Текст книги "Боевые роботы Пустоши"

Автор книги: Сергей Зайцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Достигнув вершины, я остановился, пораженный открывшимся видом.

Оказалось, что сразу за этим холмом, параллельно оставшейся за спиной пропасти тянулась неприступная (без прыжковых двигателей) скальная гряда. Влево она уходила вдаль, сколько хватало глаз и сенсоров, а вправо через несколько километров обозначился разрыв, ведущий в простиравшуюся за этой грядой цветущую зеленую долину. Но озадачил меня не разительный контраст долины по сравнению с безжизненной местностью, в которой я сейчас находился, а ее сходство с реально существующим местом. Вероятно, симулятор «Противостояния» воспользовался моими воспоминаниями, чтобы сконструировать открывшийся пейзаж, и я словно внезапно оказался дома, на Полтергейсте. Аж сердце как-то тоскливо сжалось. Хотя какое сердце может быть у робота, разве что условно принять за него движок. В общем, я увидел зеленую пятерню низменности, врезавшуюся пальцами в основание широкой горной гряды, прозванной Суровой, с озером Нежным в центре ладони. К месту сказать, удивительное озеро. Многокилометровая зеркальная поверхность Нежного круглый год прозрачна и безмятежна. Мы любили там гулять вчетвером на закате – я, Соната, Марана и Ухан, – когда пылающий диск Призрака опускался так низко, что казалось, вот-вот нырнет в водную гладь. Его зеркальный двойник расплывался едва ли не по всей поверхности озера, и тогда создавалось впечатление, что в толще водной стихии бушует оранжевый пожар, озаряя все вокруг – холмы, деревья на берегу, нас четверых – каким-то волшебным светом, преломляющим саму реальность. И иной раз нам казалось, что мы живем в лучшем из миров…

Предупредительный сигнал заставил вернуться к действительности.

Очень вовремя – я увидел цель, ради которой сюда забрался. Облик миниатюрной с расстояния в три километра, гротескной человекоподобной фигурки – плотной и коренастой, с короткими толстыми руками и ногами, с угловатой головой, глубоко утопленной между вздымающихся плеч, позволял определить модель робота уже визуально. Солнце ярко отражалось от зеркального защитного покрытия «меха» (в игре цветомаскировка, как я заметил, не использовалась), в данный момент он медленно приближался как раз к тому разрыву в скальной гряде, ведущему в ущелье ко мне. Я невольно выругался. Вот же хреновина. Думаю, вы уже тоже догадались – я увидел «Разрушителя», предыдущего противника «Молота», схватку с которым я наблюдал на голоэкране еще до загрузки в симулятор. Следовало предположить и раньше, что я могу его встретить – как только обнаружился потрепанный «Молот», но сперва было просто некогда, а потом отвлекли другие мысли и проблемы. Семьдесят пять тонн несокрушимой мощи пятнадцатиметровой высоты. Макушка моего «Гончего», если поставить роботов рядом, едва достигнет груди этого гиганта. А оценка шансов моей «новы» и слабеньких лазеров против двух спарок его «химер» невольно напрягала. У меня, кажется, даже температура движка повысилась, до того я разнервничался. Счетверенный залп из этих орудий вполне может разорвать меня пополам без всяких дополнительных сюрпризов. Более того, кроме полуразгонок у «Разрушителя» имелось еще несколько серьезных аргументов не в мою пользу – комплект лазеров, из которых БЛ «адская плеть», вмонтированный в левое плечо, являлся наиболее смертоносным. С чем бы его сравнить для наглядности… Ага, вот – если сложить оба моих «блеска» и «молнию» вместе, то в сумме «адская плеть» и получится… Впечатляет, верно? Это еще не все, не торопитесь с оценкой, задержите дыхание еще немного. Потому что шесть малых лазеров, рассредоточенных по корпусу «Разрушителя», тоже никуда не пропали, а по суммарной мощности они перекрывают даже «адскую плеть», особенно при ударе в упор. Вот так-то. Теперь выдыхайте, уже можно. Одно утешало – если бы «Разрушителя» предварительно не потрепал «Молот», у него сейчас имелась бы еще и РСЗО «Вихрь-12».

