Текст книги "Девять минут до взрыва"

Автор книги: Сергей Соболев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Я у себя, Леха… то есть – на Вагонной! А что за дело-то?.. Ммм… извини, это был дурацкий вопрос! Где и когда?!

– А-атлично! Узнаю старого карифана! Вот что, братишка! Тут надо кое-какие вопросы порешать… И я очень надеюсь на твою помощь! Слушай сюда, друг…

– Я слушаю!

– Значит так… Прикид – беспалевый! Джинсы или спортивные брюки, майка, кроссовки, куртец или свитер на случай холодной ночи! Документы и мобилу с собой не бери! Не мешкай, Димон… выходи на перекресток возле «стекляшки»! Я тебя подберу там минут через двадцать, лады?!

Краснов сунул ноги в кроссовки, нахлобучил на голову бейсболку, сдернул с крючка серую легкую куртку плащевку. Так… сигареты надо захватить… лучше взять не одну, а две пачки! Зажигалка… Налички децал взять… Кажись, ничего не забыл!

Он погасил свет на кухне и в коридоре, запер дверь, ключ сунул в рукавичку, висевшую на гвоздике в веранде. Саму веранду запирать не стал: у Коли-Николаши здесь стоит топчан, на котором он обычно спит до самых зимних холодов…

До перекрестка рукой подать: через три дома, на пересечении двух окраинных улиц, стоит «стекляшка», а в ней затрапезная кафешка… Шашлыки-башлыки, кебабы-лаваши…

Раньше, в годы юности, кафе называлось «Волна». А с недавних пор, когда сменились хозяева, на вывеске красуется другое название – «Терек».

– Дима! Дима… постой!

Краснов притормозил… обернулся. Из калитки соседского дома вышла… Аня! На ней короткие шортики и голубенькая майка-топ… Даже в сумерках было видно, какая она ладненькая, как она хорошо сложена, как из нее брызжет молодая энергия… Эх, глаз бы не отводил… так и смотрел бы на нее, – такую! – так и пил бы ее, как чистейшую родниковую воду…

– Привет, – сказал он сухо. – Я спешу.

– Да? – она как будто споткнулась… но затем, приноравливаясь под его длинный упругий шаг, догнала и засеменила рядом. – Дим!

– Ну? Чего тебе?!

– Дима! – она схватила его за локоть, так что ему пришлось все же остановиться.

– Во-первых, извини… Ну… ты знаешь… Короче, я была не права! Не обижайся… сама не знаю, что на меня нашло! Я просто очень боялась… И за тебя… Ну и за себя тоже! Боялась, что все может плохо закончиться. Вот нервы и не выдержали! Я заходила к вам, но твоя мама сказала, что ты уехал… Я и сегодня заглядывала днем, но ты спал, а я не решилась тебя разбудить… Так, посмотрела немного на тебя, спящего… и ушла. А вот, кстати, и твоя мама.

Краснов еще несколькими секундами ранее заметил служебный автобус, который развозил «станционных» – на нем обычно мать и приезжает сюда, на Вагонную, после смены.

– Насчет этого, – Краснов коснулся щеки, – ерунда! Я не в обиде… может и было, за что. Ты сказала – «во-первых». А что «во-вторых»?

– А во-вторых, Дима, я уезжаю…

– Куда?

– В Москву, – Краснову показалось, что в ее голосе прозвучали печальные нотки. – Каникулы еще не закончились, но есть дела… Завтра утром уезжаю, поездом.

– Понятно…

– Да ничего ты не понимаешь!.. Ну… так надо, короче. Вот что… – она сунула ему в ладонь сложенный в четвертушку лист бумаги. – Я хотела оставить эту записку вашим… думала, что не увижу тебя.

Краснов механически сунул записку в задний карман брюк. Краем глаза заметил, что к тротуару, там, где с минуту назад останавливался служебный автобус, припарковались две легковушки: темно-синий подержанный «пассат» – это машина Супруна – и какой-то внедорожник…

– Ань, мне пора… За мной люди приехали.

Неожиданно для себя он обнял ее за плечи. Прижал к себе… Хотел по-братски поцеловать в щечку, но их губы, казалось, сами встретились… Откуда-то из-за спины послышался сухой женский голос:

– Дмитрий! Можно тебя на минуту!

– Ну все, Ань… – Краснов все же напоследок поцеловал ее в щеку. – Ты давай… береги себя! Буду в Москве… я тебя там найду!

