Текст книги "Допрос военнопленных"

Автор книги: Сергей Сурин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

91

Знаешь, дорогой Гюнтер, на нашей улице есть еще ряд убитых: 10 июля убит Хорст, 11 июля убит Грассов, 19 июля убит Вальтер Рульстер. И все они убиты под Орлом. Грассов недавно окончил в Берлине офицерскую школу и уехал на восточный фронт. Через два месяца он был убит. Рульстер был командиром танка и убит в бою с русскими. Эльзефы тоже в глубокой печали, они недавно потеряли сына. Молодой Гумилеус (ты помнишь этого мальчишку) убит под Орлом…»

Г-же Фельске от сына (неотправленное письмо, изъятое у пленного) 4.10.43

«…Мы занимаем рубеж, который будем оборонять пару дней, после чего уйдем в Крым. Как вы знаете из газет, Кубанское предмостное укрепление должно быть нами очищено, и сейчас отступление идет полным ходом. Поэтому мы пожираем все, что можем, а остальное уничтожаем, чтобы оно не доставалось русским. Мы вволю жрем шоколад и конфеты… Как видишь, отступление имеет свои хорошие стороны!»

Какие сведения добыл офицер-разведчик из этих писем? Во-первых, что обучение вновь призванных контингентов производится не в глубоком немецком тылу, а в непосредственной близости от фронта. Следовательно, качество подготовки этих контингентов невысокое.

Во-вторых, что известное «сокращение фронта» произвело тяжелое впечатление на немецких солдат.

В-третьих, что положение в глубоком немецком тылу напряженное в связи с непрерывными воздушными бомбардировками.

В-четвертых, что огромные потери, понесенные немецкими войсками под Орлом, произвели большое впечатление в немецком тылу.

В-пятых, что сокращение продовольственного рациона тяжело отозвалось на гражданском населении.

92

Предварительное ознакомление офицера-разведчика с этими письмами в значительной степени облегчило ему допрос пленного, у которого эти письма были обнаружены.

Перевод писем, изъятых у убитых или взятых во время массового захвата в плен войск противника, производится политическими органами Советской Армии. Однако это не освобождает офицеров-разведчиков от обязанности знакомиться с переводами, которые они должны получать от политических органов в порядке обмена информацией.

Изучение личных дневников и записных книжек пленных имеет большое значение для офицера-разведчика, производящего полный допрос. По этим документам легко определить круг интересов пленного, степень его наблюдательности и ряд личных особенностей.

Надо отметить, что немецкие солдаты, попадая в плен, зачастую пытались незаметно уничтожить или выбросить личные записные книжки и дневники. Поэтому чрезвычайно важно, чтобы личные документы пленных изымались сразу же после захвата их в плен и препровождались вместе с ними по инстанции.

Уничтожение пленными дневников и записных книжек объяснялось в войне 1941-1945 гг. тем, что немецкое командование запрещало своим солдатам, находящимся на переднем крае, вести личные записи, которые могли бы представлять интерес для русской разведки. Довольно часто наблюдались случаи, когда немецкие солдаты зашифровывали текст или часть слов своеобразными шифрами. Чаще всего эти шифры были очень несложными и расшифровывались опытными офицерами-разведчиками с большой легкостью. Следует отметить, что это «зашифровывание» никогда не касалось крупных военных тайн, которые и не могли быть известны солдату или офицеру, находящемуся на переднем крае. Чаще всего зашифровывалась ругань по адресу правительства или командования; иногда зашифровывались разные интимные мысли или высказывания по поводу близких пленному людей. В некоторых случаях авторы дневников

93

применяли условные обозначения, разгадка которых не представляла трудностей для наблюдательного офицера-разведчика.

