Текст книги "Эволюция (СИ)"

Автор книги: Сергей Казанцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Справа через дорогу находилась стена бетонного ограждения с колючей проволокой по верху. Это была территория Саратовского военного института национальной гвардии РФ. За ограждением находились здания. На первом из них висел натянутый баннер из белой ткани, больше похожей на непромокаемый прорезиненный брезент. На этом баннере черной краской, вручную, скорей всего кисточкой, большими буквами было написано «Обитель Господа Нашего «НАЗАРЕТ»». Баннер наверняка был изготовлен после произошедшей катастрофы, убого, так как выглядел бы совсем по-другому в старом мире, где работали станки для печати. Плюс он не был запылён, выглядел свежо, как будто его повесили не позже месяца назад.

За ограждением виднелись деревянные постройки из досок, напоминающие караульные вышки и возвышения с площадкой сверху. На одной из таких площадок стоял мужчина в длинном плаще с надетым на голову капюшоном, он демонстративно махал друзьям рукой, как бы приглашая их. Сквозь ветер слышался человеческий голос:

–Сюда! Давай ко мне!

Тут же через ограждения с колючей проволокой на верёвках спустилась широкая лестница с перилами, больше похожая на трап самолёта, по такой лестнице можно было бежать и не карабкаться наверх. Андрей повернул КАМАЗ в сторону этой лестницы. Женя непонимающе взглянул на него. Всё это выглядело как-то подозрительно, ведь они не знают, кто поселился на территории военного института. Андрей махнул головой вперёд.

– Там завал!

Взглянув туда, куда указал Андрей, Женя понял, что они действительно не проедут вперёд – дорога была перекрыта различным хламом. Ловушка каннибалов захлопнулась и теперь им деваться некуда, как только искать своё спасение на территории военного института, тем более их демонстративно приглашают.

Как только КАМАЗ остановился напротив спущенной лестницы, Женя, схватив сумку с боеприпасами и двумя запасными АК-74, лежащими внутри, изрядно испачкавшись в крови и мозгах каннибала, выскочил из кабины автомобиля. Не теряя времени, зная, что Андрей следует за ним налегке и прикрывает его спину, побежал вверх по лестнице.

– Сюда! – указал мужчина на решётчатый проход, похожий на туннель, ведущий в здание.

Женя нырнул в него – Андрей вслед за ним. Мужчина в плаще потянул верёвку, и лестница взмыла вверх. Её подъёмная конструкция была проста как мир, представляла собой разновидность подъёмного механизма, называемым «Журавлём» или рычаг с противовесом. Устройство представляло собой толстое длинное бревно (журавль) на рассохе (бабе) с лестницей-трапом на одной стороне и бетонными блоками на другой.

– Проходите внутрь! – сказал мужчина, как оказалось, с большой и довольно-таки объёмной бородой и тут же проследовал за ними в туннель из решёток, закрыв за собой такую же дверь из металлических прутьев.

Опасности пока не ощущалось, было лишь удивление и любопытство встретить ещё одного нормального человека в этом богом забытом мире. Поэтому Женя пошёл туда, куда указал мужчина, за ним Андрей. Замыкающим следовал хозяин, поселившийся в столь странном месте и, судя по постройкам вокруг, неплохо так поселился.

Они прошли улицу по коридору, сделанному из решётки, и зашли в дом, вернее это был не дом, а учебный корпус института, его холл. Наверное, раньше он был светлым и располагающим, теперь же холл представлял собой куб решётки из толстых прутьев, действующих угнетающе. Двери, чтобы выйти из этого куба, были закрыты, и Женя с Андреем остановились, дожидаясь хозяина этих мест.

Мужчина в плаще не зашёл за друзьями следом; позади громыхнула металлом тяжёлая дверь, закрывшись с характерным звуком, словно это была дверь в сейф банка. Друзья недоумённо и недоверчиво уставились на закрытую дверь, тревога ещё не успела парализовать их тела, почему-то доходило очень медленно, что их просто закрыли в монолитном, судя по виду толстых с большой палец толщиной прутьев, решётчатом кубе.

