Текст книги "Операция «Юродивый»"

Автор книги: Сергей Бортников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– И каких же?

– «Я лежу на чужой жене, одеяло прилипло к жопе. Кую кадры советской стране назло буржуазной Европе!» Вот здесь он настоящий! Простите…

– Да уж, – вдохнула Софья Григорьевна, никак не ожидавшая такого вольнодумства от сотрудника доблестных правоохранительных органов. – Но вы неверно продекламировали стих. В оригинале он звучит несколько иначе!

– Возможно. Ведь данного произведения ни в одной книге не найти! А люди, передавая из уст уста, непременно что-то выбросят, что-то добавят, исказят, так сказать, первоначальный оригинальный текст…

– Правильно так, – она ещё теснее прижалась к Павлу хрупким телом и до минимума «убавила звук»:

 
Лежу
на чужой
жене,
потолок
прилипает
к жопе,
но мы не ропщем —
делаем коммунистов,
назло
буржуазной
Европе!
 

– Продолжение знаете?

– Конечно.

 
Пусть член
Мой,
как мачта,
топорщится!
Мне все равно,
кто подо мной —
жена министра
или уборщица!
 

– Что же это вы так стыдливо: «член», Павел Агафонович? Владимир Владимирович употребил другое, более крепкое, но исконно русское, словцо!

– Я не сторонник мата. И ругаюсь только в исключительных случаях.

– Похвально. Однако литературные произведения следует цитировать предельно точно! Как говорится, слов из песни не выкинешь.

– Выходит, поэтам можно всё?

– Почти! Всё в нашей стране нельзя даже гениям и вождям.

– Это ваша личная точка зрения?

– Да. Сейчас я пытаюсь обосновать её научно и защитить докторскую диссертацию. Поэтому – признаюсь – мне ваша точка зрения очень импонирует!

– Спасибо. А Катя считает её ошибочной.

– Время покажет, кто из нас прав.

– Это точно!

– Как бы там ни было, ваша интерпретация имеет право на жизнь. Только вы о ней больше никому не распространяйтесь. Ладно?

– Как прикажете!

После столь любезного и, как оказалось, весьма квалифицированного обмена мнениями о творчестве величайшего пролетарского поэта, Софья Григорьевна прониклась к своему зятю настоящей симпатией и с тех пор больше никогда даже в мыслях не обзывала его малообразованным или тупым.

Так они стали единомышленниками, нет – близкими друзьями на всю оставшуюся жизнь.

* * *

Как только его подчиненные устали отмечать новомодный советский праздник[6]6
  Советская власть официально разрешила праздновать Новый год лишь в декабре 1935 года.


[Закрыть], Токарев собрал в управлении весь личный состав. Впереди – Рождество, Василий, Крещение, сам Бог велел усилить бдительность!

Сразу после расширенного совещания, на котором начальство призывало «не допустить провокаций со стороны верующих граждан», Вялов по привычке заперся в персональном кабинете и принялся сочинять очередные предсказания Юродивого.

Как вдруг в дверь постучали.

«Кого еще черти несут?» – с раздражением подумал старший лейтенант.

– Это я, Паша! – словно читая его мысли, подал голос нежданный гость – начальник контрразведки капитан Крутов.

– А… Шура… Заходи. Как погулял?

– Успокойся! Какие гулянья? Работал, как проклятый. Между прочим – на тебя!

– Поясни!

– Накануне Нового года меня вызвал к себе Токарев и приказал в кратчайшие сроки ознакомить Ваше Высочество с досье на всех курсантов из Германии.

– Ну да, было дело, ставил я перед ним подобную задачу…

– Не наглей, Паша! Сам знаешь, у меня документы всегда в порядке. А в конце года, каюсь, запустил работу… Маленько. Пришлось срочно возобновлять базу данных… И были ведь – все пятнадцать были, а коснулось – одного не хватает!

– Позволь, я угадаю его фамилию.

– Не выйдет!

– На что спорим?

– На бутылку, нет, на ящик «белоголовки»!

– Согласен! Кто перебьёт?

– А зачем? Лишний рот – страшнее пистолета. Ты, надеюсь, мне доверяешь?

– На все сто.

– Я тебе тоже.

– Тогда дуй в магазин!

– Фамилию сначала назови.

