Текст книги "По прозвищу Стрелка (СИ)"

Автор книги: Сергей Пирог

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 27 страниц)

Две твари с изуродованными выбросом или мутацией ногами огромными прыжками приближались к этому месту, а Юрась, чертыхаясь, все еще не мог разобраться со своим автоматом, который, как поняла Яна, заклинил. В драку мутанты с противогазами вступили сразу же, едва только подобрались на расстояние прыжка. Один из них устремился к большой группе зомби, наступающих на Яну справа. Другой сиганул прямо на нее. Девушка откатилась в сторону, снорк приземлился на все четыре конечности, сделал длинный кувырок вперед, в конце его оказавшись перед ослепшим «мертвецом», и в мгновение ока свернул ему шею. Затем он развернулся и снова напал на Яну, но сделал это перекатом и подсечкой, непрофессиональной, но страшной силы. Если бы Яна не успела подпрыгнуть, ноги ее оказались бы просто переломленными.

Девушка именно в прыжке умудрилась увернуться от снорка, одновременно с этим нанося ему удар по голове. Стекла на противогазе треснули, вместе с металлическими креплениями ранив глаза мутанту, да и переносица, наверняка была задета довольно сильно, отчего монстр дико закричал, и громкость его воплей не смог заглушить даже резиновый корпус маски. Поняв, что это уже не боец, Яна переключила внимание на второго. Сделала это она очень своевременно, потому что снорк успел покончить с «мертвецами», каким-то образом повергнув их на землю. Не исключено, что снорки заготавливали «мертвецов» как консервы, перебивая и калеча жизненно важные точки.

Перед Стоунхенджом на мгновение воцарилось спокойствие. Первой нарушила ее Стрелка, бросившись в сторону автомата, который лежал между ней и двумя оставшимися зомби. Снорк тоже прыгнул в эту сторону, потому что первый «мертвец» по телосложению был намного крупнее Стрелки, а следовательно представлял большую опасность. Вероятно, для Яны он представил бы опасность не меньшую, потому что легко поймал снорка вытянутой рукой за горло, практически не почуяв смертельного удара мутированными ногами в тяжелых армейских берцах, которые выдрали ему несколько ребер. Зомби со снорком покатились по земле, нещадно колотя друг друга и издавая ужасный рев. Последний же «мертвец» обхватил Яну обеими руками, вырывая автомат и крича что-то нечленораздельное. Они тоже покатились по земле, налетев на ослепшего снорка, что выл и плевался вокруг себя кровавыми ошметками.

Почувствовав, что кто-то оказался рядом, снорк изо всех сил ударил его ногой, и к счастью это оказался зомби. Позвоночник его хрустнул от удара, хватка ослабла, но опасность для Яны оказалась теперь в том, что края ямы с «жаркой» были совсем близко, а обезумевший снорк все бил и бил «мертвеца», толкая его вместе с девушкой!

– Держись! – выпрыгнул откуда-то Юрась, проехал по земле животом и схватил Яну за руку.

Однако и это не помогло – не хватило каких-то сантиметров. Яна заскользила дальше, пальцы ее старались уцепить траву, уцепить хоть что-то – но травы и хоть чего-то здесь не было! В итоге ноги девушки первыми скатились в яму, тело повлекло следом, Волкова не удержалась и повисла на склоне провала, в самый последний момент просунув руку в широкую трещину на склоне и отыскав там остатки каких-то корней. Возня наверху не прекратилась, к ней присоединился вопль ужаса и боли самого Юрася. А через мгновение сталкер упал в яму, прямо в центр «жарки». Стрелка зажмурилась, ей чуть не стало дурно от страшного жара, несколько коротких мгновений пожирающих тело напарника. Почти сразу же наверху раздалось несколько выстрелов, ухнул еще раз снорк, что-то пробулькал и прошипел зомби. В наступившей тишине были слышно, как несколько человек приближаются к этому месту. И суда по тому, что среди их голосов присутствовали женские и очень знакомые, Яна поняла – будет еще «веселее»!

Однако ничего сделать она не могла, потому что ногой стояла на очень узком камешке, а второй, уже начавшей затекать рукой, держалась за неудобный, шероховатый корень.