Глава 4 Юля

Юля

– Никита! Перестань злить собаку! – крикнула Юля, помешивая суп, на мальчишку, разыгравшегося с Рыком, пытаясь отобрать у того мягкую игрушку.

Все плюшевые игрушки, что можно было найти в доме, особенно в специальной комнате, где их была целая гора, Рык безусловно считал своими. Ревностно охранял их, давая понять всем остальным, что только у него есть законное право отрывать им лапки, уши, головы. Никита пытался отобрать белого зайца с розовыми ушами у собаки, держа беднягу за уши, а Рык за заднюю лапу. Не уступая друг другу, они тянули каждый в свою сторону, собака при этом злобно рычала, давая понять, что зайца не отдаст.

– Я его первый нашёл в двадцатой квартире! У Рыка целая комната игрушек! – проявляя настойчивость, ответил Никита, продолжая бороться с собакой.

– Вот сейчас он тебя цапнет за жопу, будешь знать! Зачем ему показал? Унёс бы к себе в комнату, Рык бы не претендовал, а так он думает, что ты зайца у него взял, – не желая влезать в разборки, предупредила Юля.

Входная дверь открылась. Из морозного подъезда, покрывшегося белыми хлопьями инея, зашла Аня. Она была одета по-зимнему, на улице второй день шёл снег с сильным ветром. Температура не поднималась выше минус десяти градусов по Цельсию. Наступила самая настоящая зима, хотя на улице был ноябрь месяц.

Скинув зимние ботиночки, Аня, не раздеваясь, прошла на кухню и, положив на столовый стол пакет со свежими шампиньонами, приблизилась к печке погреть руки.

– Борис опять попрошайничал. Ох и прожорливый он, – поделилась новостью Аня, имея ввиду самого крупного карпа в бассейне, что оставили на будущий расплод.

Было пока неизвестно: самец это или самка, но все негласно назвали данный крупный экземпляр водоплавающего Борисом, который и вправду отличался прожорливостью и гонял всех остальных карпов. Юля, взяв грибы со стола, помыла их и принялась нарезать – сегодня ожидался грибной суп-пюре.

– Везде натопила? – спросила она Аню.

Внутри, в животе, что-то шевельнулось. Юля замерла с ножом в руках, прислушиваясь к ощущениям.

«Наверное, газы в кишечнике – вчера ела пироги с капустой», – подумала Юля для того, чтобы почувствовать шевеление ребёнка в животе, срок ещё маленький, или нет. Спросить было не у кого, а её беременность была первой в её жизни. Читать специальную литературу, которая наверняка найдётся в Жениной библиотеке, было банально лень, да и некогда, дел столько, что присесть толком не получается, быт съедал значительную часть времени.

– Угу, – ответила Аня и продолжила:

– В пятой и тринадцатой колонии чистить надо, гули всё загадили.

Почему Аня голубей называет гулями, никто не знал, но все давно к этому привыкли. То, что в этих двух колониях птицы чем-то заболели и у них сильный понос, Юля знала. Женя их пытался лечить, но, по всей видимости, безуспешно.

Опять накатило беспокойство, Андрей с Женей должны были вернуться ещё позавчера, она даже приготовила праздничный ужин, ведь это было значимым событием. Напекла пирогов, сделала торт, который дети уже съели. Но они так и не вернулись, хотя обещали возвратиться максимум через два дня. Уже пошли четвёртые сутки. Она, как только появлялось время, поднималась на крышу, внимательно разглядывала дорогу, по которой они должны приехать обратно, прислушивалась, не слышен ли звук работающего двигателя КАМАЗа – все безуспешно.

Заплакал Ник, Рык всё-таки отобрал зайца у мальчишки и принялся его яростно трепать, так и норовя оторвать мягкой игрушке одну из конечностей.

– Рык! А, ну пошёл отсюда!

Юля бросила на стол нож, подошла к входной двери, открыла её, давая понять, чтобы собака шла заниматься своими делами в подъезд. Она не собиралась убирать по всей квартире синтетический наполнитель, который точно будет разбросан по всему полу, как только собака добьётся своего и порвёт зайца.

