Текст книги "Миссия для чужеземца (СИ)"

Автор книги: Сергей Малицкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 35 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

– Плежцы все женятся, когда им исполняется полторы дюжины лет, – заметил Дан. – Отец рассказывал, что в Плеже, если у воина не рождается ребенок, а лучше несколько детей до достижения им двух дюжин лет, то этот воин рискует погибнуть, не оставив наследников. Воины в Плеже даже спали с оружием!

– И однажды твой предок решил уйти от такой жизни на юг?

– Здесь считается, что Аддрадд давно уже не существует, – объяснил Дан. – Но мой род в Плеже почти целиком уничтожен именно воинами Аддрадда. Плеже больше нет, а Аддрадд есть.

– Знаю, – кивнул Хейграст, тяжело вздохнув. – Предки Ника были из ангов. Что-то оторвало их однажды от волн, но сам он продолжал метаться, словно морской ветер шумел в его голове. Ему приходилось нелегко. Трудно содержать дом, не имея надежного ремесла. Поэтому он занялся самым прибыльным и самым опасным делом в Эйд-Мере. Поиском древностей в Мертвых Землях.

Дан задумался. Он представил на мгновение, что эти зеленые тихие холмы вокруг него по-прежнему покрыты пылью и по ним навстречу собственной гибели идет худой человек. Человек, которому необходимо содержать семью, дом и который ничего не умеет, кроме того как рисковать собственной жизнью. И, несмотря ни на что, это принесло свои плоды. Его жена обеспечена. Его дети не просят подаяния. Но счастливы ли они?

– Смотри! – вернул парня к действительности Хейграст. – Лукус машет нам.

Спустившись в ложбину, которая заворачивала от холмов к востоку, белу призывно махал рукой, давая понять, что нужно выбираться наверх.

– В чем дело? – спросил Хейграст, когда отряд оказался у подножия.

– Враг!

Глава пятая. Вкус смерти

Человек поднял голову, усмехнулся и сказал:

– Ну вот. Уже что-то. Здравствуй, Арбан.

– Кто... ты? – спросил, задыхаясь, Сашка. – Откуда ты знаешь меня?

– Успокойся, – ответил человек. – Никто, кроме тебя, не мог здесь оказаться. Тебе показалось, что я похож на тебя? Ты не ошибся. Это и есть твой облик. Точнее, вероятный облик того, кем ты должен стать.

– Почему я должен кем-то становиться?

– Подожди задавать вопросы. Выпей воды, съешь яблоко. Это придаст силы. Они тебе пригодятся.

Сашка пристально посмотрел на человека. Только проседь в волосах, короткая бородка и широкие плечи отличали двойника от него самого. Нестерпимая жажда напомнила о себе. Не касаясь маленького дрожащего зеркальца, Сашка поймал в ладони струйку скатывающегося из родника ручья и напился. Есть по-прежнему не хотелось, но он сорвал яблоко и съел. Затем умылся водой из озерца, наклоняясь, но не теряя из виду незнакомца.

– Садись, – сказал человек, кивая на противоположный берег.

Сашка сел, держа в руках палку, подобранную на тропе.

– Нашел себе оружие?

– У меня есть меч.

– Я вижу, – кивнул человек. – Удивлен, что ты оказался здесь с мечом. Он не пригодится.

– Почему?

– Это настоящий меч, а здесь царствует иллюзия. Ты спишь. Посмотри. Твоя одежда в лохмотьях, а на самом деле с ней ничего не случилось. Это морок. Настоящее здесь только одно – твои ощущения.

– Что я должен сделать, чтобы проснуться?

– Ты хочешь проснуться? – удивился человек. – А ты уверен, что тебе стоит это делать? Неужели тебе не интересно, куда ведет эта тропа?

– На свете много дорог.

– Но только одна из них твоя, – возразил человек. – Может быть, эта?

– Только в том случае, если она вернет меня домой, – нахмурился Сашка.

– Любая дорога рано или поздно может привести тебя домой, – пожал плечами человек.

– Что я должен сделать, чтобы узнать?

– Пройти по ней.

– Выходит, у меня все-таки нет выбора? – скривил губы Сашка. – Я опять выполняю чью-то волю?

– Ты можешь сделать ее своей – улыбнулся человек. – Если захочешь. Знаешь, иногда действительно кажется, что выбора нет. Иногда – что он есть. Явный, как те перекрестки, которые ты проходил, или скрытый. Но это тоже иллюзия. Запомни, на самом деле выбора нет.