– Не скучно здесь! – раздался наверху голос Спицы, – О-па! Ничего себе, вы гляньте, какая игрушка! Я уже сегодня такую видела! И даже знаю, кому она досталась совершенно несправедливо!

– Шевелится, гад… – выругался какой-то парень, – Грейс, придержи, пожалуйста!

– Да подождать! – ответила парню Грейс с акцентом, который мог бы принадлежать только негритЯне, – Спиц, ты why взяла этот оружие! Я стрелял и убил снорк!

– Да потому! Я его раньше увидела! И вообще, кого Слониха назначила старшим? Чья наколка?

– Дракон say!..

– Да мне насрать на Дракона и что он там сказал, ясно! Трава, подойди сюда! Черномазая бузит, а я половину не разберу, переводи…

– Я афрокиевлЯна!

Было слышно, как Спица и Трава расхохотались. Парень подошел к ним.

– Спица старшая, тебе понятно?

– Слышь, Захар, ты зомбарей всех ошманал? – спросила Спица.

– Всех. Тухляк! Одни бинты мокрые. Остальное ржавчина съела. Ноги сноркам отрезал только… Трава?

– Маяк наш последний раз где был? – подала голос Трава.

– Нет. Вон у тех деревьев. А предпоследний – прямо здесь!

– А why рука зомби отрезать? – вмешалась Грейс, – Болотному Доктору why руки?

– Я слышала, что кисть зомби всякие ученые скупают для опытов, – ответила Спица, – Ничего, лишними не будут! Отнесем Доктору, скажем, что просто ради хорошего отношения дарим, ясно? Не помешает!

– Зомби быть от Выброса! Не от Радар! – не согласилась Грейс.

– Да отвали ты! Афрохохлушка! – раздраженно бросила Спица. На мгновение воцарилась тишина. В этом месте это было привычно, потому что птицы здесь практически не летали, и спокойствие нарушалось лишь пыхтением снорков, иногда забредающих сюда.

ПДА Яны как назло сработал, получив сообщение именно в этот момент, и продолжал попискивать, пока на фоне неба не появилось лицо какого-то парня. Увидев Яну, незнакомец начал улыбаться с довольным видом. Помощь предлагать он не торопился и, как выяснила Яна чуть позже, был невысок, сутул, небрит по крайней мере три дня и вообще выглядел каким-то неряшливым, хотя синий комбинезон наемника содержал в показательной чистоте.

– Тут ваша знакомая, – сообщил он, глядя на Яну сверху, – И, кажется в интересном положении!

– Я же сказала, что твой бинокль брешет! – воскликнула Трава, обращаясь к кому-то, – «Жарка» на одну меньше срабатывала!

Рядом с головой парня появилась лицо Спицы, и ее кривая от шрама улыбка точно не предвещала ничего хорошего. Насладившись созерцанием беспомощности Яны, наемница показала ей ремень, который наверняка был срезан с зомби.

– Брошу тебе, если будешь послушной, – сказала она, – Но сначала отцепи свой чудо-ПДА и подай мне. А то вдруг сорвешься! Ха-ха!..

Яна подумала и сделала то, о чем ее просили. Выбора у нее все равно не было.

– Так, что тут? Не от Слонихи? Нет, в очередной раз Семецкий, – изучила Спица почту, – Интересно, где… Ого! «Жарка», Янтарь! Рядом где-то! Слышь, какая-то херня! Вроде как здесь прямо…

– Да не обращай внимание! Семецкий – это феномен, какой с него спрос! Вытаскивать? – спросил парень.

– Давай! – разрешила Спица, отключая ПДА и засовывая его себе в карман. Потом сделала знак негритЯне, сбросила комбинезон и начала засучивать рукава, – Сейчас развлечемся!

Глава 19. Бюреры

Яна знала, что сейчас будет происходить, и постаралась дороже продать если не свою жизнь, то, по крайней мере, здоровье. Однако стоило девушке наполовину оказаться вне ямы, Захар резко подскочил и ударил ее прикладом по голове. У Стрелки поплыли перед глазами красные круги, ее затошнило. Ремень, перехваченный вокруг кисти, резко дернули, кто-то схватил ее за вторую руку, дергая почти в другую сторону, засмеялась Трава – нервно, противно.

