Текст книги "Молот Времени: Право сильного"

Автор книги: Сергей Лисицын

Соавторы: Артем Царёв
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Ворота, кстати, были закрыты, огромный металлический засов задвинут и решетка опущена. Мост, я не сомневался, тоже поднят...

Все правильно, все по крепостному артикулу, – в наше беспокойное время приграничные городки или ревностно его соблюдают, или очень быстро превращаются в обгоревшие руины.

И откроют ворота, когда станет совсем светло, и можно будет хорошо разглядеть, кто приближается к городу. Вот только вполне вероятно, что раньше до нас доберутся те, кто по долгу службы ну очень заинтересуется исчезнувшими гостями постоялого двора...

– Магия бесполезна, – быстро и тихо ответил Гаэларих на вопрос, который я лишь собирался задать. – Башни у них напичканы сильнейшими антимагическими артефактами.

Ну что ж, попробую по-своему, без магии...

Ничем не выдавая сомнений, я направил коня прямо на пикинеров. Той же неторопливой рысью, будто тут и не было солдат, готовых поднять нас на пики, будто до самого горизонта лежала чистая дорога.

– Открыть ворота! Поднять мост! – рявкнул я так, словно не сомневался: исполнять мой приказ кинутся стремглав, теряя от усердия наручи и латные рукавицы. И мысленно порадовался, что догадался сменить залитую кровью одежду на самый нарядный и богато расшитый из своих костюмов.

Наглость моя имела определенный успех... Пара-тройка солдат дернулась было к вороту, поднимающему решетку. Однако они тут же замерли, остановленные суровым взглядом своего командира.

Тот, судя по шевронам с облезшей позолотой, пребывал в невысоком чине плутонгмайстера. В изрядных годах, с парой старых шрамов на рябом лице, явно выслужившийся из рядовых и видывавший разные виды. Такого на испуг взять трудно: хорошо знает, что приезжий начальник поорет, ножками потопает, да и схлынет без особого урона. А свой, местный, – шкуру спустит за невыполнение приказа.

– Кто такие, куда поспешаете? – спросил плутонгмайстер без хамства, но и без подобострастия.

– Императорская служба! – отчеканил я так, чтобы любому стало ясно: дальнейшие расспросы неуместны.

– Всё одно обождать придется, ваша светлость. Отопрем, – последовал быстрый взгляд на клепсидру, – через час с четвертью. Ладно, заради службы императорской, – через час ровно. Мы ж понимаем...

– Отопрешь сейчас! – я уставился в глаза рябого своим орлиным взором. Надеюсь, что орлиным...

Плутонгмайстер не отвел взгляд.

– Я – Хигарт! Слышал, наверное?!

Что уж теперь хранить инкогнито, если даже торговцы на конском рынке осведомлены о моем приезде...

И я повернул голову, продемонстрировав плутонгмайстеру свой гордый и мужественный профиль, – так, чтобы как можно больше походить на главного персонажа гравюры «Штурм Тул-Багара», копии с которой одно время бойко продавались на рынках.

Картинка та, надо сказать, совершенно идиотская, штурма никакого не было... Да и мордоворот, изображенный с окровавленным топором среди груды нашинкованных орков, напоминал меня более чем условно. Но я выпятил челюсть, грозно нахмурил брови и слегка надул щеки, добившись максимального сходства. А в качестве дополнительного аргумента вынул из петли перевязи и поднял над головой Бьерсард – точь-в-точь как на гравюре.

Плутонгмайстер не усомнился. Но и ворота открыть не спешил. Крайне уважительно сообщил, что столь значительным особам, как я, тем более странствующим по императорским надобностям, препон здесь никто чинить не намерен. Но, сталбыть, в таком разе упомянутым особам, желающим покинуть город в неурочные часы, надлежит воспользоваться порт-батардом. Артикул, понимаете ли, высокородный сайр Хигарт.

– Груз. Секретный. Императорская служба. В порт-батард не протиснуть. – Высокородный сайр Хигарт (проще говоря, я) выплевывал слова, указывая одновременно на фургоны. – Не отопрешь немедля – к вечеру будешь колесован, майге-э-эр плутонгмайсте-э-эр.

