Текст книги "Холостая война"

Автор книги: Сергей Зверев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Уязвимое место вижу пока что одно. Рядом другая высотка. Если мои ребята займут ее, то позиции вашего капитана обречены. У нас появится огневое преимущество. Превосходство в живой силе и знании местности довершит дело.

– Я что-то не понимаю, майор, за кого ты? За своих? Или за талибов? – пошутил полковник.

– Если моим ребятам, условному противнику Таджикистана и России, удастся выиграть учения, то потом у настоящих талибов будет меньше шансов взять вверх в реальной операции. Верно я говорю, товарищ полковник?– Абсолютно верно, мой Фазлидин Санридини. – Емельянов достаточно долго пробыл в Таджикистане, поэтому произносил местные имена и фамилии, абсолютно их не коверкая, чем любил лишний раз козырнуть. – Ладно, долго здесь не задерживайся, – обратился он к пилоту. – А то по твоим пируэтам капитан быстро высчитает, что мы его раскусили. Сделай пару обманных заходов в соседнем квадрате, будто мы там ищем.

Старлей Семин послушно изменил курс. Он понимал желания своих пассажиров с полуслова.

– Меня сильно беспокоит нападение на наших пограничников, – признался таджикский майор.

– Разве такого раньше не случалось? – Полковник беспечно махнул рукой. – Жаль, конечно, ребят. Но не думаю, что это часть какой-то серьезно спланированной операции. Обычная разведка или недоработка талибов, промышляющих наркотрафиком.

– Хотелось бы надеяться.

Вертолет заложил вираж, облетел гору.

– А ты как думаешь, старлей? – спросил полковник.

– О чем? – осторожно отозвался пилот. – Насчет талибов или о высотке?

В том, что полковник обратился за советом к Семину, не было ничего странного. Тот был опытным пилотом, территорию по границе изучил вдоль и поперек. Так что к его мнению можно было бы и прислушаться.

– Насчет высотки, – уточнил Емельянов.

– Предложение майора занять соседнюю высотку и накрыть позиции капитана Гришанова огнем заманчивое и на первый взгляд перспективное, – стал рассуждать Семин. – Но, к сожалению, трудновыполнимое. Я бы на вашем месте, товарищ майор, от него отказался. Во-первых, там очень крутые склоны, без альпинистского снаряжения не взобраться. Во-вторых, в вашем распоряжении не спецназ, а простая мотопехота. В-третьих, условиями учений предусмотрено, что у так называемых талибов нет вертолетов для десантирования. А иначе им на вершину не попасть. Конечно, это только мое мнение.

– А я думаю… – начал Емельянов, но довести спор о преобладающей высотке до конца военные не успели.

Что-то ударило в блистер, размазалось по нему огромным кровавым пятном. Затем последовал второй удар. Среди крови и жижи, облившей блистер, явственно просматривались мелкие черные перья. Турбина внезапно взвыла, явно заработав во внештатном режиме. Вертолет затрясло, словно на вибростенде.

– Высоту теряем! Мощности не хватает! – закричал Семин.

Полковник в страхе забыл, что можно пристегнуться. Он вцепился в край сиденья мертвой хваткой и с ужасом смотрел в иллюминатор на горные отроги, простиравшиеся внизу. Семин отчаянно пытался оживить машину, но чувствовалось, как она проседает, идет вниз. Турбина уже захлебывалась. Майор-таджик принялся беззвучно шевелить губами – возможно, молился.

Тут турбина смолкла. Как показалось пилоту и пассажирам, наступила полная тишина. Хотя на самом деле еще свистели лопасти, рассекавшие воздух.

– Сейчас навернемся! – вырвалось у полковника.

Все же Семин был пилотом от бога. Он удержал машину от опрокидывания в воздухе. Она опускалась, замедляя падение вращением винтов, в режиме авторотации. Конечно же, машину страшно болтало. Казалось, что вертолет вот-вот опрокинется.

Емельянов позеленел и щелкал зубами. Скалы стремительно приближались. Полковник закрыл глаза и подумал, что это все, конец. Вертолет сейчас ударится об острые камни и развалится на части, затем, возможно, и вспыхнет, чтобы погубить в огне тех, кто уцелеет при падении.

