Текст книги "Дыхание дракона"

Автор книги: Сергей Крускоп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Последние слова были произнесены еле слышным шепотом, но прозвучали в тишине зала абсолютно отчетливо.

– А война и правда будет? – почти жалобно спросила Ивона Аждара, когда старый дракон покинул зал.

– Да, и уже скоро. Если тебе интересно, элитные королевские войска уже маршируют к границе Кверка. Но время пока есть.

– Но ведь если эта война случится, она будет страшнее Предпоследней! Ты уверен, что от меня будет какая-то польза?

– Это от тебя зависит, – невозмутимо отвечал дракон, укладываясь на пол и прикрывая глаза.

Глава 15
МИРОТВОРЦЫ

Аждар пропал дней на пять, не посчитав нужным как-либо предупредить о своем отсутствии. Ивона посмотрела на себя в отполированном щите и в очередной раз пробила в ремне новую дырочку. М-да, а ведь сколько женщин предпринимает специальные усилия, чтобы добиться такой талии! А вот он, рецепт, – две недели на вяленой оленине и сухом лишайнике, и никаких проблем!

В ожидании появления дракона девушка стала заниматься самообразованием, освежая в памяти уже известные ей и отыскивая в книгах новые заклинания. Когда-то, бессистемно занимаясь магией по случайно выбранным в материнской библиотеке книгам, она не задумывалась, почему одни вещи ей удаются чуть ли не с первого раза, а другие не выходят, сколько ни бейся. За время занятий с Аждаром она наконец поняла, что дело не в силе и не в навыке, а что действительно есть заклинания, которые ей доступны, а есть такие, которые не доступны в принципе – заклинания, основанные на прямом обращении к одной из элементалей. Это заметно сужало круг боевых заклинаний, поскольку ни поставить вокруг себя огненную стену, ни мгновенно заморозить влагу воздуха Ивона так и не смогла, даже будучи напитанной силой.

Дракон появился вечером пятого дня, когда девушка в очередной раз усмиряла голод посредством чтения.

– Аждар, – Ивона оторвалась от гримуара, – мне надо срочно поесть.

– Сырых леммингов? – поинтересовался дракон. – А мне казалось, что стройная фигура считается привлекательной у женских особей всех Разумных.

– Стройная фигура?! – Ивона вскочила, демонстративно затягивая на талии пояс. – Да если так будет продолжаться, то я скоро превращусь в анти-Визентскую, которая при встрече с настоящей Визентской взрывается со страшным грохотом!..

– И где ты это вычитала?.. – спросил дракон, обращаясь, похоже, к самому себе. – Нет, не превратишься.

Ивона так и не поняла, откуда дракон это извлек, но перед ней неожиданно появился сверток, издающий невероятно вкусный запах. Неприлично задрожавшими от нетерпения руками девушка размотала грубую ткань, обнаружив внутри половину хлебной краюхи и жареную курицу. Ивона подняла глаза на Аждара.

– И где ты это взял? – осторожно спросила она.

– А тебе не все ли равно? – отозвался дракон. – Это еда, принятая у вас, людей.

– Это она, – согласилась Ивона, – я ее узнаю, хотя у меня уже было впечатление, что никакие воспоминания о настоящей еде мой ум не засоряют. А это не фантом?

– Попробуй, – сообщил Аждар, – во-первых, уж распознать фантом у тебя должно хватить умения. А во-вторых, если нет, то твой мозг воспримет это как настоящую еду, а значит, будет чувствовать себя сытым.

Хлеб напитался вытопленным из куриной тушки жиром и крошился в ее продолжавших дрожать руках. Но Ивоне хватило сообразительности, чтобы не есть сразу много – после долгого поста ни к чему хорошему бы это не привело. Она съела одну куриную ногу, обгрызла краюху почти на мышиный манер и с сожалением отложила остатки в сторону. Дракон наблюдал за ней полуприкрытым глазом и словно бы пребывал в полусне, но подрагивание мускулов крыла выдавало нетерпение ящера.

