Текст книги "Шпион божьей милостью, или Евангелие от ФСБ"

Автор книги: Сергей Синякин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

– Догнать! – Сатана ударил лапами о стол. – Все силы бросить на поимку!

Он снова ткнул обеими лапами в стол.

– Здесь! Здесь они должны находиться! Живыми или мертвыми! Слышишь?

* Часть вторая. БЕГЛЕЦЫ И ПРЕСЛЕДОВАТЕЛИ *

1

Нина Семеновна Двигун загнала машину в гараж и заперла двери. Бледно-розовый от цветущих абрикосов сад благоухал.

Нина Семеновна поднялась по ступенькам дачного крыльца, отперла дверь и вошла в коридор. После смерти мужа она была на даче во второй раз. Сегодня у нее были причины, чтобы приехать сюда без детей.

Бросив сумочку в кресло у входа, Нина Семеновна прошла в спальню. Здесь ничего не изменилось. На тумбочке рядом с постелью лежала зажигалка "Ронсон" и начатая пачка "Винстона". Нина Семеновна присела на постель и закурила, задумчиво оглядывая комнату.

Покойный муж был хозяйственным мужиком и немало оставил вдове – дачу, машину, квартиру на Кузнецком мосту, сберкнижку с кругленькой суммой и приличную сумму в долларах. Достойный муж, он и ушел из жизни достойно.

Однако на даче Нина Семеновна находилась не для того, чтобы предаваться печальным воспоминаниям об усопшем супруге. Она ждала любовника. А что вы еще хотите от моложавой дамы, которую наконец осчастливил своим уходом пожилой и ревнивый муж?

Время от времени Нина Семеновна нетерпеливо поглядывала на часы. Ее стародавний приятель Дмитрий Туломин, актер одного из московских театров, должен был подъехать с минуты на минуту. Нина Семеновна притушила сигарету и лениво сбросила халат, с томным удовольствием разглядывая себя в зеркало.

В кабинете мужа послышался шум. Нина Семеновна насторожилась и торопливо надела халат. Грабители? Это было исключено, дачный поселок надежно охранялся милицией. Кто же мог быть, кроме нее, на даче? Неужели Митенька приехал раньше?

Сняв туфли, Нина Семеновна подкралась к двери кабинета. Таинственная улыбка блуждала на ее полных чувственных губах. Она осторожно приоткрыла дверь и...

Дачную тишину прорезал дикий женский крик. Нина Семеновна бросилась прочь от кабинета. Она бежала, по-женски косолапо разбрасывая ноги и опустив голову. Со всего размаху она уткнулась во что-то теплое и лохматое и снова дико завизжала, отбиваясь от схватившего ее за плечи человека.

– Нина, что с тобой? – Человек прижал женщину к себе. – Успокойся, милая, успокойся! Что случилось?

Нина Семеновна, всхлипывая и причитая, подняла на любовника (а это был именно он) полные ужаса глаза и выдохнула:

– Митя, Митенька... – Она теснее прижалась к любовнику. – Митя...

– Да что с тобой?

Женщина снова всхлипнула и неожиданно деловито сказала:

– Митя, в кабинете у Сергея черт!

2

Полковник Санютин вошел в свой кабинет не в лучшем расположении духа. И было от чего – все дела покойного полковника Двигуна Достались именно Санютину, и без того не испытывавшему к покойному коллеге добрых чувств.

Войдя в кабинет, Санютин замер. На рабочем месте Двигуна... Нет, ему не показалось. На рабочем месте покойного сидел деловитый черт. Сейф полковника был открыт, и черт быстро, но без особого интереса листал пухлое оперативное дело, не обращая на вошедшего никакого внимания.

Любой фельдшер, мельком взглянувший сейчас на полковника Санютина, поставил бы диагноз безошибочно и точно – столбняк!

– Что это значит? – пришел в себя полковник.

– А ты кто такой? – поднял рогатую голову от секретнейших бумаг неожиданный посетитель.

– Я-а? – подавился звуками полковник. – Ну, наглец! Это ты кто такой и как сюда попал? Что ты здесь делаешь? Черт неожиданно спокойно признался.

– Дела изучаю, – сказал он.

В руке полковника Санютина сам собой оказался табельный пистолет Макарова.

– Руки? Э-э-э... Лапы на стол!

