Текст книги "Темный коридор (СИ)"

Автор книги: Сергей Сезин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

А город Углегорск, в котором мы жили в тени Тьмы на севере– словно остался навсегда в сороковых годах. и все там было старое. Не всегда разваливающееся, но всегда старомодное, и почти всегда малость обшарпанное. С облагораживанием фасадов получалось плохо. Так что сначала грязь, залитые дождем стекла, влажный туман, облетевшие деревья, обшарпанные стены. Как только выпадет снег, прикрыв мерзость поздней осени, то станет чуть благороднее вид за окном... Только ненадолго, глядишь: как уже и сугробы не такие белоснежные, и дорожки уже темные, а если поскользнешься, так совсем отвратительно станет. Депрессия какая-то над городом висела, как облако пыли. Вот с ней и боролись: водкой, сексом и разговорами. Все три средства можно было принимать поочередно, а можно вместе, в один прием. Водка тут была не из лучших, хотя пробовал я и похуже, разговоров сначала хватало, потому как у всякого был свой вариант прошлого и еще было интересно, у кого была афганская война, а у кого не было и как звали первых лиц государства... Проходило время, и это приедалось. Секса тоже хватало, благо беременность в большинстве своем паре не грозила. Отчего? Наверное, от страха и тоски, хотя поговаривали, что дети, если даже появляются, то практически не растут. За год-как будто за прежний месяц. Я лично такого представить себе не мог, но, правда, и не видел.

Устройство нашего богоспасаемого или им же забытого города сильно напоминало НЭП. По крайней мере я его так себе представлял, ибо родился сильно позже этого угара НЭПа. То есть в основном все государственное, но есть и частники, большей частью в сфере обслуживания. Власть и заводы у народа, который делегировал свои полномочия начальству. Только вот официальных партий не было, но, скорее всего, группы, могущие называться партиями в старом смысле слова, были. Имелась даже наука – целое подразделение занималось Тьмой и ее проявлениями с точки зрения науки-отчего это так и может ли случиться снова. Практически же простой человек видел эту науку первый и последний раз, получая инструктаж по технике безопасности с порождениями Тьмы-как они выглядят, чем особенно опасны и прочие сложные моменты бытия. И это все о ней.

Конечно, можно было услышать, что наука лазает по мрачным местам, пытаясь найти просветы в темной части этого мира. Иногда научные сотрудники в кабаке распускали язык и много чего сенсационного рассказывали. Кой-когда это звучало как пьяный бред, иногда-как сенсация. Появились в девяностые газеты вроде "Совершенно секретно" или "Спид-инфо". Так вот откровения научников звучали как смесь обоих изданий. И про половые вопросы много было, и про темную сторону нашей жизни тоже. Я, правда, ввиду попадания сюда с похмелья, стал в себе зеленого змея давить и даже получалось, посему в кабаках бывал редко, только по железным поводам. Мне лично никто из деятелей науки в пьяном виде ничего не говорил, но у меня бывали сослуживцы и знакомые, которые в местах принятия бывали почаще-вот им так и везло. А потом они взахлеб рассказывали, что, оказывается, если беременная мадам подберется ближе ко Тьме, то беременность может сама собой и пройти. как будто ее и не было, без всяких там операций и химии. Поехала с ,вернулась– без. Научник хлебнул еще и выдал тогда версию, что возле столба Тьмы время может идти вспять. Услышав это, мой сосед по общежитию чуть не подавился каким-то грибом-так это на него подействовало, что не туда закуску засунул... Да, вот так спокойно пьешь себе, а товарищ за соседним столиком громко расскажет, и ты так помереть можешь путем асфиксии от соленого груздя. Только прокашлялся, как научник громко говорит, что и рак так лечить можно. Тут Вася подавился второй раз и надежнее, чем первый. А два поддатых жреца науки все жрали водку и закуску и не обращали внимания на трагедию за соседним столиком, болтуны богомерзкие. Потому, когда Вася нам назавтра рассказывал про эти тайны бытия, то специально предупредил, чтобы мы, как он, не подавились. Троих он уберег, а Виталию помог только частично-тому в горло табачная крошка таки попала. Впрочем, это с курильщиками бывает нередко и без сенсаций, так что не могу сказать отчего Виталик кашлял-от сенсации или как обычно.