Он посмотрел на мать, в руке у которой была небольшая полупустая сумка, заменявшая ей во время «суток» походный чемоданчик.

– Мама, извини, я тороплюсь! – он переселил себя, подошел, чмокнул мать в щеку.

– Мам… правда тороплюсь… вон за мной приехали! Ночевать, наверное, не буду. Но ты не волнуйся, лады?!

– Завтра Марина к нам в гости обещалась прийти… Эх, глупенький ты еще у меня, жизни нашей не знаешь.

Краснов махнул рукой и направился прямиком к машинам, возле которых уже крутился, приплясывая и что-то напевая, известный на всю округу уличный дурачок «Коля-Николаша»…

Глава 5

Краснов уселся на заднее сидение «пассата». В машине кроме Лехи был еще и их давний знакомый – Игорь Шулепин (он расположился в кресле пассажира). Салон распирало от звуковой волны; динамики исторгают что-то бравурное, грохочущее, лязгающее, что-то из тяжелого рока, типа образчиков творчества группы New Order…

Поручкались. Супрун убрал звук, завел движок и двинулся вслед за темно-серым «чероки», водитель которого покатил в направлении выезда на трассу «Дон».

– Спасибо, братуха, что отозвался на призыв!

– Да не вопрос, Леший!

– Вот это, я понимаю, по-нашему… Вот за это, Димон, я тебя и люблю!

– Да ладно… надо, так надо. Мы ж не чужие друг другу! Только объясните толком: куда мы шарашим на ночь глядя?! И чем предстоит заниматься? Водку едем пьянствовать, или…

– Или, – сказал Супрун. – Для тебя, Димон, есть две новости. Обе – позитивные. И обе касаются твоего возможного трудоустройства. Я, как и обещал, закинул насчет тебя удочку. Игорь тоже по своим каналам замолвил о тебе словечко. Есть варианты, о которых мы поговорим чуть позже. Я дам только вводную… ну а о конкретику ты обкашляешь с другими людьми! Полагаю, уже сегодня кое-что в этом плане прояснится! Что касается сегодняшней вылазки…

– Едем чистить чуркам рыло, – встрял в разговор Шулепин. – Оборзели совсем черножопые зверушки! На людей кидаются! Вчера с битами напали! На Леху и еще двух товарищей!..

– Даже так? – Краснов подался вперед, так что его голова была теперь почти меж двух передних сидений. – Шульц, выруби музон… а то орать приходится!

Шулепин выключил автомагнитолу.

– Расскажи ему, Леший!..

– Если вкратце… Вчера, часов в одиннадцать, ехали мы по «саратовской»… возвращались от клиента! На трассе нас нагнали какие-то джигиты – сразу несколько тачек!

– А на какую тему? – перебил его Краснов. – Что за клиент? И кто эти джигиты… кавказоиды?

– Ну… ты ж знаешь, где я работаю?

– В ЧОПе «Комманда». Так?

– Нет, не совсем так. Я работаю в другом ЧОПе… небольшом сравнительно. Но с мужиками из «Комманды», конечно, мы контачим… сотрудничаем. Ну, не суть важно… тебе эти детали пока без надобности. Что касается ЧП, о котором упомянул Шульц. В данном случае была такая тема: местные таджики-арендаторы, который держат придорожные бизнеса, перестали платить бабло за охрану, за предоставляемые им услуги по обеспечению безопасности…

– Наверное, «крышу» себе другую подыскали? Или напрямую с ментами и местной властью договорились? – Краснов заметил, что вслед за серым «чероки», идущим впереди, «пассат» свернул с трассы на шоссе, ведущее в райцентр Панино. – Так, Леший? Я правильно тебя понял?

– Вот! Приятно иметь дело с толковым мужиком! В корень зришь… но все не так просто, конечно, есть нюансы.

– Леха, да мне по херу все эти «нюансы». Шульц только что сказал, что на тебя какие-то звери с битами напали?!

– Там, Димон, и с «калашами» народ был, не только с битами! Не дали нам даже из машины выйти! Расфуячили все фары и стекла на нашем джипешнике! Думали, что трындец нам пришел! Не чаяли уже и живыми остаться! Но звери побуцкали тачку битами, пуганули, чё-то поорали по-своему… и отступили!