Сообразив, что подражаю столичному «эканью» Удиго-ар-Виеналя, да и прочим его хамским манерам, я мысленно сплюнул. Дожил...

Во взгляде старого служаки появились сомнения. И немалые. Не давая ему опомниться, я выложил последний козырь: выдернул из-под камзола письмо принца Орваса, развернул, приблизил к глазам рябого.

– Твой приговор! Только имя вписать, – я ткнул пальцем в первую попавшуюся строчку, – и прямиком к палачу!

Наверняка читать он не умел. И наверняка, как и любой неграмотный, испытывал к казенным бумагам боязливое почтение. Тем более к такой: на свитке красовалась огромная печать с имперским грифоном, в углах – замысловатые виньетки личной императорской канцелярии.

Хотя я не кривил душой, когда говорил Гаэлариху, что на крючкотворов из ратуши документ сей впечатления не произведет. Сам текст был достаточно безобиден: поить людей, коней и позволять запасать воду без оплаты на принадлежащих казне источниках и водопоях, пропускать вне очереди и без досмотра на таможенных постах, в случае надобности продавать лошадей по фиксированной цене, установленной для императорских курьеров... О нарушении крепостного артикула, равно как и о колесовании, – ни слова.

Однако же подействовало... Плутонгмайстер отсалютовал имперскому грифону, махнул рукой. Ворот завертелся, решетка поползла вверх. Я прикусил губу. Казалось, что по закону подлости именно сейчас из-за угла выбежит толпа городских стражников...

Обошлось.

Вольный город мы покинули, напутствуемые теплыми словами плутонгмайстера. Удивительно, но он ничуть не обиделся на мое хамство и угрозу позорной казни. Легендарным героям, дескать, простительно.

– Вы ж, сайр Хигарт, сталбыть, как бы живое знамя наше – молодых и зеленых жизни учим, про вас рассказывая. Вы уж берегите себя, зазря-то головой не рискуйте...

Я пообещал беречь. И зазря не рисковать.

В пределах видимости от ворот мы ехали спокойно и чинно. Но едва они скрылись за холмом, наш отряд тут же свернул с тракта на узкую боковую дорожку – и поспешил, как только мог. А мог, увы, слишком медленно – тяжеленные фургоны никак не годились для призовых гонок...

– Попытайтесь замести след каким-либо магическим способом, мэтр магистр, – попросил я. – Погоня вполне вероятна, а я пообещал себя беречь. Как-никак живое знамя...

Часть вторая. ОПАЛЕННЫЕ ЛЮДИ

Глава первая. Раз шпион, два шпион...

Коли же хозяин не в достатке дать яства и пития рабу своему долее трех ден кряду, то волею богов и повелением Императора речется раб тот вольноотпущенным, равно и жена его, и чада его, буде тех прижил. Хозяин же повинен в казну вирой, как за убийство чужого раба, поелику в небрежении удел его бысть.

Кодекс Элердана, VII век д. п. Л.

Калрэйн священнодействовал. Варил гуляш. Кулинария – второй по значимости среди его талантов. (Про первый, надеюсь, объяснять не надо?) На этом поприще наш ассасин мог дать фору не только любой кухарке средней руки, но и какому-нибудь повару имперского вельможи или королевского сановника.

Мы второй день странствовали малоезжеными проселками, вдали от тракта и расположенных на нем таверн, харчевен и прочих заведений, готовых накормить усталых путников. Питались, соответственно, всухомятку. И сегодня ассасин заявил, что дальше терпеть такое положение он не может. Все болезни, дескать, как телесные, так и душевные, происходят от плохого питания. А ему лично здоровье еще понадобится. Да и остальным, скорее всего, не помешает.

И я объявил дневной привал.

На робкий намек мэтра Тигара: не лучше ли предоставить стряпню для отряда Хладе? – оба, и Калрэйн, и наемница, отреагировали одинаково, дружным фырканьем. Хоть и по разным причинам: ассасин был уверен, что серьезная кулинария – не женское дело; Хлада же, наоборот, считала возню с котлами и сковородками недостойной воина, даже если означенный воин не может похвастаться первичными мужскими признаками.

