Текст книги "Фальшивые зеркала"

Автор книги: Сергей Лукьяненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Наверное, вернусь под утро, – сказал я. – Так что любовников не зови, конфуз выйдет. Слушай… может быть, ты тоже подъедешь? Интересный дом… интересные люди.

Я буквально почувствовал, как она колеблется. Мы не выбирались никуда вместе уже чертову уйму времени. В глубинуВика ходить перестала, а в реальности… в реальности у нас оказались слишком разные интересы.

– Знаешь, я наверное, не соберусь. Поздно уже. Не пей слишком много, ладно?

– Конечно.

– Отдыхай. Я правда рада, что ты куда-то выбрался.

Когда я положил трубку, то поймал восхищенный взгляд Падлы.

– Нет, слушай, где ты взял жену, которой можно сказать, что решил выпить пива и водки с друзьями?

– В глубине.

Падла мрачно кивнул.

– Да… Бывает. Я тоже однажды такую там встретил… А потом оказалось, что ей сорок лет, и она – мужчина, глава клуба мазохистов…

– Падла, ты можешь что-нибудь выяснить у своего нанимателя? У этого… дайвера.

Хакер дернул плечами.

– Вот уж вряд ли. Деньги он перевел сразу и очень профессионально. А встреча была назначена лишь при успехе операции.

– Ты все равно сходи.

– Схожу, ясен перец. Но удачи не жди. Что имеем, от того и пляшем – компания «New boundaries» с ее хитрой охраной.

– Он знал, – сказал я. – Наверняка знал, что дело нечисто…

– Что с того?

– У нас это не принято… было не принято. Подставлять привлеченных сотрудников. Как он выглядел, этот дайвер?

– Мы три раза встречались. Первый раз – тощий паренек-очкарик, наивный такой, растерянный… лицо европеоидного типа. Нестандартный, но и не слишком хорошо сработанный. Второй раз – роскошная блондинка, штучная работа «от кутюр». Третий раз – пожилой, усталый, чем-то озабоченный…

– Понятно. Хоть какие-то общие детали в облике сохранял?

– Европеец. Все три раза. – Падла подумал. – Нет, больше ничего особенного.

– А проследить ты его не смог?

– Он пользовался старой защитой, Леонид. Где-то полуторалетней давности. Но очень качественной и отлаженной. Я не рискнул отслеживать слишком уж рьяно, у него в кармане могла оказаться пара запасных тузов.

– Ну что, остаешься? – спросил Чингиз. – Постель найдем, не сомневайся.

– Наша постель – коврик от компьютерной мыши! – рявкнул Падла и захохотал. – Давай, дайвер. Оставайся.

Я посмотрел на DVD-диск на столе.

– Нет… наверное, я все-таки поеду домой. Пока метро еще ходит.

– Очнись, метро еще три часа будет ходить, – глянув на часы, отрезал Чингиз. – А вообще-то я тебя сам отвезу.

– Ты же пьяный! – вскинулся Пат.

– Хорошо, я посижу, но доеду на метро… – сдался я.

Чингиз молча подвинул ко мне рюмку.

111

Туман.

Серая мгла.

Снова нет ни направлений, ни расстояний. Бреду сквозь слоящиеся молочные пласты. Чем-то пахнет… то ли свежим бельем, занесенным с мороза, то ли отшумевшей грозой…

Оглядываюсь – ни огонька, ни проблеска.

Ведь он же был… я помню, он был…

Где-то там, за нитяным мостом, там, где сходятся стены огня и льда…

Я не выбираю направления. Почему-то я уверен, что куда ни иди, куда ни беги, рано или поздно впереди вспыхнет свет – и встанут из тумана мерцающие стены: алый огонь, синий лед.

И свет вспыхивает. Едва-едва, призрачный, колдовской огонек, мутный и неясный.

Не бегай за блуждающими огоньками, когда идешь по болоту!

Я бегу.

И все сильнее ощущение, что кто-то идет совсем рядом. Не то крадется за мной, не то конвоирует, не то охраняет… Ступает мягко, неспешно, но не отстает.

