Текст книги "Воры в законе и авторитеты"

Автор книги: Сергей Дышев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Чеченскую преступную группировку до недавнего времени возглавлял Бисултанов Шамад (кличка Шамад), бывший сотрудник уголовного розыска Автозаводского РОВД г. Тольятти. Родился в 1965 году в маленьком чеченском городе Шали. Стал чемпионом по гиревому спорту, спортивного телосложения, ростом около двух метров. Организовал фирму «Илан», имел большие подвязки на ВАЗе, руководство которого в открытую его поддерживало: «С чеченцами хорошо работать, люди слова, разобьются, но сделают». Держал под контролем несколько крупных вазовских дилеров, потеснив славянских бандитов. В конце 1997 года разбился по дороге в Чечню. Ехал с друзьями на своем «БМВ-723» со скоростью не менее 150 километров в час. Под Камышином на огромной скорости отвалилось или лопнуло колесо, все находившиеся в машине разбились насмерть. Предполагается, что катастрофа была подстроена. Его сподвижники – братья Ахмадов Сулейман Шатанович, 1962 года рождения (Сулейман) и Лечо Шатанович, 1965 года рождения. У представителей чеченской диаспоры, проживающей в Тольятти более 10 лет, традиционно сильные позиции. Благодаря своим связям они сумели заключить с «АвтоВАЗом» несколько взаимовыгодных договоров. И теперь на трех заводах изготавливают комплектующие детали к автомобилям, принимают участие в государственной программе по конверсии на заводах оборонного значения, расположенных в Самаре.

Позже в лидеры выбились молодые бандиты из бывших спортсменов, которым глубоко безразличны воровские понятия. Хотя и они, как положено, подогревали зону, платили деньги, возили картошку, продукты, мыло, стиральный порошок. Но они никогда не жили и не собирались жить по зэковским понятиям. Конечно, они вынужденно прислушивались к мнению воров в законе, которые появились в этих местах и, как полагают, были специально приглашены, чтобы авторитетно разрешать конфликтные ситуации. Двое из них проживали недалеко от Тольятти, в Жигулевске, и неплохо ладили между собой – Гиви Парцхаладзе по кличке Дудука и Гиви Джиджейшвили по кличке Гиви Колыма. Оба поддерживали Напарника. Воры в законе Анзор Николаевич и Буцек жили в Тольятти. Последний поддерживал Рузляева. До недавнего прошлого жил в этих местах и известный вор в законе Гурген, который поддерживал купеевских ребят. Но однажды к нему приехали погостить сразу четыре вора в законе, и их всех расстреляли. Трупы нашли на пашне. И Гургену в этой ситуации ничего не оставалось сделать, как исчезнуть.

Среди неписаных авторитетов – Леня Калужский, Вася Горюшкин, которым тоже доверяют самое святое – разборки между мелкими группировками.

После известных событий Вдовин живет в основном в Самаре, часто бывает в Западной Европе, где налаживает свое дело. На хозяйстве у него Никитин. Среди ближайших сподвижников – Юра Быков (Бык), президент фонда. Невысокого роста, худощавый, никак не соответствует своей фамилии, имел тяжелое ранение. Занимается лишь бизнесом.

На Сироту несколько раз покушались, приговаривали к смерти. Оперативники во главе с тольяттинским сыщиком из угрозыска Огородниковым задержали Сиротенко в Москве с 5 миллионами долларов, принадлежащими лопнувшей и скрывшейся фирме.

Милиция против гангстеров

До последнего времени на радость тольяттинскому криминалитету между их главными противниками – криминальной милицией УВД города и 6-м отделом (отделом по организованной преступности) существовала затяжная вражда. Каждая сторона считала свой вклад в борьбу с преступными группировками более весомым, конфликты выливались в откровения перед прессой. После чего появились недвусмысленные обвинения руководства УВД Тольятти в поголовной коррупции, своих долях на ВАЗе и связях с криминальными структурами. Всему бандитскому сообществу в Тольятти эта драчка и обливание помоями между двумя ведомствами МВД доставляли чрезвычайное удовольствие. Тем более тут и журналисты усугубляли ситуацию своими «допусками», версиями. Особенно когда дело касалось денежных интересов.

Допуск допуску рознь. Следуя принципу широких обобщений, можно сделать и такой допуск: «Почему бы не предположить, что скандальная кампания, которую повели вокруг тольяттинской и самарской милиции в прессе, выгодно оплачена тольяттинскими авторитетами?» В том духе, что все газеты изначально кем-то куплены. Лучше не придумаешь, как посадить всех оперов и следаков за оправдательные и объяснительные записки, засыпать их самыми нелепыми и фантастическими обвинениями – пусть отмываются.