– Нет? – Сашка вгляделся в лицо собеседника. – Вот это больше всего похоже на правду. Куда эта тропа приведет меня? Когда она кончится?

– Эта тропа не кончится никогда, – покачал головой человек. – Ты проснешься. Но сначала пройдешь по этой тропе. Сколь долго, это зависит от тебя. Но и после пробуждения, по какой бы дороге ты ни шел, будешь идти по этой тропе.

– Испытание? – спросил Сашка.

– В конечном итоге да, как и все в жизни, – кивнул человек. – Но прежде всего это способ обрести бесценный опыт. Ты попал в мир, созданный специально для тебя. В мир, где нужно быть сильным. Чтобы потом, в реальном мире, защитить себя. Чтобы не разменять свой долг на мелкую монету.

– В чем заключается мой долг?

– Это известно только тебе, – вновь улыбнулся человек. – Или станет известно. Иногда долг заключается в том, чтобы оставаться тем, кто ты есть. И поступать так, как следует из твоего естества. Иногда долг вынуждает погибнуть. Иногда – жить утомительно долго. Возможно, это еще скрыто от тебя, но ты сам должен искать ответ на свой вопрос.

– Кто ты? Если ты – иллюзия, покажи мне облик того, кто создал ее, – потребовал Сашка.

– Хорошо, – ответил человек. – Смотри.

Он ничего не сделал. Он просто поднял глаза и пристально посмотрел на Сашку. И тот увидел. Он увидел, как черты лица человека заострились, лицо прорезали морщины, усталость появилась в серых глазах. Волосы побелели как снег. Но он все еще оставался похожим на Сашку.

– Это я в еще более дальнем будущем? – с замиранием спросил Сашка.

– Нет. Это не ты. Твое будущее, как и будущее всех существ, скрыто Элом от познания. Иначе жизнь потеряла бы смысл. Это прошлое. Это далекое прошлое.

– Ты Арбан Строитель?

– Нет. Но я ничтожная часть его сознания, оставленная в твоей голове для того, чтобы дождаться пробуждения силы. Я здесь, чтобы выучить тебя искусству. Арбан Строитель уже не в этом мире. Никто не знает, где бродит его тень. Но его сила теперь в тебе. Раз я говорю с тобой, значит кольцо с земель Дары снято. И это сделал ты.

– Я просто встал на границу.

– Да, – согласился человек. – Ты просто встал на границу. Но дело в том, что это сделал именно ты.

– Все, что происходит сейчас со мной, вошло в меня на границе Дары? – не понял Сашка.

– Нет. Знания и силу можно накапливать по крупице, но их нельзя вложить в существо как в кожаную бутылку. Все, что нужно, в тебе уже было. На границе Дары ты только получил толчок. Завершил давний обет. Не твой обет, который стал твоим. И повторяя, что выбора у тебя нет, я добавлю: если ты рожден птицей, тебе уже не стать кротом. Но помни, что птица, которая не пытается взлететь, превращается в курицу. У тебя нет выбора, но если тебе кажется, что кто-то управляет тобой, это значит только одно – ты позволяешь ему делать это.

– Моя кровь в руках врага, – после паузы сказал Сашка.

– Только ты распоряжаешься своей кровью.

– Я не понимаю.

– Поймешь, – вздохнул человек. – Что-то быстрее, что-то медленнее. Лучше, если это произойдет быстрее.

– Тогда скажи мне, в чем был долг Арбана Строителя?

– Не знаю. Может быть, в кольце Дары, которое ты снял. А может быть, в том, что отблеск Арбана Строителя сейчас говорит с тобой.

– Если это иллюзия, почему я хочу пить?

– Потому что иначе это будет не иллюзия, а обман. Ты действительно хочешь пить. В какой-то степени это сон. Но не воспринимай его сном. Да, все происходит внутри тебя. Но происходит! Ты ведь можешь и не проснуться. Если остановишься. Если не сможешь принять искусство. Хотя лучше тебе в таком случае и не просыпаться. Потому что наяву учиться тебе будет некогда. И запомни главное: как бы тяжело тебе ни было здесь, то, с чем придется столкнуться наяву, будет намного ужаснее.

– Чему я должен научиться? И как это будет происходить?