Короче говоря, обязанности повара исполнял сейчас Калрэйн. А вновь обретенная кровная моя сестричка отправилась назад на тракт, на разведку, – потолкаться в придорожных кабаках, разузнать новости из Альхенгарда... Остальным туда соваться рискованно, но Хлада на постоялом дворе не засветилась, в ночной резне не участвовала... А следствие по поводу стычки в переулке едва ли будет долгим и тщательным: по большому счету мы оказали вольному городу немалую услугу, расправившись с шайкой грабителей... Да и парочка зарубленных Безглазых заставит кое-кого призадуматься. Если, конечно, твари остались лежать там, где мы их прикончили... Среди прочих, этот вопрос интересовал меня тоже.

Убийца-кулинар кашеварил, мэтр Тигар с головой ушел в свою рукопись, трое наших возниц сбились тесной кучкой и о чем-то перешептывались. А маг Гаэларих слонялся вокруг Калрэйна и его котла, с большим интересом присматриваясь к многочисленным мешочкам с приправами и пакетикам со специями. Любопытство мэтра магистра понятно, наверняка имелись там и магические усилители вкуса, но к ассасину лучше в такие моменты не соваться под руку, может сгоряча и черпаком пристукнуть.

Я взял Гаэлариха под ручку и увел от греха подальше. К тому же нам стоило завершить начатый вчера разговор, благо у нашего мага хватило времени обдумать и разобрать по косточкам всё, что происходило прошлой ночью на постоялом дворе.

– Итак, мэтр магистр... – начал я, когда мы отошли подальше.

– Опять начнете подозревать и выпытывать? – перебил он не слишком-то дружелюбно. – В должности эшевена по уголовным делам вам, Хигарт, цены бы не было.

– Какие подозрения, помилуй Сеггер! – возопил я. – После того, как вы...

– Не считайте меня идиотом, – отмахнулся маг, вновь не дав мне договорить. – Все ваши подозрения ясны и понятны. Касательно возможности открытия порталов я вас преднамеренно обманул, это раз. Приближение убийц не почувствовал, тревогу не поднял, – два. С магом вражеским не справился и позволил ему уйти, – три. Потенциального пленника злонамеренно поджарил, – четыре. Я все перечислил, или еще что-нибудь добавите? Вывод прост, как дубина тролля: маг Гаэларих предатель и шпион Темной Стороны; в лучшем случае собирается провалить и подставить под удар экспедицию, в худшем – захватить и передать Темным добытый артефакт.

Интересный разговор у нас получался... Даже более содержательный, чем я рассчитывал.

– Хорошо. Не буду считать вас идиотом, – смиренно согласился я. – И скажу честно: все четыре перечисленных вами пункта и в самом деле весьма подозрительны. Более того, я добавлю к ним пятый.

– Какой же, любопытно знать?

– Упомянутый маг Гаэларих считает предателем меня. И, вполне, возможно, шпионом Темной Стороны.

– Хм-м...

– Именно так. Услуга за услугу: не считайте уж тогда и вы меня идиотом, – произнес я, пародируя недавнюю речь Гаэлариха. – Ваши подозрения не менее ясны и понятны. После Тул-Багара я шлялся неизвестно где, занимался темными делишками и заводил самые сомнительные знакомства, это раз. Почти всех назначенных епископом людей преднамеренно угробил при Лигонге, – два. Вместо них нанимаю своих старых знакомцев, тоже насквозь подозрительных, – три. Постоянно сую нос в ваши магические дела, выспрашиваю то, о чем не должен даже задумываться, – четыре. Я ничего не забыл? Ну и вывод, простой, как дубина тролля: Хигарт предатель и шпион Темных. Решил хапнуть Молот и пропить в первом попавшемся кабаке.

– Вы забыли про пятый пункт, – мягко сказал Гаэларих.

– Э? Про какой? Что моя мать была эрладийкой? В наше время такой пятый пункт уже не считается зазорным... Да и Церковь учит: пред ликом Пресветлого Сеггера несть ни йордлинга, ни эрладийца, все любимые чада его...

– Я и сам на четверть эрладиец... – поморщился маг. – И не люблю намеков на эту тему. Речь о другом пятом пункте: именно вы привели отряд в Альхенгард...

