Текст книги "Эти разные, разные лица (30 историй жизни известных и неизвестных актеров)"

Автор книги: Сергей Капков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 30 страниц)

В санаторий она все же съездила. Здоровье ухудшалось, а впереди предстоял нелегкий труд. Но в санатории ее тут же взяли в оборот, и актриса дала несколько концертов подряд с танцами и песнями. Приехала еще более уставшая. Америки Муся так и не увидела.

Когда Мария Сергеевна умерла, многие не поверили. У тех, кто видел ее за два дня на «Мосфильме», в голове не укладывалось: «Как?! Муха?! Не может быть!» Она могла три дня пролежать в постели, а на четвертый упорхнуть на творческую встречу или на съемки, и никто, глядя на нее, не мог подумать, что еще вчера ей было очень плохо. Жизнь у нее кипела. Потому и весть о смерти была столь неправдоподобной.

Дом № 5 по улице Черняховского – особый дом. Его жильцы – одна большая семья, даже если кто-то с кем-то не разговаривает. В начале девяностых на этот дом обрушились одна трагедия за другой. Артисты стали умирать: Геллер, Голованов, Георгиу, Пельтцер, Гайдай, Шутов... Начались кражи, грабители чуть не избили Надежду Румянцеву. Горячей водой, прорвавшейся из старой трубы, затопило целый подъезд, погибли ценные домашние архивы, не говоря уже о том, что старикам нечем было заплатить за элементарный ремонт. Тогда же случилась страшная трагедия еще в одной квартире – Георгий Юматов по роковому стечению обстоятельств застрелил дворника. Но ничто так не потрясло жильцов злополучного дома, да и, пожалуй, всех поклонников кино, как автокатастрофа, в которую попали Майя Булгакова и Любовь Соколова. Две народные артистки оказались в машине, которая на огромной скорости влетела в столб. Любовь Сергеевна вышла из больницы после продолжительного курса лечения, а Майя Григорьевна так и не пришла в сознание... Все это переживалось в каждой семье дома № 5 с болью в сердце, ничто не оставалось в стороне. Муся Виноградова за все переживала втройне. Она не могла быть к чему-то равнодушной. Она всю жизнь прожила страстями. После той аварии Муся каждый день бегала к Соколовой, делала массаж, растирала, ухаживала, даже кормила. Хотя сама порой с трудом могла подняться с кровати. Тогда же она заменила подругу на озвучании «Бульварного романа» – и эту подмену никто из зрителей не заметил.

Когда она умерла, Михаил Глузский сказал: «Из нашего дома ушел домовой. А без домового – что за дом?»

Мария Сергеевна очень любила детей. Не могу не поделиться еще одним дорогим для меня воспоминанием. Когда у меня родилась дочка, Муся прокричала мне в телефон: «Немедленно приезжай!» Я приехал. Она и Любовь Сергеевна Соколова устроили мне настоящий пир, а потом завалили подарками – какими-то тряпками, пеленками, игрушками и всевозможным детским питанием. У самой же Марии Сергеевны была дочь Оля, поздний ребенок. Она любила ее без памяти, бесконечно балуя даже в достаточно взрослом возрасте. Когда Ольга пошла в актрисы, Мария Сергеевна и Сергей Петрович страшно переживали, осознавая, с чем она может столкнуться. Других профессий они не знали и были бы спокойнее, но здесь... И все же, приходя на Олины спектакли, Муся всегда радовалась, даже если что-то было не так. Ей все нравилось, и если возникали какие-либо замечания, она делала их очень осторожно.

Мария Сергеевна Виноградова с ее энергией не могла не состояться. Пусть роли пришли не сразу, пусть на пленке молодым зафиксирован лишь ее голос, пусть не все режиссеры охвачены. Но она все-таки состоялась.

Нина Агапова
Актриса на роли иностранок

Однажды юной солистке русского народного хора Нине Агаповой погадал по руке слепой. «Натура ты одаренная, – сказал он. – Сейчас у тебя есть работа, но вскоре появится возможность начать учиться в творческом вузе. Не упусти ее! И будет твоя фамилия известной...» Девушка было усомнилась в словах слепого, но тот для убедительности назвал ее имя и месяц рождения. Вот и не верь после этого в чудеса!

