Текст книги "Чужой президент"

Автор книги: Сергей Городников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

– Пьян? – сухо спросил наконец-то подошедший полицейский.

– Нет. У него с животом… – быстро нашлась Рита. – Я сама разберусь.

– Помочь?

– Не надо. Это мой приятель.

– Смотрите.

Полицейский отошёл, конечно же, не поверив ей, просто не желая связываться. Рите не понравилось, что он остановился в стороне, будто ждал, когда же она уберётся, оставит его разбираться с нарушителем порядка. Поджарый и белокурый – ей он был незнаком. Она решительно помогла Борису пересесть на соседнее сидение, положила ему в подол свои покупки и опустилась за руль.

– Куда? – слабым голосом сказал он. – В гостиницу мне нельзя…

– Ко мне… – вдруг заявила она. – Не могу ж я позволить, чтоб за вами охотились.

Полагая, этим всё объяснила, она с удовлетворением пронаблюдала, как полицейский растерялся, бросился за ними бегом, но остановился.

– Я без фрака, – попытался пошутить Борис.

– Перестаньте паясничать! Это не смешно.

Она поглядывала в зеркальце заднего обзора, в котором полицейский, – или кто он там, – вспомнил про телеком, живо поднёс переговорник к губам, что-то сообщил.

– Получил по носу? – проворковала она.

Она отвела взгляд от зеркальца и внизу лобового стекла увидела, что никак не ожидала увидеть, – свою фотографию …

Тем временем белокурый блюститель порядка разговаривал с городским начальником полиции. Начальник полиции был не в восторге от того, что слышал. Коренастый, от природы смышленый и сильный, он откинулся в кресле своего кабинета, держал возле уха телефонную трубку, другой рукой включил персональный компьютер.

– …Она увезла его, свернула к улице руководства корпорации, – словно отчитывался, голос молодого полицейского.

– Ладно. Больше ничего не предпринимай.

Поскольку в это происшествие оказалась замешана жена президента корпорации, он сам позвонил в гостиницу, у дежурного администратора узнал данные владельца красного «Феррари». Попросил сообщить лично ему, когда тот вернётся в свой номер.

Положив трубку на аппарат, он на клавиатуре набрал: « Запрос. Денисов Борис Андреевич…»

Через час Рита провожала своего домашнего врача. В лёгком халате она спускалась с ним по широкой лестнице в большую переднюю нижнего этажа. Врач был подтянутым и моложавым, только что вернулся из отпуска, проведенного на южных морях. Уже одной здоровой и привлекательной внешностью он внушал полное доверие к своим заключениям.

– Лёгкое сотрясение мозга, – говорил он с неподдельной уверенностью. – Покой, фрукты. Побольше внимания. Что ещё можно сказать?..

– Спасибо, – прервала Рита, чем вызвала у него удивление. – До свидания.

Она пожала слегка озадаченному врачу руку и легко поднялась обратно. Без предупредительного стука вошла в спальню для гостей. При свете настенного светильника тёплые цвета обстановки приглашали расслабиться, позабыть об окружающем мире, и ощущение гостеприимного уюта усиливалось плотно задёрнутыми шторами. Чистый и благоухающий после ванны с травами Борис лежал на широкой постели, укрытый лёгким одеялом. При появлении хозяйки глаза его были закрыты, руки сложены на животе. Рита шумно прикрыла дверь, сразу же громко потребовала:

– Не притворяйтесь, что спите! Ведёте себя как мальчишка! Так откуда у вас моя фотография?

Она вынула из кармана халата снимок, который сняла с лобового стекла автомобиля. Борис открыл глаза, приподнялся на локте, но посмотрел не на фотографию, а на её ноги.

– Эта? – ничего правдоподобного в голову не приходило, и он откинулся на подушке, спросил слабеющим голосом. – Я не на супружеском ложе?

– Какое это имеет значение? – довольно сухо ответила вопросом на вопрос Рита.

– На супружеском, не скажу.

И он отвернулся, положил ладонь под щёку.

– Вы невозможный тип. Наверно, и жены нет. А впрочем... Нет. Не супружеское. И совсем не ложе.

