Текст книги "Неистребимый"

Автор книги: Сергей Зайцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 36 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

16. Бой

Инитокс с ледяной злобой оглянулся на свой поредевший отряд. С посеченными в кровь серыми лицами, в помятых, запыленных после обвала доспехах остатки отряда дал-роктов, неотступно следовавшие за ним, по-прежнему выглядели грозно и настроены были решительно. Глаза воинов горели мрачным огнем, а боевые чарсы неутомимо пожирали расстояние.

Больше всего Инитокс сейчас сожалел о том, что не был столь искусным магом, как Драхуб. Да, он тоже был Посвященным и сделал все, чтобы защитить свой отряд, но все-таки потери оказались чудовищными. Сорок воинов въехали в Ножевое ущелье – сильные, опытные, закаленные в сражениях, закованные в мощную броню виритовых доспехов. Покинула ущелье только половина. И самым отвратительным было то, что погибли они не в настоящем сражении, а от камней безмозглых горных тварей. Проклятые хаски сбежали с амулетами, и гвэлтам удалось выместить свою вечную скуку на его воинах.

После этого гвэлты умерли. Инитокс не сдержался. Зная, что Силу надо беречь для схватки с демоном – а после воскрешения ловчего мага ее осталось не так уж и много, и восстанавливалась она не столь быстро, как хотелось бы, – он все-таки применил одно из самых мощных и смертоносных своих заклинаний, залив склоны ущелья Серым Туманом, растворяющим не только живую плоть, но даже сам камень… Вот только потоки каменных ядер, взявших Вестников в клещи, уже остановить не смог. Не смог, будь оно все проклято! А впереди еще предстояла схватка с могучим демоном, и это после того, как Силы у него почти не осталось… Терх запретил себе испытывать сомнения. Задание должно быть выполнено, иначе он не стоит гордого имени своей расы.

Он все-таки настигнет демона, несмотря на роковую задержку. Всем своим нутром Посвященного терх чуял страшную ауру чужака, летящего впереди. Даже скользящее прикосновение мыслечувств к его ауре свирепо жгло. Следовало успеть схватиться с врагом прежде, чем он достигнет границ нубесов. Потому что если он успеет перейти границу…

Справа от дороги показалась вторая караулка хасков. Не поворачивая головы, боковым зрением терх заметил двух стражников, удиравших в лес на неоседланных дракхах, малорослых и невзрачных по сравнению с чарсами. Рука инстинктивно легла на рукоятку Джарока, клинка Силы, но главной целью был демон, и отвлекаться на эти ничтожества он не собирался. Выплескивая свой гнев, Инитокс пришпорил и так несущегося во весь опор чарса, зная, что воины его отряда тут же повторят его движение. Земля дрожала под ударами копыт двадцати громадных черных зверей, роняющих с губ ощеренных ртов клочья грязно-белой пены, полотно дороги сминалось и рвалось в клочья, стена леса по краям размывалась буро-зеленой пеленой.

Резкий поворот дороги вынес отряд на прямую дорогу, ведущую к заставе нубесов, и Инитокс до боли стиснул клыки, наконец своими глазами увидев впереди двух седоков в одном седле, несущихся на чарсе, предавшем свой Род. В воздух взвился яростный вопль его воинов, также увидевших дичь. Какой бы силой и выносливостью чарс ни обладал, двое хасков все-таки больше, чем один дал-рокт, и лишний вес замедлял движение. Всего три сотни шагов, и они окажутся в его руках… А затем месть свершится.

