Текст книги "Деревья сна"

Автор книги: Сергей Кантов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Кантов Сергей
Деревья сна

СЕРГЕЙ КАНТОВ

ДЕРЕВЬЯ СНА

– Сашка, ты? – в телефоне почти ничего не было слышно, и поэтому Володя кричал в трубку. – Я тут случайно рядом оказался. Хочу к тебе заглянуть!

– Заходи. Адрес знаешь?

– Знаю. Буду у тебя минут через пять.

Высокое красное здание телефонной станции с узкими, как бойницы, окнами, выглядело в темноте мрачно и зловеще. К зданию вела асфальтовая дорожка, обсаженная с одной стороны деревьями. По другую ее сторону тянулся бетонный забор высотой метра в три. Пройдя вдоль забора, Володя подошел к двери, обитой железом и выкрашенной в черный цвет, разглядел кнопку звонка, нажал и терпеливо ждал минут пять, пока не послышался металлический скрежет. Дверь распахнулась, и в ярко освещенном проеме возник силуэт человека. Володя не сразу узнал в нем Сашку.

– Явился? – хмуро спросил тот. – Ну, заходи!

Перехватив "дипломат" в левую руку, Володя прошел вперед. За ним с лязгом захлопнулась дверь. По узкой металлической лестнице они поднялись на второй этаж в маленькую комнатушку дежурного. Володя огляделся: низкий топчан у стены, обитый черным пластиком, стол и тумбочка – вот и вся обстановка. На столе – обшарпанный черный телефон. Ничего лишнего.

– Для одного неплохо. Ты здесь и дежуришь? – спросил Володя и, не дожидаясь ответа, извлек из "дипломата" бутылку армянского коньяка "три звездочки", лимон, банку красной икры и перочинный нож. – Я тут разжился немного и решил к тебе заглянуть. Рюмки найдутся?

Сашка сразу засуетился, глаза его заблестели. Он достал из тумбочки два граненых стаканчика и выставил их на стол. Затем, бормоча что-то радостное, открыл баночку икры, попробовал:

– Замечательно!... – стал нарезать лимон. Володя распечатал бутылку и налил в стаканчики понемногу.

– Это чтобы тебя не сразу развезло.

– Обижаешь! – перебил его Сашка. – Что тянуть? Ты уж давай по-нашему. А за меня не беспокойся, всю ночь буду один, напарника я отпустил.

Володя наполнил стаканчики до краев. Они выпили, заели коньяк лимоном. Сашка, черпанув ложкой икру, отправил ее в рот.

– Давненько ничего вкусного не пробовал. Где ты это все достал?

– Приятели по случаю подбросили. Вот я и подумал – дай зайду к тебе. Посмотрю, что за служба такая.

Сашка, немного помолчал, счастливыми глазами глядя в потолок, потер руки и переспросил:

– Что за служба? Обыкновенная, сутки здесь, трое дома. Вот на этом топчане сплю. А если что с техникой произойдет, сам не лезу, вызываю ремонтников.

– Я сейчас работу подыскиваю. К вам можно устроиться? Володя налил еще по полной рюмке. Они выпили.

– Конечно можно, – Сашка развалился на топчане, раскинув руки в стороны. – Завтра с начальником поговорю, ты парень свой. Ты это серьезно спрашиваешь?

– Конечно серьезно. Завтра спроси обязательно, тогда я у себя на работе заявление напишу. – Володя налил еще по рюмке, поднял свою, посмотрел, как выпил Сашка. – А можно твои владения посмотреть?

– Пойдем! – Сашка поднялся с топчана. – Все покажу!

Они, покачиваясь, вышли из вахтерки через вторую дверь и попали в огромный зал, заполненный рядами высоких металлических шкафов. Внутри каждого из них что-то щелкало, трещало. Иногда раздавались короткие звонки. От всего этого шума, треска заболела голова.

– Как ты этот грохот выдерживаешь? Я думал, телефонная станция – это тишина, электроника.

– Это и есть электроника. Станция, конечно, не самая новая, но надежная. Таких у нас немного.

Недолго ходили они по узким проходам между шкафов. Володя остановился:

– Все одно и то же. Надоело. Пойдем, примем еще?

– Обязательно!

