Текст книги "Андер и возвращение (СИ)"

Автор книги: Сергей Милютин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

   – Погоди, непонятно. А если два Цеха поссорятся? – быстро спросила Лангуш.

   – В тех случаях, когда какой-то вопрос оказывается на грани интересов двух Цехов, он решается переговорами, – объяснил Андер, – В тех случаях, когда согласия достичь не удается, вмешиваются другие влиятельные Цеха, интересы которых страдают от распри. Наконец, в случае очень больших проблем могут собрать Большой конвент из представителей самых влиятельных цехов. Но это происходит очень редко и нерегулярно.

   – Так вот, про «хозяев» и членов Цехов, – продолжил Андер, – Большая часть взрослых ленсов – члены Цехов. Членство не наследуется, но, как правило, у выросшего ленса нет проблем со вступлением в Цех одного из родителей.

   – А в другой Цех он может вступить? – опять перебила Лангуш.

   – Может. Но на практике это гораздо сложнее.

   – А как стать членом Цеха? – протараторила Лангуш.

   Андер вздохнул.

   – Я бы с радостью тебе все это рассказал, но если ты будешь все время отклоняться от темы, то мы приедем в Голдвилль раньше, чем я дойду до понятия «клиент».

   – А я никуда и не тороплюсь, – с милой непосредственностью возразила Лангуш, – можно и попозже в Голдвилль приехать. К тому же я проголодалась. Давай заедем чего-нибудь поедим?

   Андер хотел рассердиться, но увидел честные голубые глаза Лангуш и улыбнулся.

   – Хорошо, давай съездим поедим. Комм. В ближайшее хьюм-кафе. Заказ – мой обычный первый обед в двойном размере.

   Через пятнадцать минут Лангуш и Андер сидели в кафе на четвертом уровне. Лангуш вертела головой.

   – Круто! Я в самом настоящесм крутом ленсовском ресторане! Вот нашим девкам рассказать – от зависти сдохнут.

   Андер вздохнул.

   – Не хочу тебя расстраивать. Но это не ленсовский ресторан. Это хьюм-кафе, заведение специально для людей. В ленсовских ресторанах все очень сильно отличается – и интерьер, и еда, и общая атмосфера. Неподготовленному человеку очень непривычно и дискомфортно. К тому же их очень мало. Ленсы обычно питаются у себя дома. Они не любят, когда многолюдно.

   – И что они с друзьями совсем не общаются? – удивилась Лангуш.

   – Почему же? – Андер пожал плечами, – Общаются по комму. В режиме диалога. Или в режиме группы, когда собеседников больше двоих. Просто при этом каждый находится у себя, в комфортной для себя обстановке.

   Глаза Лангуш расширились, она приблизила лицо к Андеру и заговорщически зашептала:

   – А как же эти их... слияния! Для этого же им надо встречаться лично.

   – Для слияний – да, надо, – согласился Андер, – но некоторые практикуют и про комму.

   Лангуш наклонила голову:

   – А ты в слияниях участвовал?

   – Так тебе про «хозяев» еще интересно? – спросил Андер.

   Лангуш отодвинулась с выражением легкого разочарования на лице, однако, сказала:

   – Да, конечно, интересно. Ты так все обстоятельно объясняешь. Прямо как учитель.

   – Ты же говорила, что они все зануды, – уточнил Андер.

   – Ну и ты страшный зануда, – Лангуш расплылась в очаровательной улыбке, – Но ты рассказывай.

   Андер развел руками и продолжил:

   – Считается, что каждый Цех несет полную ответственность за каждого своего члена и обеспечивает ему защиту. Это, собственно, признак состоятельности Цеха. И в каком-то смысле определение понятия Цех. В свою очередь, каждый разумный не член Цеха может жить в Сумерках, только если имеет статус клиента от какого-нибудь члена Цеха. Дети этот статус получают автоматически. Покровитель полностью несет ответственностьь за приглашенного перед своим Цехом и перед другими Цехами. Если разумный лишается статуса клиента, он не может оставаться в Сумерках. Если он сам не покинет Сумерки за тридцать шесть суток, то Цех защитников обязан его доставить на корабль за пределы Сумерек к концу этого срока. Людей обычно отправляют в тот стэйт, откуда они прибыли.

