Текст книги "Двойная выдержка, или Век наш крестиком вышит. Избранные стихи прошлого тысячелетия(СИ)"

Секретарь Союза писателей Москвы.

ИЗ РАННЕГО (до 1986)

***

1

Сдутый мяч гоняет детвора.

Мчит велосипедик трёхколёсный.

Прохожу -

Почти чужой и взрослый.

Выросший из нашего двора.

А какие были времена.

Дружбою согретое соседство...

И – всплывают -

Памятные с детства -

Прозвища.

А реже – имена...

2

Ах, как играли мы в футбол!..

До темноты гоняли мяч.

Был самым нужным каждый гол,

И – самым важным – каждый матч...

А ты опять ушла в кино

В своём красивом взрослом платье. -

И – не увидела в ,

Как я парировал пенальти...

***

Время вне сезонов и границ.

Вот старушка – прямо со скамеечки -

Деловито, буднично, умеючи -

Кормит водоплавающих птиц.

Вереницы дней. Мельканья лиц.

А старушка – прямо со скамеечки -

Деловито, буднично, умеючи -

Кормит л е д о п р ы г а ю щ и х птиц...

***

Злато-серебро зимнего дня

Просыпалось, слепя и звеня.

Злато-серебро зимнего дня,

Просыпаясь, будило меня

День вставал – и – пускался в бега.

Я вставал – и – глядел на Бега,

А верней – на пустой ипподром,

Оставляя дела на потом.

А потом начинались дела.

День сгорал в одночасье дотла.

И – тогда отходил я ко сну,

Унося всю дневную казну...

***

Утра первые кличи

Я услышал во сне.

Небо пело по-птичьи

В растворённом окне.

Словно в оптике фокус -

Сквозь живые глаза -

Я ловил этот голос,

А верней, голоса -

Сквозь бессвязную дрёму...

Из нездешнего сна

Слух тянулся к проёму

Типового окна,

Где – в своём стоязычье,

Стоголосье – одно -

Небо пело по-птичьи.

Ах, как пело оно!..

***

Прежде болей, до хвороб ещё,

До житейских первых трещин,

Сердце, сжавшись – как воробышек

На ветру -

В груди трепещет.

Ничего-то вроде страшного,

Но – дрожит в ознобе тельце...

Может, наше сердце старше нас,

Наше маленькое сердце?..

***

И – опять, как водится, по графику,

Жизнью повторённое стократ,

Небо в электрическую крапинку,

Городской изнеженный закат...

Вот и сердце с тем же вечным трепетом

Рвётся из обыденной груди.

Будто прежде не бывало в небе том,

Будто всё, что было – впереди...

***

И – не шатко, и – не жёстко мне.

У судьбы на колесе

Я лечу по Хорошёвскому,

По хорошему шоссе...

Чудо-скорости доступны мне,

И – желанны, и – легки...

И – насквозь – меня попутные

Продувают ветерки...

А автобусы-троллейбусы

И машины всех мастей -

Пусть разгадывают ребусы

Этих чудо-скоростей...

***

Вот и дома. Нынче после юга

Выберусь на дачу в первый раз...

Как-то не по-людному уютна

Толкотня у пригородных касс.

Отправной гудок электровоза, -

И – состав колёса понесли, -

И – мелькает чуть прохладный воздух

Средней, нет, хорошей полосы...

А потом – дощатая платформа.

Выборы кратчайшего пути.

Как же замечательно просторно

По тропинке узенькой идти...

Дачи и садовые участки.

Нет неразберихи в адресах.

Снова дома. Где-то рядом – счастье.

И – Москва – в каких-то двух часах...

***

1

Душа рвалась на улицу.

Весной не поделом

Неволиться, сутулиться

За письменным столом.

По всей Москве растаяли

Сугробы и катки -

И – стали расстояния

Просторны и легки.

Хотелось свистнуть весело,

Пройтись на голове...

А всей любви-то – бЕз году

Неделя. Или – две...

2

Какие наши годы,

Какие наши дни,

Когда стоят погоды

Беспечности сродни...

Подумаешь, лета -

Немножечко за двадцать.

Лет нА сто нам сгодятся

Вот эти паспорта...

Ах, чудо-воркотня

Такой живой природы...

Какие наши годы,

Когда весне – три дня...

3

Расстраиваться, право, нет причины.

Подумаешь, погода переменчива.

Сей факт – не основанье для кручины,

А посему – расстраиваться нечего.

Печалиться не нужно – ей-же-ей.

