Текст книги "Бешеные горы"

Автор книги: Сергей Зверев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Домой так домой, – проговорил Резван. – Поехали.

– А помимо боеприпасов нам понадобится еще кое-что, – усаживаясь поудобнее, заметил Бурый.

– Что именно? – спросил Резван, заводя машину.

– По дороге расскажу, – засмеялся Глеб. – Поехали!

Глава 10

Иса без спроса сунулся в дверь, но Мурад слышал его шаги еще в коридоре и встретил Ису немигающим взглядом, от которого тот едва не попятился.

– Что? – спросил Мурад.

– Вести, уважаемый, – выдохнул Иса почти что шепотом. – Из Кадыр-Юрта.

– Говори, – приказал Мурад.

Вообще-то он мог бы распорядиться, чтобы звонки из Кадыр-Юрта напрямую шли к нему. Но, во-первых, он не хотел снисходить до тех, с кем ему в дальнейшем не придется иметь дело. Во-вторых, Иса, облеченный доверием, куда лучше выполнял свои обязанности. А в случае чего послужит козлом отпущения: ниточки из Кадыр-Юрта потянутся только к нему.

– Рахим рассказал гостям про снайпера, – пуча глаза от усердия, доложил Иса.

Мурад только кивнул в ответ и перевел взгляд на окно. Иса растерялся: он ожидал другого. Не зная, что делать, он топтался у дверей и потел, сам не зная почему.

Закончив разглядывать окно, Мурад посмотрел наконец на него:

– Рахим им точно все рассказал?

– Да, уважаемый, – приложив руку к груди, закивал Иса. – Он сам мне сказал.

– Про Алихана не забыл?

– Не забыл, уважаемый, не забыл.

Мурад снова кивнул. Помолчал.

– Как думаешь, что они станут делать? – спросил он вдруг у ничего не подозревавшего Исы.

Тот мало привык думать, больше исполнять. Поэтому вопрос нового хозяина поверг его в смятение.

– Я… – Иса налился темной кровью, отчего его загорелое, в недельной щетине лицо стало совсем черным, – я не знаю…

– Но ты что бы делал на их месте? – словно не замечая его состояния, спокойно спросил Мурад.

– Я… – снова беспомощно протянул Иса. – Я… – Он наморщил лоб – и, слава Аллаху, его осенило. – Я… начал бы искать Алихана… – промолвил он. И замолчал, приоткрыв рот от умственных усилий и озадаченно глядя на Мурада.

Тот удовлетворенно кивнул:

– Вот! И они начнут. Правильно?

– Правильно, – с облегчением выдохнул Иса, радуясь, что теперь кто-то снова станет думать за него.

– А где Алихан? – строго спросил Мурад.

– Алихан? – не понял Иса.

Он вдруг начал покрываться потом, хотя на то не было никаких особых причин. В комнате, в отличие от улицы, было прохладно, и Мурад в своем костюме и наглухо застегнутой рубашке нисколько не страдал от жары.

Мурад смотрел на него, ожидая ответа, и у Исы слегка начала кружиться голова.

– Но, уважаемый… – Он даже не знал, как лучше выразить то, что тяжело ворочалось в его голове. – Мы же… Вы же сами… Алихана… – Он не договорил и испуганно замолчал, боясь отвести глаза от бесстрастного лица Мурада.

Но тот вдруг улыбнулся:

– Я помню, Иса, что стало с Алиханом. Я о другом говорю. Где сейчас тело Алихана?

Исе задышалось легче.

– Там, куда вы приказали его доставить. В…

– Хорошо, – перебил Мурад. – Сделай вот что, Иса. Тело перебросьте в ту деревню, где до недавнего времени базировался Алихан.

– В Карачой? – уточнил Иса.

– Именно, – кивнул Мурад. – Ведь ты говорил, это небольшая деревня?

– Небольшая, – заверил Иса. – Очень маленькая деревня. Всего восемь домов, и то половина пустых…

– И людей там немного?

– Когда жил Алихан, было больше, – резонно заметил Иса. – Теперь только старики остались.

– Надо послать туда людей, – распорядился Мурад. – Как думаешь, десять человек хватит?

Иса осторожно повел головой, перед тем как открыть рот.

– Русских четверо, – сказал он. – И один наш. Но русские – специалисты. Мало будет десять.