– Да ты, полкаш, рехнулся! – развязно сказал черт. – Какие руки? Какие лапы, родной? Кого ты стволом пугаешь?

– Шутник! – гневно раздул ноздри полковник Санютин, не сомневаясь, что перед ним человек в искусно пошитом костюме. – Решил маскарад устроить?

Черт ловко прыгнул к полковнику, вырвал из его рук пистолет и бросил его на стол.

– Не пыли, сявка! – сказал он. – Ты лучше скажи, где Двигун?

– В могиле, – мрачно сказал Санютин. – Где ему еще быть? Иди ты знаешь куда?

– Полкаш, – черт хмыкнул, – ты не забывайся. У тебя же не Вечность впереди! Или праведником себя чувствуешь?

Праведником полковник Санютин себя не чувствовал, а потому промолчал.

Ряженый, в чем полковник Санютин уже начал сомневаться, негромко пробормотал: "Не знает он ни черта... Да, собственно, чего от них еще ждать можно?", обошел стол, похлопал лапой по плечу полковника и, осклабившись до коренных зубов, сказал:

– До встречи, полкаш! Я тебе еще припомню твое гостеприимство!

Сказав эти слова, черт исчез, оставив после себя явственный запах серы и упавшего в обморок полковника ФСБ Санютина, который наконец осознал, что перед ним не переодетый диверсант, а самый настоящий представитель Ада.

3

Разумеется, что черта на даче не оказалось. Туломин обнял вздрагивающую женщину и ласково сказал:

– Тебе показалось, Ниночка. Ты просто переволновалась. Возьми себя в руки.

Нина Семеновна, все еще всхлипывая, поцеловала любовника и подошла к раскрытому настежь сейфу. В сейфе лежали какие-то бумаги, коробочка с патронами, красочный порнографический журнал, и стояли две бутылки коньяка одна початая, другая с горлышком в серебряной фольге.

– Но кто-то же рылся в бумагах! – резонно сказала хозяйка. – Ключ был только у Сергея, и дома я его не нашла.

Актер заглянул в сейф, налил себе из початой бутылки, нервно выпил и пробормотал:

– На шпионаж это похоже, Ниночка. У тебя нет телефонов начальства твоего покойного супруга? Я бы на твоем месте им обязательно позвонил.

4

Сатана обошел Люцифера.

Главный сыщик Ада смотрел в пол, уныло подметая ковер кисточкой хвоста.

– Простое дело никому доверить нельзя, – пренебрежительно сказал Сатана. – Дебилы, а не работники!

Люцифер не оправдывался.

– Ну? – Сатана обидно наступил на хвост сыщика, вернулся в кресло и посмотрел демону в глаза. – Зачем ты полез в кабинет и на дачу покойного? Для чего всех переполошил?

– Надо же было его связи отработать, – упрямо сказал Люцифер. – Ведь что получается? – Он принялся отгибать сжатые в кулак когти. – У нас его нет, в Зазеркалье тоже его нет, в Раю, как выяснилось, его тоже ищут. Именно его к нам Господь направил. Эллинские боги молчат. А время идет! Вот мы и решили его делами поинтересоваться, выяснить, на кого он может в Европе выйти. А что нам эти сделают? Отправят они Санютина в санаторий от горячки или неврастении подлечиться, а потом – на заслуженный отдых его. Ему все равно скоро к нам. А о дамочке и говорить нечего – обычная истеричка, только что мужа похоронила...

– Кретин ты! – с наслаждением сказал Сатана. – Ты хоть понимаешь, что теперь об этом инциденте и Бог знать будет? И сразу поймет, что мы его агента раскусили. Понимаешь, дубовая твоя голова?

Люцифер тоскливо вздохнул и оглянулся на дверь.

– Виноват! – сказал он. – Разрешите идти?

– Убирайся, – устало сказал Сатана. – Иди хоть к Богоматери, только на глаза мне больше не попадайся! Если ты беглых демонов не поймаешь, я тебя в родовые демоны загоню! Ты только представь, чем будешь в гинекологиях заниматься!

5

Унылы были асфодельские поля! Длиннорыл охватил лапами мохнатые колени и сказал:

– В жизни не видел более печального места. Здесь тоскливее, чем в Раю!

Полковник Двигун сорвал асфоделину, прикусил ее острым клыком и сморщился от полынной горечи.