– ...где нас очень старательно пытались зарезать, – в тон ему закончил я. И показал на пригорок, заросший пожухлой травой. – Присаживайтесь, мэтр магистр. В ногах правды нет. Равно как и в речах двух столь подозрительных личностей. Да еще и скрытых эрладийцев, не носящих на одежде знак Хаалы.

Присели. Помолчали, искоса поглядывая друг на друга.

– Ну и что будем делать? – не выдержал Гаэларих.

– Попросим из запасов мэтра Тигара веревку, – жизнерадостно предложил я. – И повесимся рядышком во-о-он на том дереве. Палачи и дознаватели Инквизиции и без нас сильно загружены.

– Комедиант, – констатировал маг.

Помолчали еще.

– Вам легче, мэтр магистр, – сказал наконец я. – Вы можете покопаться в моих мозгах своими колдовскими способами. И узнать, что я чист и невинен, как младенец.

– Проверяете... – вздохнул Гаэларих. – Не изощряйтесь понапрасну: да, мне известно про ваш врожденный иммунитет к прямому магическому воздействию, развитый и усиленный в Храме. Получил эту информацию от его светлейшества епископа Хильдиса. К тому же пресловутые «колдовские способы» требуют специального оборудования, которого у нас нет. И я могу точно знать лишь одно: сам я не предавал и не шпионил. Знать – и, соответственно, подозревать всех остальных.

– Жена сказала: я подозреваю, что у нас будет ребенок, – задумчиво процитировал я бородатый анекдот. – А я подозреваю мясника с соседней улицы, ответил ее муж...

Гаэларих неожиданно широко улыбнулся и протянул мне руку. Впервые, кстати.

– Ладно. Ничья, пять-пять. Попробуем поверить друг другу без особых к тому оснований? В порядке магического эксперимента?

– Попробуем, – кивнул я.

И без колебаний пожал протянутую ладонь.

* * *

– Хигарт, вам ничего не показалось странным в этом ночном нападении? – спросил Гаэларих. – В физической его составляющей, не магической?

Я усмехнулся:

– Да нет, знаете ли, мэтр магистр... что ни город, как говорится, то свой норов. Может, обычай такой в Альхенгарде: ходить ночью в гости к приезжим, хорошенько вооружившись и компанией в полтора десятка человек...

– Не ерничайте, Хигарт. Вы прекрасно понимаете, о чем я.

– Ну, предположим, понимаю. Поэтому отвечать на ваш вопрос пока не буду и задам встречный. Что показалось необычным вам?

Маг поводил подобранным прутиком по земле, разбрасывая им листики и сухие травинки. Наконец, ответил, не поднимая глаз:

– Я, собственно, увидел в основном последствия нападения... Проще говоря, трупы... Почему они все оказались в таком странном виде – в шлемах, но без остального доспеха?

– Были доспехи... – сказал я, вспомнив доклад ассасина, обыскавшего трупы. – Не у всех, правда. У нескольких бригантины, еще у одного кольчуга...

– Ну и как это увязывается со шлемами-бацинетами?

Неглуп, очень неглуп магистр Гаэларих. И наблюдателен. Те же мысли приходили в голову и мне...

– Никак не увязывается. Бацинет носится с полным кованым доспехом и способен выдержать добротный удар мечом. А бригантина или кольчуга разве что спасет от удара ножом, кинжалом... легкой саблей, самое большее...

– Вот-вот, – подхватил маг. – Если собирались в постелях резать мирно спящих – даже такой доспех излишен. Если готовились к серьезной схватке – недостаточен. Да и алебарды и прочие их рогатины... Великовато оружие для ночных убийц, не находите? Не ждали же они, что мы в конном строю обрушимся на них еще на подходе к постоялому двору?

Надо сказать, что после этих его слов мое уважение к магической академии резко выросло. Похоже, там наконец-то начали учить не только всякой колдовской ерунде, но и вполне полезным вещам, помогающим выживать в нашем суровом мире. Прежние выпускники не то что не могли отличить бацинет от мориона – слов-то таких не знали...