Они снова оказались в вахтерке, выпили. В бутылке осталось совсем немного.

– По последней! – предложил Володя и разлил остаток поровну.

– Давай...

Они сидели на топчане еще с полчаса и беседовали о том о сем. Сашка клевал носом и приговаривал:

– Это здорово, что ты собрался у нас работать... И хорошо, что ты зашел... Ты молодец... – он лег на топчан, – молодец...

– А где здесь туалет? – Володя встал.

– Туалет?... Выйдешь и направо, сразу... Там...

Володя взял "дипломат" и, пошатываясь, вышел из вах терки. Сразу же его движения стали точны и уверенны. Быстрым шагом он подошел к одному из металлических шкафов и, достав из "дипломата" концы двух проводов, прикрепил их зажимами к клеммам 117, 119, торчащим наружу. Сердце забилось тревожно. Он вытер рукавом выступивший на лбу пот, засунул руку в "дипломат" и нажал клавишу включения. Всем своим телом ощутил Володя, как полетели в линию импульсы программы, в "дипломате" что-то щелкнуло и с тихим шелестом завертелась дискета.

"У меня всего несколько минут..." – мысли ею были отрывочны. "Если все рассчитал правильно, то должен успеть. Лишь бы хватило "памяти". – Через минуту раздался щелчок. Володя трясущимися руками сменил дискету, завертелась новая. "Все, время прошло, меня засекли, надо отключаться!" – Остановилась и вторая дискета. – "Еще немного. Может быть, самого важного еще нет?" – он сменил дискету еще раз, затем еще. – "Больше нельзя. Погублю все дело", – кричало у него внутри. – "Хватит!" – быстро отсоединив провода, он спрятал их в "дипломат".

В вахтерку Володя вошел пошатываясь, разбудил мирно посапывающего Сашку.

– Извини, но мне пора идти домой.

Сашка сел на топчане и, потянувшись, обнял Володю:

– Куда ты спешишь? Оставайся здесь...

– Нет, я пойду, дома дел много, – Володя убрал в "дипломат" пустую бутылку и свой перочинный нож, протер стаканчики и поставил их в тумбочку.

– Проводи меня.

Володя взял Сашку под руку и повел по лестнице вниз. "Быстрее, быстрее!" – мысленно приказывал он, – "Открывай эту проклятую дверь!" – на пороге он хлопнул Сашку по плечу.

– Не забудь, завтра поговори обо мне. А я тебе позвоню! Пока! – и как только металлическая дверь с грохотом захлопнулась, быстрым шагом пошел вдоль забора, а выйдя на улицу, побежал к автобусной остановке.

"Что сейчас творится на телефонной станции? – думал Володя, подъезжая на автобусе к метро... – Если я правильно рассчитал, уже должны суетиться!" – И выйдя из автобуса, он вошел в будку телефона-автомата...

Трубку сняли сразу. – "Кузнецов слушает!" – раздался незнакомый голос. Володя вздрогнул от неожиданности, хотя и предвидел это.

– Мне бы Александра.

– Подождите минуточку. Я сейчас его приглашу. – Володя ясно чувствовал, как отыскивают сейчас телефон, из которого он звонит. Руки его задрожали.

– Мне срочно! – закричал он и, повесив трубку, пошел к метро.

Несколько раз, проехав несколько остановок, он переходил с линии на линию, "путая следы". Примерно через час, уже на другом конце города, вышел на улицу и, пройдя несколько кварталов, очутился в тихом, знакомом с детства переулке. Снова позвонил на телефонную станцию.

Тот же голос ответил.

– Кузнецов!...

– Я просил Александра.

– Куда вы пропали? – быстро заговорил мужчина. – Я только его отыскал, а вы уже трубку повесили. Вот, он уже...

Володя не выдержал и закричал:

– Что вы со мной играете? Я все знаю. И скоро об этом узнают все. Так и передайте своим.

– Я вас не понимаю, – продолжал спокойно мужской голос. Что вы так разволновались? Подождите немного. Александр уже подходит.

– Александр ни о чем не догадывается. И меня он не знает. Мы всего два дня тому назад познакомились. Оставьте его в покое!