– Леха… я чё-то пока не врубаюсь… Ты знаешь, я за друга пасть порву! Но… это ж не детские забавы! Каким боком я к вашему бизнесу? Я ведь у вас не работаю… и зарплату в вашей фирме не получаю!

– Это дело поправимое, – сказал Супрун. – Я же сказал, что замолвил за тебя словцо. В каком-то смысле нашу сегодняшнюю вылазку можно считать – для тебя – испытательным заданием!.. Через несколько минут тормознем в условленном месте… нас уже ждут. Там с тобой наш старший переговорит, я ему о тебе все уши прожужал! Кстати, на сегодняшнее дело отправляются только самые проверенные товарищи! Я за тебя лично поручился, потому что знаю тебя с детства… Ну и большой плюс, что ты у нас «контрабас» ^[11]с немалым боевым опытом, что ты не просто местный, а из н а ш и х. Шульц, насколько я в курсе, тебе тоже намедни дифирамбы пел! Так что, считай, мы тебе рекламу уже сделали! Хватит, Димон, груши околачивать и на бабских перинах дрыхнуть! Пора уже заняться серьезным мужским делом! Тем более, что такие кадры, как ты, на дороге не валяются.

– А-а… ну это… это другое дело, – несколько успокоившись, сказал Краснов. – Теперь ситуация чуть прояснилось… хотя и не до конца. Но я не понял, а при чем тут Шульц?! Игорь ведь, насколько я в курсе, не работает в вашей конторе?

– Димон, жизнь устроена не так просто, как ты думаешь, – сказал Шулепин. – Тут тебе не армия, где все ясно-понятно… В смысле – кто враг и кого надо «мочить»…

– Ага, – хмыкнул Краснов. – Кто в армии служил, тот в цирке не смеется…

– Здесь, на гражданке, все гораздо сложней!

– Это ты так думаешь: вот тут вырыты окопы, в них засели наши, а чечены, как в фильме «Чапаев», идут в «психическую»! Только покуривают не сигары, а «косяк»… И еще ширяются на ходу, да покрикивают «Аллау акбар!»… А наши бойцы их, значит, из пулемета, из пулемета!.. «Летят самолеты, и танки горят… так бьет, йо, комбат, йо, комбат!..» ^[12]Так ты себе примерно представляешь войну, кореш? Боюсь, что ты не в курсе этих дел, Шульц. Потому что – откосил. Ты не обижайся… я всегда говорю то, что думаю.

– Да хули мне на тебя обижаться, Димон! – даже в темноте можно было разглядеть, как на длинном лошадином лице Шулепина появилась ухмылка. – Вам мозги в армии как следует промыли. И тебе – тоже! Кому служили? За что воевали? За кого свои черепушки под пули подставляли?! Раньше «звери» сидели в своих аулах, коз пасли! А сейчас их из клеток выпустили, открыли дверь их гребаного зверинца – настежь!

– Ну… тут ты уж загнул, – неодобрительно произнес Супрун. – Хачей у нас здесь и раньше хватало. Шашлычки ихние были… и «ювелирку» в городе они тоже держали! Да и азеры, сколько себя помню, крутились на рынках…

– В восьмидесятых, говорят, их было всего несколько сотен на весь Воронеж! – возразил Шулепин. – Причем это были в основном переселенцы-армяне из Спитака и еще азеры, сбежавшие из Карабаха! А теперь?! Ладно, студентов-чурок в счет не берем… хотя многие из них ведут себя борзо! Но ты посмотри, что творится в области! Приехали какие-то джигиты из Дагестана, стали сельхозугодия скупать! Во многих селах, где жили русские, теперь сплошь кавказоиды! Даже какие-то сраные таджики… азиаты, бля, и те вдоль трассы самые лакомые куски позахватывали! Наших, русских – прикинь! – сгоняют на фиг с земли! Где-то обманом, где-то угрозами!..

– Их теперь вайнахи и даги крышуют, – сказал Супрун. – Я про таджиков, к которым мы сейчас едем в «гости». А местные чиновники и менты у черножопых на подножном корму… продались, твари!

Краснов молча покивал головой – примерно то же самое расказывал ему дядя Федор, когда он гостил на хуторе, расположенном километрах в семидесяти на юг от облцентра.

– Вот ты, Димон, на Кавказе служил, так? – спросил Шулепин.

