Текст книги "Вовка в Триседьмом царстве (СИ)"

Автор книги: Сергей Лизнёв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

– Твои счёты к этому гнусному разбойнику – мои счёты. – опять слегка поклонился Хоттабыч и добавил. – Вместе полетим.

Разумеется возражать никто не стали, это я о следопытах, туристах и разведчиках в одном лице. Правда и ура тоже кричать не стали, наверное всё-таки побоялись Бамбы-Яги. После слов Хоттабыча с завтраком было моментально покончено и сразу же опять началась бестолковая предполётная суета, и опять со стороны Вовки. А тут нечего удивляться, уж очень Вовке хотелось поскорее освободить из плена Машу и Таню, ну а сейчас, когда он узнал, что у Бармалея их нет это желание только усилилось.

***

Наверное потому что лететь было недалеко, всего-то, вон за те горы, ковёр-самолёт летел медленно. Хоттабыч с Бамбой-Ягой уселись впереди и теперь о чём-то разговаривали, причём время от времени, видно же всё, Бамба-Яга принималась то ли ругаться, то ли доказывать что-то своё – вскакивала и принималась размахивать руками, но правда быстро успокаивалась и опять садилась рядом с Хоттабычем.

Ну а ребята, те окружили Знайку и теперь уже он расспрашивал их о том, что произошло, кто этот старик, а вот про ковёр-самолет Знайка книжку читал, поэтому ничего не спрашивал:

– Вы где познакомились с этим джинном? – спросил Знайка.

– А откуда ты знаешь, что это джинн? – тут же спросил Незнайка.

Услышав, что Знайке известно кто такой Хоттабыч вся радость, которая несомненно была, тут же прямо испарилась куда-то. Перед Незнайкой опять сидел Знайка, тот самый Знайка, вредный, любящий поучать и всё знающий.

– Книжки надо читать. – ответил Знайка и показал Незнайке язык, чего тот совсем не ожидал.

– Понимаешь, – принялся рассказывать Волька. – сижу я дома, читаю книжку, как открывается дверь в мою комнату вваливаются они все.

– Представляю. – понимающе кивнул головой Знайка. – Они только это и умеют.

– Это почему же?! – в один голос запротестовали разведчики.

– Сам в разведку не умеешь ходить, а на других сваливаешь! – за всех сказал Буратино.

– Это я не умею?! – от такой несправедливости Знайка аж встал и чем бы это всё закончилось неизвестно, но Волька дёрнул его за штаны и Знайка опять уселся на ковёр-самолёт.

– Если бы ты, то мы бы оказались не у Вольки, а вообще, у нашей Бабы-Яги! – воскликнул Незнайка. – И тогда уж точно не познакомились ни с Волькой, ни с Хоттабычем, это уж точно.

Незнайка, а за ним Буратино дружно принялись обвинять Знайку во всех грехах большинство из которых придумывали тут же и не обращали никакого внимания на Вольку с Вовокой, как будто их здесь вообще не было.

– Да хватит вам! – крикнул Вовка. – Прямо как девчонки!

Сравнение с девчонками подействовало на спорящих, а вернее, ругающихся самым наилучшим образом. Они перестали обвинять друг друга и тут же оспаривать обвинения и как-то удивлённо посмотрели на Вовку.

– Лучше скажите, как действовать будем? – спросил Вовка. – Костюм разбойника-то у Бамбы-Яги остался.

Ничего не понимая Волька удивлённо посмотрел на Вовку. Пришлось рассказать о том, как собирали землянику величиной с арбуз, как ходили к Бабе-Яге, и как выпросили у неё костюм разбойника.

– Идея с разбойником конечно хорошая. – согласился Волька. – Но уж очень долгая, тем более Бамба-Яга сказала, что девочек у Бармалея нет. Для начала надо будет узнать у него, где они? Думаю костюм разбойника для этого не очень-то подходит.

– А что подходит? – спросил расстроенный Вовка.

– Хоттабыч подходит. – подмигнул Волька. – Он и правда самый могущественный джин, я таких как он джиннов никогда не видел.