– Клейст. Отто Клейст!

– Ну ты даёшь! – ничуть не огорчился проигрышу Крутов. – Похоже, у тебя тоже прорезались пророческие способности. Признайся, это от Юродивого?

– Откуда тебе известно о его существовании?

– Проснись, Вялов… О твоих функциях в управлении знает каждая собака! Скажу больше: многие тебе завидуют. Чёрной завистью. Говорят: Вялов спит, а служба идет. Причём – неплохо. Старлея за такой короткий срок у нас еще никто не получал!

– Спасибо за информацию, Александр Дмитриевич.

– Не за что! Ну, я полетел?

– Куда, сокол ты наш?

– В гастроном, Паша. Где присядем: у тебя или у меня?

– Не пью я, Шура. Слово дал!

– Кому?

– Партии и правительству.

– Это серьезно.

– Но с тобой – выпью. По пятьдесят. Поэтому ты ящик не бери, одной бутылки хватит.

– А…

– Остальное прощаю!

– Ну, спасибо! Ты настоящий друг!

* * *

Вялов пригубил стакан и отставил его в сторону. Крутов, напротив, выпил до дна и сразу налил себе еще.

– Не возражаешь, Паша?

– Нет.

– Что-то ты сегодня необычно щедрый.

– Надеюсь, ты отплатишь той же монетой…

– С этого места, пожалуйста, подробней.

– Расскажи мне всё, что тебе известно про Отто Клейста.

– Родился в 1912-м в Лейпциге. Окончил местный университет. По специальности – историк.

– Чего тогда подался в химики?

– Это ты у него спроси… Член НСРПГ[7]7
  НСРПГ – Национал-социалистическая рабочая партия Германии. В немецкой транскрипции – НСДАП.


[Закрыть] с 1933 года, то есть фактически с момента прихода Гитлера к власти. В Калинин приехал не как все – из Германии, а из советской Карелии…

– Интересно, что он там делал?

– А шут его знает. Нам об этом не докладывают. Я выпью, если ты не против…

– Пей. Только закуси! Вот тебе яблоко – сестрица к Новому году мне целый мешок припёрла.

– Ну, за дружбу! Эх, хороша зараза! Ты что, совсем пить не будешь?

– Нет. Давай дальше. Не томи душу!

– Есть у них в Третьем рейхе один выдающийся деятель – Генрих Гиммлер, между прочим рейхсфюрер СС.

– Слышал о таком.

– Кроме своей обычной работы, он, на общественных, так сказать, началах, возглавляет одну очень интересную научную организацию. «Аненербе» называется. То есть «Наследие предков», ежели по-нашему… Буквально вчера из Берлина пришло официальное сообщение о том, что всю эту шарашкину контору целиком и полностью включили в состав СС, шефом которого и является Гиммлер. Усёк?

– Так точно! Но какое отношение имеет к «Аненербе» Отто Клейст?

– Я выучил назубок его автобиографию… Можно мне слегка отхлебнуть из твоего стаканчика? Дабы освежить память…

– Валяй!

– За тебя, Паша! Эх, мало взяли… Так на чем мы остановились?

– Ты хотел рассказать, какое отношение имеет к «Аненербе» Отто Клейст!

– Так вот… Боссы организации… Босс[8]8
  На жаргоне аббревиатура БОСС в те годы означала «был осужден в Советском Союзе».


[Закрыть] – это не то, что ты подумал, – «хозяин», «начальник» в переводе с английского…Чуть ли не ежегодно они снаряжали научные экспедиции в разные уголки земного шара: в Скандинавию, на Тибет, на Ближний Восток. Там же бывал и наш герой. Я сопоставил даты его командировок с официальными сроками экспедиций «Аненербе» – они совпали! Точь-в-точь!

– Что это означает?

– Клейст или участвовал в их мероприятиях как историк, или наблюдал, так сказать, со стороны за действиями научных сотрудников. И то и другое подразумевает его безусловное членство в СС, чего Отто, впрочем, никогда особо и не скрывал.

– Откуда ты всё это знаешь, Шура?

– Работа у меня такая…

* * *

Вернувшись в свой кабинет, старший лейтенант решил немедленно доложить дяде о сути предыдущего разговора с Крутовым. Телефонистка быстро соединила его с Москвой.

