Текст книги "Черная сделка"

Автор книги: Сергей Зверев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

17

Возле пригородного шоссе, к западу от Калининграда, под старыми липами располагался не очень большой, но и не слишком маленький особняк. Старый немецкий, но отремонтированный, ухоженный, приятный для глаз снаружи и уютный для тела и души внутри.

Этот особнячок недавно приобрел Антон. Конечно, вскладчину со своим старшим братом Николаем Прокопьевичем. Правда, пропорция «вкладов» была неравномерная. Антон вложил в недвижимость значительно больше. Но дом был поделен поровну. Братья, пока младший не обзавелся семьей, решили жить вместе. На одной половине Антон, на другой – Николай Прокопьевич. Вместе с Николаем Прокопьевичем, пока тоже не обзавелась семьей, жила его дочка Вероника.

Девушка очень любила присматривать за этим домом, таким теплым, сухим и очень уютным.

В столовой под зеленым абажуром горел свет. Овальный стол был великолепно сервирован довоенной посудой. Стоявшие на столе тарелки с «Бабаевским» шоколадом и пирожными прекрасно вписывались в домашнюю атмосферу уюта и гостеприимства. Вероника как на настоящая хозяйка дома разливала по чашечкам горячий кофе и на немецком предлагала угощения своим гостям – баронессе Энгельберте фон Пфайфельгофф и ее сыну Фердинаду.

Напротив немцев в массивных, но очень стильных стульях, отделанных золотой окантовкой, сидели хозяева – Антон Прокопьевич и Николай Прокопьевич. Они пили кофе с коньяком.

Кофе с коньяком пил и Фердинанд.

– Очень вкусно... Очень вкусно, – хвалила конфеты баронесса.

– Да-да, мы рады такому радушному приему и гостеприимству, – говорил Фердинанд, – друзья нам рассказывали, что русские весьма и весьма гостеприимные люди. Но чтобы действительно понять это и ощутить, надо побывать у русских в гостях, – улыбнулся он.

– Мы рады принимать таких... – хотел было ответить на любезность Николай Прокопьевич.

– Таких дорогих гостей, – добавил за него Антон.

– Конечно, – начала баронесса, – вы понесли большие затраты, – ее голос погрустнел. – Найти нашего дорогого Фридриха... Это... Подвиг.

– Мама, – произнес Фердинанд.

– Сынок... – она остановила его.

Вероника переводила практически синхронно. Ей было не очень сложно, было видно, что баронесса готовилась к этому разговору заранее:

– Мой муж Фридрих... Он был ваш враг... Враг вашего народа. Вы нашли его, готовы вернуть на родную землю. Вы совершили подвиг. Физический и, главное, душевный.

– Да-да, мадам, – сочувственно сказал Антон.

– Я, я, фрау Энгельберта, – перевела его слова Вероника.

– За этот подвиг, конечно, мы никогда не расплатимся с вами. Это невозможно расплатиться с вами.

– Э-э... как это невозможно? – начал удивляться Антон.

– Просто невозможно, поверьте, – лепетала баронесса.

– Господи, почему я должен этому верить, – Антон чувствовал, как закипает.

– Дай ты договорить, – возмутилась Вероника.

– Потому что нет на земле тех денег, которых будет достаточно, чтобы оплатить это.

Баронесса сделала паузу.

– Как же... – Антону было невтерпеж быстрее что-то решить, а все эти старушечьи разглагольствования его раздражали.

– Но мы с Фердинандом решили скромно вас отблагодарить.

– Это уже ближе к делу, – буркнул Антон.

Его реплику Вероника, понятное дело, переводить не стала.

Фрау Энгельберта вздохнула:

– Это, конечно, лишь малая часть ваших затрат. Но... В общем... вот... пускай будет так, – баронессе было очень неудобно предлагать деньги за бескорыстный подвиг братьев.

– Мы слушаем вас. Очень внимательно, – сказал Николай Прокопьевич.