Но и преследуемые приближались к границе Нубесара, обозначенной светящейся линией, проходящей прямо по земле. И там, за этой границей, уже выстроился в грозном ожидании боевой порядок кланта нубесов – вражеских воинов было семеро, как того требовало их священное число. Огромные сегментированные тела гигантов, отсвечивающие полированным хитином, по прочности превосходящим лучшую виритовую сталь, застыли неподвижной цепью в пяти шагах друг от друга – мечеруки занесены в ритуальное положение удара. Любой из нубесов был в полтора раза выше самого рослого дал-рокта и массивен, как чарс. Инитокс понял, что смертельного столкновения не избежать, и хладнокровно принялся формировать остаток магической Силы в мощное заклинание Щита. Двадцати воинам, даже самым опытным, нубесов не одолеть, но отвлечь они их смогут. Решение было самоубийственным, но другого он не видел. Владыка не гневается на победителей. Впрочем, он не гневается и на побежденных. Он просто перестает их замечать. А это для любого дал-рокта – хуже смерти.

Демону не уйти. И даже нубесам его, терха Инитокса, не остановить!

Двадцать Вестников, выхватив из ножен прямые мечи, грозной стальной лавиной неслись прямо на редкую цепь нубесов, и яростный рев, исторгаемый из их глоток, несся впереди них, казалось, сминая сам воздух.

Когда расстояние до врагов сократилось до трех десятков шагов, Инитокс сложил пальцы щепотью и мощным волевым усилием швырнул Щит на цепь нубесов. Удар магии оказался точен, цепь нубесов разорвало пополам, двое исполинских воинов в центре опрокинулись… чтобы в следующее мгновение вскочить и ринуться в атаку. Два десятка Вестников накинулись на них, как стая безумных лысунов, враз окружив со всех сторон… Воздух мгновенно наполнился страшным, раздирающим уши визгом и многоголосым шелестом мечерук, опускающихся, впивающихся в живую плоть… Плоть дал-роктов и чарсов. Стальные клинки бессильно звенели по броне хитиновых панцирей, высекая в них лишь неглубокие зарубки, опытные, бесстрашные в своей ярости, закаленные в сражениях воины один за другим падали, словно колосья лебса под серпами хасков в пору жатвы, гибли, как необученные юнцы, и предсмертные крики слились в один долгий заунывный вой, а кровь щедро заливала бесплодную землю Границы.

Но Инитокс уже прорвался. Магия проложила ему путь, и он летел прямо к демону метко выпущенной стрелой, к могучему, но глупому демону, спешившемуся в ста шагах позади нубесов, чуть в стороне от каменитовой дороги, вероятно решившему понаблюдать за схваткой и уверенному в своей недосягаемости для мести Вестников Тьмы.

Он был все ближе…

Копыта чарса рвали дерн, мощная грудь родового зверя, защищенная толстым стальным щитом, уже готова была подмять демона под себя… Посвященный собрал в кулак последние остатки магии, создавая вокруг себя ореол защиты.

Ближе…

Он отчетливо видел бесстрастное лицо демона, спокойно и неподвижно стоявшего на пути неотвратимо надвигающегося урагана мускулов, стали и мести…

В странной, отдающей жуткой пустотой ауре демона не было ни малейшего страха, и тогда страх ощутил терх. Демон даже не пытался взять для своей защиты Меч Силы, отнятый им у Драхуба, – Инитокс безошибочно узнал Оретун по источаемой им мощной эманации могущества. Меч так и остался висеть у седла чарса-предателя, сбоку от хааскинки, которая, видно, предпочла встретить свою смерть верхом, в отличие от самоуверенного демона.

Когда терх оказался на расстоянии десяти шагов, женщина выхватила три ножа и с небывалой меткостью и скоростью метнула их в Инитокса один за другим так, что они почти слились в полете в одну стальную стрелу. Первый нацелился в горло, второй и третий юркнули в прорези для глаз, но магия защиты отбросила их прочь без всякого вреда для терха.

Ближе…

Аура демона вдруг взорвалась, выбросив в сторону терха десятки зубастых мыслещупалец, и свирепая оглушающая боль охватила тело дал-рокта с головы до ног, казалось разрывая его в мелкие кровоточащие клочья.

Его это не остановило.