– Верно мыслишь, – согласился Мурад. – Молодец.

Иса расцвел: это, пожалуй, было впервые, когда похвалили его мыслительные способности. И это оказалось неожиданно приятно, даже приятней, когда хвалили его умение стрелять или резать глотки неверным.

– Пошлем двенадцать, – сказал Мурад. – Этого хватит. А теперь слушай, что мы еще сделаем…

Иса склонил голову и затаил дыхание.

Глава 11

К вечеру запыленный «Гелендваген» подъезжал к воинской части № 34769. Казалось, не современный автомобиль, а древняя арба еле тащится по дороге, везя своих заморенных, ко всему безразличных пассажиров. И даже прекрасные виды, которые здесь, в долине, встречались на каждом шагу, не в силах были пробудить их интереса к жизни.

Воинская часть № 34769 располагалась поистине в райском месте. Кругом тенистые рощи, сады, неподалеку – чистейший ручей, сбегающий с живописных холмов. Усталый взгляд пассажиров просто-таки отдыхал на этих дивных пейзажах после раскаленных солнцем скал и голых, кое-где покрытых чахлой зеленью нагорий.

– Ну вот мы и дома! – обернувшись к своим, бодро констатировал Глеб.

Машина остановилась перед шлагбаумом КПП. Навстречу, подозрительно вглядываясь в запыленные окна, шагнул рослый боец, наставил автомат. За ним стояла сложенная из каменных блоков будка, из нее торчало дуло пулемета, нацеливаясь прямо в лобовое стекло «Гелендвагена». Еще пара человек страховала из-за ворот, готовая открыть огонь в любую секунду. Сразу видно: народ тут собрался бывалый и себя в обиду давать не привык.

– Че-то как-то не по-домашнему встречают, – заметил Калмык.

– Угу, – озадаченно отозвалась Алиса. – Бурый, ты звонил?

– Звонил, – отозвался Глеб.

– Тогда что-то непонятно…

В самом деле, казалось, «Гелендваген» вот-вот подвергнется массированному обстрелу.

– Смотри-ка, научились кое-чему, – проворчал Борман, впрочем, любовно. Ну, любил человек армию, может быть, сильнее даже, чем своего кота Жорика.

– Не зря же столько лет учили, – заметил Бурый.

– Ладно, выходи, – вмешалась Алиса, – а то они сейчас, чего доброго, покажут свои стрелковые навыки.

– Не хотелось бы, – улыбнулся Глеб. Он открыл дверцу, выставил пустую руку. – Свои!

– Выходи медленно! – приказал боец с автоматом, отслеживая каждое движение незнакомого крепыша в камуфляже. – Руки держать на виду!

Бурый осторожно поставил ногу на землю, вышел из машины. Автомат он пока оставил внутри: все равно пуст, а этих лучше лишний раз не нервировать. Стрелять, может, сразу и не начнут, а вот мордой в землю положат за милую душу.

– А ну, отбой атаки, бойцы! – послышался вдруг хрипловатый раскатистый баритон.

К КПП быстро шел плечистый, в тельнике и пятнистой вэдэвэшной форме подполковник. Чем-то он напоминал БТР: такой же стремительный, мощный и шумный. Только что выхлопы за собой не пускал.

Бурый, увидев подполковника, опустил руки, заулыбался.

– Ну слава богу! – махнул своим. – Выходите. Все в порядке.

На КПП тоже обстановка изменилась. Бойцы опустили оружие – впрочем, не до конца, – стали смотреть на прибывших несколько мягче. И только зрачок пулемета так же упорно пялился на машину: в будке, видно, бдительности не теряли никогда.

– Ну, прости, майор, – подойдя к Теплову, виновато заговорил подполковник. – Дела замотали, совсем забыл про время.

– Хорошо, что вообще пришел, – улыбнулся Глеб. – А то твои орлы могли сделать из нас кучку фарша.

– Эти могут, – засмеялся подполковник. – Ну, пошли, что ли? Эй, двигай штангу, дай людям проехать, – приказал он бойцу возле шлагбаума.

Боец с усилием отвел в сторону толстую стальную трубу, заграждавшую проезд, и «Гелендваген» въехал на территорию части.

– Это кто? – спросил подполковник, мельком глянув на сидевшего за рулем Резвана.

– Местный особист, – аттестовал своего помощника Бурый. – Майор Хасанов.