– Сейчас посмотрим, какая ты крутая! – со злостью выдохнула Спица, проводя красивый и широкий боковой удар ногой по голове Яны. Волкова подставила руку, но была еще слишком слаба, удар свалил ее с ног, отозвавшись в голове колокольным звоном.

– Вставай! – закричала Спица и пнула Яну в живот.

Девушка закашлялась, согнувшись и пытаясь закрыть лицо, но ее никто пока не бил. Послышался звук передергиваемого затвора.

– Вставай, вставай! – прикрикнул Захар, присев на бочку и закурив. Ствол своего «Кольт-Коммандо» он держал направленным на Яну.

Стрелка поднялась и тут же упала снова, потому что уже чернокожая Грейс со всего размаху ударила ее кулаком в лицо.

– Правильно! – выкрикнула Спица, – Бей скинов!

НегритЯна зарычала и засмеялась одновременно, несколько раз пнула Яну, бегая вокруг нее и разыскивая места, куда побольней ударить. Волкова сносила все это, стиснув зубы, сплевывая кровью и иногда шепча проклятия. Увидев, что жертва реагирует как-то не так, Спица ногой развернула ее на спину и села сверху.

– Что молчишь? Уже не крутая? Отвечай! – выкрикнула она и отвесила Яне еще несколько зуботычин, от вида которых даже Захар присвистнул.

– Эй, вы убьете ее! – предупреждающе крикнул он.

– Ну и что? – Спица повернула к нему лицо, искаженное гримасой ярости, – Я ее хочу убить! Да и наша афрохохлушка тоже! Такие, как она, ее парня порезали за то, что всего лишь торговал анашой!

– Да, они его чуть не убили! – закивала Грейс, – Он потом неделю ходил и кружился головой!

– Хреновые скины попались… – сквозь кровавый туман, но с улыбкой, проговорила Яна и закашлялась. Спица резко встала с нее, Стрелка повернулась на бок, съежилась. Спица ударила ее ногой в бок.

– Знаете, что с ней надо сделать? – предложил вдруг Захар, бросая окурок в девушку и стараясь попасть ей в лицо, – Давайте из нее сделаем приманку?

– Какую еще приманку? – нахмурилась Спица.

– Для бюреров! – объяснил Захар, спрыгнув с бочки, – Маяк наш, откуда дает сигнал? Вот с этого пустого места на углу забора. Значит где-то поблизости вход все-таки есть, потому что ПДА мы не нашли. Так вот, привяжем ее к забору, подождем, откуда появятся бюреры. Хотя, я думаю, что вон из той будки… Если все верно, то связываемся со Слонихой, дожидаемся в Радаре «окно» и спасаем Серегу!

– А что? Мысль! – лицо Спицы озарилось.

– Так и я говорю! Найдем вход, обложим пластитом так, что все бюреры обосрутся! А потом отшлифуем напалмом! – расцвел Захар.

– Зашибись, умно придумал! – Спица хлопнула парня по плечу, – Зови рабов!

Захар нажал какую-то кнопку на запястье рядом со своим наладонником, раздался едва слышный писк, и со стороны лагеря ученых, прихрамывая и пригибаясь к земле от тяжести рюкзаков, прибежали два ужасно заросших и грязных человека, возраст которых вследствие этого абсолютно не угадывался.

– Сумки бросайте здесь! – приказала Спица и еще раз пнула Яну, но уже больше для собственного успокоения, – Взять ее! На плечи, уроды! Несите туда!..

Неуверенно и робко блея, рабы подняли Яну на худые плечи и, подгоняемые пинками и криками Спицы, засеменили к углу проволочного забора. От тряски и боли, которая отзывалась во всем теле, Стрелка на время потеряла сознание. То, что ее внесли прямо в центр неопознанной аномалии, она заметила, но воспринимала сейчас совершенно пассивно. Тем более, что аномалия никак не дала о себе знать.

Очнулась она оттого, что кто-то брызнул ей в лицо водкой.

– Видишь, на какие жертвы приходится идти! – увидела она перед собой смеющееся лицо Захара, – Драгоценную жидкость на тебя трачу!