– Так точно. В Ингушетии наш полк дислоцируется. А срочку проходил в Ставропольском крае…

– И вроде как там с бандами сражались? С ваххабитами, с террористами, с чеченскими сепаратистами? Так?

– Ну. Не пойму я, Шульц, к чему ты клонишь!

– А к тому, что вся эта кавказская война… огромная наеб…вка! Провокация! Обман! Вроде как победили в Чечне, так?! Но посмотри, что получилось в итоге! Всех… ну или почти всех русских оттуда прогнали! Кто-то сам сбежал, других убили, замучили, порезали! Ну и вот: присоединили их, значит, обратно к «Эрэфии»! И что в итоге? Весь Кавказ, вся Азия, миллионы кавказиодов и азиатов ломанулись сюда, к нам, в самое сердце России! Да мыж растворимся скоро в них, как сахар-рафинад в кипятке! Нам впору уже з д е с ь окопы рыть! На каждой улице, на каждом перекрестке выставлять по «бэтээру»! У нас, мля, народ спивается, потому что никаких перспектив! Потому что ЗОГ порешил прикончить на фиг всю русскую нацию!..

– Так может, с нами что-то не так? – угрюмо сказал Краснов. – Чего ж так легко их запустили сюда? Почему творится такой беспредел… и куда смотрит московская власть?!

– Да бабло рулит нынче, как ты не поймешь! Если мы сами тут себя не защитим, хрен мы дождемся от кого помощи и поддержки! По одиночке, Димон, нынче не выжить! Только если ты часть команды, часть бригады или организации, тогда у тебя есть шанс продвинуться и чего-то достигнуть! Вот поэтому-то мы и решили ввести тебя в курс дел… И продемонстрировать, так сказать, в натуре, какие у нас тут «обстоятельства»! И какие мы ведем сражения на этой «войне без линии фронта»…

Обе машины, не доезжая до околицы Панино, свернули на узкую асфальтированную дорогу.

– Это мы небольшой крюк делаем, чтоб не светиться на самой трассе! – пояснил Супрун. – Фиша еще в том, чтоб отскочить после акции без гемора!

– Я чё-то не втыкаю ^[13], Леший, – вновь подал голос Краснов. – А мы чего, не на «терку» разве едем?

– Нет, баста! Никаких терок, никаких базаров! – зло сказал Супрун. – Они ж не понимают нормальных слов! Вот получат люлей… тогда сами к нам приползут! Учить их надо – огнем и железом! Тогда и уважать нас будут!

За стеклами промелькнуло несколько тусклых огоньков. Проехали какое-то сельцо; вслед за водителем «чероки» Супрун притормозил… И тут же приткнулся к обочине – здесь их ожидали еще два транспорта.

– Все, пацаны! Хватит троцкить ^[14]! Димон, выходим… счас познакомлю тебя с нашими товарищами! А Шульц представит тебя своим соратникам!

Они выбрались из машины. Шульц направился к «чероки», перекинуться словцом с присоединившимися к акции москвичами. К которым, кстати говоря, в качестве проводника приставили местного соратника по прозвищу Кислый. Именно он, самый близкий приятель Шульца, и был посажен временно за руль джипа с московскими номерами и тремя столичными «энэсовцами» на борту (потому что только местный кадр способен в темное время ориентироваться на этих путанных проселочных дорогах). Супрун увлек Краснова за собой. Они направились к микроавтобусу, возле которого о чем-то совещались трое незнакомых с виду мужиков, причем двое из них по ходу переодевались в камуфляжный прикид. Когда они подошли вплотную, эти трое прекратили разговор и уставились на них.

– Вечер добрый! – вполголоса сказал Супрун. – Ну что, кажется, весь боевой моб ^[15]собрался? Кстати. Хочу представить вам своего давнего друга! Краснов Дима… тот самый!

Рослый мужчина, по-видимому, старший в этой компании – с виду ему лет тридцать с небольшим, широкоплечий, в кепи, с небольшими усиками – внимательно посмотрел на Краснова, затем протянул ладонь.

– Как же… как же – наслышаны уже! Будем знакомы… Александр!

Краснов поручкался и с двумя остальными товарищами. Они не назвали своих имен. Но один из них дружески хлопнул Дмитрия по плечу, так, словно они были старыми знакомцами.

– Леший нам тут легенды про тебя рассказывает! – усмехнулся Александр. – Вроде как ты в одиночку целую банду «зверей» порвал!

