Текст книги "Ликвидация Докхантера"

Автор книги: Сергей Самаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава седьмая

С приближением опасности Виктор Юрьевич резко обрел все свое привычное хладнокровие, которое перед этим отодвигалось в сторону желанием показать клиенту брезгливость.

– Что-то случилось? – все тем же дрожащим голосом спросил Филлимон.

– Не переживай, – спокойно проговорил Иващенко. – Ничего страшного, просто тебя уже идут убивать. Три каких-то хрена. Спрячься в шкаф и не мешай мне. Нет, в шкаф может случайная пуля попасть, кровать хоть прикроет.

Он прислушался к тому, что происходит за дверью, а потому услышал шум обуви бегущих людей, даже определил, что бегут трое. В тишине коридора что-то лязгнуло, но не сразу за дверью, а на подходе. Ухо бывшего военного разведчика хорошо знало этот звук. С десяти-двадцати метров можно не услышать звук выстрела из пистолета с глушителем, но всегда услышишь лязганье затвора. Пистолет после выстрела перезарядился. Видимо, на бегу нападавшие совершили выстрел в кого-то. Скорее всего, в дежурную медсестру.

И тут же новый шум за дверью.

– Леха! – хрипло крикнул кто-то, словно помощи просил.

Крикнул – и упал после нового выстрела и нового лязганья затвора. Похоже, охранник будил напарника. Наверное, добудился, потому что затвор чьего-то пистолета лязгнул еще раз, и снова звук падения тела.

Надеясь, что Величко с Редкозубом не сунутся под стволы, Виктор Юрьевич кошкой скользнул к входной двери, на ходу вытаскивая из ножен нож и взводя стреляющее устройство специальным рычагом.

В двери торчал ключ, Филлимон закрылся изнутри. Нападавшие этим ничуть не смутились. Вообще-то Виктор Юрьевич ожидал, что они не пожелают вести себя слишком громко, протолкнут ключ и откроют замок отмычкой. Сам он поступил бы именно так, но вовремя подумал, что бандиты не захотят терять время, тем более что хилая и красиво инкрустированная дверь не выдержит одного удара ногой. Потому Иващенко не стал прятаться за дверь, где было самое удобное для неожиданного нападения место, а выбрал нишу с вешалкой, прикрытую двумя сдвигающимися шторками. Между ними он и скользнул под вешалку. И успел как раз вовремя, потому что тут же раздался мощный удар ногой, и дверь, в самом деле, не вылетела, а распахнулась. Не выдержал замок, но выдержали навесные петли. Не распахивая шторы, но просунув между ними только одну руку, Иващенко нанес короткий и предельно резкий удар основанием раскрытой ладони – наполовину снизу, наполовину сбоку, но точно в челюсть тому, кто первым шагнул в палату. И к движению руки присоединил, как и требовалось, движение синхронно распрямляющейся ноги. В полумраке тесного коридорчика коммерческой палаты идущие вторым и третьим бандиты даже не заметили движения руки «волкодава», тут же снова нырнувшей за штору. А первый, получивший удар, по инерции сделал шаг вперед, ноги в коленях согнулись, и он упал на пол лицом вниз. Второй и третий бандиты не поняли, что произошло, но оба подняли стволы. Один из них сделал выстрел в простенок между двумя окнами, разбив стекло и повредив пейзаж на какой-то фотокартине. Затем рука с пистолетом продвинулась вперед и замерла как раз напротив просвета между шторками, то есть напротив Иващенко.

Виктор Юрьевич перехватил нож в правую руку, высунул его между шторками и сделал резкое скользящее движение по этой руке с пистолетом. Однако бандит тоже оказался не таким простым, как можно было подумать после выстрела в картину, и успел подставить вторую руку, перехватив свое падающее оружие. Иващенко тут же перебросил в руке нож, направив на противника рукоятку, и произвел беззвучный выстрел в нижнюю часть живота. И тут же, еще до того, как противник упал, выступил из-за шторы и ударом локтя направил падающее тело на идущего последним бандита. Споткнувшись об него, тот пролетел за дверной проем. Тут только Иващенко понял, что третий его оппонент лежит без движений, а из-за косяка выглядывает Величко, так вовремя пришедший на помощь.

