Текст книги "Спектр"
Автор книги: Сергей Лукьяненко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]
Часть третья
Жёлтый
Пролог
Желает того человек или нет, но должны у него быть какие-то маленькие пунктики, слабости, отдушины от житейской суеты. Суровый политик, погрязший в интригах и предательстве, разводит рыбок и плачет, когда те болеют плавниковой гнилью, прожжённый ловелас бережно хранит фотографию одноклассницы, которая в его сторону и смотреть не желала, угрюмый мизантроп сюсюкает и тетёшкает над коляской с новорождённым младенцем, скучный и незаметный служилый человечек обнаруживает внезапно глубочайшие познания в области уйгурской культуры или индонезийских народных ремёсел.
Своё увлечение вкусной едой Мартин пунктиком считал лишь отчасти. Вкусно поесть все любят. Даже если взять какого-нибудь святого человека, всю жизнь отшельничавшего и смирявшего плоть питанием на хлебе и воде, – глядь, перед смертью зальётся слезами и покается: грешен был в чревоугодии, предпочитал хлеб ржаной – пшеничному, а воду из родника – воде из реки…
Ну а Мартин святым себя не считал, смирением плоти отродясь не занимался и любимому хобби предавался с удовольствием. Из путешествий он выносил не только впечатления и рулончики фотоплёнки (электронные камеры – это всё-таки профанация искусства, запечатлеть мгновение достойно лишь серебро), а ещё и обилие кулинарных рецептов.
Не слишком ценил Мартин кухню азиатскую, в том числе и прославленную китайскую, безоговорочно капитулируя лишь перед уткой по-пекински и курицей с апельсиновым соусом. Глубочайшие сомнения вызывала у него заокеанская гастрономия – хвалёные индейки под шоколадным соусом, ставшие притчей во языцех блинчики с кленовым сиропом и коктейль из фенилаланина и ортофосфорной кислоты, для маскировки называемый колой. К мексиканской кухне Мартин был более дружелюбен и порой готовил мясо с миндалём или гвакамоле.
Но вершиной кулинарии Мартин считал кухню европейскую, милостиво включая в Европу всю Россию с Сибирью и Дальним Востоком. Что может сравниться, к примеру, с настоящим венгерским гуляшем – нет, не с той жалкой мешаниной из картошки и мяса, какую подадут в российском ресторане, а густым острым супом, напоенным духом паприки и сладкого перца, обжигающим рот и согревающим тело?
Вот почему, выйдя из Станции-6 на Аранке, Мартин приостановился, принюхался, заозирался. И вовсе не запах чужого мира поразил его обоняние – на Аранке он уже бывал. В воздухе явственно пахло паприкой!
Станция-6 находилась в центре одного из крупнейших местных городов, если пользоваться человеческими мерками – это была почти всепланетная столица. Вокруг Станции вздымались небоскрёбы привычных, почти земных очертаний. В воздухе скользили – беззвучно и плавно – крошечные летательные аппараты. Тротуары текли под ногами, разнося многочисленных прохожих по их делам. В общем, город аранков выглядел как мечта земного футуриста, заставлял вспомнить советскую фантастику шестидесятых годов и грезить о звездолётах, Великом Кольце и Мире Полдня.
Но Мартина сейчас вовсе не интересовали чужеземные красоты. Он даже не обернулся на Станцию, выстроенную здесь в традициях аранков – из металла, стекла и бетона. Мартин покорно прошёл быстрый и вежливый пограничный контроль. Аранк-полицейский шлёпнул в его паспорт визу – аранкам очень нравилась игра в пограничную стражу, – с улыбкой залепил ствол карабина и дуло револьвера комочками чего-то, очень напоминающего хорошо прожёванную жвачку. Раскупорить стволы теперь можно было только при помощи специального растворителя, а стрелять из запечатанного оружия – гарантированно разорвать ствол. Только после этого Мартину позволили пройти за ограждение. Он отмахнулся от дружелюбных местных гидов, толкущихся у Станции, и выбрался из толпы – почти такой же суматошной и пёстрой, как в Москве…
И с радостью заметил маленький ресторанчик «Вкус Земли», приютившийся через дорогу от Станции. Именно оттуда шли чарующие ароматы.