***

Казалось бы и времени прошло – всего ничего, а Маша и Таня стали самыми настоящими медсёстрами. Они научились безошибочно разбираться во всех этих: порошках, мазях, таблетках и других медицинских премудростях, которых у доктора Айболита оказалось великое множество. Скучать было некогда. Когда они просыпались, первыми, кого они видели, были звери, иногда люди, пришедшие на приём к доктору Айболиту. Они сидели в траве и терпеливо ожидали приёма. Что интересно, за всё это время девочки ни разу не видели и не слышали, чтобы звери и люди между собой спорили или же ругались из-за той же очереди, как это иногда случалось у них в поликлинике. И Маша, и Таня помнили, потому что несколько раз видели как какая-нибудь тётенька начинала сначала ругаться, а потом и вообще кричать требуя пропустить её девочку или мальчика к доктору впереди всех.

Скучали девочки по родителям и по дому? Конечно же скучали, но скучали не так, как например скучает человек в дальней поездке или ещё где, в той же больнице например. Пребывание у доктора Айболита скорее напоминало девочкам отдых в деревне или на даче: хоть и скучаешь по дому, по родителям и всем знакомым, а уезжать не хочется.

Так что нравилось девочкам у доктора, но нравилось каждой по-своему. Если Тане в первую очередь нравилось исполнять обязанности медсестры: приносить требуемые доктором Айболитом лекарства, например, снимать старые повязки, по указанию доктора Айболита смешивать разные порошки, делая какое-то лекарство – это у Тани получалось гораздо лучше, чем у Маши. Там много всего разного и почти во всём Таня была лучше Маши. И вела себя Таня как самая настоящая медсестра: была строга и даже иногда могла прикрикнуть на слишком непоседливых пациентов. А пациенты, те побаивались и слушались Таню, но побаивались не потому что она злая, а потому что она хоть и строгая, но справедливая. Доктор Айболит даже несколько раз хвалил Таню и говорил: когда Таня вырастет и выучится, из неё получится самый настоящий доктор. От таких слов Таня краснела, ей хотелось петь и танцевать от радости, но то, что она медсестра, а медсёстры всякими глупостями не занимаются, заставляло оставаться Таню всё-такой же строгой и деловитой. А вот интересно, когда Таня вырастет и выучится на доктора она будет рассказывать другим врачам и своим пациентам о том, что её первым учителем в медицине был сам доктор Айболит?

А вот у Маши всё было совсем по-другому. Нет, она не была ни неумёхой, и уж тем более не была неряхой. С обязанностями медсестры она справлялась ничуть не хуже Тани, вот только делала это совсем по-другому. Никакой строгости, по мнению Тани полагающейся настоящей медсестре, в Маше нисколечко не было. Она была всегда весела и приветлива с пациентами, и неважно кто это был: человек – местный охотник, нечаянно угодивший в свой собственный капкан, или же лев, получивший от товарищей тумаков за свою задиристость.

Но самым главным, что отличало Машу от Тани, во всяком случае как медсестры, было то, что Маша очень любила поговорить с пациентами доктора Айболита. Нет, она не бросала все дела и не сидела часами болтая о каких-то пустяках. Маша использовала каждую свободную минутку и даже секунду для того, чтобы поговорить как с людьми, так и со зверями. О чём она с ними разговаривала Таня не прислушивалась, а если бы и прислушалась, всё равно ничего не поняла бы. Дело в том, что Маша, ну просто поразительно как быстро научилась говорить с людьми на их языке, а со зверями на их. О чём они говорили наверняка знал только доктор Айболит, потому что разумеется знал эти два языка. Но доктор не пересказывал разговоры Маши ни Тане, ни Жаку, а только как-то загадочно улыбался. Ну и в отличии от Тани доктор Айболит ни разу не похвалил Машу за такие удивительные её способности, а только, говорю же, загадочно улыбался.

А ещё доктор Айболит дал девочкам два самых настоящих медицинских халата, только маленьких, как раз для них. Где он их взял – неизвестно. Может про запас держал, и вот они пригодились, а может волшебство какое, страна-то сказочная, понимать надо.

