Текст книги "Хоть весь мир против нас"

Автор книги: Сергей Зверев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Сергей Зверев
Хоть весь мир против нас

Часть 1. Ave, Caesar, morituri te salutant [1]1
  «Здравствуй, Цезарь, обреченные на смерть приветствуют тебя!» – Восклицание римских гладиаторов, с которым они проходили перед боем мимо ложи императора.


[Закрыть]

Шпионаж, конечно, дело грязное, но необходимое.

Генерал армии Дуайт Дэвид Эйзенхауэр (США)

Война на море – это цепь случайностей и неожиданностей.

Док. фильм «Подводная война»

Глава 1. «Горячая путевка» на юг

Мимо иллюминатора проплывали белоснежные облака, их было много, и напоминали они тучных гигантских овец. Впрочем, подобные фантазии – удел гражданских, а молодой мужчина, наблюдающий за ними, был кадровым военным – диверсантом, командиром одной из групп отдельного офицерского отряда.

Глядя на облака, Виктор Савченко смотрел будто сквозь них, не слыша заученной скороговорки юной стюардессы. Сознание офицера было полностью занято осмыслением сложившейся ситуации. Всего лишь сутки тому назад он находился в своей постели и любовался из окна своего коттеджа мрачной и суровой красотой Крайнего Севера, пребывая в ожидании скорых и обильных снегопадов и трескучих морозов. Его группа только на прошлой неделе вернулась с трехмесячной вахты из региона Средиземного моря. Впереди разведчиков ждали недели долгожданного отдыха и месяцы подготовки к следующему дежурству.

Но не зря ведь говорится: человек предполагает, а судьба располагает. Зуммер служебного телефона вырвал капитана Савченко из цепких объятий Морфея. Опустив руку и нашарив трубку, он вспомнил кумира своего детства рок-идола Виктора Цоя: «Телефонный звонок как команда вперед» – сегодня слова из этой песни оказались пророческими.

– Товарищ капитан, – из динамика донесся преувеличенно бодрый голос дежурного по штабу, – вас вызывает командир, полковник Волин. Срочно! Машина уже выехала.

– Давай, жду, – мрачно буркнул Виктор и бросил трубку. Как он не любил такие внезапные вызовы к командиру отряда! Видимо, следовало готовиться к новому заданию – о поощрениях начальство объявляло заранее и организовывало общее построение личного состава.

В кабинете Игорь Волин был не один, напротив, за столом, со скучающим видом сидел моложавый на вид флотский старший офицер.

«Столичный хлыщ», – с ходу определил Савченко, едва узрев черную форму с иголочки и холеное, идеально выбритое лицо гостя. Здесь, на Севере, так не выглядят даже штабные: суровый климат оставляет свой неизгладимый отпечаток.

– Разрешите, товарищ полковник. – Волин встал из-за стола, левая рука в черной кожаной перчатке безвольно висела вдоль тела: Герой России потерял кисть на Северном Кавказе, отбивая у террористов похищенную с БЖРК ядерную боеголовку. За эту операцию боевому офицеру следовало повесить на грудь вторую звезду, но оглашение подвига ударило бы по престижу государства. Похищение боеголовки – преступление планетарного масштаба, поэтому больше звездные обитатели высоких кабинетов воспользовались ранением полковника и поспешно отправили особо отличившегося на гражданку. Правда, через несколько лет все же вернули в строй по «производственной необходимости». С тех пор Железный Коготь (прозванный сослуживцами так за титановый протез) бессменно командовал Отдельным офицерским отрядом (ООО); к слову сказать, время от времени, устав от рутинной штабной работы, полковник Волин сбегал «на боевые» обычным бойцом, разведчиком-диверсантом. А на вопрос, заданный в тесном кругу за «рюмкой чая»: «Зачем тебе все это надо, Саныч?» – всегда отвечал одно и то же: «Трижды Герой Советского Союза Иван Никитич Кожедуб во время корейской войны командовал истребительной дивизией и, будучи в звании генерал-майора, летал на перехват «летающих крепостей» как обычный пилот, невзирая на категоричный запрет Верховного главнокомандующего, добавив добрую дюжину янкесов к тем пяти, что «завалил» еще над Берлином». Как писал О’Генри: «Главное, не какую мы выбираем дорогу, а то, что внутри нас заставляет ее выбрать».

Как правило, вопросы на тему волонтерства командира тут же прекращались: начальство давно махнуло рукой на чудачества Железного Когтя, между собой окрестив полковника Волина «Удачливым Чертом».