Расшифровка и разгадывание таких дневников не могут и не должны производиться в боевых условиях. Не следует терять на это времени. Если автор дневника, в котором имеются зашифрованные места, захвачен в плен и находится на допросе, то расшифровка производится им самим, причем нужно потребовать от пленного объяснения причин, побудивших его применить шифр. Такой метод себя полностью оправдал, так как пленный не рискнет вводить допрашивающего в заблуждение, а допрашивающий имеет полную возможность проверить правильность «шифровального ключа».

Помимо определения личных особенностей пленного, дневники представляют интерес, поскольку в них можно найти описания действий наших войск, оценку их деятельности, определение эффективности наших огневых средств.

Самый факт ведения пленным дневника показывает офицеру-разведчику, производящему допрос, что перед ним находится человек с повышенной любознательностью, старающийся по каким-либо соображениям сохранить в памяти события, участником, которых он является. Пленные, ведшие в армии дневники, как правило, оказывались хорошим источником информации. Поэтому при отборе пленных для допроса можно в некоторых случаях исходить из наличия у пленного записной книжки или дневника.

В ряде случаев перевести дневник практически невозможно из-за отсутствия времени. Правда, можно ограничиться беглым ознакомлением с его содержанием и использовать отдельные места для доклада своему командованию. Во время войны 1941-1945 гг. многие офицеры-разведчики жаловались, что они вынуждены иногда отказываться от чтения захваченных или изъятых документов из-за неразборчивости почерков. Такие жалобы справедливы, ибо практически на чтение и разбор отдельных мест иногда уходит гораздо больше времени, чем на перевод или ознаком94

ление с этими документами в целом. Для облегчения работы офицера-разведчика в следственных частях начальников разведки армий и фронтов практиковался простой и оправдавший себя способ: разбор неясного текста поручался кому-либо из вполне грамотных пленных (главным образом, из числа писарского состава), и они либо четко переписывали, либо вслух зачитывали текст. В штабах действующих соединений, не располагающих таким специальным органом по допросу пленных, как следственная часть, подобный метод разбора документов недопустим.

Помимо личных удостоверений (солдатских книжек), писем, дневников и записных книжек, у пленных могут оказаться и другие документы личного характера. К ним относятся всякие справки, удостоверения, пропуска, аттестаты, гражданские документы и личные фотография. Некоторые документы могут иметь разведывательную ценность и подлежат отправке в вышестоящий штаб; остальные, если они носят сугубо личный характер; направляются вместе с пленным в лагерь.

Помимо личных документов, офицер-разведчик всегда имеет дело с трофейными документами, захваченными в результате боя частей или действий разведывательных подразделений. Во время наступления, когда наши части громят штабы противника, количество захваченных документов очень велико.

К числу этих документов относятся: карты с нанесенной на них обстановкой и без нее, оперативные документы, приказы, журналы боевых действий частей и соединений, инструкции, шифры, кодовые таблицы, уставы и наставления, текущая переписка и т. п.

Оперативные документы представляют интерес для действующих частей и соединений, если они включают свежий тактический материал. Если же они устарели, то перевод их не является необходимым, и они подлежат немедленной отсылке по инстанции в вышестоящий штаб.

Разбор трофейных документов должен производиться

95

простейшим способом, т. е. необходимо установить срок издания документа, кем данный документ издан и его краткое содержание. Если какие-либо документы не могут быть использованы командованием действующей части (соединения), то офицер-разведчик обязан снабдить каждый отсылаемый документ краткой припиской: «Захвачено такого-то числа, там-то», и отправить в вышестоящий штаб.

Трофейные карты должны являться предметом самого тщательного изучения, так как они могут помочь вскрыть группировку противника, состав ее, расположение его огневых средств, план операции. В ряде случаев по захваченной карте можно определить, что противник знает о наших войсках, о местах сосредоточения наших механизированных частей, расположении артиллерии и пр. Как правило, офицер-разведчик обязан доложить своему командованию все, что касается содержания нанесенных на карту обозначений. Если карта представляет интерес для командования соединения, то все сведения, почерпнутые из нее, переносятся на соответствующую схему или карту, подлинник же немедленно пересылается вышестоящему штабу. Во всех остальных случаях карта пересылается вышестоящему штабу без копировки.