В том, что аранки позволили построить у себя земной ресторан, не было ничего удивительного. Аранки были гуманоидами, очень похожими на людей и внешне, и, насколько знал Мартин, по физиологии. К гуманоидным существам относилась почти треть всех известных рас космоса, кто-то походил на людей меньше – как геддары, к примеру, а кое-кого было на первый взгляд и не отличить – как туземцев Прерии-2 или аранков. Наверное, земная кулинария пришлась им по душе.
Ресторан и впрямь заполнен был исключительно аранками – и мужчинами в ярких халатах, и женщинами в обтягивающих трико и свободных блузонах. Мода у аранков выражалась почти исключительно в цветовом решении одежды, никак не затрагивая самих деталей костюмов. Впрочем, может быть, под влиянием экзотической обстановки земного ресторана несколько мужчин-аранков носили пиджаки и брюки, а несколько женщин – платья и туфли на высоких каблуках. Уж какая ни есть, а всё-таки культурная экспансия человечества…
Появление Мартина вызвало всеобщее оживление. Пока он шёл по залу в поисках свободного столика, его успели изучить, обсудить, поприветствовать… и тут же оставить в покое.
Подошёл официант – землянин, моложавый мужчина в классическом костюме официанта. Помог Мартину найти столик, немедленно вручил дисконтную карту «Для гостей с Земли – скидка 50 %». Мартин взглянул на цены в меню и вздрогнул, постигая мудрость хозяев заведения. Пришлось быстро обсудить с официантом вопросы бартера.
Два стограммовых мешочка с паприкой вызвали у официанта заметное оживление. Несколько минут Мартин и официант тихо спорили, согласовывая цены, потом Мартин сообразил, что его считают последним лохом и нагло обирают. Пришлось полезть в бумажник и демонстративно достать кредитную карточку аранков – серебристый металлический диск, оставшийся с прошлого визита на Аранк.
Официант сразу увял, поднял цену на специи почти вдвое и, получив заказ, убежал. Мартин усмехнулся – денег на кредитке оставалось с гулькин нос, расплатиться за обед он бы не смог, но свою роль карточка выполнила.
Кухня в ресторане была смешанная, на все вкусы. Но завозить с Земли мясо и овощи было, конечно же, нереально. Так… пара картофелин и сладких перцев на огромный котёл гуляша, немножко свёклы на щи из местных овощей, а в отдельной графе «особое предложение» – «настоящая курица с Земли» – за такую цену, что и страуса не стыдно подать, а то и птицу дронт клонировать. То ли аранки не позволяли разводить кур на своей планете, то ли они не приживались…
В основном поварам приходилось выкручиваться, готовя из местных продуктов, но по земным рецептам и с земными специями. Потому венгерская и мексиканская кухня в меню превалировали – перец выступал в роли визитной карточки земной кулинарии.
Принесли гуляш – и, отведав первую ложку, Мартин одобрительно кивнул. Конечно, вкус необычный, но приятный. И местное пиво – купить завезённое с Земли у Мартина не хватило духу – оказалось достойным. Приятно, что слабоградусные алкогольные напитки придумали все гуманоидные расы. Иногда на молочной основе, иногда на растительной, но полностью обойтись без алкоголя не смогла ни одна цивилизация.
Вкусным был и местный хлеб – «на земных дрожжах!», как не преминули указать в меню. Мартин с удовольствием пообедал, потом, заметив на столе пепельницу, закурил сигару.
Его поиск на Аранке обещал быть несложным. Цивилизация на этой планете напоминала светлый мир коммунизма не только футуристическими городами и подчёркнутым дружелюбием населения. Очень многие потребности были бесплатны – в том числе и для «гостей планеты». Информационная служба могла мгновенно выдать информацию о местонахождении любого разумного существа на планете – как аборигена, так и гостя. Мартин не сомневался, что, окажись под рукой терминал информатория, он мог бы задать вопрос о себе – и получить ответ: «Находится в ресторане „Вкус Земли“, координаты…»
Так что вопрос был в одном – есть ли и в самом деле на Аранке третья Ирина Полушкина. А если есть, то жива ли она, или тоже стала жертвой несчастного случая…
Но тут Мартин поймал себя на том, что просто-напросто боится найти терминал и дать запрос. Боится узнать, что снова опоздал.