   – Я поняла, – радостно заявила Лангуш, – Все люди в Сумерках – клиенты ленсов! И я тоже. Ой, – вдруг сказала она, – так это меня должны эти страшные защитники-медведки поймать и отправить обратно в Карфаген?

   Андер кивнул.

   – Если ты не найдешь другого покровителя.

   – А как я его найду? – спросила Лангуш, – Слушай, а у тебя нет на примете знакомого ленса, которому бы нравились молодые симпатичные девочки?

   – А что ты умеешь делать? – в ответ поинтересовался Андер.

   – Да ты не понял, – раздосадовалась Лангуш, – Я имела в виду, чтобы он со мной жил. Ну для этого самого.

   Андер глубоко вздохнул, и мягко заметил.

   – Видишь ли, Лангуш, в Сумерках нет проституции.

   – Какая проституция? – возмутилась Лангуш, – Ты за кого меня принимаешь? Я имела в виду – жить с одним ленсом.

   Андер печально улыбнулся:

   – Ленсы обычно не особенно обращают внимания на человеческих женщин.

   – Эмма мне говорила, что в Сумерках любая женщина – богиня! – решительно заявила Лангуш.

   Андер рассмеялся.

   – Да нет, это ложное отождествление человеческих женщин и деви у ленсов. Сходство есть, но гендерные роли в системе трех полов у ленсов распределяются иначе. Деви отвечают – теоретически – только за рождение потомства, ну и еще за украшение жизни остальных сородителей. Поэтому больше всего деви в Цехе певцов, Цехе вибра и Цехе красочников. Брахман создает материальные ценности и обеспечивает сородителей едой. Так что браминов больше всего, например, в Цехах пахарей и кузнецов. А кшатрий занимается воспитанием детей, защитой семейного гнезда и уборкой.

   – Так что,– подвел итог Андер, – большая часть женщин-людей, если на то пошло, в Сумерках по своему роду деятельности, скорее, ближе к кшатриям, чем к деви. Мужчины, кстати, тоже.

   – А ты чем занимаешься? – буркнула все еще сердитая Лангуш.

   – Я, – объяснил Андер, – член Цеха мостовщиков. То есть, я – специалист по обеспечению коммуникации и взаимопониманию между разумными.

   – Так значит, – Лангуш просветлела лицом, – ты можешь взять себе клиента! Возьми меня.

   Андер покачал головой:

   – Прости Лангуш, но мне не нужна уборщица. У меня пока и дома-то здесь нет.

   Лангуш обиженно выпятила губу и отставила наполовину полную тарелку.

   – Что-то настроение есть совсем пропало. Да и вредно для фигуры. Полетели в Голдвилль.

   Флайер вертикально поднялся над площадкой перед хьюм-кафе и полетел по оптимальному маршруту к туннелю в скале. Андер поглядел на грустную Лангуш, представил следующие двадцать минут полета по темной каменной норе, и переключился с автопилота на ручное управление. Он направил флайер к главному стволу Сумерек . Машина вылетела из ответвления и оказалась в центре основного каньона.

   Лангуш, приоткрыв рот, зачарованно смотрела на чудеса открывшегося простора. В полутьме под ними мерцала извилистая река с разноцветными огоньками по краям раковин-гротов цеховой знати по берегам, утонувшим в продуманно и тщательно беспорядочных зарослях сине-зеленых растений. По реке бесшумно плыли медленные прогулочные парусники и юркие катера, перевозившие счастливчиков, живущих на дне каньона. На расстоянии полукилометра в обе стороны от русла ровное дно гигантского оврага начинало резкий подъем вверх, переходя в две стены с десятками этаже-уровней гротов простых ленсов. Уровни нависали друг над другом открытыми и закрытыми террасами, площадками для флайеров. Для взгляда из флайера освещение гротов на каждом уровне сливалось в десятки параллельных летящих извивающихся лет. И наконец, верхние края обеих стен соединяла уходящая и сходящаяся вдалеке в точку матовая полоса силового купола.

   «Интересно, – задумался Андер, – двадцать три года назад я, много раз видевший Сумерки в информе, прочитавший о них не одну книгу, смотрел во все глаза на это великолепие, сравнивая увиденное с образом, который уже сложился в моей голове. А как на все это смотрит она, для которой, похоже, вся Вселенная за пределами ее Карфагена – девственная тайна?»