Пусть.

Левая стена – синий лед, правая – алый огонь. Они уходят в небо, в серый туман без конца и начала, они поднимаются из бесконечной бездны.

Я стою, занеся ногу над туго натянутой струной. Левую руку пробирает холод, правую жжет огонь. Это как игра, сорвавшись – можно начать снова. Это как игра, как игра…

Только очень больно.

И каждый раз начинаешь сначала.

– Ты не пройдешь, Леня…

Что-то новенькое!

Первый раз в этом царстве мертвых туманов и обжигающих скал я слышу голос.

Знакомый голос.

Я пытаюсь обернуться, но тень за спиной ускользает, смещается в сторону, так быстро, что мне не успеть посмотреть ей в лицо.

– Но ведь я должен? – спрашиваю я.

– Да. Но это не значит, что ты пройдешь…

Все. Голос уходит, растворяется…

Только нить под ногами. Только стены вокруг.

И слабый, дрожащий, умирающий огонек впереди…

Я иду.

Сегодня – легче. Почему-то легче. Может быть, тот, кто идет позади, наконец-то попал в ногу. Может быть, он остался на той стороне моста.

А может быть, я сам научился ступать в такт…

Левая стена – синий лед, распятый силуэт на колючих иглах. Он предпочел упасть в эту сторону, он испугался правой стены, чье пламя сжигает дотла.

Может быть, это мое собственное тело…

Я не успеваю додумать. Не успеваю уклониться. Тот, на стене, вздрагивает, когда я прохожу мимо. Движение мертвого воздуха или тепло моего тела – что-то отдирает его со стены, бросает на нить. На миг мне кажется, что мост перережет его напополам, но все куда прозаичнее, облепленное изморозью тело срывается, падает вниз, в бесконечную пропасть. Струна под ногами вибрирует, раскачивается, амплитуда нарастает, словно падение стронуло какой-то спусковой механизм.

Левая стена – синий лед, правая стена – алый огонь, левая – лед, правая – огонь, левая – правая…

И оттолкнувшись от дрогнувшей нити, я бросаюсь на правую стену…

– Чего кричишь-то?

Я открыл глаза.

– Кошмар приснился, что ли?

В машине было тепло. Не обжигающе жарко… тепло. Может быть, потому я и выбрал во сне правую стену?

Водитель даже не повернул головы. Коротко стриженный квадратный затылок, огоньки на приборной доске, тихий шум кондиционера. Мотор не работает.

Да, Чингиз не повез меня домой сам. Вызвал водителя… или охранника…

Чтоб я так жил…

– Мы что, приехали? – оглядываясь, спросил я.

– Адрес тот, – меланхолично отозвался водитель. – Смотри. Я тебя первый раз вез.

– Что, думаешь, еще придется? – Я глянул на часы. Так… от Чингиза я вышел в два часа ночи. Сейчас – четыре. Не могли же мы ехать два часа!

– Конечно, – равнодушно отзывается водитель. – Ты вроде ему понравился, значит, будешь гостем…

– А если я не захочу быть гостем?

Водитель коротко засмеялся.

– Хотел бы я на того посмотреть, кому у Чингиза не нравится.

В чем-то он прав. Наверняка для другого гостя – тоже понравившегося хозяину – все было бы организовано по-другому. Не пиво с водкой и сосисками на кухне, а великосветский раут с коллекционным шампанским, икрой и осетриной.

– Мы давно у дома стоим?

– Полтора часа. Чингиз велел, чтоб ты поспал в машине, если отрубишься. До пяти.

– Пожалуй, я уже пойду, – пробормотал я.

– Хорошо. – Охранник вынырнул со своего места, и когда я выбрался с заднего сиденья скромного «форда», уже стоял рядом.

– Да вот мой подъезд, – попытался я отказаться. – Эй… я же не девушка, провожать меня…

– Велено, – коротко ответил водитель, и я смирился.

Это его работа.

Дверь я открыл с ловкостью опытного домушника, завзятого алкоголика или молодого компьютерщика. Тихо вошел, оба замка закрыл совершенно беззвучно, свет вообще включать не стал.