– Знакомься, Виктор Сергеевич: – Волин представил офицеру заезжего хлыща, – капитан первого ранга Антипов, представитель разведуправления Главного штаба ВМФ.

Офицер легко, будто подброшенный пружиной, поднялся и протянул руку, представляясь:

– Олег Васильевич.

– Здравия желаю, – по уставу сухо ответил Савченко, про себя с удивлением отметив крепкое рукопожатие штабиста – не иначе в свободное время любит потягать «железо», – и обратился к командиру отряда: – Как я понял, по мою душу?

– Правильно понял, – с легкой улыбкой кивнул Железный Коготь и уже с серьезным видом жестом указал на свободное кресло. – Присаживайся, разговор предстоит серьезный.

– Так мы вроде только с вахты. – Диверсант не скрывал своего недовольства, просевшее под ним кресло противно заскрипело.

– Отдых, конечно, дело святое, но у нас, военных, главным является такое понятие, как служебная необходимость, – цинично улыбнулся каперанг, давая понять, что на снисхождение офицеру рассчитывать не приходится. Впрочем, Виктор в милости начальства вовсе не нуждался, так как давно, слишком давно выбрал свою дорогу.

– Для нового задания потребуетесь вы и ваша группа, вернее, не группа в полном составе, а двенадцать боевых пловцов.

– Шесть пар, – уточнил диверсант.

– Именно, – утвердительно кивнул Антипов. – Задачей вашего подразделения будет подводная оборона корвета «Забияка». Вам, Виктор Сергеевич, ведь уже знаком этот корабль?

– Приходилось ходить, – уклончиво ответил Савченко. На самом деле он трижды находился на борту корвета. Последний раз – во время отражения агрессии Грузии. Тогда его группа с морпехами Черноморского флота штурмовала порт-базу Поти, частичку маленькой, но гордой республики.

– Поэтому на вас и пал выбор.

– Значит, наша задача – это защита «Забияки»? – не сводя пристального взгляда с представителя морской разведки, спросил Виктор.

– Оборона корабля, – уточнил каперанг. – Защищать секреты там есть кому.

– Вот как, – хмыкнул диверсант, – в таком случае мне хотелось бы разглядеть всю картину, а не созерцать отдельные пазлы.

– Не совсем по-военному, но в целом верное замечание, – с невозмутимым видом кивнул Олег Васильевич. – Ну что ж, извольте. Через месяц состоятся морские учения нашей страны и южноамериканской республики Ориноко, стратегического союзника в Западном полушарии. Кроме того, на учениях будут представители других южноамериканских государств. Наши эксперты в области международных отношений считают, что некоторые из них могут стать потенциальными покупателями российского вооружения.

– Продаем новейшие образцы? – не удержался от ехидной реплики Савченко.

Капитан первого ранга строго взглянул на него исподлобья и утвердительно кивнул:

– Да, старье можно отдавать бесплатно, а тот, кто платит, за свои деньги хочет получить новейшее и соответственно лучшее. А торговля оружием – это не только бизнес, но и большая политика, позволяющая при правильном подходе перекраивать карту мира. Поэтому на вершине оружейного мира и суетятся все ведущие страны, и мы не имеем права от них отставать. Надеюсь, объяснил все доходчиво?

– Так точно.

– В таком случае от общего переходим к деталям. – Антипов для значимости сделал длинную театральную паузу, выдохнул и заговорил: – С учетом всего только что сказанного есть вероятность диверсионной атаки против корвета «Забияка», задача вашей группы этого не допустить.

– Когда вылетаем? – только и спросил Савченко, ведь суть задания он уже ухватил. Но оказалось, что это не совсем так.

– Вылетаем уже завтра, в Москву. Там получите гражданскую одежду, документы, инструкции. В Крым летите по отдельности, в Севастополе селитесь в разных гостиницах, у вас будет три дня, чтобы адаптироваться к местному климату и отдохнуть. Потом так же по отдельности направляетесь на базу Черноморского флота, а уже оттуда непосредственно на корабль. Таким образом, мы не будем привлекать ненужное внимание к ротации противодиверсионных сил на «Забияке».

– А как же будет доставлено вооружение и экипировка? – за Виктора задал вопрос матерый диверсант Волин.

– Об этом беспокоиться не стоит. Арсенал ПДСС [2]2
  ПДСС– противодиверсионные силы и средства. Название частей морского спецназа, обеспечивающих безопасность военно-морских баз и боевых кораблей на рейде.