– Нормально, Виктор Юрьевич? – спросил, появляясь в проеме, Редкозуб.

– Кажется…

– Не совсем… – закончил за него Величко, глядя внутрь коммерческой палаты.

Иващенко обернулся.

Первый из бандитов оказался человеком со стальной челюстью. Он уже пришел в себя и даже начал действовать – подойдя к кровати, на которой лежал Филлимон, опрокинул ее как раз в тот момент, когда Иващенко обернулся.

Виктор Юрьевич совершил резкий скачок вперед, подхватил бандита двумя руками, приподнял… А дальше помешала перевернутая кровать, о которую он споткнулся и начал падать, не отпуская противника и держа его перед собой. За кроватью было окно, и бандит, выбив своим телом стекло вместе с рамой, вылетел с седьмого этажа. Сугроб внизу спасти его не мог. Да и Редька с Суматохой в случае чего подстраховали бы и добили бы его.

Как раз в этот момент в дверном проеме показались Лесничий с Кравченко.

– Иващенко?

– Ухожу, ухожу, ухожу… – буркнул Виктор Юрьевич и вскочил на подоконник. – Решайте без меня, как все происшедшее представить ментам. Аркадий Яковлевич вас во всем поддержит. В знак благодарности за свою пропащую, но нечаянно спасенную жизнь… А я, с вашего разрешения, пока свои приспособления с крыши уберу. Мавр сделал свое дело, мавр может удирать…

– Я скажу все, что вы прикажете… – из лежачего положения проговорил Филлимон.

А Иващенко легко ухватился за жумары на веревке и вывалился из окна. Лесничий подошел к окну, выбросил мешающие ему осколки и выглянул. Посмотрел и вниз, и вверх.

– Внизу порядок. Наверху тоже…

Участие «волкодавов» во всем этом деле со множеством трупов афишировать было нельзя. Потому Сергей Ильич начал отдавать распоряжения быстро и резко, желая как можно скорее покинуть больницу. И говорил очень категорично:

– Господин Филлимон, встаньте-ка во весь рост…

Несчастный спасенный продюсер почувствовал, что с ним разговаривают на «вы», и приободрился. Подниматься стал вальяжно, с откровенной ленцой.

– Быстро, козел! – вдруг рявкнул на него Лесничий.

Аркадий Яковлевич подскочил и вытянулся во весь свой немалый рост.

– Парень здоровый. Мог и выбросить человека из окна… – с одобрением осмотрел его Сергей Ильич.

– Я? – удивился Филлимон. – Да никогда.

– Жить захотел и конкретно выбросил, – объяснил Величко. – Я сам видел. Тот кровать перевернул, под которой ты прятался, хотел тебя пристрелить. Ты его за ноги обхватил, приподнял, наверное, просто свалить хотел, но споткнулся о кровать и уронил в окно.

– Это не я… – отнекивался клиент.

– Ты самый… – категорично произнес Редкозуб, поправляя бинты у себя на голове. – Я тоже видел. Но тебе ничего не будет. Ты просто сопротивлялся. Они охранников убили и медсестру убили, а мы на помощь поспешили и скрутили двоих… С третьим же ты сам справился. Так и говори. Хорошо меня понял? А то опять кто-нибудь к тебе через окно заглянет. А то и из шкафа выйдет или с потолка свалится.

– Вы поняли? – переспросил Лесничий.

– Я понял… – прошептал Филлимон, не дожидаясь, когда этот человек в полицейской форме снова на него рявкнет.

– И хорошо. Звоните, вызывайте полицию. А нам пора уходить.

– А вы кто, разве не полиция?

– Мы из области. Лесная полиция… У нас своих дел хватает, чтобы еще и с вашими разбираться. Случайно здесь оказались.

С улицы послышалось завывание сирен полицейских машин: кто-то потрудился вызвать.

