Текст книги "Холостая война"

Автор книги: Сергей Зверев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Главное, чтобы вас никто не подводил. – Евгений хищно усмехнулся.

Это его предположение оказалось каким-то двусмысленным и даже опасным. Словно человек, осуществляющий оптовую закупку наркотика, знал что-то такое, чего не ведали контрабандисты, и просто хотел их предупредить.

– Ты на что-то намекаешь? – осторожно поинтересовался Али.

– Нет, просто неудачно пошутил. А теперь придется проверить на качество. Это не оттого, что я вам не доверяю. Но не вы сами растили материал. Не вы занимались его производством. Вы такое же звено в цепи поставщиков и посредников. Каждый должен себя обезопасить.

– Пожалуйста, Евгений. Мы не против. Твое право. – Али вновь развел руками.

Несмотря на то что у Назара никогда раньше не случалось проколов, он все равно волновался. Всегда может найтись один урод, который подпортит дело. За всем не уследишь. Но виду, что сомневается, он не показывал. Наоборот, сделал широкий жест и заявил:

– Можешь брать пробу из любой упаковки.– Это справедливо. – Евгений поднял руку и стал качать указательным пальцем, тыкая в упаковки. – Эники-беники ели вареники, эники-беники клец.

Эта дурацкая детская считалочка, лишенная всякого смысла, диссонансом звучала в мрачном гараже. Две старые легковые машины висели на вилах подъемников, стертые протекторы горкой высились в углу. На стеллажах громоздились старые запчасти.

Евгений вытащил упаковку, на которую пришлось слово «клец», и положил ее перед собой. Это только в гангстерских фильмах упаковки с кокаином и героином картинно рассекают широким бандитским ножом. В реальности все происходит по-другому. К чему портить товар, если хочешь всего лишь взять пробу? Евгений вытащил из кармана пиджака миниатюрный швейцарский складной ножик, выщелкнул лезвие и проковырял аккуратное маленькое отверстие в скотче из станиоля.

Микроскопическую дозу порошка, извлеченного из упаковки, Евгений слизнул кончиком языка с лезвия складного ножа. Он проделывал эту операцию так, словно дегустировал хороший коньяк, смаковал его.

– Да, смотрю, все у вас тут по-взрослому.

– Без обмана. Мы же люди честные. Своих ни в чем не подставляем, – занялся саморекламой Али.

– Сколько веревочке ни виться, а концу быть, – неудачно пошутил Евгений.

Вечно у него получались какие-то двусмысленности с нехорошим подтекстом.

Заполучив товар, Евгений склонился и вытащил из-за верстака саквояж, с каким в старые времена ходили медики. Он поставил его перед Али и раскрыл:

– Пересчитай.

– Зачем? Я тебе верю. Если что-то не так, мы не последний раз видимся.

– Так положено.

Али принялся выкладывать тугие пачки банкнот. Он вслух произносил суммы, наконец, согласился с тем, что все верно и у другой стороны. Лишь только Назар собрался забрасывать деньги назад, как Евгений тут же забрал у него саквояж.

– Мелочный ты какой-то, Евгений, – ухмыльнулся командир. – Саквояж твой старый и потертый. По сравнению с этой кучей денег он сущие копейки стоит.

– Деньги общие. Они в деле крутятся. А саквояж мой. Я сентиментальные чувства к нему испытываю. Он мне как память дорог, удачу приносит.

– Теперь понятно. При нашем деле хоть во что-то верить надо.

Назар взял один из рюкзаков, забросил деньги в него, вжикнул молнией.

– Теперь и расслабиться можно, – предложил он.

Касым уже выставил на стол кальян и разжигал в нем смесь. Рядом с кальяном примостились бутылка виски и два стакана. Все трое устроились за столом. Касым потягивал кальян, а вот Евгений с Назаром решили немного выпить.

– За то, что все пока идет хорошо, – предложил осторожный тост Евгений, легонько чокнулся с командиром наркоконтрабандистов и принялся смаковать напиток.

– Вискарь самый настоящий. Мне его из-под Москвы подгоняют, потому как в Душанбе очень часто всякую муть бодяжат, – заверил Касым.