[Закрыть]корвета укомплектован, как говорится, по полной программе. Да и у бойцов будет время все опробовать, подогнать под себя.

– Ясно и понятно. – Савченко уже привык, что за режимом секретности часто забывают об остальном.

– Это еще не все, – жестом остановил его каперанг. – На время учений ваша группа переходит из состава частей береговой обороны в состав военно-морского флота, так что с этих пор вы, Виктор Сергеевич, не капитан, а капитан-лейтенант.

– Зачем это надо? – в унисон поинтересовались моряки.

Антипов смерил их тяжелым взглядом:

– Поясняю. На «Забияке» находится оперативная группа военной контрразведки под командованием подполковника Юсупова. Их задача – сохранение секретности новых ракет, и, чтобы контрики не сели на голову, объявив себя «руководящей и направляющей», и давили погонами, было принято такое решение. Вы, капитан-лейтенант, и ваши люди работаете абсолютно автономно. Теперь все ясно?

– Так точно. – Поняв, что разговор закончен, Савченко вытянулся во весь рост.

– Ну, как говорится, с богом…

Вспыхнувшее табло над кабиной пилотов вернуло Виктора к действительности, самолет заходил на посадку.

От перепада давления слегка заложило уши, а из иллюминатора открылся вид на строения раскинувшегося внизу Симферополя – с высоты птичьего полета город не блистал многообразием красок.

Наконец ветеран гражданской авиации «Ту-154» плавно коснулся шасси бетона посадочной полосы и покатил по земной твердыне, постепенно гася скорость.

– Не развалились, и то хорошо, – прогудел сидящий рядом со Стрелком немолодой, дородный мужчина с потным красным лицом, едва лайнер свернул на рулежке и замер перед зданием аэровокзала. В салоне появилась улыбающаяся стюардесса и хорошо поставленным голосом дежурно попрощалась с пассажирами.

К самолету подкатил автотрап, и к открывшейся двери в нетерпении выстроилась пестрая очередь. Савченко поднялся с кресла и профессиональным взглядом окинул салон «тушки» – этим рейсом летели еще четверо из двенадцати его подчиненных, каждый по отдельности. Все были трезвыми и вели себя вполне естественно, а Мартын, штатный радист группы, о чем-то оживленно переговаривался с двумя ярко накрашенными девицами. Типичный столичный гуляка-мажор, прилетевший на «юга», дабы разнообразить заунывные праздники жизни.

Крым встретил гостей с севера теплым ветерком и нежными лучами солнца, зависшего в зените. Бабье лето здесь было в самом разгаре.

Пограничный контроль прилетевшие проходили довольно быстро, без проволочек. Молодой, но уже отяжелевший от сидячей работы прапорщик молча, без лишних слов и вопросов пропускал женщин и пожилых, задерживая свое внимание на мужчинах призывного возраста.

– Цель визита? – привычно поинтересовался пограничник, когда очередь дошла до Савченко, и, не дождавшись ответа, подсказал: – Бизнес, туризм?

– Посещение могил предков к чему относится? Здесь похоронена моя бабушка, мать отца, – глядя в упор на погранца, ответил Виктор.

– Не слишком ли дерзко для прибывшего в другое государство?

– Давно стали другим государством? – вопросом на вопрос парировал Савченко – взгляды двух мужчин перекрестились, как два клинка. Первым отвел глаза пограничник, делая вид, что разглядывает паспорт дерзкого «москаля». Едва тот, получив на руки документ, направился к выходу, пограничник поспешно черкнул его данные на листке бумаги…

Со смотровой площадки Сапун-горы открывался захватывающий дух вид на севастопольские бухты, где замерли, как дисциплинированные солдаты в строю, серые громады боевых кораблей под бело-голубыми Андреевскими флагами.

Последние десять-пятнадцать лет все мало-мальски значимые СМИ не по одному разу муссировали тему политического состава ЧФ и возраста его кораблей, неоднократно приводились сравнительные таблицы с флагами оппонентов из НАТО, базирующихся на Черном море, где чисто математически доказывалось, что в случае военного конфликта Россию неминуемо ждет очередная Цусима.