– Здравия желаю. Вялов!

– А… Паша… С Новым годом!

– Взаимно! Как вы там?

– Да вроде налаживается… А у вас?

– Нормально. Нина всем привет передаёт.

– Спасибо! А Илья?

– Растёт! Такие фортели выкидывает – вы бы только видели!

– Понял… Я приеду. На день Советской Армии. Ты что-то хотел?

– Да. В прошлый раз я докладывал о том, что в порученном мне деле усматривается след абвера.

– Ну…

– Так вот. Скорее всего, нам противостоит не военная разведка, а СС. Подразделение «Аненербе». Слыхали о таком?

– А то как же… В структуре этой организации имеются отделы ботаники, астрономии, геологии, социологии и еще хрен знает каких наук, призванных подтвердить преимущества арийской расы. А также зондеркоманда. То ли «Аш», есть такая буква в латинском алфавите, восьмая, кажется, по счету, то ли «Икс» – мы ещё не разобрались. Кстати, её специалисты в 1937 году побывали в Карелии и на Кольском полуострове. И знаешь, что их там интересовало?

– Никак нет.

– Шаманы, ведьмы… Так что ничего странного в том, что Ванечка привлек их внимание, нет.

– Человек, которого я подозреваю, тоже прибыл в Калинин прямиком из Карелии.

– Значит, твои предположения верны. Кстати, руководит зондеркомандой мой давний знакомый. Доктор Рудольф Левин.

– Еврей?

– Еврей, как и его патрон, и в то же время оберштурмбаннфюрер СС, тьфу ты, чёрт, язык сломать можно! Было бы неплохо, если б ты смог внедриться в эту организацию и каким-то образом выманить её руководителей на нашу территорию. А мы поговорим с ними по душам.

– Я попробую…

* * *

«Итак, теперь уже очевидно, что похищение Ванечки организовал иностранец. Эка невидаль! Я подозревал об этом с тех пор, как только Сизов с Чалым сообщили, что аванс им выдал человек, разговаривавший с лёгким “прибалтийским” акцентом.

Иностранец не простой – агент загадочной организации “Аненербе”. Историк. Химик. Отто Клейcт. Из знатного аристократического рода.

У Шуры было на него досье. Но оно вдруг куда-то исчезло. Капитану пришлось собирать заново все данные о курсанте. Слава богу, память у него на пять с плюсом.

Залезть в кабинет к Крутову могли только свои.

Значит, кто-то из контрразведчиков продался немцам?

Но зачем он умыкнул в общем-то непотребный документ? Который еще сто лет пылился бы в ящике рабочего стола, если б не понадобился мне?

Значит, кто-то подозревал, нет – знал наверняка, что я стану его искать! И теперь хочет пустить меня по ложному следу! Мол, был шпион да сгинул. А в это время его задание выполнит кто-то иной, еще не попадавший в поле зрения советской разведки.

Точно!

У Отто есть дублёр…

Вот почему засветившегося агента так быстро вывели из игры!»

Вялов разложил на столе листы с фотографиями. Фон Визе, Кляйн, Витке, Крюгер… Кто из них работает на зондеркоманду? Кто?

Стоп!

Шура что-то нес о былых визитах Клейста на Тибет и Ближний Восток… Может быть, его участь разделил еще кто-то?

«Фон Визе… Из немецких дворян. В зарубежных командировках не бывал. Кляйн, психолог по первому образованию. Запросто годится в кадры “Аненербе”. Уроженец Верхней Франконии (Бавария), женат, двое детей, 1936 и 1938 года рождения. Нет, некогда ему было мотаться по белу свету… Витке. Известная фамилия! Образование – семь классов. И всё… С таким в научной организации делать нечего. Крюгер. Вальдемар Вольфович. 1909 года рождения. Через месяц ему исполнится тридцать… Многовато для курсанта. Судя по визам в паспорте, с 1935 по 1936 год пребывал на территории Королевства Швеция. Стоп. Один из первых своих походов спецы “Наследия предков” совершили как раз на Скандинавский полуостров! Надо выяснить у дяди, в какой период времени это было!»

Ответ пришёл на следующий вечер.

«“Аненербе” снаряжала в Скандинавию две экспедиции под руководством Германа Вирта. В 1935 и 1936 гг.»