Собака виновато покосилась на женщину и, не выпуская из пасти добытого в бою косого, убежала в подъезд, чтобы там закончить свои собачьи дела.

– А ты не реви! – повысив голос, сказала Юля;

– Зачем дразнил Рыка? Кто теперь виноват? – затем, сжалившись над пацаном, добавила:

– Ну всё, Ник, успокойся. Сходи за бензином. Только возьми одну полторашку, не пяти литровую как в прошлый раз. Слышишь меня?!

Никита мгновенно перестал хныкать, потеря игрушки сразу потеряла свою значимость. Принести бензин означало, что Юля заведёт генератор, а значит, включит телевизор. Полтора литра – это как минимум два часа смотреть мультики, а также зарядить свои планшеты с Аней, которые скрасят несколько вечеров, закачанными в прошлой жизни играми. Всего рабочих планшетов нашлось восемь штук, которые дети поделили поровну. Но Никита подозревал, что сестра забрала себе самые лучшие, ведь именно она занималась делёжкой. Тем не менее Никита не особо расстраивался, у него имелась целая коробка отличных смартфонов, некоторые, из которых он, стараясь не афишировать, подзаряжал, ведь там имелись игры, которых на планшетах не имелось. Более того, был особый интерес подзарядить новые смартфоны, в которых он ещё ни разу не копошился, ведь там присутствовали фотографии бывших хозяев этих гаджетов, и можно было посмотреть, кому они принадлежали, посмотреть, как и чем жили, задуматься где теперь эти люди, какова их судьба.

Юля знала, что в кладовке оставалось пять полуторалитровых бутылок и две пятилитровые канистры бензина. Это очень мало, но приходилось идти на жертвы, чтобы хоть как-то скрасить быть детей. Ребята по приезду обещали добыть бензина столько, что хватит гонять генератор целые сутки. Даже подготовили несколько бочек, в которых намеревались транспортировать добытое горючее, с автозаправочной станции, находящейся в двух кварталах от дома. Но мужчины куда-то пропали, не хотелось накручивать себя, все-таки была надежда, что их задержка никак не связана с самыми худшими мыслями, которые навязчиво посещали её.

Лай Рыка под дверью вывел Юлю из грустных размышлений. Он был не радостный и беззаботный, как обычно, а наоборот, тревожный, истеричный. Она знала этот лай – Рык всегда предупреждал о подозрительном движении снаружи дома, из-за этого ему цены не было. Именно собака освобождала всех от постоянного несения дозора на крыше девятиэтажного дома, а это многого стоит. Юля, посмотрев на детей, сидящих на толстом коврике возле телевизора, мгновенно собралась. Обычно это была ложная тревога; сумасшедшие, пробегая мимо дома, не представляли опасности, но заставляли Рыка предупреждать о присутствии людей. Однако, как говорил Женя «К любой тревоге нужно относиться как к потенциальной угрозе – неважно, ложная она или нет. Лучше перебдеть чем недобдеть».

– Так, дети, сидеть тихо, никому не открывать, пока не услышите мой голос!

Быстро накинув на себя тёплые вещи, она открыла шкаф в прихожей. Он специально был туда установлен Женей. Шкаф разительно отличался по цвету, дизайну от мебели в этой квартире: его громоздкость бросалась в глаза. Внутри на специальных крючках висели четыре автомата с вставленными магазинами, ремни с кобурами, внутри которых находились заряженные пистолеты. Один ремень Юля накинула поверх дутого пуховика, убедившись, что пистолет висит правильно и удобно. Далее сняла с вешалки разгрузочный жилет, почему-то называемый ребятами лифчиком, хотя он совершенно не похож на данную деталь женского гардероба. Разгрузочный жилет зелёного цвета был тяжёлый, ещё бы – четыре запасных магазина для АК-74, полностью забитые патронами, две звукошумовые гранаты и пять магазинов к пистолету Макарова, который висел на ремне сбоку, добавляли ему значительный вес. Закинув на плечо автомат, Юля ещё раз взглянула на детей, глаза которых были испуганны.