– Два майора – это сила! – захохотал подполковник.

– А то! – в тон ему ответил Глеб.

Шумливость и смешливость не мешали подполковнику Орловскому быть толковым начальником и просто хорошим человеком. Он был командиром этой части, и это он утром отправлял группу Бурого на вертолете в район деревни Кадыр-Юрт, без проблем дав один из двух вертолетов, находившихся в его распоряжении.

Вообще, принадлежали они к одному ведомству, и, учитывая характер задачи группы, оказывать помощь Бурому Орловский должен был безоговорочно. Но Бурый по опыту знал, как вдали от Центра ведут себя местные наполеончики, и потому сговорчивость подполковника и желание оказать любую помощь приятно обрадовали его. Именно поэтому он решил вернуться в часть и, не вводя в действие полномочия Артемова, лично договориться с Орловским о дальнейшем сотрудничестве. Так он чувствовал себя более свободным, да и люди к тебе относятся лучше, когда ты лишний раз не козыряешь именем всемогущего папочки.

– Ну, пошли, пошли за стол, – пригласил своим рокочущим баритоном Орловский. – Голодные небось?

Он оглянулся на спецназовцев, усталой кучкой идущих следом.

– Как волки, товарищ подполковник, – подтвердил Борман, принюхиваясь к роскошным запахам, идущим от кухни.

– Ясно, с утра не евши, – кивнул подполковник. – Небось, животы к спинам поприлипли?

Он захохотал, мазнув при этом плотоядным взглядом по лицу Алисы, запыленному и усталому, но все равно чертовски привлекательному.

– Точно, товарищ подполковник, – снова усердно поддакнул Борман. – Одни мослы остались.

Орловский засмеялся еще громче. Он быстро вел своих гостей по территории части, между бэтээрами и БМП, накрытыми маскировочной сеткой. Людей почти не было видно. Тут служили одни контрактники, а этих просто так не гоняли, как солдатиков в Советской армии. Кто отдыхал в палатке, кто занимался своими делами, кто нес караульную службу. Два человека дымили в курилке. Они мельком глянули на гостей и тут же отвернулись: лишнего знать здесь не полагалось, может выйти себе дороже.

– Ну, умывайтесь и за стол, – скомандовал Орловский, когда они подошли к столовой, устроенной в одной из палаток. – Повар расстарался, специально для вас барашка зарезал. Так что милости, как говорится, просим.

– А я думаю: чем так божественно пахнет? – поднял глаза кверху Борман. – А это – барашек. У! Держите меня трое, двое не удержат…

Ужин был выше всех похвал. И барашек, и плов к нему, и свежие лепешки, и зелень, и фрукты – как в лучшем столичном ресторане.

Орловский предложил было и вина, но Бурый категорически отказался.

– Что так? – поинтересовался подполковник. – Кажись, вечер уже, можно.

– Есть дела, – ответил Глеб.

– Ага, – посерьезнел Орловский. – Ясно.

После ужина, который Бурый закончил раньше всех, он вызвал Орловского на разговор. Тот сразу же пригласил его в свою палатку, зубоскалить перестал: службу он понимал тонко.

– Как съездили? – спросил он Глеба, когда они сели на раскладные стулья у походного стола, на котором была расстелена карта местности.

– Нормально, – ответил майор, посматривая на карту.

– Что, есть результат?

– Есть.

Орловский в интересах дела был ознакомлен с миссией группы Бурого – в общих чертах. Видно было, что ему интересно все, что касается группы: служба в мирное время скучновата, а подполковник любил, чтобы было весело. Но сдерживать себя он умел, иначе не занимал бы такую должность.

– Нашли что-нибудь? – спросил он осторожно.

– Пока ничего конкретного, – ответил Глеб. – Но кое-что начинает просматриваться. Ты такого Алихана Нагаева знаешь?

– А как же, – усмехнулся Орловский. – Знакомец мой давний.

По его улыбке Бурый понял, что подполковника и полевого командира связывают какие-то счеты. Но выяснять подробности не стал – ни к чему пока. Вместо этого спросил:

– Что он за человек?

– Бешеный, – усмехнулся подполковник. – Типичный абрек. Буйная голова, самодур… Но деньги любит и власть, само собой. Тут его не очень жалуют, но терпят. У него какой-то большой шейх из Эмиратов в родственниках, а тут это – как звезда Героя на груди.