– Что же дальше делать будем?

– Думай, – дернул плечами демон. – Ты меня сюда затащил!

По бесконечному лугу бесконечными колоннами маршировали бесплотные тени.

– Смоляк, – с видимым интересом спросил Длиннорыл. – Ты только не обижайся, уж очень мне интересно – ты человек или из чертей все-таки?

– А что? – повел пятачком полковник Двигун.

– Да просто ведешь-ты себя так... Порой мне кажется, что ты из бывших людей.

– А если из людей? – хмыкнул Сергей Степанович.

– Тогда ты засланный бес, – сказал Длиннорыл. – На Бога работаешь?

Полковник промолчал.

– Дурак ты, – с сожалением сказал Длиннорыл. – Явился бы к Сатане, повинился... Знаешь, какие ты бы себе уступки выторговал? А так – и сам не за понюх серы пропал, и меня погубил. Кто мы теперь? Демоны павшие, прикинь – даже не ангелы! Эх, Смоляк, не на ту ты лошадку поставил! Твоему Богу считанные дни в Раю командовать. Там теперь наши жить будут!

– С чего ты взял? – лениво поинтересовался демон Смоляк. – Или тайна?

– Да какая там тайна! – махнул лапой демон. – Назад ты уже не попадешь, на Землю не прорвешься... Сказать тебе, что ли?

– А мне оно нужно? – сказал Двигун, скаля клыки. – Как говорится, кто умножает знания, тот умножает печали. Тебе покрасоваться хочется, а мне печали умножать?

– Да если хочешь знать, то эту операцию я разрабатывал, – не слушая собеседника, возгордился демон. – Шесть килотонн под задницу, так рванет, что от твоего Бога только нимб останется!

– Диверсия? – осторожно спросил Двигун.

– Заговор, брат! Настоящий заговор! И осуществит его Троица. Сам понимаешь, вторые всегда на место первых стремятся! Закон природы!

Двигун зевнул, обмахнулся хвостом.

– Дела... – лениво сказал он. – Но постой! Бог ведь и Троица – это же одно и то же, только ипостаси разные!

– Болтовня! – авторитетно сказал Длиннорыл. – Церковники напутали, сам Он все время темнил... Ты эту историю хорошо знаешь?

– Какую?

– Божественную. Нет, Смоляк, ты все-таки из людей, они все такие тупые! Бог когда-то разделил свою сущность на несколько ипостасей. Ну, нужно ему все это для чего-то было! Тогда и повелось – считать Бога Единым, но в нескольких ипостасях. А ипостаси между тем развились в самостоятельные личности и существуют сами по себе. Причем каждая из них получила далеко не лучшие божественные черты. А правило до сих пор существует – считать каждую ипостась Богом Единым. Понял? Ты-то в Раю долго был?

– Две недели, – сказал полковник и понял, что проговорился.

– Из дохляков, значит, – засмеялся Длиннорыл. – На Земле кем был?

– В контрразведке работал, – окончательно раскрылся Двигун.

– Какой страны?

– В России я работал, – сказал полковник, – в КГБ, а затем в ФСБ. Слышал про такие организации?

– Серьезные фирмы, – кивнул демон. – Но, помнится, вы там к нашему ближе были, чем к Богу. Помнится, вы одно время монастыри закрывали, попов давили, в церквях склады делали...

– Осознали, – жестко сказал Двигун. – А ты в Аду кем был?

– Я-то? – Длиннорыл ухмыльнулся. – Я, брат. Демон на все руки. Последнее время в министерстве интриг служил.

– В каптерке? – язвительно спросил Сергей Степанович.

– Не веришь? – почему-то обрадовался черт. – Вот и я говорил Сатане, что никто не поверит!

6

Зевс Громовержец встретил Меркурия близ белоснежного храма своего имени. Гонец был в кипенно-белой тунике и в сандалиях с золотыми крылышками. В числе иных занятий Меркурий частенько сопровождал мертвых в черное царство Орка, неудивительно, что повелитель Ада обратился за помощью именно к нему.

– Чего они хотят? – поинтересовался Громовержец.

– Невозможного, Зевс! Они просят допустить их в Тартар и Орк для поимки двух беглых демонов. Зевс усмехнулся.

– И что эти демоны натворили?