Машину сильно тряхнуло. Можно сказать, даже ударило. Затрещала стойка шасси. Вертолет немного завалился на бок и замер.

– Как вы там, все живы? Надо скорее выбираться. – Семин отстегнул ремень безопасности и обернулся.

Емельянов словно окаменел. Он продолжал мертво сжимать пальцами край сиденья. Лицо его было ярко-зеленого цвета.

– Товарищ полковник, – позвал его пилот.

Майор уже распахнул люк, готов был помочь старшему по званию. Емельянов наконец-то ожил и выпрыгнул из распахнутого люка. Его тут же буквально вывернуло наизнанку. Затем он, обессиленный, прошел с десяток шагов и опустился на землю.

– Удачно сели, – заявил Семин, осмотрев машину. – Даже топливо не вытекло.

– А что это было, старлей? – спросил майор.

Семин не терял присутствия духа. Он уже добрался до турбины и принялся рукой вытаскивать оттуда кровавый фарш вперемешку с перьями.

– Стая ворон подвернулась. Вот их парочку штук и засосало. Большие, падлы. Чуть на тот свет мы не отправились. Всякое со мной случалось, а такое вот впервые, – проговорил он. Стресс уже немного отпустил старлея, а потому он вполне весело добавил: – Кому суждено быть повешенным, тот не утонет.

Карим совершал очередную разведывательную вылазку. Он шел налегке. Дорога для горной местности была идеальная, проходила по дну ущелья. Когда было нужно, он умел ступать почти бесшумно, первым услышал бы приближение людей или крупного зверя и успел бы укрыться. Ведь в его задачу входила только разведка. Время от времени он останавливался и прислушивался.

Интуиция у Наджиба была чисто животная. Он еще не успевал увидеть опасность, а уже чувствовал ее. Вот и теперь бывший террорист ощутил приближение людей. Казалось, сама земля подсказывала ему это. Он опустился, припал ухом к камню и теперь уже услышал, как по земле ступало множество ног. Люди шли осторожно, стараясь не выдать себя. Но землю не обманешь, она передаст вибрацию. Один, два человека, пусть даже пять. Это еще можно было как-то объяснить. Но людей оказалось очень много.

Карим задумался. Сюрпризов он не любил, тем более что сейчас отвечал за весь караван. Наджиб метнулся под тень скалы. Солнце уже клонилось к западу, и мрак здесь сгущался. Карим лег, распластался, слился с темнотой. Лишь слегка поблескивали его любопытные глаза. Вскоре звук уже можно было различить и не прибегая к ухищрениям. Похрустывали камешки, шуршали подошвы.

Из-за поворота показался офицер в таджикской военной форме. За ним шли солдаты. Ремни автоматов подтянуты, чтобы не бряцать железом. Солдаты проходили мимо Карима, залегшего под скалой. Он их считал. Оказалось, что тут два взвода. Колонна, растянувшаяся по ущелью, скрылась из вида.

Наджиб вновь вышел на свет. Взгляд его был задумчив. Появление военных в безлюдном до этого ущелье не сулило ничего хорошего. Возможно, войска послали специально для того, чтобы уничтожить караван. Лишь осторожность Али Назара, доверявшего только двум источникам информации одновременно, помогла вовремя выявить опасность. Путь назад по ущелью, у выхода из которого товарищи ожидали возвращения Карима, оказался отрезан. Ему нужно было успеть к ним раньше, чем до них доберутся солдаты.

Наджибу, выросшему в горах, альпинистское снаряжение было ни к чему. Он стремительно вскарабкался по скале и побежал через редкий лес, росший над самым обрывом. Ущелье делало здесь несколько поворотов, и таким вот образом Карим срезал дорогу.

Запыхавшийся, вспотевший, он подбежал к Али.

– Что случилось? – обеспокоился главарь.

– Там солдаты-таджики. Почти рота, два взвода. Движутся сюда, к нам, – шумно выдохнул Наджиб.

– Откуда они тут взялись? – удивился Назар, обычно знающий все.