– Ясно, – кивнул Бурый.

Мысль его стремительно работала. Шейх в Эмиратах – это большие деньги и большие возможности. Теперь становится понятно, кто мог оплатить покупку и доставку вируса. И его дальнейшее продвижение тоже: в нем и был весь смысл.

– Что ясно? – невинно спросил Орловский.

Надеялся дружеским тоном преодолеть скрытность коллеги и что-нибудь да выведать.

– Что ничего не ясно, – признался Бурый.

Разочарованный Орловский кивнул:

– А-а…

Но затем он вспомнил, что Бурый зачем-то вызвал его на этот разговор, и в глазах его вспыхнул новый интерес.

– Делать-то что будешь, майор?

– Работать, – отозвался Бурый. – И ты мне в этом поможешь. Поможешь?

Он испытующе уставился на командира части.

– А то! – хмыкнул Орловский. – Всем, чем можем. Ты только скажи, что надо.

– Первое, – начал Глеб. – Тебе известно, где сейчас можно найти Нагаева?

– На сто процентов он сейчас отсиживается в своем родном селе Карачое, – сообщил подполковник. – Он в последнее время пошумел тут. Мы его погоняли, хвост ему малость прищемили, вот он и рванул в горы, отсиживаться до поры. Там он, и сомнений нет.

– Это где? – спросил Бурый.

Подполковник бросил взгляд на карту, ткнул пальцем.

– Здесь.

Бурый внимательно изучил место.

– Это в горах. Километров сорок отсюда…

– Точно, – подтвердил Орловский. – Карачой этот на самом деле крошечное сельцо на десяток дворов. Но подобраться к нему трудно. Горы, дороги нет, только узкая тропа. Он там чувствует себя как в сейфе.

– Понятно, – покивал Бурый, разглядывая карту и о чем-то раздумывая.

– Хочешь до него добраться? – без труда догадался о его мыслях подполковник.

– Выхода другого нет, – отозвался Бурый.

– Трудно будет, – сказал Орловский. – Он не из простых, людей меньше десятка с собой не берет.

– А мы и не ищем легких путей, – улыбнулся Бурый. Он уже все обдумал и принял решение: – Мы выдвигаемся сегодня ночью.

– Ого, – прищурился подполковник. – Лихо ты!

– Иначе нельзя, – отрубил Бурый.

– Понял, – подобрался Орловский. – Говори, что надо.

– Говорю, – ответил Глеб, радуясь в душе готовности подполковника. – Первое – патроны, гранаты.

– О! – воскликнул Орловский. – Я уж думал… Да этого добра навалом. Бери сколько унесешь.

– Второе, – продолжил Теплов, – четыре параплана. Их, скорее всего, без возврата. Разоришься?

– Для хороших людей… – облизал подполковник губы. – Сделаем, майор. Что еще?

– Еще? Трехмерный рельеф местности возле Карачоя – если есть, конечно.

– Забит у меня в компе, – отмахнулся подполковник. – Дальше?

– Вертолет с опытным пилотом.

– У меня все опытные, – обиделся Орловский.

– Тогда всё, – улыбнулся Бурый.

Орловский недоуменно уставился на него:

– Подожди, майор, я что-то не понял. Ты что, один туда идти собираешься?

– Почему один? – удивился Бурый. – Вчетвером.

– Не дури, майор, – разозлился подполковник. – Я же тебе говорю, Алихан себя целой кучей бойцов окружает. И место там неприступное.

– И что? – спросил Глеб.

– Ну, – пожал плечами Орловский, – я думаю, пара десятков моих бойцов тебе не помешает.

– Зачем?

– Как зачем? – загорячился Орловский. – Насколько я понимаю, ты хочешь спланировать туда на парашютах. А мои бойцы поддержат тебя снизу. Ты не волнуйся, они свое дело знают, новичков нет…

– Это лишнее, коллега, – мягко прервал темпераментного подполковника Бурый. – Поддержка, конечно, хорошо. Но, боюсь, лишний шум все испортит. Пока твои бойцы будут воевать с охраной Алихана, он сам рванет в горы – и поминай как звали. Сам же говоришь, что это его родная деревня. Значит, он там каждый камень знает, верно?

– Верно, – опомнился подполковник. – Но ведь вас всего четверо! И местность незнакомая…

– Как незнакомая? – улыбнулся Бурый. – А твой комп с трехмерным изображением?