Должен сказать, в анклаве система работала достаточно надежно. Как попадешь, так тебя примут, трудоустроят, столовой обеспечат на первое время, место в общежитии тоже дадут, то есть минимум благ житейских ты всегда получишь, а вот дальше-как повезет. Не всем дальнейшее нравилось, хотя не всегда претензии были по делу. Ну вот как трудоустроить по специальности специалиста по компьютерным программам? Компьютеров нет совсем и, наверное, не будет уже. Потому нужды в программистах принципиальной нету. Конечно, умный и работящий паренек может и найти себе неплохую работу, на которую сгодится. а вот неприятные люди из этой профессии, которые на всех, кто их изделиями пользуются, смотрят, как на это самое-тут его ждет много разочарований. Нет возможности дать ему прежний уютный кабинет с кофе в кружке и униженных девиц из бухгалтерии, что смиренно его простят ликвидировать поломку, а он смотрит на них как на врагов народа. Не будет ему такого и кофе тоже не будет, по причине полного отсутствия его в здешней природе. Вот чай есть. Похуже того, что в нашем мире, но пить можно. Уровень его приблизительно между грузинским и азербайджанским по качеству. До краснодарского не дотягивает. Про цейлонский и говорить нечего.

Куда пристроили меня? Да тоже на клад артиллерийского и стрелкового вооружения. И боеприпасников я тоже окормлял, как в старину выражались, потому как оружия и боеприпасов тут было до черта. Наверное, полный армейский комплект или корпусной– откуда мне знать нормы здешнего мира, тем более, что он все же отличался от нашего. И патроны были частично другие, да и многое оружие тоже. Например, к пистолетам здесь был принят патрон вроде маузера девятимиллиметрового. У нас я такой девайс только в музее округа видел, а тут-основной образец. И пистолет ТТ под него, только в деталях сильно отличается от нашего. Револьвер, что тут называли наганом-сильно не похож на наш, а карабин вроде привычного мне СКС и пулемет РПД были сделаны под патрон в шесть с половиной миллиметров. Чуть длиннее нашего калашниковского, и в деталях полно отличий: отъемный магазин, прицел чуть не такой. И ружейные гранаты к нему, надеваемые па ствол и выбрасываемые холостым патроном. А у нас и все забыли, что были подобные гранаты к СКС. Спроси кого-и не вспомнит. И я сильно удивился, когда к ним инструкцию нашел – оказывается, и такое было, но вот живьем уже не повидал.

Было здесь и трофейное оружие, но, в основном, не отличавшееся от того, что было в нашем, то есть в моем мире. Немного другим был только здешний штурмгевер. Встречались иногда итальянские трофеи, но очень немного. Ленд-лиз в этот мир тоже попадал, как английский, так и американский. Там тоже новое встречалось: калибр у "бэби-гаранда" был тоже шесть с половиной миллиметра. И магазин там отличался от тех, что были у нас. Пулеметы из США на вид не отличались от знакомых мне по картинкам своего мира.

С артиллерией было посложнее. Конечно, ко времени моей учебы и службы многие старые снаряды из комплектов поубирали, но тут я половины индексов не узнавал. А все это не праздное любопытство. В нашем мире есть в старых обозначениях снарядов буква "ф", обозначающая французское происхождение снаряда. А что это значит? А то, что внутри снаряда практически однозначно находится мелинит. Крайне гадкая взрывчатка, и крайне опасная в обращении и хранении, в отличие от тола. И вот она здесь лежит хрен знает сколько времени и явно несколько лет без присмотра, да еще и вблизи Тьмы. А я лично не знаю, что может быть от этого черного столба такой взрывчатке. Путем сложных экспериментов и поисков определили, что в этом мире французским изделиям соответствовала буква "Д" в индексе. Ура всем нам!!! И было их не так много, что вдвойне сладостно. Отвезли на карьер и подорвали для нужд добычи руды или чего там, и мы вздохнули свободнее.

