Текст книги "Русские идут"

Автор книги: Сергей Соболев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

ГЛАВА 5
ВОПРОСЫ БЕЗ ОТВЕТОВ

Севастополь, Крым.

Ковалю приснился кавторанг Тарасов, его бывший командир роты в пору кадетской молодости. Крутой перец, гроза раздолбаев (правда, в конце девяностых, говорят, сильно залетел по пьяни, был тихо спроважен в запас и потом куда-то пропал из Севика). Кэп вел себя как-то странно. Вместо того, чтобы гаркнуть – «Пааадьем, салага!! Разъетти твою етти!!!» – он вдруг наклонился к спящему в неурочный час курсантику и, эдак нежно потрепав за плечо, женским голосом проворковал:

– Лешик? Леша, миленький… проснись.

– Ну? – Коваль с трудом разлепил глаза. – Чего там?

– Я Лену к нам привезла. Говорит, есть к тебе разговор.

Коваль, толком не проснувшись, оторвал голову от подушки и пошарил вокруг себя рукой. Нащупал круглое женское колено, сжал его… Потом рука попыталась проникнуть дальше и глубже, забравшись под нижний край юбки, туда, где под колготками сокрыто теплое податливое тело. Но эти его полубессознательные действия были решительно пресечены обратной стороной.

– Леша, ну прекрати!.. Не время… мы же не одни!

– Да? – пробормотал Коваль. – А… счас… лицо ополосну и выйду. А ты, Натали, свари пока кофе. Кстати, у тебя же вроде дежурство сегодня?

– Ко мне Лена прямо с утра приехала… Дело у нее, кажется, серьезное. Так я отпросилась у главврача, меня коллега подменит.

Наталья – молодая, с довольно пышными формами женщина двадцати восьми лет, из которых примерно два с половиной года она живет гражданским браком с Ковалем. Обладает спокойным характером и неброской, но по-своему привлекательной внешностью. По профессии врач-педиатр, работает в детской поликлинике и еще трудится на полставки в городском детском госпитале. Детей у них пока своих нет. В ЗАГС, чтобы обзавестись соответствующим штампиком, тоже как-то не удосужились заглянуть. Но в перспективе, поскольку, как показала жизнь, они хорошо подходят друг другу, всё это у них было запланировано: брак, рождение и воспитание детей и все прочее, что полагается иметь семейному человеку.

Наталья, убедившись, что Коваль «очумался», отправилась на кухню. Алексей натянул на себя спортивные брюки, нащупал босыми ногами тапки, поднялся с дивана. Взял с тумбочки наручные часы. Без нескольких минут час дня. Около десяти он вернулся с работы. В начале октября, сразу по окончании летнего сезона, Коваль устроился охранять пансионат в урочище Ласпи. Почти сорок километров езды на своей «девятке», но платят по местным меркам очень прилично и даже «транспортные» на бензин в конце месяца исправно выделяют. График стандартный – день через три. Для подработка Коваль иногда берет себе «лишний» день, или же подменяет одного из коллег. Ну так вот. Вернувшись с дежурства в Ласпи, Коваль прочел найденную на кухонном столе записку от Натали, разогрел оставленнную подругой на плите снедь, плотно поел и тут же завалился спать после двух подряд суточных дежурств. Рассчитывал отдыхать до вечера, но не тут-то было…

Определенно, должна существовать какая-то веская причина тому, чтобы Натали сорвалась с дежурства: она очень обязательный и ответственный человек.

Коваль прошел в ванную, умылся, почистил зубы. Несколько секунд смотрел на себя в зеркало, окантованное розовым пластиком: широкое, скуластое, чуть обветренное лицо, на щеках трехдневная щетина – собирался вечером побриться – короткие темно-русые волосы… Мда, выглядит на все свои тридцать годков… молодой задор, присутствовавший во всех делах и начинаниях совсем еще недавно, как-то заметно поиссяк… На левом предплечье Коваля, если приглядеться, можно увидеть «тату», сделанное лет восемь или десять назад. Как свидетельство – тогда думалось именно так – «кррррутизны»: под якорям, заключенным в круг, хищная зубастая рыбешка, память о службе в батальоне МП «Пиранья».