«Похоже, Крюгер тот, кого я искал!» – победно улыбнулся Вялов.

* * *

Занятия военных химиков возобновились только в середине января. Но Крюгер всё равно умудрился опоздать на две недели. Как выяснилось, у него оказалась уважительная причина: Вальдемар принимал участие в традиционном турнире по боксу, ежегодно проходившем на малой родине, и выиграл состязание.

«Теперь я знаю, где мы познакомимся, – подвел итог своим размышлениям Павел. – На ринге!»

Вскоре Токарев сделал руководству военного училища предложение, от которого нельзя было отказаться: провести открытый чемпионат по боксу, посвященный Дню Красной Армии и Флота…

Вялов убыл в Весьегонск и больше месяца неистово тренировался. Бегал кроссы, плавал в ледяной воде, по десять часов в сутки лупил изо всех сил сшитую Савченко грушу.

Игорь Семенович оказался весьма незаурядным специалистом, знавшим толк в восточных единоборствах. Уже через две недели Пашка мог, используя синтез боевых искусств, успешно применяемый его наставником, в считаные мгновенья уложить на пол любого соперника. Но бокс – это совсем другой вид спорта!

Савченко понимал: победить хорошо обученного и технически подготовленного соперника будет непросто, поэтому гонял своего подопечного до седьмого пота.

– Держи стойку! Руки… Руки не опускай… Бей… Да не так. Груша – не баба, чтобы ее гладить. Вот, смотри. Удар должен быть акцентированным, максимально точным… Р-раз! И всё. Повтори. Вот. Уже лучше! Ударил – и сразу ушёл в сторону. Туловищем, работай, туловищем! У тебя перед фрицем – несколько преимуществ. Главные из них – физическая сила – от природы, выносливость, умение держать удар. В обмен – не вступай, на серии – не разменивайся – только потратишь зря силы. По очкам его не переиграть. Уходи, уклоняйся, делай вид, что побаиваешься, и береги силы для решающего удара! А теперь – всё сначала. Ударил – отошел, уклонился – врезал… Весь раунд терпишь, а в конце – взрываешься, переходишь в яростную атаку. Если ты его не побьёшь – я лично тебе башку сверну!

* * *

Двадцатого февраля Пашка вернулся в Калинин и сразу же побежал на встречу с горячо любимой Катюшей. Та критически осмотрела исхудавшую фигуру своего избранника и громко рассмеялась:

– Тебя что, с довольствия сняли?

– Нет. Пытаюсь влезть в свою весовую категорию.

– Ах да… У нас в училище уже повесили афиши. Гвоздь программы! Вялов против Крюгера! Ты же два года не занимался спортом.

– Ничего. Я способный.

– Скромности тебе не занимать. Он же чемпион, Паша… Ты бы видел его рожу!

– Чем моя-то хуже?

– Не такая свирепая! У Крюгера даже имя соответствующее – Вальдемар.

– И что в нём угрожающего?

– Книги читать надо. Вальдемары обычно очень подвижны и любят драться.

– А Павлы?

– Добрые, отзывчивые… Как ты.

– Добрый-то я, добрый… Но как врежу – мало не покажется!

– Ладно, уговорил. Мы будем за тебя болеть.

– Болеть не надо. Вы в меня просто верьте – и всё получится!

* * *

Физические данные противника Вялов выяснил еще до боя. Рост – 1 м 89 см, вес – 91 кг, – максимальный для тяжёлой весовой категории.

Летом Павел был грузнее, но сейчас весы под ним показали только 88 кг. При одинаковом росте – это очевидный плюс, легче передвигаться по рингу.

Гонг!

Крюгер не стал, как ожидалось, бросаться на противника очертя голову. Потихоньку нащупывал его слабости и уже тогда, прижимая соперника к канатам, хладнокровно наращивал своё преимущество. Особенно удавались ему боковые удары, свинги и хуки, против которых Павел долго не мог найти противоядия.

Зал возмущенно свистел.

И только члены дружного семейства Дроздовых, Андрей Сергеевич, Катя и Софья Григорьевна Лисицкая (таковой оказалась её девичья фамилия, на которую был выписан диплом и свидетельства о присвоении научных званий), сохраняли видимое спокойствие и сдержанный оптимизм.