Застонав, будто от внезапной боли, он схватился за затылок, другой рукой сделал ей знак приблизиться, затем наклониться.

– На ухо, – чуть слышно выговорил он, когда она всё же наклонилась.

Рита почти коснулась ухом его губ. Вдруг охнула, подхваченная крепкой рукой за талию. Хотела было рассердиться, сопротивляться горячему поцелую, но не смогла, потом обняла его, ответила страстно, как будто давно не ощущала зрелой мужской ласки…

Ночь давно воцарилась в городке. И в похожем на дворец особняке президента корпорации «ЗВЕЗДА» повсюду расползлась безжизненная темнота. Темно было за стёклами комнат, всевозможных помещений и большой передней. Но изнутри особняка, из его темноты во все стороны открывался чудный вид залитого серебристым светом луны окружающего парка. Особенно хорошо смотрелась аллея в обрамлении невысоких пихт, которая от окон передней уводила к ажурным воротам и такой же калитке в каменном невысоком заборе.

По аллее от калитки и ворот никто не проходил, и появление снаружи, за окнами передней силуэта плечистого мужчины могло бы напугать, по крайней мере обеспокоить, если бы было кому его увидеть. Лунное сияние падало на него сзади, и лицо размывалось собственной тенью. Он осторожно потянул за дверную ручку, и дверь поддалась, оказалась незапертой. Не заработала и сигнализация. Казалось, он догадывался или точно знал, что так и будет. Он бесшумно проник внутрь и, не задерживаясь в передней, уверенно поднялся по парадной лестнице, коридором прошёл вдоль закрытых внутренних дверей. Возле последней приостановился, тихо прислушался. Стараясь не произвести предательских звуков, приоткрыл её и заглянул. Только проникающая между штор полоска лунного света помогала ему рассмотреть на широкой кровати дремлющую на груди молодого мужчины обнажённую женщину. Он прикрыл дверь и тихонько постучал. Затем опять приоткрыл её и негромко предупредил:

– Полиция!

– Какая поли… – Рита капризно и томно потянулась, вдруг резко приподнялась и включила ночник. – Отвернись! – негромко приказала она открывающему глаза Борису. Не сдержав себя, прильнула к нему, поцеловала в шею. – Ничего не бойся, – проворковала ему на ухо. И повторила: – Отвернись!

Он без возражений отвернулся к большому настенному зеркалу, с приятным удовольствием наблюдая, как любовница по-кошачьи мягко соскользнула с постели, потянулась за брошенным на ковёр шёлковым халатом. Подобрала халат, не быстрее обычного надела, неспешно завязала пояс и подошла к двери.

Раскрыв дверь, она преградила вход в гостевую спальню деловитому начальнику полиции, – тот как бы ничего не видел, ничего не понял.

– У полиции ключи даже от нашего особняка? – холодно сказала Рита. – У вас есть санкция прокурора ищейкой проникать в мой дом?

– Добрый вечер, – вежливо уклонился от ответа начальник полиции. – Я пригнал вашу машину. Вы вместе с ключом оставили её у магазина. Кстати, там дежурил наш новый сотрудник. Молодой ещё, неопытный. Он вам не грубил? Не угрожал?

Лёжа под одеялом, Борис оценил его опыт в ведении допросов. Он ловко перехватил инициативу, и не собирался её упускать. С женщинами проделывать такое, когда разбужены их чувства и желания, особенно сложно.

– Нет…

Начальник полиции не дал ей продолжить.

– Доверьтесь мне. Тогда всё останется между нами. Надеюсь, у вашего друга есть документы?

В его голосе и поведении сквозила уверенность в своём праве задать такой вопрос.

– В этом вся полиция! – успокаиваясь, сказала Рита. – Вы убеждены: все обязаны их иметь в любое время суток, даже в постели. Я, например, не ношу. И признаюсь, даже не представляю, где они.

– Вас здесь знают, – уклонился от препирательств с ней начальник полиции. – Чего не могу сказать о вашем друге.

И он повернулся лицом к постели. На его вопросительный взгляд Борис кивнул на шкаф в стене.