– Тут они темнят, Громовержец, – сказал Меркурий. – Они говорят, что беглые демоны угрожают сложившемуся мировому порядку.

– Двое демонов? – Зевс покачал лохматой седой головой. – За кого они принимают жителей Олимпа?

– Что им передать, Громовержец?

– Передай им, что за всю историю существования Олимпа на наши территории не ступал ни один рогоносец, – сказал Зевс и слегка порозовел. И не ступит впредь!

– А что делать с Демонами?

Зевс подмигнул Меркурию, радуясь, что его замечание о рогоносцах осталось вне внимания молодого бога.

– А с двумя беглыми рогоносцами мы в состоянии управиться и сами. Я думаю, что от Плутона и его подручных эти демоны не уйдут.

7

– Чушь! – сказал раздраженно генерал-майор Демин. – Чушь собачья!

Ему только что доложили о посещении нечистой силой кабинета и дачи покойного полковника Двигуна. Генерал-майор в нечистую силу не верил. Он вообще ни во что в последнее время не верил. И были к тому причины!

Шла очередная реорганизация госбезопасности, начатая новым руководителем этой службы Грудятиным. Расформировывались управления, смещались начальники, и в этих условиях Демину меньше всего хотелось, чтобы его заподозрили в психической неполноценности. Конечно, дальше пенсии его никто не послал бы, но при постоянной девальвации рубля жизнь на пенсию была весьма и весьма проблематичной.

– Чушь! – убежденно сказал Демин.

"Боится старый хрен, – понял Санютин. – За место свое боится. А значит, и делать ничего не будет!"

Генерал-майор отечески заглянул в глаза полковнику и предложил:

– А что, Андрей Андропович, не отдохнуть ли вам с супругой недельку за рубежом? Здоровье поправите, заодно и дельце одно деликатное провернете. Согласны?

"Покупает", – понял Санютин, но вслух ничего не сказал. Против сделанного ему предложения мог возразить только законченный идиот, альтернативой такому предложению было лишь длительное лечение в дурдоме. А уж о психбольницах Санютин был наслышан, сам во время работы в Пятом управлении не одного диссидента туда лечиться отправлял.

Поблагодарив за предложение, Санютин вышел.

Некоторое время генерал-майор Демин размышлял, докладывать ли ему о случившемся новому начальнику, или все-таки погодить. Так ничего и не надумав, Демин вызвал по селектору секретаршу и велел ей принести чаю с лимоном.

8

Бог восседал на троне, наблюдая за течением стихийного несанкционированного митинга обитателей Рая, который начался точно в назначенное время.

Демонстранты все шли и шли. Многие были с иконами святых угодников или кого-то из Троицы. Мелькали плакаты с бодрыми призывами "Слава Богу!", "В единстве – сила Рая", "Наша цель – райское блаженство", "Воплотим решения Бога в жизнь!" и тому подобная уже изрядно надоевшая идеологически-религиозная шелуха.

Над колоннами верующих реяли ангелы, разбрасывая цветы и манну небесную.

Рядом с троном шло представление, напоминающее о том, как Сын Божий пятью хлебами и рыбами накормил несколько тысяч человек. Роль хлебов и рыбы исполняли товары, которыми отоваривались граждане в порядке живой очереди. В основном это была амброзия и нектар.

Выступали ветераны христианского движения. Толпа бешено аплодировала великомученице Прасковье, долго не отпускала одного из первых проповедников Савла, качала Фому Аквинского, Иоанна Кронштадтского, а уже знакомый нам схимник Евлампий с удовольствием демонстрировал праведникам приемы самобичевания.

Бог поискал взглядом Троицу. Никого из ипостасей поблизости не было. Зато неподалеку он увидел крепкого еще Иакова. Старый патриарх с упоением рассказывал слушателям о своем единоборстве с Богом, показывая искалеченную в поединке ногу. При этом он так привычно врал о том, как укладывал Бога на лопатки, что Господь пожалел о не доведенном до конца деле – одноногим патриарх выглядел бы более назидательно!

У подножия трона сидел архангел Гавриил. А быть может, и Михаил. Господь их всегда путал. Трон охраняли херувимы, и их жуткие львиные морды отпугивали наиболее рьяных и назойливых праведников.

– Как ты думаешь, – спросил Бог, – они от всего сердца ликуют?