В самом деле, чего я испугался? Насколько мне помнилось, кроме правого плеча с пусковой установкой у «Разрушителя» должна быть сильно разрушена нагрудная броня, вон и предварительная оценка сканера это подтверждает. Да и боезапас «химер» подходит к концу.

Короче, делаем выводы – водила «Разрушителя» определенно засек «Гончего», раз так уверенно чешет в мою сторону, и столкновения мне не избежать. Если, конечно, я не собираюсь убегать от всех противников подряд, пока оператор «Противостояния» просто не вышвырнет меня из игры. Но раз дуэль на открытой местности меня ничуть не прельщает, при таких-то неравных шансах, то пора подыскивать подходящее укрытие, из-за которого будет удобно атаковать. Я в который раз пожалел, что «Гончий» не оборудован прыжковыми двигателями. Так было бы здорово выпрыгнуть из-за какой-нибудь гряды, долбануть противника сверху и спрятаться снова, пока он обегает вокруг, чтобы приблизиться на дистанцию поражения своих чертовых «химер».

Я двинулся обратно со склона, задумавшись над проблемой. Если не хватает сил, следует включать мозги. Нужно что-то придумать. Победу над «Молотом» у меня буквально вырвали из рук, надеюсь, с этим элитаром… как его там… Бола? Надеюсь, с ним выйдет удачнее… Черт. До меня только сейчас дошло – что же должны испытывать водилы с такими повреждениями, как у «Молота» с его оторванной ногой – пока его не уничтожили окончательно, избавив от мучений, или как у «Разрушителя» – с разбитыми плечом и нагрудной броней? У меня даже места относительно легких повреждений и то огнем горят…

Новый предупредительный сигнал заставил обратить внимание на экран радара. Там творилось что-то непонятное. Он показывал уже две цели. И одна находилась совсем рядом – судя по месторасположению на масштабной сетке карты местности, где-то прямо в самой пропасти. Как это может быть? Какой-то компьютерный глюк? На всякий случай стоило проверить – не люблю сюрпризов.

Я осторожно приблизился к пропасти и остановился, не доходя двух метров до края. Провал, разделивший горный кряж надвое, казался бездонным, и ничего, кроме клубов белесого тумана далеко внизу, я не разглядел. Но сигнал по-прежнему шел снизу. Не сходя с места, я вытянул в сторону пропасти правую ручонку «Гончего» – длины плазмопушки как раз хватило, чтобы «заглянуть» за край (нанолинзы, как я уже упоминал, разбросаны по всему телу робота, в том числе множество микроскопических «глаз» есть и на орудийных стволах). И сразу увидел искомое. Оказалось, что в семидесяти метрах внизу, вдоль края пропасти, тянется еще один уступ, шириной всего метров двенадцать. Его устилали хаотические нагромождения из земли, щебня и крупных каменных обломков, образовавшиеся от периодически срывавшихся сверху осыпей. Там-то и передвигался робот, сияя новеньким ртутно-зеркальным корпусом, которому еще не пришлось испытать на себе пагубного действия оружия противника.

Я сразу узнал «Шершня».

Из ложных ИБРов легкого класса «Шершень» – самый легкий робот, так как весит всего тридцать тонн, но он же самый быстрый и самый маневренный, поэтому применяется исключительно для разведки и обманных маневров. Стандартная система вооружения состоит из среднего лазера «молния», двух малых лазеров «блеск» и двух ракетных установок «Ветер-6». Также он оборудован пулеметом «псих» и хорошей противоракетной системой. Вооружение используется в основном для защиты в случае обнаружения, так как из-за относительно слабой брони «Шершень» не способен противостоять огневой мощи более тяжелых и лучше бронированных собратьев, его спасение – в скорости. И здесь он недосягаем. По ровной местности этот кработ способен развивать до ста восьмидесяти километров в час. Впечатляющая цифра, учитывая, что предел моего «Гончего» вдвое скромнее. Кроме того, установленный прыжковый двигатель позволяет «Шершню» подниматься на сто двадцать метров.