Слишком поздно – он не мог уже остановиться. Собственный Меч Силы, верный Джарок, взлетел в позицию – стремительное, неуловимое движение, проверенное на шеях десятков хасков, раксов и хабидонов.

Демон был прямо перед ним.

Неподвижная фигура, прищуренный взгляд, змеящиеся из темных как ночь глаз копья мыслещупалец. Инитокс пронзительно взвыл, не в силах больше терпеть беспощадную, рвущую тело на части боль. И с размаху опустил Джарок вниз, на голову ненавистного врага, в последний миг с кристальной ясностью ума осознавая, что напрасно положил весь свой отряд, самых верных, лучших воинов Рода.

В следующий миг глухой удар беспамятства вырвал его из седла.

17. Граница

Он опять это сделал.

Онни Бельт широко раскрытыми глазами смотрела на засферника, замершего в двух шагах от неподвижных тел дал-рокта и его чарса. Теперь она готова была поверить чему угодно. Прямо на ее глазах невысокий невзрачный чужак в мгновение ока поверг наземь огромного могучего всадника. Она даже не успела понять, как он это сделал.

Только что Вестник несся на них во весь опор, рассекая воздух светящимся клинком из макама, и Онни уже готова была дорого продать свою жизнь, не то что не надеясь одолеть Посвященного, но даже не сомневаясь, что одолеть его не удастся, как не удавалось это до сих пор ни одному хаску, кроме магов, превосходящих их силой. А теперь тот валялся у их ног. Чужак даже не воспользовался мечом, как две капли воды похожим на меч терха, мечом, на который он так и не обратил внимания за всю дорогу, словно магический клинок, отнятый у самого ловчего мага дал-роктов, был для него не более чем безделушкой. Онни не могла этого постигнуть. Но она была потрясена. До глубины души.

Слегка тронув поводья чарса, она подъехала ближе.

Не обращая внимания на поверженных противников, засферник как ни в чем не бывало смотрел в сторону нубесов, уже закончивших схватку и деловито стаскивавших туши чарсов и тела их седоков в одну общую кучу. Выполнялась эта жуткая работа без особых усилий, что красноречиво свидетельствовало о невероятной физической силе хитиновых воинов.

– Честно говоря, не думал, что семеро нубесов, как бы внушительно они ни выглядели, так легко справятся с двумя десятками Вестников, – недоверчиво покачал головой Никсард. – Вестники ведь тоже не дети… Незабываемое зрелище.

Онни усмехнулась. Признание спутника показалось ей забавным. Лично она все еще находилась в шоке от того, что сделал он сам.

– Поверь, нубесы – еще не самые сильные воины в Теневом Мире.

– Что они собираются с ними делать?

– Огонь – лучший способ избавиться от тел Вестников. Кроме того, это любимый ритуал мечеруких.

Чарс нервно затанцевал под ней, повернул морду. В темном выпуклом глазе плескался гнев. Зверю снова не дали подраться. Дружинница, укротившая на своем веку немало серых дракхов, соскочила на землю, от греха подальше. Пусть с ним засферник управляется… Тем более что у нее возникло неотложное дело. Быстренько отыскав в траве свои метательные ножи, она подошла к телу терха и окинула его внимательным взглядом. Тот лежал на спине, незряче уставившись в хмурое небо. Шлем, изображавший хищную голову какой-то неведомой твари, слетел при падении и валялся неподалёку, обнажая голый бугристый череп. Серое лицо было искажено посмертной мукой, клыки оскалены, руки широко раскинуты, пальцы правой даже после смерти крепко сжимали Меч Силы. Эк его приложило-то, прямо сочувствие появляется. Подробности ментального поединка чужака с терхом от Онни ускользнули, но и того, что она смогла почувствовать как эрсеркер, ей никогда не забыть. Засферник вдруг превратился во что-то непередаваемо жуткое, нечеловеческое… И «неистребимая» снова испытала суеверный страх, как в Ножевом ущелье. Угораздило же Верховного мага навязать ей такого подопечного… Она уже и забыла, чтобы кто-нибудь ее так пугал. Ее, за свою жизнь бесстрашно отправившую во Мрак немало существ – и хасков, и иных, илсутов…