Зачем грустить: всё очень даже весело...

А что весна слегка накуролесила,

Так это ведь по молодости дней...

4

Эта дымка небесная.

Этот призрачный свет.

И – любовь, коей бЕз году

И недели-то нет...

Эта улица людная -

Путь-дорога к тебе.

Эта музыка чУдная,

Что в душе и в судьбе.

Знаешь, это ведь здорово -

Бытия посреди -

Стать вдруг тем, у которого

Всё ещё впереди -

И – сквозь дымку небесную,

Через призрачный свет -

Длить любовь, коей бЕз году

И недели-то нет...

***

Э т о – утренний холод,

Бьющий – словно из тьмы.

Или сердце в оковах

Непроглядной зимы?

Что же э т о такое,

Где под корочкой льда

От былого покоя

Не сыскать и следа.

Может, э т о вне смысла?

Тщетность? Небытиё?

Только я уже свыкся

С тем, что э т о – моё...

Небо жмётся к земле – и -

Воздух ветром продут.

По знакомой аллее

Тени веток бредут...

***

Дыханье встречных поездов

В окно своё впусти:

За вздохом – вздох, за вздохом – вздох -

По всей длине пути.

Не отстранись, не устрашись -

И – в жизнь свою впусти:

За жизнью – жизнь, за жизнью – жизнь -

По всей длине пути...

***

...А где-то впереди – отъезд, -

И – словно приглашенье к старту, -

Вновь гонит покупать плацкарту

Охота к перемене мест, -

И – я уже вовсю везОм,

Хотя пока не еду вовсе, -

И – дух курьерской перевозки

Уже присутствует во всём.

Об этом с точностью сужу

При помощи весомых данных.

Всё дело – просто в чемоданах.

В тех, на которых я сижу...

***

Находясь на эскалаторе, я за поручень держусь -

И – въезжаю так в подземную белокаменную Русь...

Кольцевая, радиальная – мы знакомы столько лет.

Я в дошкольном детстве с трепетом проходил сквозь турникет.

Я люблю ручной искусственный станционный ветерок.

Люстры, ходуном ходящие – вдоль путей и поперёк,

Дни и годы, что составились из несчитанных минут,

Всех дежурных Красных Шапочек, ставших Бабушками тут...

***

"Закаты Речного вокзала.

В Москве их красивее нет", -

Ты мне убеждённо сказала,

Следя нежно-розовый свет

Из маленькой кухоньки, где мы,

С тобой примостившись вдвоём,

Вертели всеобщие темы,

Помалкивая о своём...

Мы пили – как водится – кофе,

А перед – сухое вино...

Я видел твой медленный профиль,

Когда ты глядела в окно...

Я слушал твой медленный голос -

И – глупому счастью назло

Я думал: – А – всё-таки – что нас

В слепой этой жизни свело?..

***

Московский утренний туман

Чуть горьковат на запах...

Он как земля обетован -

Среди дорожных знаков.

Он в шуме улиц растворён,

Булавкой к дню приколот...

Собою с четырёх сторон

Он окружает город.

И – я, не выбирая путь,

Иду ему навстречу

И – вместе с ним – куда-нибудь, -

К Лесной, к Замоскворечью

***

Голубоватый мрак

Окно моё зашторил -

Крылатый – словно фрак

На бледном дирижёре...

Свет звёздный – сквозь окно -

Проходит – как сквозь щели...

Но всё равно темно

В моей домашней келье.

Предметы в темноте,

Как будто – в лунной пыли.

Они совсем не те,

Какими утром были.

И – я совсем иной

Но это – я же, я же...

Хоть властны надо мной

Незримые миражи.

И – тени на стенах -

Как вещие полотна,

И – тело в простынях

По-ангельски бесплотно...

***

Музыка в ночи, -

На беду, на счастье -

Ты, звучи, звучи, -

Ты не прекращайся.

Ты со мною будь -

И – назло молчанью

Освещай мой путь

Светлою печалью.

Ты гори, гори, -

Медленно и стойко.

Ты не говори,

Ты звучи и только.

Ты забудь про сон -

И – тогда, впрямую -

Буду я спасён

Или смерть приму я...

Музыка в ночи,

Ты подобна чуду.

Ты звучи, звучи.

А я слушать буду...

***

Мы – вслед за солнечными бликами -

Идём по городу с тобой.

А город пахнет земляникою

И свежескошенной травой...

Вот – первый луч в трамвай садится -

И – светом платит за проезд...

Вот – в белых платьях выпускницы.