Володя бросил трубку на рычаг и, перейдя улицу, скрылся в подъезде дома напротив. Поднявшись на второй этаж, он остановился у окна. Секунд через тридцать к телефонной будке подъехал милицейский "УАЗик". Два человека выскочили из него. Один вбежал в телефонную будку, второй беспокойно оглядывался, вероятно, стараясь отыскать прохожих, но на улице было безлюдно. Володя немного постоял, прижимаясь к стене и наблюдая, а затем медленно пошел по лестнице вверх. В этом районе он жил в детстве, бегал с друзьями по проходным дворам и парадным. И сейчас, на пятом этаже он перешел по узкой галерее с большими застекленными окнами на другую лестницу и, спустившись вниз, вышел уже на соседней улице.

В автобусе он чуть не плакал. Возбуждение не проходило, Кружилась голова, к горлу подступал неприятный тугой комок, который он пытался удержать в себе.

"Что будет с Сашкой? Ведь он ничего не знал. Но я не мог ему ничего сказать... А они зашевелились. Значит, правильно я рассчитал... Пускай поохотятся. Посмотрим, кто кого?..."

Уже далеко за полночь вошел он в квартиру. Но не в свой подъезд, а в доме напротив. Здесь проживал его случайный знакомый, такой же как и Сашка, уехавший на несколько дней в командировку. Квартира эта была нужна Володе, чтобы досмотреть все до конца, словно интересный фильм, в котором он играл главную роль. Но ему постоянно казалось, что охотятся не за ним – какой он преступник? Он смотрел на все происходящее словно со стороны, и это помогало хладнокровнее рассчитывать все варианты и полагаться на свою предусмотрительность и везение. А в жизни ему везло. Нет, не в каких-либо мелочах: лотерее или в чемлибо подобном, а по-крупному. Поступил в институт и получил специальность, о которой мечтал с детства, женился на девушке, которую любил, устроился на работу, которая его увлекала...

Все шло прекрасно в его жизни, если бы не этот сон. Сон, поначалу казавшийся ему совершенно бессмысленным, но позднее заставивший задуматься. Одно и то же почти каждую ночь...

"... Яркое солнце в голубом небе, зеленая трава по пояс. С женой и сыном стоит он на вершине холма. Внизу в долине цветущие деревья.

– Пойдем вниз, – предлагает Володя и, взяв сына за руки, бегут они втроем вниз, падают в мягкую траву, поднимаются я снова падают, смеясь. Деревья все ближе и ближе. Над ними не видно птиц и стоит странная тишина. Необъяснимая тревога входит в сердце.

Жена останавливается в нерешительности.

– Пойдем обратно, мне здесь не нравится.

– Что ты? – успокаивает ее Володя. – Мы же голодные, ничего с утра не ели. Видишь эти плоды на деревьях?

– На цветущих деревьях не может быть зрелых плодов. Пойдем назад! – просит она.

– Вперед! Ты же со мной!

Они приближаются к деревьям, медленно входят в рощу. Сразу становится душно и темно. С земли уже не видно никаких цветов. Только уходящие вверх черные стволы и голые ветки, покрытые гниющей плесенью. Ветви настолько густо переплетены, что солнечные лучи не могут через них пробиться. Впереди что-то гулко хлопает, Володя вздрагивает и берет сына на руки, крепко прижимает его к себе и свободной рукой тянется вверх, пытаясь сорвать фиолетовый плод. И только он дотрагивается до него, как плод лопается, гулко хлопнув, и окатывает его с сыном вонючей жижей. В этот момент сзади раздается крик. Володя резко оборачивается и видит, что жена схвачена ветвями. Ветки двигаются и как змеи оплетают ее, превращая в деревянный кокон. Мгновение – и ее уже почти не видно в плотном, сплетенном клубке. Слышен треск рвущейся материи, и присоски на ветках с радостным причмокиванием впиваются в ее тело. Володя опускает сына на землю и бежит к этому клубку, вцепляется в ветви, стремясь разжать их. Но они сами, удовлетворенные и довольные, расходятся в стороны, и женское тело падает на землю. Володя опускается к неподвижно лежащей жене, кожа которой покрыта огромными красными язвами, поднимает ее голову, целует и слышит слабый крик. Его сын прямо на глазах вытягивается вверх, деревенеет. Вот его машущие руки засыхают, на них выступает плесень. Уже не слышно его крика, и обращается он в сухой, оплетенный ветками клубок. Ветви других деревьев выталкивают этот клубок из леса, и он беспомощно катится вдоль склона. Володя делает несколько шагов, и тут же упругие ветки хватают его, отрывают от земли. Чмокающие присоски с довольным уханьем впиваются в его тело, разрывая материю. Ветки все плотнее сжимают его, он задыхается ..."