Он взял ее правую руку и прижал к сетке. На левую всем весом налегла Трава, рабы обхватили ноги. Спица и Грейс деловито распутывали моток грязной проволоки, покрытой виниловой изоляцией. Вся компания сосредоточилась посреди мерцающего пятачка аномалии!

– Вяжем! Только крепко! И за шею не сильно, чтобы раньше не отъехала! – выкрикнула Спица.

Они прихватили руки девушки к забору. Плаща на Яне уже не было, как и редкого комбинезона, она стояла в одной майке защитного цвета.

– Слышь, а может, и майку снимем? – спросил Захар с улыбочкой.

– Слышь, а может, уже хватит? – в тон ему вдруг подала голос до этого молчащая Трава, – Ты что, озабоченный?

– Да нет, конечно, – пробормотал Захар и брезгливо посмотрел на опухшее лицо Волковой, – У меня на нее и не встанет!

– Захарка у нас молодец! – ухмыльнулась Спица, закончив вязать на проволоке узлы, – Захарка знает, как разогреть женщину! Да, Грейс?

– Мужчина good! – закивала Грейс, – Я любить Захарка и его язык!

Трава что-то буркнула, шмыгнув носом, а парень пихнул негритЯну в плечо.

– Ботинки тоже снять надо! Тебе подойдут! – показал он на Яныны берцы.

– Right, снять ботинки! – воскликнула Грейс, – Good носки! I need без синтетик!

Пока негритЯна расшнуровывала берцы и аккуратно снимала с Яны понравившиеся носки, Спица и Захар переговаривались о чем-то, немного отойдя в сторону. Воспользовавшись этой небольшой передышкой, Яна прислушалась к своим внутренним ощущениям и поняла, что серьезно ранена, потому что кровь из левого уха не переставала сочиться. Однако имелись и хорошие новости – материнский кулон был на месте! То есть, почти на месте, потому что бечевка порвалась, и в данный момент талисман находился под майкой – резинка от трусов не дала ему выпасть. Яна искренне надеялась, что чернокожая наемница не захочет примерить ее нижнее белье.

– Слышь, Спица, а за что ты ее так ненавидишь? – долетел до Яны голос Захара.

Худая литовка подошла к Волковой и посмотрела ей в глаза. Яна взгляда не отвела, хотя ей было очень больно, обидно и кружилась голова.

– За то, что она такая везучая! За то, что у нее есть мужчины, а у меня нет! За то, что она русская! – как пули из раструба пулемета выщелкивала литовка эти слова и Захар, немного стушевавшись, отступил.

– Ладно. You только не бить ее больше! – влезла вдруг Грейс, с довольным видом упаковывая добычу в свой вещь-мешок, – Она должен быть живая карлики.

– Яны-манки, говори лучше по своему, Трава переведет! – скривилась Спица, – А то уши режет!

– Good говорить Трава, – оскалилась Грейс, став похожей на шимпанзе, – Почему американец обезьяна?

– У тебя надо спросить, почему, – отмахнулась от нее Спица, вертя FN220 в руках.

– Я не знать, – не поняла Грейс, – Где будем строить западня?

Спица не ответила, и пихнула ногой одного из рабов.

– Давайте назад! Быстро! Там ждете за этой хреновиной, Стоунхадж, кажется! Или нет, лучше у той опоры. Ясно?

– И не спать! – крикнул Захар и посмотрел на Спицу, – А, правда, где ждать будем?

Наемники сгрудились над КПК Травы, снова перекинулись фразами относительно маяка.

– Предлагаю назад к бункеру яйцеголовых, – сказала Трава, – Часов до пяти перекантуемся у них, а как рассветет – сразу сюда.

– А ради чего тогда все это городили? – возмутился Захар, показывая на Стрелку, – Пристрелили бы лучше сразу!

«Ты сдохнешь первым», – лениво подумала Волкова.

– Эй, а где рабы? – спросил вдруг Захар удивленно.

– Кто-то бежит! – выкрикнула Грейс, сбрасывая с плеча автомат и ориентируясь по детектору движения, – Один!