Нина задумалась. Что у нее впереди? О чем она мечтает, к чему стремится? А что позади? Тяжелое детство, больной отец, война... Ее родители были родом из одной деревни, из-под Коломны, они рано приехали в Москву на заработки. Мать устроилась в 14 лет на ткацкую фабрику, отец торговал в частном магазине. Вскоре они поженились, а потом на семью посыпались беды: отец заболел туберкулезом, эту же болезнь обнаружили и у старшего сына Владимира. В доме редко смеялись, хотя отец был веселым и остроумнейшим человеком. Он стал много пить, денег в семье не было, постоянно недоедали. Отец умер в августе 45-го. Надо было спасать Владимира, но врачи разводили руками. На консилиуме профессор – светило медицины – вынес окончательное решение: «Никакая операция не поможет. Я отказываюсь от этого больного». Но его ассистентка вышла с Владимиром в коридор и сказала: «Мне неловко было говорить с вами при профессоре, но вы не безнадежны. Я помогу вам». Не прошло и года, как она провела сложнейшую операцию, благодаря которой Владимир Федорович дожил до наших дней.

В отличие от брата Нина никогда не была оптимисткой. Она постоянно сомневалась в себе, в своих способностях, но всегда была артистичной. К тому же обладала прекрасным голосом. В 15 лет, в самый разгар войны, она поступила в Русский народный хор имени Яркова и исколесила с ним всю страну. Выступала на Дальнем Востоке, в Азии, в Крыму и даже на Карельском фронте, где артистов возили на передовую на телегах, чтобы не создавать шума. В хоре Нина Агапова «дослужилась» до солистки, и ей доверили главную роль Невесты в театрализованном представлении «Русская свадьба». Но роль ей не нравилась, потому что приходилось выдавать громкий плач, а плакать Нина не любила. Ее влекла стихия юмора, озорства, хотелось смешить и дурачиться. Тогда она еще не понимала своей природы, не осознавала своего артистизма и искренне удивлялась, когда директора тех клубов, в которых выступал хор, подходили к ней после концертов и говорили: «Девушка, вам надо учиться».

В послевоенные годы молодежь закружил вихрь кинематографа. Многие бегали на «Мосфильм» сниматься в массовках. Нину тоже увлекла работа в кино, но серьезно свое увлечение она не воспринимала, пока однажды на съемках фильма «Человек № 217» ассистент режиссера Викторов не посоветовал девушке задуматься об актерском будущем. Опять?! Значит, какие-то задатки все-таки есть? Нина вспомнила, как будучи ребенком часто бегала то в Дом пионеров, то в клуб самодеятельности на различные представления и ерзала на стуле при виде какой-нибудь девочки, танцующей «Цыганочку»: «Ой, ну она же все делает не так! Цыганка ведь не такая...» Какая она, эта цыганка, Нина сама не знала, но что-то внутри нее протестовало при виде фальши, неискренности.

Все это Нина Агапова вспомнила после встречи со слепым на Рогожском рынке. А что теперь?

Во ВГИК!

С работы ее отпускать не хотели, но теперь Нину было не остановить. Она подала документы и стала готовиться к экзаменам. Но с чего начинать, за что браться? Агапову привели к знаменитому режиссеру немого кино Юрию Таричу. Тот прослушал ее и остался доволен: «Думал, приведут опять какую-нибудь фуфу... Все же бредят актерской профессией». Тарич отметил, что у девушки органическое сочетание таланта комедийного с драматическим, и стал готовить с ней отрывки из «Женитьбы» (в образе Агафьи Тихоновны) и «Молодой гвардии» – Любку Шевцову.

На вступительном экзамене Сергей Юткевич понял, что с Ниной занимался профессионал, и попросил показать что-нибудь от себя. Она прочла отрывок из «Графа Нулина».

Конкурс во ВГИК был, как всегда, огромный – 80 человек на место. Взяли 24. Оценки распределились так: Юрию Саранцеву поставили 5, Нине Агаповой – 4, остальным – тройки. Курс был уникальным, актерско-режиссерским. Юткевич основной упор делал, конечно, на режиссуру, азы которой постигали Басов, Чухрай, Чхеидзе, Абуладзе, Мельников. Актеров почти не замечали, говорили: «Зачем ломать природу? Какие вы есть, такими и оставайтесь!» Тем не менее, несмотря на природу, студентов начали потихоньку отсеивать. Каждый год. Выгнали даже Тенгиза Абуладзе. На третьем курсе очередь дошла до Агаповой – педагог Иосиф Рапопорт попросту отказался с ней заниматься. Нина огорчилась и окончательно замкнулась. За студентку вступились ассистенты и преподаватель пантомимы Александр Румнев. Они сами стали заниматься с ней и помогли благополучно доучиться до конца, хотя психологически девушке было очень тяжело. Она чувствовала, что вокруг нее что-то происходит, кому-то она не по душе. Педагог по движению ставил ей на зачете четверку и шептал: «Извините, больше не могу...» Кто плел интриги, кому это было надо – она не стала выяснять, а теперь это и неважно.