   – Целесообразное – красиво, -прошептала Лангуш.

   – Что? – от неожиданности Андер дернул рулевой посох, так что флайер сделал замысловатый зигзаг, – Что ты сказала?

   – Наш учитель-правовед говорил: «Целесообразное – красиво», – пояснила Лангуш, – По-моему, Сумерки целесообразней Карфагена. Правда, Оливер?

   – Не знаю, я не был в Карфагене.

   – А где ты был?

   Андер задумался.

   – Я два года жил на планете Синтай, где сплошной океан, и разумные живут в воде. Они похожи на дельфинов, но у них руки, почти как у людей, только более сильные и красивые. Ими они строят дворцы на дне. Работал еще на трех планетах, правда, меньше времени. Долго прожил на Станции, где торгуют, обмениваются информацией и решают спорные вопросы представители десятка цивилизаций и жители сотни планет.

   Лангуш вздохнула.

   – А я нигде кроме Карфагена не бывала.

   – Насколько я слышал, Карфаген – очень неплохой стэйт, – тактично заметил Андер.

   – Ага, неплохой, – вдруг разозлилась Лангуш, – Неплохой, если у тебя много денег и связи с муниципалитете. А если нет, то живешь на окраине, докуда климат-система уже почти не достает. И где по ночам очень холодно. И не то, что бассейна нету или вибр-камеры, но просто приличного комма. И ешь бесплатный синтфуд, а шмотки берешь в ближайшей раздатке. А чтобы жить хоть чуточку лучше, надо вкалывать и уставать каждый день как собака. А по информу смотреть, как люди в Сумерках живут.

   – В Сумерках тоже надо вкалывать, чтобы что-то иметь.

   – А я не буду, – взвилась Лангуш, – Не для того я сюда прилетела. Я хочу все и сразу, пока еще не состарилась! И я знаю , что способы есть. Мне Эмка рассказывала, что...

   Андер в сердцах хлопнул ладонями по посоху управления.

   – Лана, я видел таких, которые хотели все и сразу. Их с выжженными мозгами отправляют восвояси. И Цех, который их наказал, платит стэйту за их содержание и уход, потому что сами себя обслуживать они уже не могут. Ты этого хочешь?

   Лангуш побледнела. Ее лицо плаксиво скривилось.

   – Зачем ты меня пугаешь? Если можешь – помоги, нет – тогда отстань от меня.

   Она отвернулась к окну.

   «В самом деле, – подумал Андер, – Чего я кинулся ее жизни учить? Кто она мне?»

   Следующие десять минут до конца полета они сидели рядом в напряженном молчании.

   Андер посадил флайер на террасе тридцать пятого уровня. Из грота навстречу Лангуш выбежала молоденькая толстушка с фосфоресцирующим лицом и волосами, переливающимися всеми оттенками зеленого.

   – Это кто? -изумрудноволосая бесцеремонно ткнула пальцем в Андера.

   – Оливер, – хмуро ответила Лангуш.

   – Ты чего, он же старый, – затароторила толстушка, не обращая внимания на присутсвие Андера, – Он тебе чего-нибудь обещал? Ничему не верь. У него флайер арендованный. И одет тускло.

   – Не беспокойтесь, – заверил Андер, – Меня здесь сейчас не будет. Приятно познакомиться , Лангуш.

   Он сел во флайер.

   – Чего, вот так просто? – возмущенно крикнула ему Лангуш.

   Андер пожал плечами и взлетел.

   ***

   Андер оставил флайер на просторной огороженной площадке и подошел к входу в большой грот. Дорогу ему преградил высокий человек в темно-зеленой хламиде, схематично напоминающей шкуру кшатрия.

   – Кто Вы? Вы приглашены сюда? – поинтересовался псевдо-кшатрий.

   – Мост Олли Андер, – представился Андер и отправил привратнику сообщение со своим идентом, – Разве это не открытое смешанное слияние?

   – Да, это так, но только для членов Цехов. Вы можете пройти. Прошу Вас только не забыть снять одежду перед камерой сканирования и медобработки. На нашем сайте Вы можете ознакомиться с идентами всех присутствующих сейчас в гроте.

   Андер не стал объяснять привратнику, что пришел с другой целью.