Трофейными документами исключительной важности являются кодовые таблицы и «ключи» для радиопереговоров, а также таблицы позывных и условных сокращений, если они продолжают действовать. При захвате таких документов офицер-разведчик в полку, дивизии и в корпусе не имеет права задерживать их у себя и обязан скорейшим способом переслать их по инстанции для практического использования радиоразведкой. Такие документы чаще всего изымаются при обыске у пленных радистов.

Война 1941-1945 гг. показала, что целесообразно освобождать дивизионных и корпусных переводчиков от необходимости полностью переводить даже оперативные документы. Совершенно достаточно, если офицер-разведчик доложит своему командованию содержание захваченного опера96

тивного документа. Полный перевод документов должен производиться в штабах армий и фронтов и то лишь в тех случаях, когда документы могут быть использованы в практической деятельности войск. Перевод уставов, наставлений, архивного материала и т. п. производится в центральных управлениях.

28 сентября 1943 г. разведчики Н-ского стрелкового полка захватили посыльного, имевшего при себе приказ, который приведен ниже.

Штаб 121 пехотного полка

Командиру 3 батальона КП полка 28.9.43

1. 3 батальон, усиленный взводом легких пехотных орудий (2 орудия), немедленно выступает из района МТФ 300 м южнее Решечатый Крест (квадрат 5810). Взвод легких пехотных орудий тактически подчинен батальону.

2. Задача: выход на исходный рубеж для контратаки на участках 290 и 282 пп в направлении южного побережья между целями 59 и 36.

3. Произвести разведку путей сближения на указанных в п. 2 участках (также и для ночного времени). Командиру батальона лично установить контакт с командирами частей, расположенных на этих участках.

О сосредоточении батальона на исходном рубеже донести полку связным.

4. Связь от 121 пп к 3 батальону по радио.

5. 3 батальон доводит этот приказ до сведения 13 роты.

Подписал: Кассиер

Захваченный разведчиками пленный показал, что он послан командиром 3-го батальона к командиру 13-й роты с пакетом, содержание которого ему неизвестно. Пленный был немедленно доставлен в штаб полка, содержание пакета полностью переведено и доложено командиру Н-ского

97

стрелкового полка. Одновременно содержание захваченного приказа было сообщено средствами связи командованию дивизии. Подлинный приказ был переслан с нарочным в штаб дивизии, а оттуда вверх по инстанции.

В апреле 1944 г. во время прорыва нашими войсками Перекопского оборонительного рубежа была захвачена пачка приказов за 1943 г., относящихся к боевым действиям одной из немецких дивизий на Северном Кавказе. Казалось бы, что эти документы имеют только исторический интерес и должны быть отправлены в центральное управление. Однако военный переводчик дивизии, захватившей эти документы, проявил к ним ничем не объяснимый интерес и решил заняться их переводом. В результате после довольно долгой и кропотливой работы переводчик перевел все эти приказы, которые не имели практического значения. Надо иметь в виду, что дело происходило в период напряженных боев за освобождение Крыма, и у дивизионного переводчика, совершенно напрасно потерявшего драгоценное время, было много действительно срочной работы по допросу пленных.

В условиях военных действий среди захваченных у противника трофейных документов нередко попадаются тексты сводок радиоразведки.

Приведем типичную сводку радиоразведки противника.

Радиоразведсводка штаба Северной Группы Армий

от 27.7.44 „.