Тут я вспоминаю, что водитель «Молота» был элитаром, и раз он выбыл из игры, то ему на смену должен был загрузиться тот самый мальчишка – Рамзес. Вполне возможно, что именно его я сейчас и вижу. Любопытно. Глядя на то, как шустро водитель управляет своим миниатюрным «мехом», создавалось впечатление, что никаких проблем у него такая обстановка не вызывает. На самом деле – не слишком хорошее начало, среди этих обломков можно при неосторожном движении запросто поломать «ноги». И еще один момент, каким бы ни был Рамзес асом, но такая мелочь, как разведывательный «Шершень», вряд ли представляет опасность даже для «Гончего». По-моему, оператор Санч малость перестарался с равновесием шансов между новичками и мастерами.

На этой мысли до меня доходит, что мне снова представилась отличная, можно сказать исключительная, возможность быстро и безболезненно улучшить модель собственной машины – еще до того, как я столкнусь с «Разрушителем». И я бросаю своего «Гончего» вдоль пропасти бегом, следуя параллельным курсом за «Шершнем».

На войне все средства хороши.

Вскоре я обнаружил подходящее место для задуманной диверсии – впереди над краем провала нависал массивный, но рыхлый скальный выступ, с виду готовый обвалиться в любой момент. Всадив в него обойму ракет, я помог исполниться этой мечте. Расчет оказался верен, здоровенный массив из земли и камня с грохотом обрушился в пропасть. Пробегавший внизу как раз по этому месту «Шершень» не успел отреагировать, обвал накрыл его целиком.

Я резко остановил «Гончего», прикидывая в уме, что произойдет раньше – то ли осядет поднятое обвалом густое облако пыли, заволокшее пропасть чуть ли не до середины, то ли ИскИн «Противостояния» признает за мной победу и пересадит меня в новую модель. Томительные секунды текли так медленно, что я поневоле снова разнервничался. Все-таки я не прирожденный боец. Слишком сильно поддаюсь настроению. Да еще эта дурацкая боль набросилась с новой силой, вгрызаясь в грудь… Погоди, погоди, – настроению? Черт бы вас всех побрал в этом сумасшедшем симуляторе! В реальности, при подключении водителя к искусственной нервной системе боевого робота, эмоциональная составляющая тщательно фильтруется, отсекаясь почти полностью, чтобы не оказывать негативного влияния на управление машиной в боевой обстановке. Человек и машина сливаются в одно целое, подчиненное единственной цели – выполнению поставленной задачи. Ни возбуждения, ни страха, только полный самоконтроль и самоотдача. Трезвый расчет и выбор возможностей.

То-то я все время чувствую себя словно не в своей тарелке. Даже дома, в родных «гэпэшках», условия игровой среды гораздо больше приближены к действительности, чем в «Противостоянии». Я разозлился не на шутку, когда понял, в чем дело…

Вот именно – разозлился. А не должен был.

Наконец часть пыльного облака осела, остальную муть снесло ветром в сторону, и я увидел дело своих рук – свежесотворенную осыпь. Никаких признаков «Шершня», сигнал с экрана радара пропал. Инфрасканер тоже молчал. Видимо, робот оказался погребенным достаточно глубоко, и ощупывающий луч радара не добирался до него сквозь толщу породы. Но секунды текли, а я по-прежнему оставался в «Гончем». Получается, водитель не погиб? И как мне теперь его добивать? Вниз я спуститься никак не мог, а стрелять по осыпи – гиблое дело, откуда мне знать, где именно находится несчастный «мех»? Да и не достану я его ничем с такого положения, нужно наполовину свеситься с края, чтобы ударить лазерами или плазмопушкой… При массе «Гончего» такой эксперимент обязательно закончится плачевно – просто ковырнусь вниз. Разве что пустить ракеты, но их осталось всего на два залпа. Проклятие, ну что за неудачный день! Ладно, где там этот гребаный «Разрушитель»?

К моему крайнему удивлению, «Разрушителя» на месте тоже не оказалось. Экран радара был абсолютно пуст. Я растерянно завертелся, запуская все имеющиеся системы сканирования, усилил до предела громкость встроенных в НК-броню микрофонов так, что хруст камней под подошвами «меха» превратился в оглушительный скрежет. Куда они все подевались, у меня что, какие-то неполадки? Но все системы наблюдения показывают полную исправность.