Они похожи на невест...

А вот – бегущий от инфаркта.

Бежит на месте – не спешит.

Но от инфаркта миокарда

Он – будет время – убежит...

Машин клаксонное бибиканье

Поёт в рожок над мостовой, -

А город пахнет земляникою

И свежескошенной травой...

***

Пчёл жужжание дремотное

Где-то у виска.

Упорхнула перелётная

Ласточка-тоска,

А меня – как будто – не было.

Или прочь ушёл...

В целом мире – это небо лишь.

Да жужжанье пчёл...

***

На платформе знакомой

У кассирши Занковой

(Так табличка гласит)

Я куплю два билета

В подмосковное лето -

И – начнём наш транзит.

В первый раз наконец-то,

Там, где будет хотеться,

Там с тобой и сойдём.

Припадём к перелеску -

И – продолжим поездку

Безмаршрутным путём...

Электрички сменяя,

Будем ехать, внимая

Плавной зелени рощ.

И – глазеть па природу,

Несмотря на погоду,

Невзирая на дождь...

Мы заедем далече.

А вернувшись под вечер

На платформу свою, -

Точно в сказку какую -

Угодим в городскую

Часа пик толчею...

***

Уведёт меня в свои леса

Средняя, грибная, полоса.

Вместе с бестолковой, отпускной,

Очень городской моей тоской...

Поброжу по дню в часы не пик,

Пешеход, а вовсе не грибник.

Песенки чуднЫе помычу,

Модные кроссовки промочу

В заповедной будничной росе...

Выйду к незнакомому шоссе -

И – платформу отыщу на зов

Мне аукающих поездов...

***

Я сойду на чужой остановке,

Где не страшно остаться без крова.

Где бредут грибники по грунтовке

В направлении царства грибного.

На платформе – спиною к табличке -

Самовольно себя припаркую, -

Я, сошедший с одной электрички,

Чтобы здесь пересесть на другую...

***

У нас в Москве ноль градусов.

Не минус и не плюс.

А я, представьте, радуюсь

И – в бороду смеюсь.

Весенняя распутица -

Сквозь зимний гололёд -

Вразвалочку – как утица -

По улицам бредёт.

Питая слабость к ребусам,

Я об заклад побьюсь,

Что нолик станет крестиком.

А крестик – тот же плюс...

***

Разрастаясь – как снежный ком -

Напролом – сквозь вьюгу – несётся

Наливное, кровь с молоком,

Среднерусское наше солнце...

Поездов сипловатый свист

Застревает в небесной тверди -

И – летит над платформой лист

В ледяном авиаконверте...

***

Раскатанный глянцевый снег

У яви ноябрьской в полоне,

И – звёзды чуть меньше ладони,

И – сердце – как Ноев Ковчег...

Чужая безлюдная даль,

И – веток ночные стропила...

И – жаль мне всего-то, что было,

И – всей этой были не жаль...

***

Свет погас. И – город смолк.

Отошёл ко сну.

Только ветер – вольный волк -

Воет на Луну...

***

Ночь – словно встала на пуанты -

И – звёзд не стало.

Но звёздный свет настольной лампы

Горел устало.

Сей бледный свет звезды келейной,

Свечи домашней, -

Торил свой путь узкоколейный

В свой час всегдашний.

На скудный циферблат настенный

Взирал с прищуром -

И – умещалась часть вселенной

Под абажуром...

***

Ночь с понедельника на вторник

Завершена. Лимитчик-дворник,

Прельщённый площадью жилой, -

Лениво шелестит метлой.

День начинается с оглядки

На прошлый день, но взятки гладки

С него, ушедшего во тьму,

Смешно завидовать ему...

Я не завидую. Я взглядом

Слежу за жизненным укладом.

Своим укладом и чужим,

Ведь их союз нерасторжим.

Я к созерцательности тягу

Храню как высшую отвагу -

И – может быть, лишь потому

Мне вечность – помощь на дому...

День начинается. Я вижу,

Как солнце проникает в нишу -

И – копошится там, внутри...

Беру его в поводыри.

***

Мы смотрим в небеса – как в зеркала.

Но в них отражены иные лица:

Прозрачные небесные тела,

С которыми нам никогда не слиться...

Там, в небесах – блуждают адреса

Под знаком неземного притяженья.

И – всё-таки – мы смотрим в небеса -

Как в зеркала, где наши отраженья...