– Дальше сам переправку организуешь или мне пособить? Товар-то теперь твой, – предложил выбор Назар.

– Есть один вариант, но немного гнилой, – признался Евгений.

– Откровенность за откровенность, – прищурился командир наркоконтрабандистов. – Время сейчас здесь неспокойное. Не война, конечно, но я кое-какие счеты свожу. Мой тебе совет: подожди с вывозом товара, чтобы его не перехватили по дороге. Извини, что раньше не сказал, но это же бизнес. А теперь у меня руки развязаны. Обязательств перед тобой никаких, кроме как по старой дружбе дельный совет дать. Повремени с вывозом. Твои тебя поймут. Наезжать не станут.

Евгений сидел задумавшись. С одной стороны, повременить означало заморозить вложенные в героин деньги, на какое-то время прервать трафик. С другой – если Назар говорил о риске, это были не просто слова, угроза являлась реальной. Жажда наживы сталкивалась с разумной осторожностью.

– Я понимаю, что немного подставил тебя. Но зато честно во всем признался. Пережди недельку-другую, и все снова войдет в свою колею.

– Назар дело говорит, – поддержал командира Касым. – Везти дурь опасно.

– Так ее же по всей стране ждут, – напомнил Евгений. – Если мы свой канал на время перекроем, то желающие порезвиться, попастись на нашем поле всегда найдутся. А потерянный рынок вернуть бывает ох как сложно.

– Напрягись, Евгений, – проговорил Назар. – У твоих дилеров старые запасы имеются. Они продержатся. Все по честности пацанам расскажи, они поймут. Думаешь, мне хочется терять источник заработка?

– Черт с тобой. Уговорил. – Евгений недовольно поморщился: – Только товар надежно спрятать надо. Денег за это я платить не буду.

– Почему не будешь? – вскинул брови Касым.

Вполне мирный разговор грозил обернуться конфликтом. Назар поспешил его погасить. Ведь, по большому счету, он сам и был виноват в том, что обстановка в регионе стала неспокойной, и ему могли это предъявить. Не станешь же втюхивать Евгению про джихад и борьбу с неверными. Для русского наркотики являлись только бизнесом и ничем больше.

– Я заплачу, – сказал Али.

– Вот это другой разговор, – примирительно улыбнулся Евгений. – Каждый должен платить за свои ошибки. Но только спрятать нужно надежно.

– На этот случай у меня все подготовлено. – Касым поднялся из-за стола и подошел к верстаку, на котором серебрились упаковки с героином. – Они не будут лежать на виду. Даже если сюда нагрянут силовики, никто ничего не найдет.

Евгений внимательно следил за Касымом, ведь товар уже был куплен. Если что-то случится, то русскому придется отвечать за него головой.

Хозяин станции технического обслуживания складывал упаковки в прочные пакеты для мусора, старательно выдавливал из них воздух и перетягивал горловины скотчем. Липкая лента противно трещала. Затем он подошел к наполовину врытой в землю большой металлической емкости, на боку которой белой краской было выведено «Отработка», открыл крышку. Пакеты один за одним, булькая, исчезали в отработанном моторном масле.

– Вот и все. Сюда никто не полезет, – пообещал Касым.

Али и владелец СТО пошептались, оговаривая стоимость услуги. Это касалось только их двоих. Евгения в торг втягивать не стали. Наконец деньги исчезли в кармане Касыма. Мужчины еще немного посидели. Спиртное допивать не стали.

– Ну так что? – позевывая, спросил Касым. – Тебе, Али, с дороги неплохо бы и поспать. Я приготовил для тебя отдельную комнату. Не станешь же ты валяться вместе со своими людьми, как скотина, на соломе.

– Я успею отоспаться днем. А сейчас мне нужна машина.

– Зачем? – неосмотрительно поинтересовался владелец СТО.

– Это мои дела. Не лезь в то, что тебя не касается.

– Как знаешь.

Вдвоем они вышли из гаража, прошагали мимо спящих носильщиков и скрылись в одной из секций внутреннего двора, разделенного кирпичной стеной.

– Утром я бы подыскал тебе что-нибудь поприличнее, – предложил Касым. – А так это единственное, что у меня на ходу. – Он указал на старый потрепанный «УАЗ».