А, черт, пропади все пропадом.

Я рванул на полной скорости дальше, туда, где по последним данным мог спрятаться «Разрушитель». Терпеть не могу терять контроль над ситуацией.

Метров через сто терраса начала стремительно захламляться беспорядочными нагромождениями скал, местность стала похожа на строительную площадку, где после окончания работ забыли убрать мусор. А затем и вовсе потянулся каменный лабиринт с высокими отвесными стенами и массой петляющих проходов. Я сбросил скорость вдвое и, насколько возможно, прижал руки с орудиями к торсу, а то так и вывихнуть недолго, если чиркну по скалам. И все равно приходилось часто притормаживать, а то и останавливаться, чтобы развернуться и обогнуть очередное препятствие. Один раз стены прохода сошлись так близко, что пришлось даже протискиваться, со зловещим скрежетом выбивая каменное крошево выступающими частями «Гончего». За каждым поворотом среди этого лабиринта мог поджидать «Разрушитель», скальные образования были достаточно массивными, чтобы спрятать гигантскую тушу «меха» от радара, но верилось в такую встречу мало. Если здесь так тяжко двигаться «Гончему», то «Разрушитель» с его габаритами, вздумай он попытаться пойти мне навстречу, просто застрянет. Скорее всего, «мех» от внутренних повреждений приказал долго жить без посторонней помощи, вот и исчез с игрового поля. Изредка такое бывает, но проверить не мешало.

Я так увлекся скоростной гонкой по извилистым проходам, гонкой, поглощавшей все мое внимание и требовавшей всей реакции, на которую я был способен, что перехитрил сам себя. Когда радар внезапно взвыл, обнаружив цель совсем рядом, я оказался к этому не готов. Резко затормозив, я растерянно завертелся на месте, пытаясь понять, откуда, из-за каких скал идет сигнал. Инфрасканер по-прежнему молчал, а сигнал радара дробился среди окружавших меня стен множественным эхом – на полную мощность заработал вражеский постановщик помех.

Черт, ну где здесь можно спрятать такую здоровенную тварь?! Не сверху же он пробирается по этим стенам…

Когда я его заметил, стрелять было уже поздно.

Гигантская туша массой в семьдесят пять тонн, с гротескно человекоподобными очертаниями, вдруг почти бесшумно выросла на ребре отвесной стены – прямо надо мной. Вдавленная, приплюснутая голова между высоко задранных плеч, бочкообразное тело с короткими, чудовищно толстыми ногами, торчащие по всей поверхности корпуса плиты дополнительных бронеэкранов – все вместе делало его похожим на чудовищного механического ежа. Да он и был им – монстром, ожившим благодаря компьютерной игре.

Но мне было уже не до размышлений на отвлеченные темы.

«Разрушитель» не стал стрелять, вместо этого он слегка присел и… спрыгнул вниз, целясь гигантскими плитами стоп прямо в «макушку» «Гончего».

От резкого, отчаянного рывка вперед биополимерные мышцы ног застонали, каким-то чудом я успел вывернуться и избежать фатального удара. От обрушившейся сверху массы почва за спиной вздрогнула, словно от небольшого землетрясения. Но бежать дальше оказалось некуда – я уперся носом в стену. Поддавшись импульсивному порыву, я сам себя загнал в ловушку – на окруженный отвесными скалами тридцатиметровый пятачок, единственный выход из которого сейчас перекрывала туша «Разрушителя». Впрочем, в тот момент, когда семьдесят пять тонн валились мне на голову, у меня все равно не оставалось иного выбора.

Он здорово подготовился, этот элитар. У него хватило ума не пробираться ко мне навстречу, а организовать засаду. Засаду в хорошо знакомой местности, ведь он наверняка оказался здесь не впервые. Возможно, этот чертов пятачок среди игроков «Противостояния» даже носит какое-нибудь экзотическое название вроде «кладбища для новичков».

Ничего не оставалось, как принять заведомо безнадежный бой.