И просыпается... И после этого долго лежит неподвижно с открытыми глазами, смотрит на спокойно спящую рядом жену и не может уснуть.

А сейчас он сидит в чужой комнате в кресле-качалке и смотрит на темные окна своей квартиры в доме напротив. Жена с сыном уехала в дом отдыха и он, взяв отпуск, собирался присоединиться к ним через несколько дней. За это время необходимо успеть сделать все... Володя не заметил, как заснул...

... Утром он снова задыхался в объятиях деревьев своего сна и, открыв глаза, долго не мог понять, где находится.

Несколько минут непонимающим взглядом смотрел вокруг себя, пока не вспомнил вчерашнее.

Володя потянулся, медленно встал с кресла, подойдя к окну, посмотрел на окна своей квартиры и заметил в одном из них какое-то движение. Вгляделся внимательнее и через стекло увидал мужчину, роющегося в его вещах... У подъезда стояла зловещая черная "волга". Володя подошел к креслу, сел, закрыл глаза: "Как они сумели так быстро разыскать меня? Значит я что-то не учел. Что дальше делать? В городе находиться нельзя. Надо уезжать!"

Он резко встал, прошел в ванную и, намылив лицо и шею, стал сбривать бороду.

– "Черт с вами. Попробуйте теперь узнать меня!" – ругался он, ожесточенно водя по щекам тупой бритвой, которую удалось отыскать в ванной комнате знакомого, а затем, умывшись, долго замазывал тональным кремом красные пятна, выступившие на щеках. После бритья он приготовил яичницу, позавтракал и снова сел в кресло. Так, в полудреме и полусне просидел он целый день. Изредка вставал и смотрел в окно. В его комнате никого уже не было, но черная "волга", как опасное насекомое, отъехав немного в сторону от подъезда, замерла на улице.

Он пробовал читать, брал с полки книгиу перелистывал их и откладывал в сторону. Когда стемнело, Володя включил телевизор. Передавали очередные новости, и вдруг на экране появился его портрет. Сообщили о розыске опасного государственного преступника и просили всех, кто знает о его местонахождении, сообщить по телефону. . . Володя нервно зашагал по комнате, затем, приняв решение, быстро выключил телевизор, положил дискеты в какую-то сумку, снова взглянул в окно и вышел на улицу.

Из телефона-автомата позвонил Сашке домой и по голосу сразу его узнал.

– Сашка, ты?

– Я! – хмуро ответил тот.

– Это Володя, привет. Ты спрашивал обо мне?

– Ты что, ничего не знаешь? Ты откуда звонишь?... Как только ты вчера ушел, милиция понаехала и стала выяснять, кто от нас мог позвонить. Я им сказал, что никто не звонил. Так они меня целый час мучили. Я про твой приход рассказал... Они просили, если ты объявишься, сразу им сообщить. Ты где сейчас?

– Дома.

– А где ты живешь? Я ведь твоего адреса не знаю.

– Записывай! – Володя сказал свой адрес.

– Так я им позвоню.

– Звони кому хочешь. Только в следующий раз не забудь о работе моей спросить.

– Не забуду...

После этого разговора Володя немного успокоился и сразу поехал на вокзал. На перроне он появился за минуту до отхода поезда и, заплатив проводнику четвертной, выехал в столицу. Проводник провел его в купе, где было одно свободное место. Здесь ехали муж с женой пенсионного возраста и молодая девушка. Супруги сразу же после отправления поезда легли спать, а Володя и девушка вышли в коридор и встали к окну. Там за стеклом шла обычная жизнь: ездили машины, горел свет в окнах домов, на платформах, освещенных фонарями, стояли люди. Девушка оказалась разговорчивой, и уже через несколько минут Володя знал, что ее зовут Лена, что она живет в столице, а учится на заочном и сейчас, успешно сдав экзамены, возвращается домой. Узнав, что Володя программист, Лена тотчас же принесла тетрадки с новыми полученными заданиями и с восторгом смотрела, как ловко решает он задачи, над которыми ей бы пришлось сидеть целыми днями.