– Не могу знать, господин. Боюсь, их послали, чтобы уничтожить нас.– Уничтожить? – Глаза главаря блеснули. – Ты вовремя принес это известие. Было бы грехом перед Аллахом не воспользоваться преимуществом, которое Он нам предоставил.

Два взвода таджикских солдат продолжали движение по ущелью. Строго-настрого было запрещено переговариваться, курить. Колонна двигалась почти бесшумно. Сумерки постепенно сгущались. Бойцы, которым в учениях предстояло исполнить роль условного противника спецназовцев, действовали точно так же, как поступили бы на их месте талибы. Скрытный бросок и выход ночью на намеченные позиции. Солдаты с тревогой посматривали на стены ущелья, нависавшие над ними. Но это была лишь обычная человеческая тревога перед сгущающейся темнотой, силами природы.

Тут на высоте раздалась короткая команда. Казалось, она пришла с самого неба. Полумрак расчертили трассеры. Огонь велся с обеих сторон ущелья, поэтому укрыться практически было негде. Люди метались в узком каменном мешке, падали за камни, вели ответный огонь. Но, как правильно заметили и подполковник Лаврухин, и майор Санридини, преимущество в высоте решает практически все.

Солдаты гибли один за другим. Темнота скрывала кровь. Крики раненых, стоны умирающих гулким эхом прокатывались по ущелью. Али поставил себе цель уничтожить подразделение. Вниз полетели гранаты. Сполохи взрывов озаряли мрачные скалистые склоны. Внизу все заволокло дымом. Остававшиеся в живых солдаты метались в дыму, сталкивались друг с другом. Тех, кому удавалось вырваться из этого удушливого облака, тут же брал на прицел снайпер.Бойня длилась недолго, около четверти часа. Затем стало тихо. С обрыва вниз ударил свет мощного фонаря. Желтый круг прошелся по беспорядочно лежащим телам. Кое-кто из солдат еще шевелился, пытался ползти. Тогда Назар дал команду скатывать камни. Горы огласились грохотом. Катящиеся камни увлекли за собой осыпь, погребающую и живых, и мертвых.

Всем женщинам без исключения импонируют мужчины в военной форме. Оно и не удивительно. Ведь представительницы слабого пола подсознательно хотят видеть рядом с собой сильного, доминантного самца. Именно таковым и является каждый военнослужащий. Но в то же время женщины предпочитают выходить замуж за гражданских. Здесь тоже нет ничего удивительного.

Будущие жены и матери прекрасно понимают, что их ждет в браке с армейским человеком. Во-первых, это отсутствие своего жилья и скитание по съемным квартирам. Во-вторых, частая смена обстановки. Не успеешь обустроиться, обжиться на новом месте, как тебе вновь нужно паковать чемоданы и ехать в другой город или поселок, в общем, туда, куда отправится служить супруг. В-третьих, это постоянные стрессы, депрессии, переживания, которые сопутствуют таким вот переездам. Короче говоря, все вышеперечисленные факторы делают военных отнюдь не завидными женихами. Женщины выбирают себе в качестве спутников жизни представителей других профессий: бизнесменов, строителей, инженеров, программистов… да кого угодно, только не служивых.

Но в свое время Лидия Михайловна рискнула и вышла замуж за военного – тогда еще младшего лейтенанта Андрея Гришанова, который на тот момент только-только начинал восхождение по армейской карьерной лестнице. Она не прогадала, так как Гришанов изначально сделал правильный выбор.

Вместо того чтобы годами скитаться по просторам необъятной Родины и выискивать «хлебосольную» военную часть, где его сразу же приняли бы с распростертыми объятиями и назначили бы на какую-нибудь непыльную, но весомую должность, он пошел другим путем. Андрей отправился служить по долгосрочному контракту в неперспективный и опасный Таджикистан, где пополнил ряды российских военных, несущих службу на дважды Краснознаменной 201-й Гатчинской военной базе. Там Андрей, благодаря своему трудолюбию и упорству, дослужился до звания капитана и вместе с тем стал командиром отдельного подразделения спецназа этой самой базы. Одним словом, прикипел к месту. Вместе с ним и Лида.