– Сразу три прибыли, – констатировал Лесничий. – Мы пошли…

– Что с огнестрельным ранением делать? – Величко толкнул ногой лежащего без сознания бандита. – У нас оружия нет. Возникнет вопрос, кто в него стрелял…

– Сделай из его пистолета выстрел в матрац или лучше в воздух. А ранение… Самострел при падении. Такое случается.

– Понял. Отработаю.

– Не забудь свои отпечатки на его пистолете стереть, – добавил командир.

– Ага, – согласился Величко. – Или, наоборот, надо оставить побольше. Как бывший военный, я имею право интересоваться оружием и просто взял пистолет в руки – повертеть. Да и на всякий случай, вдруг эти хмыри в сознание придут.

– Есть в этом сермяжная правда, – согласился командир боевой группы. – Заодно соображайте, как потом пулю из операционной забрать. Врачам она ни к чему, следствию просто вредна, калибр пистолету не подходит. Сработать нужно сразу после операции, а операционную наверняка будут охранять менты.

– Сделаем, – пообещал Редкозуб, опытный специалист по хитрым взрывным работам. – Я уже догадался как. Сейчас сооружу маленькую хитрость по своему профилю.

– Зачем? – спросил Кравченко.

– Чтобы врачей из операционной в нужный момент отправить куда-нибудь в сторону, пусть иллюминацией полюбуются.

– Из чего сделаешь?

– У меня кое-что не запрещенное законом с собой есть. Только нужно два коробка спичек. Знаю, что курящих среди вас нет. Но – нужно…

– У меня есть… – сказал вдруг Филлимон, открыл тумбочку, покопался там и, вытащив два коробка спичек, передал Редкозубу. – Если свечки нужны, могу дать…

Сергей Ильич не стал выяснять, что Редкозуб задумал. Оставалось только надеяться, что он взрывом не разнесет в клочья всю операционную вместе с хирургами. Но обычно Редкозуб работал аккуратно и не делал лишнего.

В больнице, значит, все должно было пройти нормально. Тренер по армейскому рукопашному бою Редкозуб и бывший старший прапорщик спецназа ВДВ Величко имели документы, к которым придраться было невозможно, они официально оформлены в травматологическом отделении, а как ребята боевые, вполне могли вмешаться в ситуацию. Теперь главное в том, чтобы самому Лесничему с Кравченко не столкнуться с настоящей полицией. Полиция, естественно, будет подниматься в лифте, поэтому можно спуститься по лестнице, на первом этаже открыть любое окно и выпрыгнуть…

Кравченко как раз был занят тем, что открывал заклиненное окно на лестнице, когда на связь вышел Суматоха:

– Первый! Я – Пятый! Слышишь меня?

– Слышу, Егор Петрович. Есть, подозреваю, новости, если ты нашего возвращения не дожидаешься?

– Как обстановка?

– Мы вот-вот выйдем. Привычным методом, через окно. Всё. Уже выходим.

– Жду в машине. Есть новости. Интереснейшие…

– Первый, я – Седьмой, – вышел на связь Редька, уже который час прогуливающийся по другой стороне улицы. – Лучше обойти соседнее продолговатое здание и сесть в машину со стороны морга. С фасада работает следственная группа. Пока, конечно, не сильно себя утруждают, по сути, только готовятся начать работать, пока рассматривают прыгуна с седьмого этажа. Пять человек. Во! Фотограф камерой защелкал. «Вспышка» у камеры мощная, всю улицу освещает. Пойду я, пожалуй, в свою машину, пока меня не засветили. Я любую фотосессию категорически с детства не уважаю.

– Иващенко кто-то видит?

– Он спускается по пожарной лестнице, – сообщил Суматоха. – Половину уже одолел.

– Я спешу, командир, – подал голос сам Иващенко. – Оборудование все на мне. Я полезные вещи не теряю, вдруг придется опять Филлимона навещать.

– Хорошо. Рад за тебя и за твои полезные вещи. Спускайся. Мы выходим через окно.