Сыщики из угрозыска о РУОПе, тольяттинском отделе по борьбе с организованной преступностью, рассказывают примерно одно и то же. Мол, набрали молодых парней, привлекли романтикой: СОБР, маски-пулеметы, бряцание оружием. А ребята молодые, профессиональная подготовка, квалификация – ниже средней. Отсюда и осечки, сбои, погрешности в работе. За два года три начальника отдела сменилось. Был пенсионер, погоды не сделал, второй после него тоже вскоре ушел, ничего толком не сделав. Капитан Олег Степанов чуть больше года работал, из них полгода жил в Самаре, оттуда ездил в Тольятти. Хороший оперативник, толковый мужик, но не по сеньке шапка была.

В конце 90-х конфликт между структурами был исчерпан. На начальника УВД г. Тольятти полковника Петра Требунских возложили общее руководство всех правоохранительных структур в продолжавшейся операции против преступных группировок города.

На «АвтоВАЗе» есть отдел внутренних дел численностью 155 человек. В нем – рота из двух взводов, есть все службы: оперативные, по борьбе с экономическими преступлениями, угрозыск, криминалисты, следствие, участковые, дежурная часть. Среди 48 отделов внутренних дел Самарской области вазовская милиция по количеству зарегистрированных преступлений занимает седьмое место. В 1996 году по заводу было зарегистрировано более 1700 преступлений, из них 85 процентов составляют кражи, в том числе и личного имущества. Убытки за 1997 год составляют около 90 миллиардов рублей, включая и брак из-за непрофессионализма и нарушений технологии производства. По заявлениям, поступившим в милицию, эта сумма несколько ниже – 45 миллиардов рублей. Как правило, два-три раза в неделю предотвращаются крупные кражи на сумму 300–400 миллионов. Часто по сговору с охраной украденные запчасти вывозят даже машинами. Выносят и на себе, в трусах.

Начальник криминальной милиции ВАЗа Вадим Козлов имеет свой взгляд на недавние события:

– К 1995 году криминальные структуры проникли в технологию, и весь сбыт шел под их контролем. Они знали, сколько и каких именно машин шло. Они поделили сбыт автомобилей, запчастей, они уже вплотную руководили отгрузкой. Руководство ВАЗа в связи с уголовно-экономической ситуацией на заводе было вынуждено пойти на уступки. Да и что делать, когда нравы криминалитета необузданны, страшнее, чем бушующее Жигулевское море. «Ну, как у вас там жизнь в Тольятти?» – звонят и спрашивают из Москвы. «Стреляют!» Чисто житейская логика подсказывает, что лучше уступить часть, чем потерять многое. И согласились пустить представителей фирм на территорию ВАЗа. Им выписали годичные пропуска для беспрепятственного прохода, стоил он вполне официально пять миллионов рублей. Назывались эти «скромные» поборы «оформлением пропуска». Сначала их получили пять человек, потом – десять, потом – 230. Им выделили определенные площадки, где бы они могли ставить приобретенные машины. Представители этих фирм когда-то работали на заводе, отлично знали технологию, но деньги, которые зарабатывали, шли полностью в криминальные структуры. Бывало, агентов задерживали. Но не более чем на сутки. Милиция против них была бессильна. Суммы крутились астрономические: в месяц порядка 60–80 миллиардов рублей. Расплата с работниками ВАЗа шла только наличкой. Каждый гонщик за перегон с конвейера заранее обусловленного количества машин получал от конкретной «фирмы» по 20–30 тысяч рублей. К октябрю 1997 года таких фирмачей, связанных с преступными группировками, было на заводе уже 230. Вместе с тем членами ОПГ они не считались.

Часто звучал вопрос: «Почему не вмешивалось городское УВД, отдел милиции на ВАЗе?» По словам Козлова, операции по очистке посторонних «элементов» проводились постоянно: три-четыре раза в месяц. Задерживали и проверяли всех представителей фирм.