– Наша семья решила так, – перевела дыхание фрау Энгельберта. – Каждому из братьев по четыре тысячи. А тебе, Вероника, так как ты тоже принимала во всем этом участие – две, – баронесса сказала это так, как будто у нее камень свалился с сердца.

– Сколько? Четыре? Мне четыре? Да вы что! Да в «обществе» дают больше.

– Деньги из «общества» вы можете попробовать получить отдельно, – серьезно сказал Фердинанд, – а в сумме мы вам платим десять.

– Десять? Десять тысяч за высокопоставленного офицера вермахта, дворянина... Барона, – Антон вскочил и тут же сел. – Десять тысяч, как за двух рядовых солдат... Во столько вы оцениваете своего мужа... И наши затраты физические, материальные...

– И особенно душевные, – договорил за него Николай Прокопьевич, чтобы немного успокоить своего брата.

– Да-да, и особенно душевные, – Антон сел на место.

– Мне стыдно это переводить, – вмешалась Вероника. – Господи, неужели из всего надо делать деньги, деньги, деньги. Вам же предложили от чистого сердца.

– Что мне от ее сердца... Мне надо не ее сердце...

– Антон, успокойся, успокойся. Надо спокойно все обсудить, – вмешался Николай Прокопьевич.

Фердинад, в отличие от своей мамы, конечно, отлично понимал, с кем он имеет дело.

– Знаете что, – предложил он, – давайте продолжим разговор один на один и не будем волновать старую женщину. Я думаю, мы сумеем найти общий язык.

– Хорошо, – согласился Антон, – давайте пройдем в мою комнату. Вероника, пошли.

– А я побуду с вами, – улыбнулся Николай Прокопьевич баронессе, – пока моя дочка учила немецкий, я от нее немного нахватал немецких слов. Я вам расскажу о чуде нашего города, о янтаре, хотите?

Баронесса заулыбалась, наконец-то ей не придется говорить на кошмарную тему.

– У меня есть собственная коллекция удивительных камней. Я вам ее покажу, хотите? – как можно более доброжелательно предложил Николай Прокопьевич немецкой гостье.

– Да-да, – согласилась фрау Энгельберта.

– Пойдемте в мою комнату, – пригласил Николай Прокопьевич. – Прошу.

Он взял баронессу за руку и провел к себе.

– Давайте за мной, – сказал Антон Фердинанду и племяннице.

Барон и Вероника поднялись наверх вслед за ним.

– Как вы понимаете, в сложившейся обстановке, – сразу же перешел к делу Фердинанд, – я больше запланированных нашей семьей десяти тысяч дать не могу.

– Тогда зачем же этот разговор? – удивился Антон. – Не можете дать больше, а мы не можем за такие деньги дать прах вашего отца. Вот и все. Пожалуйста, нанимайте экспедицию, ищите его сами, если вам, конечно, это разрешат. И если это для вас дешевле.

Вероника переводила это с нескрываемым отвращением, однако Антон не обращал на ее кислую физиономию никакого внимания.

– Я знаю людей вашего рода...

– Конечно, конечно, я не дворянин, – вспылил Антон, – и не собираюсь из – за этого беспокоиться.

– Я имею в виду не происхождение, а деловые качества... вы торгуете?

– Да, я торгую, – согласился Антон, – ну и что с этого?

– Я могу у вас что-нибудь купить, по хорошей цене. Это будет компенсация за несоответствие суммы, предложенной нами, и вашими представлениями о величине этой суммы.

Антон не совсем понял эту туманную фразу, но сообразил, что резон в словах фрица есть.

– Какая разница, – продолжал барон, – за что именно вы получите деньги? Как я понимаю, у вас есть вещи, которые я мог бы купить за хорошие деньги. Ордена, оружие – это мелочь. А вот военная техника, она в цене. Я видел фары, номерные знаки от автомобилей времен Второй мировой войны в вашем магазине. А целые, собранные машины у вас имеются?

– Говорите, машины... Техника? – задумался Антон.

На его лице рисовалось озарение.

– Да-да, – говорил немец.

– Это интересно. Очень интересно, – Антон мямлил что-то себе под нос.