– Конечно, – сказал архангел, оказавшийся все-таки Михаилом. – Радуются праведники райскому изобилию и демократическим свободам. Но еще больше они радуются тому, что могут наконец лицезреть Тебя, Господи!

Архангел посмотрел куда-то вдаль и торопливо взлетел. Не иначе, как порядок полетел восстанавливать.

Внизу продолжали выступать ораторы.

Речи их были торжественны и глубокомысленно пусты. Сводились они обычно к одним и тем же тезисам: "...всеобщей радости лицезрения Бога в преддверии Пасхи. Перед Богом Единым заявляем мы о верности заповедям Господним. Мы понесем истины христианских догматов в Вечность... Никогда не изменим идеалам нашей религии... Мы помним мучеников за христианскую веру, разорванных дикими зверями, закопанных живьем, сожженных на кострах, распятых или иными способами отдавших жизнь за торжество христианской религии... Мы будем чтить заветы Господа нашего, будем защищать догматы христианского учения, не жалея сил, а если потребуется, то и самой жизни..."

Бог жестом подозвал к себе еще одного архангела, который и оказался Гавриилом.

– Слушай, братец, там подсократить ничего нельзя?

– Что Ты, Господи! – возразил архангел. – Это же стихийное проявление христианской любви праведников к своему Создателю, и на него отведено четыре часа двадцать восемь минут.

– Устал я, – пожаловался Бог. – Что там у нас?

– Все как обычно, – сказал Гавриил. – Полковник молчит, ипостаси бухают.

– А Иуда?

– А что Иуда? – спросил Гавриил. – Отдыхает Иуда.

– Ты бы с ним поплотнее поработал, – сказал Бог. – Санкционирую.

Привстав с трона, он привычно поприветствовал праведников.

Толпа заметила движение Божьей десницы и восторженно заревела.

– Любят они Меня все-таки, – прочувствованно вздохнул Бог и смахнул набежавшую вдруг слезу. – Праведники...

Идущие внизу колонны слаженным хором пели:

Мы рождены

для светлой райской жизни,

идем туда, куда нас Бог ведет;

лучами солнце радостнее брызни

и растопи неверья черный лед!

И такое ликование было в голосах праведников, что Господь не выдержал и подтянул общему хору: "Все выше, и выше, и выше!.."

9

– Воет! – озабоченно сказал Длиннорыл. – Слышишь, Смоляк, воет!

Полковник давно уже слышал этот протяжный вой, от которого становилось зябко.

– Волки, наверное. – Своей репликой Сергей Степанович вызвал кривую ухмылку демона. Странно было видеть, как свиной пятачок набок своротило.

– Ну, Смоляк, ты как загнешь! – сказал демон. – Откуда здесь волки возьмутся?

– А кто же это, по-твоему, воет?

– Откуда я знаю? Кто там, в асфодельских полях, выть может? Цербер трехголовый или Тифон с Титием...

Шуршащая мгла прижимала демонов к земле. У горизонта вспыхивали языки пламени.

– Ад? – спросил полковник.

– Воды Флегетона пылают, – небрежно пояснил демон. Он оскалился и принялся нервно что-то искать в шерсти на груди.

– Ты всерьез надеешься выбраться? – спросил он.

– Конечно.

– А дальше что?

– Посмотрим. – Подполковник почесал между рогами. – Ты сам говорил, что на поверхности мы приобретем сверхъестественные способности. Думаю, что они помогут нам добраться до своих.

– До каких своих? – горько засмеялся демон.

Полковник Двигун снова почесался.

– Действительно, – вслух подумал он. – Куда это я пытаюсь добраться?

10

Сын Божий дремал под смоковницей, положив голову на арфу. Голубь опустился на плечо спящего и клюнул Сына Божьего в шею. Тот поморщился, но не проснулся. Голубь клюнул спящего еще раз.

– Отстань, дятел! – отмахнулся сонно Сын Божий. Однако глаза открыл.

Голубь топорщил перья, клюв его был открыт, а в бусинках глаз плескался откровенный страх.

– Иуду взяли!

Сын Божий сел.

– Кто? Где? Когда?

Голубь задергал шеей, по-индюшечьи надувая зоб.

– После митинга за ним херувимы пришли. По приказу Гавриила.

– За что?

– Никто не знает. – Голубя качало. – Увели, и все дела. Сам понимаешь, архангелы берут без постановлений.