– Это сильное преувеличение. Так… помахались на дискотеке. Ничего героического я не совершил.

Старший посмотрел на Супруна.

– А он что, не в курсе, кто такие этот Тахир и его «нукеры»?

– Э-э… нет, мы эту тему не успели обкашлять! Я ж его, Димона нашего, вызвонил буквально в последний момент!

– Да? Лады… потом поговорим! Дмитрий, – он опять повернулся к Краснову. – Супрун сказал, что ты недавно вернулся из армии? По контракту служил… на Северном Кавказе где-то… так? И что у тебя нет планов возвращаться на государеву службу?

– Я свое отслужил.

– Ну и молодцом! Нам такие люди здесь нужны. Алексей сообщил мне, что ты ищешь подходящую работу? А как насчет того, чтобы поработать у нас… в нашем ЧОПе? Вот что, – старший бросил взгляд на фосфоресцирующий циферблат часов, затем достал из нагрудного кармашка рацию. – О твоем будущем переговорим позже – завтра, в нашем офисе! Насколько я наслышан, у московских коллег на тебя тоже какие-то виды имеются! По-любому, я рад с тобой познакомиться! Думаю, что и ты, Дмитрий, не будешь разочарован. А сейчас, друзья, извините: мне надо по рации снестисьс нашими наблюдателями!

Супрун на минуту оставил его одного, а сам направился к микроавтобусу.

Краснов выковырял из пачки сагерету, прикурил, глубоко затянулся, пряча тлеющий кончик по давней привычке в кулаке.

Вот так, так… Как-то очень уж стремительно развиваются события… Похоже, никого здесь особо и не интересует его мнение: хочет ли он участвовать в какой-то акции, нужно ли ему влезать в какие-то разборки… Все выглядит так, как будто по нему уже заранее принято решение. Как будто кто-то начертил линию его жизни и теперь ему, Дмитрию Краснову, придется придерживаться этого составленного кем-то сценария…

И послать нах этих ребят как-то того… неловко, что ли. Хрен с ним с Шульцем. С этим-то скользким субъектом они никогда не были особо дружны. А вот Супруна можно серьезно подставить… Леха – наверняка – хотел как лучше, хотел оказать ему услугу. Краснов ведь сам обмолвился, что будет искать работу и что, скорее всего, будет устраиваться именно в одно из местных частных охранных предприятий. Ну а то, что его с ходу на дело взяли, это уже конкретная проверка «на вшивость», своего рода испытательный экзамен…

Пока что он понял лишь одно. Местные «арендаторы» нарушили какие-то прежние договоренности и решили сменить «крышу». Воронежская фирма, которой они – по всей видимости – платили за «безопасность», явно не собирается судиться и придерживаться каких-либо «законных» рамок. Через ментов или иные госструктуры, видимо, этих арендаторов тоже не очень-то получается приструнить. Вот и решили вытащить «джокера» из рукава… неглупая, судя по всему, но опасная задумка!

Супрун вытащил из кормового отделения микроавтобуса большую дорожную сумку. А затем еще одну, размерами поменее.

– Держи, Димон! – он передал одну из сумок Краснову. – Туши сигарету… по ходу акции курение запрещено! Неси к моему «пассату»! Тут, в этих сумках… «аргументы»! Ты только со своей поосторожней… огнеопасно!

Спустя минуту они уложили обе сумки на дно багажника.

– Слушай, Леха… Я вот все равно не втыкаю…

– Димон! – окликнул его Шульц. – Подойди-ка на минуту… я тебя соратникам представлю!

– Сходи, познакомься с ребятами! – сказал Супрун. – Там и москвичи есть.

Краснов поплелся к «чероки», возле которого собралась группка из пяти-шести парней.

– Слава России! – вполголоса выпалил Шульц. – Вот… камарады… наш Димон Краснов! Я вам про него рассказывал! В пятницу, когда мы были на дискаче и туда притащились матерые «звери»… Димон запинал их нах! А одному башку рассадил бутылкой!!

– Молодца! – сказал кто-то одобрительно. – Вот это – по-нашему!

– И это зверье – вы представляете?! – сдернули из города! Обоср…сь! Ребятам им «стрелку» забили! Ну так никто от них не появился! Хотя до этого понты тут кидали… это надо было видеть! Ну, в общем, я вам про Тахира кое-что обрисовал, так что вы в теме!..