После этого он торопливо доел гуляш, расплатился – точнее, получил на свою карточку энное количество денежных единиц: за паприку минус стоимость обеда.
И направился на поиски информационного терминала.
1
Сам Мартин считал себя технократом и урбанистом, родился и вырос в мегаполисе. Земле и дальше искренне желал двигаться по такому пути развития.
Но города аранков всё-таки вызывали у него лёгкую оторопь. Может быть, с непривычки? Мартин терялся на самодвижущихся тротуарах, то и дело отвлекался на очередной архитектурный шедевр, нарушающий все человеческие представления о сопромате и архитектуре. Ну зачем, скажите на милость, надо было водружать полукилометровый небоскрёб на ножки-столбы? Ладно бы, окажись под небоскрёбом важная дорога… так нет – там была разбита зелёная лужайка, подсвеченная лампами дневного света и обнесённая забором, чтобы никто случайно не зашёл. А в другом циклопическом здании Мартин обнаружил огромный проём, через который временами проносились летательные аппараты. Аранки, конечно, высокоразвитая раса, но для человека такое доверие к технике чрезмерно.
Может быть, в этом и крылась причина того, что немногие люди рисковали поселиться в гостеприимном и уютном мире? Всё-таки нечеловеческий подход аранков к среде обитания впечатлял, но и пугал одновременно.
Наконец Мартин углядел помещение общественного информатория. Больше всего оно напоминало просторную телефонную будку европейского образца, рассчитанную на инвалидов в колясках. У аранков, конечно, никаких инвалидов не было уже сотни лет, и в будочке стояло удобное кресло. Мартин с удовольствием в него уселся, закрыл за собой дверь – стекло будки сразу потемнело, отгораживая его от мира. Терминал, видимо, в связи с близостью Станции, был двуязычным и легко отозвался на туристическую речь. А может быть, аранки уже перевели на двуязычие все свои автоматы…
– Я хотел бы узнать, – сказал Мартин в матовый экран информатория, – находится ли на Аранке девушка с Земли по имени Ирина Полушкина.
Машина ответила без малейшей задержки:
– Данных о Ирине Полушкиной, человеке женского пола с планеты Земля, не имеется.
Но Мартин имел немаленький опыт общения с поисковыми машинами Интернета и прекрасно понимал, как важно правильно сформулировать вопрос. Он достал фотографию Ирины – уже немного потёртую, – повернул к экрану и сказал:
– Находится ли на Аранке данное разумное существо?
– Мало данных для точного анализа. Если исключить переменные факторы внешности, то с вероятностью выше девяносто двух процентов данную внешность имеют следующие разумные существа… – сообщила машина, и на экране высветился длинный ряд имён, снабжённых крошечными фотографиями.
Мартин только вздохнул – женские лица и впрямь очень сильно напоминали Ирину. Всё-таки население Аранка – более десяти миллиардов. И если отбросить «переменные факторы внешности», такие как цвет волос и глаз, полноту, оттенок кожи, – то найдётся несколько тысяч двойников Ирины.
– Новый вопрос, – сказал Мартин. – Сколько лиц женского пола и земного происхождения прибыли на Аранк в течение последних семи суток по земному счёту времени?
Пауза была короткой, ответ – уверенным.
– Сорок четыре личности.
– Фотографии всех, – потребовал Мартин.
На экране возникли крошечные портреты прибывших. Мартин пробежал по ним глазами, усмехнулся и ткнул пальцем в одну из фотографий.
– Эту увеличить.
Портрет Ирины Полушкиной заполнил экран. Что ж, в чём-то машина была права, толкуя о «переменных факторах». Ирина покрасила волосы в чёрный цвет.
– Кто это? – просто спросил Мартин.