А вот у Жака дела обстояли не так гладко, как у девочек. Нет, разумеется он не ленился. Более того, было видно, ему очень нравится у доктора Айболита, вот только не давалась ему медицина, вернее, давалась, но с большим трудом, как-будто не хотела. Для того чтобы научиться делать перевязки Жак вырезал в лесу полено и с завидной настойчивостью перевязывал его старой тряпочкой. Но увы, повязка получалась, да и ладно что неровная и некрасивая, она у него в большинстве случаев вообще не получалась. То кривая, то ещё какая-нибудь не такая, а самое обидное – постоянно сама-собой как-то умудрялась разворачиваться, а в лучшем случае просто сползала. Ну а что касаемо лекарств, Жак когда в первый раз подошёл к медицинским шкафам, к тем самым, в которых находились лекарства, видно было, он чуть в обморок не упал, побледнел весь. Нет, не испугался он лекарств этих, мол, доктор Айболит начнёт его ими пичкать или же чего доброго уколы начнёт делать. Жака смутило и испугало количество всех этих баночек, пакетиков, коробочек и ещё чего-то там. И ведь всё это было разное! И всё это надо было запомнить и брать именно то, что просил доктор, а не то, что первым попадётся под руку. Вот такие дела происходили с Жаком. Он конечно же старался, но получалось у него так, что лучше бы вообще не получалось.

Но зато, уж неизвестно откуда они взялись, у доктора оказались плотницкие инструменты. Вот тут-то Жак оказался на высоте, да на такой, что никто в округе даже и помыслить не мог о такой высоте, в смысле, о таком мастерстве. Первым делом Жак сплёл два гамака, да таких, что любо-дорого посмотреть. Сами понимаете, получилось что девочки спали в домике-дереве, а доктору Айболиту и Жаку спать было негде. Не на голой же земле, честное слово! Земля хоть и африканская, тёплая, но всё равно не то, жёстко. Вот Жак и сплёл два гамака, да таких, что теперь Маша и Таня буквально надоедали доктору Айболиту и Жаку с тем, чтобы они уступили девочкам гамаки, а сами перебрались бы ночевать в домик. Оно и понятно, на улице спать куда как лучше, чем в домике, а если ещё и в гамаке, так вообще прелесть. Жак пообещал сплести для девочек гамаки, размерами как раз для них, и даже уже принялся за работу.

И ещё. Времени-то прошло, ну совсем чуть-чуть, а Жак умудрился перечинить у доктора Айболита всю мебель большинство из которой явно требовала ремонта. Более того, к неописуемому восторгу местных жителей, разумеется людей, Жак принялся мастерить различные шкафчики, маленькие скамеечки, даже табуретки. Он даже подумывал как бы сделать станок для обработки дерева, пусть и не такой какой был на корабле, но всё-таки. И ещё, местные жители тоже были несказанно удивлены и обрадованы, Жак выстрогал несколько ложек, самых обыкновенных, зато очень удобных. Стоит ли говорить, что местным жителям ложки очень понравились, потому что до этого им приходилось есть руками.

Так что и без медицины дел у Жака было может быть даже побольше, чем у доктора Айболита и Маши с Таней. Ну а доктор Айболит глядя на полное отсутствие талантов у Жака в медицине и их изобилие в плотницком деле тоже особой ничего не говорил, правда пару раз похвалил Жака, а так, всё больше молчал и улыбался своей доброй и загадочной улыбкой. Да и на самом деле, неужели кроме медицины людям, да и зверям, и птицам тоже, кроме как мазей и пилюль больше ничего не надо? Например Жак смастерил для птиц такие жёрдочки, что любо-дорого посмотреть! Ну и какая разница, что вокруг ветвей видимо-невидимо, сидеть на жёрдочке гораздо интереснее. Так что с самого раннего утра все жёрдочки были заняты птицами и более того, время от времени между ними начинались прямо-таки настоящие скандалы за место, да такие, что приходилось их успокаивать и призывать к порядку.

Глава шестнадцатая

Сегодня настроение у Бармалея было таким, что лучше бы его вообще никакого не было, чем то, что было. Вообще-то с тех самых недавних пор как дикие звери освободили доктора Айболита и девочек настроение у Бармалея постоянно было даже не плохим, а очень плохим.