– Вечер добрый всем, – буркнул Краснов. – Шульц… харош сказки рассказывать! Во-первых, я там не один был. Во-вторых, это был рядовой махач. Так что не вижу никакого геройства!

Вперед выступил рослый сухощавый парень лет тридцати с небольшим. Хотя он был коротко стрижен, но все равно сильно отличался обличьем и повадками от остальных собравшихся здесь «бритоголовых».

И не только из-за очков, которые в их компании – редкость.

Этот тип смахивает скорее не на правильного «энэсовца», а на какого-нибудь «интилехента».

Ну или на программера, на манагера, на ударника каптруда, просиживающего штаны в буржуазном офисе.

– Не скажи, геноссе, не скажи. Из-за таких «махачей» потом случаются разборы масштаба Кондопоги или Ставрополя!

Он немного помолчал, умело взяв паузу: явно хотел привлечь к своим речам внимание.

– Слыхал, что т а м творилось? Да и в других местах – та же картинка! «Звери» действовали по беспределу, это ж чисто глумежка ^[16]была! А менты не то, чтобы заступиться за братьев-славян, так еще и дубьем ^[17]пацанов отметелили, а кое-кого и закрыли ^[18]! Поэтому надо действовать по-умному, четко, заранее согласовывая позиции! И про коммуникации не надо забывать, пропиаривать такие вещи нужно! Кхм… Но я тебя понимаю, Краснов: эту черножопую мразь надо душить, решать, взрывать, выжигать огнем!.. Кстати, я не представился – Антон! А еще меня зовут – Антизог!

Он протянул свою узкую влажную ладонь.

– Рад с тобой познакомиться, Дмитрий… А партийное прозвище у тебя есть?

– Партийное прозвище? – переспросил Краснов. – Я не состою нигде.

– Ничего, это дело поправимое… Шульц много лестного о тебе нам успел рассказать! А это наши соратники! – «очкастый» показал на остальных (те жевали бутерброды, запивая минералкой из пластиковых бутылок). – Камарад Паук… как и ты, бывший «контрабас»! – лысый плечиcтый парень вытер ладонь о полу пятнистой куртки и протянул ее Краснову. – А это… это Топор! – «очкарик» кивком указал на еще одного «бритого», который своей статью напоминает крупногобаритного Леху Супруна. – Знаешь, почему ему такую кликуху дали? Он у нас как завидит какого-нибудь таджика или кавказоида, так сразу кричит: «Дайте мне топор… зарублю, чурка, нах!!»

Остальные дружно заржали, как будто «очкарик» только что удачно съюморил, рассказал смешную хохму.

– А это, Димон, наши ребята, земляки, воронежские, – Шульц кивнул на двух парней, которые тоже, пользуясь случаем, подкреплялись бутербродами. – Кислый… он на такси работал, а сейчас вот его пристроили… скажем так, в хорошее местечко. И Борман… он у нас заведует кассой и оргвопросами!

Краснову пришлось поручкаться и с этими двумя.

– Еще трое наших сейчас дежурят возле объекта! – уточнил Шульц. – Я тебя с ними попозжей познакомлю!

– Тезка, можно тебя на минуту! – «очкарик» жестом показал, что хочет поговорить с Красновым наедине. – Есть разговор…

Но поговорить им толком не удалось, потому что от микроавтобуса донесся командный голос:

– Кончай перекур! По коням! Выдвигаемся к объекту!..

И тут же от «пассата» донесся голос Супруна:

– Димон! Шульц!! Давайте в машину… в темпе!

Одна из легковушек снялась первой и покатила по грунтовке в сторону «саратовской» трассы, до которой оставалось не более десятка километров.

Перестроились. Теперь «пассат» держался за микроавтобусом, а «чероки» шел замыкающим.

В голове у Краснова теснились всякие разные мысли.

У него имелась уйма вопросов, но на большую часть из них, как он уже понял, ожидать прямых ответов сегодня не приходится.

С другой стороны, а чего, собственно, он так дергается? Ребята сделали ему «протекцию». Пожалуй, даже перехвалили его, перебрали в плане рекламы. Шульц, как бы к нему не относиться, как минимум в одном прав: сейчас на дворе такие времена, что по одиночке – не выжить…

Едва они тронулись с места, Шулепин нырнул рукой во внутренний карман джинсовой куртки, которую он прихватил с собой, но надел только сейчас. Послышалось легкое шуршание. Спустя короткое время он обернулся и протянул Краснову несколько купюр.