Было тихо. Совершенно непривычно для этого времени. Ночью должен шуметь вентиляторами компьютер, шуршать винчестер, клацать клавиатура… может, потому Вика мне и подарила сенсорную?

В ванной я торопливо поплескал в лицо холодной водой, на цыпочках прошел в гостиную. Разделся, как можно аккуратнее сложил одежду на диван. Заглянул в спальню.

Вот чего я не ожидал… так этого.

Вика сидела на краешке кровати, и слабые отсветы с экрана ноутбука падали на ее шлем. Шлем очень изящный, не новый, но до сих пор ценимый знатоками «Creative-Diana», топовая женская модель двухлетней давности, цвет – темно-синий… полтысячи баксов я за него выложил когда-то… Тело Вики слегка подрагивало, намечая движения. Иногда рука касалась клавиатуры и отпрыгивала, прижимаясь к груди.

Вика была в глубине.

Это одновременно и красиво, и пугающе. Завораживающий танец тела, уже и не принадлежащего нашему миру. Вот вскинулась голова – Вика смотрит в небо, или в потолок… не знаю. Под эластичной лентой, крепящей шлем снизу к подбородку, мелькнула полоска белой кожи.

– Нет, – донеслось до меня. – Это меня не интересует.

Она давно не входила в глубину.Порвала с ней полностью. И даже докторскую пишет по совершенно другим материалам, не связанным с виртуальностью.

Что ее заставило вернуться в призрачный мир?

Я мог сейчас подойти, перегнуться через ее плечо. Сесть рядом, в конце концов. Прибавить громкость в динамиках ноутбука.

И стать свидетелем мультфильма, который для Вики – абсолютная, ужасающе достоверная реальность. Подглядеть кусочек ее сна. Она все равно ничего не заметит. А выход из глубиныу нее достаточно долгий, около десяти секунд в среднем, успею убежать.

Ах, Недосилов… умненький-разумненький Недосилов. Одного ты не понимал, когда рассуждал о паре дайверов – один в шлеме, другой за экраном…

Никто и никогда не пустит чужого человека в свой сон.

Даже самого близкого человека.

– Доброй глубины,Вика… – прошептал я, закрывая дверь.

Можно лечь на диване.

А можно уже и не ложиться.

Я тихонечко подошел к машине. Прошептал, наклоняясь над микрофоном:

– Вика, проснись…

Зашуршал винт. Тихо запели вентиляторы – в корпусе столько дополнительных плат, что к двум стандартным пришлось добавить еще пару. Иначе машина перегревается через четверть часа работы.

– Звук убрать. Вика, статус.

«Статус нормальный. Ресурсы достаточны».

Я кивнул появившейся надписи и стал натягивать комбинезон.

– Вход в сеть. Режим обычный. Личность номер три – Протей.

«Выполнено».

Конечно, стоило бы поставить таймер.

Но я не знаю, сколько времени мне придется провести в глубине.

Я иду не работать и не развлекаться.

Я иду мстить.

Шлем – касание мягкой подкладки. Экранчики перед глазами. Тихо-тихо шумит вентилятор, подавая воздух, пока еще не охлажденный и не нагретый, самый обычный. Тишина в наушниках.

deep

Ввод.

И крутящаяся радуга перед глазами, воронка, водоворот…

Зев глубины.

Часть вторая
Храм Дайвера-в-Глубине

00

Я выхожу из гостиницы в теле Протея. Чуть измененном, теперь мне лет сорок. В карманах – револьверы Стрелка. Еще со старыми программами, с новыми придется разбираться, и достаточно долго.

Куда пойти, куда податься…

Я знаю, где мне нужно побывать. Останавливая машину «Дип-проводника», называя адрес, глядя на проносящиеся за окном здания, повторяю себе, как заклинание: «Надо. Надо. Надо».

Вот только это очень страшно.

Словно прийти на пепелище. Словно увидеть любимую в чужих объятиях. Словно встретить старого друга, который обиделся на что-то и не подает руки. Словно прийти туда, откуда был с позором изгнан.