Более того, Лидия Михайловна крепко сдружилась с женами других офицеров и даже обзавелась знакомыми среди местного населения. Да что там знакомыми!.. Дочь здешнего фермера, который сдавал ей с мужем дом, стала для нее этакой младшей сестренкой, с которой всегда можно поговорить о сокровенном, а в некоторых случаях и поучить уму-разуму. При этом Гришанова не навязывала восемнадцатилетней Нигине Аллаевой своих взглядов на жизнь. Она просто советовала ей, как поступить в той или иной жизненной ситуации.

Молодая таджичка в долгу не оставалась. Она постоянно приглашала Лиду к себе в гости по поводу – дни рождения, национальные праздники – и без. Просто поболтать за чашечкой чая или прогуляться по горам. В общем, супруга командира отдельного подразделения спецназа и Нигина Аллаева были неразлейвода. Казалось, что между ними не может быть никаких тайн. Но выяснилось, что еще как может.

Открыв вчерашним утром почтовый ящик, Гришанова обнаружила в нем конверт, в котором лежало приглашение на свадьбу Нигины. Причем отправлено оно было не самой таджичкой, а ее отцом. Сказать, что Лида была удивлена, – это ничего не сказать. Ведь прежде Аллаева даже не заикалась о своем скором замужестве. Впрочем, этому можно было найти логическое объяснение. Девушка боялась сглазить или хотела сделать сюрприз своей подруге. Но как объяснить то, что приглашение на свою собственную свадьбу отправила не она, а ее родной отец? Вот чего никак не могла понять жена российского офицера.

– У нас в Таджикистане так принято. Поэтому не обижайся, – просветила Нигина Лиду, когда та не удержалась и позвонила накануне свадьбы.

– Тогда все понятно. Короче, жди в гости. Кстати, что у вас принято молодоженам дарить? – растерянно пробормотала в трубку Гришанова.

– Все, что тебе угодно, но только не деньги. Ладно, до скорой встречи. И не опаздывай. У нас это тоже не принято, – сказала Нигина, после чего в трубке раздались гудки.

Целых полдня Лида потратила на поиски свадебного подарка. Она перебрала все варианты, от банального постельного белья до традиционного чайного сервиза, и наконец остановила свой выбор на необычной, креативной вещи – раритетных нардах еще советского производства, которые купила на местном рынке. В том, что ее подарок понравится жениху и невесте, Гришанова нисколько не сомневалась. Она знала, что эта настольная игра необычайно популярна в Таджикистане. К тому же Аллаева как бы между делом недавно сказала ей, что потеряла свои старые нарды, а на покупку новых денег нет. Одним словом, подарок Лиды должен был прийтись, как говорится, ко двору.

Вторую половину дня Гришанова посвятила своему внешнему виду: сделала макияж, маникюр-педикюр, а супруга командира дважды Краснознаменной 201-й Гатчинской военной базы покрасила ей волосы. Только поздним вечером Лида спохватилась, что давно не обновляла свой гардероб. У нее не было приличного нового платья, в котором не стыдно выйти в свет. Не надевать же на себя старое тряпье. Но и тут ей на помощь пришла Валя Емельянова. Она любезно предоставила своей подруге шикарное платье со стразами.

На следующее утро преобразившаяся Лида отправилась на свадьбу к Нигине. В душе она была рада, что муж занят военными учениями. Иначе он непременно закатил бы скандал. Мол, для кого это ты так нарядилась? Небось хочешь какого-нибудь мужика на свадьбе охмурить? Но она погнала подобные мысли прочь. Сейчас ей просто хотелось отдохнуть, отвлечься от семейных проблем. Нет, конечно же, прилично – без флирта с другими мужиками и всех вытекающих отсюда последствий. В конце концов, Гришанова была порядочной женой и изменять своему супругу не собиралась.