– Ты насытилась? – спросил он, когда Ивона старательно увязала остатки еды в тряпицу – дабы не подвергать себя искушению и не съесть-таки все. – Теперь тебе не грозит превратиться в анти-Визентскую?

Стараясь не глядеть на узелок с едой, Ивона довольно вздохнула, отрицательно помотав головой в ответ на последний вопрос.

– Вот и славно. – Ящер поднялся с пола и выгнул спину, разминая мышцы. – Тебе пора.

– Пора – куда? – не сразу поняла девушка, но дракон уже повернулся и вышел из пещеры.

* * *

Это было похоже на военный лагерь. На армию, вставшую на отдых перед тем, как встретиться с противником в каком-то решающем бою. Некоторое количество солдат предавалось праздности, полеживая в тенечке или играя в кости, однако не меньшее их количество было занято делом. Натачивались мечи, проверялись механизмы арбалетов. Лошадям задавали корм или прохаживали их, а лошади ржали и фыркали, подобно всем своим породистым сородичам, оказавшимся в столь нервозной обстановке. Вооружившись киянками, лопатами и мотыгами, инженерные бригады готовили позиции для требушетов, которые возвышались над суетой нескладным нагромождением канатов и бревен. Разумеется, реяли флаги, и среди них полоскалось на осеннем ветерке полотнище королевского штандарта. Короче, это было похоже на военный лагерь настолько, насколько вещи бывают похожи сами на себя.

И потребовалось бы неплохое воображение, сочетающееся с определенным знанием, чтобы различить во всем этом хоть нотку фальши.

Хорт устало потирал покрасневшие глаза, вглядываясь в лежавший на столе шар горного хрусталя. Над шаром колдовал – в прямом и переносном смысле – старый седой маг, кутавшийся в меховую безрукавку. Не штатный армейский маг, годный лишь для заговаривания погоды и создания живой картины боевых действий для расположившегося на стратегической возвышенности командира, нет. Это был один из столичных специалистов королевской магической службы. А штатные полковые маги (Хорт знал это, не выглядывая на улицу) сейчас старательно тянули веревки, поднимая над палаткой хитросплетение медных и серебряных контуров – приемно-передающую антенну для поисково-коммуникационных заклинаний.

Эта военно-магическая братия, хоть звезд с неба и не хватала, дело свое знала крепко: через несколько минут хрустальный шар, по которому до этого пробегали лишь неясные тени, мигнул, и в нем отразился лагерь во всех подробностях.

– Отлично, – негромко проговорил третий присутствовавший за столом человек, – а теперь покажите-ка нам, что творится у эльфов.

Старец в меховой душегрейке согласно кивнул, не отрывая взгляда от хрустальной сферы, и изображение начало меняться. Поползли в сторону, пропадая, ряды палаток, подводы с фуражом, костры с сидящими вокруг них солдатами; показались купы деревьев, лужайки, перелески, широкая долина между двумя пологими холмами. И вновь появились костры, подводы и палатки – какие-то нереальные в вечернем сумраке, расставленные не рядами, как у людей, а по углам гексаграмм.

– То же самое, – сказал Хорт, украдкой сцеживая зевок в кулак.

– И ты полагаешь, – спросил человек, отрываясь от созерцания вражеского лагеря, – онина это купятся?

– Мы это узнаем завтра, – пожал плечами Хорт, – высделали, что смогли. И мы сделали, что смогли…

– Ой ли? Не лучше было бы вовсе не устраивать этого марша победителей?

– Полагаю, что нет. Хотя рассуждать об этом поздно, а потому – бессмысленно. И все же ополчение местных дворян явилось бы худшей альтернативой, поскольку у гвардии, помимо прочих достоинств, есть одно неоспоримое: она делает то, что ей приказано делать, и, главное, неделает то, что ей приказано неделать.

– Хорт, зачем ты мне это рассказываешь? Ты даже не представляешь, насколько я хорошо все это знаю.

– Да, Ваше Величество, – согласился Хорт.

– Вы сумели передать весточки своим… гм… коллегам? – спросил король.

Хорт только устало кивнул.

– Да, – чуть закашлявшись, проговорил старый маг, – и они тоже пока никого не нашли.