Не опаздывай. Никогда не опаздывай. После драки не машут кулаками. Разбитое доверие не склеишь слезами и соплями. Утонувшему бесполезно кидать спасательный круг.

А я – опоздал.

– Точка назначения, – говорит женщина-водитель, молодая негритянка с огромными серьгами в ушах, с затейливой татуировкой на шее. Первый раз вижу такую татуировку – белые узоры. Наверное, специально для чернокожих.

Очень красиво, кстати.

– «New boundaries», – уточняет водитель.

Расплачиваюсь, выхожу. Машина уносится на поиски следующего клиента. Я оглядываюсь.

Улица как улица. Нормальная офисная улица Диптауна. Здания в меру оригинальны и затейливы. Вход в офис компании, которую ломали Падла и Ромка, совсем рядом.

Но мне не туда.

Достаю сигару, закуриваю.

Бросаю взгляд на часы и неторопливо иду в сторону площади Билли Гейтса. Она видна отсюда, выложенная бело-голубой плиткой прямоугольная площадь, в центре которой возвышается статуя самого Билли. Излюбленное место сбора противников «Виндоус-Хоум», между прочим. Статую регулярно взрывают, мажут краской, разрисовывают надписями, раз в год закидывают кремовыми тортами.

А компания «Майкрософт» безропотно реставрирует скульптуру, каждый раз получая бесценную информацию о методах виртуального терроризма. Гейтс честно признал, что доход от этой несчастной скульптуры превзошел самые смелые его ожидания. Умный человек…

Но малолетние хакеры все равно стараются…

Подойдя к статуе – вокруг сидят какие-то хиппующие личности, попивая пиво и покуривая марихуану, – я останавливаюсь и вновь смотрю на часы.

Четыре минуты. Ну, четыре минуты и десять секунд, если быть более точным.

Ромка добрался до площади за пять с половиной минут.

Почему?

Пусть у него была более слабая машина. Пускай даже он входил в глубинупо телефонной линии. Пусть он заметал следы, кружил, боролся с преследователями…

Но ведь он еще ко всему и бежал! Что-что, а убегать дайверы умели всегда…

Как ни крути, но минута, а то и две, где-то были потеряны.

Где именно был убит Ромка, я не знаю. И не хочу знать, не хочу спрашивать. Просто – здесь. Я покупаю в ближайшей лавке бутылку водки. Делаю глоток – а остальное выливаю на веселенькую мостовую.

Ромка всегда пил спиртное в неимоверном количестве. Пил и не пьянел. Потому что не умел пьянеть, не употреблял алкоголь в реальной жизни, в свои пятнадцать лет.

– Доброй тебе глубины,партнер, – шепчу я. – Прости, что меня не было рядом.

Хотя чем я мог помочь?

Он ведь сам – дайвер… был дайвером…

И мог выйти из виртуального мира в любую секунду.

Кстати, еще одна странность. Почему Ромка не ушел?

А почему два года назад он принял безнадежный бой с «драконом» – охранной программой «Аль-Кабара», пока я убегал с украденным файлом?

Ромка тянул время. Он ведь не знал, что пущенная в него пуля может убить по-настоящему, а компьютером был готов пожертвовать. Он ждал… чего?

Пока файл скопируется?

Но куда?

На Ромкиной машине Падла ничего не обнаружил. А этому колоритному типу я верю.

Стою, глядя на лукавый прищур Гейтса из-под очков. Может быть, у Ромки был еще один напарник?

Нет. Вряд ли. Он не любил работать в толпе. Да и Падлу бы предупредил.

Может быть, убегая, Ромка встретил кого-то знакомого… перекинул ему файл…

Тоже вряд ли.

Просто спрятал добытую информацию по пути?

Но как?

Это ведь все-таки не настоящий мир, где можно остановиться, сунуть дискету в щель между камнями или бросить в канаву – и броситься наутек. Для подобного фокуса нужен заранее подготовленный тайник… или мощная программа, которая сумеет за минуту пробить защиту чужого сервера, уложить туда файл и закрыться…

Сомнительно. Возможно, но сомнительно.