Из-за низкорослых кустов, что росли между большим песчаным холмом и квадратом забора, выскочила белая с черными пятнами собака. С виду она была похожа на уже известную породу слепышей, но в отличие от них была зрячей! Грейс вскрикнула и выстрелила, едва не попав в нее. Собака взвизгнула и исчезла в кустах.

– Эй, это наша собака! Юшка! Юшка, не бойся! – позвал Захар.

– Спугнули! – с досадой плюнула Спица и бросила на негритЯну злобный взгляд, – Это его собака была! Значит он все-таки где-то поблизости! Может, правда в плену у карликов, раз она здесь бегает!

– Я не знать собака! – развела белыми ладонями Грейс, – Дракон say стрелять все собаки!

– «Дракон say»! – передразнила Спица, – Пошли, давай, уже темнеет!

– Как темнеет? – до всех одновременно дошла брошенная Спицей фраза.

«Вот и аномалия!» – поняла Яна. Девяносто процентов из ста, что искажающая время! Не из-за того ли, что все они находились на светящемся пятачке одновременно?

– Надо рвать отсюда! – Спица начала оглядываться с испуганным видом, – Что-то мне это все не нравится!

Они покинули круг, а Яна проводила их взглядом. Затем снова выключилась на некоторое время, придя в себя из-за того, что конвульсивно дернулась от особо больного укуса какого-то насекомого. Наемники были уже метрах в пятидесяти отсюда, и поэтому Яна позволила себе застонать. Собака вышла из-за молодого дерева очень причудливой формы и медленно подошла к девушке, не сводя с нее настороженных глаз. Поняв, что Яна ничего плохого сделать не сможет, животное встало на задние лапы и лизнуло ее в лицо и шею. Стрелка подумала, что собака хочет укусить, оттолкнула ее плечом, и собака отбежала от нее с прямо-таки удивленным выражением.

– Юшка! – позвала Яна, – Развяжи меня, Юшка…

Ей вдруг опять стало плохо, на глаза невольно навернулись предательские слезы, воздуха стало не хватать. Голова Яны свесилась на грудь, девушка уронила на майку нитку кровавой слюны, дыхание ее стало хриплым и булькающим. Аномалия под ней горела со страшной силой! Яна Волкова в очередной раз потеряла сознание. Белая собака, похожая на помесь добермана и обычной дворняги, подошла к ней и села прямо под ногами, устремив взгляд в лицо Стрелки. А затем протяжно и тоскливо завыла.

Наемники, услышав это, приостановились.

– Это Юшка? Чего это она? – посмотрела на Траву Спица.

– Хрен его знает, – пожала наемница покатыми плечами, – Может кто-нибудь умер.

Грейс и Захар переглянулись, но ничего не сказали.

– Ладно, пошли быстрее! – поторопила Спица и тут же застыла, как вкопанная.

Один из рабов лежал на земле метрах в десяти от них. Даже отсюда было видно, что его поза совершенно неестественна. Второго раба нигде не было видно.

– Всем лечь! – закричала Спица, первой падая на землю и направляя автомат в сторону высоковольтной опоры.

Наемники легли, ощерившись стволами в разные стороны.

– Трава, доложи! – скомандовала Спица.

– С моей стороны чисто, – откликнулась Трава, – Грейс?

– Восток clean! – доложила негритЯна.

– Конечно, «клиан», там стена! – выругалась Спица, – Захар?

– Дверь открыта, – проговорил парень со страхом в голосе, – Слышите, я еще раньше внимание обратил, когда только привя… с забором занимались. Вон в той кирпичной будке у стены дверь была закрыта! Я про нее говорил насчет карликов!

Теперь все наемники смотрели в направлении, откуда появились зомби. То есть в закрытую из-за воздействия Радара территорию, огороженную квадратом сетки.

– Что-то тут не то со временем, – догадалась Трава, – Кажется, мы его потеряли и не заметили это!

– Да брось ты это дерьмо! У нас проблемы серьезнее! – нервно озиралась Спица. – Что это вообще за будка? Захар, может тебе показалось?

– Это или венткамера или подстанция, – сказал Захар, – Точно говорю, дверь была закрыта! Там сейчас, кажется, кто-то шевелится!..

– Эй, а что на этой башне такой сидит? – Грейс смотрела на крышу «плотины».

– На какой башне? На опоре? – обернулась Спица.