Орловский развел руками:

– Ну, если только комп…

– И ничего никому, – напомнил Бурый. – А вертолетчику сообщишь о вылете когда я скажу, не раньше. Договорились?

Подполковник молча кивнул. На лице его отразились сложные чувства, но сильнее всех – досада. Все же он пересилил себя и хоть через силу, но все же улыбнулся.

– Ну ты и фрукт, майор! – сказал он, качая головой.

– Еще какой, – невозмутимо подвердил Бурый. – Ну что, пошли получать имущество?

Глава 12

В кабинете Артемова шло совещание. Помимо него присутствовали заместитель начальника штаба полковник Орлов и аналитик отдела майор Плетнев. Это был «малый круг», с которым генерал Артемов сработался давно и прочно и которому полностью доверял при принятии каких бы то ни было тактических и стратегических решений.

– …Итак, Бурый принял решение атаковать базу Алихана Нагаева, – быстро излагал суть вопроса начальник отдела. – Я считаю это решение правильным.

Он замолчал и внимательно посмотрел на своих помощников, предлагая им высказаться. Но не торопил, понимая, какая ответственность на них лежит.

Полковник Орлов, солидный, полный, с бритым черепом, с седой эспаньолкой, напоминающий генералов царской армии времен Первой мировой войны, нахмурил брови, видимо, собираясь возражать.

Майор Плетнев, невзрачный с виду, но лобастый, с острым взглядом за толстыми стеклами очков, чему-то кивнул, но, придерживаясь субординации, подождал, что скажет полковник.

– Думаю, товарищ генерал, Бурый несколько торопит события, – заговорил решительным баском Орлов. – Я понимаю, время не терпит. Но что, если Нагаев готов к встрече гостей? А учитывая его желание устроить грандиозный теракт, он не может не понимать, что его в покое не оставят.

Артемов кивнул, как бы соглашаясь. Плетнев пока молчал, поблескивая очками.

– Кроме того, – продолжил Орлов, – нет полной уверенности, что след ведет к Нагаеву. Что, если Бурый ошибается? Тогда он подвергнет группу неоправданному риску. А можем ли мы в сложившихся обстоятельствах рисковать группой?

– Что вы предлагаете? – негромко спросил Артемов.

– Я хотел бы получить более весомые гарантии того, что вирус находится у Нагаева, – твердо проговорил Орлов.

Артемов снова кивнув, подытоживая сказанное. Затем покосился на Плетнева.

Тот придвинулся ближе к столу, нагнул голову.

– Мне кажется, Бурый принял правильное решение, – сказал он, не глядя на Орлова. – Разведку он провел сложную и результативную. Снайпер был явно послан Нагаевым для того, чтобы не дать возможности группе взглянуть на тело человека, погибшего от воздействия вируса.

– Предположительно! – поднял палец Орлов.

– Согласен, предположительно, – не стал спорить Плетнев. – Но снайпер-то был фактический.

На это Орлов не нашелся что возразить.

– Значит, Нагаев хотел прикрыться надежно, – продолжил Плетнев. – Будь на месте группы Бурого менее подготовленные люди, их полегла бы там большая часть. Бурый же обезвредил снайпера и сумел установить его принадлежность к банде Нагаева. Думаю, ниточка вирус – могила – Нагаев прослеживается довольно четко. Поэтому следующий шаг Бурого – выйти прямиком на Нагаева – считаю логически обоснованным и своевременным. Учитывая сложившиеся обстоятельства, – добавил майор и скромно замолчал, глядя прямо перед собой.

– Но ночное нападение в незнакомой, горной местности! – немедленно возразил Орлов. – Причем нападение на самую настоящую крепость. Силами всего четырех человек… – Он покачал головой: – Даже для Бурого это запредельная задача.

– Запредельного ничего нет, Павел Дмитриевич, – заговорил наконец сам Артемов. – Во-первых, это не нападение, а проникновение. Причем незаметное, для чего и выбрано ночное время. Во-вторых, не так уж группа Бурого незнакома с местностью.

– Они что же, экскурсию там провели? – фыркнул полковник.

– Непосредственно там не были, – улыбнулся Артемов. – Но тщательное изучение трехмерной карты – та же экскурсия. Впрочем, давайте спросим об этом самого майора Теплова.