И все-таки факт остается фактом. Меня не было здесь. Но поведение Ромки говорит о случившемся однозначно. Он как-то спрятал похищенное и отбивался, тянул время, ждал. Наверное, самое страшное, чего он ожидал, – гибели машины. Применения оружия второго поколения.

Стоп. А ведь даже это – странно.

Компьютер, тем более для нас, дайверов, не просто набор микросхем и программ. Даже бухгалтеру, рассчитывающему годовой баланс на древней «четверке», не все равно, за какой машиной сидеть. Привыкают ко всему – к старой, западающей клавиатуре, к мыши, которую бесполезно чистить, а давно пора менять, к шумящим китайским вентиляторам, к медленным и битым винчестерам…

Да, мы очень любим усовершенствовать свои машины. Вставлять новые платы, вешать свежие программы…

Но наткнуться на столь яростное сопротивление охраны, понять, что здесь возможно оружие второго поколения… и все ради небольшого вознаграждения и сомнительного процента в будущем?

Я бы в такой ситуации вынырнул. Ромка – тем более, он всегда трепетно относился к своей машине…

Мог он успеть просмотреть файл? Хотя бы понять, о чем в нем идет речь?

Если не пришлось вскрывать дополнительные пароли, наложенные уже на сам текст, то мог.

Бросить беглый взгляд. Хотя бы в тот момент, когда оказался запертым в кабинете и ждал помощи от Падлы. Доступ к информации у него уже был, перекачивать ее целиком было бесполезно – слишком долгий процесс. Он стоял возле вскрытого сейфа, держа в руках «ярлычок» – доступ к файлам. Не знаю, как он выглядел, этот ярлычок. Может быть, волшебным яблоком «Аль-Кабара». Может быть, компьютерной дискетой или заурядной бумажной папкой. В последнем случае Ромка наверняка заглянул внутрь.

И что-то потрясло его настолько, что он забыл о себе, о компьютере, о Падле, оставшемся прикрывать его отход. Бросился убегать… с вытаращенными глазами, как высказался хакер.

– Что там было, Ромка? – спрашиваю я. – Что тебя напугало?

Что тебя убило…

Облизываю губы. Пинаю ни в чем не повинную бутылку.

В Диптауне дворники не нужны, раскупоренная бутылка просуществует пару часов и исчезнет…

Найти бы файл. Это ключ ко всему. К тому, кто заказал взлом. К тому, кто стрелял в Ромку. К тому, кто отдал приказ стрелять. К тому, кто придумал и вручил охране оружие третьего поколения.

В «New boundaries» уже не войти. После попытки взлома там все на ушах ходят. Тем более после удачной попытки. Падла может колотить себя в грудь и реветь, что выпотрошит из недр компании все файлы, включая личные дела сотрудников и левые налоговые отчеты, не то что какой-то несчастный бизнес-проект. Не пробиться ему. И друзей позовет – не пробьются. Идеальная защита от взлома все-таки существует, и компания вполне могла ею воспользоваться. Взять да и отключить отдел, занимающийся «Sweet immersing», от глубины.

Иди после этого… ломай.

А название-то какое придумали… «Сладкое погружение». Не люблю слишком много сладости.

Я найду кондитера, чьи торты пахнут горьким миндалем.

Путь от «Новых горизонтов» до площади Гейтса я прохожу еще трижды. Первый раз – просто внимательно осматривая местность. Второй раз – выйдя из глубиныи разглядывая настоящую прорисовку местности. Третий раз – снова в виртуальности, с программой-сканером, способной обнаружить следы взлома.

Ничего.

Во всяком случае, при беглом осмотре.

Ловлю машину и еду в «Три поросенка». По моим часам, а уж тем более по мнению желудка, уже наступило время завтракать.

– Дороги загружены, – сообщил водитель. – Вы спешите?

– Нет…

Ни к чему платить за использование резервных каналов «Дип-проводника». Совсем ни к чему. Все равно надо подумать.

Как бы поступил я сам, убегая с очень-очень ценным файлом? Перекачать на свою машину – времени нет. Прятаться – бесполезно. Прятать «ярлычок»?