Выход уже начался. Кравченко, предварительно изучив обстановку и убедившись в безопасности, уже выпрыгнул наружу и умудрился даже снегом почти не захрустеть. Лесничий вытащил из кармана тряпку, стер все отпечатки пальцев с оконных ручек, с рамы и с подоконника. Хоть они работали и в перчатках, но перчатки у всех в группе боевые, без пальцев, поэтому пальцы точно могут и должны отпечататься. Выбравшись наружу, он первым двинулся к торцу здания, где находилась пожарная лестница. Молча дождались, когда спустится Иващенко, и так же молча сразу двинулись в обход соседнего здания, потом в обход больничного морга, так вышли на дорогу и сели в машину к Суматохе. Никто, как показалось, за «волкодавами» не наблюдал.

– Рассказывай… – приказал командир, едва захлопнув дверцу.

– Объявилась связь между этим парнем, любовником Филлимона, и, как я подозреваю, Докхантером. Но, командир, ты должен серьезно поговорить с Селиверстовым. А он должен пообещать мне прикрытие в ГРУ. Я взломал их сервер и влез в спутниковую систему контроля телефонных разговоров. Это, насколько я понимаю, наказуемо, и мой компьютер поставили уже, как я вижу, под контроль. Кроме того, с помощью центрального компьютера ГРУ я влез в американский суперкомпьютер сейсмологической станции на Багамских островах и работал под их, грубо говоря, прикрытием. Чтобы со стороны, если за мной подсматривают, казалось, что я работаю из США, можно мне организовать акцию покаяния?

– Об этом сам с полковником поговоришь, скоро к нему поедем. Георгий Игоревич ждет результата и, думаю, не откажется помочь. Особенно если дело того стоит.

– Кажется, к нему мы поедем не сразу.

– Понял. Ситуация обострилась. Рассказывай дальше…

Глава восьмая

Уснуть в эту ночь было уже, кажется, невозможно. Нервы были сильно напряжены. Да и как не нервничать в такой ситуации! Начальная фаза операции, с которой все и должно было бы по большому счету начаться, которая должна была заварить большой скандал в России и убрать от дел командира «волкодавов», да и самим «волкодавам» нервы потрепать, завершилась неудачей. А ведь уже подготовлены материалы для публикации, давно уже оплачены услуги многих средств массовой информации и в мире, и в самой России. Провал начальной фазы среди обычно суеверных разведчиков, как правило, воспринимается как обещание большой неудачи во всей операции и бьет по психике. Срыв задумки, которая была так хорошо просчитана, нервировал. Хотя мысли о том, что Докхантеру предстоит встретиться с серьезным, равным по силам противником, не возникло. Не возникло просто потому, что никогда еще полковник Хантер не работал против равных противников. Не доводилось ему еще встречать равных, способных что-то противопоставить всемогущим спецслужбам США.

Следовало что-то срочно предпринимать, иначе вся операция по выходу на ЧВК «Волкодав» будет сорвана, сами «волкодавы» насторожатся и будут искать варианты собственного контрдействия. Но Хантер не имел в Москве никаких боевых групп и потому ничего предпринять по собственной инициативе не мог. Хотя такие группы в Москве были, полковник в этом не сомневался, поэтому решил выйти на директора ЦРУ.

Так и не ложась спать, несмотря на сильную усталость, Метью Хантер написал шифротелеграмму своему непосредственному руководителю отдела, который по своему рангу имел выход на директора и вызвал телефонным звонком уже давно уснувшего майора Лукаша, исполняющего в группе обязанности шифровальщика.

– Кристиан, срочно поднимись ко мне.

– Умыться можно, господин полковник?

– Можно.

Вскоре раздался сильный одинарный стук в дверь. Хантер вышел из-за стола, чтобы открыть ее, впустил майора в комнату и сразу сунул ему в руки написанный от руки текст:

– Зашифруй с грифом «срочно» и принеси мне. Пол отправит со своего компьютера.

– Можно сначала прочитать? – спросил Кристиан. – Я уже давно с рукописными текстами не работал и могу что-то не разобрать.

– Читай. Только побыстрее.