   Пройдя несколько шагов вглубь грота, Андер увидел пробегающую влажно блестящую деви с большими безумными глазами, покачивающуюся и напевающую на ходу. За ней медленно прошла абсолютно обнаженная женщина с длинными зелеными волосами, распущенными и окутыввающими ее сверху до середины бедер. Женщина, не останавливаясь, пристально оценивающе оглядела Андера с ног до головы, равнодушно отвела взгляд и прошлепала босыми ногами по каменному полу мимо. Из ответвлений коридора доносились то странные, а то абсолютно недвусмысленные звуки и возгласы. При этом коридор слегка подрагивал от накладывающихся друг на друга волн нескольких вибров. Еще через пару мембран Андер очутился в помещении с большим бассейном, полным обнаженных мужчин разного возраста, и тремя деви, сидящими рядом и о чем-то тихо переговаривающихся на ленсс. При появлении Андера деви одновременно замолчали и синхронно повернули к нему головы. Одна отправила ему сообщение «Сними штаны». Андер поспешно сделал несколько шагов через мембрану обратно в коридор.

   – Мост Андер! Остановитесь, я к Вам обращаюсь! – Андер услышал за спиной глубокий баритон и обернулся. К нему спешил высокий красивый мужчина лет тридцати с рельефной мускулатурой. Все его одеяние состояло из полотенца на бедрах.

   Андер остановился.

   – Насколько я понимаю, Вы – нынешний претендент в сородительство игры Винс Отер, – официальным тоном обратился Андер, – метла Даго Вуд?

   – А Вы, насколько я понимаю, ее бывший сородитель Олли Андер? – в тон ему поинтересовался Вуд.

   – Именно так, очень приятно, и я ищу Винс.

   – А мне не очень приятно, господин Андер, – раздраженно сказал Вуд, – Вы подло воспользовались моим открытым идентом, чтобы узнать, где находится игра Винс, которая не хочет Вас видеть.

   – Если она не хочет меня видеть, господин Вуд, она могла бы мне сообщить это устно или письменно, – парировал Андер, – Поскольку она вовсе никак мне не ответила, я не считаю себя чем-то связанным.

   – А какое у Вас дело к Винс? – с агрессией в голосе спросил Вуд.

   – Это наши семейные дела, – подчеркнуто учтиво ответил Андер.

   – Какие у Вас семейные дела? Вы уже восемь лет не сородители! И как Вы, вообще, узнали, что она здесь со мной?

   – Вы мне сказали, – пожал плечами Андер.

   – Когда? – опешил Вуд.

   – Да вот сейчас.

   – Он еще и издевается! – возмутился Вуд и замахнулся на Андера.

   Тут же около уха Вуда истошно пискнул допотопный комм. Вуд в замешательстве отшатнулся.

   Андер развел руками.

   – Да, господин Вуд, ничего не поделаешь. У меня сейчас такой своеобразный статус, что избиение меня может стоить Вам очень больших неприятностей. Дело даже не дойдет до официального разбирательства между нашими Цехами.

   – Да черт с Вами, – пробормотал Вуд, – Идите, с удовольствием посмотрю, как она Вас вышвырнет.

   – Благодарю Вас, метла Вуд, – Андер поклонился, и развернулся уходить.

   – Еще минуту, мост Андер, – сказал Вуд.

   – Хорошо, – ответил Андер, – минуту.

   Вуд криво усмехнулся.

   – У меня создалось впечатление, будто Вы думаете, что чем-то лучше меня. Ну да, Вы же – целый Посол Цеха мостовщиков, Вас вся планета знает. Видите ли, господин Оливер Андреев, – слово «господин» Вуд процедил с нажимом сквозь зубы как ругательство, – я, в отличие от Вас, ленс по рождению. Вы можете добраться до каких угодно высот. Можете даже стать первым голокожим Старейшиной Цеха – чем черт не шутит. Но таким как я – впитавшим культуру и цивилизацию Ленсс от рождения – Вам никогда не стать. В лучшем случае, это удастся Вашим детям, если они у Вас будут. Впрочем, врядли. Дети же всегда так или иначе подражают родителям. А в Вас, – тут Даго слегка понизил голос, и проговорил по слогам, – слишком много человеческого.