– Тогда нам остается только ждать. – Король откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. – Кстати, Хорт, опираясь на твой опыт, я хотел бы со временем создать… скажем так, структуру… Что-то вроде особой тайной стражи, только не совсем. Полагаю, ты понимаешь, о чем я. Не хочешь возглавить?

Хорт медленно повернулся к королю.

– Хм, – сказал он. – если бы Ваше Величество не было королем, я бы ответил: «Да никогда в жизни!» Но поскольку вы король, я так только подумаю.

* * *

– А где мой единорог? Убежал?

Ветер набросился на девушку, привыкшую к ровному микроклимату пещер, и холодными пальцами забрался под накидку из росомашьих шкур. Снега все еще почти не было, но чахлая равнина, освещенная бледным низким солнцем, стояла выстуженная и безжизненная; не видно было на ней ни оленя, ни птицы, ни какого другого живого существа. И только пронизывающий до костей ветер нес над землей сухие былинки, кусочки лишайника и крошечные кристаллики льда и печально то ли выл, то ли стонал, пролетая над входом в драконью обитель.

– Я отнес его на юг, – громадный ящер стоял грудью к ветру, выгнув шею с вытянутой головой и прижав подвижный гребень; полурасправленные перепонки крыльев протяжно гудели в потоке воздуха, – и выпустил в окрестностях твоего замка. Потом отыщешь – он вряд ли подпустит кого другого.

– Спасибо, Аждар, – искренне сказала Ивона.

– Надо торопиться, – проговорил дракон, – забирайся!

– Подожди. – Ивона кое-как закуталась в росомаший мех. – Аждар, объясни мне, наконец, простыми словами, что от меня потребуется.

– Не знаю, – честно сказал дракон, – может быть, вообще ничего. А может быть – многое: для тебя. Созидательная магия, которой мы давно и прочно лишены, иногда может быть полезнее разрушительной. Особенно в сочетании с человеческой этикой, которой у драконов тоже нет.

– Объяснил, – проворчала Ивона, – просто и ясно!

Она поправила на плече сумку и перевязь меча и, ухватившись руками за гребень, с трудом вскарабкалась на загривок ящера. Сидеть там оказалось неожиданно комфортно: между драконьими лопатками гребень практически сходил на нет, а за его переднюю часть было удобно держаться. Ивона невольно подумала, чтопережил единорог, проделавший путь не на спине, а в когтях дракона. Долго, впрочем, думать ей не пришлось: Аждар сделал несколько пробных взмахов, а потом резко толкнулся ногами и взлетел. Ветер ударил в распахнувшиеся «плоскости», в несколько мгновений подняв ящера высоко над равниной.

– Не смотреть вниз… – сказала себе Ивона, но все-таки посмотрела.

И ничего особенного – равнина как равнина. Видимо, в девушке сказывалась кровь вилы, крылатого существа, так как вид удаляющейся земли не вызвал у нее ни страха, ни головокружения. Она с интересом смотрела, как ландшафт, недавно бывший равниной, холмами, падями и обрывами, становится похожим на мятый лист пергамента, припорошенный пылью. Дракон заложил широкий круг, постепенно набирая высоту, вытянул шею, подобрал лапы – и огромные крылья заработали, размеренно опускаясь и поднимаясь и толкая громадного ящера вперед со все увеличивающейся скоростью.

* * *

Капитан, сжимая коленями бока рыжего коня, проехался вдоль строя.

Небо на востоке – там, где из-за великого и бескрайнего моря только собиралось взойти солнце, – подернулось розоватой дымкой. Но само солнце продолжало купаться в холодных соленых водах, и лагерь вместе со всеми палатками, подводами, кострищами и многими сотнями вооруженных людей еще пребывал в объятиях прохладной осенней ночи. Копыта жеребца хрустели по мерзлой траве и не различимому во мраке инею.

«Хороший денек будет, – подумал капитан. – Может, последний этой осенью».