– Но когда человек официально покупает пропуск в администрации завода – как поступишь? Мы пытались их изолировать. Они нам известны, все на учете, одеты не в спецовку, а в цивильное. Разгуливают, пытаются руководить технологическим процессом, контролируют выход машин. Представители не менее 16 крупных и нескольких мелких криминальных группировок ежедневно толклись на заводе. Запустили козла в огород... Вмешательство в технологию стало обычным явлением. Подкупали руководителей среднего звена, рулеж чужаками, то есть перегонка машин по заводу, стал обыденным явлением. «Агенты» тихо и исправно платили наличкой. А тех, кто пытался защитить «честь вазовца», предупреждали бескомпромиссно. Так поплатился своей головой начальник транспортного цеха Болотов, который не давал разворовывать дефицитные запчасти.

Максимум, что могла сделать милиция, – задержать «агента», вывести с территории завода и изъять у него пропуск. Но этот пропуск сотрудники органов внутренних дел обязаны были вернуть в заводское бюро пропусков. А оттуда пропуск возвращался владельцу. Такая ситуация продолжалась до бесконечности.

Приезжали на завод и представители УВД г. Тольятти, УВД Самарской области, особенно когда между группировками вспыхивали перестрелки из-за споров по вазовским делам, отгрузке автомобилей. Чтоб удержать ситуацию под контролем, милицейское руководство спешно направляло на завод подразделение ОМОНа. Устраивались тотальные проверки. Но полностью очистить территорию не удавалось. Руководство завода заявляло о своих интересах: «Если представители фирм уйдут, то остановится отгрузка. В их руках сосредоточены автовозы». В свое время ВАЗ непродуманно отказался от своей транспортировки, отдав все свои автовозы различным фирмам. В пиковой ситуации во время милицейской акции фирмы два дня саботировали отгрузку, заявляли о своих интересах. Два дня ни один автовоз не заезжал на территорию завода за новыми машинами.

1 октября из Москвы неожиданно приехала межведомственная следственная группа, в состав которой вошли представители МВД, ГТК и налоговой полиции. Явились вместе со своим СОБРом. Москвичи провели широкомасштабную операцию под названием «Циклон». И лед, что называется, тронулся.

Заводское руководство постепенно пришло к выводу, что надо менять внутреннюю политику. Невзирая на угрозу остановки конвейера, саботажа, руководители ВАЗа согласились с предложениями московской группы, которую возглавлял заместитель начальника Главного управления по организованной преступности Валерий Серебряков. Тем более что план мероприятий был подписан вице-премьером А. Куликовым и утвержден В. Черномырдиным. Высокие инстанции помогли изменить психологию.

На первом этапе операции в ходе прочески территории московский СОБР изъял десятки пропусков у «праздношатающихся элементов». На этот раз пропуска не вернулись по накатанной дорожке своим владельцам, а остались у «компетентных сотрудников». И вся масса «коммерческих директоров», «коммерческих представителей», «снабженцев» была выдворена за территорию завода. Более того, было изъято более 60 спецпропусков для руководства, которые давали право на выезд автомобилей без досмотра. Выяснилось, что водители, другие приближенные, иногда не особо стесняясь, использовали их для совершения краж, вывоза деталей и запчастей.

Былое поле брани и раздора предстало перед «штурмующими» во всей своей убедительной наготе. Все конвейерные машины шли с метками из белой изоленты, которые наклеивались на лобовое стекло. У каждой группировки была своя отличительная метка. Товарные автомобили ставились на свое определенное место, называемое картой. Заранее забирали сопроводительные карточки, ключи от машин. После операции сотрудники милиции обнаружили на площадках около 500 запертых автомобилей, ключи и карточки от которых уже были распределены и припрятаны. И надежд на их добровольное возвращение не было. Пришлось срубать замки, ставить новые, придавать машинам товарный вид. Как выяснилось, эти автомобили вообще не числились в документах. Скорее всего, такая практика существовала длительное время. Информацию о выпускаемых машинах «подтирали» в компьютерах, и таким образом часть продукции уходила неучтенной.

В первые дни операции начался открытый саботаж и со стороны работников завода: несколько раз выключался головной компьютер, обеспечивающий операции по сборке, останавливался конвейер. Автовозчики не вывозили машины, рабочие «отбывали номер». Готовые машины своевременно не увозили, их скапливание приводило к тому, что вновь останавливался конвейер. Приходилось держать под рукой «штрейкбрехеров», чтобы они вовремя развозили машины.

