Текст книги "Всё-всё-всё о Ёжике"

Автор книги: Сергей Козлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Кто-то

– Ёжик! Медвежонок! Вы меня слышите?

Заяц стоял на холме, глядел на реку, на сверкающий лес, и синий ветерок трепал ему уши.

– Молчат, – сказал сам себе Заяц и закричал ещё громче: – Ёжи-и-ик! Медвежо-о-онок!

– Ну чего кричишь? – спросил Кто-то.

Заяц оглянулся – никого не было.

– Нечего кричать, – сказал Кто-то. – Всё равно не услышат.

– А ты – кто? – спросил Заяц. – И где ты есть, если тебя не видно?

Кто-то прошёлся туда-сюда (Заяц слышал, как шелестит трава) и остановился перед Зайцем.

– Вот что, – сказал Кто-то и уставился на Зайца невидимыми глазами. – Медвежонок теперь спит, поел и отдыхает. А Ёжик идёт к нему с песней.

– Что поёт? – спросил Заяц.

– Без слов.

– А ты откуда знаешь?

– Я всё знаю.

– А зачем я из звал?

– От радости. Солнцу обрадовался и кричишь.

– Верно, – сказал Заяц. – Уж больно хорошо! А что я им хотел сказать?

– Весна!

– Точно! А ещё?

– Давайте попрыгаем!

– А ещё?

– А больше – всё! Что ты ещё можешь сказать, если ветер в башке?

«Опять верно, – подумал Заяц. – Больше я ничего и не хотел».

Но Зайцу захотелось поговорить с Кем-то, кого не видно, как-то по-другому, чтобы Кто-то как-нибудь сказал, кто он.

– А давай побегаем! – сказал Заяц.

– Со мной неинтересно.

– Почему?

– Я – везде. Куда ни прибежишь, а я – там.

– Не верю! – сказал Заяц.

– Беги!

И Заяц, прижав уши, помчался с холма и, долетев до реки, так прыгнул в сторону, что любой – будь то сама Лиса или даже Волк – и тот бы не удержался, рухнул в воду, а Заяц залетел в ельник, скатился в овраг и, спрятавшись под вывороченную сосну, прошептал:

– Где ты?

– Да здесь я, не дрожи, – нехотя сказал Кто-то, и Заяц остолбенел.

– Кто ты? – тоненько заплакал Заяц. Его бил озноб. – Покажись!

– Не могу, – сказал Кто-то. – Не умею.

– Тебя заколдовали? – Зайцу сделалось так страшно, что он перестал дрожать.

– Заколдовывают в сказках.

– А мы где?

Кто-то немного помолчал, потом заиграл на балалайке.

– Это – что? – спросил Заяц.

– Балалайка.

Балалайка тихонько тренькала, на лес надвинулись сумерки, а Заяц сидел под вывороченной сосной, обхватив голову лапами, и, раскачиваясь из стороны в сторону, мычал, будто у него болел зуб.

– Ничего, – успокаивал его Кто-то. – Это пройдёт. Ты только помни, что есть Кто-то, кого никогда не видно.

Может, откроем глаза?

– Закройте глаза, – сказал Заяц.

Ёжик с Медвежонком закрыли.

– Заткните уши.

– Чем? – спросил Ёжик.

– Лапами.

– Я заткнул, – сказал Медвежонок.

– И я.

– Вы меня слышите?

– Плохо, – сказал Ёжик.

– Вот и хорошо. Что вы видите?

– Ничего, – сказал Медвежонок.

– Так и надо. Правда же, вам кажется, что вокруг никого нет?

– Кажется. – сказал Ёжик.

– И мне.

Заяц замолчал.

Было тихо-тихо, и Медвежонок с Ёжиком сидели в глухой темноте.

– Долго нам так сидеть? – спросил Ёжик.

Заяц молчал.

– А, Заяц?

Никто не ответил.

– Ты меня слышишь, Медвежонок?

– Ага, – сказал Медвежонок. – Заяц, наверное убежал.

– Может, откроем глаза?

– Погоди.

Они посидели ещё немного.

– А зачем он это придумал?

– Наверное, так надо, – сказал Медвежонок. – Разве бы он сам догадался?