– Ой, как замечательно, как хорошо! – приговаривала она, а затем бережно взяла у него тетрадку с решениями, отнесла ее в купе и сразу же убрала в сумку. После они еще долго стояли в коридоре и разговаривали, спали в эту ночь всего часа три, а утром, на вокзале, она сообщила ему номер своего телефона и просила звонить при случае...

На вокзале Володя долго решал, куда ему ехать. За городом жила его сестра и, чтобы узнать, дома ли она, он позвонил старому приятелю, который жил в одном с ней поселке, а работал в столице. Тот обрадовался звонку и сразу же выложил:

– ...Сегодня утром ко мне домой пришли двое. Показали удостоверения, говорят, поживут у нас несколько дней. Сели у окна и за домом твоей сестры наблюдают. А кто им нужен? Не говорят. Я на работу уехал, а они остались. Ты что-нибудь знаешь?

– Не знаю. Я сейчас в отпуске, еду к жене и сыну. Я тебе вот по какому вопросу звоню: есть у тебя машина с дисководом и хорошим принтером? Мне тут одну программу распечатать нужно.

– Нет, у нас только кассетное старье.

– Жаль, а не знаешь, к кому обратиться?

– Позвони через пару дней, подыщу что-нибудь.

– Мне срочно надо. Я ведь уезжаю.

– К сожалению, сейчас ничего не могу сказать.

– До свидания тогда. Сестре ничего не говори о том, что я звонил. После отпуска сам к ней заеду.

Из телефонной будки Володя вышел озабоченный. "Где найти машину?" Ему не терпелось просмотреть информацию дискет...

Несколько часов он бродил по универмагам, толкаясь у прилавков, потом пошел в кино. Два раза подряд посмотрел один и тот же фильм и у него заболела голова. Долго массировал виски, сидя на скамейке в саду, но боль не проходила. Вечером он вспомнил о Лене и позвонил ей.

– Здравствуй, это Володя.

– Ой, Володечка, – обрадованно затараторила она. – Как хорошо, что ты позвонил. Я только что с работы пришла. И тут звонок. Я так и подумала, что это ты звонишь. Ты где остановился?... Нигде? Тогда приезжай ко мне. Обязательно. Прямо сейчас. Адрес запиши, а то забудешь. Ты ведь, как всякий умный человек, очень рассеян. – И она продиктовала ему свой адрес. – Жду, прямо сейчас. И ничего не вздумай покупать, у меня все есть. Просто так приезжай.

У метро Володя купил торт и букетик цветов. Лена, открывшая ему дверь, 'была уже не в брюках, а в полупрозрачной розовой кофточке и короткой джинсовой юбочке, которые подчеркивали ее фигуру. Володя даже замер на месте от неожиданности и восхищения, глядя в ее большие, радостные глаза и не зная, что сказать.

– Володечка, заходи. – Лена взяла у него цветы и, буквально затащив в квартиру, захлопнула дверь. В комнате она сразу же поставила цветы в вазочку на столе: – Гвоздики! Как ты догадался, что это мои любимые цветы? Ты торт на кухню отнеси и садись, отдыхай. Целый день, наверное, по городу ходил, устал? А я в свободное время макраме занимаюсь, посмотри, сколько навешано вceгo. – Она сновала по комнате, накрывая на стол и одновременно показывая Володе различные плетеные украшения. – Это все я сама сделала... Можешь книги посмотреть!

Володя походил по комнате, взял с книжной полки толстую книгу детских сказок и, сев в кресло, стал рассматривать картинки.

– Ты тоже сказки любишь? – Лена подошла к нему. – Замечательные рисунки. Ведь умеют делать, когда захотят... Ой, какая я голодная. Как пришла с работы, так еще и не ела... Садись к столу, все готово!