– Давайте, – без энтузиазма согласился Орлов.

Артемов наклонился к микрофону.

– Бурый, ты слыхал разговор? – спросил он.

– Слыхал, – отозвался из динамика голос майора Теплова до того отчетливо, словно он стоял рядом.

– Что скажешь?

– Скажу, что вся группа тщательно изучила район высадки, – доложил майор. – Никаких проблем я не вижу. Местность обычная, сложности не вызывает.

– Ясно, – ответил Артемов. – Побудь на связи.

– Есть.

Артемов отключил микрофон и посмотрел на собравшихся.

– Думаю, решение Бурого правильное, – неторопливо высказался он. – Риск, конечно, большой. Но тянуть мы тоже не можем. Этой ночью Нагаев вряд ли ожидает нападения. К тому же мы не знаем, как долго он будет находиться в Карачое.

– Если он вообще там, – не желая уступать, буркнул Орлов.

– Вот и проверим, – сказал Артемов. – Все, считаю, что решение принято единогласно. – Он нажал кнопу связи: – Бурый, на сколько намечена операция?

– На два часа, – ответил Теплов.

– Хорошо. Действуйте.

– Есть.

Глава 13

– А ночка темная была, – сказал Борман, поглядев в черное небо, усеянное разноцветными точками звезд.

– Хорошая ночка, – ответил Бурый. – С подсветкой, как надо.

Вертолет, высадив их на указанной высоте, уже улетел, чтобы не создавать шума среди молчаливых гор, где звуки были слышны на большом расстоянии.

Времени час с четвертью. Как раз хватало на то, чтобы подготовиться и даже устроить перекур перед началом операции. Хотя перекур, конечно, всего лишь синоним передышки. В группе никто не курил, поскольку, хотя это не воспрещалось, курящему человеку было просто не выдержать тех нагрузок, которые зачастую требовали обстоятельства. Как запланированные, так и нежданные. Во избежание последних Бурый всегда готовился к операции как можно более тщательно. Тут он никому поблажки не давал, будь ты хоть какой профессионал.

– Не спешить, – приказывал он, – времени хватает. Раскладывайте парашюты аккуратно. Второй попытки у нас может не быть.

– Да все нормально, командир, – успокаивал его Борман, – полетим как птички.

– Слышь, ты, птичка, – развернулся к нему Глеб, – а кто в прошлый раз задницей весь склон пропахал?

Алиса, сосредоточенно разбирающая в темноте свой параплан, тихонько засмеялась.

– Так ветер какой был! – возмутился Борман. – К тому же я попал под нисходящий поток. Вот и потащило…

– «Потащило»… – передразнил Глеб. – Тут тебя снова потащит?

Борман хотел что-то сказать, но только досадливо махнул рукой и снова наклонился над парашютом, разбирая каждый строп и каждую складку ткани.

Бурый подошел к Калмыку.

– Как у тебя?

– Порядок, командир, – выпрямился тот.

Хоть и было темно, Бурый успел разглядеть выражение его лица. Ничего, спокоен, собран, действует уверенно. Если немного и нервничает, то по нему этого не заметно. И это при том, что он прекрасно знает, какая встреча им может быть приготовлена внизу.

– Хорошо, – кивнул Глеб.

Он отошел к началу склона, проверил еще раз свой параплан, расстеленный на плоских, теплых еще камнях. Затем немного подождал, вглядываясь в неясные очертания скал и холмов, расстилавшихся внизу.

Видимость была почти нулевой, сложность полета по стобалльной шкале приближалась к девяноста баллам. Хорошо еще, не было сильного ветра. Но в горах это не постоянный показатель. В любую секунду можно попасть в сильнейшее завихрение. Как говорится, не знаешь, откуда дунет. Поэтому все предусмотреть просто невозможно.

В принципе группа, проведшая не одну сотню подобного рода полетов, была полностью готова к предстоящему испытанию. Но все же Бурый по вполне понятным причинам волновался. Одно дело, учебный полет. Другое – боевой, когда на карту поставлено выполнение задания, от которого зависят жизни многих и многих людей. И когда право на ошибку полностью исключено. Такая ответственность усложняла задачу в разы, и даже закаленные нервы Бурого, казалось, слегка вибрировали перед очередным прыжком в неизвестное.

– Десять минут перекур, – произнес дежурные слова Глеб, увидев, что предполетная подготовка личным составом закончена. – Все ко мне.