– Выключить всё. Генератор, свет, планшеты, закрыться на все замки и засовы, сидеть тихо, ждать меня, – сказала Юля как можно спокойнее, но её тревожность выдавал тембр голоса.

Как только Юля оказалась в подъезде, Рык мгновенно убежал на верх по лестнице, злобно рыча. Убедившись, что дети закрылись, как она велела, Юля поднялась по лестнице на крышу, где её ждала собака, нетерпеливо крутясь на месте. Рык, как только увидел женщину, метнулся к парапету, преодолевая сугробы снега, что успели скопиться за последнее время. Он запрыгнул на парапет, при этом снеся с него шапку снега, уставился вниз девятиэтажки, злобно зарычал. На улице была пасмурная погода с сильным холодным ветром. Снег с неба не падал, но его вокруг в воздухе было полно: ветер поднимал снежинки с сугробов и поднимал их вверх, создавая впечатление обильного снегопада.

Преодолевая глубокий снег, который никто, естественно, не чистил, так как были чёткие указания хозяина дома «Снег – это запас воды, поэтому его необходимо собирать, топить, затем замораживать и хранить», Юля подошла к парапету. Встала на колени рядом с Рыком и легла на бортик грудью, а если быть точней магазинами от автомата, что располагались в кармашках разгрузочного жилета, расположенных как раз в районе груди, посмотрела вниз.

Возле балконов подъезда номер два находилась небольшая группа сумасшедших людей. Их статус Юля определила сразу, несмотря на значительное расстояние, плюс не очень хорошую видимость из-за снежной пурги. Спутать сумасшедшего с нормальным человеком трудно, если только тот не стоит неподвижно к тебе спиной, да ещё в потёмках. Двигающиеся фигурки внизу напоминали обезьянок из зоопарка, их походка перестала быть прямой, все привычки, вбитые человеку социумом, о правильной осанке, постановке ног, канули в лету. Теперь человек ходил на полусогнутых, широко расставляя ступни, что делало его устойчивее, но совершенно менялся стиль ходьбы. Да ещё сумасшедшие редко ходили простым шагом, предпочитая передвигаться бегом или очень быстрым шагом, иногда ещё и подёргиваясь, но это в основном одиночки, сумасшедшие в стае избавлялись от этого нервного тика. Но главное – это руки, современный человек привык держать их в карманах одежды, или параллельно телу, а при ходьбе ритмично ими двигать. Сумасшедшие, если и двигали руками, то как-то невпопад или размахивали ими во время преследования добычи. Так как корпус тела у них был наклонён вперёд, а руки они держали направленными к земле, то выглядели они при этом как шимпанзе, готовые, если в этом появится необходимость на них опереться. Да, ещё одежда, выглядела она, как и сами сумасшедшие, очень неряшливо.

Группа состояла из восьми человек, они подозрительно крутилась возле балкона на первом этаже. С такого расстояния трудно было, что-либо разглядеть, да ещё в такую погоду, поэтому Юля направилась к входу во второй подъезд через крышу, чтобы спуститься на третий этаж, где она сможет открыть окна и уже с более близкого расстояния посмотреть, чем там эта компания сумасшедших занимается. Рык, издав пару утробных рычаний, направился вслед за Юлей.

Она знала, что все окна и балконы первого и второго этажа тщательно заколочены. Входные двери, ведущие в подъезд, по словам Жени, он забил настолько надёжно, насколько это было возможно. Так что даже если сумасшедшие и смогли вскрыть балкон или окно на первом этаже, то они вряд ли смогут выбраться из этой квартиры в подъезд. Но даже если вдруг случится практически невозможное и эта группа попадёт в подъезд, их ждёт разочарование, так как подъездные лестницы обрушены до третьего этажа, а летать каннибалы не умеют. На основании этой информации Юля не переживала за безопасность дома, но необходимо было проверить, чем там эти сумасшедшие занимаются и прогнать их с помощью автомата, а с окна третьего этажа она точно не промажет.

