Текст книги "Война с Цитаделями"

Автор книги: Сергей Сухинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава 1

Ровно в четыре часа ночи, как и оговаривалось в тайном послании, на всех уровнях огромного терранского дворца погас свет. Незадолго до этого все тысячи ее обитателей, включая охрану из личной гвардии императора, с помощью усыпляющего газа были погружены в глубокий сон.

Шорр Кан сидел в углу своего кабинета, за перегородкой из бронированного поляризованного стекла, делавшего его неуязвимым и одновременно невидимым, и потной рукой сжимал бластер. При свете звезд (хорошо что тайный посланник не потребовал заодно погасить и терранское небо!) он смутно различал грузного человека, восседающего на кресле у письменного стола. Двойник был погружен в транс, и ныне находился в полном подчинении своего хозяина. Он мог вести переговоры, защищаться, драться, бежать в случае угрозы для своей жизни – словом, все то же самое, что сделал бы на его месте сам Шорр Кан. А главное, двойник мог умереть героической смертью ради своего обожаемого императора.

Невидимые в темноте часы гулко зазвенели раз, второй, третий. Три часа ночи! В почившей в бозе лиге Темных Миров это время называли часом оборотня. Тот, кто в этот момент должен был войти во дворец, и был оборотнем. Еще вчера этот человек громогласно заявлял, что император всея Галактики Шорр Кан – злейший враг свободы, что он – тупой и кровожадный тиран с окаменевшими мозгами и еще более окаменевшим мировоззрением пещерного троглодита. Словом, вполне достойный друг и соратник величайшего лицемера, лже-пророка и лже-мессии Моргана Чейна! А сегодня ночью этот человек прибыл на Терру на корабле-невидимке, чтобы вступить в тайные переговоры со своим якобы злейшим врагом. Обыватели назвали бы такое поведение беспринципностью, а на самом деле это всего лишь только политика.

А вдруг это послание – часть зреющего заговора? Шорр Кан нервно вытер пот со лба. За прошедшие почти два десятка лет после его воцарения на троне Галактики на него покушались не менее сотни раз. Несмотря на все меры предосторожности, шесть его двойников погибли во время дальних космических перелетов, а один болван ухитрился даже утонуть в Атлантическом океане вместе с Лианной и обеими дочерьми, Анной и Виленой (к счастью, все они тоже были двойниками).

К счастью в метрополии подобных неприятностей не случалось уже давно. Дворец галактического императора, а вернее – огромный комплекс зданий, занимал площадь в десять квадратных километров на побережье Средиземного моря, и был буквально напичкан хитроумными антитеррористическими приборам и датчиками, а также бесчисленными агентами службы безопасности, в основном телепатами и экстрасенсами. Злоумышленник при всем желании не мог пробраться к центральному дворцу ближе чем километр. Воздушное пространство над всей территорией древнего государства Греция защищалось тройным «космическим зонтиком», и ни один летательный аппарат не мог бы приближаться к Терре с воздуха – его бы тотчас уничтожили. Да что там летательный аппарат – даже шальной комар не мог проскользнуть в покои императора!

Шорр Кан криво усмехнулся и невольно покачал головой, удивляясь самому себе. И было чему удивляться! Добрых два десятка лет он тщательнейшим образом выстраивал и укреплял систему собственной безопасности. И вчера вечером разом похерил все, что создавалось с таким трудом! Каким-то невероятным образом (может, дело не обошлось без магии?) его уговорили провести тайные переговоры именно здесь, во дворце, в самом центре Империи. Его вынудили открыть коридор в космосе для корабля-невидимки, его заставили усыпить всех обитателей дворца, включая императрицу Лианну. И как он, старый осел, мог согласиться на такие чудовищные, унизительные условия? Он, который порой не доверял собственной тени? Немыслимо, невозможно…

Все так. Но была одна маленькая деталь, которая заставила его совершить этот безумный во всех отношениях поступок. Человек, который должен был с минуту на минуту войти в кабинет, являлся злейшим врагом его ближайшего друга Моргана Чейна. Более того, этот человек каким-то непонятным образом сумел некоторое время удерживать всесильного галактического мессию в плену, а по слухам, даже серьезно ранить! Ранить – неуязвимого Звездного Волка, которого двадцать три года назад не сумела уничтожить даже металлическая змейка, начиненная радитом и проникшая в его внутренности! Нет, с таким интересным человеком имело смысл познакомиться лично, и даже рискнуть головой. Не своей, конечно, а очередного болвана-двойника.