А Заяц сидел рядом, глядел на Ёжик с Медвежонком и думал:

«Интересно, почему они не открывают глаза? Мало ли что я сказал! А если бы я сказал: прыгайте в пропасть? Взяли и прыгнули? А если б мне сказали: закрой глаза, заткни уши? Я бы, наверное, тоже заткнул и закрыл. Но почему, почему?»

– Всё, – сказал Медвежонок. – Мне надоело!

– И мне, – сказал Ёжик.

«Давно бы так!» – подумал Заяц.

Но Ёжик с Медвежонком по-прежнему сидели с закрытыми глазами, крепко зажав лапами уши.

Это чей холм?

Утром траву посеребрил иней, и сквозящие осинки, и весь лес от вспыхнувшего солнца стал серебряный и голубой.

– Видишь, как красиво! – сказал Ёжику Медвежонок. – А пойдём покажу, что устроил на холме Крот.

Они подошли к холму.

– Смотри, – сказал Медвежонок. – Ну что это, а?

Весь холм был изрыт от основания до макушки.

– И когда он успел? – сказал Ёжик. – Я ещё недавно здесь проходил: холм как холм.

– Не «холм как холм», – сказал Медвежонок, – а очень красивый наш холм. Эй, Крот! – крикнул он.

– Крот! – позвал Ёжик.

Высунулся Крот.

– Чего? – сказал он.

– Не «чего», а что ты наделал? – сказал Медвежонок.

– А что я наделал?

– А ты иди сюда, – сказал Медвежонок. – И погляди отсюда.

Крот вылез из норы и спустился с холма.

– Чего? – спросил он.

– Гляди! – сказал Медвежонок.

Крот невидящими глазами оглядел холм и остался очень доволен.

– Я люблю, когда у меня много квартир, – сказал Крот. – В верхних я живу, когда мокро, а в нижних – когда холодно.

– Ты посмотри, как ты исковырял наш холм, – сказал Медвежонок.

– Не ваш, а мой, – сказал Крот. – Это мой холм. На этом холме всегда жили кроты. И бабка, и дед – все жили тут.

– Послушай, – сказал Ёжик. – Ну что мы будем спорить, чей холм. Твой, наш – он же не посреди неба.

– А где же? – удивился Крот.

– В лесу, – сказал Медвежонок.

– А лес – общий, – сказал Ёжик.

– Это вам кажется, – сказал Крот. – Лес – ваш, холм – мой.

И полез в нору.

– Нет, погоди, – сказал Медвежонок. И схватил Крота.

– Что ты хватаешься? Что ты хватаешься? – завопил Крот.

– А я не только схвачу, я и поколочу, – сказал Медвежонок. – Чтобы к завтрашнему дню холм был, как вчера.

– А где же я буду жить? – спросил Крот.

– Где хочешь, там и живи. Построй себе хоть тыщу квартир, – сказал Медвежонок. – Но чтобы всё было красиво.

– Да вы поглядите, какие серебряные горы рассыпаны по всему холму! – завопил Крот. – Придут неизвестные и скажут: какие богатые звери живут в этом лесу – одно серебро!

– Ты мне зубы не заговаривай, – сказал Медвежонок. – иней растает, будет земля. Где твоё серебро?

– Иней растает, выпадет снег, – не сдавался Крот. – Весна придёт – всё зарастёт травой. А у меня там, внутри, – сто квартир.

– Что с ним делать? – тихо спросил у Ёжика Медвежонок.

– А что с ним сделаешь? – сказал Ёжик. – Скоро зима, а потом – весна, и всё зарастёт травой.

– Нет, – сказал Медвежонок. – Поколотить его надо.

– Оставь его, – сказал Ёжик. – Мне ещё бабушка говорила: как осень, кроты обязательно испакостят весь холм.

– Вот что, – громко сказал Медвежонок Кроту. – Скажи спасибо Ёжику: если б не он, я бы… не знаю, что с тобой сделал.

– Спасибо, Ёжик. – поклонился Ёжику Крот. – Моя бабушка дружила с твоим дедушкой и говорила, что твой дедушка всегда заступался за кротов.

– Да ладно уж, – сказал Ёжик. – Только Медвежонок прав: уж больно противно глядеть, как ты исковырял холм.

Тут солнце, которое было скрылось за облаками, вспыхнуло вновь, и весь холм засверкал грудами нежного серебра.