***

Небесная звезда

На ёлочной верхушке,

Где – ветреность – среда

Для флюгерной вертушки,

Где – уличная мгла -

Разорванно – клубится,

Где – наши зеркала,

А в них – чужие лица...

***

Свои заветные постройки

Бубнил, что тот же пономарь...

Я понимал себя по строчке.

А целиком не понимал...

Своё разгадывал значенье.

В огонь обрывки фраз кидал...

И – вдруг подумал: – А зачем я?

Когда, казалось, разгадал...

***

Время начинается с зимы.

Предваряя действия и лица, -

Снегом вырывается из тьмы

И – в ночи белеет как страница.

Остаётся только жизнь начать,

Остаётся только жизнь продолжить,

Остаётся только подытожить

И – поставить наново печать...

***

Впала в зимнюю спячку природа.

Улетели последние птицы.

Есть у жизни – своя несвобода, -

Лишь поэтому жизнь может длиться.

Может длиться – века, даже эры,

Подчиняясь цепной круговерти,

Может длиться – без счёта, без меры -

В ожидании собственной смерти...

Впрочем, я не о смерти – о жизни,

О её беспрестанной заботе,

О священной её укоризне,

О высокой её несвободе...

***

Посреди бытия,

На краю эпизода,

Как живёшь, боль моя,

Неживая природа?..

Вы не прячьте глаза

Накануне зимовья,

Окружные леса

Моего Подмосковья.

В профиль или анфас

Ваши близкие лица,

Вы не прячьте от глаз

Моих, парки столицы, -

Ведь внутри бытия,

На краю эпизода,

Ты жива, боль моя,

Неживая природа...

***

На фоне рядовых

Житейских потрясений -

В природных кладовых

Мерцает свет осенний.

На этот свет идём,

Как на любимый голос,

Чтоб горе не могло нас

Вести другим путём...

***

Выхлопными газами дыша,

Блудная, но – всё-таки – твоя

Мечется бессмыслица-душа

По слепому краю бытия...

Тычется в оконное стекло -

Бабочкой ли, каплей дождевой,

Разбиваясь о добро и зло

Неживой природы и живой...

***

День отстоялся – как вода в стакане -

И – прояснились контуры вещей -

На фоне курток, зонтиков, плащей

И тентов из отечественной ткани.

Даль отстоялась. Отстоялась близь.

И – улицы проклюнулись – как почки...

И – зазвенели сообща в цепочке,

Пока на звенья не разорвались...

***

День пошёл на убыль, месяц на ущерб -

Словно вниз по склону одинокий шерп.

Невооружённым взглядом из окна -

Сквозь двойные стёкла – всё гляжу я на

Улицу пустую за углом небес

Как на сердцевидный планетарный срез...

***

Клочья чёрной пелены

Над уснувшей ратушей.

Лишь дрожит зрачок луны

В оболочке радужной...

Старый город потонул

В непроглядной темени.

Старый – только потому,

Что моложе времени...

***

Леденящий колодезный мрак.

Стойкий дух, нежилой и домашний...

Построения лестничных маршей

Между лая квартирных собак.

Хлопнет быстрою дверью подъезд,

Внутрь себя пропуская кого-то,

Кто на кнопках подъездного кода

Задержал указующий перст...

***

Сетуем на суету.

Нет обыденнее темы...

Даже суть вещей – и ту -

Причисляем к суете мы.

Сетуем на суету,

Мол, когда ж освободимся?..

Сетуем на суету.

И – тем самым – суетимся....

***

Сколько лет с окончания школы

Пролегло по-над бытом и смыслом,

Только я всё спрягаю глаголы,

Изменяю по лицам и числам...

Но – мучительно, помня о давнем,

Забывать о грядущих границах...

Замыкаться на тайном не в явном,

Изменяться лишь в числах и лицах...

***

Слетали с губ и таяли слова.

Назад летели стаи птичьей почты...

И – распускались на деревьях почки,

И – от весны болела голова,

И – ниспадала от небесных нег

Какая-то блаженная усталость,

И – ничего от марта не осталось.

Ну, разве что – апрельский этот снег...

***

Сновидцы – те же очевидцы

Кино для одного...

Сновидцы – это ясновидцы

Того, что в днях мертво...

Вернее, по-иному живо,

С реальностью на вы...

Что ж, подсознание не лживо.

Сознание – увы...

***

Тикали часы -

И – текли минуты,

Ясности и смуты,

Ставя на часы.

Фосфором во тьме

Проступали числа -

Как обрывки смысла

В меркнущем уме.