– Удостоверение личности, водительские права… Достаточно?

Обойдя Риту, начальник полиции распахнул шкаф, снял вешалку с мужской курткой, передал Борису. Получив из его рук документы, он глянул на приостановившуюся рядом Риту. Она пожала плечом.

– Мне любопытно, кто этот тип?

Он не стал возражать. Чтобы было видно и ей, пролистал страницы, бегло запомнил отметки на них. Ничего незаконного не обнаружил, вздохнул, дескать, такая служба, и вернул корочки Борису. Вешая плечики с курткой обратно, в шкаф, он вежливо попросил:

– Маргарита Витальевна, мне надо поговорить с вашим другом. Наедине.

– То есть, допросить?

– Ну, зачем так? У нас будет сугубо мужской разговор.

– Но… он слаб, – возразила Рита.

Начальник полиции не мог скрыть мимолётной усмешки.

– Да, он слаб, – в ответ твёрдо повторила она. – У него сотрясение мозга. Мой врач запретил тревожить его.

Бориса не привлекала перспектива осложнить отношения с полицией, и он вмешался:

– Почему же? Сугубо мужской разговор мне не повредит.

Рита с осуждением глянула на любовника, всем видом показала, что не одобряет такой уступки. Но раз он настаивает, она оставит их наедине.

– Я приготовлю кофе.

Едва она покинула спальню, начальник полиции сел на край кровати, подобрал с ковра снимок Риты. Глянул на обратную сторону фотографии, положил её на грудь собеседника.

– Ловок, – отметил он. – Раньше за ней этого не замечалось. А выбор у неё предостаточный.

Борис сунул снимок под подушку.

– Зазнаюсь, капитан. Не надо меня портить.

Начальник полиции достал было из кармана пачку сигарет, но вспомнил, где находится, запихнул пачку обратно. Из другого кармана вынул краснобокое яблоко, молча протянул Борису. Тот в отрицании повёл головой, и яблоко тоже возвратилось на прежнее место.

– Да, – согласился он, – капитан… Ты это верно подметил. Звонила жена одного лесника. Он пропал. А по её словам, ты должен был встреть его на горной дороге.

– А она не сказала, при встрече я получу удар рукоятью пушки?

– Этот? – капитан кивнул на макушку Бориса. – Нет. Этого она не сказала.

– Так я его получил. Действительно, прежде мы встретились. Можно сказать, пообщались. Есть прекрасные слушатели, с дыркой в голове. – Борис пальцем показал на своей голове, где у лесника было отверстие от пули. – Он оказался из таких.

Капитан призадумался, потом достал носовой платок, высморкался, де, не в силах делать выводы из настолько скудных сведений.

– И что ж ты хотел у него узнать?

– Так, ерунду. – Борис тоном голоса придал словам мало значения. Но после неодобрительного покачивания головы капитана, продолжил. – Хотел задать вопросы от пославшей меня фирмы. Только не надо просить назвать её. Я откажусь. А вместо вопросов леснику, мне мило посоветовали к вечеру смотаться отсюда куда подальше. И угостили ударом.

– Кто?

– С дулом между лопатками трудно разглядеть тех, кто даёт дельные советы, и ещё не решил. А не скучно ли будет леснику без твоей компании?

– Тех? Их было двое?

Борис пожал плечами, промолчал.

Капитан снова высморкался и убрал платок.

– Но их совет хорош, – поднимаясь с края кровати, согласился он.

– Не надо ехидничать, – смиренно попросил Борис. – Меня всегда мучает совесть за несдержанные обещания.

Капитан хмыкнул.

– Ну и фрукт. – У дверей он приостановился. – Значит: пришёл, увидел, уложил? Ловок, ловок. Ну и как она? Стоит того, чтобы приобрести столько могущественных врагов?

– Женщина моей мечты, – уклончиво ответил Борис.

– Даже так? – не удивился капитан. – Что ж, давай, наслаждайся жизнью. Пока сможешь.