Увидев ползущего по краю ванны таракана, Коваль щелчком сбил его по направлению к сливу, после чего на несколько секунд выпустил воду. Хорошо, что Наталья не видела этого «прусака» – как она ни старается блюсти чистоту и порядок, нет, нет, какой-нибудь лазутчик да просочится на их территорию (а она из-за этого сильно переживает). Конечно, неплохо бы сменить место жительства на более комфортное. В том же «московском» квартале, где понастроили новых домов с квартирами улучшенной планировки – бесплатно, их кстати, никто не раздает. В Севастополе найдутся и другие места, где людям жить проще, чем здесь, на «дальней окраине». Но у них, у Коваля и живущей с ним молодой женщины, тоже вкалывающей денно и нощно на двух работах, сбережения накапливаются не в пример медленней, нежели растут цены на жилье. Поэтому они вынуждены пока довольствоваться арендой этой скромной «полуторки», расположенной в одной из типовых пятиэтажек микрорайона Казачка,[10]10
  Казачка, Казачья бухта – пригородный поселок, юго-восточная окраина «большого» Севастополя.


[Закрыть] продуваемого, кажется, всеми на свете ветрами…

Коваль надел свежую майку с коротким рукавом, после чего вышел к женскому обществу, расположившемуся по обыкновению на кухне.

– Привет, сестричка, – чуть наклонившись, от чмокнул в щеку веснушчатую, крепенькую, в обычные дни веселую, смешливую, с задорно вскинутым носиком девушку лет двадцати шести (ну а сегодня она что-то сама на себя не похожа). – Ну? Как жизнь молодая? Надеюсь, Задорожный тебя не обижает?

Вообще-то Лена приходилась родней не ему, а Наталье – они двоюродные сестры. Она уже года три как замужем за его хорошим приятелем и бывшим сослуживцем Романом Задорожным. Проживают неподалеку, снимая половину частного дома. Рома основал свой дайвинг-клуб «Посейдон». В сезон у него очень неплохие заработки. А вот в зимние месяцы с клиентурой весьма и весьма негусто.

Отступив чуть в сторону и приглядевшись к гостье, Коваль удивленно поинтересовался:

– Что случилось, Лена? Почему у нас… это… глаза на мокром месте?

– Ромчик пропа-а-ал… – девушка, казалось, вот-вот готова была уже разрыдаться, но все же смогла взять себя в руки. – Я… я… не знаю что и думать! Уже столько времени прошло… А тут еще э т о…

– Успокойся, миленькая, давай без паники, ладно?! – Наталья ласково погладила кузину по голове, как-будто та была маленькой девочкой, которую привели к ней на прием в поликлинику. – Тебе вредно волноваться. Ничего пока не случилось. А вот мы сейчас капли от «нервов» примем…

Она достала из шкафчика какую-то бутылочку аптечного вида, накапала в фужер, разбавила кипяченой водой из чайника и передала своей явно чем-то расстроенной родственнице.

– Вот, выпей-ка это, Лена! Не бойся… это средство проверенное! Не повредит ни тебе, ни… кхм…

– Так… Я чего-то не врубаюсь?! – Коваль выковырял из пачки сигарету и стал шарить глазами по кухне в поисках зажигалки или коробка спичек. – Что значит – «Ромчик пропал»?! Я же тебе, Лена, звонил. Дня три назад, так? Ты сказала, что Роман занят делом, что он нашел какую-то работу…

– Леша, не кури, пожалуйста, – сказала Натали.

– Это еще почему? – удивился Коваль. – С каких это пор у нас введен запрет на курение? Или вы с Леной сами резко бросили курить?

Натали бросили на него странный взгляд, затем посмотрела на сестру, которая нервно теребила в пальцах носовой платок.

– Обожди минутку, подруга! Соберись пока с мыслями. Ну а я тут своему суженному пару слов шепну…

Оставив гостью на какое-то время одну, хозяева переместились в гостиную.

– Ты что, ничегошеньки не видишь?! – перейдя на полушепот, сказала Натали. – Не замечаешь, в каком она… положении?

– В смысле? – опешил Коваль.

– Похоже, ты еще толком не проснулся. Лена – беременна. Она себя неважно чувствует. Поэтому не надо при ней курить. Вредно. К тому же у нее сейчас стрессовая ситуация. И вообще, как-то все разом вместе навалилось…

– Оппа… – еще сильнее удивился Коваль. – Так она того… в положении? Так… теперь врубился.