Добравшись до нужной квартиры, Юля, не заходя в неё, сначала взглянула сквозь проволочное заграждение на первый этаж. Заграждение Женя установил на всякий случай – вдруг кто-то из сумасшедших окажется скалолазом и сможет преодолеть высоту третьего этажа, используя неровности бетона, после того как лестницы были спилены и обрушены вниз. Заколоченные двери были на месте, не открыты, а значит, в подъезд никто не выбрался. После этого она зашла в квартиру, окна и балкон которой вели на ту сторону, где собралась группа незваных гостей.

Балкон в этой квартире был застеклён, поэтому пришлось немного повозиться с замёрзшей ручкой и с шумом открыть окно. На неё сразу обратили внимание: восковые лица подняли свой взор на высунувшуюся в открытое окно Юлю. Под ногами нетерпеливо зарычал Рык, пытаясь найти лазейку, чтобы тоже посмотреть вниз, но балконные панели были сплошные и скорей всего утеплены.

Пока она добиралась до этого балкона, внизу много что изменилось, а именно: сумасшедших прибавилось значительно, теперь внизу на неё смотрели не меньше двадцати особей обоего пола. Попытавшись выглянуть посильнее, чтобы понять, что они там делают, Юля увидела, что из окна, что рядом с балконом, выпрыгнул мужчина. Стало понятно, что, несмотря на старания Жени, эти твари смогли всё-таки сломать защитные щиты на окне первого этажа. Правда, в подъезд им так и не посчастливилось попасть.

Поняв причину столь нервного поведения Рыка, а так же осознав, что данная стая ничем ей с детьми не угрожает, так как не может попасть в подъезд, Юля, чтобы успокоиться окончательно, решила отогнать данную группу сумасшедших, при этом успеть пристрелить хотя бы несколько особей. Вернувшись внутрь балкона, сняла с плеча АК-74, привычно поставила флажок предохранителя на одиночный, оттянула затвор и отпустила его, услышав характерный звук досылаемого патрона в патронник. У неё в последнее время было много практики, впрочем, тренировались все, так как выяснилось, что ни Женя, ни Андрей в армии не служили и стреляли из автомата посредственно. А так как патронов им досталось столько, что на маленькую войну хватит, то на крыше устроили небольшое стрельбище, где все, в том числе и дети оттачивали свое мастерство в использовании, так необходимого в этом мире огнестрельного оружия.

Подготовившись к стрельбе, Юля опять выглянула из открытого окна, приложив деревянный приклад автомата к плечу, и тут же получила прилетевшим снизу камнем в лоб. Это было настолько неожиданно и так больно, что она, вскрикнув, исчезла из проёма окна, бросив автомат, который упал под ноги, схватилась за ушибленное место. В глазах посыпались искры – боль была такой, что даже стонать от неё было больно. Открыв рот в беззвучном крике, сняв вязанную шапочку, Юля принялась растирать ушибленное место. Синяк, как и здоровенная шишка гарантированы, в этом не было сомнений, удар был слишком сильным. Рядом бегал и участливо лаял Рык, поняв, что человек каким-то образом пострадал.

В балкон ударилось, что-то тяжёлое, попав прямо в стекло, в стеклопакете сразу образовалась трещина. Через секунду на стёкла обрушился град камней и палок. Окна сначала покрылись трещинами, а затем потихоньку посыпались. Юля, всё ещё находясь в шоке от боли, схватила лежавший на полу автомат за ремень и забежала в квартиру, где уселась на покрытый инеем диван, продолжая растирать уже увеличивающуюся шишку на лбу.

Рык, уворачиваясь от падающей крошки стекла, тоже заскочил в квартиру, продолжая лаять в сторону балкона, бегая по залу. В считанные секунды стёкол на окнах не осталось, и град камней прекратился так же внезапно, как и начался.

Преисполнившись вполне справедливым гневом, Юля вышла из квартиры и, поднявшись на этаж повыше, прошла в квартиру, расположенную над той, где ей не повезло получить камнем в лоб. До четвёртого этажа докинуть камень куда тяжелей, а вот пуле без разницы, с третьего или четвёртого поражать свою цель.