Внезапно дверь слегка скрипнула. Шорр Кан вздрогнул и на всякий случая вынул из кармана второй бластер. Вчера утром техник целый час провозился с петлями, заставив их слегка и как бы естественно скрипеть при малейшем открытии двери. Эта маленькая хитрость ничуть не нарушала условий договора с тайным гостем, но чуть-чуть склоняла чашку весов судьбу в пользу хозяина.

В глубокой тьме, царившей в кабинете, ничего нельзя было различить. Шорр Кан в какой уже раз пожалел, что не надел инфракрасные глазные линзы. Пришелец их все равно бы не смог заметить, а жить стало бы легче. Впрочем, довольно с него двух бластеров! Увлекаться средствами защиты не стоило, иначе вся встречу могла бы пойти насмарку.

Скрип стих, и вновь воцарилась тишина. Шестым чувством Шорр Кан понял, что отныне в кабинете появился кто-то третий.

– Приветствую вас, император, – внезапно со стороны окон послышался чей-то густой, бархатистый голос. Чей-то? Нет, этот голос был хорошо знаком Шорру Кану, пусть и только и по видеозаписям, полученным автоматическими зондами службы Внешней Разведки. Странный акцент был типичен для планеты Арктур-2, или иначе Голконды, жители которой вот уже сотни лет демонстративно не разговаривали на галакто, предпочитая свой родной язык. Но этот голос невозможно было спутать ни с каким другим!

Двойник, сидевший за столом, слегка привстал и дружески прижал руку к сердцу (Шорр Кан хотел этим жестом убедить гостя, что хозяин безоружен).

– Президент Лейтон? – с удивлением произнес двойник то, что мысленно передал ему Шорр Кан. – Признаюсь, не ожидал, что именно вы прибудете на Терру.

В темноте послышался легкий смешок.

– Честно говоря, я и сам этого от себя не ожидал. Мне уже за семьдесят, и все это время я практически не покидал Голконды, если не считать полетов на наши луны. Как вы знаете, наш народ ведет замкнутый образ жизни. Мы прохладно относимся к гостям, а еще больше не любим путешествовать. Знаете ли, нам хорошо и без Галактики… Но когда-то случается и самое невероятное! Я собирался направить на Терру своего секретаря или одного из министров, но вместо этого вдруг поднялся сам на борть звездолета. Мне даже показалось, что здесь не обошлось без магии…

Шорр Кан вздрогнул. Точно такая же мысль недавно посетила и его самого! Странное совпадение.

Двойник повернул голову к окну и дружелюбно произнес:

– Надеюсь, вы удовлетворены мерами безопасности, которые я предпринял по вашей просьбе?

– Да. Пока – да.

– Тогда быть может, стоит включить свет? Согласитесь, глупо разговаривать, не видя друг друга. Кресло вас ждет, президент Лейтон! А также бутылочка доброго испанского вина. Признаюсь, самое лучшее, что есть на Терре – это вино!

Ответ оказался обескураживающим.

– Извините, император, но я бы предпочел остаться там, где нахожусь. И свет излишен. Прошу не обижаться, но первая встреча – это всего лишь первая встреча! Жители Голконды пришли бы в страшное негодование, если бы узнали о моем визите на Терру. Для нас эта планета – табу.

– Но почему? – удивленно спросил Шорр Кан устами своего двойника. – Ваш народ, насколько мне известно, корнями своей истории уходит в далекое прошлое Терры. С другими галактическими мирами вы демонстративно не поддерживаете никаких отношений, ни дипломатических, ни торговых, считаете гуманоидов и тем более негуманоидов низшими расами… Но ведь земляне – ваши собратья!

– Бывшие собратья, – уточнил президент Лейтон. – Наши пути давно разошлись. Впрочем, этого следовало ожидать. Уж слишком разные у нас представления с другими терранскими народами о красоте, о морали, о свободе… Для нас уровень богатства человека определяет степень его нравственных качеств – если, разумеется, он не занимается явным воровством, – а у нынешних терран золото и деньги порой ассоциируются с грязью и безнравственностью. Но это же явный абсурд, богатство – это отметина Бога! Богатые по своей сути нравственнее бедных. Нищие же сами виноваты в своей нищете, и потому не достойны не только помощи, но даже жалости… Словом, вот уже много веков мы и терране являемся как бы двумя различными видами людей. Не расами, а именно видами! Не стану скрывать, что мы ставим себя, голконян, намного выше терран, этой вырождающейся, слабой толпы рабов…

На этот раз голос Лейтона доносился со стороны стены, где находилась звездная карта. Шорр Кан напряг зрение, но ничего не увидел. Похоже, гость тоже использовал светомаскировку и потому был невидим. Что ж, вполне понятная осторожность. Но как он ухитряется передвигаться абсолютно беззвучно? Гравитационный пояс? Хм-м… а почему бы и нет.