В результате усилий межведомственной группы было возбуждено более 100 уголовных дел. Следователи перелопачивают горы бумаги, пытаясь найти в них следы хищений. Как профессионалам, им сразу стало понятно, что документация, отчетность в ряде случаев намеренно запутана, а кое-какие документы вообще исчезли. А чего стоит тот факт, что финансово-расчетный центр ВАЗа работает на компьютерах «Макинтош», а бухгалтерия на «IBM». Программы не состыковывались, и эта путаница создавала условия для злоупотреблений. Безусловно, это было на руку и заводчанам, и дилерам. Потому что многие из руководящих работников ВАЗа либо сами учреждали посреднические компании, либо в них исправно трудились их родственники. Автомобили они получали с существенными скидками.

Существовала еще одна ловкая операция, которая позволяла обворовывать завод на многие миллиарды рублей. Это так называемый реэкспорт, который сыщики именуют лжеэкспортом. Авторство этого простого, но гениального изобретения приписывают хозяину «ЛогоВАЗа» Борису Березовскому. Известно, что автогигант и сейчас упорно держится за экспортные поставки, ради престижа, ценой больших жертв пытается сохранить оставшуюся торговую сеть за рубежом. Экспортные «Жигули» продаются почти в два раза ниже номинала, по 3–4 тысячи долларов. Документы на такие машины оформляются как для вывоза за границу. Реально же для многих автомобилей «путешествие» за границу остается на бумаге. Некоторые возвращаются непроданными. Завод получает экспортную цену, а остальное присваивают ловкие дилеры. Ежегодно на реэкспорте завод терял не менее 160 миллионов долларов. Еще более 300 миллионов долларов задолжали ВАЗу за автомобили, которые до сих пор не могут реализовать за границей.

Еще более простым способом хищения денег являлся бартер. Как известно, большинство комплектующих деталей предприятие не производит. Между ВАЗом и поставщиками действовали фирмы-посредники. Все были заинтересованы, чтобы дешевле получить свой товар. И договаривались: одни получали детали по сниженным ценам, другие в обмен имели уцененные новые «Жигули». Разницу делили между партнерами.

После того как потеснили преступные группировки, они стали пытаться войти в снабженческие структуры. Ущемлены были интересы и некоторых руководителей завода, имевших связи с криминалитетом и качавших большие деньги. Сейчас они втихую пытаются саботировать нововведения.

На втором этапе операции необходимо было обеспечить отгрузку машин по новой технологии.

Эксперты МВД предложили осуществлять отгрузку автомобилей по кодам – то есть каждая фирма при заключении договора получала свой код, и эта машина без всяких блатных меток предназначалась именно этой фирме. При сем предполагалось, что уголовным элементам не дадут вмешаться в этот благостный процесс. ВАЗ вернулся к хорошо забытой старой технологии, когда и предположить не могли о бандитском нашествии на завод. Раньше по кодам машины всегда шли и за рубеж, и по стране.

Но новая технология не пришлась по душе и определенному контингенту трудящихся завода, и лицам, имевшим криминально-экономический интерес. Нововведения стали активно саботировать. Еще бы! Ведь структуры-полипы выпали из прежней системы распределения доходов. Агенты по привычке требовали деньги. И, естественно, возникал интересный вопрос: «А собственно говоря, за что? Если раньше ты помогал быстрей все оформить, выгнать машины, то чем ты сейчас мне полезен, дружище?» Бандиты остались не у дел.

Грозные предупреждения, что без фирмачей, без криминальной системы обеспечения производства завод остановится, не сбылись. Да и с какой стати останавливаться, если на ВАЗе существует годами отлаженная снабженческая структура, коммерческая дирекция и прочие органы. Все стало на свои места. «АвтоВАЗ» работает по плану, но посторонние не вмешиваются в технологию.

Недавно в помощь двум взводам отдела внутренних дел на ВАЗе выделили 40 тольяттинских омоновцев. Патрулируются те места, где машины могут уйти налево, где посторонние могут вмешиваться в технологию. С начала нового года заменили пропуска, и последние фирмачи потеряли возможность проникать на завод. Начальником управления охраны ВАЗа назначен бывший начальник Автозаводского РОВД Уточкин, не понаслышке знающий местные проблемы.

Но «сказочке» про автозавод еще далеко до счастливого конца. Небо над гигантом – в рваных тучах. Никуда не делись, не провалились сквозь землю хищные группировки. И никуда не деться от печальных явлений, которые на тюремном языке мы часто называем «беспределом».

Черная хроника

15 октября 1997 годаубит член правления АО «АвтоВАЗ» – генеральный директор Тольяттинского завода технологического оснащения Олег Шевцов. Его встретили по дороге на работу – он имел привычку ходить пешком – и нанесли смертельные удары по голове металлической трубой. Основная версия мотивов убийства – долги его предприятия по электроэнергии, которые могли перекупить криминальные структуры.