Сил броситься в контратаку в конце первого раунда у Вялова не осталось. А после перерыва его дела пошли ещё хуже. Казалось, Вальдемар вот-вот просто вынесет с ринга неумелого русского бойца.

Во время очередной паузы Катя высказала вслух всё, что думает:

– Чего же ты ждешь? Бей, его, бей! Распустил слюни, как барышня, и бегаешь взад-вперед. От судьбы не убежишь! Где твой коронный прямой с правой, где?

– Скоро увидишь, если согласишься выйти за меня замуж! – прищурил и без того изрядно заплывший глаз Вялов.

– За такого неудачника – никогда!

– А если я пошлю его в нокаут?

– Выйду!

– Честное слово?

– Да!

На третий раунд динамовец вышел, еле волоча ноги. Но его усталость была наигранной. Крюгер раскрылся и уже без всякой опаски наносил удар за ударом. В грудь, в голову…

– Я люблю тебя, Паша, – донеслось из зала ровно за минуту до окончания боя. И русский воскрес! Уклонившись от очередного крюка, врезал противнику по прессу. Потом еще раз. У немца от неожиданности сбилось дыхание. И тут его настиг мощнейший апперкот. Казалось, хруст лицевых костей был слышен далеко на улице…

Вальдемар упал, нет, рухнул на пол.

Судья начал отсчет.

Где там!

Очнулся боксер только тогда, когда подоспевшие медики поднесли к его носу ватку с нашатырным спиртом.

А Вялова подхватила толпа курсантов и на руках понесла прочь из зала. Еще целый месяц после этого он купался в лучах славы.

* * *

Свидетелем боя стал Пашкин дядя, сдержавший слово и приехавший на праздник в Калинин.

– Ловко ты его! – похвалил он, когда смог наконец добраться до счастливого победителя. – Молодец. У кого тренировался?

– У капитана Савченко.

– А это кто?

– Тот, кого оставили в Весьегонске вместо старика Парфёнова.

– А… Вспомнил. Такого бойца, как он, во всём Союзе больше не найти. Старайся, перенимай науку – в жизни пригодится.

– Есть! – лихо козырнул Вялов, хоть без головного убора не имел на это право.

– Отставить, служака! – шутливо пожурил его дядя.

В тот же вечер они вместе, прихватив с собой Нину, пришли свататься к Дроздовым.

Катя ответила согласием.

Свадьбу решили сыграть в субботу 3 июня.

* * *

После боя поверженный немец сам стал искать встречи с побившим его «великолепным русским боксером». Катя не раз передавала суженому просьбы Вальдемара, но Павел не форсировал события, набивая себе цену.

Логика его действий была таковой.

Крюгер наверняка выяснил, что он – кадровый сотрудник НКВД и доложил об этом своему руководству, которое и санкционировало контакт. А раз так – пусть подсуетятся ребята!

Свиделись они только в среду восьмого марта. Тогда Женский день 8 Марта хоть и считался государственным праздником, еще не был отмечен в календаре красным цветом.

– Я требую реванша! – вместо приветствия на чисто русском произнес Крюгер и дружелюбно протянул руку.

– В любое удобное для вас время! – сразу же согласился Вялов, поверивший в собственные силы и с недавних пор отдающий спорту всё свободное время. Под пристальным вниманием Савченко.

– Может, по пятьдесят, за милых дам? – неожиданно предложил Вальдемар.

– Не употребляю!

– Странно. Я ещё не встречал абсолютных трезвенников среди русских людей.

– Значит, я буду первым.

– Ты тоже военный?

– Да. Старший лейтенант.

– Обер-лейтенант?

– Что-то вроде этого. А ты?

Крюгер замялся. Как будто такой невинный вопрос загнал его в тупик.

«В вермахте – одни звания, в СС – другие, у курсантов училищ – третьи, – догадался чекист. – Вот он, бедняга, и растерялся, не зная, что ответить!»

– Не хочешь – не говори, – ухмыльнулся Павел. – Боксом занимаешься давно?

– С детства!

– Я тоже – с семи лет.

– Скажи, ты сознательно прикидывался, как это у вас говорят, слабаком?

– Да.

– Неплохая тактическая задумка. Кто подсказал?

– Тренер.

– Познакомишь?

– Он сейчас в командировке.

– Ясно. Значит, будем дружить?