– На пограничном контроле Станции-3 данная личность назвалась Галиной Грошевой с планеты Земля, – сказала машина. – Возраст по косвенным данным оценивается в шестнадцать – двадцать лет. Цель прибытия на Аранк – туризм.
– Где она сейчас находится? – продолжил Мартин.
– Ответ на этот вопрос может являться тайной личности Галины Грошевой, – сурово ответила машина. – Обоснуйте ваш вопрос. Предупреждаю о включённом детекторе правды.
Мартин на мгновение задумался. Потом сказал:
– Родители данной девушки просили меня встретиться с ней и выяснить, всё ли у неё в порядке. Беспокойство за судьбу юной личности, произведённой на свет, является неотъемлемым свойством людей-родителей. Исполняя просьбу родителей, я хочу встретиться с девушкой и выяснить, не испытывает ли она проблем с возвращением на Землю. Я не собираюсь причинять ей беспокойство или негативные эмоции.
– Вы говорите правду, – согласился информаторий. – Ваш запрос признан обоснованным. Однако информация о точном адресе разумной личности является платной услугой.
– Хорошо, – согласился Мартин.
– Галина Грошева на протяжении двух последних суток находится в Центре глобальных исследований, расположенном в городе Тириант. Маршрутная карта прилагается.
Из-под экрана с шуршанием выполз лист пластиковой бумаги.
– Спасибо, – сказал Мартин.
– Восемь расчётных единиц, – напомнила машина.
Мартин положил на считывающую панель диск кредитки, на экране мелькнули цифры производимой транзакции.
– Было приятно вам помочь, – фальшиво сказала машина.
Забрав кредитку и маршрутную карту, Мартин открыл дверь и, весело что-то насвистывая, вышел на улицу. Глянул на карту с маршрутом. Почему-то аранки не использовали туристический язык для письменного текста, пояснения были напечатаны на родном наречии аранков, который Мартин, конечно же, не знал. Но значки-пиктограммы понял без труда. По движущимся тротуарам – к остановке монорельсовой дороги, по ней – к аэропорту, рейс до Тирианта, дорога к Центру глобальных исследований…
Можно было отправляться в путь…
Мартин успел отойти от будки информатория метров на двадцать, когда она взорвалась.
Впрочем, взрыв – это слишком громкое слово. Будка дёрнулась, просела и стала стремительно складываться, оплывая, будто кусочек масла на раскалённой сковороде. Через две-три секунды от информатория остался лишь пластиковый холмик, из которого торчала спинка кресла и покосившийся дисплей, плотно облепленный расплавленной пластмассой. Мартин представил себя в этом кресле – и ему стало нехорошо.
Прохожие на произошедшее отреагировали вполне адекватно. Большая часть поспешила убраться подальше, несколько любопытных, напротив, подошли ближе. Мартин сглотнул вставший в горле комок и тоже начал отступать.
– Простите, буду ли я прав, если обращусь к вам на туристическом языке? – раздался из-за спины детский голосок. Мартин с опаской обернулся – но рядом и впрямь стоял ребёнок, мальчуган лет семи-восьми. Выглядел он как очень воспитанный ребёнок из журнала для очень примерных родителей – аккуратно причёсанный, с крошечной голубой шапочкой на голове, в чистеньком халате канареечной раскраски, из-под которого торчали носки длинных красных туфель. Мартин секунду размышлял, на кого ребёнок больше похож – на Незнайку или на Маленького Мука, – и решил в пользу Мука: длинные ресницы, миндалевидные глаза, смуглая кожа, не говоря уже об одежде, навевали что-то арабское.
– Да, я говорю на туристическом, – ответил Мартин.
Ребёнок удовлетворённо кивнул. И продолжил:
– Я так и подумал. Вы похожи на обитателя Земли – по одежде и некоторым деталям поведения. Скажите, вы не оставляли в кабине тепловой бомбы?
Мартин покачал головой.
– Тогда на вас было совершено покушение, – решил мальчик. – Так? Или вас пытаются запугать. У вас много врагов?
Мартин счёл за благо снова покачать головой.
– Давайте уйдём отсюда, – предложил мальчик. – Скоро прибудет полиция, и вам станут задавать вопросы. А вы хотите на них отвечать?