– Меня и такое устроит. Главное, чтобы был на ходу.

Касым вручил Али ключи от машины и добавил:

– Если что, в салоне две полных канистры.

– Мне ехать недалеко.

Владелец СТО открыл ворота, и «УАЗ», урча битым мотором, выполз на дорогу. Теперь Назар уже не боялся случайных свидетелей. Все выглядело абсолютно естественно и буднично. Машина примелькалась местным жителям, а кто сидит за рулем, они обычно не замечают.

Место для тайной встречи было выбрано удачно. Али пользовался им уже не раз. Не слишком далеко, но в пустынной местности. Подъездов к нему практически никаких. Он свернул с дороги и, разбрызгивая воду, покатил прямо по ручью. Только галька хрустела под колесами.

Машина была старой, но надежной, отлично тянула в гору. Через пару километров Назар вновь выехал из русла на берег. Уже светало. Пейзаж понемногу приобретал цвета, переставал быть черно-белой фотографией. Горный хребет отбрасывал длинные тени, из-за чего окрестности казались нереальными и мрачными.

На невысоком холме темнели руины древнего мавзолея. Али погасил фары, подъехал к развалинам почти вплотную, заглушил двигатель и выбрался из машины. Ему подумалось, что тот, с кем он договорился о сегодняшней встрече, еще не приехал. Ведь рядом не виднелось никакого транспортного средства. А пешком этот человек-информатор шел бы сюда всю ночь.

Назар шагнул под арку, украшенную замысловатым восточным орнаментом. Кое-где даже сохранились фрагменты голубой майолики. Часть свода была провалена, и в ней уже наливался солнечным светом кусок неба. Шаги Али гулко разлетались среди кирпичных стен.

«А если он сегодня не приедет?» – задал себе вопрос Назар, тут же почувствовал чье-то присутствие за спиной и резко обернулся.

За ним стоял высокий мужчина в маске типа «ночь» с прорезями для глаз и рта. Выправка выдавала в нем военного.

– Ты всегда умеешь появляться внезапно. – Али ухмыльнулся, подавая руку. – Только зачем этот маскарад?

– А я не хочу, чтобы ты видел мое лицо. Так спокойнее. – Мужчина говорил по-русски без всякого акцента, что свидетельствовало о его национальности.

– Кому спокойнее? – попытался пошутить Назар. – Мне или тебе?

– Нам всем.

– Я тебе кое-что должен. Ты дал мне отличную наводку. – Али протянул увесистый конверт с деньгами.

Человек в черной маске заглянул внутрь, пересчитывать не стал, лишь пролистал шелестящие купюры и сунул свой гонорар в карман.

– Теперь мы квиты? – Али поморщился: – Не люблю оставаться должным ни друзьям, ни врагам.

– Квиты, – подтвердил мужчина в маске.

– Узнаешь еще что-нибудь интересное – сообщи. Ты же знаешь, я хорошо заплачу.

– Я уже знаю что-то интересное. – В прорези маски мелькнула улыбка.

– Я как знал. Прихватил с собой деньги. Немного, конечно. – Командир наркоконтрабандистов сделал паузу, соображая, какую сумму может назвать.

– Если будет мало, доплатишь в следующий раз, – сделал свой ход информатор. – Выйдем на свет. Я покажу на карте.

Человек в маске расстелил на высоком надгробном камне, покрытом арабской вязью, карту и принялся показывать:

– Вот здесь позиции русского спецназа. А здесь…

Али слушал внимательно. Обычно он старался не выказывать своих чувств, но теперь не мог сдержаться. Глаза его буквально загорелись. Он понял, что судьба предоставляет ему уникальный шанс нанести противнику ощутимый удар. Дело было даже не напрямую в деньгах, которые он получал от своих хозяев за каждого военного, убитого по эту сторону границы. Проведя удачный рейд, он повысил бы свой рейтинг и мог рассчитывать подняться в иерархии наркобизнеса.

– Тебя подвезти? – уже расплатившись за информацию, предложил Назар. – У меня есть немного времени.

– Я сам, – прозвучало в ответ.

– Ты что, пешком пойдешь?