В дипломном спектакле «Человек с ружьем» Агапова играла Надежду, жену Шадрина. Ее ни разу не поправили, а Рапопорт подошел и извинился за прошлое. Нина, конечно, простила все обиды, но порог ВГИКа с тех пор не переступила ни разу. Камень на сердце все же остался.

Сегодня Нина Федоровна считает, что зря пошла в кинематографический вуз. Надо было поступать в Вахтанговскую школу – это ее стихия, ее природа. Она и в кино-то ничего особенного не сделала, несмотря на добрую сотню ролей. Истинное наслаждение принесла работа только в Театре-студии киноактера, куда Агапову приняли по окончании ВГИКа.

Театр киноактера был переполнен, несмотря на то, что на его сцене работали единицы – остальные либо снимались, либо просто не хотели играть в спектаклях. Но так как выпускников ВГИКа театр был обязан принять, дирекция вынесла своеобразное решение: брать только тех, у кого в дипломе пятерка по мастерству, а взамен увольнять столько же актеров из штата. В тот год отличников было пятеро: Роза Макагонова, Раднэр Муратов, Иван Косых, Валентина Беляева и Нина Агапова. Их приняли и тут же пятерых выставили на улицу, а среди них были блистательные актрисы Валентина Телегина и Нина Зорская. Через год такая же участь постигла великую Ольгу Жизневу. Кто принимал такие безумные решения – неизвестно.

Новички, по традиции, долгое время ничего не делали, нигде не играли и не снимались. Затем и того хуже – театр закрыли. Как говорилось в приказе, «в целях улучшения работы актеров кино». Кто-то уехал в Германию, в военный театр, остальные сидели без работы в Москве. И это в самом расцвете сил, молодости и энергии! Многие тогда сдали профессионально.

Через пару лет Театр киноактера открылся вновь. Агапова стала выступать в капустниках, которые продолжали традиции знаменитой «Синей птички» Драгунского. Там-то на нее и обратили внимание и даже, как это ни смешно, повысили категорию. Эраст Гарин пригласил молодую актрису на роль Хозяйки в спектакль «Обыкновенное чудо». Задача была не из легких – роль главная, да еще и лирическая, опыта мало, но все же начало было положено. А когда в Театре киноактера появился знаменитый на всю Москву администратор Игорь Нежный, Агапову ввели в водевиль «Беда от нежного сердца». Тут актриса окунулась в свою стихию и наконец смогла заявить о себе в полную силу. Последовали премьера за премьерой: «Восемь женщин», «Да здравствуют дамы!», «Бабий бунт», «День отъезда, день приезда», «Комедия ошибок», «Ах, сердце!», где Агапова сыграла сразу четыре роли. Но самой значительной работой Нины Федоровны в театре стала главная роль в первом мюзикле, поставленном на московской сцене. Это был 1965 год. Мюзикл «Целуй меня, Кэт» композитора Кола Портера с успехом шел на Бродвее, и вот на его постановку решился режиссер Давид Ливнев. Само собой, столь откровенное название было неприемлемо для столичного театра, поэтому целомудренное руководство переименовало пьесу в нейтральное «Опять премьера». В спектакле были довольно сложные вокальные партии, но драматические актеры показывали настоящие чудеса, а Нина Агапова была просто великолепна. Критика буквально захлебнулась от восторга, а Людмила Гурченко в одном из интервью восторженно отзывалась о совместной работе «с такими непревзойденными мастерами сцены, как Сергей Мартинсон и Нина Агапова».

Кино же, наоборот, не использовало и десятую часть ее дарования. Опять же виновного здесь не найдешь, да и разве это важно. С одной стороны, режиссеров смущала внешность актрисы. Нина Агапова – красивая женщина, где-то даже с западными чертами лица. Такой не доверишь сыграть крестьянку, рабочую да и просто советскую девушку. Вот и возникли ряды вышколенных секретарш, баронесс, аристократок, американок-англичанок-немок, строгих врачей и истеричных администраторш. С другой стороны, всплывало несоответствие ее яркого комедийного дарования с той же внешностью. Хрупкая и стройная, она не могла соревноваться с теми же толстушками, если речь заходила о характерной роли. Эльдар Рязанов долго не мог сделать выбор между Ниной Агаповой и Людмилой Ивановой на роль Шурочки в «Служебном романе». Пробы были одинаково хороши, но в итоге он склонился к последней. Согласитесь, зная творчество Агаповой, трудно себе представить ее в образе полной идиотки. А оказывается, это ее конек. Она очень любит играть дурочек и успешно это демонстрирует сегодня на сцене, работая в труппе «Блуждающие звезды». Но и здесь актрисе приходится подкладывать толщинки, увеличивать объем груди и талии «для пущей убедительности».