Все это хорошо знал мужчина, замерший на краю смотровой площадки перед мольбертом. Но ему также было известно и другое: суммарный ракетный залп кораблей Краснознаменного Черноморского флота запросто нанесет любому из противостоящих флотов безвозвратные потери, сбив его с шахматной доски большой политики как фигуру. А если вернуть хотя бы часть ядерного оружия, то и вовсе, как говорится, торг будет неуместен. Вот поэтому Роберт Лонгвэй уже второй десяток лет проживал в Севастополе. Крымский бомонд знал его как удачливого художника-мариниста, охотно раскупающегося на Западе. Переносить на полотно морские пейзажи и боевые корабли бывшему выпускнику Сорбонны было несложно, к тому же все «шедевры», вышедшие из-под кисти Лонгвэя, тут же покупала «фирма», на которую он трудился добрых два десятка лет. В секретном досье «фирмы» разведчик значился под оперативным псевдонимом Доктор Фауст, хотя на самом деле предпочитал, чтобы его величали коротко и ясно – Доктор. За время, прожитое в этом благословенном краю, он обзавелся весьма обширными связями, причем не только среди ценителей прекрасного, но и среди других слоев населения, помощь которых так необходима в шпионском ремесле. Большие и, главное, свободные финансы эту работу значительно упрощали.

На полотне в этот вечерний час был запечатлен стоявший на рейде корвет «Забияка» под прикрытием курсирующей неподалеку пары малых сторожевиков. С недавних пор этот корабль стал назойливой головной болью Доктора, вернее, не он сам, а его новая боевая начинка.

Роберт Лонгвэй поднял висящий на груди бинокль и прильнул к наглазникам – мощная оптика мгновенно приблизила угловатые надстройки корвета, зачехленные артиллерийские башни, остро отточенный, как наконечник самурайского меча, нос корабля. Под присмотром вездесущего и крикливого боцмана несколько матросов усиленно надраивали палубу, только швабры мелькали. В общем, обычные флотские будни. Необходимое лазутчику было спрятано внутри, за сталью бортов.

Трель мобильного телефона заставила Доктора опустить бинокль, он потянулся к футляру на поясе.

– Да, слушаю, – произнес Лонгвэй с едва заметным прибалтийским акцентом. – Что, появился подходящий кандидат? Хорошенько его прокачайте… Только без особой грубости: вдруг ошибка, чтобы не было ненужного резонанса. Это понятно? Тогда до встречи, вернее, жду звонка.

Сунув трубку в футляр, Доктор посмотрел на морскую гладь. Солнце уже закатилось за горы, вода из изумрудно-зеленой превратилась в свинцово-серую, желание творить «бессмертные шедевры» улетучилось.

Сложив кисти и краски в мольберт и хлопнув крышкой, Лонгвэй с сожалением подумал о том, что в последнее время писать морские сюжеты ему изрядно надоело, но менять амплуа на данном «историческом» отрезке было невозможно.

«Может, перейти на компьютерную печать на холсте, – направляясь размашистыми шагами к своему «Форду», подумал Роберт. – Хорошую фотографию сделал, немного отретушировал кистью – и вуаля, готов новый «шедевр». Никто ничего не заподозрит, все равно мою мазню скупает только «фирма». Китайцы этими технологиями уже который год дурят полмира…»

Пробивающиеся сквозь штору лучи солнца освещали нагую женщину. Шаловливые солнечные зайчики крадучись передвигались по соблазнительным изгибам гладкой кожи, точеным ножкам. Казалось, сама природа ласкает спящую красавицу.

Вот уже полчаса адмирал Луис Хорхе Мартинес наслаждался созерцанием тела своей любовницы. Хилари, сорокалетняя вдова, не выглядела на свои годы – это была высокая, спортивного сложения женщина, с длинными ногами, плоским животом и большой грудью с коричневыми пирамидальной формы сосками. Ее узкую спину прикрывали вьющиеся волосы цвета золота. В бездонные голубые глаза, покрытые нежным пушком щеки с ямочками и пухлые чувственные губы Мартинес влюбился с первого взгляда, с самой первой встречи. Она произошла два года назад, когда наследница свалившихся на нее миллионов отправилась в турне, пытаясь развеять печаль и тоску по внезапно почившему в бозе супругу. Хилари не была похожа на местных женщин, в жилах которых кипела кровь латиноамериканских идальго. Тем не менее златовласая красавица оказалась неожиданно страстной и влюбчивой, не хуже оперной Кармен. Их роман вспыхнул под рождественский фейерверк и продлился целый месяц, а потом Хилари вынуждена была уехать по делам, чтобы вскоре вернуться полноценной хозяйкой старинной гасиенды «Санта-Розалия». Теперь их страстные встречи приобрели постоянный характер. Любовный вихрь не на шутку вскружил голову уже не молодого адмирала, на задний план сразу отошли жена, пятеро детей и даже служба и карьера, о которой он мечтал едва ли не с младенчества. В объятиях любимой златовласки матерый морской волк таял, словно восковая свеча. Вскоре к страсти сексуальной добавился еще один всепожирающий порок.