Погода, как говорится, шептала. По небу плыли белые барашки облаков. Ярко светило полуденное солнце. Дул прохладный ветерок. Он то и дело трепал края белоснежной скатерти, которой был устлан длинный свадебный стол, стоявший посреди поля под парусинным навесом. Собравшиеся гости – а было их немало, в общей сложности человек сто пятьдесят, – пели песни, пили вино, ели плов, один за другим желали молодоженам счастья и благополучия в семейной жизни.

Нигина и ее новоиспеченный супруг, двадцатилетний белоусый парень из соседнего селения, сидели во главе стола и буквально сияли от счастья. Даже невооруженным глазом было видно, что они поженились не по расчету и не по договоренности между двумя семьями, как это часто практикуется в Таджикистане, а по любви. Поэтому наблюдавшая за ними Лида Гришанова никак не могла нарадоваться своим глазам и даже в глубине души по-доброму завидовала Аллаевой.

«Когда-то и мы с Андреем были такими же счастливыми. А потом все семейный быт испортил. Эх, вернуть бы те золотые времена!» – вздыхала Лида, которая до сих пор так и не прикоснулась к еде.

Тут напомнил о себе колоритный музыкант, облаченный в народный костюм. Он с невероятной легкостью вскинул длинную медную трубу, которая отдаленно напоминала карпатскую трембиту, и что есть мочи задул в нее. Поначалу музыкальный инструмент издавал какие-то непонятные звуки, похожие то на рев медведя, то на рычание тигра. Гришановой даже показалось, что ничего путного у трубача не выйдет, но то была лишь разминка, продувание инструмента. Вскоре медная труба зазвучала по-новому: ровно, торжественно, помпезно.

– Карнай, – неожиданно проговорил худощавый таджик, двоюродный брат Нигины, сидевший рядом с Лидой.

– Что? – Жена российского офицера в недоумении вскинула брови, не понимая сказанного.

– Карнай – это таджикский народный музыкальный инструмент. Именно на нем сейчас и играет этот мужчина, – учтиво объяснил родственник Нигины.

– А что он играет? – тут же заинтересовалась Гришанова.

– Как – что? – не понял худощавый. – Свадебный танец. – Он моментально предвосхитил назревающий вопрос: – А почему молодожены не танцуют? Да потому…

Но договорить таджик так и не успел. Издалека донесся надрывный детский плач. Трубач моментально опустил карнай, прищурился на мальчика, бегущего по полю. Коротенькие ножки заплетаются в высокой траве. Лицо чумазое. Рот распялен в немом крике. Из глаз ручьем льются слезы.

– Что происходит? – напряженно спросила Лида, обращаясь к двоюродному брату Нигины.

– Не знаю. Но сердцем чувствую, что что-то нехорошее.

Предчувствие не подвело худощавого таджика. Заплаканный мальчишка, который своим нежданным появлением прервал свадебное веселье, принес плохую весть, которая никого не оставила равнодушным. Ведь ничего подобного в здешних краях давно не случалось.

– Сколько их было? – глядя в заплаканные глаза мальчугана, спросил двоюродный брат Нигины.

– Очень много, и они вооружены, – раздалось в ответ.

– Понятно, наркоторговцы. Ну а тебе как удалось от них уйти?

– Тот, кто за мной гнался, наверное, подумал, что я погиб под завалом. Но мне удалось… – Тут мальчишка смолк, а потом снова захныкал.

Худощавый мужчина почувствовал на себе строгий взгляд сестры. Мол, хватит его допрашивать, разве не видишь, что ему больно вспоминать о случившемся? Спорить брат не стал. Отошел в сторонку.

Тем временем Нигина приблизилась к мальчику, присела перед ним на корточки, достала белоснежный платок и принялась утирать ему слезы. При этом она что-то шептала ему на ухо. Видимо, пыталась утешить. Но мальчик не унимался, лил и лил слезы. Еще бы, ведь он до сих пор не мог поверить в то, что его дедушки-пастуха больше нет в живых!

Гостям, приглашенным на свадьбу, конечно же, было уже не до веселья. Понурые и молчаливые, они смотрели на убитого горем мальчишку, тяжко вздыхали и качали головами.