– Может быть, у вас есть «Катюша»? – сказал немец. – Она всегда в цене.

– А это вам не подойдет? – Антон достал из кармана фотографию танка «ИС-1».

– Это?.. – посмотрел Фердинанд на фотографию. – Что это?

– На ловца и зверь бежит, – радостно потер руки Антон.

– Какой зверь? – не понял Фердинанд. – Это же русский танк. Насколько я знаю, немцы называли свои танки звериными именами – «Тигр», «Пантера». Но не русские...

– А это страшнее любого зверя – «Иосиф Сталин Первый», – зычно произнес Антон.

– «На ловца и зверь бежит» – это русская поговорка, – начала объяснять Вероника, – ее используют в том случае, когда необходимо найти нужного человека, а этот человек тут как тут.

– Надеюсь, я вашего Шталина не нашел, – пошутил Фердинанд, он произнес имя Сталина на немецкий манер.

– Нет, – продолжала Вероника, – мой дядя нашел вас. Он как раз искал человека, которому можно было бы продать этот танк. Это раритет. Всего лишь два осталось, во всем мире.

– Неужели... Только два, – удивленно поднял брови Феринанд.

– Да. И это точно. Сделка очень выгодная. Только единственное условие – самовывоз, – деловито сказал Антон.

– Конечно, если вы мне скажете, куда заплатить, я заплачу, – Фердинанд был очень заинтригован. – И за вывоз я тоже, если все, что вы говорите, – правда.

– Правда-правда. Сомнений быть не может. Ваше согласие, и этот красавец поедет к вам в качестве металлоломома. Это я беру на себя.

У Антона в кармане заиграл «мобильник».

– Извините, – сказал он немцу, – Алло... Слушаю!

Было видно, что Антон постепенно менялся в лице.

– Правильно! Ладно, разберемся ...Никакой милиции. Действуйте сами. Потом мне позвоните. – Антон отключил телефон, нацепил на лицо дежурную улыбочку.

– Какие-нибудь проблемы? – поинтересовался Фердинанд.

– Нет. Никаких проблем. Так вы согласны приобрести танк? – переспросил Антон.

– Кажется... Вполне... Да.... Процентов на девяносто восемь, если это тот именно «Иосиф Шталин Первый» – согласен.

18

Над летным полем начало смеркаться. Небо украсили розовые разводы. Резко очертился зубчатый край леса.

Через КПП, который пока никто не ремонтировал, проехала желтая «копейка» и подрулила к «домику на колесах», который весь день стоял без движения.

Из «Жигулей» вышли Грубас Робокоп и Чечёра Экскаваторщик. А из «домика», навстречу им, Веник Огнеметчик.

– Привезли?

– Да, – ответил Чечёра.

– Сколько?

– Пять.

– Ладно, хватит. Проверили?

– Да. Все стреляют, – ответил Грубас.

– Хорошо. А патроны?

– По комплекту на автомат.

Веник Огнеметчик подошел к «копейке», Чечёра открыл багажник. В старую засаленную дубленку были завернуты немецкие «шмайсеры». С виду в отличном состоянии.

Подошел капитан.

– Ну что, есть оружие? – спросил он.

– Есть.

– Сколько?

– Пять. – Три нам. Два для твоих добровольцев.

– Добровольцев не будет, – отрезал капитан.

– Что, никто не согласился? – скривился Чечёра.

– Я не разрешил – автоматы старые, немецкие. Они таких не знают. Да и вообще, кроме лопаты и метлы они ничего не знают. Короче, это ваша проблема, вам ее и решать. Хотя два автомата мы с Деней возьмем. Но если понадобится экспертиза – пули от «шмайсеров» застрянут в стенах ангара, а мне придется объяснять, что к чему, – придется эти автоматы сдать.

– Черт с тобой... сдадим... – нетерпеливо сказал Веник Огнеметчик.

– Мы с Денисом Федоровичем будем страховать на улице. Пара солдат – поодаль. Начнем после отбоя. Хотя черти спать не будут. Будут слушать и трындеть, – рассказал свой план действий капитан.