В этот момент неизвестный враг начал атаку сразу со всех сторон. С крыши «плотины» прилетела бетонная балка, мгновенно перебившая Захару позвоночник. С другой стороны, из-за каменно-почвенных наростов местного Стоунхенджа, выглянули две темные низкие фигуры, усилием воли направив на людей несколько пустых и ржавых бочек, что в изобилии находились здесь уже больше десяти лет. Бочки, которые до этого перекатывались с места на место с помощью ветра, сейчас повинуясь воле телекинетиков, отвлекли наемников от основных нападающих, вторым действием которых была нейтрализация Спицы, как следующего по значимости противника, Сделано это было наполовину сгоревшей покрышкой легкового автомобиля. За ней последовала оглушенная пустой бутылкой Грейс, которой из-за легкого, но расколовшегося снаряда, повезло меньше – осколки вошли ей в левый глаз и разрезали ухо. Траву карлики взяли легче остальных, потому что наемница, сообразив, в чем дело, решила просто убежать. Несколько больших веток от высохшего дерева и кусков разнокалиберного мусора обездвижили и ее, слегка контузив и опрокинув на землю.

Бормоча и издавая шипящие и бубнящие звуки, карлики с желтовато-серой кожей обступили пойманных наемников и дождались, пока из двери венткамеры не поступит визгливый сигнал. Лай Юшки, отбежавшей к деревьям, заставил нескольких из них насторожиться.

– Новара! Новара! – переглянулись трое.

Не спеша эти трое отделились от общей массы и направились к лесу, где, заметившая их Юшка, заскулила и бросилась бежать. Она прямо таки пролетела мимо Яны, задевая ее боком. Стрелка застонала и приоткрыла глаза. Юшка бесновалась рядом, то и дело привлекая кого-то лаем и мечась по поляне туда-сюда. Стрелка подняла голову, попыталась сфокусировать взгляд. К ней кто-то приближался, Яна видела невысокие силуэты. А когда смогла разглядеть дотронувшееся до нее существо, то от ужаса и омерзения вырубилась уже основательно. Девушка не почувствовала, как рвется стягивающая ее проволока, и не видела, как трое карликов одним усилием мысли подняли ее тело над землей и по воздуху покатили к своим сородичам, которые проделывали то же самое с обездвиженными наемниками и их рабами.

– Многие гунда, good! – приговаривал на смеси трех языков, бегал и суетился вокруг носильщиков тот карлик, который из двери венткамеры руководил всем процессом. В руках у него была пластиковая баклажка из-под пива, почти доверху наполненная человеческими и собачьими зубами. Иногда он встряхивал ее, и бутылка издавала специфическое громыхание.

Процессия без лишней суеты прошагала через огороженную сеткой площадку, и на работающий Радар никто из карликов внимание не обратил. По одному, не спеша, карлики степенно протолкнули тела людей в дверной проем и так же плавно направили их по лестнице вниз. Позади себя они не оставили ни единого следа для возможного поиска или спасательной операции.

Яна пришла в себя, потому что сильный толчок и новая волна боли заставили ее тело изогнуться. Ее бросили на металлический стол, что был весь в каких-то зазубринах и неровностях. Таких столов здесь имелся целый ряд и на некоторых из них лежали тела. Помещение, в котором находились столы, было обширным и темным. Судя по некоторым признакам, оно принадлежало какой-то лаборатории или столовой, откуда все посторонние предметы были выброшены. Бюреры оставили лишь самое необходимое. А именно – столы для разделки мяса!

Сразу по три карлика бросились к пленникам со всех сторон, оттиснув на задний план тех, которые доставили их сюда. Очевидно, какие-то потери сил у «охотников» имели место, потому что они с видимым облегчением отошли в сторону, пока их жертвы другие члены подземной общины пристегивали и привязывали к столам.