– Ха, но ведь есть еще и люди с других планет! – возразил немного уязвленный Шорр Кан. – Их сотни миллиардов, и они порой физиологически весьма отличаются от терран. Золото или их эквиваленты нередко почитаются ими как высшее божество, и в этом отношении они весьма похожи на голконян. Хотя про то, что богатые изначально нравственнее бедных, мне прежде не приходилось слышать ни на одной из планет, даже в моей бывшей Лиге Темных Миров. Но это все же не самое главное. Большинство из этих людей никогда не бывали на Терре, но все же они чтут прародину своих далеких предков, и не считают себя другими видами хомо сапиенс.

– Вы имеете ввиду обитателей дальних колоний? – осведомился президент Голконды. В его словах зазвучало такое высокомерное презрение, что Шорр Кан благоразумно решил оставить эту скользкую тему. Если вдуматься, сам он тоже родился на одной из дальних терранских колоний под названием Лига Темных Миров. Разве он хоть раз вспоминал о Терре, этой древнейшей колыбели человечества? Разумеется, нет.

– Хорошо, не будем об этом, – мирно произнес он устами своего двойника. – Мы оба прекрасно знаем, что судьба нас свела совсем по другому поводу. Хотя признаюсь, не ожидал, что у меня возникнет повод для переговоров с Голкондой, по крайней мере в ближайшие сто лет.

– Точнее сказать – в ближайшие сто тысяч лет! – резко поправил его Лейтон. – Ничто, абсолютно ничто не могло усадить за стол переговоров президента свободной и независимой Голконды, и правителя рабской Галактической империи. Но такой повод все же нашелся, и имя ему Морган Чейн!

– Да, Морган Чейн… – процедил сквозь зубы Шорр Кан. – Это крест, который я ношу вот уже четверть века. И самое дурное, что вынужден носить еще тысячи лет! Ведь мы с Морганом – бессмертные! Смертельные враги, ставшие по иронии судьбы чуть ли не братьями. Но это братство мне давно стоит поперек горла…

– Понимаю вас, – мягким тоном произнес президент Лейтон, на этот раз из противоположного угла обширной комнаты. – Едва мы на Голконде прослышали про некого звездного пирата, объявившим себя новым мессией, как сразу почуяли недоброе. Но когда до нас стали доходить фрагменты его проповедей, отрывки из новых якобы священных книг, что под его диктовку пишут люди и нелюди с сотен миров… Нет ничего более чуждого и отвратительного, чем учение новоявленного пророка! Мы даже готовы смириться с вашим диктаторским, богопротивным режимом, Шорр Кан, только не с идеями о галактическом равенстве, братстве и всеобщей любви! В своей неприязни к золоту и богатству Чейн превзошел даже самого Христа, которого как вы знаете, мы не признаем сыном божьим. Но хуже всего лживая, фарисейская мораль Моргана Чейна, его примитивное, пещерное представление о Добре и Зле, о Тьме и Свете, о Красоте и Уродстве. Вы знаете, что Чейн ставит своей сверхзадачей оживить всех добрых существ, людей и нелюдей, когда-либо живших в Галактике, чтобы потом повести их по гравитационной дороге к Земле Обетованной?

– Да, что-то такое я слышал, – поморщился Шорр Кан (то же самое повторил в точности и его двойник). – Но разве можно принимать всерьез подобные бредни?

– Не просто можно – а нужно, если имеешь дело с таким типом, как бывший звездный пират, ставший галактическим мессией! – голос Лейтона зазвучал очень громко, словно гость с Голконды стоял буквально в метре от убежища императора. Шорр Кан побледнел и невольно поднял бластеры. Еще шаг – и Лейтон может понять, что его водят за нос. Как знать, быть может президент Голконды сейчас тоже сжимает в руках оружие?