Или шнейдерит -я о нем только слышал, как преданья старины глубокой. У нас их уже не осталось, а тут хоть немного, но есть. Тоже постарались от снарядов с ним избавиться. Неприятная очень штука, раздражающая носоглотку и глаза. Английский лиддит, туды бы его тоже, потому что я случайно запомнил в училище, что раньше требовали хранить снаряды с лиддитом по отдельности: корпус и взрывчатка. И отчего-понятно, металл снаряда образует с взрывчатым веществом соли, именуемые пикраты, а они крайне опасные при хранении. Лиддит– это аналог мелинита, только фиг его знает, что еще в него британцы напихали... В Ютландском сражении три английских линейных крейсера пошли на дно из-за взрыва погребов. Что там взорвалось-фугасные снаряды с лиддитом или кордитный порох-хрен его знает, но лучше не проверять на своей практике. Или немецкие гранаты-колотушки. Инструкции на немецком, перевод есть, но корявый, тогдашний. И вот написано, что они снаряжены монахитом-это уже перевод такой. А что это за ужас такой? Вот и пойди пойми. Уговорил начальство заняться анализом и вышло, что это аммиачно-селитренная смесь с добавкой тринитроксилола. Гадость еще та, но теперь хоть знать будем-откуда ждать беды.

Вообще проблем было много-со старой взрывчаткой, со старыми взрывателями, да и с нашей темной стороной бытия. Я уже говорил, что в месте, куда не попадает свет, заводятся твари Тьмы. А вот теперь представьте ящик со снарядами. Лежат внутри они, красивые и смазанные в деревянном ящике, который тоже закрыт, а таких ящиков еще десятки и сотни в деревянном бараке. В ящике пустое место есть? Да. В ящике когда-то человек был, след его ауры там остался? Да. Темно там? Тоже да. Деревянный барак забит снарядами по самое не могу? Забит. Но место для какого-нибудь "пионера" или "хмыря" осталось? Да, осталось. Можно ли, как в канцелярском шкафу, в стенках барака или ящиках вертеть дыры, чтобы свет туда попадал? В принципе можно, но не рекомендуется. Если зародится там сначала темная трава, а потом тварь-насколько удобно там ее расстреливать? Совсем невозможно-места в бараке нет, да и загореться может. Вот то-то и оно. При хранении штабелей на открытом месте чуть легче. Так что по теории следовало ждать больших потрясений.

Но теория хоть вещь полезная, но не всегда сбывается. Мы и опасались такого исхода, однако он не случился. Отчего-то твари не любили заводиться в снарядных ящиках-и слава всевышнему за то! На территорию они иногда забегали, наводя шороху охране, но не плодились там. Мы не очень верили в свое счастье и периодически затаскивали к хранилищам небольшой аэродромный прожектор и освещали внутреннее пространство складов. Работа у службы РАВ такая-много делаем, иногда по краю ходим, и никто этого не замечает. И лучше бы никогда не замечать, потому что если наша работа станет заметна, то никому мало не покажется, как Казани в семнадцатом году или Галифаксу приблизительно тогда же. Кстати, этот вопрос пытались узнать у научного нашего отдела. Ездил туда еще до меня зам и разговаривал. Научные работники сказали, что точно сообщить они не могут, потому как мы все время сталкиваемся с незнакомой сущностью, и не все в ней понятно. Теория у них есть, что тварям Тьмы не нравится взрывчатка, ибо она как бы спрессованный свет, противный их природе, вот они близко обычно не показываются. Но подтвердить эту смелую гипотезу нечем– нет ни статистики, ни продолжительных наблюдений, все на наитии. В итоге пришли мы к критерию личного опыта и практики. "Раз само не тухнет, то пущай горит", как поется в песне про пьяного брандмейстера.