Я развернулся вокруг оси и навскидку выпустил предпоследнюю обойму ракет в искореженный участок нагрудной НК-брони противника – дистанция была слишком мала, чтобы тратить время на прицеливание. Добраться до его главного двигателя, используя полученные в предыдущих схватках повреждения, – пожалуй, мой единственный шанс уцелеть в данной ситуации.

Попадание вышло точным. ЭМ-защита робота бездействовала, и все шесть ракет добрались до него беспрепятственно. Но чтобы серьезно повредить такую махину, этого оказалось недостаточно. Броня у «мехов» многослойная, дифференцированная, чуткая к попаданиям – на кумулятивные заряды, к примеру, реагирует встречным микровзрывом, смещающим направление высокотемпературной плазменной струи. Поэтому, хотя большая часть броневых слоев была уже «проедена» еще до меня, добраться до двигателя все равно было непросто.

А «Разрушитель» все не стрелял. Взрывы ракет заставили его лишь слегка вздрогнуть и отклонить корпус назад. Затем он выпрямился и медленно двинулся ко мне.

Не может быть… Полностью вышел боезапас «химер»? Но почему бездействуют целые с виду лазеры – и «адская плеть» на левом плече, и все шесть малых – четыре нагрудных и два набедренных? Неужто он так фатально поврежден внутри, что все системы контроля и ведения огня отказали? Неслыханное, невероятное везение… Но обольщаться рано. В столь тесном пространстве он и врукопашную прикончит меня запросто, задавит массой и грубой силой. Неудивительно, что, лишившись всего оружия, он предпочел дождаться меня в засаде.

Я тут же добавил из плазмопушки, влепил залп из всех трех лазеров и, как только перезарядилась РЗУ, выпустил последнюю обойму ракет – экономить уже не имело смысла. От брони «Разрушителя» летели клочья и валил раскаленный пар, в который ее превращали лучи лазеров и заряды «новы», огненные вихри плясали у него по груди, а каменистая почва кипела и плавилась под ногами от стекающих потоков плазмы. Но он упрямо пер на меня, не обращая внимания на ожесточенный обстрел. Следующий поступок водителя вражеского «меха» подтвердил мои умозаключения, продолжая надвигаться, он отстрелил спарку «химер» с правой руки. А на ее месте обнажилась двупалая клешня-пробойник, жутковато блеснувшая в свете солнца острыми прозрачными кромками из фуллерена – материала, способного резать алмаз так же легко, как сам алмаз – стекло. Проникающая сила удара этой хреновины такова, что в один-два приема может пробить многослойную броню «Гончего» насквозь.

Пятиться мне было уже некуда, спина и так едва не упиралась в скалы, поэтому я просто продолжал методично посылать из «новы» в грудь противника заряд за зарядом, полосуя двумя лазерами из трех, как только они перезаряжались – плечевой «блеск» уже замолчал, разрушившись от внутреннего перегрева, пробой системы охлаждения его все же доконал.

И тут мне все-таки повезло.

Очередной шар плазмы достиг цели – броневые плиты на груди титана прогорели окончательно, образовав полуметровой величины провал.

Вот только сам «Разрушитель» был уже рядом. На этот раз в тесном пространстве каменного колодца мне увернуться не удалось, и его клешня с оглушительным лязгом врезалась мне в плечо. Он не знал, что ракет у меня больше не осталось, и первым делом постарался обезопасить себя от следующего залпа.

Оторванная РСЗО кувыркнулась в одну сторону, «Гончий» – в другую. Не «Гончий» – я лечу кувырком, это мое плечо кажется раздробленным чудовищным ударом, превратившись в сплошной комок дикой, разрывающей боли… Этот гад умудрился с первого же раза пробить обшивку насквозь, повредив внутренние механизмы. И какой кретин, мать вашу, придумал такую дурацкую чувствительность для этих механических оболочек.