– Наука у тебя будет всего одна – умение оставаться в живых. Большего я тебе обещать не могу. И начнем мы с самого простого. Ты научишься защищаться и убивать.

– А если я не хочу убивать?

– Значит, будешь учиться умирать.

– Как это будет выглядеть?

– Начнем с владения мечом.

– Не слишком ли это оружие примитивно? Известно ли тебе, какое оружие существует на Земле?

– Я буду учить тому, что ты должен знать. Оружие из дальних миров не действует в Эл-Лиа и в Ожерелье Миров, магия Эл-Лиа и Ожерелья миров теряет свои возможности в дальних мирах. Поэтому начнем с меча.

– Я слышал, что настоящие бойцы достигают совершенства долгие годы.

– Совершенства достичь невозможно. Но у нас столько времени, сколько надо. Ты будешь сражаться со мной. Или с тем, кого я пошлю против тебя. Иногда перед схваткой я сделаю необходимые объяснения, иногда нет. Все или почти все противники окажутся сильнее тебя. Но главный твой противник ты сам. Твои слабости, рассеянность, неумение концентрироваться и расслабляться, излишняя жалость, мнительность и так далее. Проигранные схватки обратятся в смерть. На время. Но поверь мне, гибель в иллюзии ничуть не менее болезненна, чем на самом деле. И еще: к ней невозможно привыкнуть.

– Каким образом я смогу выиграть схватку? – неожиданно охрипшим голосом спросил Сашка.

– Ты должен убить соперника.

– Я не могу убивать! – в отчаянии прошептал Сашка.

– Можешь, – сказал, поднимаясь, человек. – Каждый может. Просто кто-то делает это хорошо, кто-то плохо. Не хочешь убивать – начни с умения умирать. Пока не надоест. Но не увлекайся собственной смертью. Она неприятна. Думаю, что предисловие закончено. Называй меня наставником. Имей в виду, что многие мечтали бы о таком наставнике. И помни – тебе придется стать воином. Воином, который остается воином в каждое мгновение своей жизни. Это не значит, что тебе предстоит ходить с мечом наизготовку. Воин не ждет удара, но он знает, что в любое мгновение может последовать удар, и откуда он придет, неизвестно. Злейший враг, отец, друг, любимая женщина, ребенок, собственный раб или повелитель могут направить оружие тебе в сердце. Но воин не скручивает себя в судорогах ожидания, он отдается течению времени и прислушивается к подводным камням и водоворотам. Где твоя палка, Арбан?

Сашка растерянно опустил глаза. Вместо принесенной им палки на коленях лежал узкий серый меч.

– Этот клинок примерно такой же по балансировке, как и тот, что у тебя за спиной, – сказал наставник. – Ты правша, бери его в правую руку.

Наставник стоял напротив и держал точно такой же меч. Сашка с трудом выдохнул воздух. Почувствовал, как дрожат колени и струйки пота стекают со лба. Что-то ужасное должно было произойти немедленно, в это самое мгновение. Он медленно поднялся, перехватил правой рукой рукоять меча и встал так же, как наставник. Слегка выдвинул вперед правую ногу. Левую руку согнул в локте и прижал к туловищу. Вытянул правую руку и поднял клинок вверх, на уровень лица.

– Вначале я буду все делать медленно, – сказал наставник. – Смотри. Меч можно держать так, так, так, так, – поочередно перехватил он рукоять, показывая различные способы. – Это же относится и к стойке. Ты встал так же, как я. Точнее, тебе кажется, что ты встал так же, как я. Но я легко могу переменить позу, а ты нет. Ты должен был встать так, чтобы тебе было удобно передвигаться. Прислушивайся к своему телу, пока есть такая возможность. Твой вес на передней ноге, к тому же она выпрямлена. Подвижность равна нулю. Я делаю выпад вперед. Ты пытаешься отбить мой удар, но не успеваешь. И я отрубаю тебе руку.

С этими словами наставник сделал быстрый шаг, взмахнул мечом и, огибая неумело выставленный Сашкой клинок, нанес удар по запястью.

Никогда еще Сашка не испытывал такой боли. Запястье оказалось только ее началом. Боль дернула его за руку и выдернула все мужество и волю. Она пронзила каждую клеточку тела, скрутила в штопор, лишила голоса. И падая на колени, и с ужасом смотря на осколки костей, торчащие из окровавленного обрубка, он завизжал как раздавленная собака. И каким-то остатком ускользающего сознания услышал слова:

– А потом я убиваю тебя, – и почувствовал, как сталь входит к нему в грудь.