Мужчина в маске не ответил, только пожал плечами. Мол, это мои проблемы, и я их буду решать сам.

«УАЗ» заурчал, двинулся к ручью и скрылся из глаз. Лишь тогда мужчина зашел за широкую колонну, выкатил оттуда скутер и выехал на узкую тропинку. На ходу он содрал с себя маску и сунул ее в карман.

Носильщики и бывший террорист уже проснулись и завтракали, расположившись на соломенных тюках. Скрипнула металлическая дверь в кирпичном заборе: Али появился вместе с Касымом.

– Давайте быстрее. Сворачивайтесь. Нас ждет великое дело. – Назар говорил пафосно, так, словно бы им предстояло изменить устройство всего мира.

– Что-то произошло? – поинтересовался Карим Наджиб.

– Еще не произошло, но произойдет. О нас будут слагать легенды.

По большому счету, Кариму Наджибу легенды были до лампочки. Но он чувствовал свою вину перед командиром и ощутил, что тот готов сейчас простить ему все. Впереди всех ждал крупный куш.

В гараже под присмотром Али носильщики выгружали совковыми лопатами песок из большого пожарного ящика, ссыпали его в строительные мешки. Когда песка в огромном ящике осталось совсем немного, Назар сам сдвинул его с места. Под ним открылся квадратный люк, ведущий в подвал.

В тайный склад с оружием первым спустился Али. В тесном бетонном помещении все стены были закрыты деревянными стеллажами, а на них матово поблескивало оружие. Были тут и автоматы, и гранатометы, и цинки с патронами. В отдельных деревянных ящиках лежали гранаты и запалы к ним.

Хищная улыбка появилась на лице Али. Он любовно погладил ствол крупнокалиберного пулемета и обратился к своим людям:

– Даю четыре часа на то, чтобы снять смазку и расконсервировать оружие. – Затем он обернулся к Касыму: – А ты за те же четыре часа раздобудешь мне еще два микроавтобуса.

Солнце стояло в зените, когда из ворот СТО выкатили два микроавтобуса и «УАЗ». Они были украшены разноцветными ленточками, надувными шарами. Любой человек, увидевший их, подумал бы, что это многочисленные родственники отправляются на свадьбу.

Глава 6

Полуденное солнце жарило нещадно. Уфологи, попавшие в западню, сидели на плоской площадке скалы.

– Хоть бы клочок тени, – вздохнула Наташа.

– И глоток воды, – пожаловалась Катя.

– Ни того ни другого в ближайшее время не предвидится, – констатировал очевидное Кирилл.

Роман достал пачку сигарет и заявил:

– Осталось две штуки. Так что предлагаю выкурить одну, пуская ее по кругу. И, пожалуйста, старайтесь не произносить слова: «тень», «прохлада». Лучше подумайте, как нам отсюда выбраться. – Парень прикурил, коротко затянулся и передал сигарету своей соседке.

Катя задумчиво смотрела на дымок, подымающийся с тлеющего кончика сигареты.

– Не переводи продукт зря, не тяни время, – посоветовала Наташа.

Сигарета пошла по кругу.

– Когда находишься там, внизу, – Роман показал на землю, – не ценишь элементарных вещей. Там ты свободен, можешь пойти куда хочешь. А здесь у нас какая-то тюрьма наоборот получилась. Вокруг нас нет ни стен, ни решеток, небо над головой. Но не улетишь же отсюда как птица.

– В детстве я хотела уметь летать, даже крылья себе мастерила. Представляете? – мечтательно проговорила Наташа. – Взяла как-то отцовские удочки и стала обтягивать их материей.

– Далеко на них полетела? – спросил Кирилл.

– Не успела доделать. Отец вернулся с работы и задал мне трепку.

Уфологи ненадолго замолчали. Сигарета быстро кончилась. Ее скурили до самого фильтра.

– Вот и все. Осталась еще одна штука. Предлагаю выкурить ее вечером. Хоть какое-то развлечение. – Роман бережно засунул пачку в карман рубашки и застегнул пуговицу.

– Тут еще листьев немного сухих есть. Можем скрутить из них сигару, – пошутила Наташа. – Тоже развлечение.