Осинки трепетали на синеве, трава сияла, и эти серебряные груды свежей земли вдруг сделали холм таким красивым, что Ёжик удивился, как это он сразу не увидел всей красоты.

«Уродство, а красиво, – подумал Ёжик. – Как же это может быть?»

А вслух сказал:

– А ведь красиво, а, Медвежонок?

– Всегда так, – ворчал Крот, залезая в нору. – Сперва чуть не убьют, а потом – красиво!…

Ёжик в тумане

Сценарий мультфильма

По вечерам Ёжик ходил к Медвежонку в гости. Они усаживались на брёвнышке и, прихлёбывая чай, смотрели на звёздное небо. Оно висело над крышей – прямо за печной трубой. Справа от трубы были звёзды Медвежонка, а слева – Ёжика… Ёжик сначала шёл по полю, потом вошёл в лес, а когда вышел оттуда – за ним уже крался Филин. Но Ёжик и не подозревал об этом.

Он шёл, задрав мордочку к небу, заложив лапки с узелком за спину, и вдруг так остановился, что Филин чуть не налетел на него. «Звезда!» – подумал Ёжик о звезде в небе. И поглядел на звезду так, как будто впервые её увидел. «И в луже…» – продолжал размышлять Ёжик.

И Филин вслед за ним подошёл к луже, но ничего, кроме себя, Филина, не увидел и, рассердившись, шлёпнул своей лохматой лапой по воде.

А Ёжик уже глядел в тёмный старый колодец: нет ли и там звезды?

– Угу! – сказал Ёжик.

– У-гуу!.. – загудел старый колодец. Ёжик послушал, спрыгнул на землю и снова, словно бросил камушек, гукнул:

– У-гу!

А на покосившийся колодезный сруб уже взгромоздился Филин.

– Угу! – закричал он, И тут заухали, прислушиваясь друг к другу, Филин и старый колодец.

А Ёжик со своим узелком уже шагал дальше, сам про себя как бы беседуя с Медвежонком.

– … А он мне скажет… а он мне скажет: «Вот и самовар простыл. Надо бы веточек подбросить этих… ну, как их… можжевёловых!» – А я ему скажу… а я ему скажу… а я ему скажу…

И вдруг застыл: прямо перед ним из тумана выплыла белая Лошадь.

«А интересно, – подумал Ёжик, – если Лошадь ляжет спать, она захлебнётся в тумане?»

И он стал медленно спускаться с горки, чтобы попасть в туман и посмотреть, как там внутри.

«Вот. Ничего не видно. И даже лапы не видно».

– Лошадь! – позвал он.

Но Лошадь ничего не сказала.

И тут на Ёжика, шурша и осыпаясь, обрушилась тишина. Это был всего лишь сухой лист, но Ёжик так перепугался, что обеими лапами закрыл глаза.

А когда выглянул – из-под листа, таинственно покачивая своим домиком, медленно уплыла в туман Улитка… Ёжик осторожно приподнял сухой лист…

«А-ха, а-ха!» – вздымая боками и раздуваясь до неба, задышал Слон. Или это был не Слон? Потому что через секунду уже никого не было…

Ёжик аккуратно положил лист на место и пятясь, на цыпочках, ушёл в туман… И сразу же из тумана выглянула большая добрая голова Лошади. Голова вкусно, по-лошадиному, пофыркивала и хрумтела травой.

– Фр-р-р, – вздохнула лошадиная голова, и сухой лист, как живой, взметнулся и отполз в сторону.

– Вз-з-з! – зазвенело где-то вдали.

– Вз-з-з! – зазвенело у Ёжика над головой.

Это, криво свернув, метнулась и пропала летучая мышь.

Ёжик даже не успел перепугаться, как зазвенели тихие колокольчики, и над ним, как тополиные листочки под ветром, засеребрилась лёгкая стайка ночных бабочек.

– Хе-хе-хе-хе-хе! – обрадовался Ёжик и даже представил себя ночной бабочкой и немного поплясал в воздухе, как вдруг из тумана, как из форточки, снова выскочил Филин.

– Угу! У-гу-гу-гу-гу-гу!.. – закричал он.

«Псих», – подумал Ёжик, поднял сухую палку и, взяв её наперевес, двинулся сквозь туман. Палка, как слепая, блуждала в тумане, пока не упёрлась во что-то твёрдое.

– Тук-тук-тук! – постучал Ёжик.