А оно и понятно, после того как по мнению Бармалея доктор Айболит и девочки были похищены у него таким наглым образом, звери и птицы в тот же день рассказали, разрычали, расщебетали о случившемся по всей округе. И что получилось? А получилось то, что не такой уж и страшный Бармалей на самом деле, а это для него, для Бармалея, самая главная опасность и есть. Ведь как и чем живёт разбойник? Живёт он тем, что все вокруг боятся его, а если боятся, значит слушаются. А он, разбойник, покуда его боятся может делать что угодно и ничего ему за это не будет.

Вот и получилось, что звери, птицы и местные племена совсем перестали бояться Бармалея. Судить об этом можно было хотя бы потому, что теперь у него даже попить-поесть почти ничего не было. Раньше как было, люди из местных племён запуганные Бармалеем так, что дальше некуда, сами приносили ему еду, питьё и вообще всё, что ему было необходимо. Причём приносили сами, ни просить, ни приказывать не надо было. А сейчас что? Да ничего!

Сейчас, в смысле сегодня, на завтрак у Бармалея две зачерствевшие лепёшки, бананы, хорошо что неподалёку растут, самим собирать пришлось, и всё! Да. Вода ещё, но вода не в счёт, ручей, он как тёк, так и продолжает течь и наплевать ему на Бармалея. Кстати, с вечера лепёшек было три, как раз каждому по одной, а проснулись – две. А это всё из-за помощников Бармалеевых, вернее, из-за одного из них. Когда Жак сбежал вместе с доктором Айболитом в шайке Бармалея кроме него самого осталось ещё два разбойника. Правда разбойники эти были такими, что лучше уж одному, чем с такими помощничками.

Как будто нарочно были они: один здоровый такой и толстый, а второй, маленький и худой. Тот, который здоровый и толстый был ещё куда ни шло, правда очень ленивый, а вот маленький, тот постоянно хотел есть и поэтому точно также постоянно воровал всё что можно было запихать себе в рот. Вот и с лепёшками получилось: с вечера их было три, а проснулись, две. Ну и толку, что Бармалей его отлупил? Теперь, вон он, сидит, всхлипывает, и бока почёсывает, лепёшек-то от этого не прибавилось.

Ну и само-собой разумеется были Бармалеевы разбойники на редкость глупыми. Вообще-то Бармалей держал их при себе, так сказать, для количества. Ну, это если надо кого-то испугать как следует, то троих, да ещё Бармалей главный, испугаются скорее, чем если Бармалей будет один. Вот такие вот были дела – ничего хорошего. Жак, так тот хоть более-менее умным был, не чета этим, ух! Бармалей Жака даже по имени называл, а этих двоих он называл просто: "Эй", это который здоровый и толстый, и, "Эй ты", это который маленький и еду постоянно ворует. Вот и все имена, а настоящих их имён Бармалей и не знал, да и были-ли они на самом деле?

***

Так что сидел Бармалей, смотрел на две подсохшие лепёшки и думал: поделиться со своими помощничками или же одну лепёшку съесть сейчас, а вторую попозже? Что Бармалей будет есть завтра он пока что не думал, потому-что думал совсем о другом.

А думал он как бы сделать так, чтобы вернуть былое уважение? Нет, разумеется не уважение, никакого уважения и в помине не было. Как бы сделать так, чтобы его опять начали бояться? Уж очень не нравились ему эти одинокие и подсохшие лепёшки, Бармалей посмотрел на них с отвращением, сплюнул, а потом поднялся подошёл к разбойнику который "Эй ты" и отвесил ему подзатыльник. Разбойник от полученного подзатыльника заскулил, ну прямо как собака, а тот, который "Эй", громко захохотал. Не иначе для равновесия Бармалей подошёл и к нему, и тоже отвесил подзатыльник. Теперь скулили и почёсывали затылки оба разбойника. "Хоть какое-то облегчение. – подумал Бармалей и вернулся за стол".