Когда он покинул спальню, а его тихие шаги удалились, Борис расслабился, под влиянием разговора прикинул оценку полученным за сутки результатам. Если отвлечься от любовных дел, она была неутешительной. Она могла быть иной, если бы его не стукнули по затылку. А так, – провалялся несколько часов, которые мог бы потратить с большей пользой… И ведь никто не остановился, не помог?! Впрочем, за кустами могли и не видеть. Если кто и проезжал, вряд ли находились причины останавливаться из-за оставленного кем-то «Феррари». Да и мало кому нужны хлопоты объяснений с полицией, опасения привлечь лишнее внимание... Остаётся надеяться, – что ни делается, к лучшему. Хорошее утешение для утопленника. Вот машину Риты увидал, – действительно, удача… Жаль, на лесника больше рассчитывать не приходится. Осталась одна ниточка: программист охраны объекта «А».

У него возникло нехорошее предчувствие насчёт этого Женьки. Рассчитывать на него не следует. Получалось, на следующий день, кровь из носа, надо проникнуть на объект «А». Там должны быть ответы на все вопросы. Придя к такому выводу, он с облегчением перестал насиловать себя размышлениями. Голова побаливала, но ожидание Риты снова начинало волновать кровь.

В гостиной нижнего этажа, сидя в кресле за журнальным столиком, Рита рассматривала один из женских журналов, красочный, но не увлекающий содержанием. Она не замечала, не хотела замечать, как по парадной лестнице спускался начальник полиции. Отвлеклась она от журнала лишь тогда, когда тот подходил к парадным дверям.

– Так вы не хотите кофе? – спросила она, откладывая журнал на столик. Было ясно, приготовлением кофе она не занималась.

– Благодарю, некогда. – Капитан приостановился. – В другой раз. – И заметил: – Его лучше отвезти в больницу.

– Ему лучше здесь, – холодно возразила Рита и поднялась с кресла.

– Ну что ж. Не оставляйте двери открытыми.

Он вышел, на пихтовой аллее подождал, пока она закрыла дверь на замок, погасила приглушённое освещение, вновь погрузила переднюю в темноту.

Калитка за ним закрылась сама, зелёный светодиод потух, загорелся красный, и он направился к стоящей в стороне, в тени большой лиственницы патрульной машине. Он подходил к ней и уже распознавал на передних сидениях очертания самых доверенных людей, когда сзади послышалось приближение представительского автомобиля. Чёрный лимузин президента корпорации свернул от перекрёстка, прорезал лунный свет мощными фарами, замедлил ход перед раскрывающимися ажурными воротами и уверенно вкатился на аллею садового парка. Потом скрылся в зёве примыкающего к особняку большого гаража, за щитом опустившихся гаражных ворот.

– Надеюсь, у него хватит здравого смысла… – Не закончив произносимого под нос предложения, капитан негромко обратился к сидящим в патрульной машине. – Не упустите мне этого залётного молодца! – И почти приказал. – Он мне нужен живой! Желательно, невредимый!

После чего прошёл к личной машине. Из неё с места водителя быстро вылез белокурый полицейский.

– А теперь, к Набокову! – морщась, точно надкусил кислое яблоко, скомандовал себе начальник полиции, когда опустился за руль.

Ехать пришлось недалеко. Набоков в светлом спортивном свитере и таких же шортах поливал из шланга ухоженный цветник. У ног его крутились два ирландских сеттера, на мгновение затихли, когда машина капитана подъехала, затормозила напротив калитки. Видно было, как Набоков, не выпуская шланга, другой рукой вынул из кармана устройство дистанционного управления, одним пальцем набрал код. Электромагнитный замок калитки зажужжал и мягко щёлкнул, она открылась, впустила капитана к подстриженным кустам. Вода веером вырывалась из шланга, искрилась в свете фонарей, шуршала на траве, на кустах цветников. Насыщенный запахами цветов и растений воздух успокаивал, приятно освежал голову.

– Это как вечерняя зарядка. Или разрядка, – громко сказал Набоков идущему к нему начальнику полиции. – Я только что вернулся.

Начальник полиции понаблюдал за поливкой, как бы между прочим, поинтересовался.

– Что за человек, Борис Денисов?