   – Судя по тону, Вы собирались меня особо хлестко оскорбить, – спокойно заметил Андер, – Но вот досада, я не вижу ничего постыдного или компрометирующего в том, что я родился и вырос в стэйте. Больше того, уверен, как раз хорошее и глубокое знакомство с культурами двух рас, и жизнь в естественной среде их обеих дало мне определенную гибкость восприятия, позволившую понимать представителей других цивилизаций. И в итоге, стать неплохим профессионалом в своем деле. Подумайте об этом на досуге.

   – Ты – хренов итакиец, чучело голокожее, гордящееся голокожестью, – прошипел Вуд, – я уверен, твоя карьера – дурацкая ошибка, и она будет обязательно исправлена.

   Андер расхохотался.

   – Я, по-Вашему, что-то смешное сказал? – взвизгнул Даг Вуд.

   – Просто в нынешней ситуации Ваш пассаж про «голокожее чучело» прозвучал очень смешно, – хмыкнул Андер.

   Вуд тупо уставился на одетого Андера – на себя, ниже пояса завернутого в полотенце. Раскрыл рот, чтобы что-то сказать. Махнул рукой, развернулся и ушел.

   Деви Винс Отер сидела, прислонившись к теплой стене, и тяжело дышала. Ее прекрасно ухоженная шерсть влажно блестела, полуприкрытые глаза посверкивали в полутьме.

   – А, господин Посол! – протянула она, заметив Андера, – Великий Олли Андер... Как ты здесь оказался?

   – Привет Винс, – сказал Андер, – я хотел с тобой увидеться.

   Губы Винс медленно расплылись.

   – Ты хочешь заняться со мной слиянием?

   – Нет, – мрачно оборвал Андер, – только поговорить.

   Винс наигранно надулась.

   – Тогда достаточно связаться по комму.

   – Ты не отвечала на мои звонки, – пояснил Андер, – И на сообщения тоже, – он сделал паузу, и добавил, – восемь лет.

   Винс наклонилась и сильно сжала руками сиденье.

   – А тебя это так удивляет, Олли Андер? Чего ты ждал после того, что случилось?

   Андер опустил голову и проговорил хрипло, как будто во рту у него резко пересохло.

   – Что бы между нами не произошло, ты мне давно отомстила, разорвав сородительтство и лишив меня ребенка.

   Винс хохотнула.

   – Разве это месть? Нормальная реакция сородителя, понявшего, что никакого сородительства на самом деле нет. Я согласилась принять человеческого ребенка, раз ты так на этом настаивал. Но когда я поняла, что это за ребенок, чей она клон, что мне было делать?

   Андер нервно прошел по комнате из стороны в сторону.

   -Но послушай, Винс. Нам же еще в школе объясняли, что разумные равнодушны к генетике ребенка, которого воспитывают. Это одна из основ цивилизации Ленсс. Так в чем же дело?

   – Ты, правда, не понимаешь? – грустно улыбнулась Винс, – да в том, что к генетике этого ребенка неравнодушен ты! Это ты захотел, чтобы мы вместе воспитывали клона твоей Темис. Она важна для тебя. Это ее ты вопринимал, как свою сородительницу, а не меня. И не Канама.

   Деви взмахнула головой из стороны в сторону. Брызги с шерсти разлетелись сверкающими бисеринками.

   – И ты это очень ясно доказал, когда втянул Канама в авантюру. Напасть на Центр репродукции! Надо же додуматься до такого. Что Вы хотели сделать? Забрать ребенка? И куда бы Вы его потом дели? Прятались с ним всю жизнь?

   Она захохотала.

   – Непроницаемый Андер... Загадочный Андер... Блистательный мостовщщик, известный невозмутимостью и осторожностью, мастер скрывать мысли и чувства! А ты оказался интересней, чем я думала. Такая страсть, такое безрассудство!...

   Она резко перестала смеяться, и пронзила Андера горящим взглядом.

   – Ты знаешь, что Канама чуть не исключили из Цеха?

   Андер молча кивнул.

   – Понадобилось все влияние семьи, чтобы его спасти, – продолжала Винс, – Он пять лет находился на условном членстве. Беднягу чуть не приговорили к чистке памяти. Ты хоть понимаешь, что это такое?