После обеда головная боль у Володи прошла, но чем занять себя, он не знал. Вместе с Леной убрал все со стола, хотя она всеми силами старалась отстранить его от такой работы, вымыл посуду. Ему очень хотелось сделать чтонибудь приятное для нее.

– Может, тебе помочь с контрольными работами? – предложил он. – Не стесняйся. Я ведь крупный специалист. Давай что-нибудь.

– Конечно. Какой ты молодец, – она сразу же принесла ему несколько книжечек с заданиями. – Мне над ними полгода сидеть.

Володя обрадовался этой почти механической для него работе и стал решать задачи. Лена сидела рядом и, глядя через его плечо на исписанные листы бумаги, повторяла:

– Ах, какой ты молодец! – и только изредка спрашивала. А почему ты это так сделал?

Володя терпеливо объяснял решение, иногда повторял одно и то же несколько раз. Близко к полуночи Лена приготовила чай.

– Достаточно. Убирай бумаги и неси свой торт.

Отрываться от бумаг Володе не хотелось. Он не знал, что будет потом. На вокзале, в гостинице его наверняка задержат.

– Давай прервемся, – с горечью выдохнул он и отложил листы с решениями в сторону. Лена подошла, взяла их, стала перебирать.

– Умный ты все-таки парень. Не знаю даже, как тебя отблагодарить.

Она положила ему руки на плечи и, закрыв глаза, стала безвольно опускаться. Володя подхватил ее под мышки.

– Это что? Твоя благодарность?

– Иди ты к черту! – Лена быстро встала и оттолкнула его, но тут же шагнула вперед и обняла. – Какой ты у меня глупенький.

– Я пошутил... – Володя прижал ее к себе и мелкими шажками повел к кровати. Бережно положил ее на мягкий матрац и, встав рядом на колени, провел ладонью по ее лицу. Она потянулась за его рукой и тогда, целуя ее шею, губы, он стал расстегивать розовую блузку...

...Ночью в его сне Лену душили деревья, а он, опутанный ветвями, ничем не мог помочь ей и задыхался от своего бессилия...

– Что с тобой, милый? – спрашивал в темноте ласковый голос. – Тебе со мной плохо?

Он почувствовал, что лежит на полу, и окончательно проснулся. В сумраке комнаты увидел Лену, укрывшуюся простыней по самые плечи и испуганно глядящую на него.

– Что с тобой? Это все из-за меня?

– Что ты? – он тряхнул головой, отгоняя наваждения, встал, заходил по комнате и начал сбивчиво рассказывать свой сон. Она слушала, не перебивая...

– ...И самое жуткое, что я ничем не мог тебе помочь. Эти ветки тебя душат и я ими оплетен. Эти деревья меня постоянно преследуют. Уже несколько лет я вижу их почти каждую ночь... Чтобы во всем этом разобраться, я попытался проанализировать свой сон. И вспомнил, что перед тем, как он начал мне сниться, я долго думал о своих предках. С удивлением понял, что не знаю корней своего генеалогического древа. Дальше деда словно никого и не было. И у всех моих знакомых такая же картина. Почему так получилось? Ведь если мы их забыли, значит это кому-то нужно. Решил я разобраться, какую роль в нашем обществе играют родственные связи. Задумал составить генеалогическое древо нашего высшего руководства. И нигде никаких сведений не нашел. Существуют зарубежные издания, "Штерн", например, но там многого нет. Кто кому брат, кум, сват? Я долго искал, пока не проник в память "большого дома". Есть у нас в городе такая организация. И сейчас на дискетах у меня записана информация о нескольких миллионах человек: номенклатуре и... членах их семей. Надо только нужных выявить и распечатать все...

– И только это тебя тревожит? Я уж подумала, что тебе плохо со мной, – и она неожиданно для него заплакала.

– Что ты, милая? – он опустился у кровати на колени, обнял ее за талию и прижался головой к ее груди. – С тобой хорошо.

– Ты ничего плохого не подумай, – она продолжала всхлипывать. – С тобой так хорошо было, как никогда. Я тебе все расскажу. Я ведь лимитчица была. И вот один человек меня к себе на работу устроил, через него я и эту квартиру получила ...Как я его ненавижу сейчас. Я тогда молодая была, не понимала ничего, – она продолжала сквозь слезы. – И сейчас, раз в неделю я должна... Противно... Дура я. Зачем тебе все это рассказываю?... Он грозится, что квартиру отберет. Знаешь, как он ругался, когда узнал, что в институт поступила. Это ему, оказывается, не нужно. А я все равно буду учиться! Не боюсь его теперь. Знаю, что ты на свете есть, такой добрый, ласковый. И ничего мне больше не надо.