– Чего этого, Шульц? – Краснов опешил. – Эт чё, бабло? Так я вроде у тебя в долг не просил!

– Это аванец, Димон! Триста баксов от Лехиной конторы… и двести от нашей!

– Возьми деньги, Дима! – подал реплику Супрун. – Мы тут не в детские забавы играем! Бизнес, млин… так что все очень серьезно!

Шульц вложил в руку Краснову сложенные пополам стодолларовые купюры.

– А ты как думал, Димон? Это тебе не армия… у нас тут свои расценки и свои тарифы!

Краснов сунул деньги в задний карман брюк. Он всю дорогу помнил про записку, которую ему дала Аня. Но читать при свидетелях было неловко, да и обстановка не способствует. Поэтому он решил прочесть записку позже, когда вернется домой, на Вагонную.

– Ребяты, хочу у вас кое-что спросить.

– Ну так спрашивай, не стесняйся, – сказал Леший.

– Тахир… Кто он такой? Откуда взялся?

Супрун выдавил из себя мрачный смешок.

– Гм… Кстати. Ты, Димон, там, возле дома, не с Анютой – часом – обнимался?

– А вот это не твое дело!

– Ладно, не кипятись!.. Кое-кто поговаривает, что Тахир с твоей соседкой еще в Москве познакомился! Вернее, их познакомил его младший брат Шамиль – он учится в том же вузе, что и Анна. Ну или числится в студентах, как это у них часто практикуется. Он, кстати, тоже был в той компании, с которой мы сцепились на дискотеке!

– Это ему ты, Димон, по яйцам врезал! – с ухмылкой сказал Шулепин. – А когда он полез за стволом, его уже Леший свалил с копыт!.. А тот, кому ты по башке бутылкой хлопнул, это их земеля… вроде бы его Вахой кличут.

– А кто они такие по жизни?

– Ну… – Супрун как-то странно завозился в своем водительском кресле, как будто ему что-то мешало комфортно вести автомобиль. – Очень непростые ребята. По нашей информации, они все родом из Хасавюрта…

– Вот как? А кто они в этническом плане? По национальности? Даги… хотя они тоже всякие бывают… или чеченцы-акинцы? Это, ребяты, две большие разницы!

– Да хрен знает! – вмешался Шулепин. – Вроде как вайнахи. Года четыре назад у нас тут осели несколько семей из Хасавюрта. Дядя его, этого Тахира, сначала в Москву подался, а потом перевез весь свой выводок, всю свою родню сюда, к нам!.. Непростой мужчина… в авторитете среди своих!

– Долго рассказываешь! – перебил его Супрун. – Короче, у этого Тахира и некоторых его корешей «волосатая рука» в органах, в нашем облуправлении. У Тахира и его «нукеров», есть ксивы, лицензии на занятие охранным бизнесом! И не какие-то чеченские… или «южного» федерального округа… с такими тоже н а ш и м довелось сталкиваться… Наши, легальные!

– Ведут себя пастухи настолько нагло… – процедил Шулепин, – как будто это не Россия, а их Чечня! Или Дагестан!

– У Тахира и ментовская корочка имеется, – добавил Супрун. – И еще у них, у этих джигитов, есть какое-то прикрытие «сверху»… Числятся все, мля, помощниками депутатов: кто-то облдумы, а Тахир, как говорят, обзавелся корочкой помощника депутата Госдумы!

– Инфа впечатляет… – задумчиво произнес Краснов. – Но я не втыкаю пока в такую вот вещь. Если эти джигиты такие «крутые», при документах, при связях… Почему они тогда сдернули так резко в пятницу вечером?! Почему не устроили кипиш, как это часто с такой публикой случается?!

– Вот это-то и странно, – процедил Шульц. – Мы с Лехой тоже ничего не можем понять! Как-то все это не похоже на повадки «зверей».

Супрун мог бы кое-что добавить от себя к портрету Тахира, но решил, что говорить далее на эту тему не место и не время. К тому же, невдалеке – прямо по курсу – показались огни…

«Пассат» притормозил возле остановившегося за полосой кустарника фургона.

– Приехали! – сказал Супрун, перейдя на полушепот. – Вытряхивайтесь, братишки!