Лица солдат, готовых по первой команде двинуться вперед, поворачивались вслед за командиром. С треском горели факелы на высоких, воткнутых в землю шестах, бросая оранжевые отблески на шлемы и нагрудники. Почти никто не почесывался, не зевал, не ковырял в зубах: в королевскую гвардию попадали лишь те, кто хорошо и вовремя усваивал, в каком душевном и физическом состоянии следует пребывать перед предстоящим делом.

Только вот дело предстояло какое-то странное. Капитан на протяжении нескольких последних дней не раз задумывался: а куда и зачем, собственно, движется армия? Уж больно победоносно маршировала она к месту встречи с противником. Что, командование рассчитывало на быструю войну – так сказать, малой кровью и на чужой территории? «Одно из двух, – решил для себя капитан. – Точнее даже, из двух с половиной. Либо в штабе сидят люди с полным разжижением мозгов, либо по чьему-то недосмотру там случайно собрались умные люди, которые знают, что делают. Или же над этими людьми есть человек, знающий, что делать, плюс обладающий достаточным авторитетом».

Капитан остановил и развернул коня. Солдаты посмотрели на него. Капитан посмотрел на солдат и прокашлялся.

– Гвардейцы! – рявкнул он. – Орлы! Все вы знаете, что на ваших плечах лежит ответственность за судьбу королевства. Отечества, так сказать. И я, зная каждого из вас лично, не сомневаюсь, что руки ваши тверды, как и сила духа; что в открытом бою вы не посрамите чести Берроны. Но должен напомнить, что сегодня, вероятно, сила духа будет значить несколько больше, чем сила руки. Приказ на сегодня у меня и у вас таков: занять свое место в общей диспозиции и, что бы ни случилось, – НЕ ВСТУПАТЬ В БОЙ. Даже если силою обстоятельств вы окажетесь с противником лицом к лицу.

По строю прошла волна перешептываний.

– Этот приказ не обсуждается! – рявкнул капитан. – Отменой его служит команда: «Беррона в опасности!» Вот когда услышите эти слова – деритесь, как последний раз в жизни!

«И весьма вероятно, так оно и будет», – подумал он, обводя строй мрачным взглядом, который солдаты все равно могли скорее почувствовать, чем увидеть.

* * *

Похоже, Ивона все-таки заснула на драконьей спине, хотя и не собиралась этого делать из боязни свалиться. И похоже, что дракон летел без устали весь вечер и всю ночь. Во всяком случае, сейчас было раннее утро: небо на западе было еще черным и почти сливалось с темной землей внизу; на востоке малиновые, бордовые и розовые тона свидетельствовали о приближении дневного светила; а земля хотя еще и не обрела цветов, но на ней уже можно было разглядеть какие-то всхолмья, пади, леса и речные русла.

Девушка попробовала размять затекшую спину и плечи, но порыв встречного ветра едва не сбросил ее вниз, и она была вынуждена податься вперед, судорожно вцепившись в пластины гребня.

– Доброе утро, Аждар! – крикнула Ивона, но ящер не отвечал: то ли был слишком сосредоточен, то ли просто не расслышал. Его крылья продолжали размеренно опускаться и подниматься, и с каждым их взмахом все ярче разгорался рассвет.

Яркие тона постепенно теснили ночь, заливая практически чистое небо с немногочисленными клочками пушистых облаков. День обещал быть погожим. Хороший день…

…Для смертельной битвы.

Дракон перестал махать крыльями и чуть свернул свои «плоскости», постепенно заваливаясь вбок. Ивона вцепилась в гребень еще сильнее. По пологой спирали ящер снижался к земле, все еще закутанной в серый сумрак. Ивона начала различать кроны отдельных деревьев, которые по мере приближения к ним постепенно окрашивались в желтые и красные тона.

Аждар заложил еще один широкий круг, почти чиркнув лапами по золотистым купам старых кленов… И тут лес внезапно оборвался, перейдя в широкую открытую поляну, по которой растянулись ряды бесчисленных палаток. Ящер пронесся над ними, снижая скорость, а затем резко затормозил несколькими взмахами крыльев, встав при этом «на дыбы», так что Ивона опять едва не свалилась.