– Лена. У меня ведь семья.

– Да я все про тебя знаю. У тебя ведь все на лице написано. Такие как ты холостяками не бывают. Ты не бойся. Мне ничего от тебя не нужно. Только знать, что ты есть такой...

Она перестала всхлипывать.

– Иди ко мне! Ты совсем замерз, бедненький...

Утром он проснулся раньше Лены, встал, умылся. На кухне заварил кофе, сделал бутерброды и принес все это на подносе в комнату. Наклонился над спящей Леной и поцеловал. Она приоткрыла глаза и, вытащив руки из-под простыни, обняла его.

– Милый мой, как хорошо, – ее взгляд упал на поднос. Ой, ты раньше меня встал. Ну я и соня! Мне впервые в жизни приносят кофе в постель.

Она села на кровати, укрывшись простыней по самую шею, и взяла из его рук чашечку кофе. Он попытался стянуть простыню вниз, но она держала крепко.

– Не надо сейчас. Я тогда вообще никуда не уйду отсюда, а мне на работу пора, – взгляд ее упал на часы, и она быстро допила кофе. – Вот, уже опаздываю. Тебе-то хорошо, ты в отпуске. А я опоздать не могу.

– Можно, я провожу тебя?

– Конечно. Но сейчас выйди на кухню. Мне переодеться надо. И не вздумай подсматривать.

Перед выходом на улицу Володя засунул свои дискеты в карман куртки. Сумку он оставил в квартире Лены.

– Ты где работаешь? – спросил он у нее на улице.

– Здесь недалеко. В отделе кадров. Ты что-то о дискетах говорил. Так у меня прямо в кабинете ЭВМ стоит, – похвасталась она. – У нас, правда, организация закрытая, но я тебя проведу. Начальник мой сейчас в отпуске.

В небольшом рабочем кабинете Лены было все, что хотел иметь Володя. При виде такого обилия аппаратуры он замер у двери и не мог вымолвить ни слова.

Лена повертела в руках ключи.

– Я сейчас уйду и тебя здесь закрою. Никто мешать не будет. Вернусь часа через два. Сиди и работай, не скучай.

– Зачем вам столько аппаратуры? – Володя, восхищенный, ходил между столов. – Нам о такой и мечтать не приходится.

– Приходят друзья, знакомые, играют... Я ушла.

Сразу же, как только за Леной закрылась дверь и щелкнул замок, Володя включил машину и, набрав программу, вставил первую дискету. Она покрутилась с минуту и остановилась. Он вытащил ее, вставил вторую, затем и все остальные. Набрав новую программу, он почти сразу увидел на экране ветвистое дерево. Его ветви тянулись вверх, местами густо переплетаясь, местами обрываясь.

– Да тут целые династии. Всю историю по-новому перечитать можно, – прошептал Володя. – Это должны знать все!

Он включил графопостроитель, и на развернутых диаграммных листах стали с треском печататься деревья. – "Я вам ветки пообломаю!" – Володя увидел на столе пачку конвертов и стал аккуратно вкладывать в них отпечатанные листы. За этим занятием его и застала Лена.

– Что-то больно много бумаги ты испортил, – улыбнулась она. – Можно двадцать килограммов макулатуры едать.

– Ты только посмотри! – Володя взял одну из диаграмм и протянул ее Лене. – Сейчас я знаю, кто у нас вылезет наверх, а кому не судьба. Посмотри на женские ветви, я их красным цветом выделил. Они вроде бы и незначительны, а какую роль играют.

Лена заинтересованно всматривалась в диаграммный лист, а Володя продолжал.