Шульц, доставай сумку. Ту, где «стеклотара»! И не шумите: до цели отсюда всего каких метров двести…

Глава 6

Два транспорта разместились на грунтовой площадке, на берегу небольшого водоема. Фары погашены, можно пользоваться лишь подсиненными фонарями. Супрун, как и водитель микроавтобуса, развернулся. Сделано это с дальним прицелом, чтобы, когда придет время рвать когти, не терять драгоценные секунды на маневры…

Одна легковушка проехала чуть дальше, до лесополосы, за которой, собственно, и расположен населенный пункт Выселки.

Ну а «Чероки», на борту которого находится компания московских соратников, вызвавшихся поучаствовать в предстоящей акции, оставлен в полусотне шагов от водоема, практически на проселке: если что пойдет не так, столичных камарадов увезут отсюда первыми.

Супрун открыл багажник. Шулепин вытащил сумку меньших размеров. Отнес ее чуть в сторону, присел на корточки. В сумке были сложены бутылки из-под шампанского, наполненные горючкой, плотно укупоренные и снабженные короткими запальными шнурами – пресловутый «коктейль Молотова». Отдельно, в холщовом мешке, хранятся шесть «хаттабок» ^[19]и взрыватели к ним.

– Шульц, берешь сумку с «файерами»! – распорядился Супрун. – Зажигалка в кармашке! Там же спички… на всякий случай! А вот «хаттабки» я возьму… давай сюда мешочек!

Леший рассовал гранаты в кармашки «лифчика», который он надел еще раньше, во время первой остановки.

– Ну а ты чего, Димон, застыл, аки столп! Держи маску! – он передал приятелю черную плотняную шлем-маску. – Прикрой личико… так надо! Не тормози, друган… доставай из багажника сумку с оружием!

Краснов нехотя напялил на себя «маску», у которой имелись прорези для глаз и рта. Нормально… в аккурат его размерчик. Извлек из багажника довольно увесистую сумку, поставил ее на землю. Супрун присел рядышком, вжикнул молнией… К ним подошли двое мужиков: эти были в «камуфле» и тоже в шлем-масках. Леший выдал одному из них АКСУ и пару рожков. Другой взял «помпу» и пачку патронов. Еще один подошел, этот тоже выбрал ружье. Супрун достал из сумки «сучку» ^[20]… и передал Краснову.

– Димон… я это… Людей мочить – не подписываюсь! – свистящим шепотом сказал Краснов. – Я тебе, блин, не какой-нибудь киллер!

– А кто тебе сказал, что мы собираемся кого-то м о ч и т ь? – Леший, покопавшись в объемистой сумке, извлек оттуда перевязанный изолентой сдвоенный рожок, передал Краснову. – Не-е, дружище… Мы и х будет парить, жарить!.. Ми-и из них буди-им шашли-ик дэлать! – предразнивая южный говор, сказал он. – А тебе, Димон, как ты в первый раз участвуешь, перепало самое простое задание! Будешь охранять этого вот москвича, что с видеокамерой… Антизога!

– Кого? Не врубаюсь.

– Того, что в очках! Остальные двое москвичей решили тоже поучаствовать… посильно, так сказать, внести свой вклад! Ты, братишка, сегодня будешь опекать именно их старшего! Глаз с него не спускай, лады?! Он кое-что хочет заснять; один из наших тоже будет осуществлять видеосъемку! И вот еще что… За тем проселком, что от шоссе к озеру идет – тоже присматривай! Там ребята сейчас «звездочек» сыпанут. Чтоб если кто оттуда рыпнется на «колесах», там же и встал дубом! Но ты все же поглядывай и в ту сторону, на всяк пожарный!

Супрун вытащил из сумки еще один «калаш» – этот уже для себя. Подсоединил рожок, два запасных сунул в свободные карманы «лифчика». Перекинул автомат на спину; отнес почти пустую сумку в багажник, захлопнул его…

– Ключи оставляю в замке! – сказал он. – Тачку не запираю. Кислый остается возле машин! Вы с москвичом… а вот и твой подопечный, кстати, – он кивком указал на подошедшего к ним «очкарика», – вы вдвоем останетесь вот здесь, – он махнул рукой в сторону лесопосадки, отделявшей их от окраины сельца. – Оттуда будет все видно, как на ладони! Но дальше этой полосы – ни-ни! Задача ясна, Димон?