Основной запас стрелкового оружия и боеприпасов к нему хранился в самом Углегорске, а вот артиллерия и боеприпасы к ней– по большей части в бывшем артиллерийском складе в Песчанке. Это километров двадцать от города, в лесу. В самом городе был небольшой комплект к используемой артиллерии, то есть приблизительно к дивизиону полевой артиллерии и минометов, которыми пользовались здешние вооруженные силы, и выстрелы к тем танкам, что стояли как доты вокруг города и заводов. А тот самый армейский или корпусной комплект лежал и стоял в Песчанке, а мы туда периодически ездили– изображали борьбу с Тьмой и привозили замену расстрелянным снарядам и минам. Городские власти сначала беспокоились, а потом привыкли. Держать все это в самом Углегорске теоретически было возможно, если снести изрядный кусок частного сектора и построить там хранилища. Но, чтобы заниматься таким артскладом, нужно было до тысячи человек народу. Это конечно, если работать как следует. В самом городе населения было тысяч пятнадцать-двадцать. Где же столько набрать только на артсклад? Негде. Поэтому жили, как могли. Лежат тысячи снарядов в лесу и пусть дальше лежат. "Раз оно не рвется, так пущай лежит".

Целее, однако, будет.

Это я так, наспех обрисовал большие проблемы бытия в городе Углегорске и подчиняющихся ему деревень и городков. Проблемы серьезные и практически не решаемые. Были проблемы и попроще, и даже иногда доступные, которые и довести до логического конца можно. Например: куда пойти напиться? Кабаков около десятка, до некоторых далеко идти, а некоторых трутся неприятные лично личности. Так что выбор относительно невелик и быстро завершается. Вот проблема, где добыть деньгу за прием жидкого балласта в трюм– эта уже из малоразрешимых. Но такой она остается везде и всюду, ибо основное число любителей горячительного -люди с ограниченным бюджетом.

К какой даме подкатиться? Тоже решаемая проблема. Но на ней не стоит останавливать внимание, ибо в граде обреченном она решалась так же, как и в тех мирах, откуда сюда вывалились здешние обитатели. С учетом ограниченности вечерних развлечений и отсутствия возможности нежелательной беременности-не находил только тот, кто не искал. А устраивала ли его находка? Э, милчеловек, это такая философия жизни, что ее часами надо обсуждать. Потому– "лопай, что дают" или изыди в Тьму внешнюю. Или здешнюю. Может, в темном столбе скрываются не только подобные животным твари, убивающие людей, но и гурии. Не верищь -сходи проверь.

Решаемой проблемой было присутствие тварей на улицах. Вероятность встретиться с ними существовала, но вряд ли особенно больше вероятности встретиться с хулиганами в городе. К тому же при наличии оружия. Конечно, труженики конторы "Горсвет", которые с ними боролись по заву долга, встречались с тварями почаще, а обычные жители– далеко не в каждый поход за водкой поздним вечером.

Вот, как получил я табельное оружие, так в душе что-то загорелось, слегка утихшее за четыре года штатской жизни. Прямо, как мальчишка, которому хочется тут же вырвать пистолет из кобуры и отстрелять полчище врагов, неважно каких. Да, ощутил я себя тогда еще не совсем замшелым пнем, а способным на движения души. Вот что с скромным инженером по технике безопасности делает оружие. И пистолет был почти что знакомым: ТТ, только видоизмененным, как почти все здесь, такое, как у нас, но не совсем. Я вспомнил молодость, как носил такой на первом месте службы и нацелился разобрать-ан нет, система оказалась несколько не такой. И крупнее, и массивнее, и предохранитель присутствует, оттого и разбирается несколько не так, а наподобие ВИСа– оттягиваешь затвор назад и удерживаешь его в заднем положении, подняв предохранитель.