– Жалко беднягу. Хороший пастух был. Кто ж теперь за его отарой овец присматривать будет? – вдруг обронил кто-то.Лида, стоявшая в сторонке, внезапно вспомнила про супруга, который сейчас со своими людьми находился на учениях высоко в горах. Ее сердце екнуло, но она тут же взяла себя в руки: «Спокойно. Главное, не поддаваться панике. Во-первых, Андрей не один, с ним целое подразделение спецназа. А во-вторых, после случившегося эти чертовы наркоторговцы наверняка дали деру и в данный момент уже находятся далеко отсюда. Они ни в коем разе не пересекутся с моими мужем и его ребятами. Боже, надеюсь, так оно и есть. Но на всякий случай стоит предупредить Андрея».

Глава 5

В горах, тем более расположенных в южных широтах, темнеет быстро, словно кто-то опускает ручку невидимого рубильника. Еще несколько минут небо отдает голубым цветом, а затем по нему разливается черная краска ночи. Зажигаются большие мохнатые звезды. Предметы теряют свой цвет. Ночной мир превращается в передержанную черно-белую фотографию. Пейзаж теряется во мраке, и лишь зубчатая скалистая гряда угадывается на фоне звездного неба.

Каждый смотрит на мир своими глазами. Геолог видит в горах разные виды скальной породы. Художник любуется оттенками цветов. Охотник прислушивается к ночным звукам, безошибочно определяя по ним крадущегося зверя, потревоженную птицу. А вот тот, кто верит в существование внеземных цивилизаций, в то, что пришельцы из космоса проявляют интерес к землянам, глядя на небо, ищет в нем вспышки неопознанных летательных объектов. Даже если ты веришь в зеленых человечков, все равно остаешься обычным землянином со всеми его желаниями, слабыми сторонами, достоинствами и пороками.

Любая ситуация предсказуема. Ведь человечество существует уже более миллиона лет, и все в отношениях между людьми повторяется. Нетрудно себе представить, что может произойти в компании, состоящей из двух девушек и двух молодых парней, если они оказались вдали от цивилизации, под звездным небом, и никто не станет им мешать.

Догорали уголья в кострище. Под порывами ветра то они вспыхивали блеклыми язычками пламени, то их покрывала тонкая сетка пепла. Скалы, нагретые за день, отдавали ночному воздуху свое тепло. Катя с Наташей, касаясь друг друга плечами, сидели на бревне и задумчиво смотрели в огонь. Роман с Кириллом отошли в сторону, будто для того, чтобы принести еще дров. На самом же деле им хотелось решить один жизненно важный вопрос, который буквально витал в воздухе, и молодые люди ощущали его всеми фибрами души.

– Давай сразу договоримся… – произнес Роман, поглядывая в темноту, но так и не окончил фразу, просто замолчал.

Кирилл выдержал паузу, как бы давая понять, что знает, о чем идет речь, но ради приличия, ведь ему не хотелось ссориться с другом, переспросил:

– О чем договориться, Роман?

– Ну, ты же сам все понимаешь.

Кирилл обернулся и посмотрел через плечо на девушек, сидящих у костра.

– Мы сразу должны определиться.

– С чем?

– Я не совсем правильно сказал. Не определиться, а поделить девушек. А то сам знаешь, как потом бывает.

Кирилл почесал затылок:

– С первого взгляда, задача для первого класса: два поделить на два. Но с другой стороны – ничего сложнее такого вот дележа не бывает.

– Ну почему же? – пожал плечами Роман. – Обе они красивые. Нужно только понять, кто тебе больше нравится: блондинки или брюнетки?

– Честно говоря, я уже свой выбор сделал. Поэтому у нас такой разговор и зашел.

– И я уже сделал, – сообщил Роман. – Поэтому давай признавайся первым.

– Лучше ты первым скажи, – улыбнулся Кирилл.

– Так не пойдет, – возразил Роман. – Мы сейчас сделаем все по справедливости. – Он вскинул руку со сжатым кулаком. – На счет «три» признаемся одновременно. Раз, два!.. – Кулак мерно рассекал воздух, а затем прозвучало «три», и раскрытая ладонь ушла вниз.

– Наташа, – прозвучало одновременно на два голоса.