А ведь это не поможет. Возьмутся за дело программисты компании, и доступ по «ярлычку» будет закрыт. Золотое яблочко из «Аль-Кабара» тоже сгнило бы в моих руках, не утащи я его на свою машину…

Значит, Ромка отдал кому-то файл. Отдал, попросил переписать и сохранить для него. Значит, по пути он встретил знакомого…

Тупик. Я не знаю его нынешних друзей. Никого, кроме Падлы. А Падла был почти не знаком с ним реально.

Не ходить же по Диптауну с плакатом «Ищу знакомых Ромки…»

Какого Ромки, о чем я?

Его могли знать под многими именами.

Полный тупик.

Файл скорее всего существует. И хранит в себе тайну смерти Ромки. Причину, по которой его не побоялись убить реально.

Но кто держит его в руках – мне не узнать никогда.

Так.

Отбросим закрытые пути. Файла не найти и снова не украсть. Что у нас имеется еще?

Дайвер.

Темный Дайвер, заказавший похищение файла. Продолжающий «работать по специальности», когда для всех это стало невозможным.

Он знает хотя бы часть правды о «Новых горизонтах». И несет часть ответственности за случившееся с Ромкой, кстати.

Есть слабая надежда, что он выйдет на Падлу.

А если нет?

А если выйдет, но шумный хакер окажется не столь крут, как пытается казаться? И не сумеет переиграть «мифическое существо»?

Достаю из кармана пейджер. Вывожу запароленный список абонентов… он очень короткий. Шестеро. Дайверы не любят давать адресов. Даже своим.

Каждому из абонентов посылаю одну фразу.

Cito.

Не знаю, работают ли еще их пейджеры. Мой пролежал, забытый, почти два года… и, может быть, слышал это слово много-много раз…

И даже если работают – кто решит откликнуться на призыв. На короткое латинское слово, что иногда пишут на рецептах.

Cito.

Это действительно срочно, я знаю. У меня нет никаких доказательств, ничего, кроме пятого чувства, кроме ощущения, что небо на Диптауном готово вот-вот рухнуть.

– Ресторан «Три поросенка».

Расплачиваюсь. С деньгами плоховато. А на работу в «HLD» я опоздал так основательно, что можно не сомневаться – уже уволен. В глубинес этим быстро.

Можно еще связаться с Маньяком. Можно найти Зуко – самого безалаберного специалиста по компьютерной защите, которого я знаю.

Но это потом. Подход к Темному Дайверу надо искать от своих.

Перед входом в ресторан я замедляю шаг. Дерево, камень, циновки…

Решено. Камень.

Покушаем блюд европейской кухни…

У входа на стене плакат. Нарочито торопливым, неразборчивым почерком написано: День чешской кухни.

Здорово.

Кидаю взгляд на стойку бара. В европейской части ресторана, на приготовлении коктейлей, иногда работает сам Андрей, хозяин заведения. Обычно, конечно, вместо него программа-бармен…

А вдруг?

Подхожу.

– Привет. Это я, Леонид.

Андрей поднимает голову. Хмурится, глядя на меня. И расплывается в улыбке.

Сразу улучшается настроение.

Редко я сюда захожу последнее время. А последние два года не называюсь. Не хочется выслушивать вопросы, не хочется, чтобы жалели и утешали.

– Надо же… Леня, все за наш счет! Как ты?

– Нормально. Много не выпью, я на работе.

Андрей понимающе кивает:

– Слышал, что кто-то из дайверов ухитряется работать… так и думал, что ты. Чего не появлялся-то?

Вот так!

Забился в угол. Сдыхал себе потихоньку. Пианино таскал. Поставил крест и на себе, и на будущем.

В то время как все знают – из тупика найден выход. Кто-то из дайверов работает.

– Работал… – уклоняюсь я.

Андрей ловит за рукав пробегающего мимо официанта. Взглядом указывает на меня.

– Почетный клиент. За счет заведения. Быстренько!

Официант застывает в ожидании. Недолгом, меню мне не нужно.