– Давай!

– В субботу мы всей группой идем в кино. Хочешь с нами?

– Не против.

– В девятнадцать ноль-ноль возле училища.

– Договорились!

* * *

Когда Вялов прибыл к главному учебному корпусу военного училища химической защиты РККА, на улице Коммунальной его уже ждали, выстроившись в две шеренги, курсанты из Германии под командованием Юргена фон Визе.

Заметив обидчика своего боксёра, многие из них восхищенно подняли вверх большие пальцы:

– Гут! Гут!

А когда Крюгер сообщил, что русский составит им компанию в предстоящем культпоходе, их радости вообще не было предела.

Славу главного кинотеатра города в то время уже прочно перетянула на себя недавно построенная «Звезда», но молодёжь по-прежнему предпочитала «Вулкан». В субботу там показывали новую комедию режиссера Александрова «Волга-Волга» с любимицей Сталина – Любовью Орловой – в главной роли.

Немцы громко гоготали, сравнивая её с какой-то своей звездой. Какой – Пашка так и не понял. Во-первых, он был слабоват в немецком языке, во-вторых, совершенно не разбирался в западном кинематографе и фактически ничего не знал о его главных исполнителях. Поэтому фамилия Дитрих ему ни о чем не говорила. Хоть та тоже входила в число любимых актрис своего вождя.

* * *

После просмотра фильма дисциплинированные немецкие курсанты рванули пешим строем в обратный путь. А Крюгер остался…

«Значит, ему точно известно, что я служу в органах и смогу уладить любые проблемы!»

Словно подтверждая его догадку, Вальдемар начал аккуратно прощупывать собеседника по всем направлениям: где живёшь, чем занимаешься, сколько зарабатываешь? И так далее и тому подобное. Пашка имел на сей счет четкие инструкции руководства, однако решил, что ничего страшного не случится, если он немного выйдет за их рамки, поэтому даже немного похулил советскую власть, мол, собираюсь жениться, а жилья начальство давать не хочет.

Думал, эсэсовец сразу же ухватится за нить и начнёт предлагать сотрудничать с его ведомством за вожделенные рейхсмарки, но тот пока не собирался торопить события. Может, ему было известно, что за валюту, как, впрочем, и за рубли, в России недвижимости не купишь? Хочешь не хочешь, придётся изобретать другие методы вербовки.

Крюгер осторожно забросил наживку: мол, что ты знаешь о Юродивом?

Но Пашка лишь рассмеялся в ответ:

– Только то, о чём писали газеты.

– Выходит, нет у него пророческого дара?

– Я материалист, Вальдик, и ни в какую чертовщину не верю.

– Значит, то, что он предсказал свою смерть в один день с товарищем Сталиным, неправда?

– Нет, конечно! Но где ты взял такую чушь?

– Сорока на хвосте принесла, так, кажется, говорят у вас?

– Я этой сороке все перья повыдёргиваю!

* * *

Следующий раз договорились встретиться тридцать первого марта. В тот день артисты Академического театра драмы давали спектакль по пьесе Горького «Мать», его-то и желали посмотреть любознательные курсанты из Германии. У Вялова постановка интереса не вызвала – ранее он не раз уже видел одноименный фильм, снятый в Твери тринадцать лет тому назад…

Но надо, значит, надо!

Во время антракта Крюгер предложил прогуляться.

– Скажи, Паша, мы с тобой друзья?

– Да.

– А друзей обманывать некрасиво!

– Согласен…

– В прошлый раз ты клялся, что не веришь в способности Весьегонского пророка.

– Я и сейчас готов это подтвердить!

– А мне стало известно, что именно тебе поручено обеспечивать его безопасность.

– Из каких каналов?

– Секрет!

– Поручено… Ну и что? После того как в народе пошёл глас о вещих предсказаниях Юродивого, к нему началось самое настоящее паломничество. Многие хотели знать, когда город окончательно уйдёт под воду, что ждет их в Карелии. И так далее и тому подобное… Мало ли чего может волновать наших людей? Но, насколько мне известно, никаких дельных советов Ванечка не дал.

– А что он говорит о наших отношениях?

– Между мной и тобой?

– Нет. Между Россией и Германией.

– Ничего не говорит. Пацану всего три года… С половиной.