   Винс вскочила со скамьи, будто собираясь ударить Андера, но не удержала равновесия и плюхнулась обратно.

   – Он тебе что-то рассказывал? – тихо спросил Андер.

   – Нет-нет, – Винс помотала головой, – Он не хочет меня видеть. Он считает меня виновной во всем, что произошло.

   Вдруг Винс подняла голову и изумленно посмотрела на Андера.

   – Так ты все еще боишься! Тебе страшно, что кто-то узнает о твоем участии в нападении на Центр! У тебя-то особого врожденного отношения к детям как у кшатриев нет. Тебе бы точно полмозга выжгли. Понятия не имею, как ты выкрутился.

   Она ухмыльнулась, и издала короткий смешок.

   – Знаешь, как я смеялась, читая в описаниях твоих подвигов? Ну как же: бросил надежную карьеру на Земле, и улетел на Станцию? Они тебя расписывали как великую личность: мол, мост Андер смело шел к своему предназначению. А ты просто сбежал!

   Она еще раз хихикнула.

   – Сбежал, как жалкий трус. Я только не поняла, почему ты там так и не ушел в сектор Итаки? Или тебе и на это смелости не хватило?

   Андер опустился на колени перед сидящей Винс и заглянул ей в глаза.

   – Просто ответь на вопрос. Тот вопрос, который я задавал тебе все это время. И на который ты так и не ответила.

   Винс откинула голову.

   – Бедный, бедный Олли Андер... Так ты хочешь знать, где ребенок?

   Щека Андера нервно дернулась. Сглатывая слюну, он быстро и жарко зашептал Винс:

   – Я не знаю, куда она делась. Я перелопатил все возможные базы. С каждый назначением я получал новые допуски, и я начинал поиск заново, но всякий раз не находил никаких следов. Как будто ее нет вовсе. Но она была, была! Я же видел регистрационную карту в базе! Я даже видел ее видео! Я же не сошел с ума?!

   Винс рассеянно погладила его по голове и почесала за ухом.

   – Конечно, конечно, ты не сошел с ума, Олли Андер. Я тоже видела и самого ребенка, и данные о регистрации. Иначе зачем бы мне разрывать сородительство, сам посуди? Но я... не знаю, где он. И никогда не знала.

   Деви глянула на Андера и расхохоталась.

   – Андер, видел бы ты сейчас свое лицо...

   Андер поднялся с колен.

   – Если ты меня обманываешь...

   – Нет, нет, – Винс помотала головой, – Разумеется, я ненавижу тебя, но я тебя не обманываю. Зачем? Я же вижу, эта правда для тебя убийственна, так что еще придумывать?..

   – Если, – сдавленно проговорил Андер и протянул руку к комму Винс, – Если что-то вспомнишь, или вдруг тебе что-то станет известно, вот полный допуск к моим координатам в любое время дня и ночи.

   – А ты все помнишь, Андер? – хитро улыбнулась Винс.

   Она пьяно хохотнула.

   – Ты уверен, что тебе не почистили память, Андер?

   Андер почти выбежал из комнаты, чуть не столкнувшись с входящим молодым человеком, замотанным в простыню.

   – Иди сюда, – пропела Винс, – не знаю, как тебя зовут, но мне надо забыться...

   11.

   «Ошибка цивилизации, – думал Андер, заходя в комнату отдыха в своем гроте в космопорте, и сбрасывая на ходу одежду, – Деви должна в мучениях произвести на свет две двойни и умереть при рождении третьей. Вместо этого она лишила меня единственного ребенка, который был мне нужен. Толкнула на преступление. Наградила неискупаемой виной как неизлечимой болезнью.»

   Не останавливаясь, обнаженный Андер перешел в комнату вибра.

   – Запрос вибра «Черная меланхолия».

   Комм выкатил перед ним список транслируемых вибров. Андер пролистнул все неизвестные. Настроение не располагало к экспериментам. Он увидел старый вибр, приводивший его в чувство еще в ученические времена, опустился на одно колено и решительно ткнул нужную строку.