А дальше уже более-менее похожее. Но патрон был очень мощным, и привык я к нему не сразу, хотя вроде бы пороховой заряд хоть у знакомого мне патрона НАШЕГО ТТ и здешнего-одинаков, а вот поди ж ты. И вспышка помощнее, и в руке удерживать тоже. А стрелять, как американские шерифы, двумя руками, меня никто не учил-наоборот, всегда одной. Первый раз из нового пистолета получилось двадцать два "очка" и сильный разброс попаданий. Теперь есть, чем заняться-пристрелкой. Пистолет к нормальному бою я привел, но все же ощущал дискомфорт от стрельбы таким патроном. Отчего зародилась мысль о том, чтобы раздобыть что-то другое, скажем, под парабеллумовский патрон. Тогда ТТ займет место на службе, а на улице уже буду носить что-то другое.

Да и парабеллум-он легче, хотя носить его в кармане-еще то удовольствие. Прощай, подкладка и все прочее. Но это пока не крайне срочно, успеется. Как и кобура неармейского типа для прогулок городом. Что еще интересно, кроме кобуры, мне выдали еще и подсумок на два запасных магазина. В РККА и СА такого не было-есть гнездо под один магазин на кобуре-и хватит. Вроде как подобный подсумочек был у американцев, тоже на два магазина, а у бриттов тоже подсумочек, но на шесть запасных патронов к револьверу. При царе-вроде как тоже запасные патроны в кобуре носились, в специальных гнездах. Видал такую кобуру, видал. Запас-это дело хорошее. Таскать его, правда, не всегда хочется, потому горе тому, кто поленился и остался без патронов, и горе тому тоже, кто эти патроны таскает.

А кого как имеет какое горе– выбор личный. Как сделаешь, так и пострадаешь. Ибо ничто хорошее в нашем мире не остается безнаказанным. Пошел я провожать даму вечером из хинкальной к ее общежитию, и увидел черный силуэт, напоминающий детскую фигурку, а потом и второй такой, чуть далее. Поскольку по глухой стене ночью нормальные люди не лазают, выдернул я пистолет и всадил на черный кусок тьмы две пули. Потом добавил третью, уже в лежащую. Дама оказалась боевой, сама достала маленький "маузер" и поучаствовала в общем сражении. Поскольку стреляла она по твари, что залезла еще выше, подняв ствол практически к моему правому уху, то от ее стрельбы я на то ухо временно оглох. Подстреленный мною черный обитатель темноты помер и развоплотился. Как и во всех подобных случаях, на месте его смерти образовалось черное пятно на асфальтовой отмостке -как будто отработку разлили. Второй ускакал вдаль.

Подъехала машина из Горсвета, оценила сражение, что-то записала, а мы отправились дальше– лечить мою пострадавшую барабанную перепонку. Способ лечения был приятен, но нормально слышать этим ухом смог где-то через неделю. Спасибо, что Галина в голову не попала, а то был бы еще один охотник Френсис Макомбер, только без недолгого счастья перед пулей в затылок. А еще надо было подумать вот о чем-дам водят под ручку и располагаются от них слева. А поскольку я в основном правша, то и правая рука, и пистолет блокируются нежным дамским телом, отчего теряется время. Отчего частично? Мама и папа мне говорили, что в детстве я был левшой, но меня героически переучили все делать правой, которою я и ныне стараюсь все делать. Правда, когда нужно нести что-то тяжелое, я героически хватаюсь за него левой рукой, которая слабее, но старая память сильнее заново привитой. До амбидекстра я не дорос, но много чего могу и левой делать. А из этого следовал еще один такой вывод, что мне не помешал бы опять же второй пистолет слева. Можно даже и неармейского образца. Так я пришел к той же мысли, что и раньше, но на ином уровне. Осталось только его раздобыть.