Она с трудом соскользнула на землю и начала разминать затекшие за часы полета конечности. Ноги онемели, и девушка вынуждена была усесться на траву, чтобы привести их в чувство. Болела спина, ныли плечи. Девушка покопалась в сумке и, найдя небольшой пузырек – дар Яргвины, влила в себя его содержимое.

– Ходить можешь? – спросил Аждар, выгибая шею (видимо, она тоже затекла).

– Сейчас, пару минут. – Ивона прикрыла глаза, ожидая, пока подействует лекарство, и, стараясь не думать, что решат обитатели военного лагеря, готового к битве, на краю которого неожиданно приземлился громадный дракон с наездницей.

Но никто ничего не решил.

* * *

– Странно, – Ивона обвела взглядом лагерь, – такое впечатление, будто все ушли, притом ненадолго. Посмотри, как при моровом поветрии: палатки, повозки, даже походные котелки на местах – а людей нет! Мне почему-то казалось, что в тылу действующей армии должна трудиться прорва народу…

– Совершенно верно, – кивнул дракон.

– Ну и где они все? Поголовно ушли воевать! Или бежали, все бросив? Как-то не похоже ни на то, ни на другое. Что ты об этом думаешь?

Аждар промолчал, задернув глаза пленками. Минуты полторы спустя Ивона бесцеремонно дернула его за хвост.

– Аждар, ты что, уснул? Ты увидел что-нибудь?

– Да, – дракон открыл глаза, – поехали. Оттолкнувшись от земли, он взмахнул крыльями, свалив ближайшую палатку, и на лету подхватил Ивону когтистыми лапами.

– Осторожно! Ты мне куртку порвешь! Куда ты меня тащишь?

Но дракон молчал. Вместо того чтобы взмыть поднебесье, он скользил, прижимаясь к земле на столько, на сколько мог, не ударяясь о деревья крыльями.

– Прекрасно, – проворчала Ивона, – хорош вормлорд – болтаюсь, как тряпка, в когтях у живого ископаемого, а оно даже не утруждает себя объяснениями…

Ивона замолчала, потому что в прогале между деревьями открылась картина надвигающейся исторической битвы, или, если угодно, исторической катастрофы.

Войска уже построились и заняли позиции. Ивона различила ряды укрывшейся до срока за щитами пехоты; отряды лучников, уже положивших стрелы на тетивы луков и в желоба арбалетов; коней, нервно перебиравших ногами в ожидании сигнала к атаке. Сверкали латы; ветер, несущий золотые осенние листья, развевал вымпелы и штандарты. А на заднем плане расчеты готовили к бою катапульты и (Ивона разглядела это совершенно отчетливо) последние достижения военной индустрии: длинноствольные пищали – со стороны Берроны и пороховые ракеты – со стороны Кверка. Не меньше двух тысяч эльфов и около трех тысяч людей – недавние союзники, ставшие врагами, – стояли сейчас здесь, на поле брани, разделенные лишь незримой линией границы между двумя государствами. И в людскую армию, как отметила девушка, входили не полуслучайные дружины окрестных герцогов, баронов и графов, а королевские войска, половину из которых составляла Элитная Тысяча.

И главное, что, сколько бы ни погибло здесь сегодня и людей и эльфов, этими жертвами война не ограничится.

Ивона вдруг обнаружила, что уже вполне прочно стоит на своих собственных ногах, а Аждар припал к земле рядом с ней.

– И что я должна делать? – спросила девушка (не просто же так дракон приволок ее сюда!).

– Смотри, – прошипел ящер, – смотри внимательно!

И Ивона посмотрела.

Неожиданно на поле предстоящей битвы появились новые цвета и новые элементы. Девушка увидела бледно-лиловый муар магии, исходившей от заговоренных щитов пехоты и от надетых на воинов амулетов; голубые искры заклинаний, заключенных в клинках мечей. Она увидела, как вспыхивает магия в руках колдунов, также приготовившихся к бою, сигнал к которому все не подавали. И совсем недалеко от себя – темный вихрь силы, который медленно раскручивался немногочисленной группой людей, устроившихся в тени под развесистым дубом.