– Наших видел?

– Петр на воротах, остальные тоже на свободе. Одного кариотянина взяли. Ох продаст он нас, нутром чую – продаст!

– А Дух где?

Голубь пожал крыльями.

– Может, случайность какая? – Сын Божий посмотрел на свою ипостась. Он ведь после вечери с запашком был.

– Так у него же виза! – закрутился на месте Голубь.

– Вот и вышлют его в Ад за нарушения правил временного проживания в Раю, – предположил Сын Божий.

– Хорошо бы, – проворковал Голубь. – А если нет?

– Не каркай. Голубь все-таки, а не ворона.

– Зря, зря я с вами связался! – тоскующе проворковал Голубь. – Зря!

– Перестань ныть! – с досадой сказал Сын Божий. – Где Иуду держат, узнал?

– В санатории для нарушителей райского режима, – вздохнул Голубь.

11

Начальник ФСБ Грудятин был не только демократичен, но и полностью централизован.

– Почему не доложил? – обрушился он на генерал-майора Демина, который от неожиданного разноса забыл о радикулите и обрел выправку выпускника военного училища. – Ваше дело доложить о случившемся, а выводы предоставьте другим!

– Так ведь речь не о шпионе шла, а о черте, – виновато оправдывался генерал-майор.

– А вот это уже не ваше дело, – резко бросил Грудятин. – Для того у нас и Тринадцатое управление создано. И там есть кому разбираться в ситуации. Докладная Санютина у вас?

Генерал-майор достал из папки злополучный рапорт и пришпиленное к нему скрепкой заявление вдовы полковника Двигуна.

– Так... – пробормотал Грудятии, просматривая предъявленные документы. – Где сейчас Санютин? Генерал-майор смущенно побагровел.

– За рубежом, – сказал он, тоскливо ожидая, что сейчас ему поставят в вину и командировку Санютина.

– Монте-Карло? – поинтересовался начальник ФСБ.

– Мадрид, Ницца, Афины, – доложил генерал-майор Дремин и, отводя глаза, добавил: – Обычный маршрут связника.

Грудятин побарабанил пальцами по столу, но промолчал.

– Ну хорошо, – сказал он. – Вы свободны. Занимайтесь своими делами. А документики оставьте, я их кому следует передам, – добавил он, видя, что генерал-майор открывает папку.

Генерал-майор Демин щелкнул каблуками и отправился в ресторан "Прага", ибо ошалевший ум его требовал немедленного и вполне законного стакана выдержанного коньяка.

12

В это время полковник Санютин, передав у музея "Прадо" резиденту "дипломат" с валютой, пребывал в прекрасном настроении. В кармане его шуршали доллары от продажи черной икры, вывезенной из России с дипломатической почтой. Да и валюта, выделенная на поездку родимым Управлением, настроения тоже не ухудшала.

Жена ожидала Санютина в Ницце.

Полковник насладился испанской кухней в небольшом загородном ресторанчике и прогулялся по супермаркетам, заглянув под конец дня в посольство, чтобы передать коллеге приобретенные в магазинах вещи. Вечером его ожидала коррида.

Коротая время, Санютин отправился в Музей инквизиции, созданный ловким испанским мошенником для выколачивания валюты из туристов и испанских трудящихся.

В музее было тихо, прохладно и почти безлюдно.

Полковник разглядывал орудия производства инквизиторов с профессиональным интересом. Что ни говори, а допрашивать в средние века с их слабой технической оснащенностью умели! Санютин не сомневался, что в отрицаловку у следователей инквизиции никто не шел. Закончив осмотр Железной Девы и испанского сапога, полковник перешел к созерцанию гравюр, рассказывающих о способах применения этих технических устройств. В это время рядом повеяло жаром. Санютин обернулся и увидел высокого плечистого мужика в странном белом одеянии, поверх которого сверкал панцирь. За плечами мужика горбом выпирали сложенные белые крылья. Странный посетитель протянул руку к испанскому сапогу и неожиданно для себя увидел Санютина. Приложив палец к губам, мужик заговорщически прошептал: тс-с! – для наглядности и укрепления взаимопонимания продемонстрировал разведчику огромный извилистый меч. Санютин сразу же проглотил возглас изумления, чувствуя, как он холодной лягушкой ворочается в животе.