А магистр Гаэларих все очень точно разложил по полочкам: гораздо надежнее попробовать поднять нас на алебарды во время ночевки на большой дороге, чем тащить громоздкое и издалека заметное оружие по улицам Альхенгарда, рискуя в любой момент напороться на дозор городской стражи... Либо автор ночного нападения ничего не смыслил в том, что затеял, либо... Либо все гораздо хуже.

– А шлемы-бацинеты вообще ни к селу, ни к городу... – продолжал маг. – Зачем так старательно защищать исключительно голову?

Он посмотрел на меня. Я посмотрел на него. И, похоже, мысль в наши ничем не защищенные головы пришла одна и та же, потому что Гаэларих ответил на вопрос, который я только-только собрался задать:

– Заклинаний, нацеленных на мозг и не способных пробиться сквозь слой металла, в моем арсенале нет. А были бы – глупо так беречься лишь от них. Разве что...

Я подхватил:

– Разве что кто-то берег свое заклинание от разрушения вами... Превратившее, допустим, мирных горожан в безжалостных убийц.

– Именно это я и хотел сказать...

Мы вновь посмотрели друг на друга.

– Лигонг... – задумчиво произнес маг.

– Кукловод... – не менее задумчиво произнес я. – Едва он смылся, куклы его стали, кем и были изначально, – сиволапым мужичьем, неспособным воевать по правилам... А вот наши ночные гости дрались до конца.

– Полтора десятка бацинетов достать проще, чем несколько тысяч, не так ли? – задал Гаэларих риторический вопрос. Положительно, маг мне нравился все больше и больше...

Однако разговор наш постепенно перешел от «физической составляющей нападения», как выразился магистр, – к магической. Ну, тут ему и карты в руки.

* * *

– Все магические амулеты, способные поднять тревогу, он заглушил издалека, – делился Гаэларих своими впечатлениями от приснопамятной ночи. – Причем очень грамотно. Но кое-что я все же почувствовал. Легкий откат, слабенький, сразу и не разобрался, откуда ветер дует... Вышел во двор, стены там слегка эманировали, попытался понять, в чем дело... И тут же угодил под магический удар. Пока отбился, тревогу поднимать было уже поздно. Я слышал, как вы деретесь, пытался помочь, чем мог. Снял завесу невидимости, подсветил пару раз... Но мог, скажу честно, немногое: маг у ночных визитеров оказался весьма сильным. Едва успевал разрушать его заклинания. Не то лежать бы и мне, и вам раздавленными сливами... Кровь из ушей, глаза наружу... ну, вы видели...

– Да уж... Признайте, мэтр магистр: того шлемоносца вы поджарили до такой степени исключительно в видах демонстрации? Показали мне и Калрэйну, что шутки с вами плохи?

Маг несколько смутился. Улыбнулся чуть виновато.

– Ну... в общем, да. Признайте и вы, Хигарт, что порой демонстрируете возможности своего топора без особой на то нужды.

Мысленно я с ним согласился. Ежеутренний ритуал бритья, например, можно совершать и при помощи заурядной бритвы.

– Да и ваш койар, – продолжал Гаэларих, – по любому поводу бравирует искусством обращения с острыми предметами.

– Он бывший койар, – напомнил я.

– Хигарт... Койары бывшими не бывают. Вы помните историю про двух ассасинов, которые отреклись от Ордена, и поступили на императорскую службу, и за десять лет достигли немалых чинов, полностью очистившись от всех подозрений?

Я помнил. Та история закончилась плачевно – смертью императора и трех членов его семьи, зарезанных прямо в храме во время торжественного богослужения. Убитых теми самыми двумя койарами, выполнявшими полученное давным-давно задание... Не иначе как и Калрэйн давно втирается в мое доверие – а потом как-нибудь ночью чик по горлу, да и сбежит с Бьерсардом под мышкой. Бред. Бред сивого мерина, страдающего маниакальной подозрительностью.

Примерно так я и объяснил магистру свое понимание ситуации. Лишь пассаж насчет мерина опустил, ни к чему испытывать новыми обидами едва проклюнувшиеся ростки взаимного доверия.

Но Гаэларих, похоже, не мог без того, чтобы кого-либо не подозревать. А поскольку мы с ним только что заключили некий конкордат, – срочно требовался козел отпущения.