   Андер не столько услышал, сколько почувствовал еле уловимый гул, постепенно нарастающий и приобретающий ритм и мелодический рисунок. Колыхнулся пол и под коленом образовался растущий бугор. Чтобы не потерять равновесие, Андер вскочил на обе ноги. Пол заходил ходуном. Серии волн пробежали одна за другой. Все пространство комнаты наполнила вибрация, отдающаяся во всем теле Андера стоном и отчаяньем. Колени ослабли, он почти упал, но волнующаяся поверхность выбрасила его обратно в вертикальное положение. Андер переставлял ноги и взмахивал руками, подталкиваемый беснующимся под ногами вибропластиком. Андер не видел себя со стороны, но примерно представлял, что выглядит сейчас как судорожно дергающаяся марионетка.

   Когда серые стены кругом стало видеть невыносимо, вошедший в транс Андер скомандовал комму включить группу. Мгновение спустя комм отыскал в информе других трясущихся в том же вибре. Слепые стены ожили квадратами, в которых, каждый в своей вибр-камере, синхронно с Андером дергались сотни ленсов и людей. В случайном порядке некоторые квадраты увеличивались и проплывали по стене в поле зрения Андера. С одной стороны проскакал нескладный тощий брахман, смешно вскидывающийноги и разевающий рот в неслышном вопле. С другой мерно топал по беснующейся под ним поверхности высокий кшатрий с выпученными глазами и неподвижным лицом. Андер увидел извивающуюся женщину с блестящими от пота широкими бедрами и короткими темно-рыжими волосами. Заметив Андера, она пристально и вопросительно уставилась на него, сменив дерганный темп на более плавный. Андер встретился с ней взглядом. Несколько секунд они как привязанные смотрели друг на друга. Женщина улыбнулась. Андер выключил вибр и рухнул на утративший жизнь пол.

   «Сам все испортил, дурак», – упрекнул себя Андер.

   Вернувшись в главную комнату, Андер прошел через аргоновый душ и измученно рухнул в кресло.

   – Запрос связи с Филом.

   – Недостаточная информация, – ответил комм.

   – С Филом Вальми, он есть в базе соединений, – пояснил Андер.

   На развернутом экране Андер увидел небритого человека с волосами, торчащими в разные стороны. Лохматый сидел за кухонным столом. В тарелке перед ним лежала огромная растерзанная рыба. Сбоку стояли бокал и бутылка коньяка. Бутылка опустела примерно наполовину.

   Андер и лохматый некоторое время смотрели друг на друга.

   – Привет, Фил, – сказал Андер.

   – Привет, ленсон, – буркнул Фил, – Как нынче поживают перебежчики? Почем родная земля?

   – Я тоже рад тебя видеть, – ответил на приветствие Андер, – Где ты?

   – Где надо, там и где, – огрызнулся Фил, – В Ольвии. Приезжай. Мечтаю, когда постучишь в дверь, спустить тебя с лестницы.

   – Я там буду через полтора суток примерно, – уточнил Андер, – у меня в Ольвии дела.

   – Да я наслышан... – пренебрежительно отмахнулся Фил, – Слишком долго ждать.

   – Тогда приезжай ко мне. Здесь тоже есть лестницы.

   Фил скорчил рожу:

   – Ты в своих горних высях совсем забыл, какая у нас тут жизнь. Всех моих финансов хватит только на одну поездку в Сумерки. И то – в один конец.

   Андер махнул рукой:

   – Оставь свои капиталы себе. Твой приезд я оплачу. А обратно вместе полетим. На индивидуальном флайере. У положения чрезвычайного Посла – свои преимущества.

   -Э вуаля! – радостно заорал Вальми. Андер услышал, как в стенку Филова жилища недовольно постучали.

   – До встречи, Фил.

   – Нет, подожди, не уходи. Выпей со мной.

   Андер улыбнулся:

   – Ты, кажется, только что собирался меня с лестницы спустить.

   Фил нахмурился, затем кивнул:

   – Ну да, и сейчас собираюсь. Только как я тебя спущу с лестницы, если я – пьяный, а ты -трезвый? Я же не смогу! Надо сначала тебя напоить.

   Он взял бутылку, взял второй стакан. Налил в один, в другой.

   – Ну, рассказывай.

   – О чем? – уточнил Андер.

   – Инициацию прошел?

   – То есть? – не понял Андер.

   Фил выпил первый стакан.

   – Ты же теперь один из главных в своем Цехе. А инициация это когда новоиспеченного бугра сначала окунают в дерьмо по макушку, а потом рассказывают, все как есть, как все в мире устроено.