Впервые Нина Агапова снялась в большой роли в 1953 году. Это был фильм Андрея Фролова «Доброе утро». Картина стала лидером кинопроката и вскоре была благополучно забыта всеми. Но тогда, в период малокартинья, приглашение на съемки становилось событием для каждого артиста. Нина оставила маленького сынишку на бабушку и отправилась в экспедицию. Следующую приличную роль пришлось ждать почти десять лет. Ею стала хамоватая Зинаида в комедии Рязанова «Дайте жалобную книгу». Героиня Агаповой появлялась за стойкой буфета грязного, замызганного ресторана «Одуванчик» и являла собой воплощение мощи советского общепита, всей этой братии, имя которой – сфера торгового обслуживания. И совершенно естественными выглядели манипуляции Зинаиды, связанные с разбавлением спиртных напитков водой. В 1964 году, когда об этом только догадывались, но вслух не говорили, зритель хохотал от души.

В павильоне, изображавшем пресловутый «Одуванчик», Нину Агапову окружали прекрасные актеры: Анатолий Папанов, Рина Зеленая, Лариса Голубкина, Олег Борисов, Татьяна Гаврилова, Георгий Вицин, Юрий Никулин, Евгений Моргунов, Георгий Тусузов. Сцены в ресторане стали большим плюсом фильма. Эльдар Рязанов создавал на съемках максимум комфорта для своих артистов, что неизменно шло на пользу общего дела. Эту работу Агапова вспоминает с особой теплотой. А потом опять пошла «мелочь».

В общем, творческая судьба киноактрисы Нины Агаповой оказалась связана с эпизодом. Можно долго рассуждать на тему, что «сыграть эпизод намного труднее, чем главную роль» – это и так ясно всем, кто мало-мальски знаком с актерским делом. Лучше лишний раз посмотреть, как работает Нина Федоровна в эти считанные минуты, а порой секунды, на экране. Как органичны, убедительны и темпераментны ее героини: фрау Ауфбаум («Щит и меч»), американка с попугаем («Корона Российской империи»), смотрительница музея («Старики-разбойники»), Симочка («Нейлон 100%»), миссис Гриффит («Тайна „Черных дроздов“), хозяйка гостиницы („Человек-невидимка“), Анна Александровна („Любить по-русски“). И когда у Агаповой появляется возможность сыграть одну из главных ролей, она вкладывает в нее все мастерство по-настоящему мудрой, синтетической актрисы. Достаточно назвать такие разные образы, как тренер в „Чуде с косичками“, колдунья Мясекай в сказке „Всадник на золотом коне“ и Нина Ивановна в ленте „Ты иногда вспоминай“.

Снимается Нина Федоровна и сегодня. Постперестроечный кинематограф не забыл одну из лучших своих актрис, не выкинул ее за борт. Причем на счету Агаповой роли как в так называемом народном кино («Любить по-русски»), так и в коммерческом («Все то, о чем мы так долго мечтали») и даже в сериалах (в «Самозванцах» актриса сыграла уморительно смешную роль врача, помешанного на «мыльных операх»).

Мужем Нины Агаповой был замечательный оператор Сергей Полуянов. Он увидел Нину на вступительных экзаменах в Институте кинематографии и сразу влюбился. Их познакомили, и Полуянов больше не мог думать ни о ком, кроме нее. Когда Сергея спрашивали «тебе кто из них нравится?» и указывали на галерею портретов кинозвезд, он, шутя, отвечал: «Ее здесь нет». Сергей Полуянов снял такие блистательные картины, как «Борец и клоун», «Чистое небо», «Жили-были старик со старухой», «Золотой теленок», «Иван Васильевич меняет профессию», «Не может быть!», «Спортлото-82». Лишь однажды ему удалось поработать со своей женой – в «Двенадцати стульях». На сцене театра «Колумб» героиня Нины Агаповой пела «Шумел камыш, деревья гнулись» на французском языке. Кстати, для этого эпизода актриса брала уроки французского у внучки Станиславского – в кинематографе тех лет все должно было выглядеть на высшем уровне!