Его можно было свободно купить-ну, если денег хватит, и образец нравится. Можно было очень сильно постараться и выпросить у начальства официально. Был и третий путь– поучаствовать в трофейных экспедициях.

Многие желающие, сгруппировавшись и раздобыв автотранспорт, ездили на условно ничейную территорию, где пытались что-то полезное раздобыть. Что-то нужное у них принимала городская власть за деньги, а что-то они сами продавали. В областях, оставшихся под контролем Тьмы, могло заваляться и оружие. Пулемет в частном владении не приветствовался, но его можно было сдать власти за немалые деньги. А вот владение пистолетами никто не ограничивал-нашел его там, так делай с ним, что хочешь– продай, подари, сам носи...

Правда, мои расчеты портил один момент. Хоть левой рукой я стрелять смогу, но обычно предохранитель, затворная задержка и прочее важное на пистолете рассчитаны под правую руку. Тогда придется подумать о пистолете с наружным курком и не включать обычно предохранитель, а манипулировать курком. От оного возможны зло и опасности, но вот придется делать так. Ибо какие могут быть старые привычки и условности в злой волшебной сказке, в которую мы погружены? Только те, что не приводят к быстрой смерти. Курение медленно убивает, но не все в Отстойнике доживут до рака легких от упражнений с табаком.

Да, забыл сказать, что Углегорск был не единственным вместилищем людей в это мире. Неподалеку был городок Сальцево, политически устроенный немного по– другому, чем бывший областной город Углегорск. К нему относились и деревни с хуторами. Дальше по реке были какие-то другие города, с которыми даже велась торговля по реке. Чай доставлялся именно оттуда, табак получше-тоже. Отношения с Сальцевом шли по известной фразе, что никто не может улететь от другого на луну, поэтому следует мирно сосуществовать. Оттого все внешне было благопристойно, а под ковром случалось всякое. Насколько я слышал-проштрафившиеся здесь люди сбегали в Сальцево, а оттуда, как и с Дону, выдачи не было.

Болтали, правда, что неофициально и оттуда могли вытащить, но правдивость этой информации подтвердить не готов, с городской безопасностью в тесных отношениях не был. Они нас проверяли-не пошло ли подотчетное оружие налево, но ничего не нашли, кроме мелких зацепок. Не все в нашей работе удобно проверяется посторонними. Когда в отдельной команде на правах отдельной роты есть десяток автоматов и столько же пистолетов, то отследить наличие оружия несложно. Самый тупой безопасник из подчиненных Котовского возьмет и подсчитает, сколько должно было быть и сколько есть. А вот когда ППШ или винтовки лежат в бараке от пола до потолка в количестве тысяча ящиков по пять штук в каждом, то проверка становится немножко предсказуемой. Достали доступный ящик или несколько, открыли, внутрь заглянули, решили, что содержимое соответствует, и весь запас также соответствует. Тут я немножко утрировал, но все большие партии оружия, боеприпасов или их компонентов именно так и контролируются. Берется какая-то часть и исследуется. Если все нормально-партия принимается. Нет-бракуется. Капсюльные втулки или капсюли, то бишь расходуемый материал тоже. Берется десять штук КВ, учебное орудие и при определенных условиях производится десять спусков. Две КВ не сработали– тогда для производителя наступает голубой период, когда с ним поступают как второго августа с голубым по ориентации, В случае с доверху набитым ящиками хранилищем из некоторых мест извлечь ящик для исследования под силам лишь Гераклу. Потому достают и вскрывают только более менее доступную тару. Иногда много раз одну и ту же.

Наверное, принимаемые службой тыла консервы исследуются аналогично при поставках промышленностью, но тут я ничего не знаю, в комиссиях по списанию испорченного, было дело, состоял, а вот от завода "бычки в томате" не принимал. Возможно, я многое потерял, не участвуя в этом процессе, но что поделаешь-не в Вольске учился. Мне досталась своя забава, перефразируя покойного Сергея Александровича. Впрочем, у всех по службе и работе есть свои забавы, а у части людей еще и дома -вторая серия их.