– А мне известно, что он предсказывает войну…

– Слушай, Вальдик, зачем тебе всё это?

– Я являюсь сотрудником одной солидной научной организации. «Аненербе» – может, слыхал?

– Никак нет!

– Её руководство поставило задачу – создать всемирную картотеку ведьм, пророков. С этой целью наши специалисты, между прочим, с разрешения Советского правительства, уже посещали Карелию и Кольский полуостров, где им удалось собрать и записать сотни свидетельствований представителей народов Севера о сбывшихся предсказаниях шаманов.

– Наука в представлении советских людей – это нечто другое…

– Знаю! Знаю, что вы не верите в эзотерику, астрологию, ведовство… Но нам-то этого запретить нельзя.

– Мы и не запрещаем – сам же говорил, Советское правительство разрешило.

– Вот! Помоги мне! Запиши несколько предсказаний Ванечки, касающихся событий ближайшего времени, и мы вместе посмотрим: говорит он правду или врет.

– Хорошо, я испрошу разрешения руководства.

– А вот этого, Паша, лучше не делать. Сам знаешь, оно не очень одобрительно относится ко всякой чертовщине… Ну что, поможешь?

– Посмотрим.

– Я умею быть благодарным.

– Что ты имеешь в виду?

– Поживём – увидим!

* * *

На следующее утро Токарев подписал Вялову командировку в Москву, даже не поинтересовавшись её целями и задачами.

В обед Павел уже встречался с дядей. Не в главном здании на Лубянке – в одном из соседних скверов.

Выслушав доклад племянника, старый чекист надолго задумался.

– Значит, так! – наконец изрёк он, тщательно переварив полученную информацию. – Ты ведешь себя, как прежде. Донесения отправляешь теми же способами. Спокойно разговариваешь обо всём по телефону. Пусть слушают, пусть читают. Чем больше информации, тем больше шансов вычислить вражеского агента, который неминуемо должен как-то проявлять себя при каждой передаче полученных сведений. Крюгера можешь больше не водить за нос. Скажи, что недавно Ванечка произнёс странную фразу: «Вот-вот война. Много пленных поляков». Мы бы и сами хотели знать, что это значит. Неужели Польша вынашивает опрометчивые планы внезапного нападения на СССР?

* * *

Весна. Расцвели деревья, наполняя неповторимым ароматом воздух городских улиц. Военные сменили форму одежды – с тяжёлых неудобных шинелей на лёгкие свободные гимнастёрки.

Да и гражданские всё чаще переходили с сапог и валенок на ботинки и туфли, с пальто, шуб, телогреек – на демисезонные, а то и летние костюмы.

Павел теперь редко бывал в Весьегонске, понимая, что Савченко, окончательно освоившийся с ролью деда, никого и близко не подпустит к мальчишке. А если кто и осмелится слишком рьяно искать с ним встречи – получит надлежащий отпор.

Тренировки пришлось временно оставить, тем более что Вальдемар, ранее требовавший провести повторный поединок до 1 июня, то есть до начала летних каникул и Пашкиной свадьбы, внезапно изменил свои первоначальные намерения и перенес его сроки на осень.

Такое решение он принял сразу после того, как ему стало известно о новых предсказаниях Ванечки.

А в начале мая Крюгер вообще неожиданно отбыл в Германию. Как догадался Вялов – для консультаций со своим руководством…

* * *

Тем временем международная обстановка продолжала резко ухудшаться. Советские граждане узнавали об этом из скупых сообщений газет и радио. Сотрудники НКВД знали немногим больше: на политзанятиях им часто рассказывали то, о чем простому люду ведать не полагалось. Например, «об очередных провокациях японской военщины».

16 января 1939 года в районе высоты Номон-Хан-Бурд-Обо группа из пяти японских воинов с расстояния около 500 метров обстреляла наряд из четырех пограничников дружественной нам Монголии.

17 января там же тринадцать солдат противника напали на трех пограничников и взяли в плен начальника заставы. 29 и 30 января врагами были предприняты очередные попытки захватить сторожевые наряды Монгольской Народной Республики.

Но советские граждане не очень тревожились по этому поводу, ведь в 1938 году между Красной Армией и японскими войсками уже произошёл двухнедельный конфликт у озера Хасан, закончившийся полной победой советского оружия.