Глава шестая. Ургаин

На склоне холма стояло настоящее дерево. Только мертвое. Видимо, ничто не могло справиться с ним даже после его смерти. Толстый ствол, за которым укрылась бы добрая половина отряда, покрывала изборожденная морщинами черная кора. Дерево поднималось на полторы сотни локтей и раскидывало голые корявые сучья далеко в стороны. В углублениях между взбугрившихся корней лежали мелкие камешки.

– Дерево возвращения, – прошептал Хейграст. – В Эйд-Мере говорили, что в Мертвых Землях есть спящее дерево. Оно очень прочное. Никто не смог сделать даже зарубки на его стволе, но, если смельчак хотел вернуться домой, он должен был оставить у его корней камень.

– Да, – кивнул Лукус, восхищенно окидывая взглядом гиганта. – Это настоящее железное дерево. Редкость в Эл-Айране. Я видел такие деревья только в Фаргусских горах. Банги определяют по ним залегание металлических руд. Они верят, что эти деревья вытягивают металлы из земли и становятся от этого прочнее стали. Железное дерево невозможно убить. Оно не горит. Дереву не страшна молния, хотя она часто ударяет в ствол, и находиться под ним во время грозы равносильно самоубийству. Банги с трудом обрабатывают его древесину особо прочными резцами. Леганд говорил, что древние боги строили себе дома из стволов таких деревьев. И они стояли тысячи лет, дольше каменных. Поверь мне, Хейграст: еще несколько дождливых дней – и на этих ветвях появятся чудесные листья! К счастью, банги здесь не живут, и этому красавцу ничего не угрожает.

– Вон тот желтый с черным пятном камешек – мой, – неожиданно раздался в ушах шепот призрака. – Меня это дерево не выручило.

– Ник? – вскричал Хейграст. – Не мог бы ты предупреждать о своем появлении?

– Не пытайся увидеть меня, нари, – ответил призрак. – Алатель слишком ярок. А я становлюсь слабее. Нам нужно дойти до края Мертвых Земель раньше, чем я растворюсь в воздухе. Потому что, боюсь, в этом случае меня не сможет освободить даже нукуд Вика. Вы слишком долго восхищаетесь этим мертвым растением. А между тем белу что-то говорил о враге…

– Я видел отряд кьердов, – подтвердил Лукус. – Он шел к Ургаину вдоль русла Маны.

– Понятно. – Хейграст спрыгнул с коня. – Дан! Привяжи лошадей к корням. Надо подняться на вершину холма и осмотреться.

Дан слез с Бату и привязал лошадей к выползшим на склон холма чудовищным корням, вызвав явное неудовольствие животных. Они с тоской осмотрели рассыпанные под копытами камешки и потянулись к пробивающимся в отдалении былинкам. Мальчишка вздохнул, потрепал грустную морду Бату и осторожно поднялся на вершину. Хейграст и Лукус лежали в траве. Впереди блестело русло реки, а левее, у излучины, раскинулся прекрасный город. Прямые улицы радиальными линиями сходились к каменному мосту. Многие здания обратились в руины, но те, что остались, поражали ослепительной белизной стен и строгостью очертаний. Город располагался на южном берегу Маны. За рекой простиралась низменная равнина. На горизонте возвышались холмы. Дорога перебегала через мост и таяла в дымке.

– Красивый город, – пробормотал Хейграст. – Интересно, что означает в переводе с валли «Ургаин»? На ари я не знаю такого слова.

– Спросишь об этом у Саша, когда он придет в себя, – посоветовал Лукус. – Я не люблю городов. Мне гораздо милее леса.

– Вадлин рассказывал, что однажды оказался на рынке у городских стен в рядах, где торговали только нари, – усмехнулся Хейграст. – Так вот, ему показалось, что он в лесу.

– Маловато мне зеленого элбана даже для того, чтобы почувствовать себя под сенью одного дерева, – откликнулся Лукус. – Я не вижу кьердов. Неужели они не вошли в город?

– Вон они, – прошептал Дан, показывая рукой на запад.

– У тебя неплохие глаза, парень – заметил Хейграст, силясь разглядеть маленькие фигурки, исчезающие в холмах. – Насколько я понимаю, кьерды скачут в сторону Ари-Гарда? Ты о них говорил, Лукус?