– Тюрьма… – задумчиво произнесла Катя. – Из всякой тюрьмы можно убежать. Кто помнит истории о побегах? Возможно, одна из них нам пригодится, даст подсказку.

Наташа помассировала виски и сказала:

– Скоро со мной солнечный удар случится. А самым знаменитым литературным сидельцем был, по-моему, граф Монте-Кристо. Он забрался в мешок, где лежал труп аббата Фариа, соседа по камере. Вот его и бросили в море как мертвеца. Он выплыл.

– Для нас этот ценный опыт не подходит, – вздохнула Катя. – Боже, как мне хочется окунуться в море! Если выберемся отсюда, то я уже не смогу спокойно загорать на пляже, буду прятаться в тень. Дон Жуан тоже был сидельцем. Если мне не изменяет память, он выбрался через крышу.

– Где ты тут крышу видела? – Роман поднял руки к небу. – Еще один знаменитый заключенный – Фантомас. Но только не тот, не из фильма. Книга такая была. Так он сделал себе тайный лаз, выбрался из тюрьмы, сходил куда надо, убил свидетелей его преступления и до утренней проверки вернулся в камеру. В результате чего получил алиби. Во время убийства сидел в камере под тремя замками. – Парень повернулся к Кириллу и сказал: – А теперь твоя очередь. Может, тебе повезет что-нибудь дельное вспомнить?

Кирилл покрутил головой, разминая шею.

– Вряд ли моя история поможет. В ней, по большому счету, побега и не случилось. Но в результате люди оказались на воле, целые и невредимые. – Парень замолчал.

Все ожидали продолжения.

– Девчонки, одна из вас может немного полежать в моей тени. Все не так жарко будет. Да и Роман зря тень отбрасывает. Потом мы в ваших полежим. Так и будем меняться.

– Предложение принято, – согласилась Наташа и легла так, чтобы ее голова оказалась в тени, отбрасываемой Кириллом.

Катя тоже воспользовалась случаем немного охладиться.

– Так что там у тебя за история? – напомнила она прежнюю тему разговора.

– Я прочитал ее в старой английской хронике, – глядя поверх деревьев в небо, неторопливо стал рассказывать Кирилл. – По-моему, пятнадцатый век стоял на дворе. Один из благородных сэров как-то застукал свою жену с другим рыцарем, любовником. По законам того времени им грозила смертная казнь, но сэр-то был благородным и не мог себе позволить отправить неверную жену на смерть. Кроме прочего он был хорошим психологом, как сказали бы сегодня. Он приказал раздеть их догола, связать спина к спине и посадить в подвале своего замка. По большому счету, с ними обращались хорошо, исправно поили и кормили. Вот только ходить им приходилось под себя.

– В смысле, испражняться? – с отвращением уточнила Наташа.

– Это слово поточнее, но смысл остается прежним. Через неделю такого сидения бывшие любовники возненавидели друг друга до блевотины. Вот тогда благородный сэр, хорошо разбирающийся в психологии, и приказал их освободить. Знал, что они уже никогда не сойдутся вместе.

– Какая гадость! – Катя даже забыла о том, что стоит держать голову в тени, и села.

– Гадость не гадость, а в хронике записано.

– Я знаю, что тебе навеяло эту поучительную притчу. Мне до сих пор противно вспоминать, как нам довелось сегодня совершить утренний туалет. Мол, ребята, не смотрите. Катька, подержи меня за шиворот, чтобы я со скалы не свалилась. Еще день-два, и мы друг друга возненавидим точно так же, как те двое любовников.

– Это нам не грозит. – Роман мрачно ухмыльнулся: – Потому как пить у нас нечего и есть тоже. Нам предстоит тупо высохнуть на солнце и мумифицироваться.

– Но пока-то мы живы и относительно полны сил, – с ненатуральным воодушевлением произнес Кирилл, поднялся, стянул с себя джинсы, сбросил рубашку и остался в одних трусах. – А вы что, девчонки, ждете? Тоже раздевайтесь. И ты, Роман.

Катя с сомнением глянула на Кирилла:

– По-моему, он спятил. Солнце голову напекло.

В глазах Наташи мелькнуло понимание:

– Ты что, развлечься напоследок предлагаешь? Групповуху здесь устроить? Так я не по этой части. Нет настроения. Понимаешь? – Девушка уже срывалась на крик.