Однако в мае 1939 года в Монголии вновь вспыхнули полномасштабные боевые действия с применением авиации и танков.

В связи с начавшейся войной Катя попыталась завести старую пластинку и предложила перенести дату долгожданного бракосочетания на более поздний срок, но Павел ничего не хотел об этом слышать!

* * *

Свадьбу сыграли в столовой вагоностроителей. Гостей было много. Половина преподавателей военно-химического училища, почти весь личный состав областного управления государственной безопасности НКВД.

Самый желанный подарок – ордер на отдельную однокомнатную квартиру, своевременно выданный городским советом, – преподнес лично Николай Степанович Токарев.

Так что первую брачную ночь молодые провели у себя дома в новой, тоже только что подаренной родителями Катюши, кровати.

А наутро отправились в свадебное путешествие.

Недалеко – в Весьегонск.

* * *

Детдомовец Ваня рос как на дрожжах. Игорь Семенович не мог нарадоваться: и умный, и послушный, и казенную кашу наминает за обе щеки!

А немой – так это даже плюс, не пристаёт с расспросами, не раздражает, только глядит печальными черными глазами прямо в душу…

Специально для внука хозяйственный Савченко завёл козу, и теперь ежедневно потчевал мальчугана свежими и, главное полезными, молочными продуктами.

Большая вода постепенно наполняла огромный котлован. Еще немного – и новая ГЭС даст первый ток, который прямиком пойдет в советскую столицу!

То лето Вяловы запомнят до конца своих дней, как самое лучшее время в их жизни…

– Скажи, почему ты так долго не хотела выходить за меня замуж? – однажды отважился на давно мучавший его вопрос Павел.

– А то ты не понимаешь?

– Нет!

– Смотри, что творится в стране. А мы с тобой, как ни крути, – в группе повышенного риска…

– Так-так… Ну-ка, просвети неуча…

– Я еврейка – по маме, ты – чекист… А кто больше других страдает сегодня от репрессий?

– Те, кто их затеял! – сказал, как отрубил, Вялов.

* * *

2 июля 1939 года Квантунская армия начала решительное наступление по всему фронту. Самые ожесточенные бои развернулись на речке Халхин-Гол.

Красная Армия с трудом удерживала позиции и в тайне готовила сокрушительный ответный удар.

20 августа все силы советской группировки были брошены в массированную атаку. И уже к утру последнего дня лета противник был отброшен за границы Монгольской Народной Республики.

Некоторые считают, что именно этот разгром удержал Японию от вступления в войну против Советского Союза на стороне нацистской Германии. Но он же вскружил головы советским вождям и породил шапкозакидательские настроения руководства Красной Армии…

* * *

31 августа немецкие курсанты вернулись в Калинин, и уже 1 сентября Вальдемар через Катю передал Вялову настойчивую просьбу, нет – требование – о срочной встрече.

Вечером Павел прибыл в заранее обусловленное место.

Глаза Крюгера лихорадочно блестели.

– А ты говорил, нет никаких выдающихся способностей!

– Ты о чем, камрад?

– О Польше! Прав был Ванечка, прав!

– Что ты несешь?

– Мне об этом сказал по большому секрету оберштурмбаннфюрер Левин. Кстати, после его доклада фюрер лично выразил желание видеть вашего Юродивого в Берлине.

– Как ты себе это представляешь?

– Пока не знаю. Но желание фюрера для меня – закон!

– Иди ты в задницу со своим фюрером! Мы – мирная страна и ни на кого нападать не собираемся…

– Давай прямо сейчас заключим пари: если мои слова окажутся правдой – ты будешь держать меня в курсе всех последующих предсказаний Весьегонского пророка!

– А если нет – ты оставишь меня в покое. Навсегда! – решил «прекратить прения» Вялов.

– Яволь! – самодовольно улыбнулся Крюгер.

* * *

17 сентября 1939 года Красная Армия перешла западную границу. Вскоре Западная Украина воссоединилась с Восточной и вошла в состав Союза Советских Социалистических Республик.

Некоторые города и веси необъятной Страны Советов пополнились поляками. Не стала исключением и Калининская область. В старинный город Осташков, что на берегу славного озера Селигер, вскоре привезли около шести тысяч пленных и разместили их в заброшенном монастыре Нилова пустынь.