Она с силой встряхнула головой. Нет, не надо об этом думать. Ни к чему… Она снова уставилась на терха. Сейчас, когда мощь его ауры погасла, отличить терха от простых воинов было невозможно, так как доспехи дал-рокты носили только лучшие – что простые воины, что их командиры, – и выглядели одинаково. Но только Посвященные дал-роктов имели мечи, выточенные из макама – Пальца Зверя, жилы из особой горной породы, представлявшей собой источник магической силы и являвшейся величайшей ценностью в этом мире. В Сияющем три такие магические жилы выходили из земной толщи прямо под Башней Сбора. От одной питался Бошар – главное светило Сияющего, от другой – порталы городов Связки. Третья жила была запасной, на случай какой-нибудь катастрофы, когда Силы магов Хааскана не хватило бы, чтобы с ней справиться. А дал-рокты вытачивали из Пальцев Зверя клинки для именитых представителей Рода, и кроме них, секрет этого мастерства больше никому не был известен… Что ж, оставалось только признать, что этому Посвященному его магический клинок не помог, как и Драхубу.

– И что теперь? – спросил Никсард, бесшумно подойдя сзади. – Война между Вестниками и нубесами?

– Война? – Онни удивленно вскинула брови. Насколько же он мало знает о мечеруких. Вернее сказать, ничего не знает. – Да нет. Всего лишь пограничный конфликт, который так и останется пограничным конфликтом… нубесы никогда не покидают своего макора, а дал-рокты не смеют вторгнуться на их территорию.

– Не люблю, когда у кого-то из-за меня неприятности…

– Неприятности? – по лицу Онни невольно скользнула ироничная улыбка.

– Что тут смешного?

– Ты только что доставил нубесам величайшее для них удовольствие – пустить кровь своим исконным врагам. Это случается так редко, что ценится весьма высоко.

– Занятно. Выходит, это не я их благодарить должен за своевременную помощь, а они меня за оказанное удовольствие…

– А благодарить их не следует. И подходить к ним тоже. Нубесы долго отходят от боевого безумия после схватки, сейчас любой чужак для них – враг. Именно из-за этого с ними нельзя вместе сражаться, даже если они союзники. Мы так и воюем, по отдельности. Нубесы – сами по себе, и мы – сами по себе. Нам вообще повезло, что они наши союзники, а не враги. Иначе они давно стерли бы нас в пыль…

Сотница наступила на серую когтистую руку Вестника, сжимавшую меч, и, стараясь не коснуться бритвенно-острого лезвия, ухватилась за крестовину, а затем с силой рванула меч на себя. Так, еще разок… Пальцы трупа еще не успели закоченеть, и меч, немного посопротивлявшись, оказался в ее руках. Вот и ладненько. Перехватив рукоятку поудобнее, она нацелилась острием в грудь терха, не сомневаясь, что меч из макама пробьет ее насквозь вместе с любыми доспехами, и вскинула руки. Но засферник неожиданно перехватил удар, сжав пальцами ее запястья, и хватка у него оказалась прямо-таки железной.

– Это еще зачем?

Онни мгновенно взъярилась. Да как он посмел к ней прикоснуться… Но тут она вспомнила, кто перед ней, и скомкала свои чувства. Ответ прозвучал сдержанно и даже учтиво:

– Посвященные не умирают так легко, как их воины. Но если вонзить ему в сердце собственный меч, то это предотвратит воскрешение.

– Воскрешение? Погоди… ты хочешь сказать, что маги дал-роктов снова оживают после гибели?

Онни медленно кивнула. Ну да, откуда ему знать.

– Выходит, тот ловчий маг, Драхуб, тоже?.. Вот это да. Но, видишь ли, светочтимая, этого я не убивал. Убийство далеко не всегда является способом решения проблемы, даже как крайнее средство. К тому же всегда отыщется хоть малейший шанс решить дело мирно.