Закончив привязывать пленных, бюреры расступились, давая оценить свою работу карлику с баклажкой. Встряхнув ей, он что-то прокричал и сделал какие-то непонятные жесты в сторону двустворчатой двери помещения. Они распахнулись, и Яна увидела освещенный непонятно чем большой зал, посреди которого возвышалось почти прямоугольное нагромождение, состоящее из разнообразного мусора. Приглядевшись, Яна с отвращением поняла, что оно состоит из костей, оружия и остатков одежды, не считая обычного железного и пластикового хлама. Больше она разглядеть не успела ничего, потому что проход закрыла туша уродливой и страшно располневшей бюрерской самки, восседающей на некоем подобие инвалидного кресла на колесах. И катил это кресло вполне обычный человек, одетый в поношенную зеленую форму банковского охранника!

Это был парень похожий на Джеймса Спейдера – невысокого роста, щуплый и имеющий очки. Лицо его не было пустым и грязным, как у рабов, нет, он выглядел вполне прилично и казалось, что компания бюреров не вызывает у него ни страха, ни отвращения. Докатив тележку с маткой (так Яна окрестила про себя страшное существо) до первого занятого стола, парень остановился и равнодушно оглядел пленников, задержав на Яне взгляд только потому, что она единственная была в сознании.

Впрочем, в сознании был еще и Захар, но пошевелиться он практически не мог, дышал с трудом и был красным, как вареный рак. Очевидно, у него было страшное внутреннее давление, кровь текла из носа и ушей, глаза тоже налились кровью, он стонал, дышал с присвистом и скорее всего, ничего уже не соображал.

– Сем! – закричала матка и захлопала в ладоши, – Сор! Сем-сор!

– А, сейчас… – пробормотал парень в очках и нажал что-то на ПДА, висящем на ее дряблой шее. Дуратская мелодия из рекламы матке и присутствующим нравилась, они подвывали и пританцовывали под нее. Очкастый и Яна были вынуждены дослушать и досмотреть до конца весь этот бред, после чего карлик с баклажкой подошел к ближней к матке столешнице, на которой лежала негритЯна.

– Ватт? – спросила матка нетерпеливо, – Гунда!

– Черная гунда!

– Еда! – перебила матка.

– Еда! – согласился очкастый, – Черный гунда!

– Черный еда! – повторила матка, – Не штунка! Еда!

Из толпы карликов выскочили двое мужчин вооруженные острыми крюками, затачивались которые, по всей видимости, не на точильном камне, а вручную об асфальт или что-то похожее. Подбежав к негритЯне, они несколькими уверенными движениями избавили ее от одежды, не испортив, однако при этом ни ПДА, ни аптечку или иные мелкие ценности, необходимые каждому сталкеру. Добычу они свалили возле двустворчатых дверей, где уже был целый ворох, состоящий из одежды и оружия пленников. У одного из карликов плохо получилось справиться с ботинком Грейс, и он ударил по голени наемницы своим крюком.

От боли негритЯна пришла в себя, дико закричала, задергалась. Ремни, удерживающие ее на столе, врезались в плоть, но выдержали. Карлик же, не обращая никакого внимания на крики и дерганья жертвы, методично дорубил ногу до конца, после чего прямо здесь сел на пол и начал не спеша освобождать от нее ботинок, распутывая шнурки и помогая себе в этом деле зубами. Очкастый смотрел на это совершенно равнодушно, тем более, что Грейс уже не кричала, снова вырубившись и пуская кровь из почти откушенной нижней губы.

– Бат гунда! Еда! – крикнула матка, – Талмаш!

Услышав это, карлик с «зубной» баклажкой кивнул ей, подбежал к негритЯне и одним точным ударом разрезал живот крюком, который вытащил из-за пояса. Запустив руку с желтыми обгрызенными ногтями внутрь, он вытащил какой-то орган и с криком поднял его над головой, поворачиваясь ко всем. Толпа карликов восторженно взвыла, и он бросил это тому, кто, по его мнению, издал звук более громкий.

– Гунда черный еда! – крикнул Талмаш повторно, пихнул ногой возящегося со ступней негритЯны карлика, призывая его к действию. Карлик нехотя отложил ботинок, поднялся на ноги и вместе со своим напарником принялся кромсать тело Грейс, швыряя в толпу куски примерно одинакового размера.

От увиденного Яну едва не стошнило, она с ужасом смотрела на людоедов, но больше всего ее поразил очкастый парень, что-то нашептывающий толстой и довольно урчащей матке.