– Ладно, лишь бы нам ни вы, ни ваши бойцы не мешали, – заключил Веник Огнеметчик.

Чечёра дал по «шмайсеру» капитану и прапорщику.

– Я думал, что он будет полегче, – признался Денис Федорович.

– Возьми с ремешком, – Чечёра снисходительно посмотрел на прапора, забрал его автомат, а себе взял его.

На ремешке через плечо «шмайсер» казался легче.

– Может добьем бутылку? – предложил Грубас.

– Дрейфишь? – подколол его Веник Огнеметчик.

– Да не... Стоит она как-то одиноко. Водка из нее так и просится найти себе кого-то. – Вы как хотите, а я стакан выпью, – Грубас поднялся в трейлер.

– Я, с вашего позволения, тоже, – сказал прапорщик.

Он зашел в трейлер.

– Эй, смотри, не много, – предупредил капитан, – а то окосеешь и нас продырявишь.

– Да ничего, я уж постараюсь держаться в норме, – пообещал прапорщик.

– Я тоже пойду выпью, – сообщил Чечёра.

– Фронтовые сто грамм, – пошутил Веник Огнеметчик.

– Фронт не фронт, а пулю получить можно запросто, – поежился капитан. – Сколько у тебя было патронов в «парабеллуме»?

– Пять или четыре. Точно не помню.

– Значит, как минимум два у него есть.

– Два? Не утешайся, Евгенич. Если он порылся в наших вещах, то, может быть, нашел еще парочку, – сказал Веник Огнеметчик.

– Знаешь Вениамин, что делают командиры, когда не хотят, чтобы их солдаты окосели от водки?

– Что?.. Ах, да... Пьют вместе с ними, чтобы тем меньше досталось, – нашелся Веник Огнеметчик.

– Догадливый.

– Пошли.

Капитан и Веник Огнеметчик зашли в «домик на колесах» как раз вовремя. Им осталось еще по сто граммов.

– Все выпили? – поинтересовался капитан.

– Все.

– А если после боя кое-кому придется рану спиртом промывать – чё будем делать? – в шутку спросил Веник Огнеметчик.

– Чистой кипяченой водой, – быстро ответил прапорщик.

– Да ладно, – сказал Чечёра, – у тебя, Денис Федорович, всегда заначка самогонки имеется. Нервы вместе полечим, правда?

– Ну, не знаю, не знаю, – замялся прапорщик.

– Не жмись, Деня, – сказал капитан, – тем более, ребята нам обещали заплатить... За все.

– Заплатим. Прокопыч дал «добро», – подтвердил Веник Огнеметчик.

На улице уже изрядно потемнело. Сначала высыпали звезды, а потом их затянула темная вечерняя мгла.

– Все, пора! – произнес Веник Огнеметчик.

– Я дам команду включить свет в боксе – ослепим гаденыша, а вы в это время дверь открывайте. Понятно? – объяснил порядок действий капитан.

– Хорошо! – согласились Чечёра и Грубас.

– Пошли!

Капитан и прапорщик вышли из трейлера, держа наперевес «шмайсеры». За ними точно так же – прокалывая сумрак стволами немецких автоматов – «черные копатели». В гражданском они были похожи на полицаев, перенесшихся в настоящее из времен Великой Отечественной войны.

Крадучись, они подошли к ангару. Возле него на карауле стояли солдаты, вооруженные гаечными ключами. Конечно, никакого караульного устава не выполнялось. Никто капитану не кричал: «Стой, кто идет». Хотя солдаты и в сгущающейся темноте могли узнать его грузноватую фигуру.

– Шишкевич? – спросил капитан.

– Так точно!

– Ну-ка, давай, браток, вруби свет в боксе «беркута».

Рубильник находился на внешней стене ангара, так что врубить свет было безопасно.

Щели между дверьми и бетонными стенами бокса, означенного «Летящим беркутом», побелели. Внутри мастерских вспыхнул яркий свет.