Онни тупо перевела взгляд с засферника на дал-рокта, пытаясь осмыслить услышанное.

– Не убивал? – руки сами собой снова попытались нанести удар, и снова этот Никсард, чтоб его причастило, не дал ей этого сделать.

– Думаю, что это все-таки излишне, – терпеливо, как несмышленому ребенку, сказал он.

– Да кто ты такой, чтобы решать: жить дал-рокту или нет?! – гневно выкрикнула сотница.

– Сдается мне, я уже называл себя. – Засферник нехорошо усмехнулся и отпустил ее руки. Кажется, она его все-таки разозлила. – Или у тебя короткая память, светочтимая? По вашим же законам этот дал-рокт мой пленник, разве нет? И я волен делать с ним все, что мне заблагорассудится, верно? Может быть, если я его пощажу, то дал-рокты получат необходимый урок и откажутся от преследования.

– Как же, жди. – Онни язвительно улыбнулась.

Она уже успокоилась. В конце концов этот Посвященный действительно не ее трофей, так что хальду и решать, что с ним делать. Впрочем, скоро нубесы спохватятся, что один из их врагов еще жив, и тогда даже чужак ничего не сможет поделать. Она нагнулась, деловито отстегнула ножны с пояса терха и спрятала в них меч Силы, по виду относившийся к разряду «жальников» – прямой, двусторонней заточки, сужающийся к концу, с двойным ребром жесткости посередине и длинными канавками между ними, предназначенными для стока крови, – долами. Разве что на пару ладоней длиннее ее собственного «жальника», да головка рукояти более широкая – под лапу дал-рокта, чтоб не соскальзывала. Нормальный двуручник.

И тут странный шорох заставил ее отпрянуть от трупа.

Присмотревшись, Онни изумленно охнула. Это что еще такое?! Тело дал-рокта стремительно таяло. Доспехи просели до самой земли, когтистые кисти в рукавах кожуха исчезли. А когда ударившая оттуда жуткая вонь коснулась ее обоняния, женщина поспешно отошла подальше.

Минуту спустя из ворота пустого панциря выползло какое-то мелкое существо, черное и влажное от слизи. Сотницу передернуло от омерзения – ну и гадость! Существо между тем ощерило крошечную, но зубастую пасть, злобно глянуло бусинками глаз на изумленно молчавших людей и, встряхнув вдруг обнаружившимися крыльями, взмыло в воздух. Прочертив над ними широкий круг, существо хрипло вскрикнуло, словно пытаясь что-то сказать, и отправилось на запад. Несколько мгновений – и оно исчезло.

– Это еще что за фокус? – Никсард озадаченно хмыкнул. – Такое с Весталками часто случается?

– Никогда ничего подобного не видела, – призналась сотница, озадаченная не меньше.

Они переглянулись, и Никсард философски пожал плечами.

– По крайней мере, вопрос с терхом решился сам собой. Его меч можешь забрать себе, у меня уже такой есть.

Сотница даже затрясла головой, ошеломленная столь щедрым предложением, и честно попыталась объяснить чужаку его выгоду, надеясь в душе, что он все-таки не передумает, и оттого выговаривая слова торопливее, чем обычно:

– Думаю, ты просто не понимаешь. Меч из макама – это целое состояние! Он же потянет не меньше чем на несколько «лучников»…

– Лучников?

– Ах да. Ты же совсем ничего не знаешь о нашей денежной системе. «Лучник» – это…

Он просто отмахнулся, оборвав объяснение на полуслове:

– Я понял. Продолжать не стоит. Для меня ценность этого меча не имеет значения. Он твой.