Не стоило ждать, когда он наступит на меня сверху или просто начнет пинать, но вот проблема – «Гончий» не из тех «мехов», которых легко и просто поставить на ноги после падения. Тяжко, с хрустом и скрежетом ворочаясь среди камней и попутно дробя их массой своего тела в щебень, мне кое-как удалось повернуться со спины на бок. Затем, используя правую руку с «новой» в качестве костыля, я воткнул ствол прямо в щебень (левая рука с лазерами полностью отказала), подтянул правую ногу под грудь и начал подниматься. Подниматься, каждую секунду ожидая заключительного удара нависшего надо мной «Разрушителя». Я отлично видел каждое его движение, нанолинзы ловили изображение с любого участка тела, передавая на внутренние «глаза» – экраны обзора, вот только способа защититься при таком раскладе не существовало.

«Разрушитель» шагнул ближе, снова поднимая свою жуткую руку, и тут что-то его отвлекло. Он замер. А затем попытался присесть, чтобы полностью скрыться за верхним изломом скал – от нового противника, как я понял в следующую секунду. Слишком медленное, тяжеловесное движение, чтобы успеть. Он и не успел. Рой ракет, вынырнувших откуда-то сверху, с края утеса, воткнулся ему как раз в пробоину на груди. Внутри оглушительно рвануло, корпус «Разрушителя» сотрясло с ног до головы, из дыры выплеснулся длинный сноп огня и свистящих осколков, повалил густой черный дым. Повреждения оказались фатальными – «мех» замер, словно парализованный. То ли накрылся главный двигатель, то ли погиб водила – не важно, мне было уже не до него. Я уже утвердился на ногах и ждал появления нового участника «Противостояния», гадая, кто же это будет. Из-за окружавших меня стен каменного колодца радар снова «не ловил мышей». Эх, как бы сейчас спасли положение разведракеты, которых у меня не оказалось то ли по личной прихоти оператора Санча, то ли по правилам самой игры. Тогда бы я и в эту проклятую ловушку не попал. Может, стоит врубить полную скорость и удрать, пока проход свободен? Впрочем, если победа за неведомым игроком будет засчитана, то симулятор оденет его в новую оболочку и перенесет на другой участок игрового поля, а я останусь с носом.

Жгучая боль в левом плече мешала сосредоточиться. Теперь я понял, что испытывал «Молот» – когда сам оказался в его роли. Боль была просто невыносимой. Плечевой сустав тянуло и скручивало в тугой воспаленный узел. Наверное, стоило плюнуть на эту дурацкую игру и выйти из нее, вот только я не знал как. Путей самостоятельного выхода я не нашел. Таких менюшек в интерфейсе управления просто не существовало. Что же получается, только победа или поражение избавят меня от этой чертовой боли? Ах да. Санч именно об этом и говорил… если первая же моя схватка завершится поражением, игра закончится. Ну, где же ты, засранец, опять лишивший меня победы? Приди и прикончи «Гончего», я готов даже на это.

До сенсоров моего «меха» донесся характерный свистящий рев реактивных двигателей, и нового врага на огненных струях вынесло над краем колодца.

Нового?!

Я остолбенел. Зависший в воздухе чуть в стороне от «Разрушителя» робот оказался «Шершнем». Судя по размолотой вдребезги правой ручонке и погнутой ноге, «малыш» был тем самым, кто нарвался на сотворенный мною обвал. Каким-то образом Рамзес сумел на покалеченном «мехе» выбраться из-под многотонной осыпи. Более того – напал на грозного для своего класса противника и победил его. Удачное стечение обстоятельств, но, как ни крути, выходило, что этот «Шершень» вынес «Разрушителя» тяжелее его самого в два с половиной раза. Нонсенс!

Я резко задрал правую руку, целясь из плазмопушки – единственного оставшегося боеспособным оружия, с твердым намерением положить конец мучениям зависшего надо мной наглеца.

В этот момент в «Разрушителе» что-то глухо рвануло, и его силуэт начал таять. Оказывается, симулятор только сейчас счел робота уничтоженным. Сообразив это, я дико разозлился на свою тупость – нужно было самому сделать завершающий залп, и победа досталась бы мне, а не «Шершню», который теперь прямо в воздухе тоже подернулся дымкой преобразования. Я опустил плазмопушку. Стрелять было уже бессмысленно. Сейчас симулятор перенесет игрока на новое место.

Вопреки ожиданиям, этого не произошло.