Для обретения второго пистолета потребовалось всего два месяца писания бумаг. Потом интересно было читать ведомости наличия стрелкового оружия– двенадцать тысяч четыреста восемьдесят пять пистолетов и револьверов отечественных образцов (это, кстати, термин из ведомостей, мы его только повторяли в печатании новых бумаг по старому образцу) и почти четыре тысячи иностранных марок. Еще более интересное размышление возникло у меня по запасам холодного оружия. У нас использовались только штыки к винтовкам и карабинам, но в недрах складов лежало и полтысячи шашек. Если бы я восхотел себе драгунскую шашку, которую никто не использовал в городе, то сколько бы времени ее выделяли или сразу бы отказали?

Да, забыл, имелся еще некий запас трофейного холодного оружия, но больше разрозненный. Только немецких штыков к карабинам было полтысячи штук, а прочие– от одного до пятидесяти экземпляров. Кортик ихних кригсмарине– один на развод, десяток авиационных, или вообще непонятные изделия. Наверное, для какой-то службы вроде почты или лесничих, чтобы от другой службы отличаться. Лежала и пара чиновничьих шпаг(так они обозначались в списке), но я не знаю: их во время войны кто-то носил или просто завалялись и были взяты. Сами эти чиновничьи шпаги как оружие были тупыми, как лезвие "Нева", хоть отделаны богато, а вот итальянских ни штыков, ни ничего иного холодного не было. Хотя были какие-то никак не обозначенные ножи и кинжалы-может, немецкие, может, итальянские, может, иного немецкого союзника? По качеству: некоторые весьма красивые и хорошо выполненные, но, кстати, встречались и на уровне мальчишеских самоделок, из плохой стали и с неудобными рукоятками. Что это за такие режики, и точно ли они трофейные-бумаги ответа не давали. Мы думали, что это изделия военного времени, из чего нашли и как смогли сделать. Кстати, от союзников Углегорску холодного оружия совсем не досталось. Но я и не знаю, вообще оно под ленд-лизу получалось или нет, хоть в нашем временно-пространственном континууме, хоть в Углегорском? Если дверца назад откроется, то надо бы провентилировать этот вопрос.

На основании этих вот изучений наличных запасов, я и рекомендовал отправить в переплав запас шашек и разное другое неисправное и некомплектное оружие, к которому даже боеприпасов нет или только мизерное количество. Если французский пистолет под какой-то нестандартный патрон можно дать вахтеру, и он надолго наличными десятью патронами обойдется, то на кой нам хранить восемнадцать станковых "гочкисов" ,к которым патронов вообще нет ни единого, и ни обойм-полос, ни лент, кстати, тоже! Ффтопку их, как выражались бывшие у себя программерами!

И отправили. Вообще здесь, конечно, и без шашек и прочего нашего добра металлолома хватало, чтобы металлурги и дальше трудились и было чем печи загружать, но зачем нам держать на охраняемых складах то, что в принципе нам не нужно и даже сложно понять, потребуется когда-либо? А просто так выбросить не хочется-долго стерегли и содержали, а теперь им загрязнять этот мир, как Стенька Разин Волгу женским телом? Неудобно как-то. А вот когда в печь отправили-все выглядит как бы правильно и как бы организованно. Потом и до некоторых пушек дело дошло. И стало нам на душе так спокойно-спокойно, что никакая тварь Тьмы теперь не сможет вытащить тяжелое пехотное орудие из парка, раздобыть отсутствующие у нас снаряды и устроить какую-то пакость. Кстати, возник по их поводу сложный вопрос из сферы психологии. Ну, разобрали их и отправили в печь. Резина с грузошин тоже нашла себе применение. А как быть с панорамами-одной целой и одной поврежденной? Ни к каким другим орудиям они не подходили, хранить незачем, но выкинуть жалко. Вещь совершенно не нужная, но рука не поднимается целую вещь взять и отправить в печь. Отправили поломанную панораму, а целую – таки оставили. Вдруг следующему поколению попаданцев в этот мир захочется за девками на речном пляже подглядывать с крыши общежития. Вот для такого будущего вещь сохранили.