– Скажите, а насколько он, Калрэйн, хорош в своей... э-э-э... профессии? – спросил маг. – И насколько его умения необходимы в нашем походе?

Намек понятен...

Объект нашего разговора колдовал возле своего гуляша, – и словно почувствовав, что речь идет о нем, поднял голову, скользнул по нам взглядом.

– Он очень хорош, – ровным голосом ответил я. Правда, слегка выделил слово «очень». – Врать не буду, Калрэйн не привык действовать в составе отряда. Примите во внимание, мэтр магистр, вся его подготовка – подготовка воина-одиночки. Однако при Лигонге, когда вы творили свои заклинания, почти ничего не замечая вокруг, именно Калрэйн прикрывал вам спину. И мы потом насчитали четырнадцать трупов мятежников, ворвавшихся в вагонбург, – убитых острыми предметами, которые «мой койар» прячет под одеждой. Четырнадцать!

– Я не знал... – растерянно произнес маг.

Откуда ж ему знать... После боя лежал пластом, окончательно обессилев.

– А вот мэтр Тигар... – быстро перевел я разговор, – вот уж с кем сто́ит разобраться. Достаточно вспомнить, как он...

– Не стоит.

– Что не стоит?

– Разбираться с ним ни к чему. Поверьте на слово, Хигарт, – епископ прекрасно знал, что делает, когда отправлял с нами этого человека.

– Надо понимать, и вы знаете... Может, соизволите уж объяснить и мне, скудоумному? Как-нибудь по-простому, на пальцах.

– Не могу. Связан клятвой, принесенной сайэру Хильдису, – сказал маг тоном, делающим любые дальнейшие расспросы неуместными.

Ладно... Но я-то клятвы не давал, – что не буду пытаться разузнать все самостоятельно... Однако пока отложим до лучших времен загадки мэтра Тигара. И я попросил магистра вернуться к нашим баранам. Вернее, к их магической дуэли (не к дуэли между баранами, разумеется, – между Гаэларихом и враждебным магом). Спросил:

– Вы сумели разглядеть своего противника? Описать сможете?

Либо сейчас выяснится, что ночной гость имеет обыкновение щеголять в темно-багровом плаще и в медной маске, либо придется признать неприятный факт: отчего-то все попадающиеся на пути маги мгновенно проникаются к нам глубокой неприязнью. И по мере сил пытаются навредить... А называя вещи своими именами – попросту прикончить.

– Разглядеть, в общем, смог... – раздумчиво ответил Гаэларих. – А вот описать... Едва ли вам поможет мое описание: видел я его исключительно астральным зрением.

Пришлось спросить напрямую:

– Это тот же человек – или нечеловек – с которым вы имели дело при Лигонге?

– Едва ли... То есть в теории, конечно, возможно... Если маг владел весьма обширным арсеналом умений и заклинаний... и при том использовал в бою с королевской пулой одни свои навыки, а на постоялом дворе совсем другие... Не верю. Я бы почувствовал. Хотя почти уверен, что обучались они в одном месте. Некий общий почерк чувствуется в построении заклинаний, этакий небрежный, размашистый, с импровизацией в мелких деталях... С импровизацией, не всегда удачной, кстати. Та же школа.

– Вот как... Тогда попробую угадать, каким образом враждебный маг смылся из Альхенгарда. Как понимаете, я этого видеть не мог.

– Вы?! Угадать?! При всем моем уважении, майгер Хигарт... Ладно. Гадайте.

– Он изобразил вокруг себя этакую воронку... Не портал, нечто вроде небольшого смерчика. Стал полупрозрачным и исчез.

– Хм... Если смотреть обычным зрением... Да, так и было. Но, Хаос меня побери, – каким образом, Хигарт?! Как вы сумели?!

– Элементарно, мэтр магистр. Точно так же исчез враждебный маг из Лигонга. Но я оставил-таки ему метку на память... Надеюсь, вы второму тоже неплохо приложили?