– Только истерик нам не хватало, – абсолютно вменяемым тоном произнес Кирилл. – Я совсем другое вам предлагаю. Попытаемся связать из нашей одежды веревку и спустить кого-нибудь одного со скалы. Самого легкого.

– А ведь это идея, – воодушевилась Наташа.

Больше ее не нужно было упрашивать. Она стянула с себя джинсы, сбросила майку.

– Знаете, ребята, у меня и бюстик очень крепкий. Но я его в последний момент сниму, если других шмоток не хватит.

Уфологи, раздевшиеся до белья, сели кружком и пытались смастерить из брючных ремней, джинсов и рубашек некое подобие веревки. Главное – определить для себя цель. Тогда и невзгоды воспринимаются легче.

Теперь уфологи уже не замечали палящего солнца, забыли о жажде, голоде и о других чувствах, свойственных молодым людям. Никого не смущало и не возбуждало то, что приходится сидеть в одной компании практически голыми.

Вертолет таджикских ВВС элегантной стрекозой застыл на площадке. Возле него топтались подполковник Лаврухин, капитан Гришанов и пилот, старлей Семин. Все ожидали прибытия полковника Емельянова. Тот задерживался, даже не удосужившись сообщить причину.

По условиям учений у каждой из сторон имелась возможность провести разведку с воздуха, но только один раз. Лаврухин уже знал, как поступил бы сам на месте капитана. Но по своей привычке заранее подсказок он не делал, стремился к тому, чтобы капитан сам проявил инициативу. Гришанов же не спешил делиться соображениями. Не воспринимал подполковника всерьез, хотя уважения к нему у капитана прибавилось. Однако признавать чье-то превосходство тяжело.

– Не хочешь уточнить по карте маршрут? – предложил Лаврухин.

– Я его уже проложил, товарищ подполковник, – отозвался капитан.

– Так я и предлагаю уточнить.

– Если приказываете, то пожалуйста.

– Нет, я именно предлагаю.

Капитан неохотно раскрыл планшетку, достал карту, зашелестел ею. Ветер рвал бумагу из рук.

Гришанов принялся объяснять. В общем-то, маршрут был составлен грамотно, за исключением одной детали. Сам Лаврухин считал необходимым пройтись над квадратом, где был застрелен старик-пастух, и над соседними. Но при этом он понимал и ход мыслей Гришанова. Убийство напрямую с учениями не связано. А потому зачем делать лишние движения?

Вдалеке запылил «уазик».

– Вот и полковник появился. – Лаврухин повернулся к скучавшему старлею Семину и приказал: – Готовь машину к взлету.

– Успеем, товарищ подполковник, – пообещал пилот и зевнул.

– Не выспался? Жена ночью покоя не давала? – машинально, несколько грубо пошутил Лаврухин.

– Это я жене покоя ночью не давал, – в свою очередь отшутился старлей.

Капитану эти шутки явно пришлись не по вкусу. Он заложил руки за спину и стал прохаживаться возле вертолета.

Грузный полковник выбрался из «УАЗа», вытер вспотевшие ладони о камуфляж. Он лениво козырнул в ответ на «Здравия желаю, товарищ полковник», после чего поздоровался за руку.

– Во время полета особо не поговоришь, – сказал Емельянов. – Поэтому я хотел бы узнать твои планы, капитан.

Гришанов с готовностью развернул карту и начал:

– Вероятнее всего, условный противник будет продвигаться вдоль ущелья. – Он провел по карте обратной стороной ручки.

– Здравое рассуждение, капитан, – похвалил полковник.

– Но это самый простой вариант, – тут же добавил Гришанов. – Вряд ли условный противник им воспользуется. Он попытается обмануть нас.

Лаврухин с уважением посмотрел на своего подопечного. Он понял, что предыдущие разговоры возымели действие. Капитан уже относится к проведению учений не как к рутине, а старается мыслить изобретательно.

– Я попытался поставить себя на их место. Путь по этому ущелью короче. Но они пойдут в обход, по пересохшему руслу реки.

– Что ж, вскрытие покажет, – усмехнулся Емельянов.