– Да, – кивнул белу. – Они на лошадях, их две дюжины, но мне показалось, что половина привязана к седлам. Возможно, это пленники.

– Именно так, – донесся до них голос призрака. – Кьерды везли пленных. Женщин и мужчин дерри. Они привязаны не потому, что кьерды опасаются побега. Они боятся, что пленные упадут с лошадей. Дерри обездвижены. У них перерезаны сухожилия на ногах и руках.

– Демон! – выругался Хейграст. – И эти изверги считаются подданными Салмии?

– Давно уже нет, – покачал головой Лукус. – Просто Салмия не хочет потерять половину войска в Гранитных Холмах. Короли избегают войны. Даже несмотря на то, что кьерды по-прежнему культивируют рабство.

– Это попустительство стоит жизни подданным салмских королей, – скрипнул зубами Хейграст. – Я знаю, что думает об этом Леганд. Для того чтобы победить кьердов, их нужно уничтожить всех до единого человека. Он считает это недопустимым. А по мне, так это не самая плохая цена.

– И женщин, и детей? – спросил Лукус и добавил, взглянув на нахмурившегося Хейграста: – Ну, вот то-то.

– И все-таки что-то происходит в Ари-Гарде, – задумчиво сказал Хейграст. – Боюсь, это может изменить отношение к кьердам даже Леганда.

– Кьерды не занимаются жертвоприношениями, – возразил Лукус. – Есть дикий обычай резать сухожилия захваченным врагам. Затем их казнят.

– Ты почти оправдал убийц, – вздохнул Хейграст. – Кто такие враги кьердов? Не самые ли обычные элбаны? А ты знаешь, что всех элбанов, кроме людей, они убивают на месте и самым жестоким образом? Люди же, которые попадают к ним в руки, сами молят о смерти! Знаешь ли ты, что значит быть рабом у кьердов? Что происходит в Ари-Гарде?!

– Ты забыл, Хейграст, – прошептал Лукус, – что до того, как меня в свое время спас Леганд, я хлебнул рабского существования. И то, что это происходило не у кьердов, а в Империи, не облегчало мою участь!

– Думаю, сейчас не время для споров, – прошелестел призрак. – Таких отрядов может быть несколько. Нам нужно срочно войти в город, пока дорога свободна.

– Ты же говорил, что руины опасны? – удивился Хейграст.

– Пусть белу посмотрит, что творится на мосту, – попросил призрак.

Лукус приподнялся, затем упал на руки.

– Враги. Пять серых воинов и наш старый знакомый. Здоровяк Валгаса Бланг со своим псом. Насколько я понял, они охраняют мост. И что-то жгут. Дым поднимается с площади у моста. Не могу почувствовать запах, ветер относит его в сторону.

– Значит, эти воины задержались в Даре надолго, и, кажется, они заодно с кьердами, – нахмурился Хейграст. – Думаю, мы могли бы пробиться, но с нами Саш...

– Не советую, – негромко сказал Ник. – В северо-западной части города еще не менее полутора сотен таких воинов. Они укрепили один из сохранившихся особняков, вычистили оттуда неупокоенных и теперь держат здесь гарнизон. Достаточно подать сигнал, и вас настигнут даже на другом берегу.

– Как же мы переправимся? – недоуменно поднял брови Хейграст. – Судя по тому, что видят мои не самые зоркие глаза, Мана вновь полноводна? Рассчитывать на брод не приходится. Уж не советуешь ли ты отправиться в пасть к кьердам?

– Караул уходит на ночь, – донеслось в ответ. – Даже эти воины не рискуют оставаться ночью в городе. Нечисть выбирается на улицы. Город становится непроходимым.

– И ты собираешься отправить нас в логово нечисти?

– Слушай меня, нари, – потребовал призрак. – Один из сохранившихся домов в южной части города пуст. Ни одна тварь не укрывается там. Да и в самом городе их стало меньше. Или они уже не оживают, как раньше. Вы должны спуститься с холма с обратной стороны и пересечь дорогу вон по тому языку каменной породы у его основания. Тогда ваши следы не будут видны. До вечера отдохнете в месте, которое я укажу, а затем у вас будет немного времени. Немного, но достаточно, чтобы проскочить мост. Алатель еще не уходит за горизонт, а караул уже покидает пост. Вы должны успеть воспользоваться этим временем.