Двусторонний свет,

Медленный и плоский,

Складывал полоски

В общий силуэт.

Вздрогнуло стекло -

Вслед ночной машине.

В никуда из ныне

Время утекло...

***

Следы безжизненного грима

Ты смоешь вечером с лица.

А в жизни – всё непоправимо.

Всё – от начала до конца.

Но мы, беспомощны и сиры,

Ведя оборванную нить,

Пустой иглой латаем дыры,

Ничто не в силах изменить.

И – как-то утешаясь этим,

Обноски наново кроим,

И – всё живём, живём на свете,

Где каждый вздох – непоправим...

***

Словно заковали в латы их -

Не покрутишь хула-хуп -

Девушки на эскалаторах,

Неуклюжие от шуб...

***

Ты такой станешь позже -

Не сейчас, через несколько лет.

А пока лишь похожи

Ты и будущий твой силуэт...

***

Скомпоновано всё по-новому.

Не буквально: подъезд, этаж.

Жизнь по-новому скомпонована.

Или, может, фотомонтаж?..

***

Горький запах осенних небес.

Под открытым небесным покровом -

Раз – и намертво – парковый лес

К тротуарам своим припаркован...

***

Пора открытых окон

На каждом этаже.

И – город наш не кокон,

А бабочка уже...

***

Нынче вместо писем и газет -

Тополиный пух в почтовом ящике....

Он летит на дни – в Москве стоящие -

Как ночная бабочка – на свет...

***

Есть надобность прожить не суетясь,

И – суеты чужой не осуждая,

И – сеять вечность, века не таясь, -

И – может быть – дождаться урожая...

***

Мы берём судьбу на мушку.

Нас берёт судьба на пушку.

Кто кого на что берёт?

Может, всё наоборот...

***

Доводя до абсурда

Всё в себе и вовне -

Поступаешь ты мудро.

Или глупо вдвойне...

***

Я вовсе не думал о блуде.

Но жарче любого огня

Японок раскосые груди

Дышали в упор на меня...

***

Казалось, так немного надо:

Была бы попросту любовь.

Пусть – безответной, пусть – любой.

Пусть даже – со второго взгляда...

***

В эпиграфе остались наши даты.

Тугой обмылок по стеклу поскрипывал...

И – вырвалось: – Постой. Прошу. Куда ты? -

Таким необязательным постскриптумом...

***

Как долго тает боль

На будничной шкале.

Вблизи отметки ноль.

И даже – при ноле...

***

В чистом виде гармонии нет,

Точно так же как счастья, и воли,

И покоя...

Но – чист белый свет,

Тьмой ночной принесённый в подоле...

***

Я вряд ли полюблю верлибры.

В ряду единственных речений

Они – по мне – всего лишь игры.

Без правил. И – без исключений...

***

1

Я всё глядел в твои глаза,

Огромные – как от испуга.

А в мире застилала вьюга

Вечнозелёные леса.

Я всё глядел в глаза твои,

Которым не было предела.

А ты в глаза мои глядела -

Две малых луночки любви...

2

Я жил на волосок от жизни -

И – не умел переучиться.

И – мне казалось: мир ошибся,

Держа меня за очевидца.

Но я ведь что-то сделать тщился,

А не стоял на постаменте...

Пусть жил на волосок от жизни,

Но был на волосок от смерти...

***

Я заново учился плакать.

И – словно в первый раз -

Вдруг начинали слёзы капать

Из неумелых глаз.

И – я почти как в детстве плакал.

Я плакал всей душой

Я плакал. Маленький и слабый.

И – сильный. И – большой...

***

Кого мы повторяем,

Держась в чужом строю?

И – что мы претворяем

В слепую жизнь свою?..

Бессильно эпигонство.

Мы тоже соловьи.

Не выдумано ГОСТа

Для боли и любви.

И – нет ни музы общей,

Ни – азбуки своей,

И – жизнь подобна роще,

Где каждый – соловей...

***

Мне другая приснится.

Приоткрыв забытьё,

Я впущу сквозь ресницы

Смутный образ её.

Ты останешься где-то

За пределами сна,

А всю ночь до рассвета

Будет снится она.

Будет снится как чудо.

И – потом – до конца

Я о ней помнить буду,

Но – не вспомню лица...

***

Я люблю моей комнаты

Пыльноватый дурман.

Эту дымку оконную.

Этот дряхлый диван.

Эти шкафчики книжные

С беспорядком внутри.

Нужные и ненужные

Словари, буквари...

За окном – эту бледную

И глубокую даль...