От нытья и всхлипываний "Этих" стало немного легче, но конечно же не так как бы этого хотелось. Совсем легко и радостно станет тогда, думал Бармалей, когда он опять до полусмерти перепугает всю округу, а с доктором Айболитом сделает такое, что все аж вздрогнут! По правде говоря Бармалей не знал "чего такого" он сделает с этим лекарем-аптекарем. Вообще-то аптекарь этот Бармалею вовсе был не нужен, и теперь он вовсе не собирался его захватывать, так, попугает немножко, и пусть себе дальше живёт. Да и толку с него вообще никакого! Разбойник из него никудышный, даже хуже этих балбесов, Бармалей с нескрываемой злостью посмотрел на хнычущих разбойников. То, что доктор Айболит может ещё что-то делать, например, лечить людей, зверей и птиц Бармалею просто в голову не приходило, воспоминания о касторке мешали.

Вот и сидел Бармалей, придумывал такое, чтобы и доктор Айболит хлюпал носом и почёсывался, как вон те, и чтобы все в округе опять начали Бармалея бояться, а значит уважать. Не иначе для того чтобы лучше думалось, да и рожи эти надоели дальше некуда, Бармалей отвернулся от стола и принялся смотреть в сторону, в ту самую, где ручей протекает. И чтобы вы думали? Видя что Бармалей не смотрит перед собой на стол, одни из разбойников, тот самый который постоянно голодный, "Эй ты" зовут, тихонечко подкрался к столу и уже было потянул к себе одну из лепёшек. Потянуть-то потянул, да не тут-то было! Слух у Бармалея, любой дикий зверь позавидует. Короче, услышал Бармалей, как кто-то со стола пытается лепёшку стянуть. Повернулся – точно! Бармалей вскочил, ну а дальше любой догадается, надавал вечно голодному разбойнику таких затрещин и тумаков, то тот не скулить, а даже выть начал.

И, вот оказывается где чудеса прячутся! Покуда Бармалей лупил разбойника по имени "Эй ты" в его голову пришла гениальная по своей простоте мысль: надо ограбить Бамбу-Ягу, и всё встанет на свои места! Бармалея опять начнут бояться, а значит уважать, ведь всем известно, бояться и уважать – это одно и тоже. Нет, с Бамбой-Ягой Бармалей знаком не был и уж тем более никогда её не видел. И тем не менее он прекрасно знал, что в Африке, в джунглях, горах и саваннах самой главной над птицами, зверями, да и над людьми была Бамба-Яга. Правда есть ещё одна, Бармалей не знал как её зовут, но она живёт где-то далеко на севере, в пустыне Сахара. А Бамба-Яга живёт не очень-то и далеко от Бармалея, он даже знал где именно. Вот и славно, Бармалей даже с благодарностью посмотрел на воющего и ноющего "Эй ты", за то что своим воровством натолкнул на такую гениальную мысль.

Ну а дальше, дальше выходило всё совсем легко и просто. Бармалей со своими помощниками, чтоб им пусто было, налетает на жилище Бамбы-Яги, грабит его, а Бамбе-Яге объявляет, что отныне ей надлежит платить Бармалею дань, деньгами и продуктами за то, что он в Африке самый главный. Бармалей даже знал, сказал кто-то, что у Бамбы-Яги есть самый настоящий джип, правда без колёс, и сейчас, обдумывая нападение, Бармалей решил заодно и джип себе забрать, если понравится конечно. Дело в том, что Бармалей никогда не видел ни настоящий автомобиль и уж тем более не видел настоящий джип, да и вообще слабо себе представлял что это такое?

План созрел довольно-таки быстро, а чего там, ничего сложного! Вот только опять придётся обращаться к неизвестному волшебнику, который с недавних пор стал изредка помогать Бармалею, ну чтобы тот перебросил их троих по воздуху к Бамбе-Яге, а потом назад, домой. Кстати, тот волшебник точно также уже перебрасывал Бармалея, правда одного, к Мальвине, это когда он Машу и Таню похитил.

– Собирайтесь! – весело, как-будто пять минут тому назад вовсе не был злым и не лупил разбойника "Эй ты" воскликнул Бармалей. – Грабить будем!