– Император, не стану кривить душой: я боюсь и ненавижу Моргана Чейна! Быть может, ничуть не меньше, чем вы, только по совсем другим причинам. Вам ненавистно сознавать, что рядом с императором всея Галактики находится некто, не имеющий ни титулов, ни реальной власти, но тем не менее ничем не уступающий официальному правителю Вселенной. Более того, в глазах сотен миллиардов обывателей с тысяч планет Морган Чейн стоит даже выше, чем вы! Понятно, что такое положение дел может разъярить даже ангела – а вы далеко не ангел, Шорр Кан. Для нас же опасен не сам мессия, а его отвратительное учение, в корне противоречащее нашему мировоззрению. До поры до времени мы не придавали этому серьезного значения. В конце-концов, Голконда – закрытый, весьма консервативный мир, где ничто не менялось в течение десятков веков. Но космический ветер каким-то чудом донес слова мессии до голконян, и что еще хуже – до нашей молодежи…

Лейтон запнулся, и Шорр Кан не удержавшись, с легкой усмешкой спросил:

– И что же – неужто, ваша молодежь стала прогибаться под словами лжепророка?

Гость ничего не ответил, но его молчание было красноречивее любых слов.

– И тогда вы решили пригласить Моргана на Голконду?

– Разумеется, нет. Чейн вряд ли бы согласился принять наше приглашение. Но мы помогли бежать с планеты одному из наших немногих инакомыслящих, бунтарю по имени Менглед. Он добрался до флагманского корабля мессии, и донес Чейну обо всех тех ужасах, которые якобы творятся на Арктуре-2. Понятное дело, Морган Чейн, величайший моралист Галактики, глава Совета Кольца Цитаделей, мессия и все такое прочее не выдержал, и сам прилетел к нам в гости. Это дало нам право выставить ряд жестких условий по поводу его визита на Голконду. Чейн смог взять с собой только пятерых соратников, практически отказаться от личного оружия, а главное – на все три месяца визита отключить связь со своей летающей Цитаделью.

– А что случилось потом? – жадно спросил Шорр Кан. – Морган ничего мне толком об этом не рассказывал, да и его соратники – те трое, что вернулись, молчат, словно в рот воды набрали. Это верно, что Вильфорд, личный охранник Моргана, погиб в результате несчастного случая? А Драгов, лучший эксперт по экономике моей Империи, бежал из лагеря Чейна и попросил у вашего правительства политического убежища?

Лейтон негромко рассмеялся.

– Да, это было забавно… Шорр Кан, и не надейтесь, я не стану ничего рассказывать, пока мы не договоримся. Я знаю, что вы трижды собирались послать на Арктур-2 армаду боевых звездолетов, чтобы железной рукой навести там имперский порядок. Но каждый раз вас что-то удерживало. Знаете, что?

Шорр Кан задумался. Вопрос казался совершенно нелепым, даже глупым, но…

– Хм-м, вспоминаю, что каждый раз кто-то из моего ближайшего окружения советовал по какой-то весомой причине не делать такого шага… Ха, выходит, что ваши лоббисты действуют даже на Терре?

– Конечно. – На этот раз голос Лейтона донесся со стороны двери. – Знаете ли, Голконда не такой уж закрытый мир, как это может показаться с первого взгляда…

Император фыркнул.

– Это еще слабо сказано! Лейтон, хватит играть в темную. Моя разведка каждый день доносит о деятельности ваших тайных агентах на сотнях различных миров. Морган Чейн не случайно так встревожен! Ваше мировоззрение, ваш культ уродства и поклонения Золотому Тельцу расползается по Галактике, словно чума. Ваши идеи дурно действуют на молодежь сотен миров! Кажется, вы уже добрались и до некоторых рас гуманоидов… Что последует дальше, интересно бы узнать? Нет, Морган Чейн не призывает меня оккупировать Голконду. Но если он посчитает нужным, то может сделать это и сам. Его Орда из сотен роботов-звездолетов способна кого угодно поставить на колени.

– В том-то и дело! – впервые в голосе президента Лейтона зазвучала неприкрытая тревога. – Когда мы приглашали Моргана Чейна на Голконду, то надеялись с помощью наших особых методов сделать бывшего пирата союзником Голконды или, по крайней мере, взять его психику под тайный контроль наших суперэкстрасенсов. Наши психологи утверждали: где-то в глубине души Чейн так и остался хищным и беспринципным Звездным Волком, надо только вывернуть его наизнанку и вытащить волчью шкуру мехом наружу. Увы, но Чейн оказался более крепким орешком, чем мы ожидали… Этот человек просто одержим мессианством, и потому непредсказуем. Мы ничуть не боимся вашего имперского вторжения, и даже самой Орды – ведь она предназначена для ведения звездных, а не планетарных войн. Но если в руки к Моргану Чейну придет Большая Сила… Тогда все станет возможно.