Будь у меня такая бандура в юности, я бы ее много таскал, разглядывая в оптику далеко расположенное, но ни у меня, ни у кого из нашего двора ни шашек, ни панорамы не было, а тут вот оно валяется ненужным мусором, как злато у Робинзона Крузо. Сложно у жизни с совершенством и совпадением желаний и возможностей. Впрочем, это вечно. "Королем быть не могу, герцогом не желаю– я Роган!" И позднейшее: "могу купить козу, но не имею желания. Так выпьем же за то, чтобы на все наши желания нам хоть что-то перепадало!" Ну и чтобы было, что оставить после себя, а не только завещать родным "свою вотчину в Ладожском озере -все десять саженей глубины". Или свои годы в виде богатства.

А затем мои прикидки по вооружению стали актуальными. Виною был роман с дамой, из-за которого приходилось рисковать, двигаясь по темным переулкам. Возможно, можно было обойтись без этого экстрима, если заняться полноценным планированием и организацией, но тут виноват был я, насоблюдавшийся на службе разных инструкций, про которые есть затертые слова, что они писаны кровью нарушивших их. Придя после домой, я уставал от правильности, а поскольку брошенные не там носки не опасны с точки зрения пожара или взрыва, так и не чувствовал в себе сил укладывать их так, как кое-какие изделия на службе. Ну не педант я с четким порядком везде и равнением на середину!

Вот и в Углегорске были сложности. Чтобы ехать на службу базовым автобусом ( вот не смогу назвать его марки, ибо он был собран из всего, что было, исключая только танки), а общага, где жила моя пассия, пребывала довольно далеко оттуда. Провести ночь с ней в моей комнате в принципе иногда получалось, но для этого надо было выпхать от одного до двух других жителей. Увы, это выходило не всегда. Но вот ее соседка бывала в отсутствии чуть ли не через день. Это как бы лучше, но неудобно добираться: или очень рано вставать или очень поздно уходить. Впрочем, я не ныл-особенно наслушавшись про Отстойник, что там и живут долго, и не стареют, и болезни очень не спешат, оттого и чувствовал себя юным и бессмертным эльфом в зарослях укропа, то бишь в силах преодолеть все. И правда, вернувшись к нормально работе, нужной людям, а не хренью, что творилась во втором корпусе, снизив прием алкоголя, я почувствовал себя лучше и здоровее. Конечно, неплохо было бы еще и на юг съездить к морю и фруктам, но чего нет, того нет. С фруктами в городе было не очень, пляж имелся, но речной, однако за неимением желанного лопают, что дают. Так что я ощущал, что горы сверну, и что уж там стоит пересечь город и не попасться на зуб тварям.

Так минимум раз в неделю я удивлял дежурного по общаге у Нади, уходя во втором часу, а потом своего тем, что являлся между двумя и тремя. На стоны обоих я отвечал, что они на дежурствах спать не обязаны, а обязаны караулить, потому хоть в полночь, хоть в три-открывайте и не чирикайте. Можно было встать в пять и так не делать, но мне лучше с вечера лечь позже, чем утром встать рано, а особенно из надеждиной постели. Вот и попробуйте бодро скакать по утренней свежести, после того, как с дамой-с и хочется еще мило подремать в ее объятиях, а не вставать. Наде тоже нравилось, когда я уходил рано утром, ибо это отчасти напоминало нормальную семейную жизнь, а уход ночью– акт богомерзкого адюльтера, только с тем отличием, что я влезал -вылезал не по водосточной трубе. Но какое уж нормальное житие в этом тонущем мире. Как получится, так и есть.