– Ну наконец-то!

– Извини, я действительно от недосыпа туго соображаю. Ага. Я ее ведь в последний раз видел… где-то с месяц назад. То-то я смотрю, что ее формы несколько… изменились. А большой у нее срок?

– Да пятнадцать недель примерно… Они поначалу думали аборт делать, но потом решили – «рожать». Это строго между нами, понял? Они взрослые люди, и сделали свой выбор.

– Так, так… Теперь-то понятно, почему мне Роман ничего не сказал.

– Тебя собирались проинформировать на новогодние праздники. Я, вобщем-то, была в курсе. Но речь не об этом. У них что-то произошло. Какая-то странная история. Поговори с Леной, ладно? Но только будь с ней поласковее. Главное, не забывай о том, в каком она сейчас положении.

Они вернулись на кухню. Прежде, чем Коваль успел хоть что-то сказать, Лена сама начала важный для нее разговор.

– Алексей, тут такое дело, – она, отвернувшись в сторону, высморкалась в платок, затем, после паузы, спросила. – Ты когда видел Рому в последний раз?

Коваль, прежде чем ответить, принялся скрести затылок.

– Где-то в начале декабря еще, наверное. Да, точно. Понадобилось прикупить кое-что из запчастей. Мы с Ромчиком в тот день сьездили на Тучу,[11]11
  Туча, Автотуча – городской рынок в Севастополе (местный сленг).


[Закрыть] помнится, он новую «запаску» себе для «баяна»[12]12
  Баян – здесь – автомобиль марки «BMW».


[Закрыть] купил. Оттуда поехали на Шевченко… Каких пару часов возились со своими железками возле вашего гаража. Потом Рома запер бокс и мы разьехались по домам… Верите, даже по кружке пивка не пропустили! А шо случилось?

– Скажи, а он тебе звонил после этого?

– Гм… ну да! Через день или два прозвонил на мобилу. Сказал, что есть возможность накоротке подхалтурить. Вроде как можно срубить за каких дня четыре или пять штуку баксов… Что есть клиенты для зимнего экстрима. Но что ему… если он подпишется их «обслужить»… нужен надежный местный «профи», вроде меня… Ну?! Так что за история приключилась с Задорожным? Я получу хоть какие-то разьяснения?

– И ты отказался?! – обе женщины посмотрели на него так, словно именно Коваль был виноват во всех бедах (о природе которых, кстати, он пока еще ничего не знал). – Эхххх…

– Да, отказался! Хотя деньги, конечно, немалые. Но я, во-первых, был сильно простужен…

– Подтверждаю, – сказала Натали, после чего зачем-то потрогала лоб суженого. – У Леши были налицо типичные симптомы ОРЗ. И температура поднималась до тридцати восьми с хвостиком. Но мы уже неделю, как здоровы…

– Так вот, – перебил ее Коваль, – с такой простудой заниматься дайвингом[13]13
  Дайвинг (анг. Diving)– ныряние, погружение под воду. Дайвер – ныряльщик (экипированный, как правило, аквалангом и пр.).


[Закрыть] смерти подобно! Особенно – в зимних условиях.

– Ни одного дежурства не пропустил, хотя и температурил! – глядя на сестру, сказала Натали. – Через день ездил в эти свои Ласпи! А там по полдня на ветру и в холоде! Меня вообще не слушается!! Хорошо еще, что у Леши «имунная» дай бог каждому… Окажись другой на его месте, свалился бы с осложнениями.

– Да ерунда все это! – отмахнулся Коваль. – Вы мне скажите, что стряслось-то? А то вы меня тут допрашиваете, а сами по делу ничего не говорите, сороки!

Женщины переглянулись, после чего Натали сказала:

– Лен, давай, наверное, я доложу Ковалю то, что ты мне в госпитале рассказала? Ну а ты внимательно слушай, и если что не так, поправляй.

Со слов женщин, которые рассказали Ковалю эту странную историю поочередно, перебивая друг друга, выяснилось следующее.

В самом начале декабря, первого или второго числа, Задорожный рассказал жене, что на него вышел один состоятельный «лох», которому хочется в компании еще двух-трех его знакомых устроить зимнюю «сессию».[14]14
  сессия – серия погружений, занимающая, как правило, несколько дней.