Набоков с насмешливой ухмылкой глянул ему в лицо.

– Я почему-то решил, расспрос начнётся именно с него. Но любопытство вряд ли удовлетворю. Познакомились вчера. На дороге. Он лихач, не боится риска в неизвестных условиях. Но это не для полиции. К сведению о характере. Пожалуй, всё.

– И что? Его никто не знал на этой… вашей вечеринке? – чуть удивился капитан.

Набоков постепенно нахмурился, ответил не сразу, без подробностей.

– Если речь о ней? Познакомил их я.

Капитан поразмышлял, хмыкнул, качнул головой.

– Ловок, ловок…

Непонятно было, одобрительно он это подметил или осуждал.

– Он там? – отключая воду, не смог скрыть дрожь в голосе Набоков.

– Где?

Лицо капитана было сама наивность.

– Откуда вы прибыли, задать идиотский вопрос, – выказал раздражение Набоков.

– Но-но, полегче! Я не в вашей корпорации…

– Но на наши налоги.

– Я это всегда помню.

– В таком случае, займитесь делом, – распорядился Набоков, направляясь к дорожке на улицу, вынуждая начальника полиции следовать за собою. – Пропал наш программист. Он отвечает за охрану объекта «А». Это слишком серьёзно.

Калитка плавно распахнулась, и Набоков придержал её рукой, другой – с дистанционным управлением – указал капитану на выход. То вышел к улице, но у машины обернулся.

– Кстати, о характере. Вы тоже лихач. Но это уже – для полиции.

– Хо-хо! – натянуто хохотнул Набоков. – Ах, моська, ах сильна!

Он отвернулся, направился к особняку, и калитка закрылась за его спиной.

Капитан рывком открыл дверцу. Взял себя в руки, опёрся о крышу машины, с взором в асфальт повёл головой из стороны в сторону, загоняя раздражение глубоко в себя. Затем сплюнул часть этого раздражения и раздавил плевок каблуком.

5
ПРЕЗИДЕНТ

Овал солнца показался над самым низким из восточных склонов и окрасил долину в оранжевые цвета и длинные тени. К нему была обращена лоджия особняка президента корпорации «ЗВЕЗДА», на которой по-хозяйски облокотился об ограждение весьма уверенный в себе мужчина. Очень дорогой костюм безупречно облегал ладную фигуру, и даже седина, которая тронула тёмные вьющиеся волосы, коротко и аккуратно подстриженные, только красила правильные черты лица. Он был задумчив, во всяком случае, казался таковым. Дымящая сигарета выскользнула из пальцев, и он очнулся. Глянул вниз, куда она падала, затем на патрульную полицейскую машину, которая виднелась за каменным забором. Машина застыла на самом краю приусадебного владения. Она могла оказаться там случайно или по какому-то служебному совпадению, но в любом случае не вызывала в нём положительных настроения и мыслей. Он выпрямился, вернулся через раздвижные стеклянные двери в полумрак верхней гостиной. Не замечая большого телевизора, кресел и дивана, не обращая внимания на картины известных художников на стенах, он пересёк гостиную и в коридоре остановился у торцовой, плотно прикрытой изнутри двустворчатой двери. За дверью была спальня его жены, и послышался её голос.

– Я тебе не кажусь загулявшей кошкой?

Рита задавала вопрос на просторной тахте, – на коленях вытягивалась вверх, под распахнутым коротким халатиком пыталась раскрытыми ладонями обхватить свою талию. Она без стеснения показывала возлежащему на подушках любовнику все достоинства своего тела. Трудно сказать, какое это производило на него впечатление, он в это время на животе поверх одеяла придерживал серебряный поднос и невозмутимо продолжал поглощать лёгкий завтрак.

– Ну, смотри ж! Я за ночь похудела! – Рита вздохнула. – Какая глупость, сидеть на диете, когда всё достигается так просто… И весело…

Она чуть вздрогнула, когда в дверь вежливо и предупредительно постучали. Посерьёзнела и запахнула халатик. Дверь приоткрылась, и заглянул хозяин дома. Он с холодным любопытством, изучающее посмотрел на Бориса, потом на жену.