– Нет, – твёрдо решил Мартин.
– Пойдёмте, – сказал мальчик и сунул ему ладошку.
Со стороны, наверное, казалось, что Мартин ведёт маленького мальчика за руку. На самом же деле мальчик вёл Мартина – они быстро пересекли ленты движущихся тротуаров, нырнули в какую-то совершенно декоративную арку, стоящую между домами, вышли на параллельную улицу и остановились у площадки открытого кафе. Под цветастыми зонтиками сидели за столиками немногочисленные посетители.
– Мне очень неудобно, – сказал мальчик, – но у меня нет кредитной карты, я не смогу вас угостить. Но, может быть, мы всё-таки присядем здесь?
– Я тебя угощу, – сказал Мартин, у которого уже голова шла кругом – и от расплавленной кабины информатория, и от появления этого развитого не по годам ребёнка.
– Нет-нет! – замотал мальчик головой. – Для детей еда бесплатно. У вас не так?
– У нас всё не так, – мрачно признал Мартин, усаживаясь за столик, стоявший на максимальном отдалении от других посетителей. – Разве что террористы такие же наглые.
Мальчик вскарабкался на стул – Мартин с трудом подавил желание ему помочь. Неизвестно было, как этот ребёнок воспримет помощь взрослого. Сказанное Мартином, к примеру, он воспринял в штыки:
– Нет! Вы не думайте, это уникальный случай! Я поэтому и решил к вам обратиться, потому что стал невольным свидетелем!
Мартин шумно выдохнул и спросил:
– Малыш, у вас все дети такие умные?
Кажется, в глазах мальчика промелькнула печаль.
– Что вы… Я вхожу в число трёхсот самых умных детей планеты. Правда, в конце списка. Простите, я забыл представиться, меня зовут Гатти. Это уменьшительная форма имени, она поможет снять неловкость. Так?
– Меня зовут Мартин.
Гатти с серьёзным видом протянул Мартину руку, они обменялись рукопожатиями.
– Человеческий обычай? – уточнил малыш. – Я путаю немного – в галактике столько разумных рас…
Подошёл официант. Туристического, увы, он не знал, но Гатти выступил в качестве переводчика и заказал себе мороженого, а Мартину – кофе с коньяком. Разумеется, кофе был местный, ничего общего с земным не имеющий, но вкус его и впрямь напоминал кофейный, а в составе было изрядно какого-то стимулирующего алкалоида, возможно даже кофеина. Коньяк, точнее, его местный аналог, Гатти порекомендовал Мартину сам:
– Вы сейчас испуганы и шокированы, вам не повредит небольшое количество крепкого алкоголя.
Мартин кивнул, положившись на естественный ход событий. Спросил:
– Гатти, ты случайно оказался рядом со мной?
Мальчик опять смутился, отвёл глаза:
– Нет, я наблюдал за вами давно. Извините. Сразу, как вы вышли из Станции.
– Зачем?
– У меня задание, – объяснил мальчик. Если бы сейчас он сказал, что работает на спецслужбы Аранка, Мартин бы ему поверил. Но мальчик продолжил: – Завтра у нас семинар по ксенопсихологии, я хотел сделать доклад о поведении гуманоидов, впервые прибывших на нашу планету.
– Ты ошибся, я уже бывал на Аранке, – ответил Мартин. – Правда, в другом городе.
– Я понял, вы очень уверенно себя вели… – вздохнул Гатти. Покосился на чехол с карабином, спросил: – А там у вас оружие?
– Да.
– Лучевое?
– Нет, пулевое. Оно запечатано. Скажи-ка, дружок, что случилось с кабиной информатория?
– Я полагаю, – начал мальчик, – что под воздействием температуры в полторы-две тысячи градусов молекулы полимера утратили…
– Нет, ты не понял. Откуда взялась такая температура? Это бомба? Или стреляли?