* * *

Небольшая, но необычайно чистая и гладко отполированная хрустальная сфера показывала две выстроившиеся армии. «Две неготовые к бою армии, – напомнил себе маг, называвший себя Моркасом. – Но это поправимо!» Дуб над его головой зашелестел, и тот же ветер, что побеспокоил сохнущие листья на ветвях дерева, всколыхнул королевские штандарты двух государств, чьи солдаты сейчас стояли на позициях, с некоторым недоумением глядя друг на друга.

– Все-таки они сделали это. Посмотрите, друзья мои, – маг широким жестом обвел пологую, практически лишенную древесной растительности долину, – по сути, что бы они ни сделали, это было бы нам на руку, но они выбрали такой вариант. Ну как, маэстро Везилий, сможет ваша чудодейственная жидкость взбодрить гвардейские части двух держав?

– Вне всякого сомнения, – ответил старый алхимик, – ей, в сущности, все равно.

– А если бы они не выдвинули эти элитные войска? – поинтересовался рослый полуорк.

– А если бы «не», то тогда выдвинулись бы дружины приграничных землевладельцев, и результат был бы тот же. – Моркас вновь принялся смотреть в шар. – Прекрасные бойцы! Что физическая форма, что дисциплина – все достойно подражания! Пожалуй, единственное, о чем я жалею, маэстро Везилий, так это о том, что вы не закончили свою работу с оборотнями: какая прекрасная армия получилась бы из этих парней! Но, увы, не все сразу…

– Она здесь.

– Что? – переспросил Моркас.

– Она здесь, – бесстрастно повторил эльф с резкими чертами лица, на котором застыло несколько постное выражение, – девушка-вормлорд, дочь моего преемника.

Маг оторвал взгляд от сферы и огляделся, а затем повернулся к эльфу.

– Откуда ты знаешь? – спросил он. – Ах да, ты же способен чувствовать подобные вещи. И где она?

– Справа, за кустами на склоне, примерно в четверти мили отсюда, – эльф кивком головы указал направление, – и с ней дракон.

– Ладно, – объявил Моркас после секундного размышления, – это подождет. Но, Ханнаг, твои люди меня, мягко говоря, огорчили.

– Мои люди, – проворчал полуорк, – отыскали ее в этой снежно-грязевой пустыне. И достали бы, если бы им не помешал дракон…

– Мы это обсудим позже, – оборвал его маг, аккуратно извлекая из серебряного футляра запаянную стеклянную трубку со слабо мерцавшей зеленоватой жидкостью и перстень с крупным молочно-белым камнем. В камне словно бы мелькали искорки, крохотные вспышки, видимые только боковым зрением. Моркас повертел перстень, разглядывая его под разными углами, а затем решительно надел на средний палец левой руки. Мельтешение искорок усилилось, вполне различимое теперь и при прямом взгляде. Эльф поморщился.

– Едва ли эта девчонка сможет как-то помешать вам сейчас, – проговорил из-за спины мага Везилий. Старый алхимик, не отрываясь, с интересом следил за жидкостью внутри запаянной трубки: конечно, были проведены все необходимые эксперименты, но все же испытания – это одно, а практика – совсем другое.

– Это ты зря, Везилий, – отозвался Моркас, не оборачиваясь, – если бы она и могла что-то сделать, то сделала бы именно сейчас. Но не думаю, что у нее это получится.

– А дракон? – поинтересовался Ханнаг.

– Дракон для нас сейчас так же безвреден, как и шальной арбалетный болт, – процедил эльф.

– Очень точно сказано, уважаемый Рианэль. Будьте любезны, поставьте защиту еще и от этого, – маг указал на стеклянную трубку, – а то вы с Ханнагом сцепитесь, едва я ее сломаю.

Эльф сделал несколько пассов руками, сохраняя все то же пресное выражение лица.

– И все же я бы не стал недооценивать возможностей вормлорда, – проворчал он.

* * *

– Увидела? – поинтересовался дракон. – Подпитать тебе и слух, чтобы ты слышала, что происходит, или зрения тебе достаточно?