Любитель Средневековья схватил с подставки испанский сапог и исчез, оставив после себя слабый запах ладана.

Полковник был в достаточной степени умудрен житейским опытом, поэтому он быстро и незаметно удалился от пустого постамента, чтобы избежать неприятных расспросов музейных служителей.

Мужик, укравший испанский сапог, был странно знаком полковнику Санютину. Выйдя из музея, полковник долго вспоминал, откуда он знает похитителя, но так и не вспомнил.

13

– Цербер! – жарко выдохнул Длиннорыл.

Полковник Двигун увидел за языками пламени, встающими над Флегетоном, странное существо, похожее на собаку, но ростом с породистого жеребца и с тремя головами на длинных шипастых шеях. Клыки у Цербера были такие, что клыки самих демонов казались в сравнении с ними мелкими кошачьими зубками.

– Как бы он до нас не добрался, – озабоченно прохрипел Длиннорыл.

– Харона надо найти, – продемонстрировал знание греческих мифов Двигун.

В сером небе пронеслась стайка химер.

– Что-то они разлетались, – отметил Длиннорыл. – Не нас ли ищут?

Полковник подумал о том же, но признать это было страшно. В воздухе стоял мерзкий запах, рев Цербера не давал сосредоточиться, и в довершение ко всему где-то неподалеку послышался скрежет, словно кто-то с трудом свинчивал проржавевшую гайку.

– А вот и Тифон! – представил невидимого автослесаря асфодельских полей Длиннорыл. – Да, Смоляк, пора псалмы петь. Вы же, когда на смерть идете, всегда псалмы поете?

– Может, когда-то и пели, – скривил рыло полковник. – А теперь "Интернационал" поем или "Варяг"!

14

– Это беззаконие! – возмущенно орал Иуда. – Что вы мне инкриминируете? Я с друзьями повидаться приехал! С друзь-я-ми! Это запрещено? Я их почти две тысячи лет не видел!

– После того, как они вздернули тебя на смоковнице? – прищурился Гавриил.

– Друзей не выбирают, – набычился Иуда. – Я скучал по учителю!

– Которого ты предал? – снова уточнил архангел.

– Это была не моя идея, – отрезал задержанный.

– Значит, соскучился? – Архангел покачал головой. – В декларации указано, что вслед за вами пришел двухтонный контейнер. Что это был за груз и где он сейчас?

– Господи! – Иуда выразительно вздохнул. – Да подарки там были друзьям. То, се... Да я же давно все роздал! Подарил, понимаете?

Гавриил заглянул в плутоватые глаза бывшего апостола и со стуком водрузил на стол испанский сапог. Иуда побледнел. Несомненно, он знал, что это за приспособление.

– Нет, – выдохнул Иуда. – Второй раз я Его не предам!

– Та-ак! – с растяжечкой сказал архангел. -Уже теплее!

15

– Так точно, – сказал начальник Тринадцатого управления ФСБ. – Было два запроса. Из Ада о возможности экстрадиции двух демонов, если те объявятся на территории России, и из Рая – о предоставлении возможного политического убежища, но уже одному демону по кличке Смоляк?

Он положил оба документа перед Грудятиным.

Тот надел очки, внимательно изучил документы и поднял на подчиненного веселый взгляд.

– А ведь темнят они, Моисей Адамович! Ох темнят! Вы запрашивали о случившемся нашу потустороннюю агентуру?

16

Это был конец.

Полковник Двигун понял это, когда Тифон скульптурной застыл в километре от них, жадно нюхая воздух.

– Идиот, – вслух обругал себя полковник. – Ну грешен, ну заповеди нарушал. Подумаешь, котла с кипятком испугался! Другие же терпят, и ты бы привык!

И таким заманчивым и недостижимым показался ему сейчас Ад, что полковник едва не заплакал.

Тифон медленно приближался.

– Глянь, – некстати толкнул товарища Длиннорыл, – голые бегут!

По асфодельскому лугу шла колонна голых атлетов. Затесаться в эту толпу красавцев у двух обросших шерстью кривоногих демонов не было ни единого шанса. Чертополохами смотрелись бы в этой толпе черти, сорняками в букете благоухающих роз.

Тифон снова заскрежетал.

– Интересно, куда они? – спросил Длиннорыл.