Веник Огнеметчик вскрыл замок, одновременно с ним Грубас опустил засов. Дверь приоткрылась, Чечёра первый, с криком «Ур-р-ра! Где ты, сука?» вбежал в бокс.

В боксе стояла ночная тишина.

За Чечёрой, уже без всякого крика, вошел Веник Огнеметчик, потом Грубас.

Капитан и прапорщик открыли пошире ворота, обвели стволами своих автоматов все углы бокса.

Кроме «черных копателей», ничего в боксе не двигалось.

Грубас, Чечёра и Веник Огнеметчик, как на спецназовской «зачистке», двигаясь гуськом, проверяли каждый затененный участок бокса, каждое углубление в стенке. Вместе они осматривали ремонтные ямы, разгребали наваленные кучи тряпья, груды старья, железного хлама, заглядывали в шкафы с запчастями, противопожарные ящики с песком.

Никого.

– Странно, – удивился Чечёра.

– Его здесь нет, – констатировал Грубас Робокоп. Он еще раз осмотрел яму под танком.

– Я знаю, где он, – прошептал Веник Огнеметчик.

– Где?

– Там, – Веник Огнеметчик показал на танк.

– Точно! – согласился Чечёра.

– Блин, лучше места, где спрятаться, не придумаешь, – с сожалением сказал Грубас Робокоп, – сунешься, он подстрелит.

– От, капитан, упертый... Траванули бы газом – сдался бы сам, – проворчал Веник Огнеметчик.

– Эх, дымовой шашкой его враз бы выкурили, – подумал вслух Грубас.

– Правильно мыслишь... Эй, Евгенич, у вас дымовые шашки есть? – крикнул Чечёра.

– Нету, откуда? – вместо капитана отозвался прапорщик. – Ракетница есть.

– Не жмись, Федорович. Давай шашки, – поддразнилл прапора Чечёра.

– О, это идея! – воскликнул Веник. – Необходимо две-три ракетницы. Внутри танка ракеты и надымят, и, может, поджарят гада. Денис Федорович, не продашь нам три ракетницы?

– А как я их потом спишу?

– Ну, элементарно. Напишите, так, мол, и так, боец в лесу заблудился, нужно было ему сигналы подавать, – предложил Веник Огнеметчик.

– Ладно, хрен с тобой. Евгенич, дадим им ракетницы?

– Хорошо. Только две. Не больше, – отозвался капитан. – А шашки не давай. Шашки никак не спишем.

– Добро, – отозвался Денис Федорович.

Прапорщик и капитан так в бокс и не заходили, стояли на выходе, поодаль, а по углам ангара караулили солдаты. Прапорщик позвал одного из них:

– Товарищ рядовой.

– Я.

– Как тебя?

– Рядовой Рыбка.

– А, Рыбка, давай, сходи на склад... Нет, отставить... Солдатам на складе делать нечего... Евгенич, ты один тут справишься.

– Да чего тут справляться, – ответил капитан. – Если он в танке, то вначале ему надо из него вылезти, я так полагаю. А только потом идти в дверь.

– Значит так, я сам слетаю на склад за ракетницами, – предложил Денис Федорович.

– Давай, и возвращайся побыстрее. И смотри мне, без меня не пить, – сурово произнес капитан.

Пока прапорщик ходил на склад, Грубас и Чечёра стучали по танку автоматами, потом прислушивались, даже ухо к броне танка прикладывали.

– Сидит, как мышь.

– И дрожит, сволочь. Вылезай, – крикнул Чечёра. – Щас, мля, подышишь свежим воздухом.

– А чего ему вылезать, – сказал Грубас, – обоссался небось, знает, что ему хана.

– Чё ты мелешь? – гаркнул капитан.

– Хана в смысле не полная хана, а в смысле, что со свободой скоро распрощается, – «перевел» слова Грубаса Веник Огнеметчик.

«Черные копатели» обвыклись в боксе, где вроде бы никого не было, да еще водка подействовала – страха такого, как в начале «операции», у них уже не было.

Прапорщик, как и обещал, вернулся быстро, дал одну ракетницу Венику, вторую передал Чечёре.