Шорр Кан судорожно сглотнул. Лейтон невольно коснулся его самого больного места. Большая Сила! Да, если Томасу Чейну, сыну мессии, удастся завладеть наследством Ллорнов, бывших Хранителей Галактики, то тогда события на самом деле могут пойти самым непредсказуемым образом. Морган Чейн ныне располагает Ордой во главе с чудовищным Синим кашалотом, однако объединенный имперский космофлот при удаче вполне может им противостоять. Но если однажды в окрестностях Терры появится флот Ллорнов… Тогда он, всесильный император, окажется совершенно бессильным!

– По-видимому, мы думает сейчас об одном и том же, – из темноты донесся мягкий голос Лейтона. – Томас Чейн для нас еще опаснее, чем его отец! Вы сделали большую ошибку, когда своими руками отдали этому щенку Наследство Ллорнов…

– Отдал? – возмутился Шорр Кан. – Громко сказано! Я сделал все возможное, чтобы этого несчастья не произошло. Но в решающий момент моя старшая дочь Вилена спутала все мои карты… Вот уже не думал, что этот дьяволенок в юбке влюбится в тихоню Томаса! Более неподходящую пару трудно найти, но оказалось, что вместе они – сила. Я слышал, что они пригласили на базу Ллорнов десятки тысяч самых толковых ребят, людей и нелюдей многих галактических рас, чтобы вместе заняться освоением наследства Ллорнов. Этакая крутая молодежная тусовка в центре туманности М-125! Томас очень рассчитывает, что все вместе они придумает, как подобраться к космофлоту, Архиву, Библиотеке, Музею, аптеке и всему прочему. Пока у них это не очень-то получается…

– И в этом наша единственная надежда! – жестко заявил Лейтон. – Император, я знаю, что у вас есть вторая дочь, Анна. И эта с виду тихая и робкая девушка сумела вскружить голову главному врагу Моргана Чейна. Верно?

Шорр Кан вздрогнул. Он не ожидал от голконянина такой широкой осведомленности в его делах. Видимо тайные агенты Голконды занимаются не только лоббированием, но и разведкой. Да, Анна бежала с Эдвардом, первенцем Моргана Чейна, а ныне – самым отъявленным космическим пиратом. Эдвард имел шанс сам захватить наследство Ллорнов, но в решающей схватке уступил своему сводному брату Томасу. Жаль, очень жаль! Хотя еще неизвестно, как обернулись бы дела, если бы на базе Ллорнов ныне хозяйничал мерзавец Эдвард и его соратники: Орден Звездных крестоносцев и Х’харны… Бр-р-р, аж мороз по коже идет только при одном воспоминании об этих тварях! Нет уж, спасибо, пусть уж лучше на базе Ллорнов живут Вилена и ее белокурый красавчик Томас. Как-никак, в жилах девочки течет его кровь, и Вилена вряд ли захочет причинить боль свою родному отцу. Томас наверняка станет подкаблучником, и это хорошо – некоторое время его можно будет контролировать. А там видно будет…

– Я давно ничего не слышал об Эдварде Чейне, – осторожно ответил Шорр Кан. – После поражения в туманности М-125 он исчез, и ни разу не подал о себе вести. Об Анне мне тоже ничего не известно. Признаюсь, мы с супругой очень тревожимся на этот счет. Моя разведка сбилась с ног, но этот молодой дьявол в черной маске как сквозь космос провалился!

– Император, у меня есть для вас хорошие вести.

– Пьяное небо! Неужели Анна…

– Можете успокоиться, с ней все в порядке. Теперь вы видите, что нашу Голконду и имперскую Терру связывает многое. И главное – общая ненависть к Моргану Чейну! Этот человек опасен для нас обоих, но опасность может возрасти многократно, если Томасу Чейну удастся овладеть наследством Ллорнов. Да, ныне у него мало что получается, но нашей заслуги в том, увы, нет. Просто в туманности М-125 у молодого Чейна на наше счастье объявились другие соперники. Но мы с вами не имеем права сидеть, сложа руки!.. Император, довольно слов, мы уже неплохо поняли друг друга. Я готов подписать любой тайное соглашение с Империей, лишь бы только помешать Моргану Чейну выполнить его мессианский проект! Это означало бы крах нашего мессианского проекта…

Шорр Кан хотел бы спросить: «А в чем он состоит, ваш проект?», но вовремя сдержался, и вместо этого сказал:

– Ваши условия?