– Сложный вопрос, – вздохнул мальчик. – Я думаю, что стреляли. Боевые лучеметы способны выдать тепловой луч достаточной мощности. Вначале я подумал об ударе со спутника, но кабина находилась под козырьком здания, а он не разрушен. Видимо, стрелок сидел вон в том небоскрёбе…
Мартин обернулся, окинул взглядом стену из стекла и металла – это было то самое здание, сквозь проём в котором скользили летательные аппараты.
– А может быть, стреляли из флаера… – продолжал размышлять мальчик. – В любом случае это более походит на попытку вас запугать, чем на серьёзное покушение. Так у вас есть враги?
– Я же сказал – нет, – отрезал Мартин. – Не больше, чем у любого человека. И уж во всяком случае – не на вашей планете!
Официант принёс Гатти мороженое – блюдечко, полное разноцветной комковатой массы, Мартину досталась вполне привычная чашка с кофе и бокал густой янтарной жидкости.
– И всё-таки на вас серьёзно охотятся, – продолжил мальчик, едва официант отошёл. – Вам нужна помощь?
– А ты можешь мне помочь? – Мартин уже ничему не удивлялся.
Мальчик смущённо улыбнулся:
– Нет, что вы, я же ещё ребёнок! Я могу попросить родителей, чтобы они помогли вам. Мой папа – уважаемый человек, работает в мэрии, он даже может обеспечить вам охрану.
– А какой твой интерес в этом? – подозрительно спросил Мартин, будто разговаривал не с невинным ребёнком из цивилизованного донельзя мира, а с прожжённым старым мерзавцем с какой-нибудь дикой планеты.
– Во-первых, – ничуть не удивившись, начал мальчик, – наши народы находятся в дружеских отношениях, а случившийся инцидент крайне неприятен, я хотел бы замять его. Во-вторых, вы представляетесь мне хорошим человеком, а я имею способности к эмпатии и крайне редко ошибаюсь в оценке душевных качеств… долг хороших разумных – помогать друг другу. Так? В-третьих, хотя этот мотив и не главенствует, если мне удастся вам помочь и вы расскажете мне о своих приключениях – я смогу сделать замечательный доклад на семинаре по ксенопсихологии.
– Гатти, – помолчав, сказал Мартин, – ты не мог бы говорить чуть-чуть попроще? Как… как ребёнок?
– Но вы же меня прекрасно понимаете, – удивился мальчик. – А! Я смущаю вас?
– Немножко, – кивнул Мартин. – Впрочем, чушь всё это. Говори как хочешь. Я готов принять твою помощь, но не могу обещать, что многое тебе расскажу.
Мальчик радостно улыбнулся:
– Замечательно! Я доем мороженое, я его очень люблю. А потом мы отправимся к моему отцу и расскажем о сложившейся ситуации.
Мартин кивнул и залпом выпил коньяк.
Коньяк был вкусным.
На взгляд Мартина, должность господина Лергасси-кана, отца Гатти, соответствовала не то помощнику мэра, не то министру при правительстве мегаполиса. Роскошный огромный кабинет на верхних этажах одной из башен с личным ангаром – сквозь полупрозрачную стену виднелся флаер, – с сидящими прямо в кабинете симпатичной секретаршей и несколькими серьёзными молодыми людьми – референтами, а быть может, и охраной. Мартин отчаянно пытался припомнить, что ему известно про общественный строй Аранка, но вспоминалась всякая ерунда. Вроде бы при наличии общепланетарной власти огромные полномочия имели правительства мегаполисов, управляющие не только городами, но и примыкающими территориями. Некий отголосок прежнего государственного устройства? Что ж, тогда улыбчивый господин в скромном сером халате и впрямь был птицей высокого полёта.
– Совершенно возмутительная история, – сказал он, выслушав обстоятельный и точный, будто рапорт примерного служаки, рассказ сына. – Я посмотрю, что стало известно.
Мартин, устроившийся в кресле напротив чиновника, терпеливо ждал. Терминалом господин Лергасси-кан не пользовался – нацепил на затылок упругую дугу волнового эмиттера и замер с остекленевшим взглядом. Мартин уважительно кивнул. Прямой контакт с компьютерной сетью широко не использовался даже на Аранке – он требовал высочайшей концентрации мысли и самодисциплины. Какая-то земная корпорация ухитрилась купить у аранков технологию, но вскоре убедилась, что обычный терминал и клавиатура гораздо удобнее.