На четвёртом этаже балкон тоже был застеклён, только на нём стояли не новомодные пластиковые окна, а старая деревянная рама с вставленными обычными стёклами. Открыв одну из двух створок, Юля, приложившись к прицелу, прижав приклад, высунулась из окна. Не дожидаясь, когда в неё полетят камни с палками, не успев тщательно прицелиться, как её учил Андрей, сразу открыла огонь. Только после третьего выстрела, она поняла, что ни в кого ещё не попала, а жмёт на курок лишь от злости. К тому времени, пока она сгруппировалась, принялась более тщательно прицеливаться, сумасшедшие разбежались в разные стороны, значительная их часть спряталась под нишей балкона на первом этаже.

Можно было швырнуть туда светошумовую гранату, но Юля точно знала, что взрыв светошумовой не навредит спрятавшимся сумасшедшим. Да и использовать гранаты Юля боялась. Ей всё время казалось, что она взорвётся у неё в руках. Ещё раз попробовала пристрелить хоть одну из тварей, из-за которых на лбу у неё будет долгое время красоваться шишка, которая превратится в лиловый синяк, она выстрелила в тёмный силуэт сумасшедшего, но всё напрасно. И вот такой красивой она встретит ребят, вернувшихся со спасательной миссии с незнакомым ей Николаем, представив сколько шуточек выслушает от мужчин. Юля, рыча от злости, словно Рык, мечущийся под её ногами, выстрелила пару раз в далёкие фигурки, убежавших сумасшедших, но так и не попала, слишком далекие были цели для неё.

Голова разболелась, а постоянно торчать на балконе, карауля, когда появятся сумасшедшие, не имело смысла, поэтому Юля отправилась залечивать рану к себе домой. Напугав детей своим внешним видом (шишка получилась знатной), Юля обработала её мазью, прилегла отдохнуть. Рык в подъезде продолжал рычать и лаять, периодически отлучаясь, но опять возвращаясь сильно возбуждённым. Юле до собаки не было дела, голова трещала так, что весь мир вокруг превратился в пульсирующую боль, стучащую в голове.

Проснулась она ближе к вечеру, на улице ещё не стемнело, но признаки этого появлялись на горизонте. «Значит примерно пятый час», – подумала Юля. Дети смотрели фильм про то, как две собаки и кошка идут домой, она видела этот фильм не раз, но не помнила его название. На полу стояли пустые тарелки. «Опять посуду не убрали», – подумала она и хотела было возмутиться, но головная боль быстро её успокоила, напомнив, что есть вещи и поважнее.

Приняв сидячее положение на диване, где она уснула, заметила, что была укрыта тёплым пледом, дети позаботились, на сердце сразу стало тепло и ругаться перехотелось. В больной голове крутилась мысль, которую Юля никак не могла поймать, но посмотрев на буржуйку, от которой шло тепло, тут же вспомнила. «Вот же я дура! У подруг не натоплено, да и кормить их пора» – двух сумасшедших женщин в тюрьме у Жени, она называла подругами. Пускай имя одной она знала, но как-то по имени её называть не поворачивался язык. Имя это что-то одушевлённое, близкое, люди не зря всему дают название, что практически одушевляет предмет. Если у этого нет названия, то этого не существует. Называя двух заключённых девушек с намёком на издёвку подругами, Юля не видела в них ничего человеческого. Для неё это были почти неодушевлённые предметы, верней не так, она относилась к подругам точно так же, как голубям или рыбе, понимала, что их необходимо кормить, содержать в тепле, но не более. Так было проще, так как она до сих пор не понимала, зачем их держит взаперти Женя. И это немного пугало. А главное, не вызывало привязанности, ведь люди склонны привязываться к любому живому объекту (например, Собаки и Кошки), да и не к живому тоже, многие любят свои машины больше людей. Но к живому человеку привязаться проще, а значит в последствии можно расслабиться и допустить серьёзную ошибку, которая может стоить не только твоей жизни, но жизни твоих реально близких людей.