– Дорогая, я поехал. – Он был корректен и даже вежлив. – Тебе что-нибудь нужно?

В отличие от Бориса, её не смутило его появление, – у неё просто испортилось настроение. Плечи опустились, и, не меняя позы, она в отрицании тряхнула головой и густыми волосами.

– Ты сегодня прекрасно выглядишь. Нет, чудесно!

Высказав похвалу, президент со сдержанной вежливостью оставил их, закрыл дверь снаружи.

У Бориса завтрак застрял в горле. Он вытер салфеткой рот, пальцы, смятую салфетку бросил на поднос, убрал поднос с себя на пол. Рита забеспокоилась смене и его настроения, потянулась к любовнику.

– Ему всё равно, – проговорила она.

– Я ещё не встречал мужика, кому такое – всё равно.

Он хотел откинуть одеяло, встать с постели, но Рита перехватила поднимающую одеяло руку.

– Да он не мужчина… – вырвалось у неё, и она вдруг испуганно глянула в сторону двери.

Борис поймал этот взгляд, посмотрел туда же. Спросил отчего-то тихо.

– Импотент?

– Н-не только. – Рита как будто раскаивалась в сказанном в порыве безотчётного чувства, ответила неохотно. Попыталась объяснить, не находила слов и нервно взмахнула руками. – Не могу объяснить, – жалобно произнесла она, и большие глаза затуманились слезами. – Это… женский инстинкт. – Отвернулась к окнам; прикусив губу, больше минуты молчала. – Может, он и не человек вовсе, – чуть слышно прошептала она.

Борис потянулся к подносу, взял рогалик, макнул в сливки. Внезапно полюбопытствовал.

– А как твой инстинкт насчёт Набокова?

– Рита пальцами стёрла под глазами слёзы, повернулась.

– Ревнуешь?! – Она оживлялась, повеселела. – Он любит меня. Давно… Бедняжка! – Её глубокий вздох показался Борису лицемерным. – Я его сейчас так понимаю…

И неожиданно прыгнула Борису на грудь, больно куснула за плечо. Он отпрянул. На левом плече стали проступать следы зубов.

– Тигра?! Что ж ты такая голодная?

Он сунул ей в рот рогалик, в который она вцепилась зубами, как в свою добычу.

– А-рр! – Мотнув головой, оторвала кусок, с полным ртом едва внятно произнесла. – Мне нравится, что у тебя сильные плечи. Любимого тела должно быть много.

– Фи! – слегка отстранился Борис. – Что за бульварная пошлость?

Она торопливо, почти не жуя, проглотила кусок рогалика и вздохнула. Казалось, вздыхать по любому поводу ей понравилось.

– Я, наверно, пошлая женщина, – согласилась Рита. На лице появилась идиотская улыбка, и, не отрывая от него взгляда, покусывая нижнюю губу, она томно потянулась и навалилась сверху. – Тебе должны нравиться пошлые бульварные женщины, – растягивая последние слова, проворковала она.

– Совсем не…

Но она не дала ему договорить, запечатала губы своими жаркими губами.

Подслушав за дверью всё, что оказалось важным, президент на цыпочках, – хотя в том уже не было необходимости, – отошёл от спальни жены и бесшумно удалился.

Он закрылся в своём кабинете, живо приблизился к столу. Легко опустился в удобное вращающееся кресло, привычно набрал сбоку стола цифровой код, выдвинул ящик с узлом связи. Пробежал пальцами по кнопкам, снял трубку. Вид у него был напряжённо озабоченным.

– Да? – раздался в трубке нервный мужской голос.

Президент негромко, на всякий случай, спросил:

– Артём?

Телефонный трезвон не прекращался, вынудил начальника полиции прервать непродолжительный сон. Сон был увлекательный, фантазийный, связанный с впечатлением от книги. Возвращаясь к действительности, он первым делом вспомнил о ней. Она не упала с груди, раскрытая на странице, на какой он задремал и заснул. Потом он ощутил, что неудобно лежит на диване в своём рабочем кабинете. Он иногда засыпал именно так, – когда чтение увлекало и не было сил от него оторваться. И только из способных увлечь книг он собирал личную библиотеку, давно, с тех пор, когда стал читать книги. Жена и дети были приучены к этой его причуде, – если ему попадалась литература подобного рода, не беспокоили, не беспокоились сами. На этот раз он их предупредил, и всё шло обычным порядком.