– Достаточно. – Ивона в очередной раз перевела взгляд с армий на компанию под дубом.

Нет, там были не только люди: она отчасти разглядела, а отчасти ощутиланаличие среди них эльфа и кого-то еще – скорее всего, орка.

– Кто это? – шепотом спросила девушка, чуть кивая в сторону обособившейся группы.

– Полагаю, – дракон растянулся на земле, вжавшись в жухлую траву и палые листья, – это они: те, кто должен быть тебе наиболее интересен. Некоторые из них, возможно, наиболее важные.

– То есть те, кто затеял все… всю… все это безобразие? А не проще ли будет их сейчас просто сжечь твоим огнем? – Ивона вдруг отчетливо ощутила на себе вниманиеэльфа; похоже, это был не простой эльф, а кто-то из эльфийских магов.

– И это говорит человек?! Да, я, как дракон, сжег бы их без малейшего сожаления. Но… это не в моих силах.

– Твое пламя не способно пробить их защиту? – изумилась Ивона, уже почти уверовавшая в то, что сильнее драконьего огня в мире ничего нет.

– Ее питают не силы мага, а некий искусственный источник, – отозвался Аждар почти равнодушным голосом, – к тому же она создана специально против меня.

Ивона не успела задуматься над словами ящера, потому что в долине обозначилось какое-то движение. Шеренги пехоты начали передислоцироваться. До слуха Ивоны долетели обрывки команд. Замелькали конные отряды, которые, казалось, прикладывали массу усилий, чтобы не замечать противника. Впрочем, вид Просто Прогуливающихся Тут верховых латников удавался им плохо. Создавалось впечатление, что обе армии чего-то ждали, а время ожидания скрашивали, старательно изображая видимость хоть какой-то активности.

Полковые маги также пребывали в напряженном ожидании непонятно чего. И тут один из стоявших под дубом незнакомцев решил, по всей вероятности, подстегнуть события. Он сделал шаг вперед и поднял руку. Центр темного вихря сместился, и стало видно, что он привязан к предмету в руке неизвестного мага – то ли зажатому в ладони, то ли надетому на палец наподобие перстня. Вихрь кружился в воздухе, видимый лишь немногим избранным, и тянул, тянул из этого артефакта силу, как ниточку пряжи. Одновременно край вихря, обращенный к войскам, стал стремительно разрастаться, набухая подобно грозовой туче. Ивона, ощущая, как на нее липкими волнами накатывает паника, в ужасе увидела, что эту тучу оплетает тончайшая сетка магических разрядов.

– Тут потребуется нечто воистину эффектное, – проговорил дракон равнодушным голосом рептилии; оранжевые глаза ящера, не отрываясь, смотрели на «тучу», – даже я не часто вижу такой магический заряд, задействованный одним заклинанием. Ну как, помнишь что-нибудь подходящее к случаю?

Ивона сдавленно пискнула, невольно обратив взгляд к армейским магам. Десяткам магов – эльфийских и человеческих, сильных, умелых и опытных. Разумеется, они видят, что здесь происходит, и, разумеется, не дадут этому произойти.

«Грозовая туча» темного заклинания набухла, так и не дождавшись чьей-либо реакции, сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее покатилась к войскам подобно лавине.

Обе армии, до этого совершавшие невнятные перемещения, замерли, словно окаменев. И над этими застывшими рядами щитов, шлемов и копий вдруг разнеслась заветная команда: «Беррона в опасности!»

Многосотенная скульптурная группа отмерла. И послышался шорох, все усиливавшийся и усиливавшийся, пока, наконец, не оборвался металлическим лязгом – это сотни мечей покинули свои ножны. Но раньше, чем пешие кнехты или конные латники успели сделать шаг навстречу противнику, в воздух с омерзительным воем начали взвиваться стрелы и арбалетные болты.