Гаэларих помялся и высказался весьма осторожно:

– Не сказал бы, что он сбежал побежденным, спасая жизнь... Просто в какой-то момент прекратил дуэль и исчез. Словно бы сделал всё, что хотел. Либо, наоборот, понял: желаемого на сей раз не достигнуть. А тот, при Лигонге, дрался в полную силу и сумел меня преизрядно вымотать... Если бы не ваш прорыв, исход схватки оставался бы под большим вопросом...

Он помолчал и резко сменил тему:

– Однако до чего же интересные запахи доносятся от котла майгера Калрэйна... И мне кажется, что это неспроста. Очень подозрительно...

– Что еще? – обреченно вздохнул я. – Думаете, решил отравить всех нас скопом?

– Нет, по-моему, Орден придумал новый способ убийств для своих ассасинов, эффективный и не вызывающий подозрений: жертва этих ароматов попросту захлебнется собственной слюной.

Сказано все было с прежней серьезной миной, и я не сразу понял, что магистр Гаэларих изволил пошутить. Впервые за время нашего знакомства.

Я рассмеялся.

* * *

Наверное, секретное оружие Койаров обладало убойным действием в радиусе нескольких лиг. Но, возможно, все совпало случайно... Как бы то ни было, Хлада появилась удивительно вовремя: Калрэйн как раз снял котел со своим варевом с огня, накрыл крышкой и сказал, что блюдо, в общем-то, готово, но должно еще с полчаса постоять, дабы приобрести наиболее полный и гармоничный вкус. Доспеть, как выразился ассасин.

И тотчас после его слов на гребне ближнего холма показалась Хлада, подъезжающая к нам неторопливой рысью. На своем коньке наемница сидела на манер кочевников-йордлингов: расслабленно, покачиваясь в такт движению коня, сразу видна повадка опытной наездницы, способной при нужде даже поспать в седле...

– Ну и ароматы тут у вас... – Хлада соскочила с коня, пошла ко мне, но остановилась, уставившись на котел. – А я сдуру на тракте пообедала.

– Не беда, покушаешь еще раз, – Калрэйн, мягко ступая, подошел от костра. – Не то будешь всю жизнь жалеть.

Мэтр Тигар, не выпуская из рук свою рукопись, тоже присоединился к нашему обществу. Из фургона вылез Гаэларих, спрыгнул с козел. Лишь возницы остались сидеть на отшибе, нимало не интересуясь новостями, привезенными наемницей, – обдумывали очередной план бегства, надо полагать.

Хлада оглядела честну́ю компанию, но ничего не сказала. Молодец, дисциплину разумеет. Задачу поставил командир, ему и надлежит выслушать отчет. Желательно наедине.

– Рассказывай, – разрешил я.

– Проехала по тракту до предместья Альхенгарда, посидела в пяти заведениях... Слухи ползут разные. Если отсечь самые дикие, получается вот что: на постоялом дворе в ту же ночь нашли трупы, много – от десятка до полусотни, согласно разным версиям... Хозяин и все его домочадцы убиты. Из постояльцев в ту ночь гостили семь человек при трех фургонах. То есть вы. Имена не известны – тем кто байки пересказывал, не известны... Вас-то городская стража и ищет. Но странно ищет, как-то не очень старательно... Отряды по всем проселкам не разослали, объявления на розыск по придорожным корчмам не развесили, даже награду не объявили. Кое-кто по этому поводу всерьез опечалился, – ну, насчет награды...

Я тоже опечалился. Всерьез. Не то чтобы я собирался добровольно отдаться в руки гуманного аккенийского правосудия и потребовать причитающуюся за мою поимку сумму... Но объявление «Разыскивается опасный преступник» весьма уместно смотрелось бы в моей «колехции», отданной, вместе с прочим имуществом, на сохранение Барраху.

– Других фактов нет. Все остальное – домыслы, – завершила доклад Хлада.

– Излагай и их, – поощрил я.

Не бывает дыма без огня, а домыслов без реальной первоосновы...

– Разное болтают... Одни говорят, резня – дело рук какой-то банды. Дескать, в фургонах большие богатства лежали, золото да каменья, – за ними и охотились, а вас, дескать, повязали и с собой увели, и барахло все забрали... Ну и хозяев прирезали, чтоб все чисто, без свидетелей... Другие на вас самих грешат: не люди, мол, были, – демоны с Темной Стороны в людском обличье. Поубивали всех, хозяина постоялого двора ограбили и скрылись, на Темною Сторону перенеслись волшебным способом.