Он был настроен вполне жизнерадостно и к предстоящему полету, несмотря на прошлое ЧП, относился как к увеселительной прогулке. Полковник поверил в Семина как в пилота и был уверен в том, что тот вытащит машину и пассажиров из любой передряги.

Разгонялись винты. Гудела турбина. Винтокрылая машина оторвалась от земли и пошла вперед с легким наклоном. Первым делом она облетела соседнюю высотку. Как и предполагал капитан, никто не спешил занять на ней позиции. Условия учений предполагали их выбор и время атаки на усмотрение командира. Ни Лаврухин, ни Гришанов не считали, что нападение может произойти днем.

Капитан обменялся с Лаврухиным выразительным взглядом. Мол, ваши мысли о том, что противник овладеет соседней высоткой, – это лишь фантазия, изощренная игра ума. Таджики, не очень опытные в военном деле, не станут предпринимать рискованный ход.

– Теперь к ущелью? – перекрывая гул турбин, прокричал полковник. – Выбор за тобой, капитан.

Гришанов вполне справедливо полагал, что условный противник будет передвигаться только ночью, днем же станет искусно маскироваться. Поэтому он и не надеялся обнаружить его с воздуха. Искал следы, брошенные стоянки.

– Я предлагаю в первую очередь обследовать русло пересохшей реки, – предложил капитан.

Никто не стал возражать. Семин провел вертолет над склоном, перемахнул через гряду. Вскоре внизу серебрилась сухая галька обезвоженного русла. Тут существовало много мест, подходящих для укрытия. Как всегда, возле реки густо росли кустарник и деревья.

– Если можно, пониже, – обратился к пилоту капитан Гришанов.

– Это запросто.

Машина пошла на снижение, послушно повторяя изгибы русла. Никаких следов костров или вырубленных деревьев не наблюдалось.

– Похоже, ты ошибся, капитан. Никто здесь не проходил, – отозвался полковник.

Лаврухин не был так категоричен. Он тоже считал, что пересохшее русло – отличный подход к позициям десантников.

– Это еще что такое? – Полковник всмотрелся в блистер.

По гальке один за другим катили два микроавтобуса и «УАЗ». На ручках, антеннах развевались разноцветные ленты, трепыхались воздушные шарики.

– Жизнь продолжается, – засмеялся Емельянов. – Ты уж, старлей, повыше возьми. Нечего их пугать. Праздник у людей.

– Слава богу, что хоть на радостях в воздух не стреляют. Дикие люди, дети гор, – заулыбался капитан.

– Ну что? Над речкой прошли? Теперь к ущелью? А то эта вертушка топливо жрет, как свинья помои. Верно я говорю, товарищ полковник?

– За топливо, старлей, не переживай. Учения все спишут.

Вертолет так резко пошел вверх, что у пассажиров даже дух захватило. Он пронесся над пологим склоном и нырнул в ущелье. Семин был асом, летел почти над самым дном и, казалось, даже не смотрел вперед себя, лишь слегка водил ручкой управления.

Редкую растительность под вертикальными склонами буквально прижимали к земле потоки воздуха.

– Ты так не гони! – крикнул полковник.

– Да я его как свои пять пальцев знаю, – отозвался старлей. – Мог бы с закрытыми глазами пройти.

– Ты не лихачь! Люди у тебя на борту.

Старлей таджикских ВВС внял просьбе – все-таки она исходила от старшего по званию. Полет стал не таким стремительным. Вертолет прошел поворот, и тут впереди показался внушительный завал из камней.

– Тебя, капитан, эта груда не настораживает? Она совсем свежая. – Лаврухин тронул Гришанова за плечо.

– Такое здесь часто случается. Один камень покатился – вот вам и лавина, товарищ подполковник, – отозвался капитан.

– Но ведь ни сейсмической активности в последние дни не наблюдалось, ни урагана, – подводил к правильному решению Владимир Николаевич.

Капитан наморщил лоб, задумался, а потом вскинул голову.

– Посадить здесь сможешь? – спросил он Семина.

– Запросто. Я сяду на любую площадку, на которой уместится шасси вертолета.

– Полный экстрим! – отозвался Емельянов.