[Закрыть] Фамилию клиента он не назвал, обмолвившись лишь, что тот сам нашел его через знакомого чела, и что «этот хохол готов заплатить хорошие бабки». Катер клиент вроде бы собирается сам отыскать (здесь, как и на ЮБК,[15]15
  ЮБК – южный берег Крыма, прибрежный район от Ялты на запад.


[Закрыть] с арендой плавсредств для дайвинга давно уже нет проблем). Подводное оборудование, пригодное для погружения в зимних условиях, у этой компании любителей экстрима имеется свое. Им нужен местный «гид», – они готовы даже оплатить услуги двух профи – который не только способен проконтролировать все приготовления к зимней сессии и позаботиться о безопасном дайвинге, но и показать самые интересные достопримечательности здешнего подводного мира (если, конечно, этим их замыслам не помешает разыгравшееся вдруг ненастье). В этом смысле Задорожный подходил им, по-видимому, идеально. Поскольку он, во-первых, имеет квалификацию Divemaster, то есть является профессионалом, дипломированным инструктором по «всепогодному» дайвингу. А во-вторых, поучаствовал уже в немалом количестве подобных сессий и вдобавок знает такие интересные местечки для дайвинга, куда ныряют только настоящие профи-экстремальщики…

На следующее утро – очень рано, что-то около пяти – за Романом заехали. Он был уже собран в дорогу и наказал жене, чтобы та не провожала его. Предупредил, что будет занят примерно дней пять и что ему придется на все время «сессии» поселиться у клиента. Не в самом Севике, но и не так, чтобы очень далеко от города… Лене показалось, что за мужем приезжал темного окраса микроавтобус (иных деталей она не разглядела). Увидев, что Роман забыл на столе свой мобильник, с которым он обычно не расстается, Лена набросила сверху на ночной халат куртку и выбежала из дома, надеясь догнать мужа и передать ему трубку. Но увидела лишь удаляющиеся габаритные огни транспорта.

Первые несколько суток она была, вобщем-то, спокойна. Если и переживала, то лишь из-за того, что Ромчик, прекрасно зная, в каком она положении, не соизволил ни разу прозвонить и поинтересоваться хотя бы ее самочувствием. Конечно, бывало и раньше, что Задорожный работал с клиентами по неделе и более, колеся – или передвигаясь на арендованном плавсредстве – по всему ЮБК, изрезанному во многих местах весьма привлекательными для дайвинга бухтами и бухточками. В конце концов, это не только хобби для него, но и хорошо оплачиваемое – в последнее время – занятие. Но неужели трудно, даже если ты забыл свою трубку дома, попросить сотовый у своей клиентуры и сделать хотя бы один звонок близкому человеку?

Время шло. Истекли эти самые пять суток, о которых говорил ей Задорожный. Пошел шестой день… На душе стало как-то тревожно. Лена уже хотела было сесть на телефон и начать обзванивать подряд всех друзей и знакомых, начиная с Коваля (Роман наверняка отругает ее потом за эту инициативу). Когда вдруг он с а м прозвонил на ее мобильный телефон… У Ромы был какой-то странный голос… как-будто он сильно устал или даже заболел. Сказал он – почти дословно – следующее. «Лена, ты как? – сказал он. – Нормально? Слушай сюда… и не перебивай! Значит так. Я еще задержусь. Как минимум… на неделю. Много работы. Если кто будет спрашивать… Скажи, отьехал, мол, на днях вернется. А еще лучше… вобще помалкивай! Поняла? Извини, много дел… Ну все, пока!»…

Коваль, которому все меньше и меньше нравилась эта довольно странная история, в этом месте решил вставить реплику:

– Лена, а ты не пыталась сама прозвонить по этому же номеру? Он у тебя отфиксировался?

– Конечно! Я сразу же попыталась перезвонить! Но… но номер, с которого звонил Роман, на моем сотовом почему-то не «записался».

– Так, так, – задумчиво произнес Коваль. – А ты, значит, Лена, все эти дни точно выполняла инструкцию, полученную от своего Задорожного? В том смысле, что – помалкивала в тряпочку о случившемся?

– Ты же его знаешь, Леша… он у меня строгий.

– Ну да, ну да, – пробормотал под нос Коваль. – И все же как-то странно Рома себе ведет.

Натали, устроившаяся на табуретке рядом с двоюродной сестрой, приобняла ее за плечи.