Я хмыкнул. Обычное дело. Обычные россказни... Примечательно тут лишь одно: наше отбытие из вольного города никак в слухах не отразилось. Неужели старый плутонгмайстер не поверил всей напраслине, что возводят на «живое знамя», – и промолчал? Едва ли... Скорее, кто-то вышестоящий приказал держать ему язык за зубами.

– Любопытный феномен имеет место в сознании простонародья, – прокомментировал Гаэларих. – Десакрализация демонической сущности... Демоны, желающие погубить наш мир? Такие категории не доступны быдлу. А вот демоны, призавидовавшие богатству кабатчика и решившиеся на разбой, – вполне близки и понятны малообразованному хаму.

– Золотые слова! – оживился Тигар. – Повторите-ка еще раз, мэтр магистр, я запишу.

Гаэларих повторил, и Тигар заскрипел пером, бормоча себе под нос:

– Де-сак-ра-ли-за-ция...

Хлада, в продолжение своего доклада не прекращавшая зорко поглядывать по сторонам, вдруг заявила:

– По-моему, наше здешнее быдло тоже решило заняться... как вы там, мэтр магистр, сказать изволили? Десрализацией, вот... Только с чего бы это им разом всем троим приспичило?

– Нет, это они в побег наладились... – беззаботно объяснил Калрэйн.

Хлада дернулась в сторону исчезавшей в кустах троицы, но, видя наше спокойствие, остановилась. Долго ждать не пришлось: дикие, панические вопли, и возницы вернулись на поляну куда быстрее, чем ее покинули. Вид у них был, как у куриц, чудом ускользнувших из рук прожорливых ландскнехтов.

– И что они на этот раз увидели? – поинтересовался ассасин.

– Не знаю, – равнодушно пожал плечами маг. – Что-то, что больше всего пугало их в детстве... Можете пойти и расспросить.

Калрэйн интересоваться детскими страхами «малообразованных хамов» не стал. Вместо того спросил у Хлады:

– А что про этих говорят, про черношлемников?

Наемница вопросительно взглянула на меня. Я кивнул.

– Ничего. Даже про черные шлемы – ни слова.

Мэтр Тигар громко кашлянул и осведомился неожиданно высоким голосом:

– А не хотите ли вы, майгер Хигарт, спросить нашу новую, э-э-эммм, попутчицу, что она сама-то делала той ночью?

Хлада перевела взгляд спокойных карих глаз на Тигара, и тот непроизвольно сделал шаг назад и встал поближе к магу.

– Не поняла...

– Вы все прекрасно поняли, майфрау Сельми, – холодно сказал Гаэларих, – мэтр Тигар предложил расспросить, что вы делали в ночь, когда нас пытались зарезать. А смысл вопроса досточтимого мэтра еще проще: не вы ли, майфрау, являетесь причиной пресловутого нападения?

Хлада сделала шаг назад, поближе к своему коню.

– Хигарт? – вопросительно посмотрела она на меня. – В чем дело?

Я лишь развел руками. Тигара заткнуть недолго. Но ни к чему оставлять в нашем маленьком отряде этакий вызревающий гнойник... Пусть лопнет здесь и сейчас.

Досточтимый мэтр изложил свои подозрения:

– Вас, майфрау Сельми, никто из нас не видел до того вечера. Потом вы заявились, повертели носом, все разузнали и ушли. И аккурат после вашего визита к нам нагрянули убийцы!

Ну вот, в нашем с Гаэларихом сегодняшнем разговоре мы перебрали всех подозрительных попутчиков, включая себя самих. А про Хладу как-то позабыли... Непорядок, но мэтр Тигар исправил упущение.

– После визита – не значит вследствие визита, – негромко сказал маг. – Достаточно распространенная логическая ошибка.

Но Тигар уже вошел в раж, и вопросы логики его волновали мало. Побагровел, ухватился за рукоять изогнутого меча... Этот угрожающий жест смотрелся бы нелепо, если бы я своими глазами не видел, что способен натворить смешной толстячок своей игрушкой.