– Вот черт! – Роман раздосадованно сплюнул под ноги. – И что теперь делать?

– Что, что… Как в детстве говорили… бегать.

Парни косились на девчонок, пытаясь понять, не подслушивают ли они их тихий разговор. Девушки, конечно же, догадывались, о чем идет речь. Для себя выбор они уже сделали. У них все прошло намного более гладко. Наташе нравился Кирилл, а Катя положила глаз на Романа. Парни вновь зашептались.

– Не беда, – пытался выровнять ситуацию Роман. – Пока еще между нами ничего не было. Это потом тяжело отвыкать. Поцелуешь, обнимешь, переспишь – и тебе уже кажется, что это твое. А так, в сущности, женщины все одинаковы. Отличаются только размерами и формами. Но так и должно быть. На вкус и цвет гусь свинье не товарищ.

– Ты, конечно, циник, но не такой уж и большой, – улыбнулся Кирилл. – У моего отца есть друг, патологоанатом.

– О да! Медики все циники, – прижмурился Роман. – Но верх цинизма можно встретить только среди патологоанатомов.

– Ну так вот. Этот «мертвый» доктор любит за столом рассказывать всякие истории из своей практики. Но любимый посыл у него следующий. Если бы мужчины могли видеть, из-за какой грязи они готовы поубивать друг друга, то не стали бы так гоняться за женщинами.

– Положим, это и не совсем грязь. Но мысль верная – отрезвляет. Что, делаем второй заход?

– Предлагаешь бросить жребий?

– А почему бы и нет? Все в жизни решает случайность, которая потом воспринимается как закономерность. – Роман полез в карман и вытащил двухрублевую монетку. – Орел для тебя – Наташка. Решка для тебя – Катя. Я же получу то, что будет в остатке. – Он тут же подбросил монету в воздух.

Она блеснула серебряным диском, ушла в темноту и исчезла без всякого звука, словно унеслась к небесам.

– Что за херня? – Роман прислушался, ожидая услышать звон падения монеты.

– Телепортация, – с умным видом произнес Кирилл.

– Какая, на хрен, телепортация? Просто упала на землю, а мы не услышали.

Кирилл присел на корточки, стал светить зажигалкой. Роман водил пальцами по каменистой земле. Ребята вздрогнули, когда услышали за спиной голос Наташи.

– Что-то потеряли? – поинтересовалась она, присаживаясь рядом на корточки.

Парни почувствовали себя неловко. Все-таки они разыгрывали между собой своих спутниц, и это не красило их в глазах девушек. Наташа присела на корточки, прищурилась и почти сразу отыскала монетку, упавшую на мягкую траву. Она протянула руку, и два рубля исчезли в ее кулаке. Парни так и не успели заметить, каким боком она упала.

– А если бы монетка на ребро стала? – улыбаясь, спросила Катя. – Как бы вы тогда нас делили?

– Да ты что? У нас просто спор один вышел, – смущаясь, проговорил Кирилл.

– А какой, ты еще не придумал? – засмеялась Наташа. – Чьи деньги? Кому возвращать?

– Его монетка, – Роман указал на приятеля.

– Держи. – Наташа накрыла своей ладонью руку Кирилла и задержала ее чуть дольше того, чем требовали обстоятельства.

В отношениях между полами важны нюансы. Не все можно сказать словами. Они плохо передают чувства. А вот жест, взгляд, улыбка – они могут сказать о многом. Только сейчас до Кирилла дошло, что монета на самом деле принадлежит Роману, а ему досталась по ошибке. У него еще мелькнула мысль, что, возможно, и ладонь Наташи предназначалась не ему. Но дело уже было сделано. Импульс пошел.

– Мы тут дров подкинем, – обратился Роман к Кате и повел ее к костру.

Кирилл смотрел на небо.

– Что ты там увидел? – спросила Наташа.

– По-моему, НЛО, – соврал Кирилл.

– Где?

– Вон там, – он указал рукой на небосвод. – Но очень высоко. Явно за пределами атмосферы. Там их целых три, они хоровод водят.

– Не вижу я.