Положил узелок и, перебирая по палке лапами, увидел перед собой дерево с огромным дуплом. – А-га! – как бы пробуя голос, осторожно выдохнул Ёжик.

– А-а-а!.. – загудело дерево. Ёжик попятился и вдруг вспомнил про узелок.

Он метнулся назад, вернулся, бросился вперёд, крутнулся на месте. Узелка не было…

Ёжик сорвал травинку, на которой сидел Светлячок и, высоко подняв её над головой, как со свечой, наклоняясь и вглядываясь себе под ноги, побрёл в тумане.

Деревья, как мачты, тонули во мгле. Светлячок – маленький зелёный маяк, – еле-еле теплясь, покачивался в тумане, освещая дорогу. Но и он упал в траву и погас.

И вдруг:

– Е-ёж-и-и-к!.. – будто с края земли донёсся родной крик Медвежонка, Ёжик побежал на голос, но тут всё закружилось у него в голове: Слон, Улитка, Летучая мышь, бабочки, Лошадь, лист, Слон.

Ёжик упал в траву и закрыл глаза.

И тут из тумана появилась Собака. Она поставила перед Ёжиком узелок, зевнула во всю свою собачью пасть и пропала в тумане.

– Е-ежи-и-ик! – снова донёсся издали крик Медвежонка.

– О-го-го-го-го! – рванулся на крик Ёжик, но – бултых! – упал в воду.

«Я – в реке», – сообразил Ёжик и похолодел от страха.

«Пусть река сама несёт меня», – немного погодя решил он. И его понесло вниз по течению.

«Я совсем промок. Я скоро утону», – думал Ёжик.

Вдруг кто-то дотронулся до его задней лапы.

– Извините… – беззвучно спросил кто-то. – Кто вы и как сюда попали?

– Я – Ёжик, – тоже беззвучно ответил Ёжик. – Я упал в реку.

– Тогда садитесь ко мне на спину, – беззвучно проговорил кто-то. – Я отвезу вас на берег.

Ёжик сел на чью-то узкую скользкую спину и через минуту оказался на берегу.

– Спасибо! – вслух сказал он.

– Не за что! – беззвучно выговорил кто-то, кого Ёжик даже не видел, и пропал в волнах…

…Ёжик с узелком сидел на брёвнышке и смотрел прямо перед собой остановившимися глазами.

– Где же ты был? – плюхнувшись рядом, запыхавшись, спросил Медвежонок. – Я звал, звал, а ты – не откликался!..

Ёжик ничего не сказал. Он только чуть скосил глаза в сторону Медвежонка…

– …а я и самовар раздул, и веточек… этих… как их…

– Можжевёловых, – подсказал Ёжик.

– …чтобы дымок пах! И креслице придвинул! Ведь кто же, кроме тебя, звёзды-то считать будет?! Вот, думаю, сейчас придёшь, сядем…

… Медвежонок говорил, говорил, а Ёжик думал: «Всё-таки хорошо, что мы снова вместе».

И ещё Ёжик думал о Лошади. Как она там, в тумане…

И ещё про Ёжика

Усатым-Полосатым

Кит

Однажды Зайцу показалось, что деревья – водоросли, небо – вода, а сам он – рыба.

И Заяц поплыл.

Заяц плыл, перебирая лапами, подгребая ушами и хвостом.

– Что это ты делаешь, Заяц? – спросила Белка.

– Плыву.

И Белка поплыла рядом.

– Что это вы делаете? – спросил Хомячок.

– Не видишь? Плывём!

И Хомячок бочком, бочком поплыл следом.

Потом стал большой рыбой Медвежонок.

Он сразу догадался, что все – рыбы, и ничего не спросил.

Медвежонок плыл, зажмурившись, поэтому всё время натыкался то на Белку, то на Хомячка.

– Не толкайся, – шепнула Белка. – Смотри, сколько воды!

– Ты почему шепчешь? – тоже шёпотом спросил Медвежонок.

– А где ты слышал, чтобы рыбы громко разговаривали?..

Ёжик сидел на крыльце и пил чай.

Ёжик сразу сообразил, что к нему плывут рыбы, и сбегал за удочкой.

Первым поймался на морковку Заяц. Он схватил морковку двумя лапами и выскочил на крыльцо.

Белка поймалась на гриб. Хомячок – на капустный листик.