– Покажи Лешику, что ты нашла у себя в почтовом ящике вчера вечером!

Лена открыла свою дамскую сумочку, – она все это время держала ее у себя на коленях. Достала оттуда вскрытый почтовый конверт и передала его Ковалю.

– Леша, в конверте письмо, – торопливо произнесла Натали (из-за своей профессии она зачастую и со взрослыми обращалась так, как-будто это были дети, нуждающиеся в дополнительных командах). – Обрати внимание, на самом конверте приклеены марки почтового ведомства Турции. Но нет «штампика»… Да и почтовый адрес получателя не указан!

– Не слепой, вижу.

Действительно, в правом углу были приклеены две марки с полумесяцем и изображением вида на знаменитую стамбульскую мечеть Айя-София. Но нет никаких надписей и штампов, которым полагалось бы присутствовать на конверте, если бы это послание и вправду было отправлено с «турецкого берега». Даже фирменный знак почты Турции – черный символ «РТТ» на желтом фоне – и тот на подброшенном кем-то в ящик письме отсутствует.

– Ну же! – нетерпеливо произнесла Натали. – Читай!!

Коваль наконец покончил с исследованием самого конверта и перешел к его содержимому. Это был сложенный в «четвертушку» лист писчей бумаги формата А-4. На котором от руки, довольно коряво – налицо некая попытка писать прописными буквами – черной ручкой или тонким фломастером было написано следующее.

ЛЕНА!

НЕ ВОЛНУЙСЯ, Я ЖИВ, ЗДОРОВ. ВОЗНИКЛА ОКАЗИЯ ПЕРЕСЛАТЬ ТЕБЕ ПИСЬМО. НАДЕЮСЬ, ТЫ ЕГО ПРОЧТЕШЬ. СКАЖУ ГЛАВНОЕ: ПОЯВИЛАСЬ ВОЗМОЖНОСТЬ ХОРОШО ЗАРАБОТАТЬ. ПРЕДЛОЖЕНИЕ ТАКОЕ, ЧТО БЫВАЕТ РАЗ В ЖИЗНИ. НЕ СМОГ ОТКАЗАТЬСЯ. ОЧЕНЬ БОГАТЫЙ КЛИЕНТ. НАРИСУЮСЬ ПРИМЕРНО ЧЕРЕЗ МЕСЯЦ, СРАЗУ КУПИМ КВАРТИРУ. ПОЖАЛУЙСТА, НИКОМУ НИ СЛОВА. ПОВЕРЬ МНЕ, ТАК НАДО. ПОТОМ ВСЕ ОБЬЯСНЮ… ПИСЬМО НИКОМУ НЕ ПОКАЗЫВАЙ. А ЕЩЕ ЛУЧШЕ ПОРВИ ИЛИ СОЖГИ.

P.S. НИКОМУ! НИ СЛОВА!! ЭТО ВАЖНО!!!

КРЕПКО ОБНИМАЮ.

ТВОЙ Р.

– Хорошо, что не послушалась и не уничтожила «письмо», – намеренно спокойным голосом сказал Коваль. – И правильно сделала, что пришла к нам… хотя это следовало бы сделать несколькими днями ранее!

Он потянулся было за пачкой сигарет, но тут же опомнился и одернул руку.

– Эх, Ленка… – он с легкой укоризной посмотрел на «сестричку», которая, судя по покрасневшим носику и бровям, готова была вот-вот разрыдаться. – Мы что, чужие вам? Тебе надо было, когда сама почуяла в этой истории неладное… сразу прозвонить мне! Ну или хотя бы с Натали поделилась!

– Леш, ты по делу давай! – Наталья строго посмотрела на Коваля. – И не забывай, что я тебе недавно говорила.

– Кхм… – Коваль прокашлял горло. – Пока не знаю, что и сказать. Лена. А ты уверена, что письмо это написано рукой самого Романа?

Та, всхлипнув, утвердительно кивнула.

– Да, это его «царапки», – сказала Натали. – Рома потому и пользуется всегда «печатным шрифтом», что иначе написанное им никто не в силах разобрать. В том числе и он сам.

– Мы хотя с ним и однокашники, я уже и не помню, какой у Задорожного был почерк, – пробормотал себе под нос Коваль. – Ладно! – сказал он уже громче. – Роман тут что-то начудил… Но серьезных оснований для паники, дорогие женщины, у нас нет!