Разбойники встрепенулись, как тот флаг, который только что висел уныло сморщившись потому что ветра не было, и вдруг ветер подул. Они начали бестолково суетиться, тот, который "Эй ты", даже ныть перестал. Суетились они так старательно, как будто у них было столько снаряжения для грабежа, что его готовить полдня надо, не меньше. На самом же деле никакого такого снаряжения у разбойников вовсе не было, ну почти не было. Из всего снаряжения, а заодно и оружия, это у Бармалея пистолет был, правда незаряженный, у разбойников было две дубины вот и всё. Да и дубины те они по их прямому назначению никогда не использовали, а таскали с собой для того чтобы казаться сильнее и страшнее.

***

Ковёр-самолёт приземлился как раз недалеко от той самой пещеры в которой Бармалей держал взаперти Машу с Таней и доктора Айболита. В отличии от поляны на которой жила Бамба-Яга, да и от берега реки, где до этого приземлялся ковёр-самолёт, эту местность можно было назвать красивой и весёлой ну разве что с большим трудом. Такое впечатление, как будто кто-то специальной прямо посреди покрытых густым лесом гор и щедрых на цветы полян поставил самые настоящие скалы в одной из которых и была та самая пещера. Растительности здесь почти никакой не было, так, кое-где рос кустарник вот и всё. Да и кустарник был вовсе не таким, какой растёт по краям полян, а какой-то маленький и весь скрюченный, о цветах и говорить смешно.

Хоть и недолгим был полёт, но всё равно. Ковёр-самолёт приземлился, встали, размялись. Нет, не потому что устали сидеть, а потому что это та же гимнастика, а гимнастика, как известно, для всех полезна.

Хоттабыч и Бамба-Яга продолжали между собой о чём-то тихонько разговаривать – ничего не было слышно. Интересно получилось, как только среди них появилась Бамба-Яга Хоттабыч как бы потерял всякий интерес к ребятам, даже к Вольке, а всё своё внимание и все разговоры обращал на, и к Бамбе-Яге. Нет, Волька нисколько не обижался на Хоттабыча за такое равнодушие. Более того, он был даже благодарен Бамбе-Яге за то, что своим присутствием избавила его от уж очень надоедливого желания Хоттабыча сделать что-нибудь полезное для Вольки.

На у отважные воздухоплаватели во все глаза смотрели на скалы, на скрюченные кусты, потому что ничего подобного до сих пор никогда не видели. Смотреть-то смотрели, но каждый, это уж точно, продумывал свой план спасения девочек от злющего Бармалея.

План Знайки наверное был самым простым, а потому, это он так думал, самым легко выполнимым. По его плану надо было всем вместе прийти к Бармалею и потребовать вернуть девочек, вот и всё. Видя сколько их много Бармалей не будет сопротивляться, потому что просто-напросто испугается. Ну а если начнёт возмущаться или же вообще, драться полезет, на этот случай с ними джинн Хоттабыч, который быстро его успокоит. И всё-таки Знайка больше рассчитывал на то, что их много, чем на Хоттабыча, потому что прочитал очень много книжек и не очень верил во всё это волшебство, хоть и испытал его на себе.

Буратино, тот всё придумал ещё там, на поляне. А чего тут думать, если и так всё понятно? Сейчас Буратино думал: попросить верёвку у Хоттабыча или как-нибудь без неё обойдутся? Буратино хотел предложить такой план, по его мнению очень простой, проще не придумаешь: как только они придут в логово Бармалея, сразу наброситься всем на него, сначала руки-ноги связать, а потом привязать к какому-нибудь дереву. Вот и всё, правда ничего сложного? А потом можно будет спокойно допросить его и узнать, где он прячет девочек?

Если Буратино и Знайка сначала придумали и более-менее обдумали свои планы и хотели уже рассказать о них, то Незнайке заниматься всей этой ерундой было некогда. Он начал делать всё сразу, одновременно, придумывать план спасения девочек и тут же его рассказывать. Как самый талантливый на всякие планы и всё такое Незнайка предложил набрать камней и провести бомбардировку Бармалея с ковра-самолёта. Он даже тряс за плечи Вовку и Вольку доказывая, что лучше чем его план ничего не существует вообще. Но похоже плану Незнайки не суждено было спасти девочек. Ребята, дружно покрутив пальцем у виска, сразу же высказали своё мнение насчет плана Незнайки. На этом бомбардировка закончилась, план кстати, тоже.