Через какое-то время Лукаш поднял голову и произнес:

– Прочитал. Я все понял, Док. Делать?

– Делай, и побыстрее.

Лукаш положил сложенный вчетверо листок и вышел. А полковник вызвал к себе Пола.

Когда тот появился, он сразу предупредил:

– Сейчас майор Лукаш принесет шифровку. Отправь в отдел. Адрес ты знаешь?

– Конечно.

– Поставь гриф «срочно» и свой обратный адрес, чтобы ответ тебе прислали.

– Понял, Док.

– У тебя что?

– После вашего телефонного звонка я забрался в сервер городского МВД. Полюбопытствовал. Москва – город большой, но происшествий мало. Больше дорожные. Посмотрев сводку, перебрался в окружной сервер, по месту, чтобы узнать про больницу подробности. Там два происшествия за ночь было. Дважды наряд полиции в одну больницу вызывали.

– Это уже интереснее. Рассказывай.

– Сначала приехали в начале ночи пьяные полицейские. Хотели пройти куда-то на этаж к знакомому. Их не пустили. Тогда они просто, без применения оружия, побили и связали охранников и уехали. Без наряда полиции с охранников не смогли снять наручники. Врач сообщил, что у одного из полицейских видел нашивку «Лесная полиция». Но вопрос возник уже у полицейского наряда – как лесная полиция смогла справиться со здоровенными охранниками. А дальше уже серьезнее. Хорошо еще, что я поторопился. Эту информацию быстро убрали и с городского, и с окружного серверов, я так понял, что по приказу из ФСБ. Короче говоря, после визита лесной полиции, через несколько часов, последовал звонок в полицию, как я понял, от Алекса, которому вы отдавали приказ. Он сообщил, что сидел в машине рядом с больницей, когда услышал звон разбитого стекла и увидел, как с седьмого этажа из окна выпал человек. Подбежал к нему, человек был уже мертв. Побежал в приемный покой, чтобы врачам сказать, а там за дверью лежит застреленный человек. Алекс испугался, выскочил оттуда, побежал к машине и уехал, только от своего дома позвонил в полицию. Следственные бригады выехали сразу и из окружного управления, и из городского, и из ФСБ. Выяснено, что три человека проникли в больницу через приемный покой. Сразу застрелили охранника, врача и медсестру. Поднялись на седьмой этаж, пошли в коммерческую палату. По пути застрелили еще одну медсестру и двух охранников. Выбили дверь. В палате, как нам с вами известно, находился эстрадный продюсер. Он спрятался под кровать. Один из нападавших увидел его ноги, перевернул кровать и хотел его застрелить, но не успел. Продюсер схватил его за ноги, приподнял, но споткнулся о перевернутую кровать, упал на подоконник и нечаянно выбросил нападавшего. Одновременно с этим двое больных, один из них тренер по армейскому рукопашному бою, второй – бывший старший прапорщик спецназа воздушно-десантных войск, вмешались и скрутили еще двоих нападавших. Один из них, так и не выпустивший из рук пистолета, случайно выпустил пулю себе в пах. Его уже прооперировали. И сразу после этой операции произошло третье происшествие. Хорошо, говорят, что полиция была на этаже. В кармане куртки раненого что-то несколько раз взорвалось. Куртку разнесло в клочья. Вместе, кстати, с документами. В операционной перебило медицинскую посуду, перевернуло столы. Рядом с курткой в тот момент сидел тренер по рукопашному бою. Он выглядывал в окно и порезался о разбитое стекло. Ему зашивали раны на животе. Он говорит, что взрыв был не сильным, после чего куртка просто загорелась. А столы перевернули и посуду перебили сами перепуганные врачи.

– Мне нужны данные на этого тренера и на старшего прапорщика десанта. Полные данные, какие можно добыть. Ты, надеюсь, это скачал?

– Не успел, Док… – виновато развел руками хакер. – Как раз, когда я данные читал, их удалили с сервера. Я стал искать в других разделах и нашел приказ из ФСБ. Это вообще-то был не приказ, а просто просьба убрать все данные и не включать в официальную сводку происшествий. Полиция такому только рада, с них меньше спросят, и работы им меньше. Если удаляют материалы с сервера, дела передают в ФСБ.