Телефон не умолкал, и начальник полиции дотянулся до трубки.

Через минут сорок он стоял в глубоком овраге возле трупа молодого круглолицего человека, на мёртвом лице которого сохранилась неприятная циничная ухмылка. По-видимому, убитый не ожидал выстрела в сердце. Вокруг были горы. Наверху склона, на загородной дороге замерли микроавтобус скорой помощи и полицейская машина. Оттуда неловко спускались два санитара, с верёвкой и широким ремнём, чтобы вытащить труп. Он стал выбираться из оврага; отступил вбок, пока санитары не миновали его, не оказались ниже, и продолжил подниматься по склону, сосредоточенно высматривать надёжные опоры для ног.

Сержант подал ему руку, но он сам взобрался на край дороги. Вновь осматриваясь, он отряхнул ладони, выбрал колючки из брючин. Ему уже сообщили в подробностях, как позвонил неизвестный, быстро проговорил, что на данном километре видел труп молодого мужчины. Сообщили ему и то, что труп обнаружили на том самом месте, о котором сказал неизвестный, но документов у убитого не оказалось. Однако убитый похож на склонных к обособленному существованию особо секретных работников корпорации, к сведениям о которых даже полицию не допускает её собственная служба безопасности.

– Тебя не удивляет, труп не спрятали? – спросил начальник полиции сержанта. – Здесь полно мест, где только случайно обнаружишь преступление.

Отвечать на такие замечания было необязательно, и сержант отмалчивался. Оба смотрели, как на дорогу вылезли санитары, потом те стали за верёвку вытягивать и вытянули убитого. Положили на носилки, накрыли покрывалом и как-то обыденно втолкнули в микроавтобус. Начальник полиции и за ним сержант отвернулись.

– Торопились? – предположил сержант.

Позади них микроавтобус заурчал, развернулся и проехал мимо по направлению к городку. Затем подкатила полицейская машина. Когда оба садились, – начальник полиции рядом с рослым парнем водителем, сержант на заднее сидение, – парень за рулём решился, признался:

– Я узнал его. Встречался в баре. Он программист охраны объекта «А». – Тут же поправился. – Был им.

Вопросов не задали, и парень был этому рад.

– Что-то мне всё это не нравится… – наконец произнёс начальник полиции. – Тут замешаны интересы корпорации. Напрямую сведений о ней получить мы не можем. Нам их не дадут. Надо искать другие подходы. – Он оглянулся на сержанта. – Это приезжий… Денисов. Не так прост, как хочет казаться. Я должен допросить его.

Брючный костюм сделал её строгой, немного отчуждённой. Борис не в силах был оторвать от неё взгляда, когда она умопомрачительной походкой подходила к нему, продолжающему лежать на тахте. С трудом верилось, что эта женщина провела с ним ночь.

– Ты забыла… В Букингемском дворце выходной, – выговорил он, с надеждой, что она всё же останется.

Рита благодарно улыбнулась, присела на край постели.

– Я привыкаю к твоим глупостям. И к тебе… Это плохо. – Она взяла его ладонь, указательным пальцем нежно провела по линии жизни. – Я тебя ждала. Мне гадалка из старинного рода нагадала… – Не договорила, положила его ладонь на простыню, поднялась. Возле двери приостановилась. – Я заперла твою одежду. Будь паинькой. Врач не велел много двигаться.

– И с тобой в постели?

Она вздохнула, видно было, и вправду не хотела уходить.

– Не сердись. Скоро вернусь.

Борис приподнялся на локте, резко спросил:

– Кто тебя вызвал? Он? Зачем?

– Я скоро вернусь, – повторила Рита и плотно закрыла дверную створку.