– Есть, – Лена взяла у сестры очередную «нивеевскую» салфетку, промокнула влажные глазки, потом привела в порядок нос. – Есть, Леша, такие основания. Вот, посмотри, что было вложено в конверт вместе с запиской…

Он перегнулся через кухонный стол и осторожно взял то, что она держала в своей раскрытой ладони. Это был крестик. Обычный нательный крест, сделанный из сплава серебра, на крепком кожаном шнуре. Да, знакомая вещь… Вообще-то, Роман – не очень-то религиозная личность. Но этот вот серебрянный крестик, насколько помнилось Ковалю, его давний приятель носит на шее, как минимум, лет уже десять. Он не снимает его даже во время рискованных дайвингов. А на заданный однажды товарищем вопрос по этому поводу сказал, кажется, на полном серъезе: «Это, Леша, мой главный „оберег“…

– Наверное, он хотел быть полностью уверен в том, что… – Коваль на секунду запнулся. – Что ты, Лена, поверишь этому письму с «турецкими» марками. То есть поверишь тому, что его написал именно Роман, а не кто-то другой.

Он вложил крестик обратно в сложенную лодочкой женскую ладонь.

– А может, – высказала догадку Натали, – наш Рома завербовался в «наемники»?

– То есть… – Коваль нахмурился. – В киллеры подался?

– Нет, я о другом! – Натали посмотрела на него, как на несмышленыша. – Помнишь, вы как-то с Ромчиком за столом рассказывали, что какие-то подозрительные субьекты занимаются вербовкой в нашем городе?! Еще летом это было! Мол, набирают «спецов» для работы… или службы?.. в Ираке! То ли воевать т а м, то ли как частная охрана работать на нефтедобыче… И еще обещали, что оклад не менее пяти тысяч «зелеными»! И что после года службы в Ираке можно будет заполучить вид на жительство в любую западную страну, включая Штаты… Я ничего не переврала?

– Это были все «левые» дела, – Коваль скривил губы. – Какие-то жульманы пытались аферу закрутить. Но, как только выяснилось, что никто не собирается за контрактную заявку и «вызов» отстегивать по штуке баксов, все само собой и заглохло… Гм… Я краем уха слышал, что туда… в Ирак, то есть… действительно вербуют подготовленных людей… По каким-то своим каналам. И что вроде бы учебные лагеря находятся в Турции…

– Так вот и я об этом же! – выпалила Натали. – Э-э… а может Ромчика чем-то опоили?! И заставили подписать какие-то бумаги?

Ленка, сжимая в кулачке крестик, завыла в полный голос, как по покойнику. Наталья, до этого момента проявлявшая завидную выдержку, тоже вдруг закрыла лицо ладонями…

– Ша, женщины! – прикрикнул Коваль. – Вы с морпехами живете!! Или как?! Шо это еще за слезы?! А ну возьмите себя в руки! Ничего не случилось! Хватит выть! У меня из-за вас «соображалка» не работает!

Примерно через минуту установилась тишина.

– Значит так, – Коваль, хотя и был встревожен случившимся, внешне выглядел совершенно спокойным. – Можно, конечно, заявить в милицию…

– Не надо! – выпалила Лена. – А то Рома, когда вернется… он же меня прибьет!

– Ладно, «органы» в это дело пока посвящать не будем, – Коваль с усилием потер слегка заросший щетиной подбородок. – Ты, Лена, пока оставайся у нас. Натали, сидите дома, никуда не выходите и никому не звоните! Ну а я сейчас переоденусь и сьезжу… кое-куда!

– А когда… когда вернешься?! – спросила Наталья.

– И скажи, когда ты про Рому точно узнаешь?! – выпалила почти одновременной с ней Лена.

– Ты его найдешь, Леша, да?

– Ну хотя бы узнай, как можно до него дозвониться… – всхлипнув, сказала Задорожная. – Или пусть сам прозвонит… и честно все о себе расскажет!

– Вернусь не раньше вечера, – Коваль криво усмехнулся. – Может даже, ночью… Обьеду наших общих знакомых, попытаюсь аккуратно навести справки. Что-то, конечно, узнаю. Еще раз говорю: на это потребуется время! Так что вы хотя бы меня, дорогие женщины, не заносите раньше времени в списки «пропавших без вести», ладно?