– Этот лес, захватив власть, превратил нас в стойловых животных, не помнящих родства. И самое трагичное, что он искренне считает себя полезным, хотя ничего и не производит, а способен только присваивать чужое. А мы должны быть благодарны ему за то, что нас вовремя накормят, хоть и дерьмом, вовремя напоят, хоть и бурдой, и вовремя осеменят. К себе они посторонних не допускают. Чтобы стать листком на этом дереве, люди, если им это не обеспечено по наследству, идут на все, ломают и крушат жизнь своих близких. А что потом могут воспроизвести такие искореженные ростки? Каждый человек, имеющий связь с этим древом, прежде должен доказать свою порядочность...

– Ты что же, хочешь родственные связи нарушить?

– Я хочу, наоборот, чтобы все люди вспомнили о своих прадедах и их не боялись. Мы же подбираем к себе на работу людей, которых знаем. Надо открыто и говорить: "Вот это мой сын. Смотрите все, как он работает и что он может!". Я против того, чтобы путем наверх служило только родство. Почему его сейчас скрывают? Вывели наверх неспособных людей, а теперь боятся в этом сознаться?...

– А для нашей конторы ты можешь такое дерево составить?

– Не знаю. У нас же плановое ведение хозяйства, поэтому все возможно. Нужно иметь довольно большую выборку людей, работающих у вас, со всеми их связями. Если еще информацию с моих дискет использовать, то можно попробовать. Только как информацию о ваших сотрудниках ввести?

– Все они давно у меня в памяти машины сидят. Попробуем?

Володя сел к машине, набрал программу. Лена, как могла, помогала ему. Минут через пять на экране возникло новое небольшое дерево.

– Ну вот и плановый кандидат в ваши начальники, – показал Володя на самую высокую ветку.

– Ты не мог этого знать! Ведь он у нас не работает, – с изумлением проговорила Лена. – Мне только сейчас по звонили и сказали, что нашего директора снимают, а назначают именно его. Да, ты опасный человек! – она обняла его. – С тобой надо ухо востро держать... А можешь сказать, когда вот этого... – она показала на одну из веток, – моего начальника снимут?

– Недолго ему осталось. Видишь, все связи уже оборваны...

– Ой, как хорошо. Быстрее бы ... – она опустила голову ему па плечо.

– Ты извини меня, пожалуйста. – Володя встал. – Но я должен идти. Я обязан разослать эти конверты!

– Так давай их по почте пошлем?

– По почте их нельзя посылать. Могут нe дойти... Не знаю, что со мной может произойти. Этот лес не обрадуется распространению информации о себе... Я постараюсь тебе вечером позвонить... Тебе оставить экземпляр?

– Обязательно, – Лена погрустнела и отошла от него. Когда за своей сумкой зайдешь?

– Не знаю, – Володя подошел к ней, поцеловал. – Спасибо тебе, ты просто спасла меня. Без тебя я вчера бы пропал. До свидания.

– Обязательно позвони и... заходи!...

В редакциях газет и журналов мало кто обращал внимание на неприметного молодого человека. Секретари редакций, мельком взглянув на него, принимали конверт с письмом "главному редактору", после чего этот человек сразу же уходил.

А Володя высчитывал, как скоро его, в конце концов, остановят и задержат. "Ноль три, ноль три", – стучало в его мозгу. – "Ноль четыре, ноль пять". – Цифры неумолимо нарастали, приближаясь к единице.

Часть конвертов он отправил в другие города, несколько опустил в почтовые ящики случайных квартир в подъездах домов, куда заходил.

Поздно вечером он вошел в небольшое кафе, расположенное напротив телецентра. В его кармане оставался всего один конверт. Взяв стакан абрикосового сока, Володя маленькими глотками долго пил прохладную, освежающую жидкость. "Ноль восемь, ноль восемь..." – мысленно отсчитывал он. – "Что же они медлят?"

Он вышел из кафе и быстрым шагом пошел к телецентру. У длинного ряда машин, выстроившихся перед фасадом здания, на его пути встали двое мужчин. Они, ни слова не говоря, привычно вывернули ему руки за спину, втолкнули на заднее сиденье одной из "волг", втиснулись по обе стороны, и захлопнули дверцу. Володя не сопротивлялся и ничего на спрашивал. Несмотря на боль в суставах, он был спокоен и верил, что этот сон ему больше не приснится. Зарокотал мотор, и "волга", выехав на проезжую часть, скрылась за поворотом дороги.