– Какое непотребство! – с чувством сказал Лергасси-кан, снимая эмиттер. Сурово посмотрел на сына – тот, привстав на цыпочки, с интересом проглядывал бумаги на рабочем столе отца. – Кергатти-кен! Хоть ты веди себя достойно!
Мальчик без особого смущения отошёл от стола. Спросил:
– А что такое превентивный брак?
– Непотребство, и мы его не разрешим, – коротко ответил чиновник. Снова перевёл взгляд на Мартина: – Как представитель городской власти я приношу вам свои извинения. На вас действительно было совершено покушение. Стреляли из флаера, взятого в прокате за десять минут до покушения. Компьютер флаера выведен из строя, поэтому приметы террориста неизвестны. Запах взять не удалось, в кабине вылили целый флакон дезодоранта. Оружие преступник бросил на месте происшествия, вам сейчас его доставят…
– Простите? – не понял Мартин.
Лергасси-кан удивлённо приподнял брови.
– Он же с другой планеты… – укоризненно заметил отцу мальчик.
– Ну и что? – Чиновник поморщился. – Ах да… Как потерпевший, против которого было совершено действие максимальной враждебности, вы получаете право на всё имущество преступника, его честь и достоинство, интеллектуальную собственность, детей и сексуальных партнёров.
– Строго тут у вас, – только и сказал Мартин.
– Конечно, – согласился Лергасси-кан. – Разумеется, вы вправе отказаться от той части компенсации, которая вам не нужна. Ну к чему, например, вам дурная слава? А вот если преступник прославился как деятель искусств или филантроп – перед вами откроются интересные перспективы. Помнится, был прецедент, когда изобретатель…
– Папа, – тихо сказал Гатти.
– Да, простите. – Чиновник кивнул. – Итак, пока мы можем предложить вам лишь выброшенное преступником тепловое ружьё. Это своеобразный казус, поскольку как лицо инопланетного происхождения вы не вправе владеть высокотехнологическим оружием. Но права личности стоят выше государственных законов… я выпишу вам разрешение.
– Что мне делать, господин Лергасси-кан? – спросил Мартин.
– Не надо этих церемоний, – поморщился чиновник. – Вы друг моего сына, значит – и мой друг. Просто Лергасси. Так какие у вас проблемы, Мартин?
– Всё те же, – напомнил Мартин. – Меня пытались убить. Я боюсь за свою жизнь.
– Здравый подход, – кивнул Лергасси-кан. – Я могу предоставить вам вооружённую охрану. Разумеется, только на территории нашего города и прилегающих землях, но это замечательные места! Красивейшие Лацвикские озёра, водопад Адано, где и по сей день проходят впечатляющие древние церемонии, меловые скалы, старый атомный полигон, морское побережье с известными по всей галактике курортами…
– Я должен отбыть в другой город, – признался Мартин.
Чиновник нахмурился. Спросил:
– В какой именно?
– Тириант.
Господин Лергасси-кан вздохнул:
– Крайне неудачный выбор. В ряде городов я мог бы оказать вам содействие, но Тириант… – Он сморщился. – Вы уверены, что хотите посетить эту клоаку?
– Я прибыл с Земли в поисках девушки, которая находится именно там, – сказал Мартин. – Так что мне придётся отправиться в Тириант.
Лергасси-кан посмотрел на сына, наставительно покачал пальцем, призывая к вниманию:
– Гатти! Вот один из тех примеров достойного поведения, которые даёт жизнь! Любовь, отрицающая опасность, повергающая ниц инстинкты самосохранения! Я не берусь судить, оправданно ли решение нашего гостя, но ты должен запомнить этот поступок!
– Обязательно, папа, – кивнул мальчик.
– Что же я могу для вас сделать… – размышлял вслух Лергасси-кан. – Оружие… это неплохо, неплохо… вы производите впечатление отважного человека… вам доводилось убивать разумных?
Мартин вздрогнул. Но ответил честно:
– Да.