– Ну что же, – согласился Хейграст, – раз должны, значит воспользуемся. Кажется, другого пути действительно нет.

Друзья вернулись к лошадям. Дан стал их отвязывать, а Лукус снова занялся Сашем. Хейграст достал из мешка серый камень и показал его белу.

– Это камень из моего двора, Лукус. Я оставляю его у корней дерева, чтобы мы все могли вернуться в Эйд-Мер. Пусть не сразу, но вернуться.

– Я не верю в приметы, – ответил белу. – Но благодарен тебе, Хейграст. Надеюсь, ты имел в виду и Саша? Ему не стало хуже, и я думаю, что это уже хорошо. Трогаемся?

– Да, – кивнул Хейграст. – Эй, Ник? Ты все еще здесь?

– Пока да, – ответил призрак. – Идите по самой широкой улице. Нужный вам дом будет вскоре после входа в город справа. Постарайтесь не производить шума. До моста останется меньше одного ли. Когда дойдете до дома, я дам знать.

Спутники подошли к первым домам, когда Алатель добрался до зенита. Город тонул в безмолвии.

– Радуйся, парень, – усмехнулся Хейграст, рассматривая развалины, которые казались полными жизни и изящества только с вершины холма, – хотя это и не должно радовать. Сегодня у тебя не будет практики в фехтовании.

– Хотелось бы верить, – ответил Лукус за Дана. – Но готовиться следует к худшему. Что-то мне не по себе. Словно смерть смотрит на нас из каждого оконного проема. Никакими бы древностями не заманили меня в эти места.

– Однако ты здесь, белу, – заметил Хейграст. – Значит, что-то для расчетливого травника важнее денег?

– Это касается и зажиточного кузнеца-оружейника из вольного города Эйд-Мера, – бросил Лукус. – Смотри. Кости, кости, кости. Сухие, рассыпающиеся в пыль. Здесь все покрыто костями. Они хрустят под копытами лошадей.

– Хейграст! – прошептал Дан. – Мне почудилось движение за одной из стен!

– Не бойтесь, – донеслось до них. – Эти твари пока для вас не опасны. Но если они почувствуют запах крови, их не остановит даже Алатель. Кстати, вы пришли. Поворачивайте в белую арку. Только не углубляйтесь во двор. Заходите вместе с лошадьми внутрь здания. Все окна выходят во двор, поэтому с дороги вас видно не будет. И не вздумайте разводить костер.

– Мы уже забыли, что такое костер, – проворчал Хейграст, слезая с лошади.

– И горячая здоровая еда, – добавил Лукус.

Они прошли через узкое отверстие в стене, бывшее когда-то дверью, и оказались внутри здания. Крыша и перекрытия давно рухнули, и над головами светилось ослепительное небо.

– Вот и ответ на вопрос, почему здесь нет посторонних тварей, – сказал Хейграст, показывая на небо. – Свет!

– Хейграст, – прошептал проводник. – Сколько я остался должен за твою работу?

– Брось, Ник, – удивился Хейграст. – О чем ты? Три года прошло. Я уже и забыл об этом. Ко мне еще Алдона приходила, я отдал ей долговую расписку.

– Ты хороший элбан, нари, – прошелестел призрак. – Пройди к северному углу здания.

Хейграст оставил лошадь Дану и перешагнул через вздыбленные каменные балки. На оплывшей куче грунта что-то блестело. Он нагнулся и вытащил из-под битого камня затейливую металлическую пику.

– Так ты погиб здесь? – прошептал Хейграст.

– Да, нари, – ответил Ник. – Падальщик напал на меня сзади. Я увлекся, упустил время. Надо было уходить к дереву. Мы забирались по стволу и спасались на его ветвях. Видишь, кожаный мешок привязан к древку? Это настоящие золотые монеты ари. Они твои. Мне нужно только, чтобы ты отнес пику моему сыну.

– Я сделаю это, Ник, – твердо сказал Хейграст. – Надеюсь, Эл сохранит мне жизнь, чтобы я смог сделать это и многое другое.

– Хейграст! – донесся сдавленный крик Лукуса.

Нари вздрогнул и бросился к друзьям. И Лукус и Дан стояли, замерев, возле Саша.

– Что случилось?

– Смотри, – показал белу.

Правое запястье Саша охватывал багровый след.