Оперативный командный пункт 1-го Прибалтийского фронта переместился из района 15 км северо-западнее Уте-ны в северо-западном направлении. В течение 26 июля отметился еще один штаб, непосредственно подчиненный командованию фронта. Этот штаб установил радиосвязь со штабами 2-й гвардейской армии и 51-й армии. Не исключено, что этот штаб является штабом вновь прибывающей армии. Требуется дальнейшее уточнение. 3-й гв. механизированный корпус вместе со своим штабом находится в районе

98

30 км западнее Паневеж. Сильные передвижения 51-й армии и 2-й гв. армии еще не могут быть объяснены. Передвижения осуществляются с запада в северо-западном направлении. Возможно, что производится перегруппировка с целью нанесения решительного удара в западном направлении. Однако не исключено, что эти передвижения связаны с прибытием новой армии. В связи с прибытием соединений 6 гв. армии значительно сузился фронт 43-й армии.

На 2-м Прибалтийском фронте полностью введен в действие 5-й танковый корпус. Этот корпус действует в районе Двинск и поддерживает 4-ю ударную армию. На фронте 3-й ударной армии оперативная танковая группа штаба фронта переместила свой командный пункт на правый фланг армии в район севернее Каунаса. Штаб группы донес по радио 26.7.44 об окончании перегруппировки сил и о том, что намеченные атаки не состоялись из-за отхода немецких войск.

На Ленинградском фронте, как это выяснилось еще в мае, в состав 8-й армии входят четыре стрелковых корпуса. Оба левофланговых корпуса насчитывали по две дивизии. Подтвердились действия 2-й ударной армии. В ее составе действуют четыре корпуса, в том числе 109-й стрелковый корпус, прибывший с Карельского перешейка. Возможно, что одним из ее четырех корпусов является также 7-й эстонский корпус. Танковые соединения, действующие в составе этой армии, еще не закончили своего сосредоточения. 201-я стрелковая дивизия, находившаяся в резерве советского Главнокомандования, снова отметилась на фронте 2-й ударной армии.

Во время войны 1941-1945 гг. наблюдались случаи повышенного интереса офицеров-разведчиков штабов дивизий и корпусов к захваченным у противника журналам боевых действий. В этих журналах обычно описывались ежедневные боевые действия частей и соединений противника. Чем крупнее штаб, в котором велся журнал, тем он был подробнее и тем шире охватывал боевые действия.

99

Что дают такие трофейные радиоразведсводки или журналы боевых действий для наших действующих частей или соединений? Нужно ли полковому, дивизионному и даже корпусному или армейскому офицеру-разведчику терять время на перевод подобных документов? Конечно, нет! Документы подобного типа представляют интерес только для Главного Командования, и дело офицера-разведчика – позаботиться только о том, чтобы подлинные документы были немедленно пересланы в вышестоящий штаб, который направит их далее по назначению.

При захвате значительного числа трофейных документов, имеющих интерес для действующих частей и соединений, аппарат начальника разведки армии составляет «Обзор трофейных документов». Он представляет собой сборник сокращенных переводов наиболее важных документов. Благодаря таким обзорам действующие соединения и части быстро и правильно информируются о состоянии войск противника. Составление обзоров не должно служить основанием для длительной задержки трофейных документов.

«Обзор трофейных документов» составляется примерно по приводимому образцу.

Секретно (Рассылается до штаба стрелкового полка)

Обзор трофейных документов, захваченных войсками Н-ской армии 20.7.43 г. в районе Н.

1. Приказ командира 123-го гренадерского полка от 3.7.43 по вопросу усиления боевой подготовки подразделений полка. В приказе отмечаются падение дисциплины в стрелковых подразделениях и необученность вновь прибывшего пополнения.

В п. 4 приказа указывается на недостаточность ведения ротами и батальонами наблюдения за противником и на плохую организацию боевого охранения, что привело 1.7.43 к захвату русскими разведчиками двух немецких солдат.

100

2. Приказ командира 123 пп полковника Бирманн об улучшении работы штаба полка.

3. Копия рапорта полкового врача 123 пп 50 пд на имя командира полка о симуляции обер-ефрейтором Енеке психического расстройства с целью уклонения от несения воинской повинности.

4. Приказание командира 2/123 пп капитана Нике о недостаточном соблюдении солдатами 6-й роты правил маскировки во время налета русской авиации.