А для Медвежонка пришлось привязать к леске целый горшочек с мёдом. Медвежонок долго не ловился. Но в конце концов поймался и Медвежонок.

– Здорово! – сказала Белка, когда сели на крыльце пить чай. – Так мы ещё никогда не играли!

– Ещё бы! – сказал Медвежонок. – Ведь никто из вас так и не догадался, что я был стареньким подслеповатым китом.

На всю весну

И деревья, и река, и высохшая прошлогодняя трава – все радовались солнцу.

И Медвежонок радовался. Он топал всеми четырьмя лапами и пел:

 
Ура! Ура!
Гулять пойду!
За лапу Зайца поведу.
И Поросёнок прибежит,
И Ёжик уж в траве шуршит.
 

Тут Медвежонок остановился.

– Ёжик уж… – пробормотал он. – Ёжик и Уж или Ёжик уже? Нет, ужей ещё нет, они спят, а надо петь: «А Ёжик уже давно в траве шуршит», то есть бежит к нам, ко мне, Зайцу и Поросёнку, и шуршит в траве.

И Медвежонок снова затопал лапами и запел:

 
Ура! Ура!
Гулять пойду!
За лапу Зайца поведу.
И Поросёнок прибежит…
 

Здесь он на секунду остановился и спел:

И Ёжичка в траве шуршит!

– Я шуршу, – сказал Ёжик.

– А ты откуда взялся? Уходи! Я сперва Зайца за лапу поведу, потом прибежит Поросёнок, а уж потом – ты.

– А куда же я денусь? – спросил Ёжик. – Я твою песню ещё откуда слышал.

– Нет, – сказал Медвежонок. – Ты сейчас уйди, а когда поймаю Зайца, и Поросёнок…

– Где ж ты его поймаешь?

– Поймаю, – сказал Медвежонок. – Если в песне поётся, значит, поймаю. Куда он денется?

– Ладно, – сказал Ёжик. И спрятался за куст.

 
Ура! Ура!
Гулять пойду!
За лапу Зайца поведу!.. —
 

ещё громче запел Медвежонок.

И тут выскочил Заяц.

– Привет! – сказал он. – А я слышу – кто-то про меня поёт, ну, думаю…

– Вот, – сказал Медвежонок. – Всё как в песне. – Взял Зайца за лапу и повёл к реке.

– Куда мы идём? – спросил Заяц.

– Иди-иди, – сказал Медвежонок. – Сейчас Поросёнок прибежит.

– Ха-ха! Так он тебе и прибежит! Поросёнок в город уехал. Всю зиму шарфик вязал, поехал на базар продавать.

«Не может такого быть, – подумал Медвежонок, – чтобы не как в песне».

И запел:

 
Вот на прогулку я иду!
За лапу Зайца я веду!
И Поросёнок прибежит,
А Ёжик уж за мной спешит!
 

– Тьфу! Опять этот Уж! – Медвежонок остановился. – Послушай, – обернулся он к Зайцу. – Ты ужей знаешь?

– А как же!

– А чего они теперь делают?

– Ужи? Эти – спят. А которые заречные – не знаю.

– Понимаешь, – сказал Медвежонок, – один Уж тычется в песню. Я его гоню, а он – лезет.

– Они такие, – сказал Заяц. – Где хошь пролезут.

Ёжик по кустам, по кустам незаметно бежал за Зайцем и Медвежонком и ждал, когда прибежит Поросёнок.

Ему нравилось, что вот не просто пошли гулять, а что сперва Заяц, потом Поросёнок, а уж потом он.

«Эх, скорей бы только прибежал Поросёнок! – думал Ёжик. – Выбежал бы сейчас, и тогда сразу бы выкатился я, и мы бы помчались вдоль реки и завопили на всю весну медвежью песню!..»

– Нет-нет, ты не жди, – говорил Заяц Медвежонку, когда они шли к реке. – Поросёнок не прибежит. Как прибежать, если он на базаре? И тут на реке показалась точка.

– Видишь? – крикнул Медвежонок. И запел-заплясал:

 
Ура! Ура!
Гулять идём!
За лапу Зайчика ведём!
И Поросёнок прибежит,
И Ёжик песню подхватит!
 

– Подхва́тит! – поправил Заяц.

– Я бегу! – крикнул Поросёнок из лодки.