Волька, и вовсе не потому что был самым новеньким в команде воздухоплавателей, разведчиков и следопытов, а потому что больше чем кто-либо другой насмотрелся на чудеса Хоттабыча, целиком и полностью полагался на него. Как Хоттабыч освободит девочек и накажет Бармалея Волька не знал, но знал точно, что Хоттабыч это сделает и сделает так, как никто не сможет сделать.

Ну а Вовка, а что Вовка? Никаких планов у Вовки не было! Совсем не было! Вовка – забияка и хулиган! Вовка, который всегда самым первым старался залезть в любую лужу, иногда даже дрался из-за этого, стоял, смотрел на своих друзей и всё. Всё, а потому что ничего не мог придумать для того, чтобы спасти девочек. План с разбойничьей одеждой провалился, одежду у Бамбы-Яги забыли. Вот если бы Вовка был в разбойничьей одежде, вот тогда да, тогда бы всё получилось. Так Вовка думал, потому что став разбойником ему одному пришлось бы спасать девочек, ну почти одному. Буратино, Вольке и Знайке с Незнайкой пришлось бы сидеть в засаде и дожидаться, когда Вовка позовёт на помощь. Но Вовка на помощь не позвал бы – сам бы всё сделал! А сейчас стоял Вовка, смотрел на своих друзей, которые похоже сильнее чем он хотели спасти девочек, и, честное слово, только никому не говорите, хотел заплакать, ну прямо как какая-нибудь девчонка! Нет, не от обиды он хотел расплакаться или ещё от чего-нибудь такого, а от благодарности своим друзьям, за то что они, кроме Незнайки никогда не видевшие ни Машу, ни Таню, прилетели неизвестно куда, в Африку, и только за тем, чтобы спасти девочек. Только никому не говорите, что Вовка хотел чуточку поплакать, пусть это останется в тайне, хорошо?

Глава семнадцатая

– Как вам это нравится? – Хоттабыч показал на окружающие скалы.

– Не очень нравится. – за всех ответил Буратино.

– А нам совсем не нравится. – ответил Хоттабыч и посмотрел на Бамбу-Ягу. – Поэтому друзья мои, в путь!

И, не успели все сделать и шага, как вдруг Незнайка и Буратино побежали вперёд, ещё совсем чуть-чуть и они бы скрылись из вида за выступающей скалой. Вовке глядя на это стало стыдно, перед самим собой стыдно. Как же так, ведь Маша и Таня – его друзья, слова "подруги" он ещё не знал, а самыми первыми спасать их бегут Незнайки и Буратино! Вовка тоже рванул было вперёд, но вдруг все были остановлены.

– Стоять, туристы! – прошептала Бамба-Яга, но прошептала так громко, как будто прокричала или свистнула. – Куда лезете, дурни?!

Ничего не поделаешь, старших, даже Бамбу-Ягу, надо слушаться. Незнайка, Буратино и Вовка остановились и посмотрели на Бамбу-Ягу и Хоттабыча. Хоттабыч ничего не сказал, только улыбался и всё тут. Бамба-Яга тоже ничего не сказала, правда погрозила горе-разведчикам кулаком, да так погрозила, что те сразу поняли: надо слушаться, а то хуже будет.

Порядок был восстановлен и все двинулись вперёд. Не иначе из-за волшебства, проходя мимо той самой пещеры где Бармалей держал взаперти девочек и доктора Айболита, Бамба-Яга кивнула в сторону пещеры, хотя самой пещеры видно не было, и сказала:

– Он там их держал. – нахмурилась она. – Под замком.

Шли осторожно, и не потому что боялись, а потому чтобы раньше времени не спугнуть Бармалея. Бамба-Яга держалась рядом с рвущимися на подвиги, а потому беспокойными Незнайкой, Буратино ну и конечно же Вовкой, и строгим взглядам удерживала их от того, чтобы те опять не побежали вперёд.

Еле заметная тропинка казалось бы упёрлась в скалу, но это только на первый взгляд. На самом деле тропинка огибала эту скалу и ввела куда-то дальше, но с того места, где сейчас находились спасатели не видно было куда.