Пишмашинку наследную

Фирмы "Континенталь".

Я люблю мою комнату

В ширину ли, в длину

Как исконно-искомую

Мира величину...

Андрею Золотухину

***

Юность прошла втихомолку.

Тихая юность... ЧуднО...

Может, в ней не было толку.

Может, и не было, но

Что-то в ней всё-таки было.

Что-то такое, о чём

Хочется знать: не забыто,

Дверь запирая ключом...

   1986 – 2000

***

Так боишься быть непонятым.

Даже время ешь ты поедом,

Хоть по духу – самоед...

Ты находишь пропитание

В ареале обитания

И течении бесед.

Ты читаешь беллетристику,

Ерундистику, глупистику,

Сам не зная почему.

А потом нудишь подспудную

Мимолёточку этюдную

По рецепту ничьему...

***

Я с тоской ощущаю, что – старше,

Чем веками взрослеющий мир,

Чем его бесшабашные марши,

Чем его бутафорский ранжир.

Даже смерть не меняет уклада

Преднамеренной жизни мирской,

Мнимо выйдя из общего ряда -

Как юродивый или изгой...

***

Кладбищенской зимы

Молочные разводы.

Свечение из тьмы

Язычницы-природы.

Как безмятежный знак

Осознанной неволи,

Как легкокрылый взмах

Под оболочкой боли...

***

Мучительно молчим

О том, что непреложно:

Лишь – будучи ничьим,

Единственно возможно

Всю боль свою вложить

И всю тоску – без меры -

В реальные химеры -

И – только ими жить...

***

Не разъять тьму и свет

Никогда – как вначале...

В этом радости нет.

В этом нет и печали.

Или всё-таки есть,

Но особого рода -

С верой в ясность исхода,

А откуда – Бог весть...

***

Любить других – лишь той любовью,

Какая им от нас нужна,

А вовсе не такой любовью,

Какой нам легче их любить...

***

Умолчание – форма лжи.

Зачастую – открытая форма.

Но порой – пограничная норма.

Что-то вроде контрольной межи.

Скажем, кровное наше родство -

Налицо, а некровное – сплыло...

Суверенность душевного тыла -

Как ни горько – роднее всего...

***

Живём на полулёте

Духовного родства,

А состоим из плоти,

Которая черства.

И, трудно плоть ломая,

Единство ищем в том...

И – речь парит, немая,

Над нашим существом...

***

На скудном отрезке своём

Мы так бесхребетно живём,

Что, может, и впрямь бесхребетны.

Кто знает... И всё-таки – нет.

Поскольку наш внутренний свет

Мерцает непоколебимо!..

***

Нет, не дописан пейзаж

Времени, места и быта.

Что-то в нём, видно, забыто.

Впрочем, иначе – нельзя ж.

Это – естественный ход,

Что избирательно зренье,

Что и твое озаренье,

В общем, всего эпизод...

***

Не значусь в блудных детях.

Хоть я – из них, из этих,

Покинувших семью...

Да, я из них, и всё же

Из неушедших – тоже -

Ведь и на том стою!..

***

Сиюминутность вечности сродни.

Лишь внешне различаются они...

***

Никого не призываю к спору я.

Мне уже, боюсь, не обознаться

В том, что пошлость – пошлина, которую

Платим жизни, чтобы в ней остаться...

***

Быт отвлекает нас от жизни,

Её порою подменяя

Собой.

Хотя – в конечном счёте -

Быт отвлекает нас от смерти...

***

Тешась восторгом щенячьим,

Сызмальства нянчим судьбу,

Не замечая, что нянчим

В рамках её же табу...

***

Жизнь, исподволь прорежена,

На фоне матерьяла

Лишь брезжила, но брешь она

Собой уже латала.

И, заземляя вечное

Вполне конкретным делом,

Не подпускала встречное

К логическим пределам...

***

Это – схема. А в жизни – сложней.

Потому что больней и страшней.

Потому что глупее и проще.

Это – схема. А в жизни – на ощупь...

***

Холим, культивируем в себе

Боль-тоску, неравную судьбе,

Тщательно страшась пустот, в которых

Дура-мысль изобретает порох...

***

В шесть утра по октябрьскому зимнему времени

Фонари выключают – и вспышками темени

По глазам, по цветным сновиденьям секут.

Но привыкнут глаза через десять-пятнадцать секунд...

***

Белый свет – спектральная душа,

Правду-матку режет без ножа.

Чтоб не верили, что всё – всерьёз,

Принимали правду за наркоз...