От Грейс не осталось ничего, кроме особенно крупных костей и кишечника, который небрежно свалили под стол, где кто-то завозился, зачавкал. Яна подумала, что спит и видит свой самый страшный кошмар. Такого она не могла даже представить!

– Мамука! – позвал жирную самку Талмаш, хлопая по животу Траву, которая была следующей, – Хавчиг!

– Хавчег? – покосилась на очкастого матка.

– Хавчик, – кивнул тот, рассматривая упитанную Траву, произнес слово для обучения: – Вку-усная еда!

– Гунда еда! ВкуснА гунда! – закричали карлики.

Траву начали потрошить так же, как и Грейс, но перед этим наткнулись на плитку шоколада у нее в кармане. Матка, завидев это, вскочила на ноги, с яростью и блеском в глазах протянув руку в направлении Травы, отчего почти стокилограммовый стол сдвинулся на десяток сантиметров. Испуганные парни с крюками быстро принесли ей шоколад, который матка начала разрывать зубами. Обертка не поддавалась, матка начала беситься и топать ногами. Очкастый дернулся помочь ей, но она его оттолкнула. Промаявшись так некоторое время, матка все-таки позволила ему надорвать обертку по отрывочной линии, после чего засунула плитку в рот.

– Вкусно хавчег! – довольно сказала она и, повернувшись к очкастому, одной рукой схватила его за грудки, – Сем-сор!

Парень закивал и опять нажал нужные кнопки на ПДА. Снова идиотская мелодия в сочетании с местным и без того отвратительным воздухом. Карлики начали дергаться в такт, а «повара» бросать им куски кожи и костей, потому что мясо расчленяемой наемницы аккуратно складывали в таз, на дне которого голубоватым светом выделялся артефакт. Толпа бюреров видела это, но по данному поводу не роптала. Только дети, сначала пытающиеся выпросить у мясников еды и ее не получившие, проявили недовольство, которое вылилось в тщательном обыске вещмешков и рюкзаков захваченных людей. К своей великой радости они нашли несколько банок консервов и устроили из-за них драку, которую пришлось разнимать Талмашу пинками и воплями, что он сопровождал тряской своей волшебной баклажки. В итоге детеныши с одной банкой консервов уселись в углу помещения и по очереди принялись тереть ее о бетонный пол. Открыть банку за специальное кольцо они, естественно, не догадались, а очкастый решил не вмешиваться.

– Бад гунда! – показала крючковатым пальцем матка на Захара, – Не косерва!

– Штунка! – добавил карлик с баклажкой и тряхнул ей.

Карлики захохотали, запрыгали, потому что увидели мокрые штаны. Брезгливо даже для карликов разрезав одежду на пленнике, один из мясников недовольно начал тыкать в ногу Захара крюком, показывая, что она испачкана в испражнениях. Матка тоже невольно заурчала и взглянула на очкастого. Тот понятливо кивнул и бегом направился в комнату с кучей мусора, приволок оттуда резиновый шланг. Повернув кран на его конце, направил струю кипятка на пол, попадая под стол, где до этого лежала Трава. Раздался визг, возня, и оттуда, ковыляя на двух передних ногах, выползла слепая собака. Задние ноги у собаки были не то перебиты, не то искалечены так, что безжизненно волочились по земле. За ней тянулись кишки Травы, которые она изо рта не выпускала. Карлики засмеялись еще сильнее, даже толстая матка ухмыльнулась при виде этого.

Собака ползла, оставляя широкую кровавую полосу после себя, остановилась подальше от этого места и улеглась на те же кишки, продолжая их обсасывать. Яна почувствовала, что сейчас может захлебнуться в собственной рвоте, но опять смогла сдержаться. Сердце ее колотилось с такой силой, что казалось, будто организм вырабатывает адреналин на всю жизнь вперед!

Талмаш вырвал у очкастого шланг и направил на Захара, погружая его в облака пара. Запахло теплой мочой, Захар замычал, задвигался. Талмаш тоже начал кричать и топать ногами. Сообразив в чем дело, очкастый перекрыл кран, но карлик шланг ему не отдал, а попытался сам справиться с маховиком. У него ничего не вышло, и он отбросил шланг, как ненужную вещь. Очкастый потащил его обратно.