– Иди, посмотри что там? – кивнула Незнайке Бамба-Яга.

Если бы вы видели счастье Незнайки! Сначала он с такой радостью посмотрел на Бамбу-Ягу и Хоттабыча, что даже слов нет. Потом посмотрел на Буратино, да с такой гордостью как будто ставил точку в давнишнем споре: ну, что я тебе говорил?! Кто из нас на самом деле самый смелый?! После этого, уже с меньшей гордостью, он посмотрел на Вовку, Знайку и Вольку, но взгляд на них не задержал, мол, некогда мне тут с вами, у меня задание, самое важно. Хоть всё это промелькнуло очень быстро, не осталось незамеченным Бамбой-Ягой и Хоттабычем. Но они ничего не сказали, а лишь посмотрели друг на друга и улыбнулись. Буратино тоже заметил издевательство Незнайки, он сразу же показал ему язык и погрозил кулаком как-бы говоря: я тебе это ещё припомню. Ну а Вовка, Знайка и Волька никак не отреагировали на похвальбу Незнайки. Вовка, потому что не успел, а Знайка с Волькой, потому что не видели в этом ничего необычного.

Осторожно, как будто на охоте, Незнайка подкрался к той самой скале. Затем, вы не поверите, но так оно на самом деле и было, Незнайка снял шляпу, положил её на тропинку, а сам лёг на живот и пополз за скалу, ну прямо как самый настоящий разведчик. Минуты через две, а может три, Незнайка вернулся. Встал, первым делом поднял шляпу, одел её, а потом уже отряхнул одежду от пыли и мусора. Ну а после этого, как будто вернулся с секретного задания, Незнайка торжественно подошёл к Бамбе-Яге и Хоттабычу и как самый храбрый солдат доложил:

– Там они! – похоже не кричать Незнайка не умел.

– Тихо ты, турист! – опять громко, как будто просвистела, прошептала Бамба-Яга. – Что делают?

– Не понял. – уже спокойно ответил Незнайка. – Один, маленький и толстый, за столом сидит. А двое: один большой и толстый, а второй, маленький и худой что-то бегают, как будто куда-то собираются.

– Понятно. – сказала Бамба-Яга и посмотрев на Хоттабыча добавила. – Я пошла. – и уже, в основном Незнайке и Буратино. – И чтобы тихо у меня! А то вернусь, я вам устрою!

Чего такого Бамба-Яга устроит, если Незнайка и Буратино опять куда-нибудь полезут, она не сказала, но глядя на друзей было видно, они поняли, ничего хорошего. Всего лишь несколько шагов, и не так как Незнайка, на цыпочках, а вполне нормально, Бамба-Яга скрылась за скалой.

***

– Ну что вы носитесь туда-сюда?! – с нескрываемой злостью воскликнул Бармалей. – Что, никак не можете собраться?!

Ничего не поделаешь, после того как доктор Айболит сбежал таким возмутительным образом, да ещё и девочек с собой прихватил, Бармлей только ругая своих разбойников и мог себе настроение улучшить, а потому что бестолковые хуже некуда. Неизвестно чем-бы закончилась эта фраза, возможно Бармалей опять отлупил бы их за глупость да и вообще, за то что они есть и перед глазами носятся, настроение портят. Но не тут-то было!

Из-за ближайшей скалы, с той стороны в которой находилась пещера под темницу предназначенная, вышла женщина. Бармалей сразу же уставился на неё соображая, откуда она тут взялась? Выглядела женщина по мнению Бармалея весьма странно: всклокоченные ярко рыжие, прямо оранжевые, волосы, смуглое лицо, майка какая-то чудная, пупок видно, юбка, и обувь какая-то тоже странная. И тут Бармалей догадался, а может быть тот неизвестный волшебник подсказал: это Бамба-Яга.

"Сама пришла! – с весёлой злостью подумал Бармалей. – Это хорошо. Так даже лучше, идти никуда не надо".

Он уже было хотел закричать на Бамбу-Ягу и сразу же обвинить её, он ещё не знал в чём. Решил, как начнёт кричать, так оно само и придумается, но не успел.