***

Познавать без конца белый свет -

В этом вЫсшего мужества нет.

Потому что не так уж высок,

Охраняющий жизнь потолок...

***

Это не рифмованная проза -

Разрезанье сердца без наркоза.

До – опустошения в груди.

До – укола жизни – впереди...

***

Облетела мишура

С потайной глубинной боли.

Облетела не вчера,

А по мере жизни, что ли...

Только меры – больше нет -

Улетучилась бескрыло...

Как ножом консервным вскрыла -

Весь неотраженный свет...

***

Снова души не хватает на всё, а точней,

Только на лишнее всё, что без надобы ей...

***

Жизнь земная, милый фатум,

Галактический фантом,

Я не стал твоим фанатом.

Может, стану им потом.

А пока, я – твой с оглядкой

На твою же боль во мне, -

Ту, что держит мёртвой хваткой,

Протянув клешню извне...

***

Я люблю эти странные дни

В стекловате домашней брони.

Их покой, растянувшийся вяло

На кровати, в тени одеяла...

Обязательно, чтоб за окном

Было пасмурно или дождило,

Чтоб тоска ходуном не ходила,

А спала летаргическим сном...

***

Небосвод подошвам,

Вроде, ни к чему,

Ибо на подножном

Мы живём корму.

Только – на поверку -

Всё-таки не так,

Потому что сверху -

Свет,

А снизу -

Мрак!..

***

Жизненный опыт – это баланс

С приобретённым изъяном.

Жизненный опыт – это балласт,

Сбросить который нельзя нам.

Ходим, расчётные шутки шутя

Под колпаком мимикрии...

Здравствуй, Непервый Закон Бытия, -

Вот мы тебя и открыли...

***

Всё переговорено давно.

Всё переговорено. Да, но

Всё это мы говорим опять -

И – никто не может нас понять...

***

Мы живём нормально, монотонно.

Даже скучно (что и есть нормально).

В общем, существуем номинально.

Но, в известном смысле, автономно.

Грешники, пророки, пустомели,

Как нас там? – ревнители удачи...

Если б мы умели жить иначе,

Мы бы, может, выжить не сумели...

***

Хорошо бы не озлобиться

На других и на себя,

Чтоб душа-междоусобица,

Жизнь-материю дробя,

Не пустилась в дрязги внешние,

Замутняющие свет.

...Чем видней, тем безутешнее.

Но – озлобленности нет...

***

Небо твоё -

Небытиё...

***

Отеческая вотчина,

Чреда ночей и дней,

Жизнь – бессюжетна,

В общем-то,

Но фабула – при ней...

***

С этой жизнью, как договориться,

Если не дурак, не враль, не дрянь?

Только философски примириться,

Каждым вздохом отдавая дань

Данности...

В итоге оказаться

Должником себя же самого...

Что, пожалуй, норма, статус-кво,

Но, ей-богу, с привкусом эрзаца...

***

С ней играешься как с цацкою,

Хоть не очень-то и нравится.

Это – жизнь твоя дурацкая.

А с другой – тебе не справиться...

***

Ты не спасёшься эпатажем

Ни от себя, ни от среды.

Сродни осознанным пропажам

Твои бесплодные труды.

Но в этом блефе,

Выпендрёже

Есть обретение.

Оно

Заведомо обречено -

И – тем заведомо дороже...

***

Стёсаны слова

О тщету мирскую.

Чуешь, голова,

Я тобой рискую.

Вроде не резон -

Гибелью кичиться.

Поослабь разгон,

Доля очевидца, -

Мимо глаз теки

Шёлковой амёбой -

Тёмные стихи

Белой ниткой штопай...

***

Передо мною стригся лилипут.

Он в жёстком кресле утопал, как мальчик -

И сморщенного личика овальчик

Смущённо прятал в зеркале. Минут

Примерно пять, ступивши на порог

Мужского зала, я следил украдкой,

Как снег жужжащий падал – прядь за прядкой,

Пока сугробом на полу не лёг...

***

Тьма и свет, я, ваш выкормыш,

Всё ли ваше приму

Вместе с догмой, что выигрыш -

Жить на вашем корму?

От всеядности спасу нет,

От высот и низин...

Тьма и свет, я – ваш пасынок.

Хоть и кровный ваш сын...

***

А ты другого сроду не поймёшь.

Ему свои припишешь ты мотивы,

Которые лишь потому фальшивы,

Что не с чужого голоса поёшь...