На годовщину их знакомства Хилари решила сделать любимому подарок – в центре главного зала особняка под шелковой тканью угадывались контуры статуи.

После страстных объятий и жгучих поцелуев при встрече «Веселая вдова» торжественно ввела Мартинеса в зал, предварительно прикрыв тому глаза узкими ладонями.

– Вот. – Остановив любовника перед статуей, женщина отошла в сторону.

– Что это? – спросил Луис, ощущая нестерпимое возбуждение внизу живота: воображение уже рисовало картинки из тех, что ему доводилось видеть на стенах индийских храмов.

– Как сказал бы великий и ужасный иллюзионист Дэвид Копперфильд, алле-оп. – Шелк плавно соскользнул с мрамора. От увиденного сперло дыхание, сердце Луиса Хорхе забилось с частотой скорострельной пушки.

Перед ним в полный рост во всей парадной красоте стояла точная копия адмирала Мартинеса, изваянная из белого мрамора, при всех регалиях, с роскошными эполетами на плечах, аксельбантами на груди, ладонь правой руки покоилась на эфесе шпаги.

– Это слишком дорогой подарок, – сдавленно проговорил морской волк, переведя дух.

– А я его тебе и не отдам, – последовал невозмутимый ответ женщины. – Эта статуя будет установлена в спальне. Просыпаясь, я хочу видеть своего любимого адмирала.

Приблизившись к скульптуре, она приобняла ее за талию, склонила голову на плечо и зажмурилась, промурлыкав:

– Вот так и должен выглядеть будущий президент великого Ориноко.

– Но президент… – затюкали молоточки в голове Мартинеса, а глаза застлала мутная пелена.

– Вилли Честерс, – плотоядно усмехнулась Хилари. Между пальцами ее левой руки, как у фокусника, появилась игральная карта с портретом действующего президента Ориноко. – Ты же сам не раз говорил, что он недостоин быть главой государства. Занимается чем угодно – сельским хозяйством, нефтью, золотом и заботится только о сухопутчиках, закупает для них в полном объеме новые автоматы, новейшие модели танков, вертолеты и самолеты. И совершенно не видит проблем флота. Вилли Честерс – битая карта. – Пластиковый прямоугольник с улыбающимся коротко стриженным брюнетом, взмыв вертящимся пропеллером, упал на пол «рубашкой» [3]3
  Рубашка– внешняя сторона игральной карты.


[Закрыть]вверх. – Он всех уже достал и внутри страны, и за ее пределами. Теперь один только вопрос остается – кто займет президентский трон? Так почему бы тебе не стать у штурвала государства? По-моему, это достойная ступень в карьере командующего военно-морским флотом…

Луис Хорхе осторожно поднялся с постели, стараясь не нарушить сон возлюбленной, заговорщически подмигнул мраморному близнецу, бессменно охранявшему их покой, и толкнул дверь ванной комнаты.

После тугих струй контрастного душа адмирал долго растирался полотенцем, еще дольше рассматривал свое отражение в зеркале. Увиденным остался доволен: высок, по-прежнему мускулист, бугры играют под кожей, лицо достойно римского патриция. Действительно, ну чем не кандидатура в президенты?

Набросив легкий халат, адмирал прошел на террасу. Смуглолицая служанка в белом переднике и кружевной наколке подала чашку ароматного кофе, кубинскую сигару с золотыми ножничками и массивную настольную зажигалку.

– Благодарю, Хуанита, – адмирал с удовольствием отпил глоток божественного напитка, отставил чашку, раскурил сигару и выпустил в потолок тугую струю ароматного дыма. От накатившего на него удовольствия прикрыл глаза и почти сразу перед ним возник образ обнаженной златовласки Хилари.

– Чертовка, искусительница, – пробормотал Луис Хорхе, замотав головой. Он был абсолютно прав: именно после сладкоголосых речей «Веселой вдовы» адмирал стал не просто заговорщиком, а лично возглавил подготовку государственного переворота.