И я не сразу понял, что снова остался в дураках. Правила почему-то оказались нарушены – на моих глазах «Шершень», по-прежнему паря в воздухе на реактивных струях, переплавился в другую модификацию – в сорокатонного «Снайпера». Видимо, чтобы избежать переноса при преобразовании, достаточно зависнуть в воздухе? Или эта ошибка сейчас будет исправлена?

Я еще вскидывал «нову», собираясь всадить заряд почти в упор, когда тугой хлопок гаусс-пушки «Снайпера» положил конец тщетным размышлениям. Твердотелая болванка с чудовищной скоростью и силой ударила в поврежденное плечо. Пробив остатки ПК-брони и вспоров мою внутреннюю начинку, снаряд почти добрался до главного двигателя.

Почти. Я все еще цеплялся за жизнь. Мое «сердце» еще не остановилось. От силы удара я присел, сложив лапы, брюхо коснулось земли. А от невероятной вспышки боли наполовину ослеп, отказали все системы обработки информации и сканирования, кроме непосредственных «глаз» – нанолинз, разбросанных по внешней броне. Казалось, в груди вместо сердца вспыхнул жаркий костер, поджаривая внутренности. В довершение несчастья замкнуло систему постановки маскирующих завес, и «Гончий» судорожно выпустил темное аэрозольное облако, тут же окутавшее пространство вокруг него на десяток метров – надо мной словно вырос дымовой гриб. Луч лазера частично вязнет в такой завесе, теряя мощность и пробивную силу, а реактивные снаряды и ракеты, бывает, взрываются раньше времени. Но для болванок гаусс-пушки это облако не помеха, как и защитное ЭМ-поле. Зато я теперь ослеп окончательно.

Следующий снаряд вспорол мне бок, еще удар, корпус повело в сторону, я судорожно двинул лапой, пытаясь удержать равновесие, за что-то зацепился и все-таки рухнул на спину. Неразличимый противник, прекрасно видевший меня сквозь аэрозольную завесу – его-то инфрасканер остался исправен, больше не позволил подняться, принявшись методично и безжалостно расстреливать сверху – словно заколачивал снарядами гвозди в крышку моего гроба.

Боль… это невозможно описать. Невозможно вытерпеть… Я перестал осознавать, кто я такой, превратившись в сплошной комок безумия… Внешние рецепторы продолжали принимать скудную информацию, но анализировать ее уже было некому.

Сквозь черный дым сверху пробились острые языки пламени.

«Снайпер» решил пройтись над растерзанным «Гончим» на реактивных струях своих прыжковых двигателей. Нано-сенсоры НК-брони сгорали в жарком пламени сотнями, тут же включались запасные и снова сгорали, еще и еще, фокусировка на экранах обзора смазывалась, шла рябью…

«Эй, новичок, приятно быть поджаренным? Вероятно, так же, как погребенным. Хорошая была попытка, но теперь моя очередь».

Пытка длилась вечно.

Затем меня, видимо, все-таки выбросило из игры.

Я плохо осознавал, что происходит вокруг. Я задыхался от нестерпимой боли во всем теле, желудок жесткими спазмами выворачивало наизнанку, перед глазами маячили смутные пятна чьих-то склонившихся лиц – зрачки не желали фокусироваться, слышались встревоженные голоса…

Видимо, случилось именно то, о чем предупреждала Дьюсид – мой мозг не сумел отличить иллюзию, созданную симулятором, от реальности, но сейчас я думал не об этом… я вообще ни о чем не думал, мне было так плохо, что хотелось только одного – умереть.

Одно из смуглых пятен наклонилось ближе и оказалось лицом Зайды, рассматривающей меня своими золотисто-зелеными глазами с некоторой долей озабоченности пополам с брезгливостью. Ее полные губы шевельнулись, выпустив слова, но звук, казалось, достиг моих ушей через целую вечность:

– Давай, парень, не держи это в себе. Расслабься.

Очередной болезненный спазм согнул тело в дугу, от дикого напряжения мышцы, казалось, вот-вот порвутся. Я едва успел повернуть голову, как меня вырвало на чьи-то башмаки, и я, наконец, отключился.