Он грёб изо всех сил, выскочил на берег и побежал к Медвежонку. И Ёжик полетел птицей, и от радости у него перехватило в груди.

 
Ура! Ура!
Весна пришла.
И снова вместе,
Все втроём,
Мы песню
Солнышку
Поём! —
 

запели все.

– Видите? – сказал Медвежонок. – Всё, как в песне! Потому что иначе и не может быть!

А Уж во все глаза глядел на друзей с того берега и очень жалел, что не может переплыть реку.

Как Ёжик с Медвежонком спасли Волка

К старости у Волка стали отрастать уши. Каждый вечер он брал ножницы, садился на берегу пруда и потихонечку постригал их.

– А то неудобно, – бормотал Волк, – вырастут, как у Осла.

Была осень, стояли солнечные деньки, летели листья. Всё кругом, казалось, было из золота – столько насыпало этих свежих, шуршащих «кленовых лапок» – так Волк про себя называл листья клёна.

Волк вышел к синему-синему пруду в золотых берегах, достал ножницы и посмотрел в воду.

Из воды на Волка глянул хмурый седой Волк с пучками меха в ушах и странно торчащими, как у лошади, ушами.

«Вот если сегодня не постригу, – подумал Волк, – завтра будут, как у Осла».

Он сел на камень, свесил задние лапы и склонил голову набок.

Очень печальная это была картина – серый Волк на замшелом камне в синем пруду.

– Что ж, – вздохнул Волк, – начнём, пожалуй! – И отхватил кусочек от левого уха. Зажмурился, посидел немного с закрытыми глазами, снова глянул в воду и отстриг кусочек правого.

– Отдохну, – вслух подумал Волк и поглядел на небо. По синему осеннему небу на белом облаке ехал Медвежонок и пел уже известную песню про облака.

– А-аблака-а… – вопил Медвежонок, – белогривые лошадки!..

«Хорошо ему, – подумал Волк, – уши у него не растут, стыдиться нечего, сейчас приедет на облаке к другу своему, Ежу, сядут, чай из самовара пить будут. Эх!..»

– А-аблака-а, что вы мчитесь без оглядки? – не смолкал Медведь в небе.

– Не глядите вы, пожалуйста, свысока,

А по небу прокатите нас, облака, – аккуратно так, почти про себя, спел Волк, но не успел вымолвить последнего слова, как камень, на котором он сидел, вдруг выдернулся из земли – и поплыл ввысь.

– О-о-о-о-о! – завыл Волк. Но тут в замшелом боку у камня открылся иллюминатор – и выглянул первый марсианин.

– Сиди тихо, – сказал он. – Всё о’кей! – И иллюминатор захлопнулся, и даже следа от него не осталось, а со стороны это выглядело так: старый Волк на тяжёлом замшелом камне молча ехал по небу.

– Ты куда? – спросил у него Медвежонок. Волк молчал.

– Ты на чём едешь? – крикнул Медвежонок. Волк молча показал лапой на камень и посмотрел на Медвежонка печальными глазами.

– Волченька, – сказал Медвежонок, – мы же друзья. Садись ко мне! Это же нехорошо – ехать по небу на камне.

Но тут в замшелом боку открылся другой иллюминатор, и второй марсианин сказал Медвежонку:

– Отвали!

– Что? – не понял Медвежонок.

– Сгинь! – сказал марсианин.

И Медвежонок – испарился.

А Волк летел в бесконечное синее пространство, строго сидя на камне с каменной мордой и выпученными глазами.

У Ёжика как раз вскипел самовар, когда прямо на поляну перед его домом с неба шмякнулся Медвежонок.

Некоторое время он полежал плашмя, потом повернул голову и сказал:

– Вот слушай: Волк улетел на камне!

– Мишенька! – закричал Ёжик. – Ты живой?

– Живой, живой, – сказал Медвежонок. – Волк улетел на камне, слышишь?

Ёжик подбежал к Медвежонку, ощупал его, потрогал голову.

– А в боках – дверцы! – захлёбываясь, говорил Медвежонок. – А в них – человечки такие, как картошка в мае, – в отросточках!

– Где дверцы? – спросил Ёжик.

– В камне. Волк летел – печальный такой… – Медвежонок всхлипнул. Ёжик погладил его по голове.