Он полежал, приспосабливаясь к чувству пустоты, которое охватило после её ухода. Потом успокоил себя, – ему тоже надо сделать работу. Мысленно повторил вечерние планы, и потрогал на затылке рану. Разрез кожи затягивался, закрылся волосами. Он встал на ковёр, накрылся сдёрнутой с тахты простынёй и выглянул за оконную штору. Рита как раз выезжала из гаража. Он ждал, когда «Мерседес» проехал вдоль аллеи пихт к воротам, те автоматически выпустили машину и закрылись. После чего занялся обследованием особняка. Спальня для гостей, в которую она поместила его прошлым вечером, где остались одежда, документы, ключ от машины, – как она и предупредила, – была запертой. Запертыми оказались и парадные двери, а окна первого этажа заблокированы охранной системой. В помещениях особняка не было ни души, – очевидно, предупреждённая прислуга не приходила. Всё это напомнило тюремные порядки, и только подстегнуло намерение выбраться наружу любыми способами.

Единственную лазейку он обнаружил наверху, в гостиной, – стеклянную дверь на лоджию оставили приоткрытой. Пришлось перелезть за ограждение лоджии, повиснуть на руках и спрыгнуть на траву. Стряхнув с пятки раздавленную при приземлении недокуренную сигарету, он с удовлетворением отметил, голова беспокоила меньше, чем ожидал. Было уже тепло, и босиком, с простынёй на голом теле ходить по подстриженной траве, среди цветников и ухоженных деревьев было по-своему приятно. Вскоре заметил лежащую у садового домика лесенку, принёс её к особняку и приставил к стене так, чтобы подняться к окну своей гостевой спальни. В том римско-патрицианском виде, какой придавала простыня, он надеялся не походить на вора. А полицейская машина, которую видел с лоджии и которая никуда не уехала, окончательно избавила от беспокойства о бдительности любопытных соседей.

С верха лесенки он вгляделся за окно, – в просвете между шторами, убедился, спальня была той самой. Только после сильного нажатия рама поддалась, провернулась настолько, что стало возможным влезть внутрь. Рита не догадалась, что вечером он на всякий случай отключил блокировку этого окна.

– Хорошо быть предусмотрительным, – похвалил он себя, уже в спальне скинул простынь и направился принять душ.

После душа тщательно выбрился электробритвой, надел свою одежду и в прекрасном настроении, с мурлыканьем под нос «Тор-реодор, смелее в бой! », тем же способом спустился на землю. С помощью лесенки он забрался на лоджию, изнутри особняка попал в гараж, где в дальнем боксе, будто скучал и заждался его появления красный «Феррари». Из сумки в багажнике своей машины он достал ручной компьютер, полоску целлулоида. Сделать замыкание возле блока управления гаражом не составило труда, и прежде, чем задействовалось запасное электропитание и вновь загорелось освещение, он сунул целлулоид в щель электромагнитного замка. Тут же откинул крышку блока и получил доступ к проводам, клеммам. Нашёл нужные провода, подключил к ним компьютер и набрал на клавиатуре задание. На экране замелькали цифры, знаки, схемы, – наконец створка гаражных ворот дрогнула, медленно поползла вверх, нехотя впуская утренний свет. Он живо дал новое задание: открыть ворота парка, – отключил компьютер и захлопнул крышку блока управления.

Гепард успел набрать скорость, проскочить за ворота парка, когда те уже начали автоматически закрываться, и на уличном асфальте при резком торможении и развороте завизжал всеми покрышками, словно вместе с хозяином радовался вновь обретённой свободе ехать, куда угодно. Но свобода оказалась мимолётной. полицейская машина на углу улицы сорвалась с места, догнала их, чтобы перекрыть улицу прямо под носом «Феррари». Из неё выбрался сержант, лениво выплюнул жвачку, ради разминки подтянул штаны и приблизился.

– Разреши! – не приемлющим возражения голосом распорядился он.

Борису пришлось выйти из «Феррари», пересесть на сидение пассажира, как было прошлым вечером. Но тогда он уступил место за рулём добровольно, красивой женщине.

– И что за нравы в этом городке? – выказал он досаду на неожиданное препятствие своим планам.