Вечером 23 октябрявозле своего подъезда пятью выстрелами в упор был убит заместитель коммерческого директора и член правления «АвтоВАЗа» 49-летний Владимир Шишков. Возле дома он отпустил служебную машину. И тут убийца разрядил в него обойму, сделал контрольный выстрел в голову и скрылся на машине.

Завод Шевцова работал по заказам ВАЗа, поставляя ему свою продукцию. А за поставки отвечал как раз Шишков.

Убийцы действовали по одной схеме, поджидая свои жертвы у их же домов. Тяжелые травмы черепа нанесены директору центра запчастей Фуфаеву, который до сих пор находится в реанимации.

В начале 1998 годаоперативники по своим каналам узнали о недавнем захоронении в тольяттинской земле четырех лиц явно «бандитской национальности». Похоронили их на сицилийский манер, залив яму раствором бетона. Энтузиасты извлекают несчастных с помощью отбойных молотков.

В 1996 годув Тольятти было совершено 167 убийств, раскрыто 101. В 1997 году в Автограде зафиксировано уже 205 убийств, раскрыто 144. Раскрываемость возросла с 65 до 73 %. По мнению сыщиков, одной из основных версий покушений на руководителей завода являются все те же внутренние конфликты в распределении прибылей. Об участии руководящего состава в коммерческих структурах уже говорилось.

Тем не менее беспрецедентный отстрел руководителей «АвтоВАЗа» вынудил его правление обратиться в правительство с требованием защитить менеджмент завода, обеспечить безопасность.

Кабинет президента – генерального директора «АвтоВАЗа» Алексея Николаева – на одном из последних этажей голубого двадцатичетырехэтажного билдинга. У дверей – два мощных стандартных человека с проницательными взглядами, выдающими бывших работников спецслужб. Алексей Васильевич дал согласие на интервью, которое, по сложившейся практике, проходит не в кабинете, а в просторном зале напротив. Очевидно, в целях соблюдения комплексных мер безопасности. В свое время перед выборами в директорат Николаев получал угрозы, возможно, как он сам говорит, для проверки выдержки. Сейчас у президента «АвтоВАЗа» и без того хватает производственных задач, проблем с выплатой долгов государству. Пока рабочие получают стабильную и довольно высокую зарплату. Что будет завтра – сказать трудно.

Президент крупнейшего в России автозавода – пожилой мужчина с неторопливыми движениями и такой же размеренной речью. Фразы – выверенные, точные, как у человека, привыкшего мыслить рационально и конкретными категориями.

– Менеджмент работает на заводе в напряженном режиме, с утра до вечера. Обстановка сложная. Но нам не до самоохраны. Нет у нас такого понятия – самоохрана. Но получается, что ее нужно создавать, – рассказывает президент о ситуации на ВАЗе. – Межрегиональная группа из Москвы нашла упущения в работе отдела милиции на ВАЗе. Сейчас вытеснили представителей фирм, которые мешали технологии. Встает вопрос: все вернется на круги своя? Мы решили ввести дополнительно 70 человек вооруженной охраны на контрольных точках, узловых местах, которые будут следить за соблюдением технологии выпуска машин. К сожалению, мы вынуждены прибегнуть к таким не совсем традиционным методам контроля за технологией, за отгрузкой автомобилей.

Криминальное послесловие

А что же тольяттинские бандиты? Серьезные мужички в коротких кожанках и с бритыми затылками ходят и загадочно посмеиваются. И на то есть свои причины.

...В апреле 1995 года дело группировки Агия наконец довели до приговора. Прокурор потребовал смертной казни. Но Владимир Агий, Дмитрий Ревенко получили по пятнадцать лет тюремного заключения, Курбаленко и Шилов – по двенадцать, Карпов, Назаров, Чмут и Вася Флештер – по восемь. Остальным участникам группировки дали от четырех с половиной лет до года. Младшего Флештера, как уже отсидевшего свой срок, отпустили в зале суда.

