явно был не тем, за кого себя выдавал.

   – А чем плохо НАСТОЯЩЕЕ лето?

   – Оно убьет людей, – тихо ответил Теодор.

   – Убьет? – от удивления Стэки раскрыл рот. – Разве «лето» может кого-нибудь убить?

   – Еще как может, – с серьезным видом кивнул собеседник. – Насколько я понимаю, в школу ты не ходишь? Ну, ничего, Стэки. Это дело поправимое. Однако все школьники должны знать хотя бы основные принципы классификации планет. И среди них есть две главных категории: миры с положительной биосферой и отрицательной. Что это значит? Это значит, что в первом случае человеку не будет ничего угрожать. Климат планеты с положительной биосферой на девяносто процентов благоприятен для организма. Можно с наслаждением вдыхать свежий воздух, не боясь отравлений и различных инфекций. Также потреблять в пищу некоторые местные фрукты и пить воду. Но, к сожалению, таких миров очень мало. Можно пересчитать по пальцам. А вот планеты с отрицательной биосферой встречаются гораздо чаще. Они с первой секунды знакомства настроены недружелюбно к человеку, и если присутствуют живые организмы, то каждый из них готов нести ему смерть. От мельчайшей бактерии до крупного зубастого хищника – все только и будут стараться напасть. Воздух, если он пригоден для дыхания, содержит ядовитые споры растений, а вода – сильнейшие органические токсины.

   – А причем здесь «лето»? – перебил Теодора мальчик, непонимающе хлопая глазами.

  Тот почему-то довольно кивнул, посмотрев при этом на свои наручные часы.

   – А притом, что люди уже несколько поколений назад научились обуздывать такие непокорные миры, – продолжил 'продавец', как-то странно щуря глаза. – Сначала с низкой орбиты проводится глубокая обработка поверхности криобомбами. Потом, когда температура достигнет критической отметки, выводится вручную оптимальный уровень. Дальше уже в дело вступают контролирующие спутники, не позволяющие солнечным лучам нагревать поверхность. Получается замкнутый, законсервированный мир, в котором искусственно поддерживается заданный климат. И в последствии уже заселяются специально отобранные для колонии люди с соответствующими положительными мутациями.

   – Невероятно, – миссис Ллойд ошарашено мотала головой, не выпуская из рук плеч сына. – И после этого вы утверждаете, что правительство заботится о своих гражданах?

   – У правительства нет выхода, – с печалью в голосе проговорил Теодор. – Люди расселяются среди звезд небывалыми темпами. Для колоний нужны все новые и новые планеты. А их, увы, не достаточно. Приходится изобретать новые способы.

   – Это получается, что мы в любой момент можем... исчезнуть?– – женщина прикрыла уши сына ладонями. Не стоит ему слышать все. – Президент в курсе? Он поддержал этот проект?

   – В курсе, – кивнул Теодор. – Ему некуда было деваться. Все хотят жить.

   – И я еще голосовала за этого человека, – сокрушенно покачала головой миссис Ллойд. – И насколько я понимаю, этот чемоданчик, – она скосила глаза на лежащего возле ее ног желтого 'виновника всех несчастий', – отключает спутники?

   – Совершенно верно.

   – Чья была ошибка, из-за которой мой сын, не имеющий даже начального образования, смог стать угрозой существования колонии на Колти? Когда мы сюда переселялись, и когда я принимала решение завести ребенка, была полностью уверена в безопасность нового мира. И что теперь получается? Стэки, нажав одну единственную кнопку, может разморозить смертельно опасную биосферу планеты? Кому вообще пришла в голову мысль держать на планете этот проклятый чемодан? Неужели нельзя его было убрать подальше? Ведь дети, они многое могут... Только с виду кажутся глупыми и наивными. Порой они умнее всех нас.

   Теодор улыбнулся, но глаза его по-прежнему оставались грустными.

   – Этого не должно было произойти, – ответил он. – Виновные будут наказаны. Обещаю. Но если быть честным до конца, то в случае деактивации спутников у наших детей все-таки был бы шанс выжить. Не у нас, а только у младшего поколения. Ведь ежегодная бесплатная вакцинация не просто так проводится, а ради общего блага. Специалисты постепенно вводят в организм людей местную микрофлору, тем самым адаптируя его для дальнейшего выживания. Энергетические ресурсы не безграничны, и держать спутники климат-контроля постоянно активными никто не будет. Через некоторое время их все же придется отключить. К этому моменту проснувшаяся биосфера должна будет принять колонистов с распростертыми объятиями, как родных детей. Или в случае неудачной адаптации – убить.

   – Ну, хватит, мам, – Стэки мотнул головой, избавляясь от прикрывающих его уши материных ладоней.

   – Ладно, ладно, – та убрала руки и поцеловала сына во взъерошенную макушку.

   – Так что вот, – Теодор медленно встал, подошел к чемодану и захлопнул крышку. Затем аккуратно взял его обеими руками. – Такие у нас дела.

   В следующий момент лежащий без чувств в углу комнаты мистер Грейг зашевелился, приходя в себя.

   – Ты знаешь, что с тобой будет? – хриплым голосом спросил он, обращаясь к Теодору. – За разглашение совершенно секретной информации тебя ждет трибунал. А за нападение на сотрудника службы безопасности при исполнении... вплоть до расстрельной статьи.

   Но Теодор даже не взглянул в сторону пытающегося подняться на ноги человека в синем комбинезоне. Он лишь как-то странно, с некоторым сочувствием посмотрел на растерянно хлопающего глазами Стэки, и молча направился к двери.

   – Послушайте, – проговорила ему вслед миссис Ллойд, одной рукой прижимая к себе сына. – Зачем вы все это рассказали? Если, конечно, это не очередная ложь...

   – Просто я не стал врать ребенку, – вдруг неожиданно жестко ответил Теодор. – Я всегда стараюсь говорить только правду, какой бы страшной она не была. Это часть моей профессии. Вот только стало ли от этого кому-нибудь лучше?

  18. 12. 2010г.