В минуту, когда черная клубящаяся «туча» покатилась к шеренгам, собравшиеся в долине маги обеих армий наконец-то, похоже, разглядели то, что перед этим старательно пытались высмотреть. Они с поразительной синхронностью, словно долго репетировали это действие, обернулись к своему общему противнику. Ивона сквозь застилавший глаза ужас увидела змеистые молнии самых разных оттенков, прочертившие воздух по направлению к одинокому дубу. И ударившие в переливающийся купол, мгновенно выросший над колдуном. Впрочем, возможно, купол был там и раньше, а магический удар лишь сделал его видимым и (как почувствовала Ивона) более прочным, словно заклинание впитало в себя силу своих противников. От безвинного дерева во все стороны полетели ошметки горящих веток и куски коры, сбитые отрикошетившими разрядами.

– Я помню что-то об этом типе магии, – сказала девушка, обращаясь скорее сама к себе, – что-то такое я читала!

Купол, заряжаясь силой и отражая удары, несколько приостановил действие и странного темного заклятия. Но это уже не имело особого значения: сотни стрел неслись навстречу друг другу. У Ивоны возникло мерзкое ощущение времени, которое начало растягиваться, как паутина, приставшая к волосам и лицу, но еще не до конца разорвавшаяся.

– Давай, – пророкотал распластавшийся на земле ящер, – вспомни уроки и лови!..

– Сейчас попробую…

Аждар плюнул огнем, и алый клубок ударил в ослепительно полыхнувшее лезвие воздетого меча, разбившись о него мириадами мельчайших, быстро темнеющих брызг.

– Зачем так-то? – спросил дракон, провожая их взглядом.

– Затем, что просто ураганный ветер я создать не могу, это стихийное заклинание, – ответила Ивона.

…В Берроне ничего подобного нет. Но если добраться до Наутиса, главного портового города Кверка, сесть там на корабль и долго плыть на восток, можно приплыть в земли, известные в узких кругах посвященных своими странными природными явлениями и необычными существами. Среди прочих чудес заокеанской земли есть и такое: из некоторых древних пещер по вечерам начинают валить черные клубы, постепенно развеиваясь в темнеющем небе. Это миллионы летучих мышей, живущих под каменным кровом, отправляются на еженощный промысел. И чтобы все они могли найти себе пищу, каждая вынуждена лететь с огромной скоростью, спеша убраться подальше от своих товарок. Трудно сказать, читала ли Ивона записки путешественников, видевших подобное «мышеизвержение», или же вспомнила что-то благодаря зверькам, с которыми когда-то пыталась объединять сознание, – однако сейчас наперерез стрелам, со свистом рассекая воздух, мчались двадцать миллионов острокрылых летучих мышей со смешными круглыми ушками и грустными губастыми мордочками.

Едва стрела попадала в мышь, как та начинала таять, пока не исчезала. Но даже арбалетной стреле было достаточно повстречать на своем пути двух-трех таких фантомных мышей, чтобы полностью потерять боевой запал и бессильно упасть на землю. Дополнял эффект и ветер, поднимаемый миллионами бешено работающих крыльев. Мыши двигались сплошным потоком в несколько саженей шириной, и мало каким стрелам удалось не попасть ни в одну из них.

Такое зрелище способно на пару минут поколебать даже дисциплину гвардейских частей. Раздались крики отнюдь не военно-патриотического толка, истерично заржали лошади, первые ряды кнехтов отшатнулась. Кое-кто попал при этом под ноги следующих рядов, и в нескольких местах возникла куча-мала и неразбериха. Последнюю слегка подпитали вопли требушетных расчетов, сопровождаемые оглушительным треском. Ивона, увидев, как громоздкие сооружения, уже готовые было метнуть в гущу вражеских войск камни, одно за другим складываются подобно карточным домикам, недоуменно повернулась к Аждару.

– Ну да, – с ноткой легкого самодовольства ответил дракон, – только пережег конопляные тросы, и все. Не отвлекайся.

Ивона выругалась.

– Еще раз! – крикнула она Аждару.

Черный вихрь – загадочное заклинание ненависти – гулял по полю, стремительно разрастаясь, призывая людей и эльфов сойтись и биться, биться, не щадя ни врага, ни себя. Ивона увидела, что маги обеих армий, осознав, чем это им грозит, накрыли себя куполами магической защиты, не позволяя заклятию втянуть в битву и их.