– Эй, – крикнул капитан, – кто бы ты ни был, я последний раз предлагаю тебе сдаться.

Никто не отвечал.

– Ладно, начинайте, – скомандовал капитан.

Веник Огнеметчик и Чечёра осторожно залезли на башню танка. Сосчитали:

– Раз, два три, – Грубас пожарным багром подцепил люк, приоткрыл его, а Веник Огнеметчик и Чечёра выстрелили внутрь ракетницами. Грубас тут же опустил люк.

Сигнальные ракеты закружились внутри танка, ударяясь о внутренние стенки, при этом они нещадно дымили.

– Ну что? – спросил прапорщик, когда все утихло.

– Что, что, слушаем, – отозвался Чечёра.

– Тссс, – Веник Огнеметчик насторожился.

– Что такое? – Грубас схватился за автомат.

– Показалось... Нету ни хера, – сказал Веник Огнеметчик. – Ладно, Грубас, открывай люк, я сам проверю танк.

Грубас снова открыл люк. В боксе загрохотало – Веник Огнеметчик выпустил из своего «шмайсера» длинную очередь, потом заглянул в башню.

– Тут столько дыма... Короче его тут нету! – окончательно определился Веник Огнеметчик.

– Значит, ушел, – сказал капитан.

Родион Евгеньевич уже в позе командира части – грудь навыкате, руки в боки, стоял на пороге бокса, уже не прячась за дверь.

– И когда он успел это сделать? – воскликнул Чечёра.

– А хрен его знает, – раздосадованно ответил Веник Огнеметчик. – Наверное, прошмыгнул еще днем, когда ваши солдаты дверь закрывали. Или сейчас, когда прапорщик на склад пошел – с одной стороны дверь никто же не охранял.

– Ушел так ушел, – спокойно сказал капитан.

– Был и не был. Будем делать свои дела. Солдатам еще надо танк разобрать.

– Да он за солдатами охотиться не будет. Ему мы нужны, – сказал Веник Огнеметчик. – Мы для него опасные свидетели.

– Странно, а чего он тебя тогда сразу же не укокошил? – хитро спросил прапорщик.

– Не получилось. Грубас водой его окатил, – нашелся Веник Огнеметчик.

– Значит, так, – решительно сказал капитан. – Вашу «копейку» и «Мерседес» загоняем в бокс, в тот, где обычно стоит бульдозер. Сами будете ночевать в казарме. Там дневальные. Спать будете по очереди, чтобы всегда вооруженный человек бодрствовал. И не дай Бог, кто-то из вас на посту задрыхнет. Я объявляю часть на военном положении. Не шутка, в окрестности объекта находится вооруженный бандит. Ментам я все-таки сообщу.

«Черным копателям», хочешь не хочешь, пришлось подчиниться.

Личный состав, отдыхавший в казарме, подняли по тревоге, разъяснили, что такое военное положение и какие меры предпринял капитан. Пока шли эти мероприятия, Грубас, Чечёра и Веник Огнеметчик вместе с солдатами – бывшими караульными – загоняли свои автомобили в ангар.

Никто не заметил, как из того бокса, где стоял танк, вышел человек. Этот бокс оставили настежь открытым, чтобы танк, который планировалось начать разбирать уже с самого утра, проветрился от порохового дыма и дыма сигнальных ракет.

Локис, а это был именно он, осторожно, стараясь держаться в тени, чтобы не попасться на глаза взбудораженным солдатам, направился в лес.

Еще днем он заметил, что стена между боксами выложена из легких пеноблоков. И кладку когда-то делали солдаты – ну очень уж непрофессионально. Раствор от вибрации электродвигателей кое-где растрескался. По балкам и рельсам Локис поднялся к потолку. Ему удалось снять с верхнего слоя пару блоков стены. Таким образом, десантник пробрался в соседний бокс, предварительно поставив блоки на место. К сожалению, этот соседний бокс оказался закрыт. Однако в нем Локис спокойно переждал всю «военную операцию» «черных копателей». А когда она закончилась, опять перебрался в бокс с танком.