Поднявшись со стоном, Юля, отмахнувшись от вопроса Ани, сообщила, что направляется к подругам, натопить и накормить их, как бы ни хотелось попросить об этом Аню – детям в те казематы вход был строжайше запрещён. Да и неизвестно, как такое зрелище отразиться на психике ребёнка.

Одевшись потеплее, пристегнув ремень с пистолетом, выход без оружия в нынешней реальности выглядел безумством, Женя, как только они попали к нему в дом, несмотря на кажущуюся безопасность, настаивал всем ходить при оружии, даже детям. Поэтому, Аня, помогая Юле по хозяйству, выходя за пределы квартиры, всегда вооружалась личным оружием, с которым она управлялась вполне профессионально, несмотря на юный возраст. Единственный кто не носил оружие это Ник и Рык, первый в силу своего возраста, второй – потому что, наверное, ему это не нравилось, Рыку вообще много чего не нравилось, Женя в конец разбаловал собаку. Единственной безответной любовью Рыка были мягкие игрушки и еда – всё остальное этот своенравный пёс воспринимал как интерьер, кроме, конечно, своего хозяина. Собака слушалась взрослых людей, но при этом делала такое выражение на своей морде, что складывалось ощущение, что Рык делает одолжение.

Поднявшись на крышу, Юля поёжилась от холода и натянула поплотнее вязаную шапочку на уши, мгновенно за это поплатившись резкой головной болью, особенно в районе лба. Потрогав себя за шишку, мысленно представила, как та выглядит, «Превращаюсь в единорога», грустно подытожила она и направилась в четвёртый подъезд, где находились пятая и тринадцатая колония голубей. Именно в одной из них она решила взять четырёх птиц на пропитание подругам. Если уж эти птицы больны, и вылечить их невозможно, то лучше бы от них избавиться, чтобы они не заразили случайным образом остальные колонии. Люди перемещаются по всем колониям беспрепятственно и могут перенести заразу на своей обуви или одежде. Только исходя из этого, Юля решила кормить подруг больной птицей, а по приезду ребят посоветует забить всю птицу в этих колониях, а тушки заморозить, надеясь, что при термической обработке вирус вымрет и не передастся людям.

В пятой колонии голуби действительно выглядели плохо: сырые, взъерошенные перья, кое-где перья и пух вообще отсутствует. Сама птица вялая, ослабленная, Юля легко поймала четырёх крупных пернатых и посадила их в специальную клетку для птицы – так было легко её переносить, а достать из небольшой клетки голубя не составляло труда.

Поднявшись опять на крышу с клеткой в руках, заметила, что начинает понемногу темнеть, а она не захватила фонарик, значит, нужно побыстрее со всем справиться. Юля, оглянулась вокруг, появилось странное ощущение, что чего-то не хватает. Быстро сообразив, что вокруг неё не бегает как обычно Рык, а в квартире она его не видела. Юля, озадаченно хмыкнув, направилась кормить пленниц, а заодно затопить печь в их тюрьме – слава богу, Женя перед экспедицией заготовил дров на неделю вперёд, и ей не нужно возиться и носить топливо. Но вот что ей делать, когда все заготовленные дрова закончатся, она даже, боялась подумать. Впереди холодная зима, и чтобы поддерживать не просто плюсовую, а комфортную температуру дома, в тюрьме, необходимо колоссальное количества дров. Ещё очень важно сохранять плюсовую температуру в квартирах, где находятся бассейны с рыбой, колонии голубей, плантация шампиньонов. На всё это необходимо круглые сутки только и заниматься тем, чтобы рубить, пилить, таскать. Нет, без мужчин ей будет очень тяжело, тем более через пару месяцев её живот значительно увеличится, и ей физически будет тяжело ходить, уж не говоря, чтобы заниматься дровами.