– И молчал… – задумчиво сказал Медвежонок. – А этот дверь открыл и говорит…

– Ты подумай, что ты говоришь? – сказал Ёжик. – Какую дверь?

– Да вот такую!!! – завопил Медвежонок и так стукнул лапой по траве, что… земля треснула, и половина всей Земли стала медленно отъезжать, и между Ёжиком и Медвежонком образовалась… пропасть.

– А-а-а!.. – закричал Ёжик.

Медвежонок прыгнул к Ёжику, они обхватили друг друга и так несколько мгновений стояли, трясясь. А вторая половина Земли, убегая всё дальше и дальше трещиной, отъезжала с тяжким кряхтением, как, лопнув, разваливается перезрелый арбуз.

Ёжик метнулся к дому, выскочил с верёвкой, накинул петлю на сучок отъезжающего дуба, обежал свой дуб у крыльца и стал изо всех сил тянуть, соединять Землю.

Медвежонок бросился помогать, и они вдвоём еле-еле стянули две половинки Земли и завязали верёвку крепким узлом. Все деревья по сторонам убегавшей трещины были связаны верёвками, когда Ёжик с Медвежонком возвращались к дому и Ёжик говорил:

– Теперь я верю. Если Земля разваливается, он вполне мог улететь на камне.

– Надо спасать Волка, – сказал Медвежонок. И они подошли к дубу возле Ёжикиного крыльца.

Волк летел на камне в вечереющем небе, марсиане открыли иллюминаторы, и камень светился, как звезда.

«Куда я лечу? – тоскливо подумал Волк. – Сперва стали отрастать уши, потом…»

– Эй! Как себя чувствуем? – крикнул первый марсианин. – О’кей?

– Кей, кей, – сказал Волк. – Куда вы меня везёте?

– Не твоя забота, – вылез второй марсианин. – Приедешь – поглядишь.

– Да зачем я вам нужен, старый такой? – спросил Волк.

– Старость не радость, хе-хе-хе! – захихикали марсиане.

Но тут в небесах появился тяжело гудящий дуб. Это был старый Ёжикин дуб у крыльца с мощной кроной, только корни его языками пламени били по синеве.

В дубе, в хорошем крепком дупле, сидел Ёжик с Медвежонком.

– Эй, вы! – закричал Ёжик. – Эй, вы, картофелины, отдавайте зверя!

– Сгинь! – высунувшись, крикнул марсианин, но дуб защитил друзей крепкими ветвями, и злое слово пролетело мимо.

– Волченька, лезь к нам! – крикнул Медвежонок.

Седой Волк на старом камне, как памятник, улетал в небеса.

– Волченька, прыгай! – крикнул Ёжик.

Тогда Волк покосился на нечистую силу, беззвучно пошамкал губами – и сиганул в самые ветви.

– Домой! – крикнул Ёжик, подхватил Волка, и дуб повернул к Земле.

Камень с погашенными огнями понёсся следом.

Уж как он свистел, как хохотали марсиане – передать трудно.

Волк, не шевелясь, с выпученными глазами сидел в дупле, Ёжик гладил его по голове лапой, а Медвежонок швырял в тёмный камень желудями и приговаривал:

– Вот вам, картошки! Вот вам за Волченьку! Запомните нас!

Один жёлудь попал марсианину в ухо, марсианин ойкнул, пропал в своём иллюминаторе, и подбитый камень со свистом пронёсся мимо и упал в пруд на прежнее место.

А Ёжик, Волк и Медвежонок сделали на своём дубе круг над прудом и полетели восвояси.

Дуб пламенными корнями вниз садился на своё место. Он весь дрожал, трясся и гудел, как сто колоколов, пока окончательно не влез в землю.

Друзья спустились по лесенке.

– Спасибо, дуб! – поклонился до земли Ёжик.

– Спасибо за Волченьку, – сказал Медвежонок.

– Не за что, – прохрипел дуб. И уставился в небо.

– Где же ты был, Волк? – спросил Ёжик, когда они тут же, под дубом, сели за стол и разлили по кружкам чай из самовара. – Тебя целых три дня не было!

Тут Волк заплакал.

– У меня стали отрастать уши, – всхлипывая, сказал он. – Мне было стыдно приходить к вам с ослиными ушами.

– Эх ты! – сказал Медвежонок. – Мы же твои друзья. Какая разница, какие у тебя уши?