По получении трофейных документов офицер-разведчик Обязан ознакомиться с их содержанием и записать его в тетрадь учета трофейных документов (см. приложение 2).

Пересылка трофейных документов в вышестоящий штаб производится обычными средствами связи, если не имеется специальных указаний о пересылке нарочным.

На отсылаемые документы составляется опись, в которой указываются наименование документа и количество листов.

В тех случаях, когда документ переведен, текст перевода пересылается вместе с оригиналом. Если перевод сделан в выдержках, то на переводе ставится пометка «Сокращенный перевод».

На каждом документе делается карандашная пометка о дате и месте его захвата.

Место захвата документов офицер-разведчик обязан обозначить на своей рабочей карте с соответствующей пометкой.

101

СОСТАВЛЕНИЕ ОТЧЕТНЫХ ДОКУМЕНТОВ

Составление отчетных документов неразрывно связано с работой офицера-разведчика по допросу пленных. В разных инстанциях эти документы будут различными по содержанию, число их тоже будет неодинаковым.

Протоколы допроса (первичного и полного) ведутся в повествовательной или в вопросно-ответной форме.

Вопросно-ответная форма наглядно отражает весь ход ведения допроса. Однако она может быть применена лишь в отдельных случаях – при допросе пленного в штабе армии или фронта, а в действующих частях и соединениях, как правило, рекомендована быть не может. Во-первых, она необычайно громоздка и требует слишком много времени на оформление протокола. Во-вторых, в. боевых условиях протокол, изложенный в подобной форме, неудобочитаем и пользование им затруднительно.

Повествовательная форма с изложением материала по разделам хотя и не отражает хода допроса, но полностью оправдывает себя в условиях войны. Преимуществами ее являются: краткость, систематичность, удобочитаемость, наглядность и простота. Составление протокола в повествовательной форме не требует от офицера-разведчика излишней затраты времени.

Протокол должен быть кратким, сжатым по форме, четким по языку и терминологии. Не следует допускать в протоколе лишних слов и ненужных деталей; протокол должен передавать основную сущность показаний пленного.

Это не означает, что в протоколе недопустимо приводить отдельные характерные выражения допрашиваемого,

102

но цитирование разрешается лишь в тех случаях, когда приводимое подлинное выражение пленного ярко и отчетливо характеризует положение, представляющее интерес.

Неправильно думать, что размер протокола определяет его качество. Офицер-разведчик обязан помнить, что командование, которому он представляет протокол допроса, не располагает излишним временем и не должно быть загружено чтением словесной шелухи.

Ниже приводится пример протокола, который не дает командованию никаких полезных сведений, загромождает телеграф при передаче и в результате оказывается совершенно ненужным.

В штабе Н-ского соединения был допрошен пленный телефонист 472-го пехотного полка 252-й пехотной дивизии, захваченный 19 сентября 1944 г. в районе Зеленка. Этот пленный по своей гражданской профессии являлся киноартистом, что и привлекло к нему внимание офицера-разведчика. Офицер-разведчик представил своему командованию следующий протокол:

«В июле 1942 г. пленному по ходатайству известной немецкой кинофирмы «Уфа», где он работал до призыва, был предоставлен полуторамесячный отпуск для участия в съемках кинофильма «Экипаж самолета Дора», который фирма тогда готовила в Париже. Этот фильм о подвигах немецких летчиков на африканском театре так и не появился на экране.

Проживая летом 1942 г. в снятом фирмой «Уфа» номере фешенебельного парижского отеля, пленный имел возможность наблюдать широкий образ жизни в этом отеле военных интендантов и других немецких офицеров служб тыла, открыто спекулировавших награбленными во Франции винами, шелками и другими товарами. Чувствуя свою безнаказанность в этих спекулятивных махинациях, так как старшие начальники делали то же самое и их покрывали, эти офицеры говорили высокопарными патриотическими фразами о необходимости продолжения войны всеми средствами.