–  Печено вепрево коленои кружку светлого «Будвайзера». И – действительно быстро.

Официант уносится на кухню.

– Ладно, мешать не буду. – Андрей разводит руками. К стойке уже приближается очередной клиент. – Подойду потом, ладно?

– Слушай, а что говорят-то о работающем дайвере?

Андрей морщится:

– Да ничего конкретного. Просто какой-то дайвер работает в Диптауне… уже с год, кажется.

Идиотизм!

Я ухитряюсь целый год не знать про коллегу, нашедшего выход!

А самое печальное, что это очень плохой знак. Если бы возродились все дайверы, я бы об этом узнал. Значит, Темный Дайвер предпочитает оставаться одиночкой.

Очень, очень печально…

Для кого именно – решим попозже.

Оглядываю зал, выбирая свободное местечко. И вдруг натыкаюсь на знакомое лицо.

За одним из столов сидит, поджав ноги и мрачно уставившись в тарелку, рыжеволосый мальчишка.

Подхожу, сажусь напротив. Спрашиваю:

– Почему не на работе?

Илья награждает меня мрачным взглядом исподлобья. Спрашивает:

– Ты кто такой?

Да, действительно…

– Леонид. Шкафчик слева от твоего.

– А… – Он проявляет проблеск дружелюбия. – Привет, Леня… Чего ты так вырядился?

– Ну, не в мотоциклетном же шлеме гулять.

Сжимая губы, Илья изучает меня, потом говорит:

– Фиговая морда. Ты и впрямь рисовать не умеешь. Хоть и лучше, чем мотоциклист.

– Спасибо, утешил, – отвечаю я. Мне уже несут «печено вепрево колено» – жареную свиную ногу. Изумительно вкусная вещь. И сервирована она, как положено – на грубой деревянной доске, изрезанной ножами, с горками хрена и горчицы, лучком и огурчиками…

Конечно, это блюдо не совсем для завтрака. Но если не спал целую ночь – можно посчитать завтрак поздним ужином?

– Гадость, – изрекает Илья, с отвращением взирая на блюдо.

– Сам ты гадость, – отбиваюсь я. Судя по пустым упаковкам от соуса, Илья ел в «Трех поросятах» макдональдовские гамбургеры. У каждого свои причуды, впрочем…

Отрезаю изрядный кусок мягкого, сочного мяса. Отправляю в рот и запиваю хорошим глотком пива.

– Лады, приятного аппетита, – бормочет Илья, вставая.

– Так чего ты не на работе? – все-таки уточняю я, разделывая свиную ногу.

– О! – Илья останавливается. – Я тебя еще не пытал! Ты слыхал про Храм Дайвера-в-Глубине?

Вначале я поперхиваюсь куском мяса, кашляю и только потом пытаюсь ответить:

– Д-да… Слышал.

– Точно? – Илья вновь садится напротив. – Давай рассказывай! Где это? И возьми мне пива, ага?

Делаю большой глоток, подзываю официанта, пытаясь собраться с мыслями.

Что-то сегодня слишком много сказано о дайверах, не находите? Недосилов, тебя бы сюда… историк-теоретик… мастер умных слов.

– Ты что, никогда этого сладкого вранья не слышал? – спрашиваю я. Очень резко, я невольно становлюсь злым и циничным. Защитная реакция организма…

– Слышал, только совсем мало.

– Два года назад весь Диптаун слухами полнился.

– Меня тогда в глубинееще не было. Ты давай, говори!

– Когда все дайверы передохли, – начинаю я.

– По-настоящему? – у него округляются глаза.

– Да нет… – Я отодвигаю великолепное творение виртуального повара и не менее виртуальной свиньи. – Если бы. Ну… когда они стали никому не нужны.

– Рассказывай! С самого начала!

Недоуменно смотрю на Илью. Какого дьявола? Неужели так быстро тает слава?

– Никто из посещающих глубинуне в силах выйти из нее самостоятельно, – говорю я.

– Это все знают…

– Ты же просил «сначала»? – уточняю я. – Тогда слушай сначала.