Спецназовцы подтянулись к командиру, все пока молчали.

– Повторяю задание, – начал негромким голосом Глеб, вглядываясь в лица подчиненных, голубовато-бледные в свете яркого диска луны. – Первым идет Борман, за ним Калмык, потом Алиса. Я замыкающий. Лететь нам пятнадцать километров. Направление юго-юго-запад. Угол снижения примерно тридцать градусов. Держим дистанцию, не расползаемся по периметру. Внизу собираемся вместе, возле перевала. Только после этого приступаем ко второй фазе.

– Все понятно, – сказала Алиса.

Борман кивнул, вторя ей. Один Калмык не отозвался, и Глеб забеспокоился.

«Нервничает? Очень может быть».

– Проверим связь.

Бурый постучал пальцем себя по уху, где сидел крохотный микрофон, отошел на несколько шагов.

– Борман, как слышишь меня?

– Отлично слышу, командир, – зарокотал прямо в ухе гулкий голос капитана Лещенко.

Бурый резко обернулся, погрозил кулаком.

– Тихо ты!

– Так связь же проверяем! – развел руками Борман, вызвав улыбку Калмыка, стоявшего рядом.

Дурачился перед полетом капитан Лещенко, снимал напряжение. Бурый, заметив улыбку Калмыка, мысленно поблагодарил Бормана. Хорошо, что выполнение задания начнется в добром расположении духа. Дай-то бог, чтобы так пошло и дальше.

– Ладно, – сказал Бурый, окинув внимательным взглядом холм и вершины гор, – начинаем.

Не надевая пока парашюта, он встал на край холма, с которого им предстояло подняться в воздух. Теплый ветерок бил в лицо – то что надо.

Бурый обернулся к Борману, уже закрепившему на себе лямки и стоящему со стропами в руках.

– Пошел!

Борман сделал широкий шаг, слегка разводя руки. Сейчас же купол, лежащий грудой темной материи на земле, вздрогнул и приподнялся, как живое существо. А Борман, чуть наклоняясь вперед, все быстрее шел дальше. Вот он достиг края холма и шагнул вниз.

Параплан, который он тянул за собой, весь надулся гигантским полотнищем и стоял за спиной Бормана перпендикулярно земле. А Борман, все больше убыстряясь, уже бежал по склону холма.

Парашют вдруг, поймав какую-то последнюю, недостающую ему, струю ветра, плавно оторвался от земли и начал подниматься над Борманом. Еще пару секунд тот бежал по земле, и вдруг ноги его мягко поплыли в воздухе, он подобрался, чуть боком взвился метров на десять над склоном и стал подыматься все выше и выше.

– Отлично, – кивнул Бурый, придирчиво наблюдавший за взлетом. – Калмык, пошел!

Калмык, уже стоявший наготове со стропами в руках, побежал к краю обрыва. Его взлет прошел еще лучше, чем у Бормана. Сочтя это добрым знаком, Бурый пошел надевать подвеску – Алиса уже начинала разбег.

Через несколько минут все четверо благополучно поднялись с холма, набрали высоту и начали планирование в сторону деревни Карачой, упрятанной где-то среди темнеющих со всех сторон гор.

Бурый, посматривая на прибор навигации, закрепленный у него на руке, то и дело искал взглядом своих бойцов, стараясь все время держать их в поле зрения. Видимость была почти нулевой. Внизу ничего не разобрать, все сливалось в черно-серую массу. В горах и днем-то сверху попробуй сориентируйся, а уж ночью вообще ничего не разберешь. Только и можно было что, глядя в звездное небо, найти на нем купол. А поскольку летели быстро и местность все время менялась, то куполы эти поминутно пропадали на фоне горных цепей, черных даже под лунным светом.

Помогала связь. Когда Бурый более чем на минуту терял кого-нибудь из виду, он тут же делал запрос. И местоположение бойца уточнял, и поддерживал постоянный контакт со всей группой.

– Калмык! – после прохождения длинного, глубокого ущелья встревожился он. – Ты где?

– Здесь, командир, – послышался спокойный голос Калмыка. – Позади тебя.

Бурый вывернул голову назад, кое-как нашел взглядом купол парашюта Калмыка.

– Ты как там оказался?