   – Думаешь, можно вот так взять и рассказать, как все в мире устроено? – усомнился Андер.

   – Расказать нельзя, понять – запросто, – не задумываясь, ответил Фил, – Ты, я так понимаю, много где побывал за эти годы?

   Андер задумался.

   – На Станции и на обитаемых мирах четырех цивилизаций.

   – И что ты там делал?

   – Наводил мосты, – пожал плечами Андер, – работал в группах по торговым и дипломатическмм переговорам.

   Фил опрокинул в себя второй стакан.

   – А правда, что кариссы мочат всех, кто верит в их бога? – поинтересовался Фил.

   – Не совсем так, – уточнил Андер, – Просто они считают, что любой, публично высказывающий идеи, совпадающие с учением их древнего мудреца Кара, автоматически тоже становится кариссом. И потому обязан выполнять все указания их старейшин и правила поведения, предписанные учением. А к нарушителям у них очень жесткое отношение. И это не зависит от собственного мнения несчастного.

   – Да, – Фил цокнул языком, – интересно. А где об этом учении можно почитать?

   – А тебе оно надо, Фил?

   Фил задумался, моргнул.

   – Логично... Олик, почему ты не прилетал так долго?

   – Да не выходило как-то, Фил, – Андер грустно покачал головой, – Сначала я долго осваивался на Станции. Когда немного очухался, меня взяли в миссию на Оксаль. Оттуда – в торговое представительство у вайнов. Дальше – кризис, совсем стало не до того. А потом дело дошло до переговоров с Итакой.

   – Если бы захотел, – убежденно пожурил его Фил, – нашел бы возможность.

   – Ладно, Фил, ты-то как? – почти ласково спросил Андер, – Чем все это время занимался?

   Фил помахал рукой, теряя коррдинацию.

   – Потом, потом, Посол, встретимся – все расскажу. Лучше другое мне скажи.

   Фил подпер щеку рукой и прошептал:

   – Олик, а там красиво?

   – Где, Фил? – шепотом переспросил Андер.

   – Да там – наверху, – Фил показал пальцем вверх, – В иных мирах. У мыслящих осьминогов. У говорящих рептилий. На Станции миров. В бесконечных далях, где растворился след кораблей капитана Железная башка...

   – По-разному, Фил... Очень, очень красиво, – ответил Андер.

   Фил уронил голову на руки и замолчал. Андер еще какое-то время смотрел на него, а потом отключил связь.

   ГЛАВА 5. АЭРОПОРТ СУМЕРЕК – АЭРОПОРТ ОЛЬВИИ

   Из красного дневника:

   "...В пору детства Олли Андера Генрих Андреев не был сопредседателем Движения, лидером фракции и автором скандальной книги. Когда маленькому Оливеру исполнилось три года, в Университете Ольвии закрыли факультет исторических наук, и популярный среди студентов преподаватель, подающий надежды молодой ученый Генрих Андреев стал безработным.

   Мать будущего Андера, Анна Андреев покинула семью меньше чем через год. Она уехала в другой стэйт, а еще год спустя клиент Ана Адрев прибыла в Сумерки. Чтобы больше не вернууться. Как воспринял уход матери маленький Оливер, остается только догадываться. Отец и сын остались одни и жили на скудное пособие и нерегулярные подработки отца.

   Причины, по которым неплохо образованный бывший доцент Андреев в течение десятка лет не имел постоянной работы, не совсем понятны. С одной стороны, поскольку Андреев никогда не скрывал свое негативное отношение к роли ленсов в политике и экономике Ольвии, это могло сыграть свою роль. С другой стороны, если бы Андреев имел регулярную работу, вряд ли он смог бы проделать колоссальный труд, который требовался для написания «Истории», прославившей его имя. У него просто не хватило бы времени.

   Несмотря на тяжелое положение с семейными финансами, Оливер Андреев хорошо учился. При этом у него было немного друзей. Центральный округ стэйта – это место проживания лояльных граждан Ольвии, успешных бизнесменов, высокопоставленных сотрудников администрации. Бедный Оливер из неполной семьи с одним отцом – бывшим преподавателем, почти городским сумасшедшим закономерно стал объектом насмешек разной степени безобидности.