***

Путь луча по хвое

Лёгок, неколюч.

Всё свое плохое

До поры на ключ

Заперла природа

В ближнем сундуке,

Выйдя за ворота

В рыжем парике...

***

День был горек на вкус и на запах

От каких-то стихийных, внезапных,

Налетавших неровно паров.

День был горек – и свет его мглистый,

Заземлённый, зеркально-зернистый -

Мерно тлел под покровом ветров.

День дрожал, словно лес на опушке -

До утруски слоёв, до усушки

Цвета, запаха, вкуса, лица...

До потери вечернего пульса...

Вот и перечень скудный замкнулся,

Ограниченный дужкой кольца...

***

Подчиняемся ходу вещей.

Вряд ли что-то для жизни страшней,

Чем умение не подчиниться.

Эта истина очень стара.

В ней заложены зёрна добра.

Только вот – худосочна пшеница...

***

Мы в этом ковчеге, чертоге

Плывём, человечьи щенки.

Беспомощны все педагоги.

Ведь все они – ученики...

***

За другого держите меня.

Лучше или хуже, но другого.

На излёте малого огня

Жизнь во мне горит е р е т и к о в о.

Жизнь – чем дальше -

Тем всегда стыдней, -

С каждым годом, днём и даже вздохом...

Я – увы – не только о своей,

Буднично сгорающей по крохам...

***

С р е д н е а с ф а л ь т о в ы й, типа колодца,

Утренний двор отдаёт леденцом.

Своды кирпичные перед лицом

Жёлто-зелёного летнего солнца

Тают по капле в тени холодка,

За три часа до тяжёлого зноя.

Зыбко парит притяженье сквозное.

П о л у п о д в и ж н ы, как явь, облака...

***

Из воздуха стихи

Которым жив и я

Привычная тахи-

кардия бытия

Положенная как

Предмет иллюзий под

Цилиндр или колпак

Навек на эпизод...

***

Как же мне сыскать подмогу -

Я ни с кем не заодно...

Не хочу шагать не в ногу,

А придётся всё равно...

***

Конечно, всё – тщета.

И – нет расчета строже.

Но это – ни черта

Не означает всё же,

Коль скоро мы живём

Под колпаком у тверди

И птичьи гнёзда вьём

С поправкой на бессмертье...

***

Земной каркас обтянут надувной

Лоскутной тканью. Шевеля валами,

Плывёт – не тонет – небо надо мной,

Невидимое мне за облаками.

Полощется-трепещет на ветру

Един в двух лицах – занавес и купол, -

Чтоб человек всю жизнь играл в игру,

Которую он сам же и придумал.

***

Куда ж ты от среды,

Которая рутина

Из воздуха, воды

И пищи для кретина.

Среды как таковой

Не убежишь никак ты,

Ведь всякий выбор твой

Лишь оголит контакты...

***

Щербатый старенький паркет

Почти назло густому зною

За шторою – не разогрет,

Прохладен под босой ступнёю.

Вблизи кончается июль.

На внутрикомнатном приколе

Качается оконный тюль

В накрапах тополиной моли...

***

Я ничего не бичую.

Буднично, в меру понятья -

Маленькую и большую

Жизнь умудряюсь поймать я,

Сам не желая улова,

На передержках и даже

На подтасовках, где слово -

Главный предмет распродажи...

***

Век наш крестиком вышит

Без иголки и нитки.

Жизнь легко нами движет,

Маркируя пожитки.

Очерк римской цифири,

Абрис вещего знака

Возникает в четыре

Или – сколько их – взмаха...

***

Воинствующих не умею

Любить. И завтра, и вчера

Их марш решительный прямее,

Чем траектория добра...

***

Какие в жизни могут быть гарантии.

Помимо смерти – никаких других.

И – всё-таки – мы снова ищем их

Средь рухляди мирской и барахляндии...

***

Всё на закономерностях построено,

Которые на всех нас не разделишь.

И жизнь – вначале – только предыстория.

А собственно история – в конце лишь...

***

Живи, хотя б тебе и в тягость

(Ах, эти приступы нытья!..)

Твоя врожденная инакость,

Судьба вживлённая твоя.

Живи – и пальцем не касайся -

Как заповедной городьбы -

Чужого детского всезнайства

По части жизни и судьбы!..

***

Сквозь трефу сумрачного трафарета,

Сквозь линии электропередач -

Протянуты лучи дневного света

К нетопленным стенам осенних дач.

И – листьев шевеление слоисто,

И – зыбок мозаический объём,