– Дурным ветром занесло, – пошутил Калмык. – Когда проходил ложбину, дунуло так – я чуть в скалу не влетел. Ну и закрутило по спирали назад.

Это правда, тут дуло со всех сторон так, что каждую секунду можно было оказаться у черта на рогах. Хорошо, что все спецназовцы обладали солидным опытом и вовремя реагировали на порывы ветра, который мог налететь с любой стороны, и притом с немалой силой. В этом и заключалось главное коварство гор. Будь на месте Калмыка простой любитель, его бы давно уже размазало о скалы или швырнуло на камни внизу.

– Как сейчас? – спросил Бурый.

– Хорошо, – ответил Калмык. – Как в горпарке на качелях.

– В каком горпарке? – вмешался Борман. – Горького?

– Нет, – отозвался Калмык, – Ленина.

– Это где такой?

– Это у нас в Челябе такой.

– А, в Челябе… – хмыкнул Борман. – Да у вас там и качелей настоящих-то не было.

– А ты в своей деревне вообще только на веревке и катался, – огрызнулся Калмык.

– Не на веревке, а на цепи, – поправил Борман. – Найдешь сук повыше, к нему цепь примотаешь – такие качели, ого! Как в космос улетали.

– Так, космонавт, – прервал диалог Бурый, – если ты нас демаскируешь своим трендежом, я лично тебя на Луну отправлю. Причем без возврата.

– Да ладно, командир, я же так, пару слов, – пробормотал Борман. – А то молодежь живет и не знает…

– Бурый, меня понесло к земле! – послышался вдруг отчаянный голос Алисы.

Она никогда не говорила о проблемах, если в ее силах было эти проблемы решить. Но сейчас – это все поняли – был тот редкий случай, когда ситуация начисто вышла из-под ее контроля.

– Алиса, – немедленно отреагировал Бурый, – что происходит?

– Стропы… – послышался прерываемый усилиями голос Ивановой. – Закрутило меня.

– Сесть можешь?

– Нет… – донеслось отрывистое. – Не знаю… Буду пробовать. Твою мать!

– Алиса! – позвал Глеб, стараясь не кричать.

Они были уже километрах в трех от исходного пункта. Звуки в горах разносятся далеко. Не люди, так собаки или другие звери учуют, подадут знак тревоги. Как не вовремя эта вводная! Впрочем, а когда вовремя?

– Кто ее видит? – спросил Бурый.

Он натянул на глаза прибор ночного видения, стараясь среди неподвижных громадин отыскать силуэт вертящегося парашюта. Но видно было плохо, прибор работал только на небольшой дальности и показывал в основном зеленую мешанину. Поди разбери, что тут где.

– Я вижу, – отозвался через несколько секунд Борман. – Вон она, падает на лес, справа на склоне.

– Хорошо, – отозвался Бурый. – Спускайся за ней.

– Есть.

Бурый начал прочесывать взглядом лесок на склоне проплывавшей справа горы, и в какой-то миг ему удалось разобрать прямоугольный абрис параплана, стремительно падающего прямо на этот лесок.

«Хоть бы жива осталась, – похолодело внутри. – С такой высоты…»

– Алиса, – позвал он, тщетно пытаясь изгнать из голоса тревогу.

Молчание. Погибла?

– Алиса…

– Да, – послышался спустя несколько бесконечных секунд стонущий, но сердитый голос.

Бурый перевел дух. Жива.

– Что у тебя? – спросил спокойнее.

– Вишу на дереве, – отозвалась капитан.

– Высоко?

– Высоко…

– Хорошо, сама ничего не предпринимай. Борман тебе поможет. Поняла меня?

– Да.

– Руки-ноги целы?

– Кажется…

– Ладно. Жди Бормана. Мы с Калмыком пойдем дальше.

– Ясно.

– Калмык, понял меня?

– Так точно, командир.

Лесок с висящей где-то на дереве Алисой остался позади. Бурый продолжил полет, не снижая высоты. Всем делать посадку не имело смысла. Если Алиса в порядке, Борман поможет ей спуститься с дерева и вместе с ней придет на исходный. Если она ранена, он окажет ей помощь и один поспешит к месту сбора. Они немного потеряют во времени, но выполнение задания будет продолжено. А об Алисе позаботятся позже. Если вообще позаботятся. Таковы правила игры, и они ей хорошо известны. Сама когда-то приняла – раз и на всю жизнь.