Сергей Сергеевич умер в 1983 году, не дожив до шестидесяти лет. В середине 90-х ушел из жизни сын Нины Федоровны, Саша. Он, как и отец, закончил операторский факультет, но по своей энергии, неугомонности, остроте восприятия жизни не мог подолгу заниматься одним делом. Сменив массу занятий, Александр увлекся бизнесом. Но в конце концов не выдержал того ритма, который взял...

К тому времени Нина Федоровна уже оставила Театр киноактера. Ее последними ролями на этой сцене стали искрящаяся Юлия-Джули в «Тени» и эксцентричная переводчица в «Ссуде на брак». Перед уходом получила звание заслуженной артистки РСФСР, на которое театр подавал неоднократно. Но и на этот раз не обошлось без сюрприза – всем на удивление из Верховного Совета пришло распоряжение, в котором требовали собрать все рецензии на сценические работы Агаповой. Нина Федоровна порылась в старых папках, коробках, извлекла из домашнего архива газетные и журнальные вырезки и все отдала. Назад, разумеется, ничего не вернулось, но звание все же дали. Несмотря на то, что и в этом вопросе кто-то старался помешать.

Оставив театр, Нина Федоровна почувствовала облегчение, настоящую радость. Теперь она свободна! Природа, книги, друзья... Но тут случилась трагедия с сыном, и все земные прелести ушли в тень. Необходимо было отвлечься от горьких мыслей, немедленно переключиться на что-то другое. И тут в жизнь актрисы ворвался энергичный мейерхольдовец Даниил Сагал.

Кумир молодежи 30-х годов, ученик Всеволода Мейерхольда, бывший премьер Театра Советской армии, Даниил Львович Сагал к тому времени мог бы стать героем передачи «Забытые имена». Он давно не снимался в кино, его не помнили ни зрители, ни журналисты, ни даже многие коллеги. Но сам актер так не считал. А главное, он совершенно не мог сидеть без дела. В свои 84 года Сагал мечтал создать театр старых мастеров и играть пьесы наподобие «Соло для часов с боем». Но сначала Даниил Львович решил рискнуть, что называется, малыми силами – выйти на публику со спектаклем на двоих. Он взял старую, неоднократно инсценированную, пьесу Коубэрна «Игра в джин» и стал искать партнершу. Пересмотрел массу актрис и почти разочаровался. И вдруг вышел на Нину Агапову. Они начали репетировать.

Спектакль собрал довольно теплые отзывы прессы. В период всеобщей вакханалии и неразберихи, в период «повсеместной театрализации», когда в одной только Москве появилось более двухсот коллективов, претендующих на громкое имя «театр», спектакль Сагала и Агаповой просуществовал два года. На фестивале «Созвездие» в Ярославле они играли его на сцене местного театрального училища, одного из старейших в России. Зрители устроили артистам настоящую овацию, аплодируя стоя почти четверть часа.

Один из театральных критиков справедливо подметил тогда, что актеры молодели на сцене и в конце спектакля даже танцевали. В эти минуты хотелось верить, что мечты Даниила Сагала о театре стариков обязательно сбудутся. Но, как показало время, они так и остались мечтами. Не потому, что автор этой идеи сидел сложа руки. Сагала надо знать – по гороскопу это взрывоопасная смесь Скорпиона и Петуха! На репетициях Нина Федоровна порой не знала, куда от него скрыться. С такой же бешенной энергией он носился по всевозможным инстанциям, собирал какие-то справки, приставал к предполагаемым спонсорам, но все – безрезультатно.

Зато Нина Агапова не смогла расстаться со сценой во второй раз. Вскоре она вошла в труппу под звучным названием «Блуждающие звезды», которым руководит молодой актер и режиссер Павел Тихомиров. Труппа действительно блуждает – спектакли играют в различных домах творчества. Нина Федоровна занята в четырех спектаклях. Играет Островского, Есенина, в детской сказке и эксцентрической феерии по произведениям писателей-юмористов. Здесь она снова поет и с удовольствием вспоминает, как Борис Андреев в день, когда Агапову принимали в Театр-студию киноактера, громогласно заявил: «Поздравляю коллектив с замечательным вокальным приобретением!» – а потом неоднократно басил ей в ухо: «Агапова, тебе надо в оперетту!»

Нина Федоровна не ушла в оперетту, о чем, конечно же, не раз жалела. Она осталась драматической актрисой. Она человек одной привязанности. Однолюб. Может, это и не очень хорошо, может, однажды надо все круто изменить в своей жизни. Но Агапова не такая. Она ранимый, нерешительный, вечно сомневающийся в себе художник, но художник крепкий, высокопрофессиональный. Поэтому отдыхать ей не дадут никогда.

Пусть все остается на своих местах.