Вертолет завис над дном ущелья и пошел на снижение. Потоки воздуха подняли пыль, и видимость стала практически нулевой. Но ас на то и ас, чтобы запомнить картинку и действовать после этого на ощупь.

Шасси коснулось земли. Винты замедлили вращение. Пыль понемногу улеглась. Сквозь нее проступили контуры скал и низкорослых деревьев.

– С приземлением. – Семин зевнул уже второй раз за этот день.

Первым из вертолета выбрался полковник. Он был не в восторге от идеи капитана сделать промежуточную остановку. Ну, в самом деле, чего такого он здесь ожидает найти?

Емельянов смахнул ладонью пыль с камня, сел на него и с наслаждением закурил.

– Тенек здесь, – произнес он добродушно. – И тихо-то как стало.

Гришанов ходил возле высокого каменного завала.

– Причина осыпи может быть и такой, – сказал он, обращаясь к подполковнику. – Дерево упадет, корнями камень вывернет. Вот и пошла цепная реакция.

– Может, и так было. А может… – Владимир Николаевич не договорил, остановился, ударил носком берца в пыль, и оттуда со звоном выкатилась стреляная гильза. – Автоматная! – Он нагнулся, поднял находку, понюхал и передал Гришанову: – Что скажешь, капитан?

Тот тоже поднес гильзу к носу, втянул воздух:

– Совсем свежая. Стреляли вчера или позавчера.

– Вот, кстати, еще одна, – сделал очередную находку Лаврухин. – Но это уже от холостого выстрела. А кто у нас с холостыми ходит? – как школьный учитель, допытывался подполковник у капитана.

– Условный противник, – ответил тот.

– И твои бойцы, кстати, тоже. Какие будут соображения? – допытывался Владимир Николаевич.

Емельянов самодовольно улыбнулся, загасил окурок и спрятал его в пустой спичечный коробок.

– Даю подсказку, капитан. К таджикским военным обратились местные жители и сообщили им, что позапрошлой ночью слышали стрельбу и взрывы в ущелье.

– Я минутку подумаю. Разрешите, товарищ полковник?

– Разрешаю, капитан.

Гришанов мерил пыльную землю шагами. За это время ему на глаза попались еще две гильзы – обе холостые. Общая картина в голове капитана уже сложилась. Но ее портила гильза от боевого патрона. Она в его версию не укладывалась. Но, в конце концов, три гильзы от холостых выстрелов перевесили одну от боевого патрона.

– Докладываю. Условный противник применил уловку – разделил силы на две группы. Одна, небольшая, двинулась этим ущельем. Но это был отвлекающий маневр. Ночью они здесь постреляли, бросили несколько взрывпакетов, чтобы привлечь внимание местных жителей. Возможно, эти взрывы и спровоцировали сход каменной лавины. Или же она была спущена специально. После этого группа ушла. Основные же силы перемещались по руслу пересохшей реки. Цель – дезориентировать нас, заставить поверить в то, что весь отряд прошел именно ущельем. – Капитан вскинул голову и глянул на Лаврухина.

– Возможно и такое, – согласился подполковник. – Ну а боевая-то гильза откуда взялась?

– Случайность. Или же кто-то из бойцов, вопреки приказу, прихватил с собой рожок, снаряженный боевыми, – предположил Гришанов. – Иначе все теряет смысл. Если основные силы шли здесь, то зачем им было привлекать к себе внимание? Думаю, и нападение будет проведено по этой же схеме. Сперва отвлекающий удар малыми силами, а затем основной с другого направления.

– Логично, капитан. Хотя логика иногда и подводит. Следует прислушиваться и к интуиции, – произнес подполковник.

Емельянов поднялся с камня, всем своим видом показывая, что считает свое нахождение здесь, в ущелье, пустой тратой времени.

– Вот все и выяснилось. Благодарю за сообразительность, капитан. Как видишь, и таджики воевать умеют, раз ложные ходы делают. Так что возвращаемся на базу. Программу-минимум мы выполнили.

– Раз есть программа-минимум, то должна быть и программа-максимум. Предлагаю осмотреть квадрат, где был убит старик-пастух, – воспользовался оговоркой полковника Лаврухин.