– Замечательно! Не сам факт, разумеется, а ваша способность к самообороне. Денежная компенсация от города? Вашим нравственным принципам это не претит?
– Нет, – сказал Мартин.
– Гатти! – снова повернулся к мальчику чиновник. – Вот ещё один пример достойного поведения! В критических ситуациях разумное существо должно отбросить традиционные моральные нормы и сосредоточиться на выживании!
– Я запомню, папа, – повторил мальчик.
– Что ещё? – размышлял Лергасси. – Охрана по городу… но если на вас совершат новое покушение в самолёте… Хорошо. Вас отправят скрытно и в полном одиночестве.
– Я хотел бы отправиться вместе с Мартином, – сказал Гатти.
– Нет! – Чиновник покачал головой. – Я понимаю, что это крайне любопытное и познавательное приключение, но ты будешь обузой для нашего гостя.
Мальчик умоляюще посмотрел на Мартина, и тому пришлось сделать вид, что он не понимает взгляда.
– Вроде бы всё… – рассуждал вслух Лергасси. – Что ж, рад был помочь вам, уважаемый гость!
Аудиенция окончилась, и Мартин поднялся. Но что-то дёрнуло его за язык, и он спросил:
– Простите за любопытство, господин Лергасси… можно частный вопрос?
– Конечно, – улыбнулся чиновник.
– Наши расы очень близки физиологически, но отличаются во многих психологических аспектах…
Лергасси-кан согласно кивнул.
– Скажите, – продолжал Мартин, – а вы действительно готовы были позволить своему маленькому сыну отправиться в другой город вместе с незнакомым инопланетянином, за которым к тому же охотится неизвестный преступник?
– Так вы хотите его взять с собой? – удивился Лергасси-кан. – Что ж, мне кажется, что это может быть началом большой и крепкой дружбы…
– Нет, нет! – торопливо возразил Мартин, заметив, как оживился Гатти. – Я считаю это неразумным… и… э… не примером достойного поведения! Но естественный страх за жизнь и безопасность…
– А… – кивнул Лергасси-кан. – Конечно же, я бы очень волновался. Гатти – мой единственный сын. Но познавательный аспект такого приключения перевешивает возможный риск для его жизни. Речь поэтому идёт лишь о вашем удобстве.
Мартин помотал головой:
– Нет, всё-таки я плохо объяснил… На Земле любой родитель, если он психически здоров, попытается оградить своё потомство от малейшей, даже гипотетической опасности…
– Жизнь полна опасностей, – философски ответил Лергасси. – Отказала автоматика флаера – и вы упали с огромной высоты. Вы пошли на охоту – и зверь оказался хитрее вас. Врачи не успели распознать мутированный штамм вируса – и вы умерли. Как можно беспокоиться о гипотетической угрозе для жизни? Надо предотвращать реальные проблемы!
– Лергасси, скажите, у вашей расы и впрямь нет такого понятия – «смысл жизни»? – осторожно спросил Мартин.
Лергасси-кан засмеялся. Тихонько захихикала секретарша. Референты, похоже, туристического языка не знали и с удивлением смотрели на шефа. Даже насупившийся Гатти, огорчённый отказом Мартина, тоненько и заливисто хохотал.
– Мартин… – Лергасси-кан положил руку ему на плечо. – Вы делаете стандартную ошибку, характерную для многих рас… Жизнь сама по себе является смыслом и сутью существования. Что же такое смысл жизни?
– Может быть – смысл смысла? – предположил Мартин. – Вы простите, если я задел вас…
Эти слова вызвали новый приступ смеха. Секретарша певучим голоском пересказала референтам диалог – и теперь трое здоровых парней, чинно сидевших рядком на диване у стены, безуспешно пытались сдержать гогот.
– Нет, Мартин, что вы… – сказал Лергасси-кан. – Ничуть не обидели. Вам, наверное, кажется, что наша раса ущербна? Что мы лишены чего-то очень важного и интригующего?
Мартин пристыжённо кивнул.
– А нам кажется… – начал Лергасси-кан, обернулся к сыну, велел: – Заткни уши и не подслушивай!