Онни глубоко вздохнула от привалившего счастья. Теперь она богата. Теперь у нее будет собственный домик, а не унылая комната в трактире. Теперь у нее будут лучшие доспехи. И лучшее оружие. И… Она опомнилась, досадливо поморшившись. Тьфу на твою голову, подруга, размечталась – дальше некуда. Сперва нужно вернуться живой из этого похода, а судя по разворачивающимся событиям, скучать ей с засферником явно не придется. Снова глубоко вздохнув, она повернула к нему лицо и более-менее ровно, как и полагалось хорошо владеющему собой эрсеркеру, с чувством собственного достоинства (никакими подарками нас не купишь… Зверь ее заворожи, настоящий меч из макама! Ее меч!) и даже немного небрежно проговорила:

– Благодарю. Подарок великолепный и мной не заработанный. Думаю, нам пора двигаться.

– Согласен. Осталось только заставить очухаться чарса нашего преображенного терха, и можем трогаться в путь.

– Что, и его ты…

Онни осеклась и недоверчиво, даже с испугом глянула на распростершуюся на траве тушу черного зверя, только что рвавшегося в бой вместе с хозяином и так резко «успокоенного» чужаком. Тот не подавал никаких признаков жизни, темные глаза казались остекленевшими. Может, и с ним что-нибудь сейчас сотворится?

– Злыдню не нравится нести двоих, вот я и приготовил для тебя другого зверя, – пояснил Никсард, отходя к поверженному чарсу. – Надеюсь, ты не возражаешь?

– Злыдню?

– Я так назвал своего чарса.

– Мне нравится совместная поездка еще меньше, чем твоему Злыдню, – проворчала Онни. – Только вряд ли он меня повезет. Чарсы злобны, своенравны и неукротимы.

– Повезет, никуда не денется. – Никсард присел перед головой чарса и положил ему ладонь на шею.

– Позволь тебя спросить… С Драхубом у тебя тоже получилось, как с терхом? То есть ты не собирался его убивать?

– Он просто свернул себе шею. При падении с чарса.

Онни хмыкнула. С этим парнем не соскучишься.

Несмотря на таинственные усилия Никсарда, чарс терха что-то не желал приходить в себя. Пожав плечами, Онни оглядела место недавнего побоища Вестников с нубесами. Собранные в огромную кучу трупы уже были завалены хворостом и сухими стволами деревьев. Шустро работают мечерукие ребятишки, ничего не скажешь… Ишь, как суетятся, едва лбами друг с дружкой не сталкиваются – не иначе, давно поджидали подобной оказии, тут уж засферник им действительно удружил…

Когда она снова взглянула на спутника, тот все еще сидел возле неподвижного чарса, творя что-то, понятное только ему самому. Одна его ладонь была прижата ко лбу зверя, другая к основанию шеи. Похоже, ничего у него не получалось. Да, но как тогда он приручил своего Злыдня? Угу, вот того самого, что сейчас косится на нее, как… ну и бешеный же взгляд, так бы и сожрал, если бы не засферник… как же, как же, столько времени пришлось терпеть ее, сотницу, на своей спине, где имеет право сидеть только хозяин… все эти чарсы одинаковы, Зверь их заворожи и Сферой по башке хлопни…

Вдруг по телу собрата Злыдня прошла сильная дрожь, крупная голова приподнялась. Онни вздрогнула. Чарс пристально, с почти человеческим вниманием уставился на нее. В темных глазах заплясал злобный огонек, пасть ощерилась под стальной оплеткой, обнажая страховидные клыки. Никсард выпрямился и отступил на два шага, освобождая место. Онни тоже попятилась. На всякий случай. Меч из макама, который она продолжала держать в руках, словно сам собой наполовину выехал из ножен, озаряясь внутренним светом. Может быть, прямо сейчас и придется его опробовать…

– Ну, ну, поднимайся, парень, нечего валяться, – мягко произнес засферник, словно журил нерадивое дитя.