Ну а потом развернулась картина, достойная пера сюрреалиста. Оказывается, приговор судьи был написан таким достойным образом, что его впору издавать под рубрикой «криминальное чтиво», а не требовать после оглашения обоснованного и аргументированного наказания. Чем не преминули воспользоваться ловкие адвокаты. Дело было обжаловано в Верховном суде. Потом больше года длились новые слушания. И вот в ноябре 1997 года прозвучал новый приговор, который, без преувеличения, потряс присутствующих. Обвинения в убийстве Биличенко (Хохла), Маслова, организации покушений на Вдовина (Напарника), Купеева, воров в законе Гургена и Буцека рассыпались и были признаны необоснованными. «Великолепную десятку» освободили из-под стражи прямо в зале суда. Семеро из них, в том числе Владимир Агий, полностью оправданы.

Парадоксы «самого гуманного в мире суда»: от вышки – до вердикта «невиновен». Наказания получили лишь трое из группы – Шилов, Ревенко и Курбаленко – по 2–3 года отсидки. Именно их обвиняли в убийствах. Суд признал троицу виновной всего лишь в подстрекательстве к ношению оружия, в недонесении о совершенном преступлении и использовании поддельного удостоверения на право вождения. Но так как они все отсидели почти по пять лет, их тоже отпустили на волю.

Но криминальный мир вряд ли проявит подобную гуманность. И вряд ли Агий сотоварищи заторопится приехать в родимый Тольятти. И есть на то убедительные доводы. К слову, не успел его подельник Мухин выпорхнуть на волю, как тем же летом был убит. И, надо полагать, не случайно.

Недолго просидел в тюрьме и Владимир Вдовин. Его выпустили за недоказанностью преступлений.

3 декабря 1997 года вышло на свободу и другое криминальное «светило» – Дмитрий Рузляев. В том году он дважды арестовывался сотрудниками по борьбе с оргпреступностью. 2 февраля в его куртке нашли пистолет. Казалось бы, чего еще надо? Но – отпустили под подписку о невыезде. Он тут же скрылся. Его стали искать и нашли на квартире по проспекту Степана Разина. Там же обнаружили и пистолет Макарова с патронами. Оружие было тщательно протерто, завернуто в тряпицу и спрятано в туалете. Экспертиза установила, что оба пистолета в прекрасном состоянии и соответствуют своему назначению. Кстати, впервые за ношение оружия Диму Большого задержали еще тогда, когда он был малым и юным. Говорят, что в кармане его брюк нашли «ПСМ» (пистолет самозарядный малокалиберный). Дима уже тогда проявил редкую сообразительность и находчивость, заявив, что пистолет вовсе не его. Ему тут же поверили и отпустили. Что и говорить, спустя годы мудрости у Дмитрия Андреевича добавилось. Он категорически не признал своей вины. На пистолетах отпечатков не было. И суд, учитывая положительные характеристики, отсутствие судимостей, дал Рузляеву всего два года условно за хранение оружия. И постановил освободить прямо в зале заседаний.

...В день нашего с коллегой отъезда в Москву было совершено еще одно преступление. На автостоянке близ «АвтоВАЗа» застрелили из пистолета Макарова слесаря цеха механосборочного производства Ивана Буркина. Он 15 лет проработал на заводе, был нештатным сотрудником отдела милиции на ВАЗе. Недавно он помог оперативникам раскрыть крупное хищение запчастей.

Спустя 10 лет...

1 августа 2007 года на заводе была предпринята попытка организовать забастовку. Однако рабочие отказались поддерживать активистов. «Акция протеста» провалилась. Конвейер не остановился. Официально ее инициатором выступил альтернативный вазовский профсоюз «Единство». На самом деле реальным организатором неудавшейся забастовки мог быть кто угодно: криминальные структуры, бывшие топ-менеджеры предприятия, иностранные профсоюзы. Одна из вероятных причин конфликта – сходятся во мнении жители Тольятти, бывшие сотрудники «АвтоВАЗа», местные чиновники, руководство завода – это месть криминала, отлученного от вазовской «кормушки». Как считает Геннадий Кузнецов, директор по безопасности «АвтоВАЗа», акцию могли спровоцировать именно те структуры, которые раньше имели возможность по-крупному воровать с завода, но с приходом на «АвтоВАЗ» ГУП «Рособоронэкспорт» оказались не у дел. «В 1990-е годы „АвтоВАЗ“ делили многие, – говорит Геннадий Кузнецов. – В то время действовало несколько организованных группировок, которые „крышевали“ дилеров. Нынешнее руководство эту практику почти полностью ликвидировало. Значительно снижено количество фирм-посредников. Так что я не исключаю, что теперь некоторые криминальные или полукриминальные тольяттинские структуры предпринимают попытки дестабилизировать ситуацию на заводе и снова попытаться провернуть свои криминальные делишки».