– Не знаю, – процедил полковник. – Я с местными обычаями не знаком... Он вдруг схватил демона за мохнатую лапу. – Гляди, колесницы!

И впрямь – от серого горизонта мчались наперегонки многочисленные колесницы. Переглянувшись, демоны бросились им наперерез.

17

Сатана оглядел Люцифера.

– Ну, охотничек, – ехидно скривился он, – порадуй успехами!

– Они еще из Орка не выбрались, – пробурчал Люцифер. – Нечем пока хвастать.

– И что? – Сатана обошел Люцифера. – А ведь они здесь должны быть! Здесь, понимаешь?

– Так нас Зевс в Орк не пропустил, – развел лапы и перепончатые крылья Люцифер.

– Вы обращались к Зевсу? – Казалось, что Сатану вот-вот хватит удар. Значит, этот интриган уже кое-что знает? Люцифер! Ты соображаешь, что ты натворил?

Люцифер еще ниже наклонил голову. Хвост его нервно постукивал по полу.

– Ты! – Сатана взял его за козлиную бородку. – Ты выдал этим недоумкам с Олимпа высшую тайну Ада! Ты вручил им оружие против меня! Идиот!

Он оглядел присутствующих.

– Все бросить! – приказал он. – Заняться поисками. Запомни, рогатый дурак, если демоны не будут схвачены, ты потеряешь все.

Стоявший у него за спиной и наблюдавший за выволочкой товарища Вельзевул казенно добавил:

– Тем более что нашими беглецами заинтересовались и на Земле, – и раскрыл перед повелителем папку, сделанную из кожи Каина.

– Заварил кашу, стервец! – Сатана пнул Люцифера копытом. – Теперь жди неприятностей!

Вельзевул протянул повелителю еще одну бумагу.

– В Раю взяли Иуду, – доложил он, окончательно добивая поджавшего хвост Люцифера.

Сатана бессильно откинулся в кресле, достал из воздуха сигару, прикурил от когтя правой лапы, выпустил едкий и плотный клуб дыма и будничным голосом произнес:

– ...!

18

Дух менял свои очертания.

Да, смесь амброзии, нектара и спирта была действительно гремучей. Разговаривать с ним было бесполезно.

Не менее жалкое зрелище представлял Голубь. Старый греховодник топорщил перья, взволнованно раздувал зоб и потерянно ворковал:

– Ну, зачем, зачем я с вами связался? Летел бы сейчас к Марианне... или к Клотильде... или к Изауре... Да к просто Марии, наконец! – Похоже, святую птицу заклинило на женских именах.

– Иуда меня не предаст, – без особой уверенности сказал Сын Божий.

– Как в Гефсиманском саду! – съязвил Иаков. – И ведь как целуется, стервец!

– Не ерничай! – одернул товарища Фома. – И без тебя тошно!

– Второй раз не распнут! – ухмыльнулся Иаков. – Может, семи смертям и бывать, но на крест больше не пошлют!

– Что делать будем? – оглядел соратников Сын Божий.

– Надо сдаваться, – вслух подумал Матфей.

– Спасать Иуду надо! – девичьи закраснелся Варфоломей и пощекотал Голубя под крылышком. Голубь немедленно выгнулся, надул зоб и привычно заворковал, шаркая лапками. – Если мы его не спасем...

– И как мы это сделаем? – прищурился Сын Божий. – На приступ лечебницы пойдем? С арфами наперевес?

– Заговорит кариотянин, – раздумчиво бросил Иаков, – все мы туга заскучаем.

– Ты с жаргоном завязывай, – посоветовал Сын Божий. – Среди нормальных людей сидишь, а не заезжих барыг на дорогах к Самарре шелушишь. Дело серьезное.

– Вот и я говорю, – кивнул Иаков. – Стремно, брат.

– Банда путчистов! – с отвращением сказал на миг протрезвевший Дух. Смотреть на вас отвратно. На кого помыслили руку поднять?

– Зачем я с вами связался? – заныл Голубь. – Жили себе... Ну, славословили, конечно, не без того. Так ведь ему нравилось! А теперь что?

Варфоломей снова погладил его, и Голубь потянулся к апостолу клювиком.

– Хватит ныть, – решительно сказал Иаков. – Надо идти Иуду с кичи вынимать!

– А если херувимов подкупить? – поинтересовался молчавший до того Левий Матвей.