Чарс дернулся, шумно вздохнул, подобрал копыта и одним мощным рывком вскочил на ноги. На Злыдня он был похож как две капли воды, и если бы не стальной щит, укрепленный на перекинутой через шею цепи, висевшей на нем словно гигантское ожерелье, их можно было бы запросто спутать. Но и это отличие продержалось недолго – засферник шагнул и… спокойно оборвал цепь голыми пальцами, не утруждаясь разборкой специальных креплений, словно ветки кустарника обломал. Тяжелый щит с грохотом рухнул на землю, а рядом – через секунду – легла стальная оплетка намордника. Спохватившись, Онни подобрала отвисшую от изумления челюсть и нахмурила брови. Он сегодня прекратит ее удивлять или нет, чтоб его причастило? Ведь поневоле начинаешь чувствовать себя какой-то ущербной. Гвэлтам мозги мимоходом прополоскал, терха одной левой шутя уделал, чарса с полпинка заворожил, а теперь еще и железом балуется так, от нечего делать. Там же такие штучки есть, балда, которые достаточно отстегнуть и щит сам отвалится, а он словно похваляется. Да, еще про эту штуковину не забыть бы, что на виске… тьфу ты, вернее – забыть бы, чтоб ее… Ну уж нет, ни за что просить не стану.

– Нам ведь незачем привлекать лишнее внимание, верно? – пояснил Никсард, закончив манипуляции с броней чарса. – Да и зверю будет полегче.

Дружинница не собиралась спорить. Она сделала бы то же самое, только более аккуратно. Ее уже беспокоила другая мысль, вызвавшая вдруг холодный озноб. Если хальд так просто смог подчинить неукротимого зверя, то что он может сотворить с человеком? И почему он до сих пор не воспользовался своим дьявольским внушением по отношению к ней… Или к… Гилсвери. Онни замерла. Не воспользовался? А ведь маг вел себя как-то странно. Ничего ей толком не объяснил… да нет, не может быть, Верховного мага невозможно заворожить… Какое только дерьмо в голову не придет от таких переживаний.

– Дай ему имя, и он станет подчиняться тебе, – между тем попросил Никсард.

– Шалун, – слово вырвалось раньше, чем она успела подумать. Онни усмехнулась и упрямо добавила: – Мне нравится это имя.

Чарс резко повернул к ней морду, шумно фыркнул, злобно пялясь левым глазом. Ударил передним копытом, вспарывая дерн. Послушным его назвать было трудно. С другой стороны, если бы внушение засферника не сработало, зверь уже накинулся бы на нее и разорвал в клочья.

– Теперь он готов. Поехали, светочтимая, – так же спокойно предложил Никсард. – Время идет.

«Ну, подруга, – мрачно подумала сотница, – сейчас тебе придется рискнуть, если не желаешь продемонстрировать перед засферником свою неуверенность. Ну, ну, приструни свои поджилки…» Она быстро подошла к зверю и, едва коснувшись носком сапога стремени, лихо взлетела в седло. Чарс в ответ лишь еще раз фыркнул да переступил с ноги на ногу. Получилось. Ей еще не верилось, что она стала обладательницей настоящего черного дракха. Онни усилием воли подавила внутреннюю дрожь, подобрала поводья и заехала шпорами в чешуйчатые бока новоназванного Шалуна. Тот послушно тронулся с места. И это получилось! Злыдень с засферником в седле мгновенно оказался рядом, подстроившись к шагу.

– К вечеру, если больше ничего непредвиденного не случится, будем в Жарле, – сочла нужным сообщить сотница.

– Отлично, светочтимая. Приключения уже начинают мне надоедать.

Почудилось ей или нет? На какой-то миг засферник показался ей жутко уставшим, но затем к нему вернулся прежний вид – невозмутимый, спокойный, собранный. Наверное, все-таки показалось. Хотя… хотя Закон Равновесия, общий для всего Внутреннего Круга, уже должен был вступить в силу. Может, и не показалось.

Не оглядываясь на место побоища, всадники резво выехали на каменитовое полотно Большого Торного пути и стремительно понеслись на восток.