– Не туда смотришь. – Кирилл зашел Наташе за спину и протянул свою руку над ее плечом. – За пальцем следи.

– По-моему, тебе привиделось. – Девушка повернула к нему голову.

– Конечно, привиделось. – Кирилл увидел свое двойное отражение в широко открытых Наташиных глазах и тут же понял, что все у них получится, может, не сегодня, но завтра – это точно.

Развитию отношений помешал короткий мелодичный перезвон ноутбука, стоявшего на деревянной колоде.

– Датчик движения на камере сработал. Не хотелось бы, чтобы объектом оказался какой-нибудь тушканчик. – Кирилл с неохотой отстранился от Наташи.

На данный момент уфолог в нем дремал.

Все четверо собрались перед ноутбуком. Камеры показывали неподвижный ночной пейзаж.

– Изображение открутить надо, – предложил Роман, но осуществить свою задумку не успел.

На одном из кадров качнулись ветви кустов и показался гуманоид. Как и положено – зеленый. Правда, камера, работающая в инфракрасном диапазоне, всегда показывает теплый объект в этом цвете. Снизу гуманоид выглядел как обычный землянин. А вот с головой у него было явно не в порядке. Никакой шеи. Огромная, как ведро, голова вырастала прямо из плеч. На несколько секунд уфологи замерли, боясь спугнуть удачу.

– Так, температура тела… – пробормотал Роман. – Если судить по шкале, около тридцати семи градусов. Может, все-таки человек? – предположил он.

– Ты на голову посмотри. Ты таких людей когда-нибудь видел? – тут же пресекла сомнения Катя.

Тем временем гуманоид на экране сделал несколько шагов и исчез из поля зрения камеры. Но за ним тут же объявился следующий его собрат по разуму. Такой же зеленый и головастый. Теперь на отдельных экранчиках, заведенных с камер наблюдения, можно было созерцать около десятка гуманоидов. Их зеленые, размытые по периметру тела двигались в одном и том же направлении – слева направо.

– Колонной идут, – прошептал Кирилл. – У них есть определенная цель.

– Но они не к нам идут, – вставила Наташа, нервно покусывая нижнюю губу.

– Надо самим выходить на контакт, – твердо сказал Кирилл.

– Мы к этому готовы, – подтвердила Катя.

Насчет инопланетных контактов уфологи всего мира делятся на два непримиримых лагеря. Одни считают, что представители инопланетных цивилизаций точно так же, как и земляне, стремятся наладить контакт, с охотой пойдут на него. Вот соответственно они и отстраивают тактику своих исследований. Посылают в космос мощные радиосигналы в надежде на то, что нашу Землю наконец заметят. Другая же группа уфологов резонно возражает первой. Мол, сами подумайте, если инопланетяне способны преодолеть расстояние в сотни миллионов световых лет, то их цивилизация ушла далеко вперед относительно нашей. Мы им можем быть интересны лишь в той степени, в какой нам интересно изучать культуру неандертальцев. Получить от нас какую-то важную для них информацию невозможно. А вот делиться своими высокотехнологичными секретами с нами, землянами, опасно. Мы просто не готовы к этому. Ведь у нас до сих пор полыхают войны, человечество разбито на государства и никак не может объединиться.

Группа молодых людей из «Космопоиска» принадлежала к первой категории уфологов. Они считали, что инопланетный контакт реален. Для начала нужно найти общий язык, который возможен лишь на базе точных наук. Скажем, химии. Ведь все вещество в космосе построено по одним и тем же законам. Если мы будем тупо передавать в эфир в двоичной кодировке, допустим, строение молекулы воды, то инопланетные аналитики в конце концов расшифруют такое послание. Они поймут, что перед ними какая-никакая, но цивилизация, способная постичь построение мира на атомарном уровне. К таким же точным наукам относятся математика и геометрия.

Караван наркоконтрабандистов продвигался в темноте крайне осторожно не только потому, что они боялись выдать себя. Места-то кругом безлюдные. Просто тропинка была очень опасной. Того и гляди сорвешься в пропасть, съедешь туда вместе с каменной лавиной. Тут никто не рисковал пробираться на конях или ишаках, только пешком.