В темноте послышался смешок Лейтона.

– Не беспокойтесь – нам ничего не нужно. Ваша Империя и так обеспечивает Голконду всем необходимым, даже не подозревая об этом. Для нас важно, чтобы внешне сохранилось нынешнее статус-кво. Для всех обывателей Галактики наша планета и ваша Империя по-прежнему находятся в состоянии холодной войны. Голконяне по-прежнему считают Шорра Кана главным врагом свободы, тираном, извергом, убийцей, ну и все в таком духе. Ваши средства массовой информации могут открыто называть нас извращенцами, фанатиками культа уродства, и так далее. Пусть внешне все останется таким же, как и прежде. Можете даже послать к Арктуру-2 небольшую карательную экспедицию – это спутает карты Моргану Чейну. Мы предоставим вам карты пустынных областей Голконды, где ваши бравые вояки могут немного побомбить пустыню и повоевать с песчаными драконами – на здоровье! Такая открытая агрессия Империи для нас будет только полезна, она послужит отличной школой ненависти для молодежи. Если не возражаете, император, то отныне мы будет действовать заодно. Взаимное доверие и общая ненависть к мессии станут нашим главными козырями. Согласны?

Шорр Кан глубоко задумался. Он отлично понимал, чем рискует. Силы Империи и Голконды несопоставимы, и потому условия договора должен диктовать только он один. Но ведь не случайно ни одна из задуманных им карательных экспедиций к Арктуру-2 так и не состоялась! И с этим прискорбным фактом приходится считаться.

– Еще один вопрос, – наконец сказал он. – Почему вы пришли ко мне именно сейчас? За последние годы, увы, я не стал ничуть сильнее. Раз Голконда в вашем лице рискнула открыть карты, значит, произошло нечто очень серьезное. Неужто Морган Чейн стал слабее? Но в чем, интересно бы узнать? Не думаю, что дело в его странной незаживающей ране…

– Нет, рана здесь ни при чем, – холодно ответил Лейтон. – Есть другие, куда более важные обстоятельства… Мы пока не готовы обсуждать их – уж слишком фантастично все будет звучать, а мы, голконяне, люди сугубо реалистичные. Император, поверьте: одно мое появление на Терре доказывает, что мессию скоро ждут большие неприятности!

– Ого! Это приятная новость. И кто же станет творцом этих неприятностей – уж не ваша ли Голконда?

Лейтон хохотнул:

– Возможно, все возможно… В любом случае, чтобы воспользоваться плодами этих неприятностей, нам нужно действовать заодно. Так каково же будет ваше решение?

После долгой паузы Шорр Кан ответил:

– Хорошо. Давайте выйдем из тени, Лейтон, и пожмем друг другу руки! Похоже, мы созданы из одного теста. Вас, голконян, ныне многие считают дьяволами. Но ведь когда-то вся Галактика и меня называла исчадием Ада!

Двойник Шорра Кана расхохотался и, вновь поднявшись из-за кресла, нажал на кнопку ночника. Тьму, царившую в комнате, рассеял круг тусклого зеленого света.

Протянув руку, двойник сказал:

– Так как насчет доверия? Я готов обменяться с вами дружескими рукопожатиями, Лейтон. Снимайте защитный экран, он вам уже не понадобится!

Настала томительная пауза. Шорр Кан напряг зрения, пытаясь понять, откуда же появится правитель Голконды. Если он не рискнет снять защитный экран, то тайный договор, а вернее, сговор Голконды и правителя Империи против Моргана Чейна, сразу же повиснет в воздухе. Доверие прежде всего!

Наконец, возле стола материализовался довольно полный человек с седой шевелюрой и крупными, довольно приятными чертами лица. Он плавно опустился на пол (догадка Шорра Кана насчет антигравитационного пояса оказалась верна) и, подойдя к столу, поднял правую руку.

– Вы правы, император – доверие прежде всего, – веско произнес он.

Тьму озарила голубая вспышка. Двойник императора охнул и, схватившись за окровавленную грудь, рухнул на пол.

Лейтон повернул лицо в тот самый угол, где находился в укрытии Шорр Кан, и весело добавил:

– А теперь мы можем отложить в сторону наши бластеры, и опрокинуть по парочке бокалов доброго терранского вина. Признаюсь, я обожаю выдержанный французский арманьяк. Кажется, вы тоже не пренебрегаете им, дорогой Шорр Кан?