– А сервер ФСБ пробовал взломать?

– Док, я не идиот. Я еще до тюрьмы с этим сталкивался. Там защита стоит сильнее, чем в самом серьезном нашем банке. А в нашем самом скверном банке защита сильнее, чем в ЦРУ и АНБ, вместе взятых. ФСБ меня сразу отследит, разберется с моим интересом и с местонахождением, навсегда заблокирует мой IP-адрес, а потом еще и достанет меня прямо здесь, в кабинете посольства. ФСБ ничем не лучше КГБ. Те же люди работают. Те же методы. Или вам, Док, не терпится со мной навсегда расстаться? По крайней мере, на длительное время.

– Правильно, – согласился полковник. – Про осторожность забывать нельзя. А того русского хакера ты снова найти не пытался?

– Кто-то отслеживал серверы МВД одновременно со мной. Я предполагал, что это он. Стал рассматривать данные. Оказалось, что это кто-то из нашей, предполагаю, страны. Причем работали очень остроумно. Через суперкомпьютер сейсмологической станции США на Багамских островах. Там поставили суперкомпьютер только два месяца назад, чтобы предсказывать возможность торнадо. Это самый мощный на сегодняшний день суперкомпьютер в мире. Или, как говорят китайцы, второй, потому что первым они считают свой, данные которого не сообщают. Короче говоря, я стал следить за этим парнем и нашел, что он интересуется еще и нашим общим другом Алексом. Кто мог иметь схожие с нашими интересы? Причем этот интерес идет, я думаю, все-таки из США, потому что использование другими суперкомпьютера на Багамах в моем понимании затруднительно. Там мощнейшая система защиты, которую проблематично вскрыть даже мне, хотя я и не пытался. Работает кто-то, кто имеет к «багамскому чуду техники» прямой доступ. Имеет санкцию! Кто это может быть, Док? Как вы думаете?

– ЦРУ или АНБ?

– Я допускаю такой вариант, – согласился Пол.

Сильный стук в дверь прервал разговор. Пришел Кристиан Лукаш. Майор принес флешку, на которой была шифротелеграмма в ЦРУ.

– На всякий случай на отдельном файле я сохранил и адрес, – предупредил он.

– Адрес я помню, – сказал Кампильо, взял флешку, посмотрел на полковника и вышел, чтобы отправить шифровку.

– Гриф «срочно», – напомнил полковник в его спину.

– Да, обязательно… – не оборачиваясь, ответил Кампильо.

Лукаша Хантер отпустил без задержки. Если командиру не спится или просто некогда спать, это вовсе не значит, что и другие члены группы должны страдать бессонницей. А Докхантеру было о чем подумать в одиночестве. Именно в одиночестве, которого сейчас так хотелось, потому что он не знал, чьему указанию, кто и как может контролировать его деятельность. Материалы на Алекса могли интересовать только ЦРУ. Больше никто вообще не знал, что он участвует в операции. И вообще, ни посол, ни кто-то другой здесь не решился бы самостоятельно забираться в дела ЦРУ. Пол Санта-Крус Кампильо предположил, что и через компьютерную сеть их группу тоже контролируют. Причем используя суперкомпьютер американской сейсмологической станции на Багамских островах, что требует санкцию высокого руководства. Это опять намекало на руку ЦРУ.

Неожиданно раздавшийся звонок трубки заставил полковника Хантера вздрогнуть. Он посмотрел на монитор – звонил Пол. Что у него? Новые неприятности?

– Да, Пол. Слушаю тебя.

– Док, из Лэнгли пришел ответ.

– Так быстро?

– Я несу вам.

– Неси сразу майору. Пусть он расшифрует… Потом уже ко мне занесешь… Или сам Лукаш пусть вместе с тобой приходит. Он старый служака, порядок знает, в чужие руки послание не передаст. Приходите. Я жду…