Подойдя к спуску на лестницу второго подъезда, именно в нём находилось жилище сумасшедших подруг, Юля заметила Рыка. Собака стояла на входе, смотря вниз на лестницу подъезда. Рык не лаял, был неподвижным, словно отлитый из бронзы. Даже когда Юля приблизилась, он не завилял хвостом, как обычно, продолжал, не меняя своей позы, смотреть вниз. Юля очень удивилась такому поведению Рыка, он так себя при ней ещё не вёл. Поэтому она, поставив клетку с птицей на снег, осторожно, стараясь не сильно скрипеть снегом под ногами, подошла к входу и посмотрела вниз, в подъезд. Лестница была пуста, свет через окна хорошо освещал подъезд, а белый иней, покрывший все подъезды, отлично его отражал, делая лестничные площадки похожими на сказочные пещеры. Юля с любопытством посмотрела на собаку.

– Рык, ты чё? – задала она вопрос, почему-то невольно говоря при этом шёпотом.

Рык, метнув на неё взгляд, виновато вильнул хвостом, облизнулся и опять принял напряжённую, застывшую позу, уставившись глазами на лестницу, при этом тихо, почти беззвучно зарычал, показав свои клыки. Напряжение собаки передалось Юле, и ей стало не по себе. Она мгновенно вспомнила сегодняшний инцидент в этом подъезде, благодаря которому она стала обладателем шишки на лбу, напоминающую рог, такую же изогнутую кверху.

Может, сумасшедшие смогли сломать дверь в подъезд, попасть на первый этаж, где сейчас и находятся, а собака чувствует их и нервничает? Аккуратно, стараясь чтобы иней, лежавший на бетоне, как можно меньше хрустел под ногами, Юля начала спуск. Повинуясь охватившему её страху, вынула из стандартной кобуры, какая была у всех, пистолет. Этих кожаных изделий, изъятых из оружейки следственного изолятора, была целая сумка, поэтому ими экипировались все – других не было. Вспомнив, что пистолет не взведён в боевое положение, Юля сначала хотела исправить оплошность, но одёрнула себя. Лязг затвора будет слышен на весь подъезд.

Рык, следуя вслед за девушкой, как будто чувствуя её настрой, тоже шёл, аккуратно ступая на снежные хлопья, покрывшие весь подъезд. В подъезде, кроме хруста инея под ногами, была полная тишина, и это было нормально, ведь в нём никого не должно быть. Двери в тюрьму двойные, прочные, железные, плюс обиты тёплыми одеялами с обеих сторон, ещё ширмы из шерстяного сукна – все для теплоизоляции, но они же, не давали проникать звукам в подъезд из квартиры, где содержаться подруги. Поэтому как бы шумно не вели себя две каннибалки в своих клетках, в подъезде была тишина.

Спустившись до восьмого этажа, Юля, пройдя по лестнице чуть ниже, выглянула на пролёт седьмого этажа, туда, где располагалась тюрьма, и чуть не вскрикнула, от ужаса. Сначала она увидела на лестнице шерстяную ширму, что закрывала входную дверь, затем обрывки ватных одеял, лежащих на полу, а затем несколько человеческих ног, стоявших на обрывках ткани и ваты возле самой двери. Спускаться ниже почему-то сразу перехотелось, Юля тихо развернулась и пошла так же осторожно наверх.

Наверное, всё бы обошлось, она перекрыла бы выход на крышу, а на следующий день, пошумев, перестреляла сумасшедших столько, сколько бы смогла. Потом бы приехал Женька с Андрюшкой и зачистили бы подъезд. Заодно бы выяснили, как группа сумасшедших смогла проникнуть внутрь. Но все испортил Рык, он банально залаял, когда Юля была на девятом этаже.

Только услышав сначала рычание, а затем звонкий лай Рыка, Юля побежала, что есть мочи. Но в первую очередь она хотела закрыть решётку сверху, её нужно было всего лишь потянуть на себя и захлопнуть. Женя с Андреем установили на всех четырех выходах на крышу, встроенные замки с защёлками, чтобы не было необходимости вешать на душки замок и закрывать его, теряя при этом драгоценное время. Женя рассказывал, что так чуть не погиб на начальном этапе зачистки дома. Но она не могла этого сделать, позади, где-то в подъезде оставался Рык, а это бы означало погубить собаку. Ему некуда было бы бежать или спрятаться от сумасшедших в изолированном подъезде – они в любом бы случае его поймали. Она не представляла, как после этого смотреть в глаза Жене.